Ведьмино отродье (hag born) (джен)

Так, незаметно, в трудах и заботах, прошли два месяца учебного года. Домашних заданий становилось больше, Вуд все сильнее сходил с ума со своим квиддичем — матч со Слизерином был запланирован на ноябрь, и до него оставалось всего ничего — и малополезные на взгляд Гарри тренировки проводились теперь ещё и по воскресеньям, не оставляя никакого личного времени на отдых. Гарри совершенно не понимал, как должен был учиться, если бы делал все самостоятельно. Совместная работа сильно облегчала жизнь, тем более что к их троице с почти общего молчаливого согласия присоединилась Гермиона, пока только на обедах, уроках и один раз в библиотеке при подготовке домашних заданий. Ни Гарри, который был рад новым друзьям, ни Элайн, которой Гермиона кажется компенсировала потерю ценного ингредиента, не возражали. Единственным недовольным оказался Рон. Гермиона, видимо, серьезно переосмыслила свое отношение к жизни, ну или во всяком случае, к той ее части, что касалась Хогвартса, и нравоучений от нее сильно поубавилось, хотя методика выполнения домашней работы поначалу привела ее в ужас, и она, не выдержав, выдала целую тираду о недопустимости списывания, необходимости делать все самостоятельно и прочих умных, но противных вещах. Рона это моментально взбесило, впрочем как и всегда, и дело бы непременно кончилось ссорой, но тогда очень удачно вмешалась Элайн, которая, не отрываясь от учебника, очень флегматично и буднично заметила, что Рон уже взрослый мужчина и вполне способен сам отвечать за себя, а его чистокровное происхождение и связи родителей позволят ему занять какое-нибудь теплое местечко и без особых знаний. Рон яростно принялся доказывать, что никаких связей у него нет, и все его братья добивались успехов самостоятельно, но на середине своего выступления он внезапно замолк, стал очень серьезным, и уткнулся в книгу. Гермиона торжествующе улыбнулась и собралась уже что-то произнести, но на нее Элайн даже не стала тратить слов и попросту пнула ее ногой под столом, состроив убийственно спокойное лицо. Тут уже пришел черед Гермионы замолкнуть и усесться за книгу. Зато задания были сделаны феноменально быстро. Рона правда надолго не хватило, потому что, стоило только Гермионе их оставить, он начал жаловаться, что их новая напарница конечно способствует учебе, но убивает все веселье, на что Элайн так же флегматично заявила, что в библиотеке веселиться все равно не выйдет, для учебы Гермиона чрезвычайно полезна, потому что готова взять на себя самую скучную часть работы, и никаких проблем она в ней не видит, пока та не вмешивается в её дела, закончив словами: "Тебе-то что? Жениться на ней ведь не требуется." Рон проворчал что-то неразборчивое, но Гермиону больше не задирал, только поглядывал не нее несколько подозрительно. Впрочем, сама Гермиона тоже стала намного более осторожной в критике, может не желая ссориться с таким трудом обретенными приятелями, спасшими ей жизнь, а может помог целительный пинок Элайн.

Наконец, наступил последний день октября, а вместе с ним долгожданный для многих праздник — Хэллоуин, день избавления волшебного мира от террора сгинувшего Волдеморта, а для Гарри — день потери его семьи. Большой зал был украшен фонарями из тыкв чудовищного размера (кажется, их вырастил Хагрид, и, по словам Элайн, без Зелья Роста здесь не обошлось), и наколдованных профессорами летучих мышей. Только наряжаться в призраков и ведьм тут было не принято, скорее всего потому, что сквозь стены летали самые настоящие призраки, а колдуны и ведьмы, тоже самые настоящие, были одеты в соответствующие наряды естественным для них образом. Сам Гарри старался изображать веселье изо всех сил, но получалось это у него все хуже и хуже, а после обеда он совсем загрустил. Друзья и примкнувшая к ним Гермиона решили не оставлять его одного и всей толпой поплелись по коридору, ведущему в сторону башен прочь из Большого зала, начав разговор об учебе и том немногом общем, что было у них четверых.

— Элайн, — робко начала Гермиона, — а ты серьезно хочешь сварить то зелье, что не вышло... то есть вышло у Невилла?

— Ну да, гноя бубонтюбера мне уже не достать — заявила Элайн, на ходу оглянувшись по сторонам и убедившись, что в коридоре рядом с ними никого нет.

— Но это довольно опасно, — сказала Гермиона, — может, взять какой-нибудь более прочный котел хотя бы. Я читала, есть намного более устойчивые материалы. Например, пишут, драконье серебро необычайно устойчиво. Правда оно — крайне редкий материал...

