К востоку от Ада (гет)

Узнав о происшествии в лагере, Темный Лорд рвал и метал. Круциатусы летели направо и налево, не щадя никого из Пожирателей смерти, даже тех, кто никоим образом не мог быть причастен к пожару. Гнев темного мага возрастал еще и из-за того, что прямых виновников произошедшего найти так и не удалось, а все, кто отвечал за безопасность МТЛ, сгорели вместе с лагерем. Однако в трагический несчастный случай тоже верилось с трудом.

В итоге, Волдеморту пришла в голову более радикальная мысль.

— Можешь начинать упаковывать вещи, — не тратя времени на приветствия, заявил Снейп, выходя из камина в кабинете крестника.

Драко поднял голову, вопросительно изогнув бровь.

— С завтрашнего дня все молодое поколение Пожирателей смерти по приказу Темного Лорда переселяется в Лондон, — пояснил Северус.

— Под колпак?

— Под круглосуточный надзор, если быть точным. На все дома, в которых будут жить приспешники, наложены антиаппарационные чары. Окна, двери, камин и даже крыша оснащены таким количеством следящих чар, что войти в дом или покинуть его незаметно, даже муха не сможет.

Малфой лишь ошалело уставился на Снейпа, пока тот бесстрастно продолжал:

— Тебе повезло, особняк небольшой, но хорошо обставленный, по соседству будут жить Забини и Паркинсон.

— И кто же будет за нами следить? — даже не пытаясь скрыть сарказма, отозвался Драко.

— Отслеживание подозрительного поведения будет проходить под личным контролем Рудольфуса. Думаю, ты понимаешь, что ввиду последних событий, его внимание по отношению к тебе будет особенно пристальным. Так что советую вести себя тихо, как мышь. И еще одно, я бы никому не рекомендовал пользоваться этими вашими «зеркальцами» в пределах дома, следящие чары модифицировал сам Темный Лорд, так что последствия могут оказаться непредсказуемыми и крайне печальными.

Малфой лишь устало потер ладонями лицо, знать бы, когда это все, наконец, закончится.

— Насколько мне известно, изменение гобеленов пока не привлекло должного внимания, не так ли? — спросил Снейп, задумчиво касаясь подбородка.

— Нет, но, думаю, новость не заставит себя долго ждать. Кстати, как ты догадался, что они решат именно расколдовать гобелены? Ты же предполагал три причины проникновения в Министерство, но заставил меня выучить только заклинания, связанные с изменением фамильных древ.

— Я уповал на то, что они выберут именно гобелены. Ведь это я подкинул Люциусу идею стереть Уизли с вашего фамильного древа. Зная гриффиндорцев, я поставил на то, что они захотят восстановить справедливость, как видишь, так и вышло. Они ничего не заподозрили?

Драко лишь покачал головой.

— Решили, видимо, что такой мерзавец, как я, стирал своих неблагочестивых родственников с гобелена десятками.

Снейп лишь понимающе кивнул, задумчиво взирая на огонь в камине.

— Ты знал, что Нотт хотел свести счеты с жизнью? — после недолгой паузы спросил Драко.

Северус поднял на него тяжелый взгляд, медля с ответом.

— Я подозревал, что он затеял все это неспроста, — осторожно начал крестный, — но не думал, что Теодор решил умереть. — Снейп задумался на несколько мгновений. — Хотя его можно понять.

— Что? — тут же удивленно вскинул голову Малфой.

— После показательных издевательств над лже-Уизли, Нотт понял, что все эти годы служил убийце своей девушки. Он попал в капкан, искусно расставленный специально для него. Думаю, ему стало невыносимо продолжать служить Волдеморту, а, как ты знаешь, однажды получивший метку, уже не может от нее избавиться. Даже если бы он остался в живых после происшествия в лагере, Темный Лорд мучил бы его долго и с удовольствием, а Нотт не хотел доставлять ему такой радости. Он поступил очень смело.

— Смело? Он, по-твоему, кто, гребаный Поттер? — Драко вскочил на ноги, еле подавив в себе острое желание съездить крестному по лицу.

— Драко, — с нажимом произнес Снейп, — сядь, пожалуйста. А теперь подумай сам: Нотт был ответственен за лагерь, допустим, он сбежал — это моментально подтверждает его причастность. Другой вариант — он вернулся в ряды Пожирателей, все равно подозрительно. На лагерь уже пытались напасть орденовцы, Темный Лорд далеко не дурак, он даже сейчас понимает, что без их участия не обошлось. Да попадись ему под руку Нотт, он бы пытал его жестоко и беспощадно, пытаясь узнать их месторасположение и подробности операции. А Теодор не смог бы сказать, так как дал Непреложный Обет, любое лишнее слово — и его бы уничтожила магия клятвы. После всех этих пыток он бы, в лучшем случае, сошел с ума. Думаешь, сумасшедший друг в Мунго предпочтительнее, мертвого друга, который, к тому же, и преимущество нам дал.

— Преимущество? — осипшим голосом переспросил Драко, весь этот разговор окончательно вывел его из себя.

— Пока Лорд занят поиском виновных и подозрениями в отношении собственных слуг, у Ордена есть время подготовиться и сделать следующий шаг. Эта война еще потребует немало жертв.

* * *

Как и обещал Снейп, на следующий день всем молодым Пожирателям смерти пришли письма, запечатанные сургучом со знаком мрака, вместо герба. В посланиях сухим официальным тоном сообщалось, что приспешников хотят «поощрить», предоставив собственное жилище в самом сердце магического мира «тщательно избавленного от маггловских выродков». От последней фразы Малфоя передернуло, тут же перед глазами замелькали картины «избавления», и в этом аду он теперь обязан будет жить? Но выбор — слишком большая роскошь в его положении.

