Cancellation. (джен)

«Дело было вечером,

Делать было нечего.

Галка села на заборе,

Кот забрался на чердак.

Тут сказал ребятам Боря

Просто так:

— А у меня в кармане гвоздь!

А у вас?

— А у нас сегодня гость!

А у вас?»

Сергей Михалков «А что у вас?»

Интересно, конечно, посадила ли внучка Азраила яблоневое зернышко, и что у нее там выросло. Но ему этого не узнать до следующей встречи. А потом ему станет все равно. И как ангел смерти сюда проник, кстати?! Хотя, зачем удивляться? Он ведь всегда здесь и везде вхож, где есть смертная душа. Да и крылья у него не лазоревые.

Гипс, конечно, ему сняли. И, конечно, чуда не произошло. Нога продолжала болеть и подчиняться не хотела. Он заставлял себя вставать, делал упражнения, читал, размышлял.

И иногда приходили соседские дети.

Надо же! Бродят, как к себе домой! Уроки тут делают. Таскают обед от своей мамаши. Готовит вкусно, но есть совершенно не хотелось. Вот нынче блины притащили с вареньем. Гречневые1). Сами же их и слопали. Масленица, как выясняется. Такой блинный местный праздник. Праздник имени Азирафеля, ангела, обожающего блинчики. И мой дорогой Ангел так и не узнает, что самые вкусные блинчики пекут совсем не в Париже. Не вовремя он туда за блинчиками попал. Мог просто подождать до 1814 года! Русские в Париже вместе с блинчиками и победой над Бонапартом! Потому что блинчики на масляной неделе — принадлежность русского стола. У католиков приняты больше — пончики, у лютеран — немецкие булочки. Разница не принципиальная, но существенная. Что они там еще рассказывают, эти дети? Вечером чучело сжечь во дворе собираются. Весну призывают. Опять Софье в школе задали традиции народные воспроизводить? Ну да, а вчера воду в «вино» превращали простым научным химическим путем, а третьего дня вообще вулкан на столе устроили. Софии в библиотеке занимательную химию почитать дали. Библиотека, стало быть, работает, несмотря на смерть начитанной старушенции. Интересно, почему это все происходит на его кухне, а не этажом ниже? Развлекают травмированного бывшего шпиона ВДВ-шника дядю Энтони? Или сами развлекаются? Или это дом чертов развлекается? Как-то странно ведут себя вещи в моем окружении. Бентли вот тоже никак не давала «Музыку на воде» послушать. Все на Фредди замыкалось. И как мне это шоу нескончаемое надоело вместе с рапсодией. Богемской. Вот где Бэнтли, и где богема? Цыганщина то есть. Теперь домик. Вулканов ему захотелось?! Вот нам только вулканов не хватает! Землетрясения уже были…

Младший, Ванюша маршировал вокруг стола с пластмассовым ружьем за плечом и задавал вопросы.

— У тебя есть оружие?

— Какое оружие, зачем мне оно? Я, как доктор, не ношу оружия.

— Доктор? Кто? Ты же шпион, то есть разведчик.

— Никакой я не разведчик, с чего вы это взяли?!

— Ну или десантник. Так дед Вася говорит.

— Ну, раз он так говорит… Деда надо слушать, и прислушиваться. Но оружия нет. Только лук и стрелы.

— Ух ты! Летом постреляем?! Уток?! У нас на озере есть. Плавают так важно, жирные, наверное. Там еще черепахи плавают.

— Никаких уток! Зачем? Ни в кого стрелять нельзя. Если мама тебя отпустит, постреляем. В мишень.

— Да, я знаю. Ни в кого стрелять нельзя.

Сестра его, София, иногда отрывалась от книги или тетради и отпускала замечания или присоединялась к разговору.

— Ваня, ты чего ко всем пристаешь с этим оружием? Война — это плохо!

— А если кто нападет? И кто тебя станет защищать?

Он снял ружье с плеча и помахал им воинственно.