Элайн расхохоталась.

— Ну, во-первых, материал котла имеет значение. Он может изменить свойства зелья. То же драконье серебро смягчает и уменьшает силу некоторых составов, зелья Конокрада, к примеру, и еще некоторых. Так что просто так менять котел может быть чревато. А во-вторых, с чего бы алюминию быть редким? Я знаю места, где такие котелки стоят сущие кнаты. Да и ты тоже их знаешь.

— С чего ты взяла, что драконье серебро — это алюминий? — возмущенно спросила Гермиона, — я прочитала несколько справочников по зельеварению, и ни в одном этого не сказано!

— За какой год были эти справочники? — с усмешкой спросила Элайн, — даже, скорее, за какой век? Боюсь соврать, но кажется в "Трисмегисте" была статья, в которой упоминалась тождественность этих металлов. То же, с упоминанием значимых алхимических свойств было, если не ошибаюсь, в "Вестнике зельевара" за 1972 год.

— А почему тогда ни в одном учебнике по зельеварению это не упоминается? — сказала Гермиона, слегка покраснев и с досадой посмотрев на Гарри и Рона. "Мы-то тут при чём?" — подумал Гарри.

— Потому что большинство рецептов было придумано давным-давно, — сказала Элайн поучающим тоном, — когда драконье серебро покупали у гоблинов, владевших секретом его производства. А кому хотелось связываться с гоблинами да еще и платить за это втридорога? Сейчас есть рецепты, модернизированные под новые материалы, для некоторых классов зелий есть таблицы поправок. В том же "Вестнике зельевара"...

Сзади раздались нарочито медленные аплодисменты. Все четверо резко обернулись, причем все, кроме Гермионы, едва не вскрикнув от страха. За их спиной стоял Снейп, в своей обычной черной мантии, с длинным носом на бледном злом лице, возвышавшийся над ними словно ожившая горгулья.

— Неплохо, мисс Муншайн, — протянул он своим обычным желчно-холодным голосом, — я бы даже сказал, что приятно удивлен. Не могу понять лишь одного — что вы находите в подобной компании — Поттер не блещет талантами, если это не красоваться на метле; Грейнджер способна лишь заучить учебник наизусть, что впрочем достаточно, чтобы предотвратить катастрофу, вызванную руками Уизли. Кажется, вы мечете бисер перед свиньями. Позвольте поинтересоваться, это не ваш отец когда-то публиковался в этом журнале на тему вариаций Умиротворяющего бальзама и средств на его основе?..

— Да сэр, — перебила его Элайн с самым невинным видом, — правда, последние годы он несколько отошел от этой темы...

Снейп медленно обвел их тяжелым взглядом, а затем неожиданно ухмыльнулся.

— Десять баллов Равенкло за хорошую, но, боюсь, совершенно бесплодную попытку заронить хоть тень интереса в столь неблагодарную аудиторию.

Он еще раз ухмыльнулся и удалился, эффектно взмахнув полами своей мантии словно нетопырь. Рон выждал, пока опасный профессор удалится за пределы слышимости, и возмущенно фыркнул.

— Что это было! Нет, ну вы видели! — тихо прошипел он.

— Это же Снейп, — уныло протянул Гарри, настроение которого, и без того не очень веселое, упало еще сильнее.

— Зато Элайн заработала баллы, — сказала Гермиона, на что Рон вновь презрительно фыркнул.

— Случайно сказала что-то умное... — начал он.

— Случайно!? — мгновенно взъелась Элайн, выходя из мимолетной задумчивости, вызванной внезапным появлением Снейпа, — случайно? Это ты сосиской на обеде можешь насмерть подавиться случайно, а я — девушка образованная!

Гермиона растерянно посмотрела на Гарри, на что тот лишь пожал плечами. А что тут можно сделать, если Рон и Элайн все время находили повод для споров. Да и нужно ли, если споры их обычно не заходили дальше ехидных шуток и подколок.

— Интересно, а почему драконье серебро назвали драконьим? — спросила Гермиона громко, обращаясь к пространству между Роном и Элайн.

Гарри вопрос показался слишком уж явной попыткой отвлечь ребят от ссоры, но, как ни странно, этот простой способ сработал — оба спорщика замолчали и повернулись к Гермионе.

— Очевидно, в этом замешаны драконы, — заявил Рон, — драконы и металлы вообще имеют тесную связь. Чарли рассказывал, что внутри драконов часто находят куски металла. Иногда они даже срыгивают их, вроде как погадки⁽¹⁾ у сов.

