Я останусь с тобой (гет)

Первое, что Инеж почувствовала, приходя в сознание — боль в плече и жжение в легких. Она отчаянно закашлялась, отхаркивая воду, и перевернулась на живот. Перед глазами всё расплывалось, в голове был сплошной туман, и единственное, что она смогла понять, прежде чем снова потерять сознание — она находилась на земле, а не на корабле.

Придя в себя в следующий раз, Инеж обнаружила, что лежит на кровати в небольшой комнате с бревенчатыми стенами и деревянным полом. Совершенно незнакомой. Она нахмурилась, пытаясь понять, что случилось. Последнее, что она помнила — как ее ранили в плечо (кстати, рану кто-то перевязал), и она упала за борт. И больше ничего.

Инеж осмотрела себя. С нее сняли куртку и рубашку, видимо, чтобы обработать рану, но остальную одежду не трогали. И ножи по-прежнему были при ней. Она вздохнула с облегчением и прислушалась к себе. Рану немного жгло, всё тело ныло и чувствовалась ужасная слабость. Бывало и хуже. Так что Инеж решила встать, чтобы осмотреться. Но едва она успела спустить ноги с кровати, как за дверью послышались шаркающие шаги. Инеж напряглась, положив ладонь на кинжал у себя на поясе. Санкт Петр.

Дверь открылась, и вошел пожилой земенец в рыбацкой одежде.

— О нет, милая, — произнес он, — вам нельзя пока вставать. Ложитесь.

Инеж подозрительно посмотрела на него, но он не казался опасным, так что она решила послушаться и легла обратно, натянув на себя покрывало.

— Где я? — спросила она. — Кто вы?

Мужчина подтащил к кровати стул и сел на него.

— Мы в Новом Земе в рыбацкой деревне. Меня зовут Райнер. Я нашел вас на берегу и не мог оставить умирать такую красивую девушку.

Инеж невольно улыбнулась на явную попытку развеселить ее, и он улыбнулся в ответ.

— Меня зовут Инеж, — представилась она. — И спасибо, что позаботились обо мне. Долго я была без сознания?

— Три дня. Наш лекарь сказал, это нормально.

Три дня? Инеж резко села, но голова так закружилась, что пришлось лечь обратно. Она была уверена, что команда не бросила бы ее — ее наверняка искали, но, видимо, не смогли найти. Теперь ее считают пропавшей без вести или даже погибшей. «Призрак», скорее всего, успел вернуться в Кеттердам, а значит, Каз уже знает новости. Ей стало страшно, когда она представила его возможную реакцию.

— Мне надо немедленно вернуться домой, — заявила Инеж.

Райнер покачал головой:

— Вы не в состоянии сейчас. Сначала вы должны окончательно поправиться.

Инеж собиралась заспорить, но Райнер не дал ей такой возможности.

— Лекарь сказал, что с вашим ребенком всё будет в порядке, но только при условии, что вы не станете перенапрягаться и в ближайшие несколько дней будете отдыхать, хорошо питаться и много спать.

Инеж застыла, недоуменно уставившись на него:

— Ребенок?

Райнер в свою очередь удивленно моргнул:

— Вы не знали?

Инеж ошеломленно помотала головой. Она не просто не знала, она даже не предполагала подобной возможности. В конце концов, она пила противозачаточный сбор. Хотя аптекарь предупредил, что сбор не гарантирует стопроцентной защиты… Инеж сглотнула, растерянно глядя на Райнера, который слегка позабавленно наблюдал за ней, и пытаясь осознать новость.

Вначале ее охватила паника. Какие из них с Казом родители с их-то жизнью? Инеж совершенно не представляла себя в роли матери. Но одновременно в глубине души уже начало зарождаться нежное чувство и желание попробовать. Ей придется оставить море — по крайней мере на несколько лет, — но, возможно, оно того стоило. Всё еще было до жути страшно. Инеж боялась, что не справится, что Каз не обрадуется, но больше всего она боялась за безопасность своего ребенка. У них было немало врагов, которые вполне могли воспользоваться таким слабым местом, как ребенок — беспомощный и беззащитный. А еще она боялась, что ее ребенок может повторить ее судьбу. Да, она много сделала в борьбе с работорговлей, но всё еще не искоренила ее до конца.

