Дети Земли I. Амулет Сераписа (джен)

Я с грохотом упала на пол, зажмурившись. Закрыла уши ладонями и замерла. Потихоньку сон отпускал, сердце успокаивалось, онемевшие ладони и ступни начали дрожать.

Уже посветлело, а значит, пора на поиски мелких. Через силу я встала и спустилась вниз. Ни Жас, ни Уилла уже не было.

— У тебя пять минут, — бросил Нико, когда я зашла на кухню.

Он уже допивал кружку кофе. Полубог мрачно смотрел на оставшуюся гущу, словно умел гадать по ней. Под его глазами темнели круги. Не я одна словила плохой сон, да, Ди Анжело? Оделся, к слову, он в черную теплую кожанку — и даром, что уже довольно жарко на улице.

Я быстро позавтракала молоком с хлопьями, взяла кинжал и вышла в коридор. Там Уолт, облаченный в белоснежный балахон. Глупо, если честно, испачкается же, но по словам магов, такие одеяния магию лучше проводят.

— Итак, я открою нам вход на ближайшем кладбище. А вот там уже придётся идти вслепую. Лабиринт Дедала постоянно меняется. В прошлый раз меня вел призрак, а Перси и Аннабет клубок нити, подаренный Герой.

— Думаю, нас там быстро найдут.

— В каком смысле?

— Антей ведь сын Геи, если я не ошибаюсь?

— Ну, допустим, — ответила я, все еще не понимая к чему клонит шакал.

— А то, что он захочет тебя видеть.

Я на секунду замерла.

— Я — приманка?!

Такой наглости я от него не ждала.

— Теперь не понял я: почему это он захочет с ней встретиться? — нахмурился Нико.

— Потому что как только начались проблемы с монстрами, я решил найти их исток. Вам никогда не было интересно, почему на Линнею они все же нападают? Потому что они дети, которым завидно, что их мать обращает свое внимание на какую-то смертную.

Я обиженно хмыкнула. Я, конечно, голову ломала, чем могу помочь, но чтобы куском мяса быть… Однако!

Больше времени мы не теряли. Кладбище находилось в семи кварталах, оно было не слишком большим. На его окраине стоял то ли склеп, то ли одни Боги знают что. Туда-то и повел нас Нико. И по нему было видно, что он делал все осознанно. Это радовало.

Открывать склеп полубог не стал. Он лишь достал кусок мела из кармана и начал рисовать дверь на одной из стен. О подобном заклинании мне когда-то рассказала Жас. Вот только сомневаюсь, что Ди Анжело спер его у нее. Пришла в голову мысль: а такие ли мы разные — полубоги и маги?

Открылся проход, ведущий вниз. Сразу понесло гнилью и сыростью. Желание спускаться пропало вовсе.

Уолт пошел первым, после знака Нико пошла и я. И уже Король-Призрак закрыл за собой тяжелую дверь.

Проход был узкий. Благодаря магии египтян (а еще и волшебным лапкам Стоуна) рядом с нами появилась слабенькая сфера света. Нико, конечно же, отпустил шуточку по этому поводу. Мол, божество могло и поярче наколдовать. На что получил вполне резонный ответ: а сам сможешь часами такую сферу держать?

Мне стало не по себе. Пусть здесь я чувствовала себя хорошо — на удивление, мальчик-смерть и, собственно, сама Смерть мне не мешали — но оставаться не хотела. Страшно. Я шла за Анубисом, и тень от его тела плясала на сводах.

Вскоре проход расширился. Дышать стало проще.

Нико вышел вперед, и парни пошли бок о бок. Такие похожие, и в то же время разные. Не то чтобы я собиралась лезть им в душу, но каково им было раньше? Принимал ли их кто-то до появления Уилла или Сейди? И не видели ли они страх в глазах других?

Я отставала на пару метров, и, к тому же, молчала. Парни изредка оглядывались — проверяли, жива я еще или уже нашла на свою тушку приключения.