— Но это не погадки, — возразила Элайн, — то есть это можно считать погадкой, если дракон съел человека в доспехах, и металл состоит из сплавившейся стали, но драконье серебро в состав доспехов не входило!

— Я и не говорил, что это погадки, — сказал Рон, — я говорил — вроде погадок. Но не они.

— Ты говорила, что его покупали у гоблинов, — спросила Гермиона, — при чем тут драконы?

— Гоблины держат драконов в подземельях, — сказал Гарри, — они стерегут хранилища, мне Хагрид рассказывал.

— Хагрид обожает драконов, — подтвердила Элайн, — слушай, Гарри, а может тебе сходить сегодня к Хагриду? Вы же, можно сказать, семья.

— Хагрид? — удивленно спросила Гермиона, — это тот огромный человек, Хранитель Ключей и лесник? Ты знаком с ним?

— Мы все с ним знакомы, если хочешь знать, — гордо произнес Рон, — он наш друг. А Гарри он вынес из дома, когда.. в общем десять лет назад. В самом деле, Гарри. Все празднуют Хэллоуин и день освобождения от Сам-знаешь-кого. Для тебя это еще и грустный день, мы понимаем. И Хагрид поймёт.

— О! — спохватились Гермиона, — действительно, Гарри, мои соболезнования. Я конечно помню, что сегодня за день. Я читала о тебе и в "Современной истории магии" и во "Взлете и упадке Тёмных искусств" ...

Она поймала на себе взгляд Рона, полный презрения, и умолкла.

— И правда, — сказал Гарри преувеличенно бодрым тоном, благодарный друзьям за сочувствие, — я думаю, мы можем сходить все вместе. Вы же мои друзья. Хагрид не будет против, я уверен. Заодно может и про драконов спросим, чего пропадать хорошему вопросу.

Гермиона умоляюще сжалась на периферии их компании и смотрела на них словно котенок под дождем.

— И ты тоже, Гермиона, — сказал Гарри в приливе благодарности, — я уверен, Хагриду ты тоже понравишься. Он добрый человек.

Лицо Гермионы вспыхнуло от счастья, настолько яркого и искреннего, как будто ей сообщили, что она стала старостой школы.

— Спасибо! — пискнула она, — как здорово будет узнать, что расскажет Хагрид!

Она испуганно спохватилась и поспешно добавила:

— Про Гарри. Наверняка он захочет рассказать нам про Гарри.

Договорившись таким образом, они снова собрались все вместе незадолго до вечернего чаепития и отправились к хижине Хагрида. Хозяин встретил их очень радушно и не скрывал своей радости по поводу того, что его не забыли в такой день. Ему представили Гермиону как магглорожденную ученицу Гриффиндора, ту самую, которую они отбили у тролля.

— Повезло тебе тогда, — сказал ей Хагрид, — опасные ребята эти тролли, очень уж ловко они с дубиной обращаются. Немало они мне по молодости бока мяли. Но хорошо то, что хорошо кончается, а?

— Именно так, сэр, — робея, ответила Гермиона, глядя снизу вверх на огромную бородатую фигуру Хагрида.

— Ну какой я тебе сэр? — сказал Хагрид, — зови меня по-простому, Хагрид или Рубеус. Меня все так зовут, и друзья твои тоже.

— Хорошо, сэр... Хагрид... Рубеус...

Хагрид добродушно засмеялся и пригласил их всех в свою хижину. Он налил всем чай в огромные кружки, и они принялись разговаривать о всякой всячине, приключавшейся с ними во время учёбы, жаловаться на профессоров, непосильные задания, бесноватого капитана квиддичной команды и прочих неизбежных спутников юности. Через полчаса Элайн надоели эти политесы и экивоки, и она потеряла терпение.

— Скажи, дядя Рубеус, а нет ли случайно в Лесу гигантских пауков? — невозмутимо спросила она, внимательно глядя на Хагрида.

Тот заметно смутился и помедлил с ответом, делая вид, что проверяет чайник.

— А с чего это вы решили, будто там есть пауки? — спросил он наконец, — там много кто живёт — это опасное место. Одни кентавры чего стоят. Не следует вам туда ходить!

Гермиона одобрительно кивнула и гордо улыбнулась, пряча лицо за кружкой.

— По всему лесу клоками летает паутина, — сказала Элайн беспечно, — за ней и ходить далеко не надо.

— Может, ветром принесло, — сказал Хагрид неуверенно.

— То есть, если мы совершенно случайно заблудимся и окажемся в Лесу, то не найдем там гигантский экзувий⁽²⁾?