Инеж глубоко вздохнула и снова помотала головой. Она подумает об этом позже. Когда вернется домой. Когда скажет Казу. Они придумают что-нибудь вместе.

— Хорошо, — сказала она Райнеру. — Когда для меня будет допустимо морское путешествие?

Райнер пожал плечами:

— Я позову лекаря — он скажет вам точно.

Инеж кивнула и откинулась на подушку. Каждый день промедления казался ей невыносимым, когда она думала о Казе и о том, каково ему сейчас. Но она не могла рисковать своим ребенком.

* * *

Всё время вынужденного пребывания в доме Райнера Инеж изнывала от нетерпения. Он был заботлив и доброжелателен, и Инеж была благодарна ему за это, но ее постоянно терзало беспокойство за Каза.

Наконец, деревенский лекарь Мелик сказал, что опасность миновала и она может возвращаться домой. Инеж не ждала ни секунды. Райнер подвез ее до ближайшего порта, и она села на первый же корабль до Кеттердама.

— Спасибо вам огромное за всё, — поблагодарила она Райнера перед тем, как подняться на борт. — Я этого не забуду.

— Рад был помочь, милая, — с улыбкой ответил тот. — Беги успокой своего мужа. Он, наверное, с ума сходит от тревоги.

«Вы даже не представляете, во что может вылиться его тревога, — мрачно подумала Инеж. — Как бы он не разнес весь Кеттердам по кирпичикам». Конечно, она не стала говорить этого вслух и, в последний раз улыбнувшись Райнеру, поднялась на корабль.

Было так странно плыть пассажиром, которому совершенно нечем заняться. Все два дня пути Инеж либо точила ножи, сидя в каюте, либо кружила по палубе и вглядывалась в горизонт, будто это могло приблизить Кеттердам. А в ночь перед прибытием долго ворочалась в кровати, не в силах отключить тревожные мысли и нетерпеливое желание поскорее добраться до дома. В конце концов, она сдалась и вышла на палубу, где замерла возле фальшборта, вцепившись в него руками и всматриваясь вдаль.

Наконец в поле зрения появился знакомый порт. Они прибыли ранним утром, почти ночью — еще даже не занялась заря. И в гавани почти никого не было. Инеж слетела по трапу, едва корабль пришвартовался. Она собиралась сразу же направиться в Клепку, но проходя мимо двадцать второго причала, увидела свой корабль и дежурившего на борту Шпекта. Подумав, что несколько минут задержки ничего не изменят, Инеж решила узнать у него новости.

Поднявшись на борт, она бесшумно приблизилась и окликнула:

— Шпект?

Тот подпрыгнул и резко развернулся, схватившись за сердце.

— Инеж? — выдохнул он, глядя на нее чуть ли не с ужасом. — Это правда ты?

— Это правда я, — кивнула она.

— Но… мы думали, ты погибла. Мы искали тебя! — в его голосе появились виноватые нотки, словно он оправдывался.

— Верю, — мягко улыбнулась Инеж. — Знаю, что вы не бросили бы меня, пока оставался хоть малейший шанс. Не знаю, как это произошло, но меня вынесло на берег в Новом Земе, и я чудом выжила.

Шпект вдруг шагнул вперед и стиснул ее в таких крепких объятиях, словно хотел убедиться, что она действительно из плоти и крови, а не привидение. Инеж в первое мгновение растерялась, но потом обняла его в ответ.

— Что с командой? — спросила она, отступив назад.

Шпект пожал плечами:

— Пока в увольнении. Но Каз хочет, чтобы мы продолжали твое дело и обещал не жaлеть крюге.

