Прячась под масками - 2: Изучая правила Жизни, или Как играть с Судьбой и победить (джен)

Вечером после похорон дяди Вернона и Дадли в их дом заявился неожиданный гость. По крайней мере, таким он был для Гарри. Петунья же ожидала этого визита. Посмотрев в глазок входной двери, она быстро провела Гарри в его комнату и попросила “тихонько посидеть” там, пока она будет “беседовать с этим самым... гостем”.

Маленький Гарри наверняка бы очень удивился, увидев на пороге дома старика в странных длинных ярко-синих одеждах и с длинной серебристой бородой, заткнутой за пояс. Но он услышал лишь, как громко хлопнула входная дверь, резко закрытая тётей, а спустя двадцать минут снизу послышалось:

— ...Не буду о нём заботиться?!... Альбус У-Вас-Слишком-Много-Имён Дамблдор, вы покинете этот дом немедленно! Не говорите, что я не имею на это права!... У вас есть хоть капля совести?! Убирайтесь!...

Ещё один хлопок двери... Тишина.

И хотя мальчик был ещё слишком мал, чтобы действительно понять что-то из услышанного, одно он знал точно — что бы незнакомец со странным именем ни сказал его тёте, это очень сильно её разозлило. Гарри не был уверен, хорошо это или плохо... ведь в этом разговоре упоминался он.

Услышав, как тётя поднимается по лестнице, Гарри, сидящий всё это время на своей кровати, замер на месте, не зная, чего ему сейчас ожидать. Дверь медленно открылась, и в комнату вошла тётя Петунья. Посмотрев на него с какой-то непонятной грустью в глазах, она лишь сказала:

— Думаю, тебе уже пора ложиться спать, Гарри.

...Той ночью в доме номер четыре на Тисовой улице ещё долго не гаснул свет, льющийся из окна кухни. И если бы кто-то заглянул туда, он бы увидел сидящую за столом глубоко задумавшуюся женщину, держащую в руках чашку с давно остывшим чаем...

* * *

...Он не ожидал от женщины подобной реакции. Придя в дом, он принёс ей свои соболезнования в связи с потерей близких и почти сразу перешёл к разговору о том, почему он, собственно, прибыл. Ему нужно было убедить женщину в необходимости того, чтобы мальчик оставался с ней. Он упомянул о предателе-Блэке, рассказал о нападении на Лонгботтомов и их последующем безумии... Ему нужно было, чтобы она оставила мальчика, но не начала его жалеть. Что, в общем-то, было крайне маловероятно... Но он совсем не ожидал, что даже не законченное до конца предложение “Я понимаю, что забота о мальчике — особенно, учитывая возникшие обстоятельства — последнее, что вас интересует, но...” вызовет у неё такую реакцию. Она выгнала его за дверь прежде, чем он успел оправиться от удивления и что-либо предпринять.

Ему осталось лишь надеяться, что всё будет происходить так же, как и год назад, и о мальчике не будут особо заботиться — иначе все его планы пойдут наперекосяк. Если же нет... ему придётся менять план действий. А он очень этого не любил...

Альбус вздохнул и бросил в рот очередную лимонную дольку.

* * *

Сначала было тяжело. Но постепенно их жизнь наладилась.

Фирма “Граннингс” была успешно продана, а спустя недолгое время Петунья, успешно объединив давнее увлечение дизайном и умение успешно вести бизнес, стала владелицей компании “Комфорт Спейс”, занимающейся дизайном интерьеров.

Всё свободное время Петунья уделяла своему маленькому племяннику. Она знала что, учитывая всё то, что произошло и ещё должно было произойти в его жизни, ему очень необходима вся возможная поддержка, которую она могла ему оказать.

Она начинала всё заново. И в этот раз она собиралась сделать всё правильно.

...Петунья не могла рассказать Гарри всю правду о смерти его родителей, но объяснила это так, чтобы это было максимально понятно и достаточно близко к правде. Мальчик знал, что когда ему было чуть больше года, в их дом пришёл плохой человек, и забрал жизни его родителей, оставив самому Гарри шрам, а после этого исчез. Петунья сказала, что никто не знает, ни почему тот человек пришёл к ним, ни что именно с ним произошло — обо всём этом Гарри должен был узнать позже, хотя и до того, как пойдёт в Хогвартс — такова была просьба Лили.

Он очень быстро учился, поглощая новую информацию, словно губка и понимая всё с удивительной лёгкостью. Гарри пошёл в школу в пять лет, и уже через пару месяцев настолько обогнал программу, что учителям пришлось заниматься с ним отдельно. Всё закончилось тем, что Петунья наняла ему частных учителей, а ещё через год к обычной учебной программе добавились уроки этикета и театрального искусства. Последние он посещал с огромным удовольствием, а преподаватель никак не мог перестать удивляться, с какой лёгкостью мальчик входил в очередную роль.

Казалось, что Гарри мог уловить малейшее изменение в настроении окружающих и, в случае необходимости, подстроиться под него. Петунья подозревала, что всё именно так и было, и Гарри действительно чувствовал, какие эмоции на самом деле испытывают люди вокруг него — пусть сам он этого и не осознавал, ещё не зная о том, что он — волшебник. Лили писала об интуиции Поттеров и передаваемому в роду Принцев таланту к тем или иным ментальным искусствам — но, если отец мальчика был мастером в окклюменции и легилименции, то сам Гарри, похоже, получил эмпатические способности.

Петунье тяжело было сказать, когда именно это началось. Были и зависшие в воздухе чашки с чаем, и летающие через полдома игрушки... Иногда Гарри, когда был ещё совсем маленьким, перекрашивал магией цветы в саду — видимо, ему было скучно. Но со временем его магия начала проявляться именно через эмпатию и удивительную интуицию.

Женщине оставалось лишь успокаивать ребёнка, удивлённого необычными событиями, происходящими вокруг него время от времени, учить его всему тому, что могло бы ему пригодиться, когда он попадёт в магический мир, и радоваться его успехам.

Так шёл год за годом...

[ Ноябрь 1990 года ]

...В зеркале отражался мальчик с прямыми волосами цвета воронова крыла длиной до лопаток. Светлая кожа придавала ярко-зелёным глазам ещё большей выразительности.

Он потянулся к волосам, собираясь заправить за уши длинные пряди... но, стоило руке лишь притронуться к чёлке, как отражение изменилось. Теперь это был ребёнок с совсем другими чертами лица... Спустя несколько мгновений в зеркале можно было увидеть почти абсолютную копию уже девять лет как покойного Джеймса Поттера... не учитывая цвет глаз, отсутствие очков и причёску — теперь тёмно-каштанового цвета, волосы были не особо послушными, и не торчали во все стороны лишь благодаря своей длине. Шрам-молнию на лбу, ранее скрытый гладкой чёлкой, снова можно было увидеть.

Гарри раздражённо вздохнул и отвёл глаза от своего отражения.

...Это было до ужаса странно, непривычно, и в то же время — безумно захватывающе. Прошло всего несколько дней с того момента, как, прочитав письмо мамы, он узнал о вещах, в которые с трудом можно было поверить. Узнал о том, что он — волшебник. О странном пророчестве, имеющем к нему самое прямое отношение... О том, что у него есть живой отец, который даже не знает, что Гарри — его сын, и который, скорее всего, его ненавидит...

* * *

[ Flashback ]

— ...И она просила меня передать тебе это, когда пройдёт девять лет. Поверь, это — правда... — Петунья протянула племяннику тот самый конверт...

...Письмо было невероятным сокровищем, доказательством того, что Лили Поттер жила, действительно жила на свете, что её тёплая рука скользила вот по этих страницах, выводя чернилами вот эти буквы, эти слова...

“Сынок!

Если ты читаешь это письмо, значит, наши опасения оправдались, и нас с Джеймсом нет в живых.

Я надеюсь, что до этого момента Петунья уже объяснила тебе всё, хотя бы в общих чертах... Надеюсь, что дочитав это письмо до конца, ты не будешь винить меня в том, что провёл десять лет жизни без родителей... Надеюсь,что еще не слишком поздно хоть что-то исправить.

Что ж...

...Я почти уверена, что сегодня Тот-Кого-Нельзя-Называть придёт в наш дом. Похоже, что несмотря на все наши усилия, он всё-таки нашёл нас... нашёл тебя.

...Мы с твоим отцом начали тайно встречаться на шестом курсе. Мало кто одобрил бы подобный союз: лучшая ученица школы, магглорождённая студентка из Гриффиндора — и немного мрачный слизеринец, которого не особо любили даже на собственном факультете, несмотря на его ум, талантливость и умение схватывать всё буквально “на лету”...

Для всей школы наша дружба закончилась ещё на пятом курсе...”

...Она писала об их с Северусом первой встрече и учёбе в Хогвартсе, о событиях, произошедших в конце пятого курса... О Мародёрах, их вражде с Северусом и последующей дружбе, о “пушистой проблеме” Ремуса Люпина и анимагии... О тайных встречах... Об их попытках сохранить всё происходящее в секрете... Об окончании школы, о войне, Волдеморте и нужде Ордена Феникса в шпионе среди Пожирателей Смерти... О пророчестве, которое навсегда изменило жизни многих... и всё ещё продолжало менять...

“...Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда, рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой... тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца...”

Решение отца стать шпионом, принятие им Чёрной Метки...

“...когда мы узнали, было уже слишком поздно... у нас не было другого выхода... Чтобы спасти вас, я была готова на всё... Если это было ошибкой... Всем сердцем надеюсь, что тебе не придётся расплачиваться за это вместо меня...”

Предложение, сделанное Джеймсом, ссора мамы с отцом... Свадьба... Поиски способа скрыть правду о том, чьим сыном он на самом деле является... Чары, наложенные мамой... Попытки спрятаться от Волдеморта... История о том, как они выбирали Хранителя Тайны... Плохое предчувствие папы...

“...Как бы я не надеялась, что этой ночью не случится ничего плохого, но... как говорится, “надеясь на лучшее, готовься к худшему”... Ты читаешь эти строчки, а значит, что-то случилось и с твоим крёстным, и никто из нас не из нас не смог рассказать тебе обо всём этом лично...

...В следующем году ты поедешь в Хогвартс и увидишь своего отца. Я знаю, что он точно будет там... Если мои догадки верны, то... Согласно пророчеству, ты был отмечен Волдемортом, но победа над ним всё ещё впереди... До того времени сообщать Северусу правду слишком опасно для вас обоих...

...Я не знаю, что произойдёт сегодня ночью, не знаю, что случится с тобой и с ним... Я надеюсь, что когда придёт время, ты обретёшь ту силу, которая поможет тебе победить Волдеморта... Надеюсь, что если ты захочешь обрести отца, Северус сможет простить меня, Джеймса и Сириуса... простить самого себя и признать тебя своим сыном. Надеюсь, что ты сможешь простить нас за то, что мы сделали не только со своими жизнями, но и с твоей...

...Как бы я хотела, чтобы всё сложилось по-другому... Я никогда не желала причинить никому из вас столько боли... но вот к чему привели нас наши игры... Я надеюсь, что ты сможешь это закончить... Закончить победой и без потерь. Я знаю, что это будет очень тяжело...

...Северус никогда не отличался приятным характером... Чтобы узнать его настоящего, нужно сначала пробиться через все те щиты, которыми он обычно ограждается, прячась от окружающих... Для этого нужно много терпения... Тебе же придётся намного хуже, чем кому-либо другому... Но прошу тебя, дай вам обоим шанс обрести счастье...