Раньше Драко не очень-то любил свою работу в Министерстве, он всегда старался побыстрее расправиться с делами и покинуть казенное здание еще до окончания рабочего дня, но теперь все изменилось. Драко засиживался в своем министерском кресле допоздна, читая или перебирая какие-то неважные свитки, лишь бы не возвращаться в изысканные стены своей новой тюрьмы.

Жизнь в Лондоне казалась каким-то изощренным театром абсурда. Каждое утро молодые Пожиратели покидали свои дома, приветствуя друг друга, как того требуют приличия, и кивая проходящим мимо соседям, в душе ненавидя эту мнимую картину радушия. Вечером все повторялось вновь, но теперь еще надо было принимать у себя гостей или отправляться к другим с визитом, создавая видимость светской жизни. Вести долгие беседы ни о чем и стараться не выдать ни словом, ни взглядом даже малейшего признака раздражения, что удавалось с неимоверным трудом, потому что раздражение, казалось, пересиливало все чувства.

Малфой каждый день проходил через это, ведя себя до зубного скрежета правильно и согласно статусу, до ломоты в висках изображая достойного высокого положения мага. А потом он возвращался в свой новый «дом» и падал на кровать без сил, чтобы завтра утром вся эта круговерть однообразных событий завертелась вновь.

Он снова сидел в своем кабинете в Министерстве, пялясь невидящим взглядом в свитки на столе. Было уже около восьми вечера, коридоры здания заметно опустели, а он все также продолжал сидеть здесь, не в силах заставить себя покинуть спокойную тишину кабинета и отправиться к Забини. Блейз пригласил его сегодня на очередное сборище сокурсников, которое проходило теперь все чаще. Драко уже настолько примелькались все эти лица, что он бы с большей радостью явился на ужин к Хагриду, чем на вечеринку слизеринцев, но выбирать особо не приходилось.

Малфой еще раз тяжело вздохнул и поднялся с кресла, левитируя свитки в шкаф. Когда он появился, наконец, на пороге нового особняка Забини, там уже собралась немаленькая компания. «Опять все те же лица», — мелькнула в голове безрадостная мысль, пока Драко пожимал руку Блейзу, кивая остальным. Он уселся в углу, стараясь не принимать активного участия в разговоре и вообще, по возможности, слиться с мебелью, настроение итак было паршивее некуда.

Дафна и Панси о чем-то спорили, а сидящая рядом с ними Астория лишь изредка кивала в такт словам сестры и бросала на Драко пронизывающие взгляды. Это раздражало еще больше. Он шумно выдохнул, стараясь не обращать внимания на угнетающую атмосферу вечера, и сделал большой глоток огневиски. Немного полегчало. Малфой откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза и пытаясь хоть немного расслабиться.

— Устал на работе? — Астория тихо проскользнула в соседнее кресло, поднимая на него полный сочувствия взгляд.

Он лишь сильнее сжал челюсти.

— Почему ты не в Хогвартсе? Разве учебный год еще не начался? — полностью игнорируя ее вопрос, с усилием промолвил Драко.

— Отец настоял на домашнем обучении, сказал, что Хогвартс сейчас просто никудышная школа.

«Еще бы, — пронеслось в голове у Малфоя, — большая часть преподавательского состава либо убита, либо в бегах, чего еще ожидать при таком раскладе».

Драко кивнул, якобы соглашаясь со словами Телониуса Гринграса, и Астория, приняв это за хороший знак, продолжила:

— Ты так редко посещаешь наши вечеринки, много дел в Министерстве? — все тем же вежливо-озабоченным тоном поинтересовалась она.

Драко скрипнул зубами, безумно хотелось послать ее ко всем чертям, но он сдержался, из последних сил выдавливая подобие улыбки:

— Да, очень много работы, ты же понимаешь, сейчас — самый удачный момент, чтобы показать свою преданность, — бесстрастным тоном продекламировал он давно заученные слова.

Однако Асторию это не убедило:

— Драко, но надо ведь и отдыхать, а то… — на улице послышалось хлопанье многочисленных крыльев и уханье десятков сов, и Астория, как и все остальные в комнате, умолкла на полуслове, недоуменно глядя в окно.

— Что это еще за..? — недовольно брякнул Блейз, поспешно поднимаясь с дивана и спеша к двери. Едва он появился на пороге, ему под ноги упала газета, но это был не Ежедневный пророк.

— Это еще что такое? — возмущенно воскликнула Панси, как только сова скинула прямо ей в руки еще один экземпляр неизвестного издания.

Драко с интересом взглянул через плечо Паркинсон.

— Возрождение Феникса? — Дафна недоуменно посмотрела на заголовок, а потом пробежала глазами статью на первой полосе. — Что за дерьмо? — тут же выругалась она, когда до нее дошло что там напечатано.

Драко, пытаясь сохранить на лице невозмутимое выражение, быстро прочитал первую страницу:

Чистокровность известных семей Британии — фальшивка

Журналистам «Возрождения Феникса» удалось выяснить уничижительные для большинства именитых семей Британии факты, доказывающие, что хваленая чистокровность так называемой «элиты» волшебного общества обычный фейк и просто хорошо разыгранный перформанс. Ниже приведены имена всех тех «неподобающих» чистокровным магическим семьям имен, которые были самым гнусным образом стерты с фамильных древ, в попытке скрыть даже сам факт существования этих людей.

Дальше под каждой известной фамилией была помещена короткая информационная заметка, а ниже имена и даты жизни всех тех, кого стерли с гобеленов. Драко едва удержался, чтобы не хмыкнуть: Малфои и тут были первыми, перечень всех «нежелательных» персон занимал половину страницы, и самым последним было имя его жены.

— Эта сука все еще жива, — пораженно выдохнула Астория, позабыв, что в комнате, кроме нее, находится еще несколько человек.

— Ты о ком это говоришь? — непонимающе переспросила Дафна, поворачиваясь к сестре.

