Дом разделённый (джен)

Тедди надеялся, что Вайолет сможет снова приехать к нему в гости на пасхальные каникулы, но она сообщила, что ни она, ни её отец не готовы сейчас сцепиться из-за этого с её матерью.

— Моя мама утверждает, что ты опасен, оказываешь плохое влияние, и из-за тебя меня убьют или, что ещё хуже, исключат, — сказала Вайолет с совершенно невозмутимым выражением лица. — И ещё она угрожала вывезти меня из страны и записать в Шармбатон вне зависимости от того, одобрит ли это мой отец или нет.

Обеспокоенный взгляд её кузена позабавил её. По правде говоря, она знала, что её мать никогда не зайдёт так далеко. Но, стоя на вокзале Кингс-Кросс, она всё же немного волновалась, потому что после происшествия с гоблином тон писем её матери стал совсем безумным.

Семьи Дьюи и Кая уже забрали их. Тедди ждал на платформе вместе со своим крёстным отцом и бабушкой. Андромеда обняла Вайолет и заверила её, что она попытается устроить дело так, чтобы Вайолет могла провести с ними хотя бы немного времени этим летом. Затем они отошли на небольшое расстояние, чтобы она не осталась одна на станции, но в то же время чтобы мать Вайолет не обнаружила её в окружении семьи Тедди Люпина.

Пэнси Паркинсон прибыла всего через несколько минут и, к ужасу и смущению Вайолет, крепко сжала её в объятиях.

— Я говорила твоему отцу, что Хогвартс больше никогда не будет в безопасности! — воскликнула она. — Особенно если гриффиндорцы относятся к смертельным угрозам как к забавным приключениям!

Она хмуро посмотрела на Гарри Поттера, казалось, поглощённого разговором с Андромедой Тонкс. Тедди был менее успешен в том, чтобы притвориться незаинтересованным.

— Этот мерзкий полукровка чуть не убил тебя! — прошипела она.

— Мама!

— Мне плевать, даже если он твой кузен, Вайолет! Я не хочу, чтобы ты когда-либо снова приближалась к нему!

— Вряд ли я могу не приближаться, когда у меня с ним два урока в день, — ответила Вайолет. Она пыталась сохранять хладнокровие, но видела, что её мать уже привела себя в исступление.

— Так или иначе! — продолжила Пэнси. — Меня не волнует, если его убьют, но как смеет это отродье оборотня подвергать тебя опасности?

На какой-то ужасный момент Вайолет подумала, что её мама устроит скандал с семьёй её кузена прямо здесь, на платформе.

— Мама, пожалуйста, опусти меня. Можем ли мы пойти домой, пожалуйста?

К огромному облегчению Вайолет, Пэнси опустила её на землю, а затем, крепко взяв за руку, повела прочь. Вайолет оглянулась через плечо и слегка помахала Тедди. Он грустно помахал в ответ.

— Почему мисс Паркинсон так тебя ненавидит? — спросил Тедди.

— Полагаю, её жизнь сложилась не совсем так, как она себе представляла, — ответил Гарри.

— Но ты в этом не виноват.

Гарри вздохнул.

— Нет, но если она хочет обвинять меня, то пусть. Я просто не хочу, чтобы это усложняло жизнь вам обоим.

Тедди беспокоился о Вайолет, но его беспокойство немного утихло, когда он вернулся в дом бабушки и, впервые за несколько недель, смог расслабиться.

Он был рад оказаться дома. Его бабушка суетилась над ним больше, чем с тех пор, как он был ребёнком. Он был смущён, но какая-то часть его почти радовалась опеке. После происшествия со Слипфангом необходимость вести себя так, будто он весел и неустрашим, истощала его. Никто, даже его лучшие друзья, не знал о его кошмарах или о том, что он совсем не чувствовал себя храбрым, когда ему вечером приходилось идти по тёмным уголкам замка Хогвартс.

Неделя каникул совпала с двенадцатым днём рождения Тедди. Уизли пригласили его и его бабушку отпраздновать свой день рождения у них. Тедди подозревал, что тете Молли годился любой предлог, чтобы устроить семейную вечеринку Уизли, где она могла увидеть своих детей и внуков, но и он был вполне счастлив провести день со своими тётями, дядями и кузенами, бывшими для него такой же семьёй, как и Поттеры.

Когда бабушка привела его в Нору, там, как и ожидалось, царил хаос. Повсюду бегали дети всех возрастов, и Тедди уже слышал, как тётя Молли кричала тому или иному отпрыску Уизли, чтобы тот держался подальше от кухни. Он знал, ей нравилось, когда дети были рядом и под ногами. Он уже даже с трудом мог вспомнить, какая из его тёток была беременна; он просто знал, что каждый раз, когда он приходил на одно из таких больших собраний Уизли, у кого-то появлялся новый ребёнок.

После того, как Тедди прошёл сквозь строй объятий и поцелуев тётушек и дядей, Гарри сказал:

— У нас есть для тебя сюрприз.

— Если это вечеринка, тебе, наверное, не стоило говорить мне об этом заранее, — пошутил Тедди.

— Выйди наружу, — улыбнулся Гарри.

Озадаченный, Тедди вышел в сад и обнаружил, что там его ждут Дьюи и Кай.

— Ой, Тедди! Я не знал, что половина бэби-бума — это твои кузены! — заметил Кай, оглядываясь на малышей, играющих на лужайке, гоняющихся за гномами или друг за другом.

— Как? — радостно спросил Тедди, присоединяясь к своим друзьям.

— Это предложил мистер Поттер, — ответил Дьюи. — Мои родители сочли это замечательной идеей, и сестра Кая тоже согласилась.

— С днём рождения! — улыбнулся Кай.

Все трое сели снаружи и начали рассказывать о том, чем они занимались последние несколько дней. Дьюи, судя по всему, большую часть времени проводил дома со своими родителями, и хотя был рад их видеть, у Тедди сложилось впечатление, что он очень рад находиться здесь и общаться с другими детьми. Кай тоже провёл первую часть отпуска с родителями, но вчера ему снова удалось навестить Чжоу и её жениха и даже съездить туда, где работал его будущий зять, в маггловский банк. Он уже было начал говорить о маггловских вещах, для Дьюи и Тедди не имевших никакого смысла, когда вдруг раздался тонкий голосок:

— С днём рождения, Тедди!

Девочка с длинными светлыми волосами практически прыгнула на Тедди сзади и обвила его руками за шею.

— Привет, Виктория, — Тедди слегка смущённо улыбнулся Каю и Дьюи, снял свою кузину со спины и поставил её рядом с собой, чтобы как следует представить:

— Виктория, это мои школьные друзья, Кай и Дьюи. Это Виктория, одна из моих многих кузин.

Виктория слегка надулась. Похоже, ей не нравилось, когда её называли «одной из многих». Но её надутые губы исчезли почти так же быстро, как и появились, и она одарила двух других мальчиков солнечной улыбкой.

— Я самая старшая кузина Тедди! — объявила она.

— Ну, во всяком случае, самая старшая из семьи Уизли, — пояснил Тедди и пожалел про себя, что Вайолет не смогла прийти.

— И его самая красивая кузена, я думаю, тоже, — сказал Дьюи, улыбаясь тому, как Тедди покраснел.

Хотя Виктория была младше их всех, ни Дьюи, ни Кай не могли не заметить, что она была необычайно хороша собой. Дьюи подумал, что к тому времени, когда она станет достаточно взрослой, чтобы поступить в Хогвартс, она уже будет привлекать к себе всеобщее внимание.

При этом улыбка Виктории стала прямо-таки сияющей.

— Спасибо!

Она взглянула на Тедди, как бы желая узнать, согласен ли он, но полусмущённая улыбка на лице Тедди не изменилась. Затем она села рядом с ним, не обращая внимания на то, что трое мальчиков, возможно, не хотели бы включать в свой разговор младшую девочку. Однако Тедди, казалось, воспринял это с юмором, даже когда Виктория взяла его за руку и прислонилась к его плечу.

Дьюи и Кай переглянулись. Они оба подумали, что Виктория напоминает им кого-то ещё.

— Я слышала о том, что с тобой случилось, Тедди, — сказала Виктория. — Это так ужасно, что сделал тот гоблин! Надеюсь, дядя Гарри скоро с ними разберётся! У тебя ещё болит?

— Нет, Виктория. Мне уже лучше.

Это было не совсем так, но Тедди не хотел давать своей кузине ещё один повод суетиться из-за него.

— Мама очень волнуется, — ответила Виктория. — Она говорит, что недопустимо, что такие вещи могут случиться в Хогвартсе и что виновник всё ещё на свободе, — она почти в точности повторила возмущённую тираду матери. — Она хочет, чтобы я пошла в Шармбатон. Она говорит, что такое там никогда не может случиться. Но я не хочу идти в Шармбатон, Тедди! Я хочу в Хогвартс!

— Я бы не беспокоился об этом, Виктория, — сказал Дьюи. — Я не думаю, что Слипфанг сможет вечно оставаться на свободе, а учителя в последнее время стали гораздо более бдительными. Повсюду стоят сигналы тревоги и защитные ограждения.

— Я не думаю, что даже Гарри в своей мантии-невидимке сможет теперь проникнуть в Хогвартс! — отозвался Тедди.

Конечно, за повышенную безопасность пришлось заплатить цену. Студенты, привыкшие к определённой свободе передвижения, теперь сталкивались с живыми доспехами или застывали на месте под воздействием скрытых чар, если они выходили куда-либо за пределы предписанных общих помещений замка. После этого профессору или Филчу требовалось лично разобраться с заблудшим студентом, что отнимало время и терпение персонала. Это также сдерживало амурную деятельность старшеклассников.

— Ну, меня не волнует, есть ли там гоблины, — заявила Виктория. — Я не боюсь гоблинов!

— Ой, — сказал Кай, покачав головой. — Конечно, гриффиндорка.

— Спасибо! — удовлетворенно воскликнула Виктория.

Кай и Дьюи улыбнулись друг другу. Тедди смутился ещё больше.

— Знаешь, Тедди, в следующем месяце мне исполнится десять, — сказала она чуть более застенчиво.

Он кивнул.

— Я знаю. Я вряд ли забуду твой день рождения, Виктория.

Это вырвалось резче, чем он намеревался, но, к счастью, Виктория не заметила этого и просто улыбнулась ему.

— Мне жаль, что я не смогу прийти на твою вечеринку, но нам надо будет возвращаться в школу.

Впрочем, он особо и не сожалел. День рождения Виктории, кроме того, совпадал с годовщиной битвы за Хогвартс и смерти его родителей, и особенно в этом году он думал, что ему будет трудно сделать для неё праздничное лицо.

Она грустно кивнула.

— О, как бы мне хотелось поехать в Хогвартс в сентябре этого года! — У неё был такой вид, словно она вот-вот топнет ногой. — Но мама и папа говорят, что мне придётся ждать ещё целый год! Это просто несправедливо!

— Таковы правила, Вики, — Тедди ухмыльнулся ей, когда она посмотрела на него. Он знал, как сильно она ненавидела это прозвище. — Тебе должно исполниться одиннадцать, прежде чем ты пойдёшь на первый год.

— Если только ты не Вайолет, — вставил Кай.

— Вайолет? Я помню её, — Виктория повернулась и посмотрела на Кая. — Она действительно выглядела очень молодо. Она была не выше меня!

— Да, ей ещё не исполнилось одиннадцати, когда она пошла в школу.

Кай жевал имбирное печенье; они с Дьюи собрали на кухне пригоршни печенья, прежде чем выйти в сад. Таким образом, он совершенно не обращал внимания на внезапный встревоженный взгляд Тедди.

