Эсмеральда (гет)

Шатопер привёл своего таинственного спутника в большой, но старый дом, такой же облупленный и убогий, как и кабак, который офицер недавно покинул.

На стук сначала никто не отозвался. Когда Феб, не переставая сквернословить, несколько раз ударил в дверь сапогом, та наконец отворилась, пропустив посетителей в небольшую комнатушку с плохо побелёнными стенами. Возле небольшого покосившегося стола застыла закутанная в дырявый платок старуха с грязными седыми волосами. Волосы росли даже на лице, придавая ему сходство с кошачьей мордой. При виде капитана старуха радостно осклабилась, как будто увидела старого знакомого.

— Я хочу снять комнату с кладовкой! — заявил Феб и бросил сводне полученную от священника монету. Та положила её в ящик стола и, захватив лампу, проводила своих гостей наверх по лестнице.

Место для свиданий оказалось не больно-то романтичным — это была небольшая комнатка, в которой из мебели находились только стол, сундук и довольно узкая кровать. Всё это «великолепие» должно было освещаться небольшим окном над кроватью, но оно было настолько грязным и пропускало столь мало лунного света, что старухе пришлось оставить лампу.

Пока внизу никого не было, оборванный мальчишка, который до этого сидел в углу и возился в золе, достал монету из ящика и, очень довольный, спрятал её между камнями очага. А вместо этого положил в ящик сухой лист, оторванный от веника, и как ни в чём не бывало уселся обратно.

Когда хозяйка ушла, Феб открыл, хотя и не без труда, дверь кладовки и жестом пригласил туда своего спутника:

— Устраивайтесь, сударь, а мне надо сбегать за красавицей.

Чёрная фигура скользнула внутрь. Капитан всё же не совсем доверял этому человеку-призраку и, прежде чем уйти, всё-таки запер дверь кладовки на задвижку. После этого он сразу почувствовал себя уверенней и отправился встречать цыганочку.

Он столкнулся с Эсмеральдой и её козочкой возле моста Сен-Мишель.

— Хорошо, что вы пришли вовремя, моя прелесть, я не люблю ждать, — сказал капитан вместо приветствия. — Пойдёмте.

Девушка только смущённо кивнула.

На это ушло не больше четверти часа, но Фролло они показались вечностью. Он кое-как скрючился в тесной каморке, в которой даже не мог выпрямиться во весь рост. Грубые неполированные доски с торчащими гвоздями уже успели наделать прорех в его плаще и сутане, под ногами хрустели осколки битого стекла, а от скопившейся здесь пыли он несколько минут безостановочно чихал. Но даже бо́льшие неудобства не заставили бы его сейчас покинуть пост.

Наконец дверь в комнату открылась, и на пороге появился донельзя довольный капитан, а вслед за ним неуверенно вошла Эсмеральда. Она была прекрасна, как всегда, так что у священника тоскливо заныло сердце, но почему-то выглядела грустной и озабоченной. Капитан этого не замечал и только самодовольно крутил усы.

Девушка села рядом с Фебом на большой сундук, но всё же постаралась отодвинуться подальше от него. В свете тусклой лампы было видно, как она растерянно теребит складки платья. Возле её ног примостилась хорошенькая беленькая козочка.

Феб не намерен был долго ждать:

— Я рад, что вы всё-таки решились навестить меня, прекрасная Симиляр!

Девушка едва заметно поморщилась, услышав своё исковерканное имя, но тут же улыбнулась:

— Я тоже очень рада вас видеть, дорогой Феб. Ещё раз вас благодарю за тот великодушный поступок. Вы спасли меня, и я этого не забуду.

Улыбка на его лице стала совсем уж самодовольной:

— Не стоит благодарности, ангел мой. Но я был бы счастлив получить от вас хоть один поцелуй…

На этих словах девушка внезапно выпрямилась, сложив руки на груди, а на её пылающем личике отразилась решимость.

— Милый Феб, я люблю вас. Но… мы не можем быть вместе.

— Почему же? Я ведь тоже вас люблю, и мы могли бы…

— У вас есть невеста. Я вижу, как она вас любит, и не хочу снова причинить ей боль. Будьте счастливы, Феб. Я навсегда сохраню ваш образ в своём сердце и надеюсь, что и вы иногда будете вспоминать меня.

У священника защемило в груди от этих слов. Капитан, чуть ли не впервые в жизни столкнувшийся с отказом, озадаченно молчал.

— Но я люблю вас, ангел мой! — наконец изрёк он. — И вы тоже любите меня. Так почему бы нам не быть вместе?

— Нет, Феб! Это будет неправильно. Вам придётся лгать своей невесте, а я не люблю ложь, она никогда не приводит ни к чему хорошему. Помните, я обещала станцевать для вас напоследок? Сейчас я выполню своё обещание, и мы расстанемся.

Капитан хотел было возразить, но моментально замолчал, когда Эсмеральда скинула туфли и начала танцевать. Она кружилась в танце, подпрыгивала, парила на цыпочках, а из-под платья мелькали её идеальные ноги. Клод наслаждался танцем, впервые видя его так близко, буквально на расстоянии вытянутой руки. Он был бы счастлив, если бы ещё проклятый офицер не пожирал плясунью своими бесстыжими глазами.