— Об Уизли, эта чертова Уизли — жива, — выдавила Астория, и щеки ее запылали от плохо скрываемого гнева. — Как такое вообще возможно? Разве Темный Лорд не убил ее? Драко?

Все, как по команде, повернули головы в его сторону, и Малфой на секунду опешил. Но потом, будто вспомнив о своей роли, начал листать газету с удвоенным рвением. Он театрально застыл, уставившись на список имен, якобы пораженный открывшейся правдой.

— Я думал, она мертва, — хрипло прошептал он, продолжая ломать комедию и надеясь, что его актерские способности не подведут. — Я думал…

— Это не может быть правдой, — категорично заявила Панси. — Просто глупая газетенка напечатала несусветную чушь. Надо лишь проверить гобелен, и все встанет на свои места. Блейз, у тебя здесь есть фамильное древо?

— Нет, только в поместье родителей, — тоже стараясь выглядеть уязвленным до глубины души, ответил тот.

— Ну, и чего вы стоите? Давайте аппарируем туда и проверим, — скомандовала Паркинсон, отбрасывая газету и, крутнувшись на месте, с громким хлопком исчезла.

Присутствующие один за другим последовали ее примеру. На несколько секунд Луна, Блейз и Драко остались одни в опустевшем особняке Забини.

— Интересное происшествие, не находите? — тихо шепнул Блейз.

— Я в шоке, привык уже быть вдовцом, а тут опять… — подмигнул ему Драко, и они почти одновременно аппарировали к Забини, вечер обещал быть занятным.

Когда на следующий день около восьми утра Драко явился на работу, все Министерство магии стояло на ушах и гудело, словно пчелиный улей. Малфой в жизни не видел здесь столько людей, снующих туда-сюда, что-то выясняющих, с пресловутыми газетами в руках. А к полудню на газеты был наложен запрет, и началась еще большая суматоха — издания изымали, рвали, сжигали, обыскивая всех в попытках найти контрабанду и созданные магией копии. Казалось, мир сошел с ума.

Драко сидел в своем кабине и тихо посмеивался, слыша очередные возгласы и переругивания в коридоре. А когда он вышел на обед, шепотки за его спиной лишь усилились и теперь слышались со всех сторон, сопровождая его по пути в буфет и обратно. Он чувствовал на себе сотни взглядов, до него долетали обрывки фраз, вроде «как же, чистокровный, мы видели список», «они заврались совсем, богатенькие подхалимы». И хотя все это должно было злить его или хотя бы расстраивать, Драко не мог избавиться от ощущения успешно выполненной миссии. Чувство триумфа не покидало его весь день.

* * *

— Всем привет! С вами Джинджер и я рада сообщить, что феникс возродился из пепла, неся надежду на светлое будущее в этот поглощенный тьмой мир, — бодро вещала Джинни в микрофон сооруженной на скорую руку студии, принадлежавшей волшебной радиостанции «Поттеровского Дозора».

Оказалось, освобождение людей из лагеря было не просто актом помощи пленникам. Они в одночасье обрели двести двадцать верных союзников, готовых ради Ордена Феникса на все. Эти волшебники, познавшие на себе весь ужас режима Волдеморта, не просто настроены были сражаться за восстановление светлых сил и свержение темного мага, они буквально готовы были пойти на любые жертвы.

Практически все бывшие узники лагеря сразу же выявили желание примкнуть к сопротивлению и вступить в Орден Феникса. Их помощь была неоценима еще и потому, что большинство из них хорошо смыслили в магии и прочих полезных вещах. Например, именно бывшие пленные МТЛ быстро разобрались с печатным станком в доме Лавгудов и начали выпускать газету «Возрождение Феникса». Другие помогали с радиостанцией и теперь ежедневно в эфире «Поттеровского Дозора» раздавались голоса Джинни, Ли, Фреда и Джорджа, вещавших разгромные истории о псевдо-чистокровных волшебниках и рассказывавших последние новости магической Британии.

А еще орденовцы иногда нападали на Пожирателей смерти. Хотя по правде говоря, это больше походило на обычный грабеж: приспешника Волдеморта зачастую заставляли вывернуть карманы, отдать палочку или драгоценности, а после пары-тройки профилактических ударов по лицу, аппарировали куда-нибудь подальше в лес.

Джинни не понимала этих поступков, но когда она высказалась на этот счет, близнецы лишь отмахнулись от ее слов, аргументируя нападения тем, что эти мрази заслужили и чего похуже. В конце концов, Джинни сдалась, решив просто не обращать внимания на поведение сопротивленцев, только узнавала, кого они отдубасили на этот раз, переживая, чтобы очередной жертвой не оказался Драко. Хотя после освобождения МТЛ к нему и стали относиться лучше, все же была вероятность, что орденовцам захочется проучить и его, особенно, если представится такая возможность.

Джинни не видела Малфоя почти три недели, из-за переезда встретиться не представлялось возможным. И теперь, когда он не мог просто неожиданно появиться в доме Мюриэль, Джинни поняла, что все больше задумывается над возможностью увидеться с Драко в Лондоне. Признаваться в этом даже себе было трудно, но она безумно соскучилась.

Окончательное решение о встрече было принято в четверг, когда вернувшиеся с Аллеи Диагон ребята сообщили ей заварушке между орденовцами и тремя Пожирателями.

— Ты не поверишь, Джинни! Они чуть со страху в штаны не наложили! Блетчли пищал, как девчонка, и молил его не убивать. Уоррингтон и Макнейр еще пытались отбиваться, но нас же не так просто одолеть, — восторженно размахивая тостом, рассказывал Терри.

— В итоге, они остались без палочек и без кругленькой суммы галлеонов, и мы забросили их на западное побережье, посмотрим, как скоро они приползут к своему хозяину, — подхватил Джейкоб, полукровка, на несколько лет старше Джинни, коренастый и быстрый на расправу парень, один из бывших узников лагеря.