Виктория выпрямилась и мгновенно перешла от кокетливой и игривой позы к восторженной внимательности.

— Как она это сделала? — спросила она.

Кай не заметил, как Тедди отчаянно замахал руками из стороны в сторону и закачал головой, тихо произнося: «Нет-нет-нет!»

— У её семьи есть связи, — сказал он. — У её отца, в основном. Думаю, он смог сделать для неё исключение.

— В самом деле? — медленно произнесла Виктория, и её голос звучал гораздо серьёзнее, чем несколько секунд назад.

— Но это была особая ситуация, совершенно уникальная! — быстро вставил Тедди.

— Ну, — подытожила Виктория, — если отец Вайолет может сделать для неё исключение, то я не понимаю, почему мой папа не может сделать исключение для меня. — Она встала. — В конце концов, — заявила она, — мы Уизли!

И, гордо вскинув голову, она отправилась на поиски своих родителей.

Тедди закрыл лицо руками и застонал, а Дьюи только покачал головой.

— А что? — спросил Кай.

— Ты только что вложил ей в голову мысль, что она может поступить в Хогвартс на год раньше, — пробормотал Тедди сквозь пальцы. — Дядя Билл и тётя Флёр не скажут тебе за это спасибо!

* * *

Внутри дома взрослые располагались вокруг кухонного стола или сидели в гостиной, где могли наблюдать за детьми снаружи через окна. Молли и Флёр были на кухне, хотя Джинни и Гермиона пытались усадить их за стол. Гермиона сидела на одном из мягких потёртых кресел в гостиной, рядом с ней стоял Рон. Он осматривался вокруг, отмечая, что большая часть мебели не изменилась с тех пор, как он был мальчиком. Артур, Гарри, Джинни, Билл и Андромеда сидели за столом, Джинни с Лили на коленях. Это собрание было меньше, чем на Рождество, поскольку Джордж и Перси не смогли прийти со своими семьями, но детей Уизли все ещё было достаточно, чтобы требовалось постоянно следить за ними несколькими парами глаз.

— Я рад, что ты смог прийти, Билл, — сказал Артур.

Билл и Флёр жили дальше всех, и Билл часто был занят своей работой в Гринготтсе.

— Когда Виктория узнала, что у Тедди день рождения, я бы потерял свой статус самого чудесного отца в мире, если бы не привёл её сюда, — сказал Билл, улыбаясь и попивая кофе из выцветшей оранжево-жёлтой кружки. — На самом деле, я, вероятно, стал бы самым ужасным, жестоким и бессердечным отцом на Земле.

Флёр хихикнула из кухни. Затем они увидели из окна, как Виктория обхватила Тедди сзади, а затем прижалась к нему и присоединилась к трём мальчикам.

— О, ma chérie, — сказала Флёр, покачивая головой. — Тедди — милый мальчик, но мне бы хотелось, чтобы она не была так увлечена в таком юном возрасте.

— Я подозреваю, что она перерастёт своё увлечение, как только поймёт, что в море есть и другие рыбы, — вздохнул Билл.

— И что она может съесть любую рыбу, какую захочет, — прокомментировал Рон. — Они все поплывут против течения, чтобы добраться до неё.

Он слегка улыбнулся старшему брату и своей невестке, не обращая внимания на притворно возмущённый взгляд Гермионы.

— Не напоминай мне, — простонал Билл. — Я с трепетом жду следующих нескольких лет.

— Ну, Тедди тоже не лишён очарования, — сухо сказала Гермиона.

— И насколько я слышал, у Виктории уже есть конкуренты, — заметил Гарри с блеском в глазах.

— Тем более, что он может менять свою внешность, — сказал Рон. — Немного пугает, когда думаешь о том, что мог бы сделать мальчик-подросток с такими способностями. Как только он начнёт всерьёз интересоваться девочками…

— Конечно, если бы у тебя была такая способность, было бы и в самом деле страшно, — фыркнула Гермиона.

— К счастью, я уже однажды проходила через это, — сказала Андромеда, прихлёбывая чай. — Было несколько лет, когда Нимфадора стала подростком и поняла, что может изменить гораздо больше, чем просто цвет волос…

Она вздохнула, а Рон ухмыльнулся. Гермиона покачала головой Рону, а Гарри и Билл посмотрели на него.

— Но даже в подростковом возрасте, — продолжила она, — Дора никогда полностью не теряла здравый смысл. Боюсь, это больше, чем я могу сказать о Тедди.

— Будь справедлива, Андромеда, — вставил Артур. — Я не думаю, что Тедди вёл себя глупее обычного одиннадцатилетнего мальчика.

— Когда дело касается мальчишеской глупости, ничего «обычного» не бывает! — громко произнесла из кухни Молли.

— Его сердце определённо в правильном месте, — сказал Гарри. — Но меня беспокоит то, что он не осознает, какой опасности он себя подвергает.

— А мы всегда были очень осторожны в таких вопросах, да? — осведомился Рон.

Гарри сморщил брови:

— Рон, я именно об этом и говорю.

— Послушайте, мы защищаем их, как можем, — сказал Рон, — и я уверен, что Хьюго и Роза не подведут нас, когда придёт время.

Он взглянул на Гермиону, которая слегка улыбнулась. Она внимательно смотрела на Хьюго, который сейчас пытался самостоятельно подняться по лестнице. Её рука лежала на палочке — она была готова в любой момент вмешаться, если приключение Хьюго с подъёмом по лестнице внезапно пойдёт к худшему.

— Но, — продолжал Рон, — ты должен позволить им разобраться с некоторыми вещами самостоятельно. Подумай, каково бы это было для нас, если бы взрослые постоянно появлялись и говорили нам: «Не делай этого!»

— Взрослые постоянно появлялись и говорили нам: «Не делай этого!» — отметил Гарри. — Мы просто обходили их, как и любое другое препятствие.

— И мы уже видим закономерность? — сухо спросила Гермиона, указывая палочкой.

Хьюго поднялся в воздух, размахивая руками и ногами и смеясь от восторга, через долю секунды после того, как он едва не скатился обратно по лестнице.

— Мне немного неприятно думать о себе как о препятствии на пути Тедди, — признался Гарри.

— Это называется воспитанием детей, дорогой, — сказала Джинни, передавая ему Лили.

— И дети не должны сражаться с гоблинами! — Флер кипела от ярости, когда они с Молли вошли в столовую, неся свежеиспечённые пироги и праздничный торт Тедди. — Почему министерство до сих пор не положило конец этому гоблинскому движению?

Гарри вздохнул, обменявшись взглядами с Роном и Гермионой, а затем с Биллом, хорошо скрывшим своё сочувствие.

— Пока что Г.О.Б.Л.И.Н не сделало ничего, кроме как написать письмо с угрозами, — ответил он. — Слипфанг — другое дело, и очень вероятно, что он состоит в этом подпольном движении гоблинов, но мы должны действовать осторожно. Всё гоблинское население наблюдает за тем, как Министерство занимается этим, и если мы будем относиться к гоблинам так, как Г.О.Б.Л.И.Н обвиняет нас в обращении с ними — а именно так мы поступали в прошлом — то мы сыграем им на руку.

— Они должны знать лучше, чтобы перечить нам! На что они жалуются? В Британии к ним очень хорошо относятся, да и во Франции тоже! — фыркнула Флёр.

— Учитывая, что все богатства волшебного мира доверены их хранилищам, нам лучше относиться к ним хорошо, — заметила Андромеда.

— Да, — кивнул Билл. — Большинство гоблинов не хотят насилия, но я должен вам сказать, Гарри прав — даже банкиры, работающие в Гринготтсе, сочувствуют Г.О.Б.Л.И.Ну. Если мы покажем им железные кулаки, последствия могут выйти далеко за рамки нескольких беспорядков.

— Ну, мои коллеги из офиса по связям с гоблинами говорят, что они не добились большого прогресса, — сказал Артур. — Они считают требования гоблинов совершенно необоснованными.

— Как обычно, мы воспринимаем других существ как нечто само собой разумеющееся, пока нас не заставят обратить на это внимание, — произнесла Гермиона.

Она вернула Хьюго к себе и передала его Рону, начавшему покачивать своего счастливого сына на коленях, в то время как сама Гермиона поднялась, чтобы подойти и присоединиться к взрослым за кухонным столом.

— На памяти ныне живущих людей, — продолжила она, — не было крупного восстания гоблинов, поэтому волшебники вообще не думают о гоблинах, если только им не нужен ювелир или меняла. И не заставляйте меня говорить об эльфах-домовиках!

— Да, пожалуйста, не надо, — вставил Рон, заслужив пристальный взгляд жены.

— Она уже направила Тедди на эту проблему, — сказал Гарри.

— И я утверждаю, что то, что он сделал, было на самом деле замечательно! — сказала Гермиона, скрещивая руки на груди, бросая этим вызов любому, кто не согласен.

Наступило неловкое молчание, а затем Артур сказал:

— Гермиона, дорогая, ты знаешь, мы все с тобой согласны, что рабству домашних эльфов рано или поздно придёт конец.

— Но проделка Тедди не привела к этому, — объяснил Гарри. — Те бедные эльфы, кого он «освободил» на выходные, вероятно, не могли дождаться возвращения к работе.

— Да, — согласилась Гермиона с некоторым нетерпением. — Мне уже не четырнадцать, Гарри. Я прекрасно понимаю, что мы не можем просто так их освободить, даже если бы я смогла заставить весь волшебный мир согласиться с этим.

Гермиона потратила годы на исследование происхождения и природы рабства домашних эльфов. Она теперь стала ведущим экспертом в древней магии, поработившей домашних эльфов — почти всю расу — воле волшебников, и она начала кампанию за их интересы сразу после окончания войны с Волдемортом.

А Рон и Гарри, хотя они часто выступали в роли «адвокатов дьявола», полностью её поддерживали, и она это знала. Но они слышали эту речь много раз.

Огонь в её глазах медленно потух.

— Но даже те, кто сочувствует им, всегда так говорят, Артур, — вздохнула она. — Когда-нибудь. Когда придёт время. Когда мы сможем заставить всех согласиться. Когда мы найдём какой-то другой способ придать смысл жизни существам, не знающим других дел. Мы можем сидеть за кухонным столом и соглашаться с тем, что очень жаль, что домашние эльфы порабощены, а тем временем они все ещё готовят, убирают и стирают в Хогвартсе, и все там вполне довольны тем, как обстоят дела. По крайней мере, Тедди, возможно, посеял семя сомнения. Ученикам школы будет немного сложнее воспринимать домашних эльфов как нечто само собой разумеющееся.

— Действительно? — задумчиво спросил Рон. — Когда Тедди и его друзья вернутся в Хогвартс, как часто, по твоему мнению, они будут думать о том, что эльфы все ещё готовят, убирают и стирают для них?

Гермиона пристально взглянула на Рона, но его ответный взгляд был понимающим и ласковым, а вовсе не наоборот. Он понимал её, правда. Возможно, он не так страстно относился к этому вопросу, как она, но он всегда поддерживал её, особенно когда она чувствовала себя наиболее разочарованной. Однако он боялся, что она, возможно, ожидает слишком многого от двенадцатилетних — возможно, потому, что она нормальной двенадцатилетней девочкой никогда не была.

Гарри прочистил горло.

— Ты абсолютно права, Гермиона, волшебники не любят менять статус-кво. И я боюсь, что именно это вот-вот снова повернётся против нас. Потому что гоблины недовольны своим статус-кво, и они терпели очень долгое время.