— Эммм... — протянул Хагрид, глаза у него заметались по комнате, — не следует вам туда ходить!

— Это магический паук или обычный, измененный магией? — не выдержал Рон.

— И когда успели разнюхать? — вздохнул Хагрид, — Акромантулы это. Поосторожнее с ними — не любят они чужих. Особенно по ночам.

— Но Акромантулы — тропический вид, — спросила Элайн, — как может тропический вид пережить шотландские зимы?

— Сразу видно, что мало вы о них читали, — сказал Хагрид, голос его потеплел и утратил обычную его неловкость, обретя любовные нотки и твердость произношения, — они ведь и в пустынях живут, в пещерах и ущельях, а там по ночам бывает холодно. Свить коконы и переждать в них холода — им раз плюнуть. Да и без еды они могут долго обойтись, как и все пауки. Конечно, пока их мало, тяжело им приходится, особенно когда снег ляжет. Тут им нужна теплая норка. А когда их много, они сами себя греют. Собьются в клубок — и до весны им все нипочём!

— Много...? — прошептал Рон, побледневший до такой степени, что на нем проступили все до единой его веснушки, — в клубок...?

— А какого они размера, мистер Хагрид? — спросила Гермиона с неподдельным интересом, — то есть, я хотела сказать, Хагрид, сэр...

Она смутилась и, казалось, запуталась в обращениях

Хагрид улыбнулся и ласково посмотрел на нее.

— Те, которые маленькие, как раз с тебя будут, — пояснил он добродушно, — ну а взрослые — те примерно моего размера.

— Твоего размера?! — воскликнул Рон, с ужасом взирая на внушительную фигуру хозяина хижины.

— Тулово, разумеется, — утвердительно произнес Хагрид, — с лапами — так конечно побольше. Раза эдак в два-три.

На Рона жалко было смотреть. Гарри пришел к выводу, что его друг боится пауков намного больше, чем старается показать.

— Как ты их не боишься, дядя Рубеус? — спросил он, решив отвлечь на себя внимание, чтобы его товарищ хоть немного пришел в себя.

— К каждому зверю можно найти подход, — сказал Хагрид с уверенностью, — кому подавай лакомую еду, кому ласковое слово или тепло или еще чего. Тут надо терпение иметь и понимание.

— А расскажи о каких-нибудь необычных зверях, дядя Рубеус, — попросила Элайн, — наверняка тебе случалось видеть ещё каких-нибудь страшилищ из других стран? Мантикор там или церберов, уж с ними-то точно не сладишь!

И она уселась на стуле с самым невинным видом, лишь глаза ее блестели и бегали от избытка хитрости.

— С мантикорами дела не имел, не доводилось, — простодушно сказал Хагрид, возведя глаза к потолку и припоминая, — тут врать не буду. А церберов видел. Красивые звери, умные. Только слабость у них есть — засыпают, ежели спеть им что или сыграть. Они страсть как музыку любят. Я Пушку на свирели играл, так он ляжет и спит ну словно щенок!

— Пушок? — прошептала Гермиона.

Элайн беззвучно шикнула на нее и одними губами добавила:

— Молчи, потом расскажу.

Хагрид смолк, посмотрел на притихшую четверку, встал со стула и произнес, хитро сощурив глаза:

— Ну, ежели вы хотите увидеть кого-нибудь поинтереснее, то есть у меня, что вам показать.

Он достал из огромного деревянного сундука корзину, полную мертвых крыс или кого-то, сильно их напоминающих, и поманил ребят за собой. Глаза Элайн зажглись предвкушением, Гарри тоже сгорал от любопытства. Гермиона и Рон, кажется, не разделяли этот энтузиазм — они взглянули на корзину с видимым отвращением и обменялись между собой понимающими взглядами.

Всей толпой они вышли на улицу, проследовали за Хагридом к опушке леса и вскоре оказались под кроной огромного бука. Хагрид достал тушку одного зверька из корзины и принялся насвистывать, будто подзывая собаку. И тут из чащи появились существа, которых Гарри если и увидел бы, то только в кошмарном сне: больше всего они были похожи на лошадей, истощенных до состояния скелета, с темной, почти черной голой кожей, черепообразной безухой головой с хищными, совсем не лошадиными зубами, и большими кожистыми крыльями, похожими на крылья летучей мыши. Два существа, видимо более храбрые или просто более ручные, медленно подкрались прямо к ним под ветви исполинского дерева, осторожно ступая своими круглыми копытами. Остальные подобные твари маячили глубоко в тени леса и выходить не спешили. Хагрид обернулся и гордо посмотрел на детей.