...Я нанесла Северусу глубокую рану... Способно ли время залечить её?... Ответ тебе придётся узнать самому. Мне этого, похоже, не суждено...

...Слушайся своего сердца и доверяй интуиции. Не повторяй наших ошибок... Будь счастлив.

С любовью, мама.”

Напротив подписи стояла дата: 31 октября 1981 года. Их последний день...

* * *

...Теперь многое стало понятным. Необычные вещи, происходящие вокруг, сколько он себя помнил... Странные взгляды, которые иногда бросала на него тётя Петунья — как будто она видела перед собой не его, а кого-то другого. А ведь она действительно видела — она знала правду. И было достаточно подумать о Гарри, как о сыне не Джеймса Поттера, а Северуса Снейпа, чтобы увидеть Гарри таким, каким бы он должен был быть без наложенных Лили чар. Огромный чёрный филин, отзывающийся на имя “Феликс”, которого всегда можно было увидеть около их дома... Когда Гарри впервые спросил, почему птица отказывается улетать надолго, будто всё время наблюдая за происходящим, женщина так и не смогла ему ответить...

Но после прочтения мальчиком письма они долго говорили. Многие ответы привели к появлению ещё большего количества вопросов... Вопросов, на которые пока что ответов не было.

— ...Дамблдор решил, что тебя защитит древняя магия. Кровные узы... благодаря жертве Лили... Волдеморт пролил её кровь, но она по-прежнему живёт в тебе и во мне. Пока ты называешь своим домом тот, где обитаю я — ты в безопасности. Её кровь стала твоей хранительницей... Волдеморт полагал, что выполняет предначертанное судьбой, когда отправлялся в дом твоих родителей, чтобы убить тебя. И обнаружил, что ошибался, когда направленное в тебя заклятие рикошетом ударило по нему самому.

— Но почему?... Почему я?...

— Не знаю, Гарри. Никто точно не знает. — Петунья сделала паузу. — И, что странно, это ведь мог оказаться вовсе не ты. Пророчество подходило и под семью Лонгботтомов. Думаю, он выбрал мальчика, которого считал для себя наиболее опасным. “...рождённый на исходе седьмого месяца...” Все ведь считали, что ты родился не просто в конце июля — седьмого месяца года, но ещё и семимесячным — чем не знак?... Он выбрал не чистокровного волшебника — несмотря на то, что на прочих, согласно его принципам, вообще не стоит обращать внимание, — но полукровку, как и он сам. Хотя я бы, например, поспорила относительно их определения чистокровности... Твоя мама творила волшебство лучше многих магов, которые этот дар унаследовали от родителей. Твоя бабушка по отцу была лишена наследства, а от деда отреклась его собственная семья... но это не помешало Северусу стать наследником “чистокровного” рода после смерти родителей.

...Я думаю, что принятие тебя Джеймсом в род Поттеров дало тебе не только, в каком-то смысле, третьего родителя, но и большую магическую поддержку. Чары, наложенные Лили, всё время влияющие на тебя... — она посмотрела на серебряную цепочку вокруг шеи племянника, видимую около воротника рубашки. — Потом, нападение Волдеморта... ведь наверняка тогда произошёл огромнейший выброс магии. Может, именно из-за этого твоё наследие уже “просыпается”. Причём это происходит довольно быстро, и у тебя не наблюдается проблем с овладением им — ты и сам сейчас всё это понимаешь... Лили говорила, что этого можно ожидать, но не была уверена... Она не знала, унаследуешь ли ты какой-то талант по линии Принцев... А ты, кажется, успешно им пользуешься... — Женщина улыбнулась сидящему рядом с ней мальчику. — И что-то подсказывает мне, что в будущем нас ждут и другие сюрпризы...

* * *

...Гарри сидел на кровати и рассматривал движущиеся фотографии. Мама писала, что можно делать такие фото не только с помощью колдокамеры, но и из воспоминаний. Он был рад этому — он смог узнать свою семью теперь... ведь когда их не стало, он был ещё слишком мал, чтобы хорошо запомнить их.

...Джеймс снова подбрасывает в воздух золотой снитч и сразу же ловит его быстрым движением, ни разу не отпуская его больше чем на длину руки. Щуплый мальчишка с острым носиком и мышиного цвета волосами с благоговением за ним наблюдает. Гарри собирается отложить фотографию, когда вдруг происходит что-то новое: в очередной раз схватив снитч, папа вдруг поворачивает голову, смотря в направлении озера. Там, на берегу — мама. Её рыжие волосы будто сияют под лучами солнца. Папа быстро запихивает снитч в карман и, взъерошив и без этого торчащие во все стороны волосы, машет ей рукой...

На следующей фотографии — Ремус Люпин, немного бледный (''Может быть, приближалось полнолуние?...''), что-то увлечённо показывает в книге... отцу. Гарри постоянно возвращался к этому фото. Чёрные как смоль волосы, очень бледная — почти белая — кожа... А иногда отец приподнимал голову и с интересом... смотрел прямо на него. Этот взгляд был полон жизни, а чёрные глаза, как казалось мальчику, видели его насквозь — хоть это и была просто фотография. ''Как он посмотрит на меня, когда впервые увидит?...'' — Гарри мучил себя этим вопросом каждый раз, когда смотрел на фотографию...

...Рождественские каникулы в Хогвартсе. Отец и мама стоят на заснеженной поляне. Они смотрят друг на друга, а потом отец немного склоняет голову и осторожно целует маму. В следующий момент из-за дальних деревьев вылетает снежок и врезается отцу в плечо. На поляну выбегает крёстный, за ним — папа. Последний пытается догнать Сириуса и влепить подзатыльник. В конце концов, оба падают в снег. Все смеются.

...Лето. Отец лежит в траве с прикрытыми глазами, уложив голову маме на колени. Она внимательно смотрит на него, и когда ей кажется, что отец уснул, начинает заплетать его волосы в тонкие косички. В какой-то момент с ее губ, похоже, срывается смешок, потому что отец вдруг резко распахивает глаза. Увидев, что произошло с его волосами, он встряхивает головой и начинает щекотать маму. Девушка, безуспешно пытаясь избежать “наказания”, весело смеётся. Через какое-то время она находит выход из ситуации — крепко обнимая любимого, она склоняет голову ему на плечо. Он делает то же самое, и в это время на его губах играет лёгкая улыбка.

...Следующее фото, похоже, было создано из особо длинного воспоминания. Это была библиотека. Гарри она показалась довольно мрачной, даже не смотря на наличие ярких светильников и пылающего камина. (''Возможно, в доме крёстного?'') Ремус и папа стоят у полупустого книжного стеллажа, часть книг неровными стопками расставлена на большом столе рядом с ними. Ремус тянется рукой к очередной книге, но та вдруг странным образом исчезает и появляется на полке на уровень выше. Джеймс тоже пытается схватить книгу, но история повторяется. Он хмурится и обводит озадаченным взглядом помещение. Потом переводит взгляд обратно на стеллаж и резким движением убирает с полки сразу несколько книг, стоящих рядом. Он видит с другой стороны Северуса и Лили. Отец в это время прячет в карман мантии волшебную палочку, ещё не заметив, что их с мамой обнаружили. Мама дёргает отца за рукав, и тот поднимает голову. Увидев Джеймса, он приподнимает бровь и безуспешно пытается принять невинный вид. Мама берёт его за руку, собираясь выйти из-за стеллажа, но стоит им сделать пару шагов, как несколько небольших книг на нижних полках оживают и, вцепившись в подол мантии отца Гарри, начинают тянуть его в разные стороны, будто маленькие играющие щенки. Не удержав равновесия, Северус оказывается на полу. Подняв возмущённый взгляд вверх, он видит перед собой Ремуса, который держит в опущенной руке волшебную палочку. В золотисто-карих глазах пляшут смешинки...

* * *

... — Откуда ты столько знаешь о магическом мире, тётя?... Да, мама проводила дома каникулы и писала письма, но... Ты ведь говорила, что вы с мамой поругались и почти перестали общаться, когда обнаружилось, что она — волшебница. Как тогда?... — Гарри резко замолчал, впервые в жизни увидев, как тётя заливается смущённым румянцем и виновато отводит взгляд.

— Я... как-то раз стащила у неё несколько книг. Мне просто было интересно! А к тому моменту у Лили было уже столько книг, что она и не заметила пропажи нескольких. Точнее, заметила, поскольку они были довольно дорогими... как оказалось. Но она не подумала, что их могла взять я, а даже если бы подумала, то не нашла бы самостоятельно. Я хорошо их спрятала, а она не могла летом использовать магию, чтобы найти их...

Гарри, слушая всё это, только удивлённо моргал.

* * *

...Папа кружит маму на руках. Яркие осенние листья взлетают с земли, подхваченные лёгким дуновением ветра, и совершают вокруг них свой собственный причудливый танец. Смотря на Гарри, мама улыбается и машет ему рукой. Но, если присмотреться, в её глазах можно заметить лёгкую грусть...

...Гостиная дома в Годриковой долине. Улыбающийся тёмноволосый мальчишка, совсем ещё маленький, сидит на спине огромной чёрной собаки. Сделав несколько кругов по комнате, Сириус в своём анимагическом облике останавливается. Ребёнок осторожно соскальзывает со спины собаки, а потом, цепляясь рукой за длинную шерсть, делает пару неуверенных шагов и обхватывает лохматого пса за шею. Тот начинает лизать мальчика в щёку, и Гарри смеётся.

...Весело хохоча, черноволосый мальчик с ярко-зелёными глазами влетает в фотографию и вылетает из неё верхом на крошечной метле. Папа гоняется за ним, а мама смеётся, наблюдая за происходящим...

* * *

Гарри не верил, что Сириус действительно убил Питера. Даже той обрывочной информации, которую сообщил Дамблдор тёте Петунье на словах и по вырезкам из принесённых им газет, было достаточно, чтобы понять — что-то не так. Не могло это быть правдой!

Все думали, что Сириус был Хранителем Тайны Поттеров. Считали, что Сириус предал их. Стал сподвижником Волдеморта, а когда ему надоело быть двойным агентом, решил открыто объявить, на чьей он стороне, и выдал их. Рассказал охотившемуся на них Волдеморту об их тайном укрытии. А потом, после падения Волдеморта, остался ни с чем — его патрон сгинул, а предательство было обнаружено. Все думали, что его крёстный спасался бегством, когда его нашёл Питер Петтигрю. Потом — разгромленная улица и тринадцать убитых одним проклятием, средь бела дня и при свидетелях. Министерство же объяснило произошедшее взрывом газа...

Сириуса схватили авроры. Петтигрю посмертно получил орден Мерлина первого класса. На этом всё и закончилось. Ведь “безумного предателя” запихнули в тюрьму, Того-Кого-Нельзя-Называть больше нет — чего ещё нужно?...

Они считали, что Сириус предал родителей Гарри, а Питер выследил его. А ведь всё было наоборот: Питер был предателем, и Сириус это знал. Но никто не стал разбираться, что тогда произошло на самом деле. Никто из них не знал правды о том, как его родители выбирали Хранителя Тайны. Никто из них не знал, что Питер был анимагом. А Гарри знал, и всё это очень быстро привело его к тем же выводам, к каким пришла ранее и его тётя.