— Я надеюсь, что мы все согласимся, что нам не следует поощрять Тедди решать эти проблемы, — сказала Андромеда. — В прямом или переносном смысле.

— Что ж, я, конечно, надеюсь, что он усвоил урок о поимке злоумышленников, — сказал Гарри с лёгким содроганием. Он до сих пор помнил, каким очень бледным выглядел Тедди в ту ночь, когда он пришел навестить его сразу после нападения Слипфанга. — Но я не думаю, что он перестанет давать нам поводы для беспокойства.

Гарри, несмотря на свои опасения, звучал почти гордо.

В этот момент в комнату ворвалась Виктория.

— Мама, папа, угадайте, что мне сказали Тедди и его друзья? — горячо воскликнула она, вбегая на кухню, почти светясь от волнения. — Я тоже могу поступить в Хогвартс до того, как мне исполнится одиннадцать!

Все уставились на неё, а затем Билл и Флёр переглянулись.

— Мы поговорим о этом позже, моя дорогая, — сказала Флер, целуя дочь в лоб. — Почему бы тебе не позвать Тедди и всех остальных детей, чтобы мы все могли поздравить его с днём рождения вместе с тобой?

И когда Виктория выбежала из кухни, выражение лица Флер потемнело, внезапно показывая ту сторону её вейловского наследия, что не часто выставлялась напоказ.

— Такими темпами он может не отпраздновать ещё один день рождения! — пошутил Рон.

Но никто не засмеялся. Тедди был и в самом деле очень близок к тому, чтобы не отпраздновать это событие… а Флёр действительно выглядела довольно устрашающе.

* * *

Несколько дней спустя Тедди снова воссоединился со своими друзьями на вокзале Кингс-Кросс. Последние несколько дней дома были для него, в основном, приятными, хотя его бабушка быстро перешла к упрёкам, предупреждая, чтобы он вёл себя прилично, уделял больше внимания учёбе и перестал нарушать школьные правила, просто чтобы посмотреть, сколько ему сойдёт с рук. Хотя она никогда этого не говорила, он знал, что она хочет, чтобы он прекратил свою деятельность в ОД — она говорила о «крестовом походе», которые он и его друзья затеяли, пренебрежительным и неодобрительным тоном. Ко всему этому она добавила немного чувства вины, осматривая его заживающие шрамы и спросив, как бы он себя чувствовал, если бы Вайолет была ранена. Андромеда Тонкс знала, что лучше не запрещать ему прямо дальнейшие акты «гражданского неповиновения», но ей удалось заставить его почувствовать себя очень глупым, но удачливым мальчиком, что подвергает опасности своих друзей и не даёт своей бедной бабушке спать поздно ночью, беспокоясь о нём.

Вдобавок ко всему, Виктория была крайне огорчена, когда её родители дали понять ей, что ни при каких обстоятельствах она не пойдёт в Хогвартс на год раньше. Каким-то образом в этом оказался виноват Тедди, поэтому Виктория не разговаривала с ним, когда он покидал Нору. Он подумал, что это не обязательно так уж и плохо, а затем упрекнул себя за такую ехидность.

Кай нёс сундук большего размера, чем тот, с которым покидал школу. Тедди с любопытством посмотрел на него.

— У тебя тоже был день рождения? — спросил он.

— Не раньше следующего месяца, — улыбнулся Кай. — Но я взял кое-что для нашего следующего протеста!

Дьюи с сомнением посмотрел на сундук.

— Надеюсь, там нет ничего такого, что стреляет огнём.

— Ты взял с собой одну из тех компьютерных штук? — спросил Тедди.

— Ну, было бы незачем приносить компьютер туда, где нет электричества, не так ли? — спросил Кай, как будто указывая на очевидное.

Ему нравилось быть «экспертом» в том, что его друзья не знали, хотя Дьюи подозревал, наблюдая за реакцией Гилберта, Эдгара и Саймона, что в половине случаев Кай не понимал, о чём говорит.

Все трое пробрались в Хогвартс-экспресс и заняли для себя купе, одновременно смотря из окна, придёт ли Вайолет. Они знали, что ждать её на платформе не стоит: её матери не хотелось бы их видеть. Но по прошествии нескольких минут они начали беспокоиться. Поезд вот-вот уже был готов к отправлению, а Вайолет ещё не было видно.

— Её мать угрожала вывезти её из страны, — сказал Тедди, закусив губу.

— Не думаю, что её отцу это бы понравилось, — ответил Дьюи.

— Возможно, это не остановит её, — мрачно ответил Тедди.

Он вспомнил тот сердитый взгляд, которым мать Вайолет одарила его и Гарри, как будто она была в ярости от одного их присутствия рядом со своей дочерью.

— Вот она! — воскликнул Кай, указывая пальцем. Все вздохнули с облегчением. Вайолет шла рядом с матерью, и почти бессознательно Тедди, Дьюи и Кай расселись на своих местах, чтобы их не было так видно через окно. Но они все равно наблюдали, как Пэнси Паркинсон повернулась к Вайолет и, казалось, очень серьёзно говорила с ней. Вайолет ничего не выражала и стояла совершенно неподвижно. Она слегка кивнула пару раз и почти не отреагировала, когда её мать наклонилась, чтобы легко поцеловать её в щеку. Пэнси повернулась и уставилась на поезд, и Тедди каким-то образом понял, что она ищет его. Он отпрянул назад и сполз на сиденье ниже.

Затем Вайолет вошла в поезд. Прошло несколько минут, прежде чем она появилась у двери их купе и, казалось, колебалась, прежде чем открыть её и войти внутрь.

— Вайолет! — улыбнулся Кай.

— Привет, Вайолет, — сказал Дьюи.

— Как прошли твои каникулы? — спросил Тедди, чувствуя себя слегка неловко.

— Потрясающе, — коротко сказала она.

Она поставила свой чемодан под ближайшее сиденье, села и открыла книгу.

Трое мальчиков переглянулись.

— Что ж, мне тоже приятно снова тебя видеть, — сказал Кай.

— Привет, я Дьюи. Мы знакомы? — спросил Дьюи.

Вайолет вздохнула и на мгновение закрыла глаза.

— Я просто сейчас не очень разговорчива, — медленно сказала она.

Она знала, что ей следовало просто сесть с Нагаиной, Бернис и Децимой, ворковавшими над великолепной новой домашней совой Нагаины. Она подумала, что её мама вполне может наблюдать за окнами поезда до его отбытия, а по прибытии в Хогвартс её может ожидать ещё одно резкое письмо. Может быть, даже Громовещатель.

Тедди, Дьюи и Кай обменялись взглядами, а затем кивнули.

— Хорошо, Вайолет, — серьёзно сказал Тедди.

И первую часть поездки мальчики разговаривали между собой, лишь изредка бросая взгляды на Вайолет. После того, как подъехала тележка с десертами и все купили закуски, Кай достал пакеты с маггловским фаст-фудом, а Вайолет нерешительно попробовала шоколадный батончик.

— Я не понимаю, почему ты считаешь его таким особенным, — сказала она, жуя смесь шоколада, карамели и кокоса. — Волшебные сладости так же хороши.

— Они очень вкусные. Немного странные. Как губка, — поделился впечатлением Дьюи, глядя на две половинки золотисто-жёлтого теста, наполненного белым кремом.

— Они особенны потому, что магглы делают их миллионами! — сказал Кай. — Им не нужны заклинания, котёл или домашние эльфы, чтобы изготавливать кучи всего

этого!

— Тогда должно быть много толстых магглов, — пробормотал Тедди. Он поморщился. — А вот это не так уж и вкусно. Магглам действительно нравятся несвежие картофельные палочки?

Кай упаковал несколько коробок с картофелем фри. Он попробовал одну палочку и поморщился.

— Жених Чжоу сказал мне, что они никогда не портятся из-за того, как их жарят!

— Послушай, может, он тебя разыграл? — предположил Дьюи.

— Во всяком случае, я принёс много конфет, а ещё лучше взгляните на это! — Кай вытащил из своего багажа несколько ярких брошюр и раздал их. — Они называются комиксами!

Дьюи и Тедди начали увлечённо перелистывать страницы, а Вайолет слегка нахмурилась, глядя на мужчину на обложке, одетого во что-то похожее на пижаму.

— Магглы одеваются вот так? — спросила она.

— Нет, Вайолет! Чёрт возьми, это же вымышленные персонажи!

— Почему все эти вымышленные персонажи носят на публике трусы?

Она посмотрела на Тедди и Дьюи и закатила глаза. Они смеялись над изображением полуобнажённой женщины в маске.

— Твои непристойные книжки с картинками будут конфискованы, как только их увидит профессор, — произнесла она.

— Они не непристойные! — запротестовал Кай. Он указал на женщину, на которую глазели мальчики. — Она супергерой!

Вайолет просто посмотрела на него пустым взглядом.

— В любом случае, — продолжил Кай, — я собираюсь раздать их на нашем следующем собрании ОД, и тогда мы сможем распространить их по всей школе. Учителя не могут же их всех забрать.

— Если только они не проведут обыск в наших комнатах сегодня вечером, — ровным тоном заметила Вайолет. — Как они это сделали, когда мы вернулись с рождественских каникул. Но я уверена, что им никогда не придёт в голову сделать это, когда все нарушители спокойствия вернулись в школу.

Глаза мальчиков расширились, когда слова Вайолет дошли до них. Очевидно, им это не пришло в голову.

Вайолет вздохнула и вытащила из-под сиденья свой чемодан.

— Вот, — сказала она. — Спрячьте здесь свои комиксы.

Кай взглянул на небольшой дорожный чемоданчик Вайолет.

— Они все туда не поместятся.

— Если ты и думаешь, что магглы такие очаровательные, не веди себя так, как магглорожденный! — отрезала она. — Ты слышал о волшебных пространствах?

Она открыла свой чемодан, и парни увидели, что внутри находится что-то похожее на полноразмерный шкаф.

— Блестяще! — откликнулся Тедди. — Должно быть, это стоило пары золотых галлеонов?

Вайолет пожала плечами.

— Но твой чемодан тоже могут обыскать, — заметил Кай.

— Если я не открою его вот так, то откроется лишь гораздо меньшее отделение с моей одеждой, — показала Вайолет.

Восхищённо покачивая головами, Кай, Дьюи и Тедди аккуратно сложили комиксы — Кай запихнул их в свой чемодан так много, что они почти перевешивали его самого, и он мог тащить их только на колёсах — и положили их в чемодан Вайолет. Когда она захлопнула его и положила обратно под сиденье, он стал практически невесомым.

— Вот почему нам нужны слизеринцы в ОД! — улыбнулся Тедди.

— Ты лучшая, Вай, — согласился Кай.

— М-м-м, — произнесла Вайолет, хмуро глядя на Кая, но ничего больше не сказав.

* * *

Несмотря на предупреждение Вайолет, обыска вещей вернувшихся учеников не было, хотя Тедди заметил, что Хагрид и профессор Лонгботтом с необычным вниманием смотрят на каждого студента, проходившего через ворота обратно в замок, и не удивился бы, узнав, что они использовали какое-то заклинание для обнаружения запрещённых предметов. Если это было так, то маггловские предметы заклинание не обнаружило, поскольку никто на пути внутрь не был перехвачен.

«Ежедневный пророк», наконец, упомянул на последней странице слухи о том, что гоблин проник в Хогвартс и ввязался в схватку с кое-кем из учеников. Слухи, что не смогли подтвердиться, поскольку директор и сотрудники Хогвартса отказались отвечать на вопросы журналистов, сославшись на необходимость защиты частной жизни несовершеннолетних учеников.

— Что ж, это приятно с их стороны, — сказал Тедди за завтраком.