— Здесь их целая стая. Может, самая большая в Британии. И практически все ручные. Красавцы, правда?

— Ночные кобылы! — воскликнула Элайн, — никогда не видела их так близко!

— Они самые, — подтвердил Хагрид, — еще их называют фестралами.

Рон и Гермиона недоуменно таращились в сторону леса. Хагрид взмахнул рукой, подбросив мертвую крысу высоко в воздух. Один из фестралов грациозно поднялся на задние лапы, на мгновение распахнув свои огромные крылья, и ловко схватил брошенную ему еду. Размеры пасти, намного больше походившей на волчью, чем на лошадиную, произвели на Гарри большое впечатление. Гермиона взвизгнула и инстинктивно спряталась за Рона, так же инстинктивно загородившего ее плечом. Элайн оглянулась и посмотрела на источник визга.

— Смотри, как мило, — шепнула она Гарри, — чудная парочка — заучка и лодырь, они прямо созданы друг для друга.

— Там что-то есть! — истошно запищала Гермиона, указывая пальцем куда-то чуть в сторону от просяще топчущихся фестралов.

— Там кто-то есть, — поправил её Рон напряжённым голосом.

Гарри недоуменно посмотрел сначала на своих друзей, потом на Хагрида — они что, решили разыграть его? Хагрид внезапно смутился.

— Тут эта... — протянул он, переходя на свою обычную косноязычную манеру общения, — такое дело... Забыл я совсем... Не все их видят, фестралов то есть.

Гарри посмотрел в сторону леса. Фестралы были на месте, стояли и ожидающе смотрели на Хагрида.

— Вы что, видите их? — спросила Гермиона, выходя из-за Рона и недоверчиво глядя на Элайн и Гарри.

Хагрид тяжело вздохнул и швырнул еще несколько крыс, которых пара фестралов легко схватила, не дав им долететь до земли. Рон и Гермиона с ужасом смотрели на это представление. Гарри подумал, что, если его друзья ничего не видят, то для них, должно быть, мертвые крысы с чавканьем и хрустом исчезают прямо в воздухе. Это и в самом деле могло быть жутко.

— Их видят те, кто видел смерть, — виновато сказал Хагрид, — я и запамятовал, что вы дети совсем.

— А... — начал Рон, мотнув головой в сторону Гарри, но Гермиона ткнула его рукой в бок, и он смолк.

— А как их зовут? — спросила Элайн.

— Эта вот парочка самых наглых — Нахт и Небель⁽³⁾, — ответил Хагрид, — они самыми первыми у меня появились. Многие не любят фестралов и боятся. А зря, они — звери смирные.

— По ним не скажешь, — заметил Гарри.

— Ну... — Хагрид задумчиво почесал бороду, — они конечно могут за себя постоять. Задирать их не стоит. Ну и раскапывают могилы иной раз по ночам, за то и имя свое получили. Так это от голода, любят они мертвечину, а ведь любая тварь есть должна. Не живых ведь едят.

Любоваться фестралами в то время, как половина гостей их даже не видит, было не слишком увлекательно, поэтому все развернулись и пошли обратно к хижине. Там они простились с хозяином, поблагодарили его за гостеприимство, уверили, что им всё очень понравилось, и они непременно придут опять в самом скором времени, и отправились обратно в замок.

Гарри очень понравился их поход в гости, и он шел теперь в заметно более бодром настроении. На Гермиону их прогулка произвела гораздо большее впечатление. Видно было, что ее распирало от любопытства, но то ли стеснительность, то ли воспитание, то ли новоприобретенная осторожность в новом и, как оказалось, опасном и недружелюбном мире не позволяли ей доставать людей распросами. Она бросала быстрые настороженные взгляды то на одного, то на другого, потом, видимо, женская солидарность преодолела остальные ее соображения, и она стала идти ближе к Элайн, невозмутимо шагавшей в своей обычной манере, с руками, глубоко погруженными в карманы плотной зимней мантии и с капюшоном, надвинутым до самых бровей.

— А...? — Гермиона замялась, явно не зная, как начать вопрос.

— Ну говори уже, — сказала Элайн.

— Там, у Хагрида, ты говорила, что не видела фестралов так близко. То есть издалека ты их видела? — Гермиона, судя по ее виду, спросила меньше чем хотела, но все, что смогла, — прости, если вопрос...

