Я останусь с тобой (гет)

«Призрак» задерживался: он должен был вернуться еще неделю назад. Впрочем, это не было чем-то необычным — шторма, противный ветер, неожиданно появившаяся возможность напасть на очередной корабль работорговцев… Но Каз всё равно каждый раз беспокоился. Море коварно, а работорговцы не кроткие овечки. А кроме того, он скучал по Инеж, и каждый день промедления был лишним днем.

Им понадобилось почти десять лет и невероятное количество упорства, стойкости и постоянных усилий над собой, чтобы исцелиться, привыкнуть к физической близости и начать делить постель не только для сна. Но оно того стоило.

Эти годы прошли продуктивно во всех отношениях. Инеж столь эффективно охотилась на работорговцев на море, пользуясь негласной поддержкой Равкианской Короны, что их почти не осталось. Работорговля стала делом опасным и не особенно прибыльным, поскольку Керчия медленно, но верно очищалась от готовых приобретать живой товар. Каз построил в Кеттердаме собственную империю, методично уничтожая одного за другим любителей работорговли попутно с вероятными конкурентами. Ему даже удалось стать членом Торгового совета. Мало кто был настолько глуп или безумен, чтобы перейти дорогу Казу Бреккеру. Хотя время от времени все-таки находились отчаянные головы. Все они плохо заканчивали.

Каз выходил из «Серебряной шестерки», когда прибежал Рубен — один из подростков, что работали гонцами. Тяжело дыша, он резко затормозил рядом с Казом.

— Сэр, «Призрак» приближается к Кеттердаму.

Каз кивнул, давая понять, что принял информацию к сведению, ничем внешне не выдав облегчения и счастья. Но Рубен уже продолжил, на этот раз неуверенно и с явным опасением:

— На нем черные паруса.

Сердце остановилось. Каз машинально сильнее сжал голову ворона на трости. Черные паруса — траур по капитану. Рубен отступил на пару шагов, его глаза испуганно расширились. Каз махнул рукой, отрывисто сказав:

— Свободен.

Рубен поспешил воспользоваться разрешением и моментально исчез.

Несколько мгновений Каз стоял абсолютно неподвижно, невидящим взглядом уставившись вдаль, а потом решительно зашагал в сторону порта. Наверняка тут какая-то ошибка, глупый мальчишка что-то напутал. Одна только мысль о том, что Инеж могла… Нет! Он не будет сейчас об этом думать.

Когда Каз добрался до Пятой гавани, «Призрак» подошел достаточно близко, чтобы его можно было узнать невооруженным глазом. И чтобы видеть, что на нем действительно черные паруса. Рубен не ошибся.

Каз стиснул набалдашник трости с такой силой, что он больно врезался в ладонь даже сквозь перчатку. Но он почти не почувствовал этой боли. Он отказывался верить своим глазам. Отказывался верить, что «Призрак» вернулся домой без капитана. Пока корабль приближался, Каз стоял, не шевелясь. Сердце то замирало, то принималось бешено колотиться. Дыхание прерывалось, и грудь сдавливало невыносимым грузом.

Вопреки всему Каз искал взглядом Инеж, пытался разглядеть ее на носу корабля, где она всегда стояла, еще издалека улыбаясь ему. Но нашел только Шпекта, который выглядел таким мрачным и подавленным, что все безумные надежды разом рассыпались в прах. В душе разверзлась бездонная пустота, в глубине которой начала зарождаться ярость. Он голыми руками разорвет на клочки всех виновных.

Как только «Призрак» пришвартовался и скинули трап, Каз поднялся на борт и направился прямо к Шпекту. Тот заметно напрягся. Видимо, лицо у Каза было очень выразительное.

— Что случилось? — хрипло спросил он.