Он знал, что каждый, у кого был ребёнок в Хогвартсе, или кто знал кого-то, у кого он был там, уже слышал о Слипфанге и Тедди Люпине. Однако он был рад, что «Ежедневный пророк» не опубликовал его имя ещё раз.

— Они, вероятно, не хотят, чтобы народ так бушевал из-за гоблинов, — предположил Колин.

— Если бы ты сражался с ними получше, мы все могли бы вернуть свои палочки! — вставил Альфред.

Все младшие гриффиндорцы уставились на него.

— Ты свихнулся? — воскликнул Колин. — Тедди чуть не убили! Почему бы тебе не сразиться с гоблином, раз так?

— Спасибо, Колин, — с благодарностью сказал Тедди. — Но я бы никому не советовал сражаться с гоблинами, — он неодобрительно посмотрел на Альфреда. — Не видел тебя на нескольких последних собраниях ОД, — сказал он, понизив голос.

Альфред отвернулся. Тедди покачал головой.

— Тедди, мы встретимся в эту пятницу? — спросила Хлои.

— У тебя есть что-то, что ты нам покажешь? — с любопытством спросил он.

Она просто улыбнулась ему.

На той неделе все магглорожденные выглядели весьма самодовольными, а к пятнице даже Энтони и Неро заинтересовались тем, какие маггловские штуки им покажут. Альфред Каттермол и Кристофер Тилни вернулись. Также ОД пополнился второкурсником из Слизерина по имени Уолтер Гривз. Были и другие новые лица. Тедди увидел Ирен Бейкер, магглорождённую четверокурсницу из Хаффлпаффа, и Ханну Холмс, третьекурсницу Гриффиндора, которая привела с собой своего парня из Рейвенкло, Питера Ханиборна. Первокурсников по-прежнему было больше, чем ребят постарше, но это уже явно не был клуб только для первокурсников.

— Это, должно быть, самая широко известная тайна в истории Хогвартса, — сказал Кай.

Тедди кивнул. Выручай-комната расширилась и стала немного больше, чем на предыдущих собраниях. Он всё ещё не совсем понимал, почему учителя бездействуют, ведь теперь он был совершенно уверен, что практически вся школа знает о пятничных собраниях ОД. Он задался вопросом, не было ли профессору Лонгботтому просто любопытно узнать, что они будут делать дальше.

Магглорожденные выгружали мешки и коробки, полные игрушек, игр, книг и плакатов, а также ещё больше картофельных чипсов и прочего фаст-фуда. Комиксы Кая оказались весьма популярными. Все ученики, выросшие с магами, были заинтересованы возможностью посмотреть на маггловскую культуру и на то, чем развлекались маггловские дети.

Эдгар собрал вокруг стола группу любопытных, где он показывал брошюры о какой-то маггловской игре в волшебство, в которой использовались игральные кости странной формы и «листы персонажей».

— Это, типа, дракон? — усмехнулся Неро, листая одну из брошюр Эдгара. — Драконы выглядят не так! И «гениальный интеллект»? — он громко рассмеялся. — Мой дедушка дрессировал драконов для Министерства магии Италии, он говорит, что это самые тупые звери, которых только можно себе представить!

— Магглы мало что знают о волшебстве, — согласился Энтони, глядя на другую брошюру. — Почему ни у одного из этих волшебников нет палочек в руках? И почему все ведьмы такие страшные?

По всей комнате раздался смех, когда Питер Ханиборн споткнулся, пытаясь кататься на скейтборде.

— Магглы точно не могут удержать равновесие на этой штуке без магии! — кисло сказал ловец Рейвенкло, когда Ханна помогла ему подняться на ноги.

— Конечно, могут, — ответил Саймон.

Он запрыгнул на доску и, ко всеобщему изумлению, начал кружить по комнате, практически танцуя на этом колёсном приспособлении. Дьюи был не столько поражён умением своего соседа по комнате держать равновесие на маггловском скейтборде, сколько тем, как Саймон улыбался во весь рот и выглядел совершенно довольным собой, что так отличалось от его обычного тихого и сдержанного характера.

— Раньше после школы мне больше нечего было делать, кроме как слоняться по автостоянке и смотреть, как катаются парни постарше, — объяснил он, когда заметил, что Дьюи пристально смотрит на него.

— Эй! — внезапно воскликнул Эдгар, так громко, что напугал стоявших рядом с ним. — Как вы думаете, Выручай-комната могла бы стать скейт-парком? Это было бы чертовски гениально!

Выручай-комната превратилась в столпотворение, но в хорошем смысле, подумал Тедди. Некоторые другие девочки собрались вокруг зеркала со столом, полным косметики, а Хлои показала свой новый мобильный телефон блестяще-красного цвета. Она все время рассказывала про то, что он может делать, но ей было трудно убедить скептиков, хотя Гарольд Блейк подошёл, чтобы изучить его.

— Если тебя снова поймают за маггловскими штучками, тебе уже не отделаться переписыванием строчек, — заметил Эдгар.

Хлои улыбнулась и помахала палочкой над телефоном. Он превратился в серьгу.

— И всё же ты едва можешь сделать заклинание изменения цвета, — фыркнула Бернис.

— Что ты делаешь, Вайолет? — спросил Тедди, обнаружив, что его кузина открывает дорожный чемодан и пытается что-то из него вытащить.

— Достаю кое-что из дорожного чемодана, — ответила она, глядя на него так, что он почувствовал себя полным дураком.

Она держала руки на каком-то руле. Он помог ей протиснуть его через узкое отверстие чемодана и обнаружил, что он прикреплён к металлической раме. Пока они вдвоём продолжали вытаскивать его, что было непросто, вокруг собрались другие члены ОД.

— Я знаю, что это такое, — сказал Кай. — Это велосипед!

— Очень хорошо, — сказала Вайолет, одарив его покровительственным взглядом.

— Что ты собираешься делать с велосипедом? — с любопытством спросила Ирен Бейкер. — Кататься по коридорам?

— Я думаю, с ним можно сделать что-то волшебное, — ответила Вайолет. — Я жертвую его на общее дело.

— Он великоват для тебя, — заметил Колин, и остальные члены ОД захихикали.

— Как ты достала его? — спросил Тедди.

Он был впечатлён, не в последнюю очередь потому, что Вайолет вообще смогла впихнуть такую штуку в свой чемодан. Когда они поставили велосипед на колёса, он заблестел серебристым металлом под огнями Выручай-комнаты. От него исходили запахи масла и резины.

— В Косом переулке открылся новый магазин магловской импортной продукции, — сказала Вайолет. — Я пошла туда за покупками, сказав маме, что собираюсь купить мороженое.

— Я тоже был там, — откликнулся Гарольд. Он присвистнул, осматривая велосипед. — Всё там ужасно дорого — рынок маггловских товаров пока невелик, и всё проходит через дюжину различных офисов Министерства!

Вайолет пожала плечами.

— Я сказала им отправить счёт моему отцу.

Тедди посмотрел на неё.

— Твой отец получит счёт за какую-то дорогую маггловскую штуку? Разве он не будет… злиться?

— Точно, — сказала Вайолет. — Он будет в ярости, — её голос звучал почти весело.

— Мы могли бы анимировать его, — предложил Гарольд. — Сделать так, чтобы он летал.

— Это может привести к неприятностям с управлением по неправомерному использованию маггловских артефактов, — заметила Ирен.

— Держу пари, что Пивз с удовольствием с ним поиграется, — предположил Эдгар.

— Пивз повесит его на люстру, — фыркнул Уолтер Гривз.

Все начали спорить, что делать с диковинной покупкой Вайолет, что переросло в дискуссию о том, что делать со всеми маггловскими артефактами. Как и опасался Тедди, старшие ученики поначалу перебивали младших, но он, Дьюи и Кай настаивали на том, чтобы все могли высказаться, и к концу вечера комиксы, журналы, игрушки, фаст-фуд, футбольные мячи и теннисные ракетки, скейтборды, шариковые ручки, куклы, косметика и даже одна старая пишущая машинка были розданы тридцати трём членам ОД.

— Эй! — крикнул Тедди. — Помните, цель всего этого не просто развлечься, играя с маггловскими игрушками! Мы хотим показать всем, что с ними всё в порядке, и что правила против…

Его голос был заглушён Ханной и Питером, смеющимися над каким-то тестом на отношения в журнале, Гарольдом, пытающимся уговорить Хлои позволить ему поэкспериментировать с её мобильником, и Энтони и Неро, заливающимися от смеха, когда Стивен безуспешно попытался выкатиться на скейтборде через дверь.

— Не волнуйся, приятель, — сказал Дьюи, хлопая его по спине. — Думаю, этот протест обрёл собственную жизнь.

— Я немного боюсь этого, — ответил Тедди.

— Хочешь засунуть велосипед обратно в чемодан? — спросил Кай у Вайолет.

Она сморщила нос. На самом деле, ей не хотелось этого делать. Первый раз был и так достаточно сложным, в особенности этот руль.

— Я думаю, мы можем оставить это здесь, — сказал Тедди.

— Может быть, тебе стоит потренироваться в уменьшающих заклинаниях, — как бы между прочим сказала Хлои, выходя.

Она слегка помахала Тедди, а Вайолет сердито посмотрела на неё.

* * *

Комиксы, журналы, фентезийные и научно-фантастические романы, игры, шоколадные батончики и пакеты со сладостями, а также всевозможные игрушки вскоре заполонили гостиные всех четырёх факультетов. Многие учителя не совсем понимали, что делать с ручками, карандашами и цветными маркерами, которые ученики начали доставать во время занятий. После того, как некоторые из них были конфискованы, главы факультетов объявили — после совета с директрисой, — что каждый учитель сам решит, будут ли маггловские письменные принадлежности разрешены в его классе.

Учителя провели следующую неделю, пытаясь справиться с внезапным наплывом маггловских вещей. Старшие и более косные сотрудники, вроде профессора Вольфрама и профессора Синистры, конфисковывали любой незнакомый предмет, увиденный ими. Но профессору Пэйсгуд, казалось, это даже нравилось. Она и профессор Филандрос, преподававший маггловедение, были теми, с кем консультировались другие учителя, когда конфисковали ещё один незнакомый им предмет.

Как и ожидалось, некоторых учеников отправили на отработки. Скейтборд Саймона отобрали, и Хаффлпафф лишился двадцати пяти очков, когда он попытался спуститься на нём по лестнице и чуть не сбил с ног профессора Флитвика. Многим учителям совершенно не понравились комиксы Кая, а нескольким девочкам прочитали лекции об их неподобающем макияже.

В последнюю неделю апреля члены ОД развесили по коридорам постеры с фильмами, вызвав любопытство даже среди учителей.

— Магглы сняли фильм о Дамблдоре? — спросил Тедди, идя с Каем по коридору первого этажа после урока Истории магии.

— Это не Дамблдор. Магглы не знают, кем был Дамблдор, — сказал Кай тем же тоном всезнайки, каким он всегда говорил о магглах.

Они остановились, глядя на портрет волшебника в натуральную величину с длинной белой бородой и посохом.

— Это Рэндольф! — продолжил он. — Они сняли фильм о том, как он в древние времена сражался с одним Тёмным Лордом из-за какого-то магического кольца. Я думаю, это историческое событие, но они, конечно, перепутали все подробности.

— Я никогда о нём не слышал, — сказал Тедди. — Немного жутковато, когда маггловские фотографии просто смотрят на тебя, не двигаясь, не так ли?

— Мистер Люпин, — произнёс взрослый голос из дальнего коридора, и Кай и Тедди немного виновато повернулись к профессору Лонгботтому.