Шли мы долго, однако, ничего не нашли. Хотелось есть и пить, ноги неприятно ныли, голова начинала кружиться. Коридоры были абсолютно одинаковыми, и казалось, что мы уже нарезали не один круг.

В итоге все трое свалились в углу. Уолт достал из воздуха — а именно так это выглядело со стороны — несколько питательных батончиков и бутылку воды. Пока мы ели, Уолт разбросал за поворотами сигнальные заклинания. А после все свалились спать. Так мы шли два дня.

* * *

— Ваш план дал сбой, — сухо заметила я.

Мы сидели в небольшой пещерке. Тут было решено остаться на еще одну ночь. Место было хорошее, и даже подстилка мягкая — какая-то трава с пушком.

— Мы найдем арену, — упрямо сказал Уолт-Анубис.

— Ага, найдем, как же, — язвил Ди Анжело.

Вечно спокойный Стоун вдруг дернулся как о пощечины.

— Предложи что получше, — почти прошипел он, — это греческий лабиринт. И ты тут бывал.

Они не первый вечер ругались. Стены давили, и это оборачивалось такими вот ссорами.

— Я думаю, нам нужно действовать по-другому. Если бы я была нужна Антею, на нас уже напали бы. Согласны?

Они кивнули.

— И что ты предлагаешь?

Я посмотрела на Анубиса. На эту бесстрастную шакалью морду. После того, как он спас меня во сне, я чувствовала… ответственность за него? Я должна была вернуть долг.

— Не знаю.

Парни отмахнулись.

— Послушайте, ваши споры…

— Ты либо предлагай, либо не мешай, — огрызнулся Нико.

Я обиженно засопела. Зачем я тут вообще нужна? Они же у нас величайшие умы магического мира!

— Раз так, собачьтесь, сколько вам угодно. А я спать.

Отвернулась и накрылась курткой. Самовлюбленные индюки.

По щеке скатилась слеза. Нет, меня не обидели слова Нико. Он все наше знакомство вел себя как самая настоящая сволочь. Но солидарный взгляд Уолта, который обычно добродушный малый… И он туда же?

А может это стены… И дурманящий запах этой травы…

Проснулась я от холода. Вокруг почему-то было темно, хотя Уолт всегда поддерживал сферу, даже если горел костер. А еще я лежала не на земле.

Я привстала. Начала водить ладонями в темноте и нащупала под собой ледяные прутья. Ржавчина струпьями сползала с металла, стоило поковырять его пальцем.

Я не видела совершенно ничего. Может быть, я не одна здесь? Закричать не решилась — мало ли кто скрывается за тьмой, поэтому начала водить руками в воздухе. И нащупала прутья… Они были и слева, и справа, и сзади, и даже над головой.

Я оказалась в клетке.

Черт.

Как я тут оказалась? Я потерла кончиками пальцев виски. Наверное, на нас напали и меня взяли в плен. Но почему последнее, что я помню, это то, как я засыпала? И запах. Неужели в том туннеле росло растение, чей аромат усыпляет? Почему мы не поняли этого? Почему не понял Анубис?

А ведь если меня тихонько похитили, то придётся выбираться самой. А если похитили нас всех, то где-то неподалёку парни лежат, причём либо так же затаившиеся, либо в отключке.

Судя по тому, что только слева за прутьями чувствуется камень, я подвешена у стены. Я положила руку на шершавую поверхность и попыталась увидеть, что творится вокруг.

Комната была небольшая. Прямоугольная. Двери вроде нет. А ещё стены грубо сколочены, и в углах навален кучами хлам.

Я замерла. Задержала дыхание, чтобы услышать малейший шорох или чей-то короткий вздох. Не помогло — я слышала лишь бешеный стук своего сердца.

— Кто здесь? — прошептала я темноте.

И та отозвалась не то шмыгом, не то тихим шипением.

— Зр-р-ря ты так рано очнулась… Слуги Антея ещё не пришли за тобой, — под конец неизвестный издал что-то вроде «мяу».

— Кто ты? — настойчивее переспросила я. — Очередной монстр? Чего ты хочешь от меня?