Шпект глубоко вздохнул:

— Инеж ранили во время сражения, и она упала за борт. Я лично прыгнул следом, пытаясь ее вытащить, но… Не знаю, Каз, как это произошло — возможно, ее тело отнесло подводным течением, но я так и не смог ее найти. Мы заставили их дорого заплатить за нашего капитана — тот корабль со всей его командой сейчас кормит рыб на морском дне. И я уверяю тебя, после мы обыскали всё вокруг, пытаясь найти хотя бы ее тело, но так и не нашли. Мне очень жаль.

Он поднял руку, видимо, собираясь похлопать Каза по плечу, но вовремя передумал и опустил ее. Каз стиснул зубы так, что челюсть свело судорогой. Даже возможности отомстить ему не оставили. Хотя…

— Чье это было судно? — спросил Каз холодным ровным тоном.

— Меербера.

Каз отрывисто кивнул: одна из их последних находок. Меербер поставлял рабов с виду добропорядочному купцу Ван Шульцу, а также сотрудничал с владелицей публичного дома мадам Санне. Есть с чем работать.

Резко развернувшись, Каз покинул корабль, стуча тростью сильнее, чем необходимо. Мысль о мести немного заглушала невыносимую боль потери, помогала продолжать дышать и двигаться. Что он будет делать, когда расправится с виновными, Каз старался не думать.

На берегу обнаружились Джеспер и Уайлен, видимо, успевшие узнать новости.

— Каз… — окликнул его Джеспер, когда он пронесся мимо, даже не взглянув на них.

Он не ответил и не замедлил шага. Он не хотел сейчас ни с кем разговаривать. Не хотел — не мог — обсуждать случившееся.

Новости дошли и до Клепки — наверняка Рубен уже оповестил. Каз чувствовал на себе сочувственные взгляды, но никто не осмелился ничего сказать или подойти к нему, пока он проходил в свой кабинет. Его люди знали его и понимали, что сейчас к нему лучше не приближаться.

Захлопнув за собой дверь, Каз принялся кружить по кабинету, хотя больная нога уже кричала о пощаде после пробежки по городу. Он мог бы просто убить Ван Шульца и Санне — медленно и мучительно, — но это не казалось ему достойным отмщением. Нет, сначала он отнимет у них всё, что им дорого.

В дверь заколотили. Наверняка Джеспер и Уайлен — больше никто не осмелился бы.

— Убирайтесь! — рявкнул Каз.

Не тут-то было. Стук стал только громче и настойчивей.

— Каз! — крикнул Джеспер. — Открой проклятую дверь, иначе я выломаю ее!

— Удачи, — фыркнул Каз, но потом вспомнил, что Джеспер — Фабрикатор, и вполне способен действительно выломать дверь.

Яростно прохромав к ней, он распахнул ее и рыкнул:

— Что?!

Уайлен аж отпрянул. Джеспер, однако, даже не моргнул — только невозмутимо прошел внутрь. Оправившись от первоначального испуга, Уайлен проскользнул следом. Каз прожег их взглядом, но они нагло его проигнорировали. Так что он закрыл дверь и сел за стол, притянув к себе бумаги, сделав вид, будто крайне занят.

Джеспер вздохнул и оперся руками о стол, наклонившись к нему.

— Каз, слушай, я знаю, каково тебе сейчас…

— Знаешь? — прошипел Каз, резко вскинув голову.

Джеспер отступил, вскинув руки сдающимся жестом.

— Ладно, не знаю. Но могу представить. Не отгораживайся от нас. Нам тоже больно: Инеж была нам другом.

— Не смей! — с холодной яростью отрезал Каз. — Не смей говорить о ней в прошедшем времени!

— Каз…

Он уже хотел снова велеть им убираться, но тут вдруг вмешался Уайлен:

— Ты ведь собираешься мстить, — вопроса в его голосе не было совсем. — Мы можем помочь.

Столь нехарактерное для Уайлена предложение заставило его немного успокоиться.

— С каких пор ты стал таким кровожадным, купчонок? — хмыкнул Каз.

