Где мой дом? (гет)

11 декабря 2008 года

Утро

На удивление Фиона проснулась в хорошем расположении духа, хотя засыпала в смятенных чувствах. Недоразговор, состоявшийся вечером с ее неожиданной находкой — человеком, который мог бы приподнять завесу и помочь разобраться со всеми несостыковками в ее жизни, вышел разочаровывающим. Хотел ли он поиграть или просто испытывал ее терпение, Фиона не знала. Но она точно понимала по его колкому внимательному взгляду, который, казалось, подмечал для себя знакомое в ней, что он видел ее раньше. Возможно, они были знакомы неблизко, но совершенно точно были.

У нее самой это ощущение танцевало на кончике языка. Саднящее, навязчивое чувство, схожее с тем, когда не можешь вспомнить слово. Вот вроде бы и первую букву знаешь — этот возмущенный изгиб брови, и начертание вырисовывается в затуманенном разуме — эта бездна черных глаз-туннелей, и слова с очень близким значением всплывают в мыслях — тепло, разливающееся по телу от его присутствия, но найти все слово целиком никак не получается.

Образ этого человека, потерянный в закоулках памяти Фионы, ускользал, растворялся, точно забытое слово, оставляя за собой легкое мучение. И обещание облегчения, когда все же вспомнится, возникнет в уме, словно по мановению волшебной палочки.

Тем горше ей было обнаружить, что таинственный незнакомец пропал. Его диван был собран, постельное аккуратной стопкой покоилось на краю. Полусонное состояние расслабленности тут же слетело с Фионы. Досада жгучая разлилась по грудной клетке, захлестывая чувством поражения.

Неужели она упустила его?

Не успев мысленно надавать себе тумаков за неосмотрительность, Фиона зацепилась глазом за пакеты. С его одеждой. Значит, собирался вернуться. Подавив в себе природное любопытство: все же копаться в чужих вещах — дурная идея, она принялась царапать на тонком блокнотном листе записку своему вновь обретенному соседу. О, она не стеснялась в выражениях, отчитывая Снейпа за молчаливый побег и мягко намекая, как бы ему следовало в следующий раз поступить.

Довольная собой, оставила ему и записку, и ключ. Запирая дверь, Фиона услышала глухой топот медленных шагов на третьем этаже. Обрадованная, остановилась на повороте лестницы, запрокинула голову и увидела участливое лицо Джеймса, улыбающегося ей.

— Снова хотела сбежать, не поздоровавшись?

— Привет, Джейми, — и на ее губах растянулась улыбка. — Прости, в последние дни я что-то замоталась. Да и сейчас на работу опаздываю.

— Бывает, — легко согласился Джеймс. — Зайдешь вечером в паб, поужинаем?

Джеймс был одним из немногих людей в жизни Фионы, с которым не были связаны провалы в памяти. Познакомились они совсем недавно — каких-то полгода, но ощущалось, будто она знала его всю жизнь. Он встретился на ее пути в тот самый момент, когда любому человеку требуется участие и поддержка.

Это было в начале лета. И, мягко говоря, оно выдалось у Фионы не особенно удачным: увольнение с работы, ссора с друзьями, с которыми с тех пор она и не общалась, отсутствие денег, вынуждавшее ее искать жилье подальше от центра. Все навалилось разом, и Фиона была совершенно разбита, когда неведомым ей образом забрела в Камден и остановилась на пороге паба.

Джеймс вообще-то был управляющим, но именно в тот вечер заменял заболевшего бармена. А как известно, именно бармену незнакомцы зачастую изливают душу в попытке найти облегчение. Фиона не стала исключением, и тот первый их разговор перерос в крепкую дружбу. А ежевечерние посиделки в пабе стали традицией.

— Ох, прости, Джейми, не получится, — как бы не хотела Фиона провести время с другом и рассказать обо всем, что произошло за последние сутки, сейчас для нее было важнее встретиться с Северусом Снейпом и все же попытаться разговорить его.

Озадаченным взглядом проводил Джейми свою подругу, когда та легкой поступью двинулась вниз, к выходу. Задумчиво он постучал пальцами по перилам, наблюдая за тем, как крепкие мускулы напрягаются под золотистой смуглой кожей предплечья. Фиона прежде не пропускала их встреч, с радостью делясь всеми, даже малозначимыми событиями дня за стаканом сидра после плотного ужина. Ее неожиданная отстраненность могла пустить весь план под откос.