— Мы это не расклеивали, профессор! — воскликнул Кай.

Лонгботтом фыркнул.

— Филч может закатить истерику, но меня всё это не беспокоит, — он пренебрежительно махнул рукой в сторону плакатов с фильмами, выставленных в коридоре. — Однако я хочу поговорить с Тедди о чем-то другом.

Он стоял и ждал, пока Тедди не кивнул Каю и не последовал за главой своего факультета наверх, в кабинет.

На прошлой неделе шёл сильный дождь, но в кабинете профессора Лонгботтома в буквальном смысле слова цвела весна. Как только он открыл дверь, перед Тедди показался калейдоскоп красок и цветочных ароматов, и Тедди пришлось смотреть, куда он ступает, поскольку некоторые растения Лонгботтома были более агрессивными, чем другие. Ярко-жёлтый цветок со множеством острых крошечных зубцов высунулся из горшка и попытался укусить Тедди за ухо, когда он сел.

— ОД, вижу, был очень занят, — сказал профессор Лонгботтом.

Тедди ничего не сказал.

Лонгботтом вытащил что-то из ящика и положил на стол. Это был какой-то пластиковый зелёный монстрик, стоящий на задних лапах и отдалённо напоминающий помесь гориллы и дракона. Лонгботтом постучал по нему палочкой, и он вдруг неуклюже качнулся вперёд, размахивая ручками, и заревел со странным пронзительным звуком, как чайник. Вскоре игрушка остановилась, и звук затих и замер.

— Очевидно, ему нужно что-то, называемое батарейкой, что быстро разряжается в магической среде, — объяснил Лонгботтом. — Я конфисковал его у мистера Харгрейва и мистера Зиркла, обнаруживших, что они могут питать его на несколько секунд с помощью своих палочек.

— Он не выглядит очень опасным, — заметил Тедди.

Лонгботтом улыбнулся.

— И в самом деле. Но они заставили его маршировать через ядовитые щупальца во время урока гербологии. Когда я услышал, как они говорили про заклинание увеличения и о том, чтобы он мог дышать огнём, я решил, что было бы разумно забрать его. Многие из этих маггловских вещей кажутся весьма популярными, даже среди студентов, которые не интересуются маггловедением.

— Шариковые ручки просто великолепны! — сказал Тедди. — Они гораздо лучше неволшебных перьев. Я не понимаю, почему учителя стараются не допускать в школу подобные безобидные штуки.

Лонгботтом несколько мгновений задумчиво рассматривал Тедди.

— Большая часть этих предметов не была конфискована, за исключением тех случаев, когда они мешали урокам, — отметил он, и Тедди понял, что это правда.

Он сделал паузу и придержал язык.

— Филч, конечно, в ярости из-за всех этих плакатов с маггловскими фильмами, расклеенных по коридорам, — продолжил Лонгботтом. — И тот, кто повесил плакат «Горбун из Нотр-Дама» на дверь его кабинета, поступил весьма невежливо. Но хотя запрет на электронные устройства ещё действует, такие вещи, как шариковые ручки и комиксы, строго говоря, никогда не были запрещены.

Он снова ткнул палочкой в маггловскую игрушку, и она ответила ещё одним жестяным визгом.

— Волдеморт не создавал предубеждений против магловской культуры в волшебном мире. Они существовали на протяжении поколений. Он просто превратил эти предрассудки в погром. — Он отложил палочку и снова посмотрел на Тедди. — Эти предубеждения постепенно теряют свою власть, но то, что ты делаешь, Тедди, довольно смело… и, я думаю, это хорошо. Я не уверен, что это нельзя сделать более приличным образом, но ты помогаешь давно назревшим переменам.

И когда Тедди с удивлением уставился на него, Лонгботтом сказал:

— Удивит ли тебя, если ты узнаешь, что профессор Ллевеллин считает так же?

Тедди раскрыл рот.

— Э-э, да.

Лонгботтом улыбнулся.

— Не то чтобы она полностью одобряла действия ОД, но вы наверняка заметили, что для такой жестокой и несправедливой директрисы она не наказывает вас так сильно, как может.

— Она ещё не отменила меры нулевой терпимости! И не вернула обратно всех отчисленных!

Лонгботтом вздохнул.

— То, что у вас есть законные претензии, не означает, что вы можете заставлять директора управлять школой так, как вам хочется. Однако я говорю вам это, потому что у меня есть просьба. Есть кое-что, что меня и профессора Ллевеллин слегка беспокоит.

— Что это? — осторожно спросил Тедди.

— Приближается двенадцатая годовщина битвы за Хогвартс, — серьёзно сказал Лонгботтом. — И я верю, что на этой годовщине будет присутствовать даже больше переживших ту битву, чем на десятой годовщине… потому что вы, дети тех выживших, теперь начинаете посещать Хогвартс. Гарри и Джинни, конечно, приедут, и я точно не знаю, кто ещё, но здесь будет немало выпускников школы.

Тедди знал, что Гарри каждый год ходит на годовщину. Его самого чуть ли не привезли на десятую годовщину, но он был бы там единственным ребёнком, а его бабушка не хотела, чтобы он был в центре внимания, или чтобы все шёпотом говорили о «бедном сироте и его храбрых родителях». Он просто смотрел на профессора Лонгботтома, ожидая, пока он объяснит, какое отношение это имеет к нему и к ОД.

— Каждый год, — продолжал Лонгботтом, — проводится поминальная служба, и на неё собирается вся школа. Это всегда немного сложно. Всегда есть несколько учеников, чьи семьи погибли во время войны — с обеих сторон. Но как ты знаешь, многие из твоих товарищей-первокурсников ещё даже не родились, когда произошла битва за Хогвартс. Это имеет большое значение для многих.

— Понятно, — Тедди медленно кивнул, выражение его лица было очень торжественным.

Лонгботтом наклонился вперёд. — Было бы очень... обидно, если бы во время этого мероприятия произошли какие-либо протесты.

— Вы думаете, ОД что-то сделает во время поминальной службы?

— Ну, саму церемонию вы вряд ли сорвёте, — сказал Лонгботтом. — Но мне приходит в голову, что иные из вас могут подумать, что когда в школе много взрослых, самое время устроить ещё один протест, и я не думаю, что такие шутки, как покраска коридоров в розовый цвет, расклеивание маггловских постеров или завал замка игрушками будут оценены по достоинству.

Тедди нахмурился. Ему никогда бы не пришло в голову совершить что-нибудь неуважительное в годовщину смерти своих родителей.

— Я не думаю, что кто-то собирается сделать такое, — сказал он. — Но я на самом деле не руковожу ОД, профессор. Я не могу приказать кому-либо что-то делать или не делать.

Лонгботтом улыбнулся.

— Возможно, нет. Но я думаю, что у тебя гораздо больше влияния, чем ты думаешь, Тедди. Просто держи в уме то, что я сказал.

Выражение его лица стало более серьёзным. Он продолжил:

— Как ты к этому вообще относишься? Ты не единственный, кто остался сиротой из-за войны, но я знаю, что на тебя обращали больше внимания, чем на большинство.

Тедди несколько мгновений спокойно думал, а затем сказал:

— Я не думаю, что для меня это так плохо, как для некоторых других, профессор. Даже для тех, чьи родители живы.

Он подумал о Каттермолах, всё ещё ожесточённых, о МакКормаках, всё ещё живших со своим горем, об Альбусе Алдертоне, что так злился на слизеринцев, и о Монтегю, Селвинах и Боудах, живущих с наследием того, что сделали их родители. И о Вайолет, чувства которой он так и не мог разгадать.

Лонгботтом кивнул.

— Я ожидаю, что для многих это будет трудное время. Для меня это всегда так. Но я предпочитаю, вспоминая мёртвых, помнить о живых. И ты и твоё поколение, вы — те, кто даёт нам повод для праздника.

* * *

На следующее утро Тедди получил письмо от Гарри, подтверждающее, что он и тётя Джинни приедут в Хогвартс вместе с Джорджем и Анджелиной, а также Роном и Гермионой.

Кай был взволнован, когда получил очень короткое письмо от Чжоу, в котором говорилось, что она тоже будет присутствовать.

— Я почти уверен, что она была на десятой годовщине, — сказал Кай своим друзьям в библиотеке тем вечером. — Но она не любит об этом говорить, и я думаю, она обычно избегает подобных мероприятий. Может быть, она придёт проведать меня. Она, вероятно, спросит профессора Флитвика, чем я занимаюсь…

— Да, я уверена, что все дело в тебе, — сказала Вайолет. Её тон был немного более резким, чем обычно.

— В чем твоя проблема, Вай? После пасхальных каникул ты стала более угрюмой, чем обычно!

— У меня нет проблем, — сквозь зубы ответила Вайолет. — Вот только ты весь вечер жалуешься на визит сестры. Может, она и вправду придёт вспомнить о потерянных друзьях, а не просто мучить тебя, Совёнок.

Тедди и Дьюи пришлось прикрыть рты. Они нервно огляделись в поисках мисс Пинс, но Кай пристально смотрел на Вайолет.

— Хорошо, но если бы твои родители пришли, а я уверен, что это не так, ты, вероятно, нервничала бы…

Кай слишком поздно прикусил язык, когда выражение лица Вайолет стало каменным, а её глаза стали очень холодными. Она захлопнула книгу и встала.

— Вайолет, — начал было Тедди, но она просто покачала головой и посмотрела на него взглядом, ясно говорившим: «Не смей следовать за мной».

Она вышла из библиотеки, не сказав больше ни слова.

Дьюи и Тедди уставились на Кая.

— Действительно, дела плохи, приятель, — сказал Дьюи.

— Ты когда-нибудь задумывался о том, что выходит из твоего рта? — спросил Тедди.

Кай подпёр лоб руками.

— Я знаю, — пробормотал он. — Мне очень жаль. Я не имел в виду, как это прозвучало…

— Тебе следует извиняться перед Вайолет, а не перед нами, — сказал Тедди.

Кай действительно выглядел таким несчастным и виноватым, что это немного ослабило возмущение Тедди.

— Я извинюсь, извинюсь, — вздохнул Кай. — Но ты же видел её лицо. Она не захочет меня сейчас слушать.

— Нет, — признал Тедди. — Наверное, нет.

* * *

Вайолет подошла к лестнице, выражение её лица было спокойным, но мысли были бурными.

Она знала, что Кай не хотел причинить ей боль — быть бездумным придурком было для него естественно, — и в глубине души она знала, что, вероятно, в конце концов простит его, но сейчас она боялась, что сломает ему очки, если ей придётся посмотреть на него ещё секунду.

Она также отчасти осознавала, что реагирует чрезмерно. Конечно, её родители не собирались приезжать на годовщину битвы за Хогвартс, хотя они оба были там. Это была просто ещё одна история, на которую Вайолет так и не получила прямого ответа. Она знала, что они были там, она знала, что они сражались не на правой стороне, но она была уверена, что на самом деле они и не были частью армии Волдеморта — иначе почему они не сидели в Азкабане, как все остальные выжившие Пожиратели Смерти? Так что же именно произошло? Сестра Кая была героиней, родители Тедди были среди славных павших, его крестный отец был спасителем волшебного мира, брат Дьюи был благородным мучеником… а её родители были просто людьми с прошлым, о котором они предпочитали не говорить.

Поскольку она была достаточно взрослой, чтобы понимать такие вещи, она знала о тёмном наследии своей семьи, о тайнах, обидах, ошибках и проступках, о которых всегда упоминали лишь косвенно. Среди взрослых знакомых Вайолет многозначительное слово и поднятая бровь говорили о многом. Как будто все они говорили на тайном языке, сообщая имена, происшествия, обвинения и отрицания, ни одно из которых никто не озвучивал вслух. Вайолет смотрела и слушала, но часто так и не могла понять, что они имели в виду.