— С тех пор, как услышал, как Ван Шульц говорит, что специально нанял Меербера, чтобы уничтожить Грозу Морей, — мрачно ответил Уайлен.

Каз стиснул зубы, чувствуя, как ярость заново поднимается волной, всё сметающей на своем пути. Встав, он прохромал к двери и, распахнув ее, крикнул:

— Аника!

Она появилась буквально в следующее мгновение.

— Босс?

— Позови мне Родера и Милу, — велел Каз и вернулся за стол.

Аника кивнула и умчалась выполнять распоряжение. Каз снова уткнулся в документы, пытаясь сосредоточиться на цифрах, однако безуспешно. Поскольку в его кабинете сесть было больше негде, Уайлен прислонился к стене рядом с окном, а вот Джеспер уселся на подоконнике. От этой картины всё внутри перевернулось — на подоконнике любила сидеть Инеж, и Каз привык считать его ее местом. Видимо, Джеспер что-то прочитал в выражении его лица, поскольку слез с подоконника и встал рядом с Уайленом.

Несколько минут прошли в гнетущем молчании, пока в кабинете не появились Родер с Милой.

— Мне нужна информация о Герике Ван Шульце и Бригитте Санне, — сказал им Каз. — Вся возможная информация — о любой мелочи. И как можно быстрее.

Оба с готовностью кивнули и отправились выполнять задание.

— Что ты собираешься с ними делать? — поинтересовался Джеспер.

Каз пожал плечами:

— Зависит от того, что я о них узнаю.

Джеспер хотел еще что-то сказать, но Уайлен пихнул его в бок локтем, они некоторое время смотрели друг другу в глаза, после чего Джеспер неохотно кивнул. И они наконец-то ушли.

Заперев за ними дверь на замок, Каз рухнул в кресло и уронил голову на стол. Теперь, когда жгучая ярость немного схлынула, а разрабатывать план мести он не мог, пока не получит информацию, боль накрыла с головой. Он мог думать только о том, что больше никогда не увидит Инеж, не услышит ее смеха, не посмотрит в прекрасные глаза. Из груди вырвался тихий отчаянный вой, и Каз до крови закусил губу в попытке сдержать его. Он должен взять себя в руки. Должен отомстить. Всё остальное неважно.

* * *

Первой с отчетом пришла Мила. Она появилась, когда Каз сидел, зарывшись в документы, с переменным успехом пытаясь занять голову работой. Замерев перед его столом, Мила методично рассказала, как проходит день Санне, с кем она общается, как управляет своим борделем, куда ходит.

— И она любовница Ван Шульца.

— Интересно, — прищурился Каз.

Весьма удачное совпадение — на этом можно прекрасно сыграть. Он уже начал прикидывать варианты, как лучше всего использовать их связь, как Мила с явным опасением добавила:

— Ван Шульц вчера приходил к ней, — споткнувшись, она всё же договорила: — Они пили за избавление от Призрака.

Каз стиснул ручку так, что она сломалась, и скрипнул зубами. Оба будут мучиться очень долго, решил он. Мила уставилась на него испуганно, и Каз отпустил ее:

— Можешь идти. Хорошая работа.

Она поспешила испариться.

Родер среди прочей информации сообщил, что Ван Шульц, похоже, страстно привязан к любовнице, выполняет все ее желания и прихоти, кроме одного. Он отказывался бросать жену — из-за двоих сыновей, поскольку знал, что, если жена узнает о его связи на стороне, детей он больше никогда не увидит. А он, несмотря на все свои недостатки, был хорошим отцом.

Каз зловеще усмехнулся. В его голове уже начал нарисовываться план.

Отпустив Родера, он сразу отправился в особняк Ван Эков. Не став трудиться стучать, Каз просто вскрыл замок. Уайлена и Джеспера он нашел в рабочем кабинете, где они обсуждали последнюю партию товара, который только что поступил в Кеттердам.

— Уайлен, — объявил Каз, — у меня есть для тебя работа.