— А! Ты про это, — сказала Элайн, — ну, пару раз в наши края приезжали нехорошие люди. Они привозили других таких же людей в багажниках своих автомобилей, стреляли их из своих маггловских пистолей и закапывали в лесу у дороги. А могилы брошенных без похорон — пир для фестралов, вот они туда и слетались. Была бы ты там — и ты бы их видела.

— Это ужасно! — воскликнула Гермиона, — что еще за нехорошие люди? Ты должна была заявить в полицию о том, что увидела!

— Ты дура, что ли? — грубо спросила Элайн, — эти люди живут у вас в городах. Некоторые из них вообще родились не здесь, а приехали, судя по их внешности, из Африки и других таких мест, кто-то работает, конечно, а кто-то ворует машины, грабит магазины и тому подобное. Они в ваших законах не нуждаются и живут по своим. Вот и стреляют друг друга как хотят. А вашим полицейским аврорам, похоже, на них наплевать. Будь ты обычным магглом, я бы сказала, что ты идиотка-самоубийца, и вряд ли долго проживешь, если пойдешь следить за этими людьми и доносить потом полиции. Но ты — колдунья, а значит, если будешь достаточно осторожна, сможешь себя защитить. Они просто убьют твоих родителей, а может не сразу убьют — ведь они у тебя магглы, а спасаться наверняка не умеют, в отличие от тех, о ком я тебе рассказала. Эти парни, кроме как грабить и убивать, больше ничего и не умеют.

Гермиона побледнела как смерть и с ужасом уставилась на Элайн.

— И ты так просто об этом говоришь? — пролепетала она.

— Я вообще человек простой, — сказала Элайн, — но если хочешь, могу сказать сложно. Только что это изменит?

— Но это неправильно! — воскликнула Гермиона дрожащим голосом, — надо же что-то делать! Надо сказать взрослым.

— Кажется, я знаю парочку взрослых, которым ты можешь всецело доверять, — сказала Элайн доверительным тоном, — твои родители. Спроси у них. Только не вздумай сказать, откуда ты это узнала. Просто спроси. Расскажешь потом, что они тебе ответят, если меня не хочешь слушать.

— Я так и сделаю. Хотя я не знаю, как теперь отреагируют мои родители на это после сентябрьского... В общем после сентября, — сказала Гермиона, сразу погрустнев, как будто сдувшись, и потеряв всю свою убежденность и уверенность.

— А что случилось осенью? — спросил Гарри, и тут же, вспомнив случай в самом начале сентября, добавил, — это тогда, когда тебя увела МакГонагалл? Что-то тогда произошло́?

Гермиона горестно вздохнула и, помявшись немного, ответила:

— К папе и маме явились люди из Министерства магии и выписали штраф за нарушение закона о разумном ограничении колдовства несовершеннолетними.

— За то, что ты колдовала летом, — полуутвердительно, полувопросительно произнесла Элайн.

Гермиона слегка покраснела, кивнула и еще раз горестно вздохнула.

— И сколько? — спросил Рон, услышав о деньгах.

— Тысяча фунтов, — произнесла Гермиона почти шёпотом и покраснела еще сильнее.

— Ох ничего себе! — выпалил Гарри, — если бы к моему дяде пришли власти, какие угодно, и заявили такое, он бы мне голову оторвал!

Плечи и голова Гермионы совсем поникли. Видно было, что то происшествие до сих пор ужасно мучит её.

— Это сколько? — встрял Рон, переводя недоумевающий взгляд с Элайн на Гарри и обратно, — много? Это маггловские деньги?

Гарри пожал плечами, потому что понятия не имел, как соотносятся деньги в обоих мирах — в одном он был богач, в другом — совершенно нищ, и эти два состояния никак не пересекались в его жизни, надежно разделенные кирпичной стеной "Дырявого котла".

— Около полусотни галеонов⁽⁴⁾, — ответила Элайн задумчиво, — ну, может, чуть поменьше.

— Укуси меня дракон! — воскликнул Рон, — знаешь, Гарри, пожалуй мне тоже оторвали бы голову!

Он повернулся к Гермионе и участливо потрогал ее за плечо.

— Наверное это твои карманные деньги за весь год, — произнес он с фальшиво звучащим сочувствием.

— С чего ты взял, что у меня настолько много карманных денег? — спросила Гермиона, — да и дело даже не в деньгах. Родители жутко перепугались, ведь меня выставили чуть ли не преступницей, ещё и сказали, что я легко отделалась — если бы свидетелями колдовства были другие магглы, кроме моих родственников, наказание могло быть и жестче. Мама написала МакГонагалл, та вызвала меня в кабинет к директору. Кажется они все уладили, но теперь, когда я вернусь домой летом, у меня скорее всего заберут палочку и запрут у папы в сейфе до сентября.