Инеж удивленно приподняла брови. Она не ожидала, что Каз будет достаточно заботиться о ее деле, чтобы продолжать без нее. Хотя, скорее всего, причина была не в деле, а в ней. Но больше всего сейчас Инеж беспокоило другое.

— Как он? — спросила она.

Шпект сокрушенно покачал головой:

— Можешь себе представить, как он воспринял известие о твоей смерти. Последний раз, когда я его видел, он выглядел… — так и не подобрав подходящих слов, Шпект неопределенно махнул рукой. — Сама увидишь.

Инеж прикусила губу, сердце тревожно сжалось.

— Я пойду, пожалуй, — сказала она.

— Конечно, — кивнул Шпект. — Беги к нему.

И она побежала. Неслась по знакомым крышам Кеттердама на пределе своих возможностей, мелькая неуловимой молнией. Добравшись до Клепки, Инеж спустилась к окну их с Казом комнаты, которое было открыто, несмотря на промозглую погоду. Словно он, вопреки всему, продолжал ее ждать.

Каз сидел за столом, опустив на него голову. До боли знакомая картина — скорее всего, он не спал несколько дней, и доведенный до предела организм просто отключился. Но едва Инеж бесшумно ступила на пол, соскользнув с подоконника, он проснулся, с криком резко выпрямившись в кресле и уставившись в пространство расширившимися глазами. Инеж вздрогнула. Их давно уже не мучали кошмары, и она успела подзабыть, как это бывало.

— Каз? — позвала Инеж, осторожно шагнув к нему.

Он повернул к ней голову, сумасшедший взгляд темных глаз сфокусировался на ней, и в них вспыхнула безумная смесь эмоций: страх, надежда, боль, желание и много еще всего неуловимого.

— Инеж… — выдохнул он и встал, тяжело опираясь на стол.

— Каз, я… — начала она, но, едва сделав в ее сторону неуверенный шаг, он упал как подкошенный, потеряв сознание.

Метнувшись вперед, Инеж едва успела подхватить его, чтобы не ударился головой. Теперь, когда она могла ближе рассмотреть его, она содрогнулась. Каз выглядел жутко. Под глазами темные круги, бледная кожа стала пепельной, а резкие черты лица заострились так, что он выглядел почти… Инеж тряхнула головой, прогоняя эту мысль.

Она попыталась перетащить Каза на кровать, но поняла, что он слишком тяжелый для нее. Кроме того, ему в любом случае нужен Целитель.

— Я скоро вернусь, — прошептала Инеж, хотя он не мог ее слышать, и помчалась вниз.

В Клепке в этот ранний час было тихо, только Аника сидела на диване в общей комнате, зевая и потягивая кофе. Когда Инеж окликнула ее, Аника резко вскинула голову и с испуганным криком выронила чашку, которая со звоном разбилась, заливая пол недопитым кофе. Ни разу в жизни еще Инеж не слышала, чтобы спокойная уравновешенная Аника так кричала.

— И-и-инеж? — заикаясь, пробормотала Аника, уставившись на нее чуть ли не с ужасом, но и с надеждой. — Ты жива?

— А ты думала, призрак увидела? — попыталась пошутить Инеж, невольно скаламбурив, но поймав напряженный взгляд Аники вздохнула. — Да живa я, жива.

Она, наконец, поверила. Шагнула вперед и крепко обняла Инеж, изрядно удивив ее: Аника никогда не была склонна к подобным жестам.

— Я так рада, — произнесла она. — С возвращением, Инеж.

— Я тоже рада тебя видеть, — ответила Инеж. — Но прежде всего скажи: где Ильма?

— У себя, — Аника встревоженно нахмурилась, осмотрев ее: — Ты ранена?

Инеж покачала головой:

— Не для меня.

В глазах Аники вспыхнуло понимание:

— Каз?