Оба подпрыгнули и резко повернулись к нему.

— Каз! — возмутился Уайлен. — Ты не мог бы не взламывать замки в моем доме?

Тот просто молча одарил его тяжелым взглядом. Уайлен попытался сердито посмотреть в ответ, но в итоге со вздохом сдался:

— Что за работа?

Каз прошел к большому овальному столу, на котором были разложены карты и схемы, и присел прямо на него.

— Тебе надо оказаться на ближайшем приеме в доме Ван Шульца и пообщаться с его женой.

— На тему?

— На тему того, что ее муж регулярно пропадает в Западном Обруче, посещая любовницу.

Джеспер восхищенно присвистнул.

— А если она мне не поверит? — поинтересовался Уайлен.

— А ты постарайся, чтобы поверила, — с нажимом ответил Каз. — Ну, и предоставишь ей время и место встречи, чтобы она могла убедиться.

Уайлен усмехнулся и кивнул.

Вскоре в доме Ван Шульца разразился грандиозный скандал. Миссис Ван Шульц кричала так, что было слышно на улице, и соседи собрались посмотреть, что происходит. А потом собрала вещи, схватила детей и уехала в Белендт к родителям. Ван Шульц пытался поехать за ней, но его не пустили даже на порог. По делу о разводе жена общалась с ним исключительно через адвоката, не желая его видеть. На собрании Торгового совета Каз с удовлетворением отметил, что Ван Шульц выглядит подавленным и рассеянным, не принимает никакого участия в обсуждениях и только невидящим взглядом таращится в окно. Прекрасно, отметил Каз, можно приступать к следующей части плана.

Вернувшись в свой кабинет в Клепке, он сел разобрать документы, но цифры расплывались перед глазами — он не спал несколько дней и чувствовал, как усталость давит каменной плитой. Вздохнув, Каз откинулся на спинку кресла и краем глаза уловил силуэт у окна. Резко повернувшись, он обнаружил, что на подоконнике сидит Инеж, обняв колени руками и глядя на улицу.

— Инеж? — позвал Каз, не веря своим глазам.

Но она даже не пошевелилась, будто не слышала. Встав, он подошел к ней и положил ладонь на плечо, аккуратно поворачивая к себе. Ее тело безвольно подалось под нажимом, и в следующую секунду на Каза смотрели пустые остекленевшие глаза на мертвом лице. Он в ужасе отшатнулся… и проснулся в кресле за столом.

Тяжело дыша, Каз растер ладонями лицо, пытаясь прогнать остатки кошмара. Сон был таким реальным — он даже чувствовал плечо Инеж под своей ладонью, ткань ее куртки. Каз с опаской посмотрел в сторону окна, но там было пусто. Он помотал головой и встал, чтобы принести себе кофе. Спать в ближайшее время он определенно не собирался.

Каз хотел было закрыть окно, но так и не смог себя заставить. Казалось, если его закрыть, Инеж уйдет окончательно. Будто сейчас еще оставался крошечный шанс, что она вернется.

* * *

Подготовка похищения Ван Шульца и Санне заняла еще пару дней. Каз отправил за ними своих людей под руководством Джеспера и Пима, оставив на этот раз Уайлена в стороне. Хотя тот пытался спорить. Впрочем, он достаточно быстро внял аргументам и согласился подождать окончания дома.

Похищенных привели в подвал небольшого заброшенного дома на окраине города, которым Каз пользовался для подобных случаев. Когда он спустился в подвал, оба сидели возле влажной каменной стены, привязанные к стульям, и пронзали гневными взглядами Джеспера и Пима, которые остались их сторожить. Те взгляды игнорировали. Пим, скрестив руки, стоял возле двери, а Джеспер рядом с ним крутил в руках пистолеты.

Каз одобрительно кивнул им и направился к пленникам.

— Бреккер, — презрительно выплюнул Ван Шульц при виде него. — Что всё это значит?