Джеймс поправил и так идеально лежащие волосы и вернулся в квартиру с мыслью, что пришло время решительных действий.

• ─── ⫷⫸ ─── •

11 декабря 2008 года

Вечер

Северус вздрогнул, когда прямо над ухом раздалось его имя. Вынырнув из своих мыслей, он в замешательстве посмотрел на девушку. Та стояла совсем близко, склонившись к нему. Но больше ничего не говорила, словно прислушивалась к чему-то внутри себя. В следующую секунду шумно выдохнула носом, провела кончиками пальцев по виску, уставившись невидящим взглядом прямо перед собой.

Снейп не успел и глазом моргнуть, как Фиона затряслась, будто сломанная игрушка. Все ее лицо исказилось. Глаза, казалось, вот-вот выскочат из орбит. По комнате растекся надтреснутый, срывающийся голос, который с каждым словом становился все крепче и звонче:

Сквозь бурю лжи и предательских планов,

Суждено вывести тебе ее на путь ясный.

Скрытые лица обнажить, как зарю,

Чтобы ложные друзья бежали в страхе.

О, отважный, помощник верный,

Ты судьбой обречен помочь ей в пути.

Лишь после этого ты свой дом найдешь,

И радость и покой в нем ты обретешь.

Закончив, она в изнеможении начала сползать прямо на пол, кое-как удерживая себя от падения. Снейп, забывший, с какой целью облюбовал свое место, кинулся к Фионе, покачивая головой.

— И что вы все время талдычите про этот чертов дом? — Подхватив ее под руки, он устроил Фиону на диване. — Давайте, сюда.

— Я же не специально, — с легкой обидой отмахнулась она, поудобнее устраивая голову на маленькой подушке. Обычно пророчества не вытягивали из нее столько сил, но и было их в разы меньше. Эпизоды, как про себя называла такие моменты Фиона, случались от силы пару раз в месяц. Сейчас же был второй за сутки, и это немного пугало.

Северус устроился рядом, чуть сдвинув ее ноги в сторону. Провел ладонью по лбу, будто смахивал бисеринки пота. И глубоко задумался, пока прорицательница приходила в себя.

Он знал лишь несколько причин, по которым в волшебнике человеческой расы мог пробудиться дар прорицаний. Первая и самая частая — наследственность, как случилось с Трелони, чья прабабка была легендарной прорицательницей. Но если бы этот дар передался Гермионе от предков, то и проявился бы несомненно раньше. Учитывая же и ее происхождение, и ее отношения с этой недонаукой, Снейп смело отмел этот вариант.

В магмире были известны случаи, когда волшебники обретали похожие способности после того, как оказывались на грани жизни и смерти. Они не становились оракулами в буквальном смысле, но проявляли задатки к эмпатии, к считыванию информации с энергетических полей и прочее. Этот вариант подходил случаю Грейнджер больше, но не объяснял глубины ее дара. Ведь она, если взять за основу, что девушка не дурит Снейпа, сумела заглянуть в прошлое и увидеть его дом в Коукворте и все твердила о его миссии в будущем. Это объяснить для себя Северус пока не мог.

Была у него и еще одна версия, правда, не подкрепленная никакими фактами. Просто догадка.

При блокировке магии волшебника сила всегда требует выхода. Снейп смог прочувствовать это на себе, когда был закован в магические кандалы и во время судов, и во время транспортировки в Азкабан. Наручники защелкивали на его запястьях на короткое время, поэтому никаких видимых последствий не было. Но Снейп явственно ощущал, как наливается его магическое ядро. При этом похожего эффекта не случилось в стенах тюрьмы. Хоть магией он не пользовался десять лет, она циркулировала по телу и обновлялась, что было схоже с процессом гемопоэза.

Блокираторы же, коих в магмире было предостаточно: от тех же кандалов и ошейников из сплава железа и обтуранса⁽¹⁾ до оберегов — прерывали процесс обновления, не давали магии свободно течь по жилам, но при этом не замораживали ее, как в случае Стазиса. Сила и энергия не покидали магическое ядро, нарастая, накапливаясь в нем и порой прорываясь сквозь оболочку. Это была очень опасная практика в случае ее длительного использования. И аномалия в виде обретенного дара прорицаний, которую Северус и подозревал у Гермионы, была лишь начальным этапом в цепочке плачевных последствий. Они могли довести и до полного распада магического ядра. А это означало для волшебника только одно — смерть.