— Это плохо, — сказал Гарри, — но, если за тобой не будут охотиться пропавшие темные лорды и их друзья, желающие отомстить, то она тебе и не нужна будет. Колдовать-то все равно запрещено.

— Что за глупости ты несёшь, Гарри, — сказала Гермиона с усталой раздраженностью, — откуда бы взялись темные лорды и их друзья? Хорошо, нельзя колдовать. Но, боюсь, учебники у меня тоже заберут.

Гарри взглянул на Элайн — та одними губами прошептала: "бедный наивный ребенок" — и коротко прикрыл глаза в знак согласия.

— Ну уж учебники точно летом ни к чему — уверенно сказал Рон, — летом-то занятий нет. Невелика потеря!

Гермиона вскинула голову и расправила плечи.

— Что значит "ни к чему", Рон? А как ты собираешься повторять летом пройденное? — сказала она уже вполне обычным своим, "гермионским", тоном.

— Ты будешь читать летом учебники? — ужаснулся тот, — ты что, совсем рехнулась?

Гарри решил прекратить зарождающуюся ссору, заодно узнав их новую подругу поближе.

— Погоди, Рон, — сказал он миролюбиво, — до лета еще дожить надо. А кто твои родители, Гермиона?

— Они дантисты, — ответила девочка, ухватившись за вопрос, ей видимо тоже не хотелось продолжать предыдущий разговор.

Гарри кивнул в знак понимания, но Рон, конечно, ничего не понял и был заинтригован настолько, что даже забыл о споре.

— А что такое дантисты? — спросил он, — это какие-то маггловские богачи?

Гермиона настороженно посмотрела на Рона — даже она уже успела понять, что тема эта небезопасна, а Рон — не тот человек, который способен промолчать.

— Это маггловские врачи, — сказала она после некоторого раздумья, — лекари. Как мадам Помфри. Но лечат только зубы. Это хорошая профессия, прибыльная. Но мы не очень-то богаты. Хотя живем хорошо. У нас есть дом, машина и прочее. Просто я у папы с мамой одна...

Тут она смолкла и с опаской посмотрела на Рона. Упоминание размера чужой семьи в этот раз его,кажется, не задело.

— Ничего себе! — удивился он, — у магглов есть отдельные врачи для зубов! А как именно они их лечат? Маггловскими снадобьями?

— Иногда да, — сказала Гермиона радостно, видя, что разговор свернул наконец в спокойное русло, — но обычно приходится ставить пломбы или удалять.

— Ставить что? И удалять что? — удивился Рон.

— Пломбы, — ответила Гермиона уверенным тоном, видя, что все, даже выросший среди магглов Гарри, слушают ее с интересом, — если зуб начал портиться, его высверливают специальным сверлом, а потом затыкают особым составом, который потом затвердевает. А если все совсем плохо и сверлить уже нечего, то зуб вырывают.

— Сверлят зуб?! — в ужасе воскликнул Рон, — и вырывают?! Прямо у живого человека?

— Ну да! — ответила Гермиона удивленно, — открывают рот, иногда засовывают туда специальные штуки, чтобы было удобно, берут специальную медицинскую дрель или щипцы и ...

— Мерлин правый! Это же должно быть жутко больно! Гарри, ты слышал? Это что, правда? У магглов, надеюсь, хотя бы обезболивающее зелье есть?

— Конечно, — ответила Гермиона, — не думай, что магглы такие отсталые. Есть обезболивающие уколы.

— Уколы? — спросил Рон упавшим голосом.

— Ну да, — сказала Гермиона недоуменно, — уколы. Ну, знаешь, когда набирают лекарство в шприц с иглой, потом втыкают куда надо, в данном случае в десны, где больной зуб, и вводят это лекар...

— Мерлин меня отпинай, Гарри! — завопил Рон с содроганием, — ещё одна Элайн! Да я теперь неделю не усну! Почему все девчонки как девчонки, платьица там, бантики, а нам с тобой досталась какая-то чума!

— Незачем так орать, Троллебойца, — сказала Элайн, усмехнувшись, — старушка Горностай сегодня добрая, сочту твои слова за похвалу. Мне нравится этот ребенок. Есть в ней скрытая кровожадность, ну или она безнадежно испорчена магглами.

— Троллебойца и Горностай? — растерянно спросила Гермиона, — это что?

— Это наши геройские имена, — сказала Элайн с некоторой гордостью, — а на что еще это похоже?