Но пока что он ничего не мог с этим поделать, как бы ему не было жаль, что его крёстный провёл девять лет в Азкабане за преступление, которого не совершал. Единственный способ помочь Сириусу — сообщить правду о том, как родители Гарри выбирали Хранителя Тайны. Письмо мамы было доказательством. Но тогда остальные тайны тоже были бы раскрыты... а этого пока нельзя было допустить.

''Гоблины. Если гоблины знают правду о моём отце, и помогли маме с папой — пусть и за деньги — то, может, смогут помочь мне решить эту проблему?... Мама ведь просила в письме, чтобы я посетил “Гринготтс” при первой же возможности, писала, что папа что-то там оставил...'' — подумал Гарри.

— Тётя Петунья! Мне нужно на Диагон-аллею! Это срочно!...

— Вот он, видишь? “Дырявый котёл”... Точно такой же, как был, когда Лили показывала мне и родителям магический Лондон. Иначе я бы его и не нашла сейчас...

Это был крошечный невзрачный бар. Если бы тётя Петунья не указала на него, Гарри бы его даже не заметил. Проходящие мимо люди на бар не смотрели. Их взгляды скользили с большого книжного магазина на магазин компакт-дисков, а бар, находившийся между этими магазинами, они вовсе не замечали. Похоже, бар действительно могли увидеть только волшебники или те магглы, которые бывали в нём раньше.

— Ты всё помнишь, Гарри?... — Петунья ещё раз посмотрела на племянника. Чёрные брюки, длинное осеннее пальто — тоже чёрное. Из-за его расстёгнутого ворота видно белую рубашку. Специально приглаженные волосы ещё лучше скрывали предусмотрительно замазанный маскирующим кремом шрам на лбу. — Может, мне всё же стоит пойти с тобой?...

— Не волнуйся, тётя, всё будет хорошо, — Гарри успокаивающе улыбнулся женщине. Та нервничала куда больше его самого. — Как только вернусь в маггловский Лондон, сразу позвоню домой из телефонной будки. А в случае необходимости... уверен, Феликс сможет меня найти — тебе нужно только хорошо попросить!

Гарри, улыбаясь, ловко увернулся от шутливого подзатыльника тёти, но после этого сразу принял серьёзный вид.

— Ладно, пора идти... Увидимся вечером! — он быстро поцеловал Петунью в щеку и направился к входу в бар.

* * *

...Бар был довольно тёмным и обшарпанным. В углу сидели несколько пожилых женщин — они пили вино из маленьких стаканчиков, а одна из них курила длинную трубку. Немолодой лысый бармен выставлял пустые стаканы на полку позади стойки. Гарри направился к нему, при этом замечая, что никто пока не обратил на него особого внимания.

''Это хорошо... Что ж, начнём игру!''

— Доброе утро, сэр!

Мужчина перевёл на него взгляд и через мгновенье его глаза удивлённо расширились.

— Мистер...?! — он не договорил. Быстро схватив подростка за руку, бармен затащил его в небольшую комнату, дверь в которую находилась за барной стойкой. Наложив на дверь запирающие и заглушающие чары, мужчина повернулся к подростку, который всё это время внимательно наблюдал за ним.

— Мистер Поттер? — его голос был слегка хриплым от волнения.

Гарри, слегка улыбнувшись, кивнул.

— Мама писала, что вы прекрасно запоминаете лица. Вижу, это правда — вы поняли, кто я, почти мгновенно.

— Это действительно так, — он сделал паузу. — Хотя, на самом деле, ваша мать... говорила однажды, что мне стоит ожидать чего-нибудь необычного как раз в это время, письма или визита... Но, правду говоря, я не думал, что мне нужно ожидать вас. Почему вы здесь? Никто не предполагал, что вы появитесь в магическом мире раньше августа следующего года.

— Я постараюсь сделать всё возможное, чтобы пока что мое появление здесь оставалось в секрете. Могу ли я рассчитывать на...? — Бармен в ответ быстро кивнул, даже не дослушав предложение. Тогда Гарри продолжил. — Спасибо. Каковы шансы, что меня так же легко узнает кто-то ещё, сэр? Я буду стараться не привлекать особого внимания, но...

— Вам не о чем беспокоиться. Просто я очень хорошо знал Поттеров... знал, что от них иногда можно ожидать чего угодно... — на его лице появилась улыбка. — Вы выглядите немного старше своего возраста, вашего появления сейчас никто не ожидал... Учитывая отсутствие очков и длину волос, сходство с Джеймсом значительно уменьшается. Шрам вы тоже скрыли. Только глаза — точно как у Лили... Но, уверен, учитывая всё остальное, вас никто не узнает. И называйте меня Том, мистер...? — Бармен хитро улыбнулся.

— Эван Стоун, — невозмутимо ответил Гарри. ''В эту игру могут играть двое...''

— Итак, мистер Стоун, чем я могу вам помочь?

— Диагон-аллея, Том. Мне нужно на Диагон-аллею...

* * *

Смотря на мальчика, стоящего перед ним, Том вспоминал события, происходившие более одиннадцати лет назад. Постоянные визиты Лили Эванс и Джеймса Поттера, Сириуса Блэка, и странные вещи, происходившие каждый раз во время их присутствия. Любой другой не обратил бы внимания на иногда приоткрывавшиеся, на первый взгляд — сами собой, двери, или скрипы на пустой лестнице, но не Том. Он слишком хорошо знал это место — он сам строил этот бар когда-то, и досконально знал каждый его сантиметр. Это был его дом. И он знал, что во время тех визитов с ними почти всегда был кто-то четвёртый. Кто-то, кого нельзя было бы заметить, если бы ему не сказал об этом сам дом — в местах, полных магии, у домов очень часто развивалось некое подобие сознания, благодаря чему они и были способны “общаться” с хозяевами. Как показалось Тому, этот таинственный незнакомец понравился его дому — иначе объяснить ту гамму чувств, которая исходила от дома во время его присутствия, мужчина не смог. Незнакомец, который часто проводил вечера в одной комнате с Лили Эванс в то время, как Джеймс и Сириус куда-то незаметно исчезали. Незаметно для всех, кроме хозяина дома.

Эта загадка так бы и осталась неразгаданной, если бы однажды визиты, обычно происходящие по несколько раз в неделю, не прекратились. А через пару недель в бар вошел молодой Северус Снейп и, сев за столик в самом тёмном углу, потребовал бутылку виски. В то же время Том почувствовал, как дом начинает излучать ту самую странную симпатию, но теперь к ней прибавились сочувствие и легкая грусть. Казалось бы, вот он — ответ... Но это было бы слишком просто, не так ли?...

Из задумчивости Тома вырвал немного удивлённый голос подростка.

— Эммм... Том? У меня какое-то странное ощущение. Кажется, это из-за дома... — Гарри пытался понять, что происходит. Бар, сначала показавшийся ему довольно мрачным, в какой-то момент неуловимо изменился. Мальчик понял, что кажущееся снаружи маленьким строение на самом деле было довольно-таки большим. Кроме небольшого бара здесь также было много комнат. ''Почему я не замечал раньше вон ту лестницу, ведущую... на второй этаж?'' Его глаза шокировано расширились, когда он почувствовал, как его накрывает исходящая непонятно от кого волна радости и симпатии. Эти эмоции были какими-то странными, очень чистыми и абсолютно не человеческими. А потом он вдруг понял.

— Это... Это же...

— Дом, да, — подтвердил Том. — Ты ему нравишься. Странно, первым и последним человеком, на которого он раньше реагировал подобным образом, был...

— Кто?

Мужчина лишь задумчиво покачал головой и к чему-то прислушался.

— Пойдём. Думаю, не стоит ещё больше затягивать разговор. Меня ждут посетители, а тебе пора идти, если не хочешь задержаться в магическом Лондоне до позднего вечера...

Том вывел его из бара в маленький двор, со всех сторон окружённый стенами. Здесь не было ничего, кроме мусорной урны и нескольких сорняков.

— Смотри внимательно.

Мужчина начал считать кирпичи в стене над мусорной урной.

— Три вверх... два в сторону... Так, а теперь отойди немного.

Он трижды коснулся стены волшебной палочкой.

Кирпич, до которого дотронулся Том, задрожал, потом задёргался, в середине у него появилась маленькая дырка, которая быстро начала расти. Через секунду перед ними была большая арка. За ней начиналась мощённая булыжником извилистая улица.

— Добро пожаловать на Диагон-аллею, — с улыбкой произнёс мужчина.

— Спасибо!

— Да не за что. И ещё... Эван...

— Да? — Гарри слегка нахмурился, почувствовав, как от бармена начали исходить волны несильного беспокойства.

— Альбус Дамблдор что-то задумал... Я знаю, что до следующего учебного года ещё очень далеко... Но, судя по тому, что я иногда наблюдаю и слышу в баре... Просто... будь осторожен, когда столкнёшься с ним... в каких бы условиях это не произошло. Иногда я сомневаюсь... в его здравомыслии.

— Я знаю. Меня предупреждали...

— Кто?

— Мама... В письме.

В глазах мужчины промелькнуло что-то странное.

— Могу я задать тебе ещё один вопрос?... Можешь не отвечать на него, если не хочешь, но... То, почему ты сейчас здесь, как-то связано... с Северусом Снейпом?

Гарри, сохраняя спокойное выражение лица, медленно ответил:

— Возможно.

Том снова с задумчивым видом кивнул и после короткой паузы вдруг произнёс:

— Спасибо. Клянусь все соображения, возникшие у меня по этому поводу, держать при себе.

Вокруг него сразу же возник едва заметный золотистый свет, угасший через несколько мгновений.

''Ого... Клятва волшебника!''

Мужчина усмехнулся, заметив тень изумления на лице Гарри.

— Вот теперь можешь идти... Удачи!

— Ещё раз спасибо, Том! До вечера!... — Гарри шагнул в арку.

Когда она закрылась, Том повернулся и направился обратно в бар.

''Похоже, мне предстоит разгадать ещё одну загадку... Люблю загадки!''

Гарри прошёл сквозь арку и, оглянувшись, увидел, как она тут же снова превратилась в глухую стену. Ярко светило солнце, отражаясь в котлах, выставленных перед ближайшим к нему магазином. “Котлы. Все размеры. Медь, бронза, олово, серебро. Самопомешивающиеся и разборные” — гласила висевшая над ними табличка.

''Сначала нужно попасть в “Гринготтс”...''

Поднимаясь вверх по улице, он прикладывал огромные усилия, чтобы не вертеть головой, пытаясь увидеть всё сразу: магазины, выставленные перед ними товары, людей, делающих покупки. Полная женщина, стоявшая перед аптекой, мимо которой он проходил, качала головой.

— Печень дракона по семнадцать сиклей за унцию — да они с ума сошли...

Из мрачного на вид магазина доносилось тихое уханье. “Торговый центр “Совы”. Неясыти обыкновенные, сипухи, ушастые и полярные совы” — прочитал про себя Гарри. Несколько мальчишек лет десяти — а то и младше — прижались носами к другой витрине, разглядывая выставленные в ней мётлы.

— Смотри, — донеслось до него, — новая модель “Нимбус-2000”, самая быстрая.