Ей бы сейчас не было так жаль себя, в особенности, если бы она напомнила себе, что некоторые другие слизеринцы точно знали, что их родители ничем хорошим в то время не занимались, но она была особенно чувствительна к теме своей мамы. Всю эту неделю Пэнси Паркинсон была безжалостна в своих язвительных высказываниях, снова и снова проклиная отца, предупреждая Вайолет держаться подальше от Тедди, держаться подальше от Уизли и Поттеров, держаться подальше от Гриффиндора, держаться подальше от друзей отца или детей друзей её отца, но и держаться подальше от неслизеринцев также… Вайолет точно не знала, с кем вообще, согласно её матери, ей следует общаться. Пэнси пригрозила, что отвезёт дочь во Францию и запишет её в Шармбатон или даже в Дурмстранг, а потом заплакала и обняла Вайолет, сказав, что ей невыносима мысль о том, что она находится так далеко. Сова от отца Вайолет, с вежливой просьбой, может ли она приехать в гости на день или два, вызвала у Пэнси визгливую тираду, закончившуюся клятвой, что она никогда, никогда больше не позволит Вайолет посетить поместье Малфоев. Пэнси отвезла её в Косой переулок за покупками и ужасно избаловала, а затем отвезла её домой, кричала, плакала и ещё немного обнимала. А когда она пила, что случалось часто, всё это было ещё хуже.

Все это было очень запутанно. С её матерью всегда было трудно, но теперь она стала почти невыносимой.

Вайолет начала думать, что её мать, возможно, не совсем в здравом уме.

— Эй! Вайолет!

Кто-то позвал её, когда она спускалась по лестнице. Сначала она подумала, что Тедди — или, ещё хуже, Кай — всё-таки по глупости решил последовать за ней, но ещё до того, как обернуться, она поняла, что это не так. Она была удивлена, увидев, что за ней гонится Гарольд Блейк.

— Привет, Вайолет, — вежливо сказал он, догоняя её.

Она настороженно посмотрела на старшего рейвенкловца. Когда она не ответила сразу, он продолжил.

— Мне просто интересно… тот велосипед, что ты принесла на последнее собрание ОД. Он все ещё в Выручай-комнате?

— Тебе следует понизить голос, — тихо сказала она. — И да, это так.

Гарольд оглянулся и заговорил тише.

— Мне было интересно, могу ли я взять его взаймы.

— Взять взаймы?

— Я хочу опробовать несколько заклинаний, — прошептал он. — Хочу попрактиковаться с маггловскими артефактами. Я думаю, что сделать так, чтобы он полетел, будет действительно довольно просто, на самом деле, и у меня есть идея применить балансирующее и управляющее заклинание, и…

— Делай с ним всё, что хочешь, — сказала Вайолет. — Но я не хочу ничего об этом знать.

— Понял! Спасибо, Вайолет. Знаешь, Кай прав, ты действительно очень неплоха для слизеринки.

Он положил руку ей на макушку и взъерошил ей волосы, прежде чем развернуться и поспешно подняться обратно по лестнице. Таким образом, он не заметил выражения её лица, которое могло бы заставить его застыть замертво.

Возможно, в конце концов она простит Кая, подумала она, продолжая спускаться вниз. Но на это уйдёт очень много времени.

* * *

Ко второму мая она ещё не простила его. Кай предпринял несколько попыток извиниться, но Вайолет просто холодно смотрела на него и молчала.

— Ему придётся приходить и стучать в дверь гостиной Слизерина каждый вечер в течение недели? — спросил её Тедди в тот день сразу после завтрака.

Занятий не было, и все спешили, чтобы надеть официальные мантии для поминальной церемонии.

— Пусть он делает это в течение двух недель, и я подумаю о том, чтобы простить его, — фыркнула Вайолет.

— Да ладно, Вайолет. Это была одна глупая фраза. Ты не слишком бурно реагируешь?

Вайолет повернулась и посмотрела на него:

— Он всегда выпаливает глупые фразы!

— И ты всегда угрюмая и раздражительная, но мы все равно тебя любим! — Тедди улыбнулся ей, запнувшись, только когда увидел, как её глаза расширились.

— Ой, да ладно, я шучу, ты не такая уж и угрюмая…

Тут он понял, что ещё отмочил. Его лицо покраснело, но он заставил себя встретиться с ней взглядом.

— Это правда, — сказал он упрямо. — Мы друзья, Вайолет.

— Мне пора переодеться, — тихо сказала она и поспешила прочь.

Тедди вздохнул и провёл рукой по волосам. Ну, он не имел в виду любовь в этом смысле! Наверняка она понимала это? Затем он покачал головой и пошёл переодеваться сам. Он надеялся, что сможет поговорить с Гарри перед церемонией, но знал, что все взрослые встречаются в другом месте, и он, вероятно, не сможет встретиться со своим крёстным до окончания церемонии.

На самом деле, Гарри и Джинни были заняты встречами со многими друзьями, которых они не видели долгое время. Большинство из них присутствовало на поминальной службе двумя годами ранее, но были и такие, как Деннис Криви и Кэти Белл, кого они не видели почти двенадцать лет. Жена Невилла Ханна редко бывала в Хогвартсе, но на этот раз он взял её с собой, и она счастливо болтала с Невиллом, Эрни Макмилланом и Луной Лавгуд-Скамандер, которая выглядела безмятежной, сияющей и даже более беременной, чем жена Джорджа Анджелина.

Хагрид возвышался над всеми ними, под палаткой, воздвигнутой снаружи, возле могилы Дамблдора, а Рон и Гермиона пытались удержать его от эмоциональных сцен, которых он устраивал рядом с ней каждый год.

Когда студенты Хогвартса направились в своих парадных мантиях к озеру, первое, что все заметили, было то, как каждый факультет шёл вместе, и что слизеринцы, казалось, шли медленнее, чем другие.

— А вот и факультет, что сбежал, — мрачно пробормотал Ли Джордан.

— Прошу прощения, мистер Джордан! — вставил профессор Слагхорн, и его щеки покраснели.

Гарри нахмурился, глядя на Ли. Он знал, что некоторые из его сверстников называли факультет Слизерин именно так, но ему не нравилось, что Ли говорил это вслух, особенно здесь. Были ли они обречены каждый год вспоминать старые обиды?

Позади них Хагрид прогремел:

— Правда. Без обид, профессор, я знаю, что вы остались сражаться, но все остальные…

— Все остальные выжили, — ледяным тоном сказал Слагхорн, — потому что я отправил своих учеников в единственное место, где они были бы в безопасности, если бы Хогвартс пал, в то время как другие факультеты позволили детям сражаться. Вы можете гордиться количеством гриффиндорцев, чьи имена будут зачитаны сегодня. Я горжусь количеством слизеринцев, что ещё живы.

Он повернулся спиной к огромному лесничему, и среди преподавателей и бывших учеников воцарилось неловкое молчание.

Джинни схватила Гарри за руку и указала пальцем на Тедди среди первокурсников Гриффиндора, и Гарри кивнул и улыбнулся. Затем он обнаружил, что его взгляд скользит по слизеринцам, собравшимся в отведённое им место для сидения, и, наконец, он остановился на крошечной темноволосой кузине Тедди.

Было понятно, и, вероятно, к лучшему, что её родителей здесь не было, но Гарри задался вопросом, что значила эта поминальная служба для Вайолет Паркинсон и её соседей по факультету, членов семей которых на церемонии не было.

* * *

— Это было не так уж и плохо, — пробормотал Кай после церемонии, когда они направились к толпе ожидающих взрослых. — Думал, это будет очень долго и плаксиво. С тобой все в порядке, приятель?

Он посмотрел на Тедди, лицо которого ничего не выражало, когда читали имена павших. Кай изо всех сил старался быть более «чувствительным», в своей обычной манере.

— Да, — сказал Тедди. — Не то чтобы это было что-то новое.

На самом деле он был удивлён тем, как мало на него это повлияло. Он почувствовал лёгкий озноб, когда были прочитаны имена «Ремус Джон Люпин» и «Нимфадора Тонкс», но, как он и опасался, не почувствовал ничего большего.

— Тедди! — воскликнула Джинни, обнимая его, а Гарри кивнул Каю.

— Я вижу, шрам почти исчез, — сказал он юному рейвенкловцу.

— Кай! — Кай внезапно напряг мышцы, когда его нашла сестра. — Вот ты где! — Она положила руку ему на плечо и ласково взъерошила его волосы, заставив его поморщиться. — Ты не мешаешь Гарри, не так ли?

— Конечно, нет, — заверил её Гарри. — Я всегда рад поговорить с друзьями Тедди. Кстати, где Дьюи и Вайолет?

— Дьюи, по-моему, с другими хаффлпаффцами, а Вайолет, э-э, с другими слизеринцами, я думаю, — пробормотал Кай.

— Ой, посмотрите, это профессор Флитвик, — сказала Чжоу. — Давай, Кай, — она взглянула на Гарри и Джинни. — Увидимся позже в Комнате?

Поттеры кивнули, и Чжоу пошла с Каем. Последний бросил на Тедди взгляд, говорящий: «Ты видишь?»

Кай почувствовал облегчение от того, что профессор Флитвик в своих комментариях, большей частью, одобрял его. В основном, низкорослый профессор с удовольствием беседовал со своей бывшей ученицей, и они провели много времени, болтая о карьере Чжоу и других известных Рейвенкло, заставляя Кая чувствовать себя так, будто на него никто не обращает внимания. Было неприятно, как два человека, чьё мнение значило для него даже больше, чем мнение его родителей, говорят так, как будто его здесь не было.

В конце концов, они увидели, как несколько других участников Битвы за Хогвартс поднимаются наверх, и профессор Флитвик сказал Чжоу, что Каю пора спуститься поужинать с другими студентами.

— Полагаю, ты захочешь встретиться со своими друзьями, моя дорогая, — сказал он, подмигнув ей, и пошёл по коридору, весело махнув рукой профессору Лонгботтому и его жене.

— Ну, профессор Флитвик сказал, что ты неплохо справляешься с чарами, — сказала Чжоу, глядя на своего младшего брата.

— Вообще-то он сказал, что на первом курсе я был лучше тебя, — сказал Кай.

Губы Чжоу дёрнулись:

— А другие твои учителя говорили, что ты умный и прилежный, а также импульсивный и грубый. Невилл даже сказал, что задаётся вопросом, не следовало ли тебя отдать в Гриффиндор.

Кай не был уверен, почему это ему так понравилось, но он пытался скрыть это, когда Чжоу нахмурилась.

— Знаешь, как мы с папой волновались, когда получили ту сову о тебе и Тедди Люпине? А потом ты получаешь наказание, после этой схватки…

— Знаешь что, Чжоу? Ты не моя мама!

Кай пристально посмотрел на неё, хотя сердце у него ёкнуло. Он никогда раньше так не оскорблял свою сестру. Чжоу на мгновение пристально посмотрела на него, затем выражение её лица смягчилось.

— Мы просто беспокоимся о тебе, Совёнок, — тихо сказала она. Она провела кончиком пальца по его лицу, осторожно прослеживая все ещё видимый красный шрам. — Тебя могли убить, и я боюсь, что ты сделаешь то же самое снова. И меня не впечатляет ваша пародия на ОД.