— У вас есть геройские имена? — Гермиона кажется удивилась уже по-настоящему.

— Ну да, — фыркнул Рон.

— Мы же не дикари какие-нибудь! — добавила Элайн, — он — Троллебойца, я — Горностай, Гарри — ...

— Я пока не решил, — сказал Гарри.

— Гарри! — с укоризной обратился к нему Рон, — в самом деле! Определись уже. Действительно, назовут каким-нибудь дурацким именем — и привет, вовек не ототрешься.

— А почему это о́н — какой-то троллебойца, — ехидно сказала Гермиона, — а ты — милый пушистый горностай?

— Милый и пушистый? — саркастически протянула Элайн, — это где ты таких видела? В клетке? Или в этих ваших ящиках с движущимися картинками, которые вы привязываете проволокой к стене? Горностай — это свирепый хищник. Тролль рядом с ним — сущее дитя. Ты видела, как горностаи охотятся на кроликов⁽⁵⁾? Вот то-то же!

Закончив эту тираду, она горделиво сложила руки на груди.

— Надеюсь, мне вы никакой клички не дали, — проворчала Гермиона.

— Мы называем тебя "Гермиона", — сказала Элайн, а Рон подтвердил ее слова глумливой улыбкой.

Какое-то время они шли молча.

— Жаль, я так и не увидел фестралов, как вы с Элайн — нарушил затянувшееся молчание Рон.

Настроение у Гарри моментально поползло вниз.

— Ты в этом уверен? — хмуро спросил он, — я был бы рад никогда их не видеть

До Рона дошёл смысл того, что он только что сказал, и он тихонько охнул.

— Прости, пожалуйста, Гарри! Ты же знаешь, я не то хотел сказать, — зачастил он, — просто вы с Элайн видели тёмных тварей, а я ничего не видел, и это жуть как страшно на самом деле. А Элайн их, вон, на воле видела, как они мертвых бандитов раскапывали.

— Что ты вообще в таких местах делала? — добавила Гермиона, обратившись к Элайн, и выбрав стратегию отвлечения Гарри путем разговора о других.

Не то, чтобы эти неуклюжие попытки сильно помогали, но Гарри все равно был благодарен друзьям за их старания, хотя тему для отвлеченных разговоров они выбрали истинно хэллоуинскую, обещавшую полную кошмаров ночь всем участникам беседы.

— В каких таких? — спросила Элайн, которая тоже, судя по всему, была не слишком веселой, — волшебники часто селятся подальше от магглов и окружают свои жилища чарами, которые заставляют магглов видеть пустыри, развалины и держаться подальше. Ничего странного, что иногда рядом появляются темные личности. Их ведь тоже привлекают заброшенные места. Вот ты, Рон, где живёшь?

— Как раз в таком доме, под чарами, — сказал Рон, — только рядом с нами — тихая деревенька. Там нет бандитов, и к нам никто не приезжал. Наверное поэтому у нас и фестралы не водятся — людей хоронят только на кладбищах, а ты говоришь, они раскапывают брошенных без похорон. Да у нас вообще никого не водится, только садовые гномы. У нас их полный огород.

— У нас нет гномов, — сказала Элайн, — я даже не видела ни одного. На кого они похожи?

— На помесь маленького человечка и ожившей картофелины, — сказал Рон.

Он принялся рассказывать сначала о гномах, потом об их выдворении, потом о своих братьях. Так они шли и болтали обо всем вообще и ни о чем в частности, быстро забыв обо всех своих страхах и горестях, и презрев все опасности. Ведь жизнь коротка и жестока, но сегодняшний день, несмотря ни на что, был очень даже неплох.

1) Пога́дки — спрессованные непереваренные остатки пищи животного происхождения, например кости, шерсть, перья, ежиные иглы и т. п., отрыгиваемые некоторыми хищными птицами в виде округлого комка

Вернуться к тексту

2) сброшенные при линьке внешние покровы членистоногих, в частности пауков

Вернуться к тексту

3) имена нагло сворованы у МакКрея, но, думаю, ничего страшного, это просто немецкие слова, Ночь и Туман

Вернуться к тексту

4) см. примечание к главе 6

Вернуться к тексту

5) любознательный читатель может убедиться в этом с легкостью посредством тех же движущихся картинок, прикрепленных либо не прикрепленных к стене проволокой. Достаточно набрать в строке поиска что-то вроде "горностай охотится на кролика видео". Это действительно дерзкий и кровожадный хищник, хотя и уступающий по популярности своим старшим куньим собратьям, росомахе и медоеду

Вернуться к тексту