Получалось, что кто-то целенаправленно и медленно убивал Грейнджер. Или что сделавший с ней это просто был полнейшим идиотом, неспособным просчитать последствия.

— Мисс Ли, — мрачно взглянув на девушку, протянул Снейп, — есть ли у вас вещица, с которой вы не расстаетесь? Возможно, украшение, которое никогда не снимаете?

Фиона встрепенулась, приподнимаясь на локте и удивленно глядя на Северуса.

— Почему вы спрашиваете?

— Просто ответьте, — сказал он чуть громче, вновь терзая свою бороду.

— Нет, ничего такого. Конечно, есть подвески и медальоны, которые ношу чаще других, но…

— Я понял, — перебил Снейп.

Спрашивать про одежду или что-то вроде не имело смысла, потому что блокиратор всегда должен быть на волшебнике, чтобы подавлять его магию. Правда, был у него и аналог, о котором Северус даже не подумал сначала, потому что то зелье было из разряда темных искусств и требовало не только невероятно редких, дорогостоящих и противозаконных ингредиентов и мастерства зельевара, но и регулярного употребления. Снейп знал это не понаслышке. Он варил такое зелье для нужд Темного Лорда и лично доставал для него яд акромантула и прах вампира на черном рынке.

— Может быть, вы на постоянной основе принимаете какие-то лекарства?

— Да нет же, ничего такого.

— Подумайте хорошенько, — утомленно попросил Снейп, откидываясь на спинку дивана. — Возможно, какой-то напиток? Может, кофе покупаете ежедневно примерно в одно и то же время и в одном и том же месте?

— Я не пью кофе.

— Это был пример, Гре…мисс Ли! Думайте!

— Может, объясните уже, что происходит? — в голосе Фионы зазвучали раздраженные нотки, как и у ее визави.

— Обязательно, — скривился Снейп, — когда вы дадите мне ответ.

Фиона вскочила с дивана на ноги, всплеснув руками. Но тело еще плохо слушалось, и она пошатнулась. Снейпу вновь пришлось ее ловить.

— Угомонитесь, — уже спокойнее попросил он, усаживая рядом с собой. — Просто подумайте, это действительно важно.

По телу Фионы опять растеклось умиротворяющее тепло, которое она никак не могла себе объяснить. Несмотря на грозный вид мужчины, на его раздражительность и порой несдержанность в словах, она знала, что рядом с ним в безопасности. Это ощущение шло изнутри и было настолько странно правильным, что Фиона не хотела отпускать его от себя и на минуту. Вот и сейчас, прислонившись к его плечу, хоть Снейп и не потворствовал этому, замерев как статуя, она ощущала, будто находится под защитным куполом.

— Я правда не знаю, — сказала тихо, — ничего не приходит на ум.

Она внимательно посмотрела на мужчину. Смогла разглядеть, что тот хмурится. Четко очерченный профиль, похожий на профиль хищной птицы, покачивался в такт каким-то его мыслям. Снейп, по ее мнению, был далеко не красавцем. Даже просто симпатичным его назвать было сложно, но что-то ускользающее, невесомое делало его лицо невероятно притягательным. Такой, как сейчас, задумчивый, он словно излучал внутреннюю силу и уверенность.

Ее взгляд коснулся длинных черных и кое-где посеребренных волос, двинулся дальше и словно споткнулся на бороде. Фиону пронзила неожиданная мысль. Если бы ей довелось рисовать его, то, нанося кистью мазки на картину, она бы не стала писать бороду на его портрете. Та вдруг показалась девушке странно ненужной, чужой, инородной.

— Вы ведь не носили бороду раньше? — вырвалось у нее, прежде чем она успела это обдумать.

Снейп, продолжая изображать из себя изваяние, скосил глаза и подозрительно прищурился.

— Я с бородой уже десяток лет.

— Хм, — немного смущенно Фиона отстранилась от него, чтобы разглядеть получше. — Я имела в виду то время, когда мы познакомились. Полагаю, что мы давно с вами не встречались.