Инеж кивнула:

— И мне нужен кто-нибудь перенести его на кровать: в одиночку я не смогла.

— Думаю, втроем мы справимся, — кивнула Аника, и они поспешили к комнате Ильмы.

Они вытащили Ильму из кровати, перепугав ее до полусмерти. Но, быстро разобравшись с ситуацией, она моментально собралась и поспешила вместе с ними к Казу. Общими усилиями они перенесли его на кровать, и Ильма принялась колдовать над ним. Инеж с Аникой с замиранием сердца наблюдали, стоя чуть в стороне.

— Он просто потерял сознание у меня на глазах, — тихо произнесла Инеж. — Ты знаешь, что с ним?

Аника вздохнула и покачала головой:

— Он почти не ел и не спал с тех пор, как «Призрак» вернулся без тебя. Он всегда был трудоголиком, сама знаешь. Но не настолько. Мы уже начали бояться, он нарочно доводит себя до истощения…

Она прервалась и пожала плечами. Инеж похолодела от оставшегося невысказанным: Каз не хотел жить. Заставив себя не думать об этом, Инеж сосредоточилась на действиях Ильмы.

Наконец, та выпрямилась и повернулась к ним:

— Я сделала, что могла для поддержания организма, теперь он просто спит. Как только проснется, должен обязательно поесть.

— Спасибо, — слабо кивнула Инеж и повернулась к Анике: — Принесешь чего-нибудь?

— Конечно, — кивнула та и ушла.

Ильма последовала за ней. А Инеж вернулась к Казу и села рядом с ним на кровать. Он всё еще был ненормально бледным, но уже не выглядел ходячим трупом. Вздохнув, она ласково провела пальцами по его волосам, отбросила упавшую на лоб прядь. За то время, что ее не было, Каз умудрился довести себя до полного истощения, страшно подумать, что с ним стало бы, задержись она еще.

Пришла Аника — принесла поднос с едой, молча поставила его на тумбочку рядом с кроватью и снова исчезла.

За окном окончательно рассвело, когда Каз открыл глаза. Инеж немного наклонилась вперед, вглядываясь в его лицо. Каз поморгал, его взгляд остановился на ней, и губы тронула полная бесконечной тоски улыбка.

— Инеж, — прошептал он. — Не уходи.

Настолько умоляющего тона она от Каза еще ни разу не слышала, и сердце болезненно сжалось.

— Даже не собиралась, — ответила она.

— Нет, — Каз слабо мотнул головой. — Ты всегда уходишь. Я знаю, ты ненастоящая, но всё равно — останься. Я…

Он не договорил и отвернулся к окну. Инеж прикусила губу, пытаясь сдержать слезы. А потом осторожно прикоснулась к его щеке, поворачивая его лицо обратно к себе.

— Я настоящая, Каз. Галлюцинации не могут прикасаться — видишь?

Он нахмурился и подался навстречу прикосновению, прижавшись щекой к ее ладони. На его лице появилось недоумение, а потом — болезненная надежда, от которой всё внутри перевернулось.

— Инеж? — Каз поднял на нее взгляд.

— Это я, Каз, — ответила она дрожащим голосом. — Я выжила — меня выбросило на берег в Новом Земе. Я вернулась, как только смогла.

Несколько мгновений Каз пристально смотрел на нее, а потом резко подался вперед и обнял, крепко прижав к себе, уткнувшись лицом ей в шею.

— Инеж, — глухо произнес он и принялся покрывать поцелуями ее лицо и шею, без конца повторяя ее имя, словно молитву.

Она ласково гладила его по голове и по плечам, чувствуя, как мелко дрожит его тело.

— Всё хорошо, любовь моя, — прошептала она. — Я больше никуда не пропаду.

Каз судорожно вздохнул и отстранился от Инеж только для того, чтобы взять ее лицо в ладони и поцеловать — жадно и нетерпеливо. Инеж с готовностью уступила его напору, отвечая с неменьшим энтузиазмом. Как же она по нему соскучилась…

Некоторое время спустя Инеж всё же прервала поцелуй и отстранилась, тяжело дыша.