— Вы прелестны, как богиня Афина! — сказал капитан, когда девушка закончила танцевать. Уж на что Клоду в этот момент было не до науки, и то он заскрипел зубами от такого невежества. Как можно перепутать воительницу Афину с прекраснейшей Афродитой?

Эсмеральда снова села на сундук, вытянув уставшие ноги, и Феб залюбовался ими. Такой красоты он не видел давно: маленькие ступни с красивыми ровными пальцами, изящным сводом и круглой пяточкой… Феб наклонился ниже и почувствовал запах ароматических трав.

Он протянул руку к одной ножке и стал гладить её, нежно сжимая ступню. Клод в своей каморке шёпотом выругался по-латыни и отцепил от пояса дубину.

— Что вы делаете? — Эсмеральда занервничала и отдёрнула ногу. — Не надо!

— Что вы, они так прекрасны!

Капитан оставил в покое ножки девушки, но вместо этого взял её за руку и сел поближе к ней.

— Ваш танец был просто восхитителен, — начал он, пододвигаясь ещё ближе. — Я вас люблю! Мы будем встречаться снова и снова, а потом обвенчаемся… Я сделаю вас самой счастливой! Никто ничего не узнает…

Он дотронулся рукой до её щеки, а потом попытался двинуться ниже. Эсмеральда вздрогнула и посмотрела на него с недоверием.

— Вы обманываете меня, капитан, — сказала она и отодвинулась. — Так же, как обманываете свою невесту. Как же вы собрались венчаться с нами обеими? Или вы всем девушкам так говорите?

— Как, и вы обвиняете меня во лжи?! Проклятье!

— Прощайте, Феб, мне было очень приятно вас увидеть! — пробормотала цыганка и поднялась, чтобы уйти. Но капитан удержал её и попытался расшнуровать корсаж.

— Прекратите немедленно!

Эсмеральда попыталась вырваться, но офицер, уже не видевший ничего, кроме собственной похоти, стиснул её ещё сильнее.

Фролло задыхался от обуревавшего его урагана эмоций. Он отдал бы всё: свои знания, честь, саму жизнь, чтобы прямо сейчас быть на месте капитана! И когда Феб наклонился к цыганке, чтобы поцеловать её в губы, Клод не выдержал и со всей силы ударил в хлипкую дверь. Послышался треск ломающихся досок.

Эсмеральда испуганно обернулась на источник шума. Обмирая от ужаса, он увидела, как над капитаном нависает смутно знакомое бледное лицо, полное злобы и отчаяния. В руке страшного незнакомца взлетает дубинка и опускается на голову Феба…

— О чёрт! — вскричал капитан и упал, ударившись о стол. На виске показалась кровь.

Эсмеральда лишилась чувств. Но за мгновение до этого она всё же успела вспомнить имя страшного человека в плаще — Клод Фролло, архидьякон собора Богоматери.

* * *

Пока девушка лежала без сознания рядом с бездыханным Фебом, Фролло осторожно коснулся губами её щеки, которая очень удачно казалось повёрнутой к нему. Затем он скинул плащ, забросил куда-то в угол дубину и, прошептав напоследок что-то вроде «Прости!», выпрыгнул из окна в реку.

Придя в себя, Эсмеральда не увидела рядом священника. Зато вокруг неё толпились солдаты ночного дозора, а их командир разговаривал с хозяйкой комнаты.

— Она ведьма, сударь, вот вам крест! — шепелявила старуха. — Вон её бесовский козёл, видите? Я сама слышала крик офицера. Бедный молодой человек, такой красивый — и помер от чёртовой ведьмы! Она сам дьявол, точно вам говорю! Вот, посмотрите, её дубина. Небось ею-то она и прикончила бедолагу!

Командир отряда хмуро кивал, и его подчинённые тоже бормотали про себя что-то про «колдунью» и «наказание».

Девушка, слегка приподняв голову, увидела, как двое рослых солдат уносят капитана. Он был смертельно бледен, светлые волосы намокли от крови — неужели он и вправду умер?! В углу жалобно блеяла Джали, которой связали ножки. Ведь знала же, что не надо её с собой приводить! Но козочка неожиданно прибилась к хозяйке ещё во Дворе Чудес и не хотела слушаться команды «Домой!», и Эсмеральда, стесняясь оставаться наедине с Фебом, в конце концов решила взять её с собой в качестве моральной поддержки. А теперь её подружка должна будет разделить с нею печальную участь!

Как только солдаты заметили, что цыганка очнулась, тут же грубо схватили её под руки, подняли и повели, не дав даже подобрать туфли.

— Позвольте мне хотя бы обуться… — попросила Эсмеральда, когда в нежную ножку вонзилась заноза от старой доски.

— В темнице тебе обувь будет не нужна! — фыркнул один из солдат.

Путь по извилистым парижским улочкам показался девушке бесконечным. Наконец её довели до Дворца Правосудия, затащили в подвал и водворили в небольшую камеру, в которой было холодно, как в разгар зимы. Сюда же бросили бедную козочку.

Девушка дрожала от страха и холода. Но она знала, что невиновна, и это придавало ей сил.