— Супер! — без особого восторга выдавила улыбку Джинни и, подойдя к Невиллу, уже тише добавила: — Можно тебя на пару слов?

Как только они оказались в коридоре, Джинни быстро зашептала:

— Невилл, одолжи мне, пожалуйста, свой фальшивый галлеон.

— Зачем тебе? — тут же подозрительно прищурился Лонгботтом.

— Я... — Джинни хотелось соврать, но она понимала, что ложь сделает ситуацию только хуже. — Мне надо увидеться с Драко.

— Опять Малфой, Джинни? Тебе не кажется, что сейчас не лучшее время шляться со слизеринцем? — спокойным, но твердым голосом спросил он.

— Невилл, — Джинни постаралась скрыть раздражение, — мне просто надо убедиться, что у него все в порядке, это ненадолго. Просто одолжи мне на денек чертов галлеон.

Невилл уставился на нее долгим изучающим взглядом, они молчали с минуту, пока продолжалось это немое противостояние.

— Нет, Джинни, прости, это небезопасно, я не могу тебе позволить. Ты, как и Гарри, горячая голова, но ты должна оставаться в укрытии, нечего тебе делать в Лондоне. Сейчас, когда твое имя снова отразилось на гобеленах, это слишком рискованно.

— Невилл, ты не понимаешь, — горячо зашептала Джинни, пытаясь вразумить его, но Лонгботтом был непреклонен:

— Я сказал — нет, и точка, и я предупрежу всех остальных, чтобы не давали тебе галлеоны. Это для твоего же блага, Джинни.

— Да как… Я от тебя такого не ожидала, Невилл, — надтреснутым голосом отозвалась она, и хотя Лонгботтом выглядел огорченным и немного виноватым, но решения своего не изменил.

Осознав всю бессмысленность своей просьбы, Джинни лишь стремительно развернулась на пятках и, вздернув подбородок, зашагала в сторону своей комнаты.

«Не хотите по-хорошему? Что ж, будет по-плохому. Я уже не маленькая девочка, хватит мне указывать!»

* * *

Теперь Джинни приходилось быть осторожной вдвойне. Она выбиралась на вылазки в Лондон каждый день после обеда, когда почти все обитатели штаба расходились по делам ордена, оставляя ее одну: заботиться об ужине и ждать возвращения «старших». Такое отношение раздражало бы ее еще больше, но мысль о маленькой секретной миссии помогла продержаться эти четыре дня. Все это время Джинни лишь деланно возмущалась в ответ на попытку братьев, с чьей легкой подачи и была присвоена ей эта роль, сделать из нее уменьшенную копию «миссис Уизли».

Джинни наведывалась к парадному входу Министерства магии каждый день, внимательно наблюдая за его работниками и атриумом, куда ей единожды посчастливилось пробраться. Стоит отметить, что министерская охрана была серьезно усилена. И явно не последнюю роль в этом сыграло происшествие с гобеленами, ведь книгу фамильных древ, судя по всему, так и не смогли отыскать. Однако теперь попасть в Министерство даже под маскирующими чарами было заданием не из легких. Все придуманные за время подготовки вторжения лазейки теперь не выдержали бы даже легкой критики. Необходим был другой путь.

На пятый день дежурства перед главным зданием магической Британии Джинни уже серьезно забеспокоилась. Она стояла недалеко от входа, нервно переминаясь с ноги на ногу и покусывая ноготь. До сих пор она понятия не имела, как пробраться к Драко незамеченной. Джинни уже собралась было воспользоваться портопланариумом, чтобы вернуться обратно в штаб, когда шумная девичья компания, вышедшая из «телефонной будки» Министерства, привлекла ее внимание. Девчонки весело переговаривались, хихикая и увлеченно что-то обсуждая. Когда они поравнялись с Джинни, той удалось различить несколько фраз, произнесенных с заметным европейским акцентом:

— …Давай заглянем к мадам Малкин, сегодня ведь последний вечер, и мне хочется выглядеть сногсшибательно, — поведала подруге хрупкая шатенка со стрижкой каре.

— Все пытаешь соблазнить этого… как его там? — тут же подхватила другая, с продолговатым лошадиным лицом.

— Майлза! — закатила глаза первая, — и нет, я не пытаюсь его соблазнить, просто он должен знать, что теряет, и сожалеть об этом всю оставшуюся жизнь.

— Ну, или до твоего следующего приезда в Британию, — хохотнула третья девушка с длинной русой косой, перекинутой через плечо.

Джинни медленно последовала за ними, стараясь держаться на расстоянии, но в то же время не упустить компанию из виду. Всего их было четверо, но последняя из девушек шла поодаль остальных, она была одета в мешковатую мантию и двигалась не очень уверенно.

— Кэрен, подожди нас здесь, — заявила обладательница длинной косы, толкая дверь магазина мадам Малкин.

Та лишь пискнула что-то неразборчивое в ответ и посильнее закуталась в мантию, накидывая на голову капюшон. Решение пришло к Джинни почти сразу же, она в несколько шагов оказалась позади Кэрен, невербально наложив на нее несколько Конфундусов подряд. Когда девушка потеряла сознание, Джинни левитировала ее в ближайшую подворотню, стащив на ходу ее мантию. Спустя несколько минут она уже прохаживалась перед дверьми магазина, как можно тщательнее кутаясь в дорогую ткань и поигрывая висящим на шее бейджем «Посетитель».

Звякнул колокольчик, послышалось шуршание пакетов и раздраженный оклик:

— Кэрен, ты идешь? — «каре» даже не посмотрела на нее, а отвернувшись тихо, но довольно отчетливо проворчала: — Да, будь ее родители хоть самыми богатыми в мире, я не стану перед ней пресмыкаться. Убожество!