Северус неопределенно тряхнул головой, то ли соглашаясь с ней, то ли отмахиваясь. Но почему-то это ее и воодушевило.

— Расскажите все, что знаете обо мне. Прошу, — молитвенно сложив руки перед грудью и часто-часто хлопая ресницами, прошептала она. — Помогите мне вспомнить.

— Память — это непростая штука, мисс Ли, — заговорил Снейп после долгой паузы. — Кое-кто из античных писателей, — тут он небрежно махнул рукой в сторону книжной полки, на которой стояли одни только женские романы, — считал ее второстепенной способностью души. Но я утверждаю, что память — это глубокое хранилище, связь настоящего, где мы обретаем знания, навыки, впечатления, с будущим, где предстоит отыскивать укрытое в хранилище содержание. Когда же это хранилище по каким-то причинам заблокировано или, что хуже, разрушено, что происходит?

Фиона чувствовала себя нерадивым студентом на лекции, которому необходимо было сверять каждое слово со словарем. Ощущение усилилось, когда Северус встал и принялся ходить по комнате, закинув руки за спину и сцепив их в замок. Тем не менее она внимала, как зачарованная, всему произнесенному, окутанная его глубоким голосом-бархатом.

Так и не дождавшись ее ответа, Снейп хмыкнул себе под нос и продолжил:

— Человек теряет себя, мисс Ли, ведь память хранит заведомо больше увиденного. И когда у вас нет возможности обратиться к своему хранилищу, извлечь нужное — вы просто лишаетесь самоосознания, самоопределения, самоидентичности — выбирайте любое.

— Вы хотите сказать, что я…

— Я не видел вас много лет, — остановил ее Снейп. — И мне сложно судить, насколько сильно вы могли измениться. Но я абсолютно уверен, что та девушка, которую я знал, была слишком амбициозной, чтобы просиживать свою жизнь в захудалом магазинчике на рынке, и слишком жадной до знаний, чтобы тратить свое время на это, — взгляд снова метнулся к сомнительной, по его мнению, литературе.

Фиона расстроенно покачала головой, с тяжелым вздохом поднялась и подошла к окну, вглядываясь в темноту вечера. Шел снег. В тусклом свете фонарей снежинки казались большими желтыми каплями, словно маскировались, не желая показывать свою суть, то, чем являлись на самом деле — изящными хрупкими хрусталиками.

Значит, я тоже не та, кем кажусь?

— Я не понимаю, почему, — Фиона словно себе это говорила, опираясь на подоконник и продолжая наблюдать за вихрящимся танцем снега за окном. — Я не попадала в аварии, не принимала никаких сильнодействующих лекарств… Ничего такого. Врачи не нашли у меня нейрохирургических или неврологических отклонений. Списали все на стресс, но это же глупо. И потом, мой дар… Или, скорее, проклятье…

— Кстати, как давно эти способности у вас появились? — Снейп подошел ближе и тоже принялся высматривать что-то за окном.

— Не помню точно, — Фиона передернула плечами, как от холода. — Пару месяцев назад, может, три, случился первый эпизод. Я тогда здорово шокировала своего друга, — она хихикнула, но быстро вернулась к серьезному выражению лица. — Началось же все с того, что я стала более эмпатична, стала лучше, гораздо лучше чувствовать других людей, знала, что посоветовать и что точно поможет в их ситуации, понимаете?

Снейп кивнул. Он не был эмпатом, отнюдь. Но в людях разбирался неплохо, по крайне мере, десять лет назад было именно так. В противном случае он не стоял бы здесь — в мире, где Темного Лорда не существовало. Чувства же и чувствительность никогда не были для него на первом месте. Им он предпочитал голос разума и холодную голову.

И сейчас именно голос разума говорил ему, что залезть в голову к девчонке все же придется. Она сама ничего полезного боле не расскажет. Искать же того, кто с ней это провернул, значило бы ковыряться в стоге сена в поисках иголки. Но и так просто к этой задаче не подойти. Для начала, Снейп не практиковался много-много лет. Хоть и говорят, что мастерство не купишь и не пропьешь, он отдавал себе отчет, что сеанс ментальной магии после столь длительного перерыва не получится незаметным и безболезненным. Было бы гораздо легче, если бы девушка была в отключке, но легилимент в таком случае абсолютно бессилен. «Клиент» должен быть в сознании, чтобы из этого мероприятия вышло хоть что-то путное. Как же объяснить ведьме, которая считает себя маглой, что он собирается с ней проделать, и не напугать до чертиков при этом? Может быть…

— Мисс Ли, а что вы скажете о сеансе гипноза? — Снейп решил, что это мало правдоподобно, но все же ближе всего к тем понятиям, которые знакомы девушке.