Здесь были магазины, которые торговали мантиями, телескопами и странными серебряными инструментами, каких Гарри никогда не видел. Витрины по всей улице были забиты бочками с селезёнками летучих мышей и глазами угрей, покачивающимися пирамидами из книг с заклинаниями, птичьими перьями и свитками пергамента, бутылками с волшебными зельями и глобусами Луны...

''И это — в ноябрьское утро! Что же тут тогда творится в конце августа?!...''

Он резко остановился.

Прямо перед ним находилось белоснежное здание, возвышавшееся над маленькими магазинчиками. А у отполированных до блеска бронзовых дверей в алой с золотом униформе стоял... гоблин.

'' “Гринготтс”... '' — Гарри с еле скрываемым восхищением во все глаза рассматривал величественное строение. Спустя пару минут он наконец-то пришёл в себя.

''Хватит пялиться!... На тебя люди смотрят...'' — не прекращая выговаривать самого себя, он начал подниматься по белым каменным ступеням.

...Гоблин был на голову ниже Гарри. У него было смуглое умное лицо, острая бородка и, как заметил Гарри, очень длинные пальцы и ступни. Он поклонился, когда Гарри входил внутрь. Мальчик слегка склонил голову в ответном приветствии и внутренне улыбнулся, почувствовав исходящие от гоблина волны удивления. Гарри оказался перед вторыми дверями, на этот раз серебряными. На них были выгравированы строчки:

Входи, незнакомец, но не забудь,

что у жадности грешная суть.

Кто не любит работать, но любит брать,

дорого платит — и это надо знать.

Если пришёл за чужим ты сюда,

отсюда тебе не уйти никогда.

''Похоже, надо быть сумасшедшим, чтобы попытаться ограбить этот банк...''

Ещё два гоблина с поклонами встретили его, когда он прошёл сквозь серебряные двери и оказался в огромном мраморном холле. На высоких стульях за длинной стойкой сидела ещё сотня гоблинов — они делали записи в больших гроссбухах, взвешивали монеты на медных весах, с помощью луп изучали драгоценные камни. Из холла вело больше дверей, чем Гарри мог сосчитать, — другие гоблины впускали и выпускали через них людей. Гарри подошёл к стойке.

— Доброе утро, — негромко обратился он к свободному гоблину. — Подскажите, пожалуйста, где я могу найти Грейна, управляющего рода Поттеров.

Гоблин изучающе посмотрел на него и почти сразу же быстро произнёс:

— Подождите здесь. Сейчас я ему сообщу.

Он спустился со стула и направился к одной из многочисленных дверей.

* * *

Пока тот отсутствовал, Гарри с невозмутимым видом наблюдал за другим гоблином, сидевшим справа и взвешивавшим груду рубинов, огромных, как пылающие угли. Он и сам не заметил, как слишком увлёкся наблюдением за довольно однообразным, но почему-то — всё равно захватывающим процессом...

...Из-за его спины послышалось тихое покашливание. Гарри моргнул и медленно повернулся.

Перед ним стояли двое гоблинов. Первый — тот, который раньше сидел за стойкой, а второй, как понял Гарри, был тем самым Грейном, о котором писала мама.

— Доброе утро, Грейн, — Гарри в очередной раз немного наклонил голову, приветствуя гоблина.

Жёлтые глаза последнего полыхнули каким-то странным светом, а тонкие губы растянулись в немного хищной улыбке, обнажая острые зубы. По спине Гарри пробежал холодок.

— О да, оно определённо доброе! Я очень ждал вашего визита, мистер... кхм, думаю нам стоит пройти в мой кабинет.

Не прекращая хищно скалиться, он развернулся и на удивление быстрым шагом направился в сторону довольно узкого коридора. Гарри молча последовал за ним.

* * *

...Когда толстая дубовая дверь, обитая серебром, беззвучно захлопнулась за его спиной, лицо Грейна сразу же приобрело нормальное выражение.

— Прошу прощения за этот маленький спектакль, мистер Поттер. Не смог удержаться... У нас тоже бывают некоторые... “слабости”. Хотя у волшебников таких причуд куда больше... Вы садитесь, садитесь, пожалуйста! — Грейн махнул рукой с острыми когтями в сторону пары больших кожаных кресел, стоящих у массивного деревянного стола, украшенного искусной резьбой. — Между прочим, вы неплохо справились. Немногие так спокойно реагируют на это...

Гоблин снова на несколько мгновений вернул своему лицу то полубезумное выражение. Гарри благоразумно промолчал, предпочитая не признаваться, какие ощущения испытал при взгляде на “улыбку” Грейна. ''Нужно больше тренироваться, иначе пользы от моего дара не будет никакой...'' Войдя в банк, он почти мгновенно перестал пользоваться эмпатией, опасаясь, что эмоции такого большого количества живых существ его только запутают, но никак не помогут. А только что, “выпустив” свою способность наружу, он понял, что единственные эмоции, которые он чётко ощущает — это удовольствие от удавшегося “спектакля” и интерес Грейна. Всё остальное было будто приглушенным. ''Может, мне стоит чаще выходить из дома и тренироваться использовать свои способности в толпе... Тётя уже не раз говорила, что я провожу слишком много времени в библиотеке за учёбой. Но кто же виноват, что меня такое положение дел очень даже устраивает?...'' Размышляя, Гарри одновременно устраивался в одном из кресел.

Потом его взгляд скользнул по кабинету. Стены комнаты, обитые тёмно-золотистой тканью, такого же цвета ковры на полу, дорогая мебель и коллекция старинного холодного оружия — гоблинской работы, ясное дело — вместе с необычными светильниками в виде шаров, парящими под потолком, излучающими мягкий белый свет — всё это вызывало невольное восхищение и одновременно создавало атмосферу странного для подобного места уюта.

...Закончив осмотр кабинета, Гарри перевёл взгляд на гоблина, сидящего напротив него, и вспомнил, почему он, собственно, здесь находился.

— Кхм... Прошу прощения. Кажется, я немного... отвлёкся.

— Ничего страшного, мистер Поттер, я прекрасно понимаю ваше состояние. А теперь, думаю, самое время перейти к обсуждению того, что привело вас сюда...

* * *

— ...Мистер Поттер, как вам уже известно, сразу же после вашего рождения Джеймс Поттер принял вас как своего сына и Наследника Поттеров. Таким образом, на данный момент вы можете претендовать на титул Наследника. Я уверен, что магия рода признает вас... Фактически, она уже в какой-то мере приняла вас, если я не ошибаюсь. Ведь ваше наследие уже начало проявляться?...

— Да, это так. Но откуда вы...?

— Мы, гоблины, видим вещи немного... по-другому. Именно из-за этого я могу видеть и тот ваш облик, который был скрыт чарами, мистер Поттер... И не только его... Вижу, ваше родовое наследие “пробудилось” довольно давно... И не только Поттеров, но и Принцев, что несколько необычно. Хммм... — Грейн на мгновение нахмурился, смотря на Гарри. — В будущем вы станете очень сильным волшебником, мистер Поттер...

Гарри не знал, что ответить на эти слова. А подобное, между прочим, случалось крайне редко.

— ...Когда магия рода признает вас достойным титула Наследника, вы сможете получить неограниченный доступ ко всем родовым хранилищам, а после достижения семнадцати лет — титул Лорда. Ваш приёмный отец завещал вам все денежные средства, родовые артефакты и книги, которые находятся в хранилищах рода Поттеров. Кроме этого, вам принадлежит дом в Годриковой долине — сейчас он находится в полуразрушенном состоянии, после событий того Хэллоуина превратившись, фактически, в некое подобие мемориала — и Поттер-Мэнор.

— Я могу попасть в Мэнор до совершеннолетия?

— Можете, но я бы не советовал этого делать... После смерти ваших родителей он погрузился в... можно назвать это “магическим сном”. Его нужно пробудить. И, не смотря на то, что вы какое-то время перебывали в нём до переезда в Годрикову долину, этот срок был совсем небольшой, и Мэнор вас не “запомнил”. В первый раз вы должны попасть на его территорию с кем-то, кто бывал в нём раньше, или же ждать до совершеннолетия. Учитывая то, какое количество самых разнообразных чар защищает его, особенно во время “сна”, туда слишком опасно... кхм... соваться... даже вам.

Гарри, услышав последнее предложение, задал вполне закономерный вопрос:

— Если так, то почему после моего рождения родители перебрались в дом в Годриковой долине, а не остались в хорошо защищённом Мэноре? Может, тогда...

— Fidelius пришлось бы использовать в любом случае. А скрыть местоположение чего-то настолько большого, буквально пропитанного магией не является возможным. Если бы Fidelius не был наложен, ваш враг нашёл бы вас ещё быстрее. А защита любого строения, как бы сильна она не была, со временем всё равно бы пала, чуть раньше или чуть позже...

— Я понимаю. А... мой крёстный? — мгновение поколебавшись, Гарри вытащил из внутреннего кармана пальто одну из страниц письма матери, где она рассказывала о их выборе Хранителя Тайны, и протянул её гоблину. Тот, правильно поняв действия мальчика, лишь покачал головой, отказываясь принимать листок.

— Я знаю и об этом... Но, боюсь, мы мало что можем сделать для мистера Блэка, не раскрыв при этом всех ваших тайн. Кроме того, любые наши действия, связанные с ним, сразу же привлекут внимание Альбуса Дамблдора...

— А он то здесь при чём? Моя тётя говорила мне, что именно он был во главе суда, приговорившего крёстного к Азкабану, но ведь прошло уже девять лет...

— У меня есть подозрения, что он намеренно не допустил тогда справедливого суда. Нужно было собрать всех Лордов для голосования перед вынесением окончательного приговора... Но как это сделать в разгар всеобщего праздника? Люди в тот момент не особо заморачивались этим вопросом, сами понимаете... Вот он и воспользовался ситуацией. А после “суда” получил права вашего магического опекуна, так как в силу отсутствия магического дара мисс Эванс имеет право на опеку над вами только в маггловском мире.

— Но... у меня есть живой отец!

— К сожалению, пока он официально не признает вас своим сыном, ваш магический опекун — директор Хогвартса. Слава Мерлину, он не пользуется всеми теми возможностями, которые получил вместе с... опекунством. По крайней мере, пока. Я же делаю всё возможное, чтобы у него не возникло никаких лишних вопросов... Уверен, нам и в дальнейшем удастся держать его... не в курсе всего происходящего, мистер Поттер, — Грейн в очередной раз хищно улыбнулся. — В единственном сейфе, о котором знает Дамблдор, находится достаточно денег, чтобы провести несколько сотен лет безбедной жизни. Поэтому он убеждён, что это — всё наследство Поттеров... не считая недвижимости и титула, конечно. Между прочим... вы имеете доступ и к хранилищам вашего крёстного тоже, мистер Поттер. Он предусмотрительно дал специальные распоряжения на случай, если с ним что-нибудь произойдёт... Попав в Азкабан, его лишили титула Лорда, но... в случае его смерти... вы станете Наследником Блэков. Он оставил за вами право возглавить род Блэков.

— Этого не будет.

''Я вытащу его из тюрьмы. Я найду способ!... Он будет оправдан. И у него будет всё, чего он был несправедливо лишён все эти годы. У него будет семья, будет сын, который станет его наследником...''

Поняв, что продолжать разговор об этом нежелательно, гоблин замолчал, ожидая дальнейших слов мальчика.

— Когда... когда я могу принять титул Наследника Поттеров, и каким образом?