Остальные девушки лишь кивнули, стараясь не оглядываться на «Кэрен», что было Джинни только на руку. Она дошла до Министерства, прислушиваясь к стенаниям «подруг» о прощальной вечеринке и непомерной холодности британских кавалеров.

— А Малфой, слышала, что он учудил? — отозвалась та, с косой.

Джинни навострила уши, шагнув чуть ближе и непроизвольно наклонив голову чуть вперед.

— Отказал шести барышням в танце, даже Астории, которая, кажется, его невеста.

— У него же вроде какая-то интрижка была с предательницей крови, да и вообще, его родословная оставляет желать лучшего, если, конечно, все эти проявившиеся на гобеленах имена — правда.

— Да причем тут родословная? Ты его вообще видела? Эти глаза, эти плечи, а лицо, да я готова сбежать с ним хоть сейчас же! К тому же, в отличие от родословной, количество денег в Гринготсе — не преуменьшение. По словам моего дяди, у Малфоев столько золота, что гоблинам пришлось выделить им еще один сейф — сбережения не умещались!

— Просто ты без ума от блондинов, Ивон, — поддела подругу «лошадиное лицо».

— О да, он определенно мой тип. Интересно было бы узнать, как быстро его показная холодность превращается в жгучую страсть, — похотливо хихикнула та. И уже совершенно другим тоном кинула через плечо: — Кэрен, ну, что ты там копаешься? Иди сюда скорей!

Джинни, еще сильнее опустив голову, втиснулась в телефонную будку вместе с другими своими «соратницами», и пол медленно пополз вниз. К счастью, на входе тщательно проверять их никто не стал, бейджа на шее было вполне достаточно, чтобы попасть внутрь.

— Извините, я в туалет, — стараясь говорить как можно тише, чтобы не выдать разницы в голосе, пропищала Джинни.

Ивон лишь раздраженно отозвалась:

— Мерлин всемогущий, выпей зелье от цистита, ты, наверное, уже раз в двадцатый за сегодня бежишь в уборную. Мы будем в актовом зале, сама найдешь дорогу?

Джинни лишь старательно закивала и стремительным шагом направилась к лифтам. Она постаралась забиться в самый дальний угол кабины, прислушиваясь к холодному женскому голосу, объявляющему этажи.

— Уровень пять. Отдел международного магического сотрудничества, включает в себя Международный совет по выработке торговых стандартов, Международное бюро магического законодательства и Британский филиал Международной конфедерации магов, — прозвучало над головой, и Джинни поспешно покинула лифт, стараясь шагать по коридору уверенно и не слишком пристально рассматривать таблички на дверях.

Она прошла уже пол-этажа, когда взгляд неожиданно выхватил резную золотую надпись:

«Драко Малфой. Советник министра в вопросе международных финансов»

Воровато оглянувшись по сторонам, Джинни стукнула костяшками пальцев по лакированной поверхности двери и, едва услышав раздраженное «Входите», проскользнула внутрь.

— Вы по какому вопросу? — не поднимая головы от бумаг, бросил Малфой, хмуря светлые брови.

— По очень личному, — игриво произнесла Джинни хрипловатым, чуть слащавым тоном.

Драко недоуменно взглянул поверх свитков, внимательнее рассматривая гостью.

— Что, простите… — начал он, но резко замолчал, поспешно поднимаясь из-за стола и приближаясь к ней.

Капюшон слетел от одного взмаха его руки, даже не от прикосновения, и Джинни застыла, с улыбкой разглядывая все еще подозрительное выражение его лица.

— Кто поймал снитч в третий раз во время игры в Мэноре, и каково было желание? — настороженно спросил он, следя за нее реакцией.

— Я поймала, и тебе пришлось снизойти до массажа ступней, хотя, по-моему, ты всегда был немного фут-фетишистом, — хмыкнула Джинни, замечая, как его глаза теплеют от осознания того, что это действительно она.

— Ты пришла, — констатировал Драко, рассматривая ее с довольным видом, — пришла сама, — даже скорее самодовольным.

Джинни на мгновение начала сожалеть, что явилась сюда вот так, по собственной инициативе, но в следующую секунду, Малфой сгреб ее в объятия, неистово целуя и шепча ей в губы:

— Это лучшее, что могло случиться со мной сегодня.

Они больше не говорили, просто целовались, жарко впиваясь губами, соприкасаясь языками, и отчаянно хватаясь друг за друга. Джинни едва заметила, как Драко поставил заглушку на дверь, нетерпеливо подталкивая ее к дубовому столу.

Он дернул ее мантию и, жадно скользнув взглядом по ее телу, начал стаскивать с нее мешающую одежду, продолжая беспорядочно покрывать поцелуями ее кожу. Легко оторвав ее от пола и приподнимая за бедра, Малфой усадил ее на стол, придвигаясь ближе. Джинни тут же обхватила его талию ногами, притягивая Драко за шею к себе и целуя требовательно и неистово, пытаясь одновременно зарыться в его волосы и расстегнуть рубашку. Малфой стащил с нее свитер и, спустив лямки бюстгальтера, припал губами к ее груди, тем самым заставив Джинни тихо застонать. Она сильнее вжалась в него, чувствуя острую потребность в близости с ним.

— Драко, — выдохнула она, снова запуская пальцы в светлые волосы и встречая его горящий взгляд.

Он все понял без слов, ладони заскользили по бедрам, приподнимая мешающую юбку на пояс. Джинни дернулась, словно от электрического разряда, когда его пальцы прошлись по внутренней стороне бедер, избавляя ее от трусиков, и хрипло выдохнула, уткнувшись его в плечо, когда Малфой стремительно вошел в нее.

Джинни двигалась ему навстречу, держась за его спину, целуя и бессвязно шепча что-то ему в шею. Теперь, когда он был рядом, близко, в ней, она понимала, что нуждается в нем намного больше, чем позволяла себе думать.