— Лучше спр-р-роси, что хочет от тебя Антей.

— И чего же?

— Ответов.

Загадочный голос раздавался недалеко.

— Так кто ты?

Мне ответили. По спине прошли мурашки.

— Бастер.

Я не знала никого с таким именем, но почему-то тихий шепот пугал. Сколько злости…

Я услышала тихий шелест, в темноте загорелся огонек спички. Неровный свет — и я заметила тоненькие усы, полоски на щеках и поразительно тонкие пальцы с острыми когтями. Бастер подошел к масляной лампе и зажег. Тусклый свет озарил небольшую комнатку.

— Где я?

— В моем логове.

— В лабиринте?

— Да, — проскрипел он после недолгого молчания.

— Ты здесь живешь? Как давно?

Я засыпала его вопросами. Надежды на то, что это мне хоть как-то поможет, почти не было.

— По человеческим меркам долго.

Он что-то искал на небольшом столике, стоящем в углу. Перекладывал бумаги и свитки из одной кучи в другую. Я пригляделась. За спиной у него определенно что-то мельтешило. Хвост что ли?

— Да где же ты… — под нос шипел Бастер.

— А где мои друзья?

Он поднял голову и, усмехнувшись, посмотрел на меня.

— Друзья? Боги скатились до дружбы с жалкими смертными? — продолжив копаться в бумагах, он добавил: — Не будь наивной, шакал тебе не друг. Они всегда бросают, как только теряют интерес.

— Кроме Анубиса со мной было двое полукровок.

Бастер промолчал.

Неужто его обманули? Сам Анубис или кто-то другой?

За дверью раздался тихий топот. Похоже кто-то приближался к логову Бастера. Я внимательно смотрела за его реакцией. Пришли ли это приспешники Антея или Нико с Уолтом? Парень напрягся.

Шаги все громче. За спиной Бастера колом стоял распушившийся хвост. В его руке блестел короткий кинжал.

Дверь содрогнулась от удара. Еще один. Еще. Сильнее.

Я прижалась к дальней стенке клетки. Там могли быть и не друзья.

Бастер нагнулся, тихо зашипел. Его тело запружинило, словно он мог кинуться в бой в любой момент.

Треск. Дерево лопнуло. Удар. Грохот — дверь упала, подняв облако пыли.

В комнату влетел Уолт и Нико. Оба сжимали эфесы мечей.

— Ты в порядке? — не отводя взгляд от противника, бросил Уолт.

Он буквально тонул в облаке смерти. Я молилась, чтобы до меня не дошел этот скоп негатива.

— Мы не хотим причинить тебе зла. Мы можем объединиться. Проведи нас до Арены Антея и проси, что хочешь.

— Я должен помочь такому же чудовищу, как она? — прошипел Бастер. — Меня бросили! Она меня бросила!

Я отпрянула. В гневе Бастер был страшен: он согнул ноги в коленях, вжал голову в плечи и наклонился туловище вперёд. Его хвост дёргался из стороны в сторону за его спиной.

— Кто "она"? — спросил Нико, выставляя перед собой меч.

— Спроси у этой шавки!

Анубис зарычал.

— Ты ошибка. И ты бесишься, потому что знаешь это.

Кинжал выпал из рук.

Бастер бросился вперед. Я завизжала. Бастер и Уолт вцепились друг в друга, как кошка с собакой: первый запрыгнул на шакала и повалил, тот резким движением сбросил противника на пол. Бастер отвесил Уолту пощечину, и на лице парня остался ряд глубоких порезов. Удар кулаком в лицо. Звериный визг. Шипение.

Нико нецензурно выразился и сжал крепче меч. Напасть не решался: мог задеть Уолта.

Бастер подскочил и вновь согнулся почти пополам от удара в живот. Уолт повалил его и, схватив за горло, начал колдовать. Баст постепенно терял жизнь. Я буквально видела этот кошмар: тело его засверкало золотистыми линиями, и они потянулись к мраку Анубиса, истончаясь, чернея и теряя блеск.

— Перестань, ты его убьешь.