* * *

...Сняв из полки шкафа небольшую шкатулку, Грейн поставил её на стол перед Гарри.

— Всё, что вам нужно сделать — это одеть кольцо, и магия рода ответит вам, если посчитает достойным. Вы это почувствуете.

''Уверен, что если она меня не признает, я это тоже... почувствую,'' — подумал Гарри, но промолчал.

Приняв молчание мальчика, как согласие, гоблин поднял крышку.

...Ярко-красный грифон на золотом щите притягивал взгляд, очаровывая. Кольцо манило, будто говоря мальчику: “Я принадлежу тебе... Твоё... твоё...”. Не в силах сдержаться, он прикоснулся к кольцу, и на мгновение ему показалось, что грифон ожил, ластясь к нему. Но в следующий миг видение пропало, а возникшая вдруг в голове мысль заставила Гарри резко убрать руку.

— А отец? Если я это сделаю, то смогу ли... если он когда-нибудь мне позволит... быть его сыном... не только по крови?... — правильно задать вопрос оказалось для Гарри на удивление тяжело.

Но Грейн всё прекрасно понял. Его ответ прозвучал очень тихо и... мягко:

— Конечно, сможете...

''Ему ведь только десять лет... Несмотря на то, что большую часть времени его поведение совершенно не соответствует возрасту... какой же он ещё ребёнок...''

* * *

...Оказавшись на пальце, кольцо засияло и начало сужаться, пока идеально не подошло по размеру. Гарри показалось, будто его накрыло волной. Очень сильной волной магии, которая накрыла его полностью и, схлынув, оставила после себя чувство уверенности и спокойствия. Она не ушла, а стала частью его, слившись с его собственной магией. Гарри прислушался к себе. ''Странное ощущение... Странное, но очень приятное.''

Грейн, наблюдая за мальчиком, улыбнулся. Но тот был слишком отвлечён, чтобы это заметить.

* * *

...Повернувшись к обычной, на первый взгляд, стене, гоблин что-то тихо произнёс, и перед ним появилась дверь.

— Вы должны прикоснуться к ней и пожелать, чтобы она открылась.

— Я думал, к сейфам добираются на тележках, — Гарри приподнял бровь и вопросительно посмотрел на Грейна.

— Обычно так и есть... для большинства клиентов. Но не для представителей древних семейств. Только к одному относительно небольшому сейфу с деньгами — единственному, о котором знает Альбус Дамблдор — нужно добираться этим не особо приятным для большинства магов способом...

— Хм... — дверь под рукой Гарри будто растаяла от прикосновения, открывая взору длинный зал, освещаемый магическими светильниками. Мальчик с трудом удержался от того, чтобы ахнуть — только глаза могли выдать внимательному наблюдателю его удивление.

У одной стены — ряд стеллажей, забитых книгами и свитками. Некоторые из них, казалось, могли рассыпаться от одного лишь прикосновения. С другой стороны — стенды с оружием, украшениями и различными — иногда очень странными с виду — артефактами. Шкатулки и сундуки с неизвестным ему содержимым... Гарри шёл по залу, с восхищением рассматривая всё это великолепие. У противоположной входу стены мальчик остановился. На каменном полу возвышались кучи монет. Золотых, серебряных и бронзовых.

''Золотые — галлеоны. Один галлеон — семнадцать серебряных сиклей, а один сикль — двадцать девять кнатов...'' — вспомнил Гарри. — ''Странно...''

Присмотревшись к стене повнимательней, он понял, что она кажется... нечёткой. От попытки прикоснуться иллюзия растаяла, и мальчик увидел, что какая-то часть зала буквально доверху забита монетами. Единственное, что удерживало всю эту массу от того, чтобы обрушиться, подобно лавине, прямо на него — очень плотный прозрачный магический щит.

— На особо крупные суммы обычно выписывают чек. А со всем остальным можно разобраться с помощью каталога... — произнёс Грейн.

Повернувшись, Гарри увидел в руках гоблина большую книгу в кожаной обложке.

* * *

За несколько часов Гарри успел, хоть и довольно поверхностно, просмотреть большую часть каталога из родового сейфа, попутно задавая Грейну множество интересующих его вопросов, и побывать в сейфе крёстного, где его ожидал очередной сюрприз из прошлого.

...Выйдя из банка, он осмотрелся, решая, куда бы пойти теперь. После коротких раздумий мальчик поправил одетую через плечо чёрную кожаную сумку — её ему, вместе с кошельком, предоставил Грейн — и направился в сторону магазина с вывеской “Мадам Малкин. Одежда на все случаи жизни”.

Мысли о лежащей в кармане записке от папы и крёстного приятно грели душу...

* * *

[ Flashback ]

Как только Гарри вошёл в сейф рода Блэков, к нему подлетел бумажный самолётик и начал настойчиво кружить вокруг. Удивлённый, мальчик протянул руку, чтобы поймать зачарованный самолётик. Тот, не пытаясь “спастись”, послушно приземлился на раскрытую ладонь. Яркая вспышка света — и на месте бумажного самолётика оказался сложенный вдвое лист пергамента.

Гарри осторожно развернул его.

“Наш дорогой Гарри!

Не зависимо от того, чем закончится вся эта история, мы хотим, чтобы ты знал: наша любовь и поддержка всегда с тобой. Какие бы решения ты не принимал, что бы ты не делал — мы поддержали бы тебя, будь мы рядом.

Наверняка, следующая просьба в нашем исполнении выглядит довольно странно, учитывая наше собственное прошлое, но... пожалуйста, будь благоразумен и осторожен, постарайся не рисковать понапрасну...”

Дальше шла приписка другим почерком:

“А если уж решишь совершить что-то опасное — не забывай о такой полезной вещи, как моя мантия-невидимка. Надеюсь, Дамблдор успеет вернуть её...

С наилучшими пожеланиями, Бродяга и Сохатый.”

Когда Гарри дочитал записку, перед ним в очередной вспышке света появился тонкий свиток пергамента, перевязанный красной лентой.

''Я начинаю к этому привыкать...'' — подумал Гарри, аккуратно развязывая ленту.

“В том случае, если Северус Тобиас Снейп, Лорд Принц, признает Гарри Джеймса Поттера своим сыном и наследником, я оставляю за ним право на использование имени, данного ему при рождении.

Джеймс Чарльз Поттер, Глава рода Поттер.”

''Спасибо, папа...'' — мальчик улыбнулся и, ещё раз прочитав написанное, передал пергамент Грейну.

Немного подумав, он спросил гоблина:

— Вам что-нибудь известно о мантии-невидимке моего... приёмного отца?

— О, она издавна передавалась в вашем роду от отца к сыну, мистер Поттер. Но, боюсь, что о том, где она сейчас находится, знает только Альбус Дамблдор. Понятия не имею, зачем она ему понадобилась...

Гарри кивнул, мысленно обещая себе выяснить это при первой же возможности...

...Мадам Малкин оказалась приземистой улыбающейся волшебницей, одетой в розовато-лиловые одежды. Гарри показалось, что она просто-таки одержима своей работой — женщина пыталась уговорить его приобрести с дюжину мантий, абсолютно ненужных ему на тот момент. Спустя час ему всё же удалось покинуть магазин, с трудом избежав печальной участи быть погребённым заживо под горой самой различной одежды. В сумке оказался свёрток с одной чёрной мантией — простая с виду, но сшита из качественной, крепкой ткани, она сразу пришлась Гарри по вкусу — а также шёлковый плащ зелёного цвета, несколько рубашек и две пары брюк — чёрные и коричневые. Не обошлось и без пары довольно дорогих сапог из драконьей кожи, размер которых мог меняться по мере необходимости, и пояса с серебряной пряжкой в виде дракона — из того же материала, что и сапоги. Гарри пришлось признаться самому себе, что он купил бы их в любом случае — настолько они ему понравились.

Покинув магазин мадам Малкин, мальчик направился в “Флориш и Блоттс”. Там были гигантские фолианты в кожаных переплётах, каждый весом с огромный булыжник; там были книги размером с почтовую марку и книги в шёлковых обложках; там были книги, испещрённые непонятными символами, и книги, в которых были только пустые страницы.

Гарри уже успел прочитать все книги, которые ему отдала тётя. Среди них были “История магического мира: от древних времён к современности”, “Антология заклинаний XVIII века”, “Успехи заклинательных наук”, “Самооборона чарами” и “Расширенный курс зельеварения” Либациуса Бораго. Кроме того, у него было несколько книг из родового сейфа и “Природная знать. Родословная волшебников”, взятая из сейфа крёстного.

''Но это совсем не мешает мне выбрать что-нибудь ещё, ведь так?...'' — с такой мыслью Гарри направился к ближайшей книжной полке.

...“История магии” Батильды Бэгшот, “История Хогвартса” Гариуса Томкинка, “Тысяча магических растений и грибов” Филлиды Споры, “Путеводитель по практическим проклятиям”, “Как превзойти Темные Искусства”, “Взлет и падение Тёмных Искусств”, “Современная история магии”, “Величайшие события волшебного мира в двадцатом веке”... и ещё несколько десятков книг, касающихся самых разных сфер магии. Продавец, наблюдая за тем, как парень подносит к прилавку пятую стопку книг, осторожно спросил:

— Вы решили расширить кругозор, молодой человек? Я могу чем-то помочь?...

Гарри широко улыбнулся в ответ:

— Я просто очень люблю читать, сэр! Спасибо, но ваша помощь не требуется.

Других вопросов не последовало.

* * *

После посещения книжного магазина Гарри отправился в аптеку, где так же оставил довольно большую сумму денег. Поскольку колдовать ему пока что было нельзя, Гарри решил заняться зельеварением — чуть ли не единственным разделом магии, который был реально доступным для него сейчас не только в теории. С помощью аптекаря мальчик быстро купил всё необходимое.

...Выйдя из торгового центра “Совы”, Гарри на мгновение зажмурился от яркого солнца, потому что в магазине царила полная шорохов, шелеста и шуршания перьев тьма, освещаемая лишь мерцанием ярких, как драгоценные камни, глаз. В руке Гарри держал огромную клетку, в которой сидела красивая полярная сова.

— Кажется, на сегодня все дела закончены... Пора домой, девочка! — обратился он птице.

Сова согласно ухнула. Довольно вздохнув, мальчик направился к выходу из Диагон-аллеи.

* * *

В баре было довольно много людей. Стараясь привлекать как можно меньше внимания, Гарри прошёл к барной стойке.

— Эван! Вижу, всё прошло довольно неплохо? — спросил Том, увидев мальчика.

Гарри кивнул.

— Да, неплохо... Это был весьма... познавательный и утомительный день. И я бы не отказался от лёгкого ужина, если вас не затруднит, Том...

— О чём речь! Садись и подожди минутку, сейчас я всё организую...

* * *

Гарри допивал чай, наблюдая за совой, которая в это время угощалась очередным кусочком свежего мяса из рук Тома.

— Ты уже дал ей имя?

— Пока нет... — Гарри перевёл задуманный взгляд на бармена. — Я только сейчас подумал... Феликс точно... кхм... не будет против её появления?... Он вряд ли бы стал носить что-либо, кроме официальных писем, но...

— Всё будет нормально. Помню я Феликса... Этот филин действительно не стал бы носить коротенькие записки твоим друзьям по несколько раз в день — характер у него не тот. А вот эта птица, — он указал на белую сову, — похоже, станет твоим личным фамилиаром. У твоей матери это была кошка...