Его пальцы впились в ее кожу, движения стали рваными и резкими, а Джинни лишь слышала, как в голове вместе с пульсом стучит: «Еще, еще, еще…». И она шептала то же самое, находя его губы, царапая спину и подаваясь к нему.

Джинни мелко задрожала, и Драко припал к ее губам, заглушая поцелуями сладостные стоны, он сделал еще несколько сильных толчков, чувствуя, как она сжимается вокруг него, и позволил себе расслабиться, отдавшись наслаждению.

Джинни тяжело дышала, прижимая к себе его голову, обнимая за шею, сидя на столе с все еще закрытыми глазами и пребывая в абсолютной эйфории от близости с ним.

— Ты мне нужен, Драко, — сорвался с ее губ горячий шепот, прежде чем Джинни успела испугаться, что, не подумав, озвучила свою сокровенную мысль.

— Ты тоже мне нужна, Джин, я схожу с ума без тебя, — отозвался он, поднимая голову и заглядывая ей в глаза.

— В Лондоне живется не очень? — сколько ни пыталась, она не смогла скрыть радость в голосе от его признания.

— Просто ужасно, — признался Малфой, качая головой и не желая выпускать ее из своих объятий. — Бесконечные вечера в компании молодого поколения Пожирателей, разговоры ни о чем, и притворство за притворством, в попытке сохранить лицо и побороть желание запустить Авадой в каждого второго из них.

— Слышала, к вам пожаловали европейские барышни, — хитро улыбнулась Джинни, следя за выражением его лица.

Малфой выразительно закатил глаза, тяжело вздыхая.

— Эти курицы, ты представить себе не можешь, какие они надоедливые.

— Да уж, говорят, мистер Малфой не соизволил потанцевать ни с кем на вечеринке.

— Предпочитаю танцы на столе в уединенном месте, — протянул он, шлепнув Джинни по попке.

— Вот глупенькие, они-то не знают твоих предпочтений, — захихикала Джинни, снова жарко касаясь его губ.

— А еще среди них нет ни одной рыжей, — опечаленно пожаловался он.

— Какая досада, придется дожидаться Ирландской делегации, там уж точно парочка рыжих должна быть.

— Думаешь? — серьезным тоном уточнил Малфой. — Надо отправить им пригласительное письмо, — он якобы и вправду собрался писать, потянувшись к чернильнице, и Джинни возмущенно шлепнула его по руке, сверкнув глазами.

— А что? — продолжал Малфой, — ты ревнуешь, Джиневра? Всегда было интересно, как восточные мужчины справляются с многоженством.

— Боюсь, дорогой муж, — деловитым тоном начала Джинни, — как только ты решить это выяснить, сразу «справлялки» лишишься.

— Да? Ты, оказывается, настолько беспощадна? — продолжил эту странную игру Драко.

— Я ведь жена Пожирателя смерти, — Джинни несильно прикусила мочку его уха, тут же почувствовав, как ладони Малфоя снова начинают откровенно ласкать ее. — Драко… — выдохнула она, перехватывая его руки.

— Опять хочешь поговорить, Джин?! К черту дурацкие беседы!

— Они не дурацкие, так не может продолжаться, мы должны что-то предпринять.

— Что ты предлагаешь? — поинтересовался Драко, скептически взглянув на нее. — Участвовать в ваших проделках с Пожирателями? Заставлять выворачивать карманы и аппарировать их в лес? Не думал, что благородный и высокоморальный Орден Феникса опустится до обычного разбоя.

— Это не разбой, — горячо запротестовала Джинни, в попытке оправдать товарищей, но тут же прикусила язык. — Им просто нужны палочки и деньги, — промямлила она сокрушенно.

— Да, это заметно, но неужели вы не догадались, что теперь Волдеморту стало известно наверняка, что узники лагеря живы, и пожар был лишь отвлекающим маневром? Операция ведь была спланирована для того, чтобы люди могли скрыться, Нотт пожертвовал собой ради этой цели, а теперь все зря, потому что у кого-то из полукровок чешутся кулаки?

Джинни отвела глаза, неосознанно потянувшись за вещами, в попытке прикрыть свою наготу. Что она могла сказать? Что всем плевать на ее мнение? Что она даже и не подумала об этом, радуясь небольшой победе над режимом Волдеморта и успешно прошедшей операции в Министерстве? Один успешный налет, и они уже почувствовали себя хозяевами положения, но ведь Темный Лорд не сдаст позиции так просто! Да с чего они вообще решили, что этот успех долговременный? Одна ошибка, нападение на чуть более сильных приспешников, и их маленькая победа канет в лету, если не приведет к еще большему количеству жертв.

— Джин, — Малфой снова обнял ее, целуя в висок. — Ты должна заставить их думать головой, мыслить здраво. Нельзя просто так бегать по Лондону, размахивая палочками и надеясь, что на пути не встретится достойный противник. Лорд что-то замышляет. Он стал еще более подозрительным, почти никого не посвящает в свои планы, но происшествие в лагере безнаказанным остаться не может, это лишь вопрос времени. И время уже на исходе. Сейчас нельзя останавливаться и размениваться по пустякам, вы должны продолжать наступление, но не эти дурацкие налеты, надо нанести по-настоящему сокрушительный удар.

Джинни лишь кивнула, обдумывая его слова. Она соскочила со стола, как и Малфой, приводя в порядок одежду и мантию, голова гудела от его слов, советов и напутствий.

— Драко, ты же понимаешь, что сейчас помогаешь нам? Не думаешь, что это слишком по-гриффиндорски? — слабо улыбнулась она.

— Это не бескорыстная помощь, Джин, это — продуманная стратегия, — с независимым видом заявил он, скрещивая руки на груди.

— Ну, если тебе нравится так думать, — едва слышно прошептала она.