Стоун посмотрел на меня абсолютно равнодушными глазами. Вот, где его демоны? Вот цена сотрудничества с божеством?

Я смотрела в глаза не Уолту, а Анубису. Беспощадному и всесильному.

— Не надо, — мой голос мгновенно скатился до шепота.

Шакал молчал. Он все ещё тянул соки из кошачьей туши. Он смотрел так пронзительно, словно серьёзно подумывал прибить Бастера, а после — меня.

Вдруг он произнёс заклинание, и кошак потерял сознание. Нико хмыкнул. Вряд ли его волновала судьба Бастера, тот монстр, он напал на нас. Но мне что-то не позволило его убить. Он был не таким, как русалка в пещере или те твари, что кровожадно скалятся на каждого полубога, мечтая сожрать за обедом. Он был почти человеком, даже может быть ребёнком, которого бросили.

Я посмотрела снова на его уши и хвост. Имя говорило само за себя. Бастер… Баст… Богиня-кошка.

— Египетским божествам запрещено быть со смертными, — бросил Уолт-Анубис. — Носителем Баст когда-то была девушка. Рыжая такая, с веснушками. Она была слаба как носитель, поэтому вскоре Баст осталась лишь оболочка.

— А причем тут он?

У Анубиса дёрнулись уши. Видимо, зря перебила.

— Она влюбилась в смертного. И забеременела. Решила, что запрет не оправдан, и тело все равно человеческое. Но, как видите, человек не родился. И да, Баст сама его бросила. Не смогла смириться. Что с ним было дальше, я не знаю.

Нико усмехнулся.

— В общем-то история обычного полукровки.

Сколько горечи в словах… А ведь мне повезло. Я выросла с отцом и сестрой, с которой пусть и цапалась по поводу и без.

Обсуждать более кошака мы не стали. Только молча перевернули всё его логово, набрали полезных примочек и съестного. Нашли карту, вернее, Нико сказал, что это карта. По мне это был лишь испачканный кляксами лист, но Ди Анжело узрел в этом шедевре авангарда какой-то смысл.

И когда мы уже собирались выдвигаться, я приметила странную неровность на стене. Словно перекрыли что-то слоем краски. Приложила руку. Знакомая энергия.

— Ребята, кажется, здесь что-то есть.

Нико поднял кинжал Бастера и ударил лезвием по стене. Слой краски треснул и частично осыпался. В стене торчала шкатулка, изрезанная иероглифами.

Пришлось хорошо постараться, чтобы ее достать. Что-то мне подсказывало, что ее не доставали не один десяток лет.

— Это то, что я думаю? Неужели все это время…

В шкатулке лежал осколок Амулета Сераписа. Уолт вытащил его, сжал в руке на несколько секунд.

— Да, это он. Думаю, будет лучше, если понесу я.

Мы с Нико не имели возражений.

И вновь мы отправились по коридорам. Но теперь Нико вёл нас. Карта менялась, невидимые до этого сколы преображались.

Туннели раскрывали свои секреты.

Парни молчали. Я тоже. Не знаю, о чем они думали, но я мысленно возвращалась к Бастеру.

Тощее тело парня, голый хвост, повисший как тряпка, этот странный взгляд: вроде кошачий, но наполненный человеческим горем и болью. Нос, который был явно мокрый, как и у многих котов, и небольшие ушли на макушке.

Был ли он монстром в прямом понимании этого слова? Он выглядел почти как человек, мог говорить, как человек и, наверное, даже думал как человек. Разве он виноват, что родился таким? Разве заслужил поток ненависти, что сорвался на него в юном возрасте? И можно ли ставить в вину ему жестокость и бессердечность?

Несправедливо. Полукровкам приходилось несладко, верно. Но и монстры, якобы чудовища по своей натуре, страдают. И раз многие из них бессмертны, то и страдания их сильнее. Сколько столетий Баст лицезрел полубогов? А ведь на смертных героев Боги смотрят чаще и заботятся больше. А эти… Уродливые, брошенные.

Эх, если бы я могла это исправить…