Разговор затянулся бы до позднего вечера, если бы Гарри вовремя не вспомнил, что его ждут дома...

После того, как Гарри принял титул Наследника, Феликс наконец-то дался ему в руки. Филин весьма спокойно отнёсся к появлению новой “соседки” — возможно, потому, что довольно большую часть времени Хедвиг проводила в комнате Гарри или на охоте.

Сам Гарри вовсю увлёкся изучением Зельеварения. С согласия тёти Петуньи он приспособил для этого часть оранжереи — мальчик решил, что это самое безопасное место для подобного занятия. Процесс самообучения не обошёлся без нескольких не особо неприятных инцидентов... но, как говорят, на ошибках учатся. Через несколько недель занятий слова тёти о том, что их ждут “и другие сюрпризы”, оказались почти что пророческими... Гарри делал огромные успехи в изучении Зельеварения. Петунья подозревала, что с такими темпами её племянник имеет все шансы побить рекорд своего отца, став Мастером Зелий намного раньше...

* * *

Он посещал Диагон-аллею один-два раза в месяц. Том разрешал ему воспользоваться одной из комнат, чтобы сменить одежду, и таким образом Гарри мог без особых трудностей слиться с толпой на Диагон-аллее. Кроме “Флориш и Блоттс” и аптеки мальчик всегда посещал “Гринготтс”, проводя пару часов за изучением содержимого сейфов Поттеров и Блэков. По совету Грейна Гарри анонимно приобрёл несколько иностранных компаний, специализирующихся на создании различных магических артефактов — благо, средства ему это позволяли. Теперь деньги рода перестали лежать в хранилище мёртвым грузом, а ежемесячно получаемая прибыль была очень даже неплохой...

Итак, всё шло своим чередом... до весны. С её приходом для Гарри Поттера и мисс Петуньи Эванс наступило время очередного открытия.

* * *

То воскресенье выдалось солнечным, и в зоопарке было полно людей. Гарри давно в нём не был — его не особо привлекал вид запертых в клетках животных. Но вот для того, чтобы научиться контролировать способности эмпата подобные многолюдные места подходили превосходно. Как впоследствии оказалось, начало дня было чересчур хорошим для того, чтобы таким же оказался и его конец...

После обеда они с тётей пошли в террариум. Там было прохладно и темно, а за освещёнными окошками прятались рептилии. Там, за стёклами, ползали и скользили по камням и корягам самые разнообразные черепахи и змеи.

...Гарри подошёл к очередному окошку, от которого только что отошла очередная громко разговаривающая группа посетителей. Одна из ярких табличек возле окошка гласила: “Самая большая в мире змея”. Змея была настолько длинной, что могла дважды обмотаться вокруг автомобиля тёти Петуньи, и такой сильной, что могла раздавить взрослого человека в лепёшку, но в тот момент она явно была не в настроении демонстрировать свои силы. А если точнее, она просто спала, свернувшись кольцами. Её коричневая чешуя красиво блестела в свете ламп.

Гарри встал на освободившееся место перед окошком и уставился на змею. Он бы не удивился, если бы оказалось, что та умерла от скуки, ведь змея была абсолютно одна, и её окружали лишь глупые люди, целый день стучавшие по стеклу, чтобы заставить её двигаться.

Внезапно змея приоткрыла свои глаза-бусинки. А потом очень, очень медленно подняла голову так, что та оказалась вровень с головой мальчика, и подмигнула ему.

Гарри удивлённо моргнул. ''Мне кажется, или...? '' Убедившись, что никто на него не смотрит, мальчик снова повернулся к змее и тоже подмигнул ей.

Змея указала головой в сторону пары детишек, которые в это время довольно громко стучали в одно из многочисленных окошек и подняла глаза к потолку. Потом она посмотрела на Гарри, словно говоря: “И так каждый день”.

— Я понимаю, — медленно произнёс Гарри, мысленно удивляясь собственным действиям. — Наверное, это ужасно надоедает.

Змея энергично закивала головой.

''Я же не перегревался на солнце... Наверное, показалось. Проверить, что ли?... ''

— Кхм... А откуда вы родом?

Змея ткнула хвостом в висевшую рядом со стеклом табличку, и Гарри тут же перевёл взгляд на неё.

“Боа констриктор, Бразилия”, — прочитал он.

— Наверное, там было куда лучше, чем здесь?

Боа констриктор снова махнул хвостом в сторону таблички, и Гарри прочитал:

“Данная змея родилась и выросла в зоопарке”.

— А понимаю, значит, вы никогда не были в Бразилии?...

Змея замотала головой. В этот самый миг за спиной Гарри кто-то с шумом втянул в лёгкие воздух. Резко обернувшись, мальчик увидел тётю Петунью, которая смотрела на него широко распахнутыми глазами. Гарри несколько раз перевёл взгляд с женщины на змею за стеклом.

''Я разговаривал со змеёй... и она меня понимала. Только этого ещё не хватало...''

...Перед тем как покинуть террариум, Гарри бросил последний взгляд на змею. И был готов поклясться, что услышал отчётливое шипение:

— Приххходи ещё... Здесссь так ссскушшшно... Но ты понимаешшшь... Говоряшшщий...

* * *

...Салазар Слизерин... его потомки... Волдеморт.

Гарри пересмотрел всю доступную литературу, в которой могло упоминаться умение говорить со змеями, поговорил с Грейном... и пришёл к малоприятному выводу: вместе со шрамом-молнией он получил от Волдеморта ещё один “подарочек” — знание парселтанга. Конечно, это было полезное умение, но... полученное от Волдеморта? От этой мысли Гарри невольно бросало в дрожь. А шансы на то, что он унаследовал этот дар от родителей равнялись нулю...

''Но, как говорят, дареному коню в зубы не смотрят... Может, это как-то поможет мне победить Волдеморта...'' — думал Гарри, пытаясь свыкнуться с мыслью о происхождении своего новооткрытого таланта.

[ Июль 1991 года ]

Тем утром Гарри хотел занести в гостиную почту и отправиться на пробежку, как делал это всегда. Но его планам не суждено было сбыться.

...Он держал в руках тяжёлый и толстый конверт из желтоватого пергамента. Адрес был написан изумрудно-зелёными чернилами: “Мистеру Г. Поттеру, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом 4, комната Гарри”. Марка на конверте отсутствовала.

Дрожащей рукой Гарри перевернул конверт и увидел, что он запечатан пурпурной восковой печатью, украшенной гербом, на гербе были изображены лев, орёл, барсук и змея, а в середине — большая буква “X”. Сердце бешено заколотилось в груди.

Мальчик вскрыл конверт, вытащил письмо и прочитал:

“ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА “ХОГВАРТС”

Директор: Альбус Дамблдор

(Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный чародей, Президент Международной конфедерации магов)

Дорогой мистер Поттер!

Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства “Хогвартс”. Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов.

Занятия начинаются 1 сентября. Ждём вашу сову не позднее 31 июля.

Искренне Ваша,

Минерва МакГонагалл,

заместитель директора.”

Гарри дважды перечитал письмо и развернул второй листок бумаги.

“Школа чародейства и волшебства “Хогвартс”

Форма

Студентам-первокурсникам требуется:

Три простых рабочих мантии (чёрных).

Одна простая остроконечная шляпа (чёрная) на каждый день.

Одна пара защитных перчаток (из кожи дракона или аналогичного по свойствам материала).

Один зимний плащ (чёрный, застёжки серебряные).

Пожалуйста, не забудьте, что на одежду должны быть нашиты бирки с именем и фамилией студента.

Книги

Каждому студенту полагается иметь следующие книги:

“Курсическая книга заговоров и заклинаний” (первый курс). Миранда Гуссокл

“История магии”. Батильда Бэгшот

“Теория магии”. Адальберт Уоффлинг

“Пособие по трансфигурации для начинающих”. Эмерик Свитч

“Тысяча магических растений и грибов”. Филлида Спора

“Магические отвары и зелья”. Жиг Мышьякофф

“Фантастические звери: места обитания”. Ньют Саламандер

“Тёмные силы: пособие по самозащите”. Квиринус Квиррелл

Также полагается иметь:

1 волшебную палочку,

1 котёл (оловянный, стандартный размер № 2),

1 комплект стеклянных или хрустальных флаконов,

1 телескоп,

1 медные весы.

Студенты также могут привезти с собой сову, или кошку, или жабу.

НАПОМИНАЕМ РОДИТЕЛЯМ, ЧТО ПЕРВОКУРСНИКАМ НЕ ПОЛОЖЕНО ИМЕТЬ СОБСТВЕННЫЕ МЁТЛЫ.”

Также в конверте нашёлся и билет на поезд до Хогвартса.

''Ждёте мою сову, значит? Что ж, не буду заставлять вас ждать слишком долго...''

* * *

— Извини, Феликс, но директору пока не стоит тебя видеть... Пусть лучше летит Хедвиг. — Гарри погладил обиженного филина по голове.

...Белая птица, приняв письмо, взмыла в воздух.

* * *

“Директору Школы чародейства и волшебства “Хогвартс” Альбусу Дамблдору

(Кавалеру ордена Мерлина I степени, Великому волшебнику, Верховному чародею, Президенту Международной конфедерации магов)

и заместителю директора Минерве МакГонагалл

Письмо получил, со списком ознакомился.

Сопровождающий для совершения необходимых покупок не требуется.

Искренне Ваш,

Гарри Поттер.”

Альбус Дамблдор бросил пергамент на стол и тихо выругался.

''К нему должен был отправиться Хагрид. Но ничего не поделаешь...''

Директор Хогвартса задумался, пытаясь понять, как же ему теперь поступить. Он не знал, что Судьбе снова наскучило просто наблюдать за происходящим, и она в очередной раз решила привнести в будущие события свои собственные коррективы...

[ Август 1991 года ]

...Великан с длинными спутанными прядями волос и огромной клочковатой бородой резко выделялся на фоне толпы волшебников, заполнивших холл банка. До быстро шагающего по залу Гарри донеслись обрывки разговора. Знакомая фамилия заставила его остановиться и прислушаться. К сожалению, он смог услышать совсем немного:

— Тут письмо имеется... от профессора Дамблдора... насчёт Вы-Знаете-Чего в сейфе семьсот тринадцать...

Этого было слишком мало.

''Хммм... Спрашивать что-то у Грейна относительно “Вы-Знаете-Чего” бесполезно... Гоблины никогда не раскрывают тайн своих клиентов посторонним. Ладно. Дамблдор, сейф семьсот тринадцать, “Вы-Знаете-Что”. Нужно запомнить...''

* * *

Поудобнее устроившись в глубоком кресле, Гарри спросил:

— О чём именно вы хотели мне сообщить, Грейн?

— Позавчера банк посетил Альбус Дамблдор. Интересовался состоянием вашего счёта — точнее, той его части, о которой ему известно. По моему распоряжению ему сообщили, что вы заходили неделей ранее и изъяли из сейфа небольшую сумму денег. Я посчитал, что это уменьшит возможность того, что его люди будут и дальше наблюдать за Диагон-аллеей, как делали это три последние недели — с того самого времени, как директор получил... кхм... ваш ответ на письмо из Хогвартса. И я оказался прав, — гоблин ухмыльнулся.