Малфой рывком притянул ее к себе, вовлекая в требовательный поцелуй, и Джинни лишь нежно провела пальчиками по его шее, горячо целуя его в ответ.

Стук в дверь раздался внезапно в тишине кабинета.

Драко сориентировался моментально, подтолкнув Джинни в угол за камином и на ходу снимая с двери запирающие и заглушающие чары.

— Да-да, входите, — отозвался он, поспешно осматривая стол на предмет беспорядка: бумаги выглядели небрежно разбросанными, но сверхъестественного хаоса не наблюдалось.

— Мистер Малфой, — на пороге кабинета появились двое охранников с министерской эмблемой на форме.

— Чем могу служить? — удивленно рассматривая визитеров, уточнил Драко.

— К нам поступила информация, что в Министерство магии обманным путем проникла ведьма, предположительно причастная к деятельности противозаконной организации, именующей себя Орден Феникса. По составленному со слов свидетельницы описанию, нарушительница чрезвычайно похожа на вашу жену. Мистер Малфой, покидали ли вы кабинет на протяжении последнего часа?

— Нет, и я не понимаю, с чего вы… — начал горячо возмущаться Драко, но охранник посмел его перебить:

— Мистер Малфой, покиньте, пожалуйста, кабинет для произведения досмотра помещения.

— Как вам будет угодно, — сохраняя нейтральную холодность, произнес Драко, направившись к выходу.

Охранники посторонились, пропуская его, и тут Малфой, словно только осознав ситуацию, остановился в дверях.

— Позвольте полюбопытствовать, кто именно выдал распоряжение о досмотре моего кабинета? Я занимаю в Министерстве не последнюю должность, и мне крайне любопытно с чего вдруг вы решили, что подозреваемая — моя супруга, и что стоит вот так посреди рабочего дня вламываться в мой кабинет для столь унизительной процедуры? — уже на повышенных тонах закончил он.

Джинни не стала слушать ответ охранника, просто забилась подальше в угол и распахнула «зеркальце», благо, в отличие от аппарации, исчезновение с помощью портопланариума происходило бесшумно.

* * *

Солнце только недавно встало, и Джинни радовалась возможности поспать, когда ее сладкую дрему нарушил шум внизу. Многочисленные обитатели дома тетушки Мюриэль часто громко переговаривались во время завтрака, но возгласы и голоса внизу и не думали стихать. Джинни недовольно поворчала, переворачиваясь на другой бок, но вернуться во власть Морфея больше не получалось. Недовольно покрутившись еще с четверть часа, она уже приняла твердое решение вставать, когда дверь ее комнаты с грохотом распахнулась, и счастливая Тонкс на одном дыхании выпалила:

— Джинни, вставай скорее, ты не поверишь, кто объявился!

— Объявился? Дора, ты о чем вообще?

— Спускайся вниз, сама все узнаешь! — на ходу бросила Тонкс и помчалась обратно в гостиную, громко протопав по ступенькам.

Подстегиваемая любопытством Джинни за считанные минуты привела себя в порядок и направилась в гостиную, откуда слышался десяток голосов. Те кричали, перебивая друг друга в попытке получить ответы от другого, спокойного и крайне уставшего голоса.

Сердце Джинни пропустило удар, когда она поняла, кто говорит. Не веря собственным ушам и молясь, чтобы догадка оказалась правдой, Джинни сбежала по лестнице вниз и застыла на последней ступени, забыв, как дышать.

— Гарри… — пораженно выдохнула она, глядя во все глаза на Мальчика, который выжил, снова выжил.

Голоса смолкли, все лица повернулись к ней, пока Джинни, не замечая ничего вокруг, смотрела в такие родные зеленые глаза своего парня. По ее щеке скатилась одинокая слезинка.

— Джинни, — широко улыбнулся Гарри, бросаясь ей навстречу и сжимая в своих объятьях. — Джинни, моя малышка Джинни, — шептал он, целуя ее губы и лицо.

Она замерла в его объятьях, словно громом пораженная, сразу несколько чувств боролись в душе: нежность к Гарри, неудобство из-за неправильности ситуации, и стыд, жгучий стыд, в итоге вытеснивший все остальные порывы. Джинни ощутила, как кровь прилила к щекам и поспешила задать первый, пришедший на ум вопрос, едва справившись с волнением в голосе:

— Но как? Как тебе удалось? Я так счастлива тебя видеть, но… как? Мы ведь видели... видели, как ты погиб.

— Мы пытаемся выяснить это последние минут двадцать, но он упорно отмалчивается, — заявил Джордж, все еще обескураженный возвращением национального героя.

Гарри нежно заглянул Джинни в глаза, погладив ее по щеке, и улыбнулся, беря ее за руку и ведя к остальным, усаживая на диван рядом с собой. Его рука тут же обосновалась на ее талии, и Джинни подавила в себе желание сбросить ее, вопросительно заглядывая в его лицо.