— Вот, когда нападет, тогда и маши своим ружьем. Лучше почитай, или порисуй. И, кстати, у меня для Вас есть книга. Мне в школьной библиотеке посоветовали. Я прочитала уже. И Ваньке рассказывала.

— Да, интересно рассказывала. Там про летчика одного. Он во время войны с неба свалился и ноги отморозил, ему их… ну, ам… амп… отрезали. А он потом научился танцевать и даже летать на самолете. О настоящем человеке, называется.

— Мне ничего не отрезали. Просто нога никак не хочет работать, как раньше. Надо долго упражняться. А я, если честно, не люблю гимнастику.

— И он долго упражнялся.

— У нас, знаете, новый библиотекарь. Он мне эту книгу и посоветовал.

— Я ее читал. Раньше читал. Но все равно — спасибо, прочту еще раз. Новый библиотекарь?

— Да. Такой странный.

— София, мудрая ты наша, и что может быть странного в библиотекаре?

— Для начала, как он появился, так в библиотеке шкафов сильно прибавилось. И на других языках много книг появилось.

— Это не странно. Прислали, чтобы усилить ваш фонд. У вас же гимназия с углубленным лингвистическим уклоном?

— Не в этом дело. Просто он странный и все. Словно все про всех знает. Вроде Вас.

-Тоже «разведчик»?! (Если что, то это был сарказм).

— Вот не надо. Я не Ванечка, во всякую ерунду не верю. Если Вы деда спасли, то Вы не шпион, а доктор. И он, то есть библиотекарь, странно одевается. И в жилете. У нас так не одеваются. Уже лет двести.

— Может это новая форма для библиотекарей.

— Никакая ни разу не форма. Я смотрела фильм про Дэвида Копперфильда, там все так одеты. Но это когда было! Еще Диккенс был живой.

— Да не так уж и давно. Полтора века назад всего.

— Вот, Вы смеетесь опять. А библиотекарь странный. Сами увидите, когда он сюда переедет.

— Сюда? Переедет? С какой это стати?

— Мама сказала. Она в школе завхоз, она знает. Эта квартира школьная, еще с советских времен, то есть ведомственная, они ее для библиотекаря оставляют, а иначе — никто к ним работать не идет.

Обиделась за недоверие, домой засобиралась. И какое мне дело до их дурацкого странного библиотекаря, одетого по викторианской моде… Стоп. Странный? И в жилете? Интересно, почему этот домишко мой заколдованный их пускает всех? Не опасны, значит? И прежнего библиотекаря, эту милую старушенцию, пускал. Безобидна. Или скверный домик портится со временем? Быть того не может. Азирафель?! Нет. Только не это. Мне этого не вынести. Письма ему разве мало, станет разговоры разговаривать?! Ангельские душеспасительные разговоры. И надолго его хватит? Что тут думать! У него срок для воспитания моего теперь ограничивается только количеством субстанции в верхней колбе моего жизнеизмерителя. А я постоянно думаю, как жаль будет его оставить. И что переживать?! Помру, а остальное уже и не мои проблемы. Но почему-то хочется теперь остаться в чужих воспоминаниях. И не демоном, а другом остаться. Даже у детей этих неуправляемых. Да и Василий очень хороший человек. Понимающий. Ладно. И с чего я взял, что какой-то старомодный библиотекарь непременно окажется Ангелом? Потому что мне этого хочется?! Нет. Да и не войти ему сюда с его крыльями. Не войти! Не войти! «Ни ангелам с крылами лазоревыми!» Херувим. Да, лазоревые крылышки. Сквозь них небо просвечивает, или от глаз его синих такой отсвет на крылья падает? Не войдет. Не войдет, и точка. А как бы хотелось! Побрататься. Нет, не надо ему это все видеть. Ну не красить же волосы, в самом деле! У мадам Трейси точно есть рецепт… И как я этот рецепт теперь узнаю? Во что звонок выльется? И на что я тут живу, кстати? Пенсия бывшего ВДВ-шника? Или доктора? Размер точно не велик. Или я в их тяжелую промышленность что-то инвестировал? Но это было еще до 1913 года. Где те инвестиции? В девяностые тоже кое-что вложил, но все эти «новые» люди в малиновых пиджаках и без совести, короче прекрасные кадры для преисподней, а из-за них от моих сбережений полный пшик остался. Люди «новые», а песня старая — «люди гибнут за металл»2), ну и т.д. на музыку Шарля Гуно.