— Мы ничто не пародируем! — горячо сказал Кай, отбрасывая её руку. Он покачал головой. — Я никого из вас не понимаю! Вы, мистер Поттер, профессор Лонгботтом и все остальные, кто совершил все эти храбрые, героические поступки и пережил все эти блестящие приключения, и теперь все, что вы можете сказать нам, это «будьте хорошим», «учись усердно, не попадай в неприятности»!

Теперь его тон был насмешливым, но он сразу же замолчал, увидев выражение лица Чжоу.

— Приключения? — повторила она. — Приключения? По-твоему, мы этим занимались? Мы весело проводили время, сражаясь с Волдемортом и его последователями? Ты думаешь, это было приключение для меня, ведь я знала, что моя мать работала в Министерстве и её могли арестовать в любой момент? Ты думаешь, было приключением бороться за наши жизни? Как ты думаешь, Гарри и Седрик Диггори отправились в приключение, когда… когда Седрик вернулся мёртвым? — её голос на мгновение дрогнул. — Как ты думаешь, мы все соберёмся сегодня вечером, чтобы поговорить о том, как нам было весело?

Она вытерла щёку, а Кай молча стоял перед ней.

— Я не хочу, чтобы ты был героем, Кай, — сказала она. — Я хочу, чтобы ты вырос.

Кай не ответил, но всю оставшуюся ночь он был необычно тихим. За ужином Вайолет по-прежнему даже не смотрела в его сторону, поэтому после этого он удалился в башню Рейвенкло. Там он нашёл Гарольда Блейка, сидящего на полу гостиной и почёсывающего затылок над магловской инструкцией по эксплуатации, окружённой разобранными деталями велосипеда.

Тем временем Тедди провёл большую часть дня с Гарри и Джинни, но во время ужина они расстались. Сразу после этого он увидел, как Кай ушёл наверх, а Дьюи также вернулся в гостиную Хаффлпаффа с Мерси. Слизеринцы выглядели угрюмо даже для слизеринцев.

Тедди не хотелось возвращаться в гриффиндорскую башню. Он подождал, пока Большой зал опустеет, а затем, при свете свечей, все ещё висевших над головой, разложил на столе Карту мародёров и произнёс заветную фразу. Он наблюдал, как точки, обозначающие всех членов первоначального ОД, исчезают на седьмом этаже прямо там, где, как он знал, находится вход в Выручай-комнату.

Он продолжал смотреть за студентами и персоналом, перемещающимися по замку. Он видел Кая в гостиной Рейвенкло с Гарольдом Блейком, Гилбертом Зирклом и некоторыми другими рейвенкловцами, а также Дьюи, Мерси и Сон-Хи в гостиной Хаффлпаффа. Филч находился на седьмом этаже, и Тедди фыркнул при мысли о том, что смотритель пытается преследовать бывших учеников. Вероятно, он думал, что они вернулись только для того, чтобы мучить его. Профессор Ллевеллин была в своём кабинете с Флитвиком, Раем и Слагхорном. Удивительно, как много можно было узнать о привычках студентов и сотрудников, некоторое время изучая карту — например, он видел, как Мортимер Тиквейт и Кларис Дарси, которым было отказано в обычном свидании в Выручай-комнате, отважились спуститься по коридору на шестой этаж, в неиспользуемое крыло замка, закрытое для студентов.

«Дураки», — подумал он, инстинктивно оглядывая окрестности возле слизеринской пары, но рядом с ними не было никаких признаков Слипфанга или каких-либо других злоумышленников.

Затем он удивлённо моргнул, увидев точку с надписью «Вайолет Паркинсон», поднимающуюся по лестнице. Он обернулся и стал ждать, когда Вайолет войдёт в Большой зал.

— Что, Вайолет? Откуда ты узнала, что я здесь?

— Я видела, как ты остался за столом, пока все уходили, — сказала Вайолет. Она пожала плечами. — Я просто подумала, может быть, тебе пока не хочется возвращаться в свою гостиную. — Она подошла, села напротив него за стол и посмотрела на Карту мародёров. — Занимаешься шпионажем? — спросила она.

Он немного покраснел:

— Мне просто скучно.

Некоторое время она смотрела на карту, а затем наконец подняла на него взгляд.

— Пока я не встретила вас, у меня никогда раньше не было друзей, — тихо произнесла она.

Брови Тедди поползли вверх. Он не знал, что на это ответить, поэтому ничего не сказал.

Выражение лица Вайолет было нечитаемым. Она помолчала ещё, а затем спросила:

— Ты действительно думаешь, что я слишком строга с Каем?

— Да, — сказал Тедди. Затем он улыбнулся. — Но наблюдать, как он пытается извиниться, довольно забавно.

Вайолет медленно улыбнулась.

— Да, — ответила она. — Это так.

— И ему действительно не следовало говорить… — он замолчал, когда по её лицу прошла тень.

— Они не все остаются в комнате, — заметила Вайолет. Она указала на Карту мародёров. Тедди посмотрел вниз и увидел, что Чжоу Чанг и Луна Лавгуд-Скамандер находятся в коридоре, а Гарри, Джинни, Джордж, Анджелина и Ли Джордан образовали свою небольшую группу, собравшуюся перед портретом Толстой дамы.

— Может быть, некоторые из них хотели поговорить наедине, — предположил Тедди.

Вайолет увидела знакомый блеск в его глазах.

— Ага, — сказала она, покачав головой.

Тедди улыбнулся ей, взяв карту.

— Шалость удалась.

— Вряд ли. Ты будешь подслушивать, — сказала она неодобрительно.

— Ты пойдёшь со мной? — спросил он, поднимаясь из-за стола.

Она раздражённо посмотрела на кузина, но последовала за ним.

Вскоре Тедди пожалел, что сложил карту. Когда он и Вайолет собирались подняться по лестнице с пятого этажа на седьмой, они услышали рычащий голос:

— Подождите здесь!

Филч шаркающей походкой шёл к ним по коридору.

— Что вы двое делаете, пробираясь по замку после комендантского часа? Ох, у вас сейчас будут проблемы!

Его голос звучал ликующе.

Вайолет вздохнула и обернулась.

— Ха. Мисс Паркинсон, не так ли? А твой маленький друг…

Филч ехидно посмотрел на него, но затем выражение его лица изменилось:

— Э, профессор Флитвик?

Вайолет едва скрыла своё удивление.

— Есть проблема, Аргус? — спросил Тедди, поворачиваясь, выглядя и говоря так же, как профессор Флитвик.

— Я… что вы делаете с мисс Паркинсон на пятом этаже? — выпалил Филч.

Его глаза подозрительно сузились. По Тедди начал течь пот. К этому моменту большая часть школы знала, что он метаморфмаг. Он не был уверен, рассказал ли кто-нибудь об этом Филчу.

— Я поймал её после комендантского часа, — сказал он. — Она очень непослушный ребёнок. Я собираюсь найти профессора Слагхорна и сказать ему, что её следует хорошенько отшлёпать!

— Что? — воскликнули одновременно Вайолет и Филч.

— Уверяю вас, она будет наказана очень, очень строго, — сказал Тедди своим самым серьёзным голосом, похожим на голос Флитвика.

Филч неуверенно моргнул:

— Очень хорошо.

Он ещё странно смотрел на них, когда Тедди произнёс:

— Пойдёмте, мисс Паркинсон!

Затем он быстро повернулся и повёл её вниз по лестнице, как будто они собирались в темницы. Они подождали, пока Филч отступил обратно в коридор, а затем снова направились вверх.

— Отшлёпать? — прошипела она, когда Филч скрылся из виду.

Тедди, все ещё похожий на профессора Флитвика, хихикнул.

— Как хорошо, что Филч такой тупой! — сказала она.

Тедди улыбнулся. Они достигли седьмого этажа, прошли по коридору, пересекавшемуся с главным, ведущим от гриффиндорской башни и мимо Выручай-комнаты, и остановились только тогда, когда услышали голоса.

— …своего рода примирение, — закончил фразу Гарри.

— Мы не препятствуем им, — резко сказала Джинни.

Тедди и Вайолет отступили в нишу и прислушались.

— Я говорю, слизеринцы должны навести порядок на собственном факультете! — сказала тётя Тедди Анджелина.

— А как ты думаешь, чем профессор Слагхорн занимался последние двенадцать лет? — спросил Гарри. — Как ты думаешь, почему он всё ещё здесь?

— В Хогвартсе ещё есть дети Пожирателей Смерти, не так ли? — Вайолет узнала голос мистера Джордана.

— Да, Ли. Что ты хочешь, отправить все их семьи в изгнание? — Гарри пытался быть терпеливым, но в его голосе звучало лёгкое раздражение.

— Насколько я слышал, Дурмстранг приглашает тех, кто интересуется Тёмными искусствами, — сказал дядя Тедди Джордж.

— Именно поэтому Хогвартс должен приветствовать тех, кто этого не делает, — сказал Гарри.

В разговоре возникла пауза. Все взрослые молчали. Тедди заёрзал, раздражая Вайолет, которая вполне могла сидеть тихо и неподвижно.

— Правда ли, что Тедди подружился с дочерью Пэнси? — спросил наконец Джордан.

Тедди вздрогнул, а Вайолет выпрямилась.

— Да. Знаешь, они троюродные брат и сестра, — ответил Гарри.

— Они были бы отличной парой, не так ли?

Тедди и Вайолет почувствовали, что их лица покраснели.

— Мы пригласили её к маме и папе на Рождество, — сказал Джордж. — Она очень воспитанная маленькая девочка. Тихая, но очень приятная.

— Тогда она совершенно не похожа на свою мать! — фыркнул Джордан.

Вайолет нахмурилась.

— Да, она не очень похожа на свою мать, — согласился Гарри.

— Это точно, — решительно сказала Джинни. — Вайолет на самом деле симпатичная, в отличие от той коварной гарпии…

— Джинни!

Тедди съёжился. Ему очень, очень хотелось увидеть лицо Вайолет прямо сейчас, хотя он подозревал, что оно будет таким же нечитаемым, как обычно.

— Она и Драко должны были отправиться в Азкабан, — продолжила Джинни. — Драко пытался убить тебя, а Пэнси посреди Большого зала потребовала, чтобы мы передали тебя Волдеморту!

— Знаешь, у меня с памятью всё в порядке, — сказал Гарри уже на самом деле раздражённо. — Мне не нужно напоминать, что делали Драко и Пэнси.

Возникла ещё одна неловкая пауза, во время которой Вайолет почувствовала, как всё её тело похолодело, а сердце, казалось, перестало биться. Её трясло, и она была очень рада, что Тедди не мог её сейчас видеть.

Затем Анджелина сменила тему, прокомментировав неудачное выступление команды Гриффиндора по квиддичу в этом году, а остальные взрослые с благодарностью воспользовались возможностью поговорить о чём-то более приятном. Тедди никогда не было менее интересно слушать о квиддиче.

— Мне лучше вернуться вниз, — пробормотала Вайолет и поднялась с того места, где сидела.

— Вайолет, — прошептал Тедди. Он встал, чтобы последовать за ней. — Я пойду с тобой.

— В этом нет необходимости, — ответила Вайолет, а затем чуть не столкнулась с женщиной, бесшумно подошедшей к ним сзади.

— О, привет, — сказала женщина, напугав их обоих. — Вы подслушивали, не так ли?

У неё были длинные светлые волосы и выпуклые глаза, но больше всего в ней бросался в глаза её огромный беременный живот.

Тедди сглотнул слюну, а Вайолет посмотрела вниз. Тедди на самом деле не был знаком с миссис Лавгуд-Скамандер, но узнал её. Он знал, что она близкая подруга Гарри, Рона и Гермионы, и слышал, как они время от времени говорили о ней, и о том, как она путешествует по миру с мужем в поисках морщерогих кизляков или гигантских бредящих лунных летучих мышей — хотя он думал, что последних дядя Рон выдумал.