— Это был запасной план Дамблдора, — начал свой рассказ Гарри. — Я узнал о нем только во время последней битвы, когда Люпин скомандовал Гермионе переходить к плану «Б». Честно говоря, я не уверен во всех подробностях, но суть в том, что я был еще одним крестражем Волдеморта. Дамблдору, как позже и Люпину с Гермионой, было известно, что как только Темный Лорд использует Аваду, чтобы убить меня, он неизбежно уничтожит и часть собственной души, и это на какое-то мгновение ослабит его. Именно этой заминкой и воспользовалась Гермиона. Рон был смертельно ранен, он выпил оборотное зелье с моим волосом и, скрываясь вместе с Гермионой под мантией-невидимкой, последовали за мной в лес. Когда смертельное проклятие Волдеморта попало в меня, я не знаю даже, как объяснить, я, словно попал в никуда, застрял где-то между миром живых и мертвых. Я вроде как был на вокзале Кингс-кросс, но пустом и светлом, там я встретил Дамблдора. Директор объяснил мне, что Гермиона применила старинное заклинание, поэтому не только моя душа, но и тело застряли в этом нигде. Проще говоря, я исчез из нашего мира, и находился где-то на перепутье. Дамблдор так толком и не объяснил мне, как оттуда выбраться, только намекнул, что я должен найти ответ в себе. И я блуждал там, не знаю сколько, дней пять, наверное, говорил с призраками родителей, Сириуса, даже с Роном и Гермионой, я знаю, они погибли, из-за меня погибли. Я видел мистера и миссис Уизли, Чарли, Билла, Ремуса, многих видел… Я блуждал там и корил себя за их смерти, за то, что они пожертвовали собственными жизнями ради меня, ради нашей победы. И вот тогда я понял, понял, что просто не могу остаться там, упиваясь жалостью к себе. Я вспомнил о тебе, Джинни, о Фреде и Джордже, о Тонкс, Луне, Невилле, членах ОД и всех тех людях, которые помогали нам и не явились ко мне в форме призраков. И тогда я понял, понял, что я обязан вернуться, обязан, ради вас всех, ради общей цели. Это самое главное — моя миссия, моя судьба, мое предназначение.

Гарри умолк, задумавшись над собственными словами, и никто из присутствующих не осмеливался нарушить эту тишину, ведь все реплики и вопросы казались такими незначительными по сравнению с желанием победить Зло и вернуть миру былое спокойствие и благополучие.

— Ну, а вы как держались? Пожиратели сильно досаждали? Вы ведь целы все, это же хорошо?.. Что? — Гарри переводил недоуменный взгляд с одного лица на другое, пытаясь понять, что же произошло.

Но что они могли ему сказать? Как они должны были это сделать?

«Быстро и четко, как сорвать бинт с раны», — пронеслось в голове у Джинни. Она, набрав в легкие побольше воздуха и взяв Гарри за руку, на одном дыхании выпалила:

— Прошло не пять дней, Гарри, прошло пять месяцев.

Ее слова прозвучали в комнате неестественно громко и резко, словно звук опустившейся гильотины. Некоторые из присутствующих даже содрогнулись или передернули плечами, нервно посмотрев на нее, но снова вернувшись глазами к Гарри. Все ждали его ответа.

— Что ты такое говоришь, Джинни? Это невозможно, я не мог быть там так долго, я же всего… всего несколько разговоров, пара советов и я тут же отправился сюда, буквально быстро переговорил и все… — оправдывался Гарри, недоверчиво качая головой, Джинни сильнее сжала его руку, заставляя посмотреть на нее.

— Это то, что есть, Гарри, сегодня второе октября.

Они так и просидели в тишине несколько минут, пока Гарри, наконец, не выдохнул пораженно, признавая, что сдается, уступая жестокой реальности происходящего.

— Гарри, — громко и уверенно заговорил Невилл со своего места, — мы добились кое-каких успехов, чтобы подорвать режим Волдеморта. Сейчас мы активно планируем будущие операции, расписали несколько набегов на месяц вперед, что позволит нам постепенно подорвать все позиции нового режима. Хочешь увидеть наши наработки? — увлеченно поинтересовался он.

— На месяц? Это слишком долго, нельзя размениваться на мелкие операции, мы должны нанести один сокрушительный удар, — заявила Джинни, чуть ли не подскакивая на месте.

— Не обижайся, но это немного не твоего ума дело, — категорично заявил Джейкоб, встряв в разговор и демонстративно скрестив руки на груди, с вызовом глядя на Джинни.

— Не моего ума? — тут же взбеленилась она. — Кто дал тебе право судить чье мнение стоит внимания, а чье нет? Ты здесь без году неделю, все, что ты сделал за это время — выследил поодиночке несколько Пожирателей и ограбил их, возомнив себя хозяином положения. Кого действительно сильного вы за это время прижали к стенке? Может, вам удалось напасть на кого-то значимого, выведать важную информацию и прознать о планах Волдеморта? Нет? Вы только загребали галлеоны и, как школьники, издевались нам самыми слабыми из шавок этой твари, думаешь, это подвиг?

— Конечно, нет, ведь настоящий подвиг — лечь под Пожирателя, оправдывая это отсутствием выбора, — ядовито выкрикнул Джейкоб, с нескрываемым отвращением глядя Джинни прямо в глаза.

— Ну, по крайней мере, мой, как ты выразился, подвиг помог вытащить твою никчемную задницу из лагеря и вернуть тебе свободу, которой ты, очевидно, не заслуживаешь, раз без права взялся судить кто прав, а кто виноват.

— Я не понимаю: какой грабеж, какой лагерь, о чем вы вообще говорите? — потерянно спросил Гарри, и Джинни вдруг осознала, о чем именно они только что спорили с Джейкобом.

— Гарри… — выдохнула она, поворачиваясь к нему и силясь подобрать правильные слова.

— Джинни, что происходит? — он взял ее лицо в свои ладони, разглядывая его пристально и безгранично нежно. — Просто скажи, в чем дело, — уговаривал он, легко поцеловав ее в уголок губ.

Джинни замялась, в голове, как на зло, не было ни одной подходящей мысли, пауза затягивалась, а ситуация с каждой секундой накалялась все больше.

— Случилось то, Поттер, что ты пытаешься поцеловать мою жену, и я, признаться, от этого далеко не в восторге, — неожиданно громко прозвучал в гостиной раздраженный голос Малфоя.

_____________

Прошу прощения за редкие обновления, на работе полнейший завал и на фанфик в конце дня уже совсем не остается сил. Но не переживайте, дело близится к финалу, осталось всего несколько глав (надеюсь, хе-хе), так что я буду всеми силами стараться закончить эту историю в ближайшее время.

Спасибо всем вам, кто читает, комментирует и вдохновляет меня на написание новых глав. Всем солнечного настроения!