— Нет, Донум Хватович. Я точно знаю, что он где-то в этом квартале обосновался. Чует мое сердце. Да и Вася этот, Оч.Умелый, тут же ошивается. Фамилия, кстати, у него — Жуков. Но странное что-то. Дома не хватает. Просто нет тут дома с таким номером.

— Как это — нет? Я столько денег отвалил, чтобы адрес узнать в больничке, а дома нет? Эти сволочи в борьбе за персональные данные меня обманули и липовый адрес подсунули? И денег не вернуть. Кстати, а этот Змей как по пожарам может тоже специалист? У меня павильон в прошлом годе спалили. Так я бы виноватого собственными руками удушил!

— По пожарам? Может и специалист. Адское пламя, знаете ли, щелчком пальцев вызывал. И следы заметает еще как! Может и он!

— Может?! Так удвой старания! Утрой! Удесятери! Зарплату прибавлю. Удвою. Пока удвою.

Примечания к главе седьмой.

1)Гречневые блины. Гречка (или правильнее сказать — гречиха) давно стала русской традицией. Трудно поверить, что к нам она пришла только в VII веке, а родиной растения считается Индия (по другим данным — Греция). Несколько тысяч лет назад из зерен уже варили кашу и изготавливали муку. Крупа сытна и очень полезна, а гречневая мука сегодня часто заменяет пшеничную в рецептах вкусных блинов, оладий и лепешек.

Данный рецепт найден Софией в семейной кулинарной тетради, начатой ее прапрабабушкой, Олимпиадой Тимофеевной, в 1910 году. Тетрадь потом продолжала заполняться прабабушкой, бабушкой, мамой. София тоже уже вписала туда кое-что.

Набор продуктов для блинов: гречневая мука, пшеничная обойная мука, яйца, молоко, сахар, соль, дрожжи, сливочное масло, растительное масло.

Рецепт приготовления

Гречневую муку развести в 1 стакане холодного молока и заварить 2 стаканами горячего, остудить. Когда остынет положить 3-6 золотников (1 золотник=4 грамма) сухих дрожжей, вымешать и выбить тесто, как можно лучше и дать подняться. Тогда опять выбить, добавить пшеничной муки, соли. Дать подняться. За час до печенья выбить тесто хорошенько, обдать оставшимся очень горячим молоком, выбить, положить масло, желтки, растертые с сахаром, взбитые белки, размешать. Дать подняться и, не мешая теста, затем печь. Для печенья их должны быть своего рода умение или сноровка, которые приобретаются опытом и практикой. Когда начнут подниматься и румяниться, если пекутся на плите, перевернуть , поджарить, а потом складывать в сторону, чтобы не остыли. Наливая в сковородки свежего теста, надо каждый раз смазывать их маслом перышком, не жалея масла. Блины должны быть рыхлые, ноздреватые, легкие. И начинать печь их следует перед самым отпуском. Удача же зависит прежде всего от дрожжей, от выбивки теста.

О пользе гречневой муки известно немало. Входящие в ее состав витамины группы B (В2, В5, В6) и никотиновая кислота защищают нашу нервную систему, повышают сопротивляемость стрессам, регулируют сердечно-сосудистую деятельность, снижают уровень сахара. Улучшается состояние кожи и волос, укрепляется иммунитет. Кроме того, гречневая мука содержит медь, магний, марганец, фосфор, железо; ее советуют употреблять при железодефицитной анемии, для нормализации пищеварения и снижения веса.

2)«люди гибнут за металл" — Ария Мефистофеля, из оперы Шарля Гуно «Фауст». Федор Шаляпин изумительно исполнял, и у Муслима Магомаева тоже получалось.