Северус успел разглядеть азартный блеск в ее выразительных карих глазах, когда весь его план разлетелся вдребезги от трели дверного звонка.

На пороге, растянув рот до ушей, стоял Джеймс. Растерянно Фиона перевела взгляд на букет красных роз в его руках и объемный бумажный пакет. Она не спешила приглашать гостя в дом, но тот сам шагнул вперед, протягивая ей цветы.

— Решил, что тебе нужна передышка, чем бы ты не была занята.

Фиона все топталась на месте, раздираемая противоречием: ей до дрожи хотелось продолжить беседу со Снейпом и обсудить его увлекательное предложение. Но и Джейми она выставить не могла. Хотя это его явление с цветами обескуражило ее — все-таки такой романтический знак внимания их отношения не предусматривали. Но он был ее близким другом. Именно он помог когда-то с жильем и стал невольным участником ее устройства на работу в на ладан дышащий магазинчик миссис Биддл.

Со вздохом Фиона отступила в сторону.

— Я ужин принес и твой любимый сидр, конечно, не забыл, — довольно проговорил Джеймс, поставив пакет на тумбу и стягивая куртку. Все его внимание было притянуто к девушке, и он пока не замечал молчаливую темную фигуру у окна.

— Спасибо, Джейми, — Фиона перехватила пакет с едой и неуверенно взглянула в сторону Снейпа. — Но знаешь, сейчас не самое лучшее время…

Джеймс проследил за ее взглядом и уткнулся в спину мужчины в темной футболке. Сверкающая улыбка разом сошла с его лица, а ей на замену пришла гримаса удивления.

— О, ты не одна?

В этот момент Северус развернулся, посмотрев исподлобья на незваного гостя. И готов был даже поаплодировать скорости его реакции. Не будь он Северусом Снейпом, вряд ли бы заметил это еле уловимое изменение во взгляде: краткая паника и смятение быстро сменились слишком уж показным безразличием. А вот взор, метнувшийся в сторону уже снятой куртки, был очень показательным.

— Не познакомите нас? — вкрадчиво обратился Снейп к Фионе, медленно приближаясь, почти крадучись, как кот, готовый загнать мышь в ловушку.

— О, простите, — спохватилась Фиона. — Северус, это мой друг Джеймс, — Снейп поморщился. Видимо, это имя навсегда останется для него триггером, напоминая о бессилии и пережитых унижениях. Мисс Ли же, не заметившая его реакции, продолжила: — Джейми, а это мой знакомый, Северус Снейп.

— Очень приятно познакомиться, — быстро протараторил Джейми, хватая куртку с вешалки. — Что ж, если бы знал, что у тебя такие планы на сегодня, не стал бы мешать. Пожалуй, пойду.

Недоуменно Фиона наблюдала, как Джейми, чуть не выбив дверь, рванул на выход. Северус, посоветовав ей накрывать ужин, резво двинулся следом.

— Верну вашего друга, — бросил, выскакивая в холл.

Он нагнал его уже на третьем этаже, когда Джеймс судорожно пытался открыть дверь. В мгновение ока Снейп оказался рядом, с силой развернул его и, прижав локтем горло, впечатал в стену.

— Куда-то спешите, Джеймс? — почти ласково поинтересовался Снейп, усиливая нажим.

Эти двое являли собой странную картину. Северус, чуть ниже ростом и весьма худощавый, казался сейчас могучим исполином, удерживая под своей рукой крепкого накаченного парня. Магия Снейпа буквально искрила, торжествуя и узнавая в противнике волшебника, в глазах которого плескался если не ужас, то, во всяком случае, тревога. Джеймс определенно знал, кто такой Северус Снейп. Не медля больше, Снейп вытянул древко из кармана джинсов, приставил к его виску и прошипел:

— Легилименс!

Примечания:

Посмотреть на Джейми и других можно здесь https://t.me/verlibros

1) Минерал, который подавляет передачу магической энергии. Выдумка автора.

Вернуться к тексту