— Тебе надо поесть.

Каз упрямо мотнул головой и снова потянулся к ней, но на этот раз она уклонилась.

— Надо. А я пока расскажу, что со мной произошло.

Он вздохнул, сдаваясь:

— Ладно.

И Инеж взяла поднос, чтобы поставить ему на колени. Всё время пока он ел, Каз не отрывал от нее взгляда, словно боялся, что стоит ему отвернуться, она исчезнет. Похоже, он даже не чувствовал, что именно ест, и ему было всё равно.

Инеж поведала, как очнулась в рыбацкой хижине, как Райнер помог ей.

Закончив, Каз поставил поднос обратно на тумбочку и серьезно сказал:

— Боюсь, ты будешь злиться, но знаешь… Я не смогу снова отпустить тебя в море. Еще раз я такого не переживу.

Инеж заморгала, чувствуя, как глаза наполняются слезами.

— Я в любом случае еще долго не смогу никуда плавать.

Каз недоуменно нахмурился, и она с замирающим дыханием продолжила:

— До тех пор, пока нашему ребенку не исполнится хотя бы четыре года.

Каз уставился на нее с таким потрясенным выражением лица, что это было бы смешно, если бы Инеж не нервничала так сильно. Как он отнесется к новости? Они не планировали детей. С той жизнью, какую они вели, ребенок — почти непозволительная роскошь. Но… Теперь, когда первоначальная паника прошла, Инеж была счастлива и хотела, чтобы Каз разделял с ней это чувство.

Он долго молчал, и Инеж никак не могла понять, что он думает. Наконец, Каз выдавил:

— Ты… — и снова замолчал, тяжело сглотнув.

— Я беременна, — ответила Инеж на невысказанный вопрос. — Я узнала совсем недавно — благодаря лекарю, который выхаживал меня.

Каз снова надолго замолчал, и Инеж нервничала всё больше.

— Скажи что-нибудь? — попросила она.

Он открыл рот, собираясь заговорить, и снова закрыл его. Инеж прямо-таки видела, как он пытается придумать, что сказать.

— Это… неожиданно, — наконец произнес Каз.

— Но не плохо? — уточнила Инеж.

Каз моргнул и помотал головой:

— Нет, конечно, нет. Просто… дай мне привыкнуть к этой мысли.

Инеж кивнула. Она прекрасно понимала его панику от такой новости, поскольку сама ее испытывала. Хотя в глубине души всё же царапнуло неприятное чувство.

— Конечно, дорогой, — прошептала она и легко поцеловала его. — А сейчас тебе надо отдыхать.

— Не я вернулся чуть ли не с того света, — возразил он.

— Зато ты чуть тудa не отпрaвился, — хмуро заметила Инеж.

Каз хмыкнул. Она прямо-таки видела, как он собирается сказать, что всё это ерунда и он в полном порядке. Но вместо этого он немного подвинулся и предложил:

— Иди ко мне.

Инеж широко улыбнулась и, скинув ботинки и куртку, забралась в кровать, устроившись у него под боком и прижавшись головой к плечу. Удовлетворенно вздохнув, Каз обнял ее за плечи, притягивая ближе, и поцеловал в волосы. Инеж в свою очередь глубоко вздохнула, вбирая его знакомый запах, чувствуя себя в полной безопасности. Дома.

Несколько минут спустя оба уже спали.

Инеж проснулась от того, что солнце светило ей прямо в глаза. Поморщившись, она бросила взгляд за окно. Примерно одиннадцатый колокол. Пожалуй, еще ни разу в жизни она не просыпалась так поздно. Сказалась и бессонная ночь накануне, и все пережитые волнения. Но что самое удивительное — Каз еще спал, даже во сне не выпустив ее из объятий. Насколько же он был вымотан? Инеж решила, что в ближайшее время позаботится о том, чтобы он как можно больше отдыхал. Совсем оторвать его от работы она не надеялась.