Гарри про себя отметил, что это выражение на лице Грейна больше не вызывает у него такой реакции, как в первое время.

— И директор не удивился, что меня тогда никто не видел?

Гоблин отрицательно покачал головой:

— Если он и был удивлён, то хорошо это скрыл...

''Два дня назад Дамблдор посещает банк, а сегодня отправляет кого-то сюда же с письмом, скорее всего — чтобы забрать что-то важное... Как будто он сам не может найти на это время... А, судя из слов “профессор Дамблдор”, этот кто-то с большой вероятностью является сотрудником Хогвартса. Совпадение, или...? ''

Вслух же мальчик произнёс:

— Спасибо, Грейн. Что-то ещё?

— В общем-то, это всё. Хотя...

Гоблин вытащил из стопки лежащих на столе бумаг лист пергамента и передал его Гарри.

— У нас есть сотрудники-маги, работающие в издательстве. Эта статья будет в завтрашней газете. Ничего особого в ней нет, но я подумал, вам будет интересно...

Гарри просмотрел текст. Действительно... Общеизвестная история Мальчика, Который Выжил... “Место проживания после произошедшего 31 октября 1881 года неизвестно.”... “В этом году Гарри Поттер должен начать обучение в Хогвартсе.”... “Чего ожидать от юного героя?...” Автор — некий Оскар Фонт. Статья была на удивление хорошей... если сравнивать с тем, что обычно публиковал “Ежедневный пророк”. После прочтения некоторого количества номеров этого издания Гарри понял, что то, о чём сообщается в этой газете, крайне редко имеет хоть какое-то отношение к правде. Особенно это касалось работ журналистки по имени Рита Скитер...

— ...Я сделаю всё возможное, чтобы предупредить возникновение каких-либо... инцидентов, связанных с прессой. В случае необходимости с вами сразу же свяжутся. Мы всегда заботимся о своих клиентах — нужно же нам поддерживать репутацию банка на должном уровне, не так ли, мистер Поттер?...

''Да и та сумма, которую я получаю за то, что работаю на вас, стоит всех этих забот...'' — добавил про себя Грейн.

* * *

Магазин находился в маленьком обшарпанном здании. С некогда золотых букв “Семейство Олливандер — производители волшебных палочек с 382-го года до нашей эры” давно уже облетела позолота. В пыльной витрине на выцветшей фиолетовой подушке лежала одна-единственная палочка.

Когда он вошёл внутрь, где-то в глубине магазина зазвенел колокольчик. Помещение было крошечным и абсолютно пустым, если не считать одного длинного тонконогого стула. Гарри чувствовал себя странно — словно он попал в библиотеку, в которой были очень строгие правила. Он рассматривал тысячи узеньких коробочек, выстроившихся вдоль стен от пола до потолка. Гарри почувствовал, как по коже побежали мурашки. Здешние пыль и тишина были полны волшебных секретов и, казалось, издавали почти неслышный звон.

— Добрый день, — послышался тихий голос.

Гарри чуть не подскочил от неожиданности. Перед ним стоял пожилой человек, от его больших, почти бесцветных глаз исходило странное, прямо-таки лунное свечение, прорезавшее магазинный мрак.

— Здравствуйте, — с трудом поприветствовал мужчину Гарри. Почему-то он был уверен, что применять эмпатию сейчас не стоит. Что Мастер сразу же узнает об этом... Если он не узнал об этом в тот же момент, когда посмотрел на Гарри...

''Но как? Откуда ему могло быть известно?... Родовой талант Олливандеров?''

— О, да. — Старичок покивал головой. — Да, да. Я так и думал, что скоро увижу вас, Гарри Поттер. — Это был не вопрос, а утверждение. — У вас глаза, как у вашей матери. Кажется, только вчера она была у меня, покупала свою первую палочку. Десять дюймов с четвертью, элегантная, гибкая, сделанная из ивы. Прекрасная палочка для волшебницы.

Мистер Олливандер приблизился к Гарри почти вплотную. Гарри ужасно захотелось отвернуться или просто моргнуть. От взгляда этих серебристых глаз ему стало не по себе.

— А вот Джеймс Поттер предпочёл палочку из красного дерева. Одиннадцать дюймов. Тоже очень гибкая. Чуть более мощная, чем у вашей матери, и великолепно подходящая для превращений. Да, я сказал, что он предпочёл эту палочку, но это не совсем так. Разумеется, не волшебник выбирает палочку, а палочка волшебника.

Мистер Олливандер стоял так близко к Гарри, что их носы почти соприкасались. Гарри даже видел своё отражение в затуманенных глазах старика.

— А, вот куда...

Мистер Олливандер вытянул длинный белый палец и коснулся шрама на лбу Гарри.

— Мне неприятно об этом говорить, но именно я продал палочку, которая это сделала, — мягко произнёс он. — Тринадцать с половиной дюймов. Тис. Это была мощная палочка, очень мощная, и в плохих руках... Что ж, если бы я знал, что натворит эта палочка, я бы...

Он потряс головой, и вдруг начал кружить вокруг мальчика. Мужчина будто бы пытался внимательно рассмотреть что-то, видимое только ему... как понял Гарри — без особого успеха, потому что через пару минут он остановился и немного расстроено покачал головой.

— Гм-м-м, — задумчиво протянул мистер Олливандер, не сводя с мальчика испытующего взгляда. — В вас сокрыто что-то, чего я не могу увидеть... Со мной такое впервые... Я не буду расспрашивать — это ваша тайна. Но, как мне кажется, это может многое изменить... — После этих не совсем понятных для Гарри слов он на мгновение прикрыл глаза. — Ладно, а теперь, мистер Поттер... — Он вытащил из кармана длинную линейку с серебряными делениями. — Какой рукой вы держите палочку?

— Я правша.

— Вытяните руку. Вот так.

Старичок начал измерять правую руку Гарри. Сначала расстояние от плеча до пальцев, затем расстояние от запястья до локтя, затем от плеча до пола, от колена до подмышки, и ещё зачем-то измерил окружность головы.

— Внутри каждой палочки находится мощная магическая субстанция, мистер Поттер, — пояснял старичок, проводя свои измерения. — Это может быть шерсть единорога, перо из хвоста феникса или высушенное сердце дракона. Каждая палочка фирмы “Олливандер” индивидуальна, двух похожих не бывает, как не бывает двух абсолютно похожих единорогов, драконов или фениксов. И конечно, вы никогда не достигнете хороших результатов, если будете пользоваться чужой палочкой.

Гарри внезапно осознал, что линейка сама его измеряет, а мистер Олливандер давно отошёл к полкам и снимает с них одну коробочку за другой.

— Достаточно, — сказал он, и линейка упала на пол. — Что ж, мистер Поттер, для начала попробуем эту. Бук и сердце дракона. Девять дюймов. Очень красивая и удобная. Возьмите её и взмахните.

Гарри взял палочку в правую руку и неуверенно взмахнул ею, но мистер Олливандер тут же вырвал её из его руки.

— Эта не подходит, возьмём следующую. Клён и перо феникса. Семь дюймов. Очень хлёсткая. Пробуйте.

Гарри попробовал — хотя, едва он успел поднять палочку, как она оказалась в руках мистера Олливандера.

— Нет, нет, берите эту — эбонит и шерсть единорога, восемь с половиной дюймов, очень пружинистая. Давайте, давайте, попробуйте её.

Гарри пробовал. И снова пробовал. И ещё раз попробовал. Он никак не мог понять, чего ждёт мистер Олливандер. Гора опробованных палочек, складываемых мистером Олливандером на стул, становилась всё выше и выше. Но мистера Олливандера это почему-то вовсе не утомляло, а, наоборот, ужасно радовало. Чем больше коробочек он снимал с полок, тем счастливее выглядел.

— А вы необычный клиент, мистер Поттер, не так ли? Не волнуйтесь, где-то здесь у меня лежит то, что вам нужно... а кстати... действительно, почему бы и нет? Конечно, сочетание очень необычное — остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов, очень гибкая, прекрасная палочка.

Гарри взял палочку, которую протягивал ему мистер Олливандер. Но, стоило ей оказаться в руке мальчика, как она начала нагреваться и прежде, чем Гарри успел взмахнуть ею, загорелась холодным ярко-красным пламенем. Будто перо феникса внутри вспыхнуло, сжигая и себя, и остролистовое дерево.

''Я конечно, знаю, что фениксы перерождаются, сжигая сами себя, но как понимать это?...'' — подумал мальчик, шокировано наблюдая, как серебряные искорки — всё, что осталось после сгорания волшебной палочки — соприкасаясь с его кожей с тихим звоном растворяются. Ни пепла, ничего — только странные серебряные искры.

Гарри посмотрел на мистера Олливандера. Тот, не отводя взгляда от мальчика, тихо бормотал:

— Так, так, так... очень любопытно... чрезвычайно любопытно...

— Извините, — сказал Гарри, — но что именно кажется вам любопытным? То, что только что произошло, скорее, кхм... ненормально. Насколько мне известно, волшебные палочки обычно не сгорают от одного прикосновения. Или я ошибаюсь?

Мистер Олливандер уставился на Гарри своими выцветшими глазами.

— Не ошибаетесь, мистер Поттер. Обычно они не сгорают. Точнее, никогда раньше не сгорали... на моей памяти... И я не знаю, как объяснить то, чему мы с вами только что стали свидетелями. Но, видите ли, мистер Поттер, я помню каждую палочку, которую продал. Все до единой. Внутри этой палочки было перо феникса, как я вам уже сказал. Так вот, обычно феникс отдаёт только одно перо из своего хвоста, но в вашем случае он отдал два. Поэтому произошедшее мне представляется весьма любопытным... Ведь её сестра, которой досталось второе перо того феникса... Что ж, зачем от вас скрывать — её сестра оставила на вашем лбу этот шрам.

Гарри судорожно вздохнул.

— Да, тринадцать с половиной дюймов, тис. Странная вещь — судьба... — он сделал паузу. — Но, поскольку волшебная палочка вам всё ещё нужна... идите за мной.

* * *

... — Давно мне не приходилось этого делать, — с такими словами мистер Олливандер открыл дверь.

''Не приходилось пускать кого-то в свою мастерскую... или создавать палочку для какого-то конкретного волшебника?...'' — подумал Гарри, входя в комнату вслед за Мастером...

...Шерсть, кости, чешуя, когти, зубы, перья, кожа существ, которых он не мог опознать. Образцы разных пород деревьев, вымоченные в каких-то жидкостях... Мужчина просил Гарри подержать то одно, то другое, спрашивал о возникающих при этом ощущениях... Спустя три часа — при чём почти половину этого времени Гарри провёл под дверью мастерской в мучительном ожидании — работа была закончена.

* * *

Гарри осторожно сжал рукоять. Внезапно его пальцы потеплели. Он поднял палочку и со свистом опустил её вниз, разрезая пыльный воздух. Красные и золотые искры, яркие, как фейерверк, вырвались из палочки, и их отсветы заплясали на стенах. В этот же миг мальчик почувствовал, как его накрывает волна радости и тепла.

— О, браво! Да, это действительно то, что надо, это просто прекрасно... — прошептал Мастер.

Гарри восхищённо рассматривал волшебную палочку.

— Из чего она?...