Она наклонила голову, смотря на Вайолет.

— Ты дочь Пэнси Паркинсон, не так ли? — спросила она.

Голос у неё был мечтательный и ритмичный.

— Да, мэм, — пробормотала Вайолет.

— Меня зовут Луна, — сказала женщина. Она улыбнулась и посмотрела на Тедди. — Я бы хотела поговорить с… Вайолет, не так ли? — Вайолет молча кивнула. — Если ты не возражаешь, Тедди?

Тедди даже не подумал задаться вопросом, откуда она узнала, что это он — она обратилась к нему так, как будто даже не заметила, что он всё ещё похож на профессора Флитвика.

— Да, мэм, — прохрипел он голосом Флитвика.

Он действительно не мог никуда пойти, поскольку Гарри, Джинни, Джордж, Анджелина и Ли Джордан ещё стояли перед входом в гриффиндорскую башню, поэтому он снова сел в нише и смотрел, как миссис Лавгуд-Скамандер медленно уходит вместе с Вайолет.

— Я не хотела подслушивать, как вы подслушиваете, — извиняющимся тоном сказала Луна.

Вайолет прочистила горло.

— Всё в порядке, — пробормотала она, не зная, что ещё сказать.

— Мне пришлось сходить в туалет. Беременность означает, что тебе приходится часто писать, — вздохнула она.

Вайолет снова кивнула. Разговор начинался как-то странно.

— Знаешь, я знала твоих родителей. Я ходила с ними в школу.

Её тон внезапно изменился.

Вайолет снова кивнула. Ей показалось, что это довольно очевидно.

— Мне не очень нравилась твоя мама. Она была довольно жестока со мной. На самом деле, она была жестока со всеми.

Вайолет нахмурилась. Она понятия не имела, что ей следует на это сказать.

— Но Драко был не так уж и плох. Особенно когда меня держали в плену в подвале его родителей. Он был намного добрее всех остальных. Он не пытал меня и не угрожал сделать со мной всякие гадости.

Вайолет вздохнула. Мог ли этот разговор стать ещё более неловким?

— Когда ты родилась, Вайолет?

— 31 октября 1998 года, — пробормотала Вайолет.

— Октябрь. То есть ты Скорпион, — кивнула Луна, как будто это что-то подтверждало. — Меня похитили после Рождества. Не думаю, что Драко тоже вернулся в школу после каникул, но он, должно быть, навещал Пэнси. Во всяком случае, хотя бы один раз. — Она странно улыбнулась.

Вайолет молчала. Этот разговор становился всё более и более странным. Они свернули за угол и теперь шли по другому коридору седьмого этажа. Вайолет даже не знала, куда они направляются, но, по крайней мере, они ещё находились в том месте, где домашние эльфы зажгли лампы. Она подумала, что, возможно, Луна бесцельно водит её кругами.

«Очень похоже на этот разговор», — промелькнуло у неё в голове.

— Но после этого Пэнси осталась в Хогвартсе одна, — Луна обратила взгляд на Вайолет, которая смотрела прямо перед собой.

— Она была довольно задиристой, — продолжала Луна, — и у неё, вероятно, было много врагов. А поскольку семья Драко больше не была в фаворе у Тёмного Лорда, а Драко ушёл, у неё, вероятно, было не так много друзей.

«У неё до сих пор друзей нет», — подумала Вайолет.

— Итак, в течение четырёх месяцев она была одна, и некому было её защитить, — продолжила Луна. — Конечно, она знала, что беременна, и не могла долго этого скрывать. Особенно в окружении слизеринцев. Они очень наблюдательны, не так ли, Вайолет?

Вайолет кивнула на это.

— Школой управляли Пожиратели Смерти. Знаешь, они использовали проклятие Круциатус, чтобы наказывать учеников. Ты знаешь, что это такое?

— Я слышала об этом, — прошептала Вайолет.

— Даже слизеринцы не были застрахованы от наказания. Я думаю, для любого слизеринца, который недостаточно рьяно поддерживал Волдеморта, дела пошли бы не лучшим образом, — Луна медленно провела рукой по раздутому животу. — Я не знаю, что произошло бы, если бы беременная женщина подверглась проклятию Круциатус, — сказала она очень мягким голосом, — но даже мысль об этом пугает меня. Я уверена, что Пэнси она тоже пугала.

Вайолет почувствовала, как по её телу пробежала дрожь.

— Итак, — продолжила Луна, — она провела несколько месяцев в окружении Пожирателей Смерти и их сторонников, с ребёнком, растущим внутри неё. Вероятно, она понятия не имела, что она собиралась делать. Наверное, она была до безумия напугана всем этим.

Голос женщины теперь звучал сочувственно, и Вайолет слушала с пересохшим ртом и колотящимся сердцем.

— Потом Волдеморт пришёл в Хогвартс, — тихо сказала Луна. — Со своей армией. Все умрут, сказал он, если только они не выдадут Гарри ему. Должно быть, все её кошмары сбылись. И у неё точно не было причин ожидать, что Гарри ей поможет. Она, наверное, задалась вопросом, почему она и её ребёнок должны умереть, чтобы защитить его?

Они свернули за ещё один угол, и Вайолет увидела, что они действительно ходили по кругу, но уже почти не обращала на это внимания. Она попыталась представить себе эту сцену и свою маму в такой ситуации, но не смогла. Это было слишком много, почти за гранью её понимания.

— Держу пари, что Пэнси очень беспокоится о тебе, не так ли? — мягко спросила Луна.

Вайолет думала о навязчивости матери, её удушающих, беспорядочных проявлениях привязанности, о её навязчивой идее держать Вайолет подальше от «неправильных людей», которыми в последнее время казались почти все, о её страхе перед опасностями в Хогвартсе, о её ненависти почти ко всем, кого она знала ещё в школе, о её удушающей паранойе.

— Да, — прошептала Вайолет.

— И после всего этого Драко так и не женился на ней.

В горле у Вайолет стоял комок.

— Раньше мне очень не нравилась Пэнси, — сказала Луна. — Но когда я узнала, что она вынашивала ребёнка, когда в Хогвартс пришла война, это чувство прошло. Думаю, теперь мне её жаль. Но, пожалуйста, не говори ей этого, я уверена, это только разозлит её. — Она остановилась. — Ой, смотри, мы вернулись туда, откуда начали. И мне снова нужно в туалет. — Она вздохнула. — Что ж, было приятно познакомиться, Вайолет. Я бы посоветовала тебе передать от меня привет твоей матери, но не думаю, что ей это понравится.

— Нет, — тихо сказала Вайолет. — Я тоже так не думаю.

Луна улыбнулась.

— Знаешь, тебе действительно не следует подслушивать. Людям, кто подслушивает разговоры других людей, часто не нравится, что они слышат.

С этими словами она толкнула дверь женского туалета и вошла внутрь. Вайолет посмотрела в коридор и увидела, что Тедди уже ушёл. Поэтому она прокралась обратно в подземелья. Её мысли были в таком смятении, что она даже не думала о том, что её может поймать Филч или гоблины.

* * *

Вечером следующей пятницы должна была произойти ещё одна встреча ОД, но Тедди, Кай и Гилберт направились в Выручай-комнату уже утром. Кай и Гилберт вывозили велосипед Вайолет из башни Рейвенкло, а Тедди использовал Карту мародёров, чтобы обеспечить свободный путь на седьмой этаж, в то время как остальная часть школы завтракала в Большом зале.

Гарольд Блейк хотел показать, что он сделал с велосипедом, на собрании в тот вечер, но рейвенкловцы решили, что доставить его туда после занятий незамеченным будет слишком сложно, поэтому двое первокурсников вызвались доставить его туда, а затем попросили помощи Тедди.

У Тедди были смешанные чувства по этому поводу. Он не понимал, как летающий велосипед поможет их делу. Гарольд Блейк, однако, также пообещал план действий для представления директрисе разумного предложения про использование маггловских предметов в школе. Слизеринцы не были в восторге от этого. Они хотели возобновить протесты от имени исключённых студентов, особенно слизеринцев. У Тедди было ощущение, что сегодняшнее вечернее собрание будет тем, чего он боялся: в разговоре старшие ученики будут перебивать младших, а разные планы между факультетами разорвут О.Д, на части.

Но он всё равно был на седьмом этаже, рядом с Каем и Гилбертом, а велосипед издавал щелчки, катясь по коридору. Кай направлял его своей палочкой; Гарольд показал ему, как это сделать.

— Это интересно, — сказал Тедди. — Но зачем тебе летать на велосипеде, если можно летать и на метле?

— Магглы подумают, что летающий велосипед — не так странно, как летающая метла, — ответил Кай.

— М-м-м, это не так, — кашлянул Гилберт. — Но ты можешь взять с собой в город велосипед — пока он стоит на земле — и магглы не подумают, что это странно. А если ты отправишься туда с метлой, это будет выглядеть подозрительно, если ты не дворник.

— Итак, кто, по-твоему, победит завтра? — спросил Кай у Тедди.

На следующий день был назначен матч Хаффлпафф-Слизерин. Обе команды были настроены оптимистично, но ни одна из них не была уверена в победе. Слизеринцы определённо не хотели проигрывать. Даже сейчас команда Слизерина тренировалась перед уроками на стадионе.

— Ну, — сказал Тедди, — я считаю, что Вайолет не особо волнует квиддич, в отличие от Дьюи, так что я надеюсь, что победит Хаффлпафф.

— Что это за ход мыслей? — спросил Кай. — Почему ты думаешь, кто победит, на основе того, что скажут друзья?

— Итак, ты болеешь за Слизерин, почему? — спросил Тедди. — Если они проиграют, Рейвенкло может обойти их по очкам. Это не имеет ничего общего с возвращением благосклонности Вайолет?

Вайолет ещё не была дружелюбна по отношению к Каю, но она соизволила обмениваться с ним вежливыми любезностями и давала ему односложные ответы, когда он что-то у неё спрашивал.

Кай открыл рот, и тут замок потряс грохот.

— Что это было? — спросил Кай, оглядываясь вокруг.

— Землетрясение? — удивился Гилберт. — Никогда раньше со мной такого не было, но…

Раздался ещё один грохот. Завыли магические сигналы тревоги. Где-то внизу они услышали восторженный визг Пивза.

— Не думаю, что это землетрясение, — пробормотал Тедди.

Он открыл Карту мародёров, не зная, что она покажет, но от того, что он там увидел, он широко открыл рот. Вся кровь отлила от его лица, а его волосы встали дыбом и стали красными, затем жёлтыми, затем оранжевыми.

— Что происходит? — спросил Кай.

— Гоблины! — ахнул Тедди. Он посмотрел на них широко раскрытыми в тревоге глазами. — На Хогвартс напали!

Взгляды других мальчиков упали на пергамент, и они увидели несколько масс зелёных точек, собравшихся так плотно, что они выглядели как сплошной зелёный прилив, проносящийся по карте. Самая большая группа находилась в подземельях и теперь поднималась по лестнице, но ещё больше входили в замок через три, казалось бы, заблокированных и охраняемых секретных туннеля. Тут и там на передовых рубежах вторгшейся орды можно было различить отдельные имена, такие как «Грикграфф», «Морскулк», «Клевскор» и «Тайрус Грязный». Это была настоящая армия гоблинов, хлынувшая в Хогвартс с четырёх сторон. А в Большом зале, где завтракали все ученики и сотрудники, была видна точка с надписью «Слипфанг».