Инеж слегка приподнялась, рука Каза соскользнула с ее плеча. Он пошевелился, но не проснулся. Она нежно улыбнулась. Когда ему не снились кошмары, он выглядел таким юным и расслабленным. Инеж не собиралась его будить, но просто не могла удержаться и поцеловала его грудь там, где позволяла расстегнутая сверху рубашка. Каз вздрогнул и проснулся.

— Доброе утро, любовь моя, — прошептала Инеж, поцеловав его на этот раз в губы. — Хотя, скорее день.

Каз уставился на нее с недоверчивым восторгом. Она чувствовала, как под ее ладонью колотится его сердце.

— Это был не сон, — выдохнул он с таким благоговением, что у Инеж навернулись слезы на глаза.

— Нет, не сон, — подтвердила она.

Каз робко, словно всё еще сомневался, что это происходит на самом деле, провел пальцами по ее щеке, заправил за ухо упавшую на лицо прядь волос. А потом положил ладонь ей на затылок, мягко надавив — приглашая, но и давая возможность отстраниться. Инеж охотно подалась навстречу, и в следующую секунду они уже целовались — страстно, самозабвенно.

К тому моменту, когда они все-таки собрались спуститься на кухню, пора было обедать, а не завтракать.

Едва они появились в общем зале Клепки, как Инеж приветствовал дружный радостный вопль. Похоже, все старые члены Отбросов, вместо того чтобы заниматься делами, которые у них наверняка были, ждали ее. Инеж лучезарно улыбнулась, и тут ее чуть не снесло ураганом, который заключил ее в удушающие объятия.

— Инеж! Я так рада, что ты жива!

— Нина! — удивленно воскликнула Инеж, в свою очередь обнимая ее. — Как ты здесь оказалась?

Нина отстранилась, широко улыбаясь, но в ее глазах стояли слезы.

— Приехала на поминки по тебе, а тут такой сюрприз.

Пока они обнимались, за спиной Инеж раздался холодный голос Каза:

— Почему все здесь в такой час? Заняться нечем? Так я сейчас найду вам работу.

От такой угрозы Отбросы моментально испарились, наверное, отправившись на свои посты, но Инеж заметила, как светились их лица — не только от радости, что она жива, но и от облегчения видеть Каза снова самим собой. Остались Нина и Джеспер с Уайленом, которые, отпихнув Нину, тоже принялись обнимать Инеж.

Каз сделал вид, будто его всеобщее воодушевление совершенно не касается, и отстраненно наблюдал за ними, опираясь на трость обеими руками.

— Инеж, — торжественно объявил Джеспер, — мы устраиваем празднование в твою честь.

Только сейчас она обнаружила, что на столе стоят разнообразные вкусности и несколько бутылок вина. Она удивленно засмеялась, покачав головой:

— Ребята, вы невероятны.

— Мы знаем, — самодовольно согласилась Нина.

— Мне надо работать, — заявил Каз, и все дружно страдальчески вздохнули.

— Тебе надо отдыхать, — сурово возразила Инеж. — Один день без тебя обойдутся.

Некоторое время они смотрели друг другу в глаза, и в конце концов Каз уступил. Его губы едва заметно дрогнули в сдерживаемой улыбке, и он кивнул. Остальные переглянулись с позабавленным видом.

— Инеж, как же я рад, что ты вернулась! — воскликнул Джеспер, обнимая ее за плечи. — Без тебя Каз был совершенно невыносим.

Каз его проигнорировал. Инеж посмеялась бы подначке Джеспера, если бы Уайлен не кивнул со слишком серьезным видом, который вызвал у нее новый приступ беспокойства. Но она подавила его. Позже она обязательно узнает, что тут происходило, пока они считали ее погибшей, а сейчас хотелось просто наслаждаться обществом самых близких людей.