— Лиственница и чешуя перуанского змеезуба, двенадцать дюймов. Прекрасная пара... Вы идеально подходите друг другу, мистер Поттер. Она выбрала вас, а вы — её. С помощью этой палочки не сможет творить волшебство никто кроме вас... Вы — очень, очень необычный маг... Думаю, что мы должны ждать от вас великих свершений...

* * *

...Палочке из лиственницы было трудно угодить с идеальным хозяином, и обращаться с ней сложнее, чем многие представляют. Из нее всегда получались палочки со скрытыми талантами и неожиданными воздействиями, и так же можно описать заслуживающего ее хозяина. Часто случалось так, что ведьма или волшебник, который подходит палочке из лиственницы, возможно, никогда в полной мере не осознавал своих недюжинных способностей до соединения с ней, но вместе они составляют исключительную пару. И такая пара только что покинула его магазин.

Смотря на закрывшуюся за юным волшебником дверь, Гаррик Олливандер пытался понять, почему вместо слов “ваш отец” он произнёс “Джеймс Поттер”... ведь мальчик определённо был его сыном...

'' Как Гарри Поттер может быть сыном Джеймса Поттера, если Джеймс Поттер — не его отец?... Я всегда видел суть... А значит... не его отец... не “отец”, но... “папа”? ''

Магия всколыхнулась, защищая тайну. Тонкие пальцы Мастера прикоснулись к серебряной цепочке, которая появилась на его шее.

''Так вот что это была за тайна?...'' — подумал он. Возникший в его сознании образ Гарри Джеймса Поттера расплылся, превращаясь в образ мальчика, отцом которого был Северус Тобиас Снейп.

...Яркое полуденное солнце жгло и слепило глаза, заставляя большую часть волшебников на время перебраться с улицы в затенённые помещения магазинов и кафе. Но Гарри, направляющийся к магазину мадам Малкин, был слишком погружён в размышления, чтобы замечать что-либо из происходящего вокруг. Его мысли снова и снова возвращались к тому, что он услышал от старого Мастера. Волшебная палочка в это время уже была надёжно скрыта под мантией, в кожаном чехле, прикреплённом к левой руке мальчика.

Гарри понял, что позволил себе слишком сильно расслабиться, когда его плечо вдруг с силой врезалось во что-то... относительно твёрдое, и кто-то негромко охнул.

После этого он услышал голос, полный возмущения:

— Эй! Поосторожнее!...

Гарри наконец-то перевёл глаза с дороги под ногами на человека, на которого так неожиданно натолкнулся.

* * *

Драко Малфой только-только вышел из магазина мадам Малкин, где заказывал школьные мантии. После довольно длительного пребывания в помещении солнечный свет казался Драко слишком ярким, и ему пришлось пару раз моргнуть, прежде чем всё вокруг обрело чёткие очертания. В этот момент кто-то с силой врезался ему в бок. Мальчик охнул.

''Ой! Это было неожиданно... ''

— Эй! Поосторожнее!...

Драко гневно посмотрел на незнакомца.

''Ему лет, может быть, тринадцать. Тёмно-каштановые волосы до лопаток, зелёные глаза. Мантия явно дорогая. Вряд ли он магглорождённый... Хммм... Я не встречал его раньше. Любопытно... Кто он?''

* * *

— О... Прими мои искренние извинения. Я не нарочно, — произнося эти слова, Гарри внимательно рассматривал стоящего перед ним мальчика.

Это был бледный паренёк с тонкими чертами лица, серыми глазами и бесцветно-белыми короткими волосами. Весь его внешний вид говорил о том, что мальчик родом из богатой, влиятельной семьи чистокровных магов.

— Ничего страшного. С кем не бывает?... — блондин слегка улыбнулся, но эта улыбка затрагивала только губы мальчика.

Гарри прислушался к эмоциям, исходящим от его собеседника. Интерес и лёгкая настороженность. Это было хорошо.

...Тем временем тот снова заговорил:

— Кажется, мы не знакомы. Я Драко Малфой, а ты...?

''Сын Люциуса Малфоя. А по словам мамы, именно Лорд Малфой был тем человеком, который согласился привести отца на то собрание Пожирателей Смерти...''

Гарри понятия не имел, как ему относиться к Наследнику рода Малфой или его отцу. Ведь он почти ничего о них не знал.

''Что, если я просто не знаю всего, что нужно, чтобы понять, как всё было на самом деле? Что, если это как в истории с выбором Хранителя Тайны?...''

Интуиция подсказывала ему, что он должен получше узнать этих людей... А Гарри привык доверять своей интуиции.

Обычно он представлялся, как Эван Стоун, если возникала такая необходимость — это был единственный способ избежать ненужного внимания, пусть и на относительно короткое время. Но в этом случае...

''Что ж, время покажет. А пока...''

— Гарри Поттер, — негромко произнёс он с едва заметной улыбкой на губах и протянул руку.

Гарри почувствовал исходящее от блондина удивление и лёгкое недоверие. В тот момент, когда их ладони соприкоснулись в рукопожатии, кольца Наследников стали видимыми. Аквамаринового цвета морской змей на серебряном фоне выглядел куда более завораживающим, чем его изображение в книге. Гарри невольно восхитился его красотой.

* * *

Драко смотрел на кольцо Наследника Поттеров, пытаясь понять, не обманывают ли его глаза.

''Это Поттер?... Тот самый Гарри Поттер, Мальчик, Который Выжил?! Но... но...''

Он представлял Гарри Поттера совсем другим. Тот, кого он видел перед собой... почему-то не соответствовал уже давно сложившемуся образу мальчика, историю о котором не раз рассказывала ему мать вместо сказки на ночь...

''Но разве из-за этого ты перестал хотеть, чтобы он стал тебе другом?...'' — спросил Драко сам себя.

* * *

...Глаза Драко при виде кольца на руке его нового знакомого удивлённо расширились, но это было единственным, что выдало его реакцию.

''Узнал, значит...'' — с удовлетворением подумал Гарри, отмечая, как на смену прежнему недоверию приходит ещё большее удивление.

— Надеюсь, шрам показывать не нужно? Мне бы хотелось избежать появления рядом восхищённой толпы обожателей Мальчика, Который Выжил... До этого времени мне довольно успешно удавалось избегать их внимания, — он осмотрел улицу. Рядом с ними никого не было.

— Нет, не нужно... Кто тебя сопровождает?

— Никто. Я здесь один.

— Один? Совсем?... — Драко скептически посмотрел на него. — Но ты же...

— Сам Гарри Потер, Герой магической Британии и так далее?... — сухо спросил Гарри. — В таком случае задам встречный вопрос: что делаешь здесь ты, Драко Люциус Малфой, единственный Наследник древнейшего и благороднейшего рода Малфой... без сопровождения?

— Мои родители сейчас покупают мне учебники... я бы не сказал, что я здесь совсем без сопровождения. — Драко прищурился. — Покажи мне идиота, который осмелится угрожать Малфою. Нас все знают. Любой, кто попробует навредить мне, дорого за это заплатит.

— Не сомневаюсь... — разглядывая раздувшегося от чувства собственной важности блондина, Гарри с трудом сдерживал смех.

...Следующий вопрос был для него немного неожиданным.

— Похоже, ты многое знаешь о магическом мире... Откуда? Ты всё это время жил среди волшебников?

— Нет, я жил в маггловском мире, — он осторожно подбирал слова, чтобы не сказать ничего лишнего. — С тётей.

— Она маггла? — Драко скривился. — Какой ужас.

''Что?!... Ах ты...''

— Лично мне она очень нравится, — холодно парировал зеленоглазый мальчик, хотя внутри всё кипело от гнева.

— А отец говорит, что магглы...

— Ты так веришь всему, что он говорит? — прервал его Гарри, надеясь, что блондин не скажет сейчас ещё какую-нибудь глупость, которая выведет его из себя.

— Он всегда прав! — с уверенностью отрезал юный Малфой.

Подобный ответ Гарри совсем не понравился.

— Откуда такая уверенность? У тебя есть подтверждение всем его словам... из своего личного опыта? Или ты повторяешь всё, что он говорит, потому что у тебя просто нет собственного мнения? Мой тебе совет: не суди о ком-то или о чём-то со слов других людей, независимо от того, насколько ты им доверяешь. Я не говорю, что ты не должен никому верить. Но при рассмотрении действительно важных вопросов... если твоё мнение или действие может повлиять не только на твою собственную судьбу... лучше убеждаться во всём лично, иметь неоспоримое подтверждение своей правоты... Иначе можно совершить ошибку, которую позже не получится исправить... Подумай об этом, — он сделал паузу. — А сейчас, к сожалению, вынужден тебя покинуть. До встречи первого сентября.

Гарри кивнул на прощание и, не дожидаясь ответа, быстро вошёл в магазин мадам Малкин.

* * *

Драко, посмотрев на собственное отражение в стеклянной витрине, медленно выдохнул. Намёк был ясен: первого сентября он может поприветствовать Гарри Поттера не как друга, но как врага. Всё зависело только от его решения...

Тряхнув головой, блондин неспешным шагом отправился на поиски родителей.

''Мне нужно хорошенько подумать — в этом он точно был прав...''

[ 31 августа 1991 года ]

...Пятидонный сундук оказался приобретением чрезвычайно удобным и, в его случае, просто незаменимым. Как бы иначе он смог взять с собой такое количество книг... и всё, что необходимо для обустраивания небольшой лаборатории зельевара? Гарри совсем не хотел бросать полюбившееся занятие, а проводить эксперименты, сопровождающиеся порчей оборудования, в школьной лаборатории ему бы не разрешили...

''Единственный выход — найти подходящее помещение и обустроить свою собственную...'' — с такой мыслью Гарри аккуратно опускал в последнее — самое большое — отделение очередной ящик с ингредиентами. В других отделениях уже лежали перья, пергамент, учебники и одежда.

* * *

Гарри уже почти час ворочался в кровати, безуспешно пытаясь хоть на пару мгновений перестать думать о завтрашнем дне.

Завтра он впервые покинет этот дом на столь длительное время... Покинет место, где всегда мог быть самим собой и попадёт туда, где маску придётся носить постоянно, лишь время от времени меняя один образ на другой. Завтра он сядет на “Хогвартс-экспресс” и отправится в школу... Завтра его ждёт встреча с Малфоем, всеобщее внимание, которого он совсем не желал, глупые вопросы любопытствующих и зачастую — абсолютно бестактных людей, шепотки за спиной и пристальные взгляды... Завтра он наконец-то увидит своего отца.

Мальчик не знал, что произойдёт. Ему было любопытно... и страшно. Он понимал, что как бы он не готовился к тому, что ждёт его впереди, он никогда не смог бы быть готовым абсолютно ко всему.

Ведь могло произойти что угодно... Что-то, чего он не мог проконтролировать, на что при всём своём желании он не смог бы повлиять... Неосторожное действие или слово — его или кого-то другого — которое могло разрушить жизни немногих дорогих ему людей, не говоря уже о его собственной жизни.

...Пролежав без сна ещё пару часов и осознав, что в этот раз так просто избавиться от хаотически мечущихся в голове мыслей не удастся, Гарри достал из прикроватной тумбочки флакон с Зельем Сна-Без-Сновидений собственного приготовления. До этого он использовал его лишь однажды — исключительно в исследовательских целях.

Проглотив положенную порцию зелья, Гарри устроился поудобнее и закрыл глаза. Долгожданный сон пришёл быстро... через несколько мгновений мальчик уже крепко спал.