— А вы не догадываетесь? — зловеще усмехнулся Каз, подойдя к нему и приставив трость к горлу так, что он вынужден был откинуть голову назад, прижавшись затылком к стене.

— Представьте себе, нет, — отозвался Ван Шульц, всё еще сохраняя видимое спокойствие.

Каз оскалился и близко наклонился к нему, надавив тростью на горло.

— Вы отняли у меня жену, — прошипел он. — И дорого за это заплатите.

— Что… — начал тот, но замолчал.

На его лице наконец-то начало появляться понимание и страх.

— Н-но я не знал, — пробормотал он. — Я правда не знал, что Призрак…

— Незнание не освобождает от ответственности, — отрезал Каз.

— Ч-что вы хотите с нами сделать? — спросил Ван Шульц.

Санне молчала, видимо, от ужаса не в состоянии говорить. Хорошо. Чем больше они боятся, тем лучше.

Каз ухмыльнулся:

— Конкретно вас я буду убивать медленно и мучительно на глазах у вашей любовницы. Бедняжка наверняка сойдет с ума от такого зрелища. Придется поместить ее в сумасшедший дом. Какая удача, что у меня есть один на примете — в сельской местности. Свежий воздух, тишина… Ей пойдет на пользу.

Ван Шульц уже дрожал всем телом.

— Пожалуйста, мистер Бреккер, умоляю, пощадите нас. Обещаю всё, что угодно…

— Умоляете? — оборвал его Каз. — А дети, которыми вы торговали, не умоляли вас? Не просили вернуть их к родителям?

Ван Шульц задохнулся и захрипел, когда трость Каза окончательно передавила его горло. Понаблюдав несколько секунд за его побагровевшим лицом, Каз убрал трость от его горла и занес для удара. Вся краска разом сошла с лица Ван Шульца, и он уставился на смертоносный кончик трости, направленный на него.

Каз прекрасно знал все точки на человеческом теле, в которые надо бить, чтобы причинить страдания, и под умоляющие крики и причитания Санне и вопли боли Ван Шульца, испытывая мрачное удовлетворение, он принялся методично избивать его так, чтобы он оставался в сознании как можно дольше. Вопреки всеобщему убеждению, Каз не получал от убийства удовольствия: он убивал хладнокровно, если возникала необходимость. Но сейчас он хотел, чтобы Ван Шульц испытал всю возможную боль. Когда тот уже мог только слабо хрипеть, Каз размозжил ему тростью череп и, отвязав его от стула, прикрепил к груди табличку: «Такова участь всех работорговцев».

— Пим, — позвал он.

Тот немедленно оказался рядом, ожидая распоряжений.

— Отнеси его к порогу его особняка.

— Будет сделано, босс, — отсалютовал Пим и потащил тело Ван Шульца к выходу.

Каз повернулся к Санне. К этому моменту она тихо скулила, глядя на него полными ужаса глазами.

— Джеспер, мы с тобой отвезем несчастную в сумасшедший дом, — издевательски сочувственным тоном сказал Каз.

Джеспер с готовностью кивнул, в его глазах сверкнуло мрачное удовлетворение. Они отвязали даже не пытавшуюся сопротивляться Санне, накинули ей на голову мешок и вывели из здания в поджидавшую их повозку.

Каз выбрал тот сумасшедший дом, в котором когда-то содержалась мать Уайлена, поскольку за достаточную плату они пациентов не лечили, а преврaщaли в безвольные овощи.

В Клепку Каз вернулся поздней ночью и, не раздеваясь, рухнул на кровать. Больная нога горела, превращая каждый шаг в пытку, голова кружилась от нехватки сна и питания. Но хуже всего было другое: удовлетворение от свершившейся мести сменилось опустошением. Каз мог занять голову работой, которой всегда хватало, но душу и сердце больше ничто не занимало. Больше ничто его не интересовало, не к чему было стремиться. Без Инеж в его жизни осталась лишь пустота.