Тень войны (гет)

Рассвет только занимался. Поскольку Женя уехала с заданием во Фьерду, Алина последние ночи проводила у генерала и, как следствие, не высыпалась. Поэтому решила воспользоваться моментом и вздремнуть в машине по дороге в лабораторию. За окном раздражающе гудели проезжающие мимо машины.

— В следующем месяце ты выступаешь с речью.

Задремавшая было Алина встрепенулась и взглянула на генерала: он смотрел в окно, и солнечный свет смягчил острые черты лица.

— Где?

— На мероприятии, на котором представят прототип «Солнышка».

Алина нахмурилась. Оставалось всего лишь шесть недель. У нее и без этого проблем хватало: ее идея о переходах, которые обрабатывают большой диапазон частот, себя не оправдала. Даже сама мысль о публичном выступлении вызывала легкую тошноту.

— Это необходимо?

— Да, — генерал повернул к ней голову, и Алина успела отметить его задумчивый вид. — Тебе лучше вплотную заняться равкианским.

Точно! Об этом она и не подумала. Алина застонала.

— Это будет непросто. Что я должна буду сказать?

— Лейтенант Назяленская введет тебя в курс дела.

— Ты поднимаешь вопрос, а затем говоришь мне, что им будет заниматься Зоя?

Это не понравилось Алине больше, чем ей хотелось. Они ведь продвинулись так далеко, минуя формальности.

— Она твой командир. Я поделился с тобой новостью, чтобы ты могла подготовиться.

Генерал оценивающе оглядел ее, и Алина провела рукой по лицу, пытаясь скрыть раздражение. Машина остановилась у казарм, генерал раскрыл лежавшие на сиденье папки.

— Увидимся вечером, Алина.

✵✵✵

Тем же вечером, стоило Алине переступить порог дома, генерал сразу потащил ее в постель, и у нее не осталось времени обсудить волнующую ее тему. Она начинала подозревать, что он делает это нарочно.

Как только она пришла в себя, то перекатилась на бок и приподнялась на локте. Генерал лежал рядом: Алина видела, как бьется пульс на шее, как блестит пот на груди. В такие моменты он, такой беззащитный, казался ей созданием, которое она выковала в постели — голодный, властный, уязвимый. Ее.

Алина подняла глаза к его лицу и заметила очевидное сходство. И как она не подметила этого раньше?

— Ты не говорил, что Багра твоя мать.

Днем, когда она пришла на урок равкианского с одобренным Зоей планом выступления, Багра фыркнула:

— Ты выступаешь с речью через шесть недель, а мой сын сказал тебе об этом только сейчас?

Алина от удивления раскрыла рот.

— Что?

Багра снова фыркнула.

— Этого он тебе тоже не сказал?

— Он… — Алина хотела попросить объяснений, но, когда по-настоящему посмотрела на Багру — на линию скул, форму подбородка — все вопросы отпали сами собой. Она тихо выругалась и сразу покраснела. Оставалось надеяться, что Багра не столь проницательна, как ее сын.

Алина гадала, удивится ли он или раскается, что не сказал ей? Но выражение лица генерала оставалось бесстрастным.

— Не говорил. А должен был?

— Тебе не кажется это важным?

Генерал повернул к ней голову.

— Важным для кого?

— Для меня. — Алина обвела пространство вокруг. — Для нас. Ты думаешь, это неважно?

— Не особенно.

— Ты иногда бываешь такой занозой.

— М-м-м, — серые глаза генерала блеснули в свете лампы. Он притянул Алину к себе и прижался губами к ее шее. Алина наклонила голову, чтобы дать ему лучший доступ, и почувствовала нежное давление зубов на коже.

— Есть еще что-нибудь несущественное, что мне хотелось бы знать?

— Уверен, что многое.

От жаркого дыхания, опаляющего кожу, Алина задрожала.

— Но нам лучше обсудить это позже.

✵✵✵

Алина совсем не удивилась, когда позже они так и ничего и не обсудили.

✵✵✵

За шесть месяцев Алине так и не удалось придумать, как заставить переходники улавливать широкий спектр фотонов.

Она уронила голову в ладони.

«Не работает. Не работает. Не работает».

Когда Алина подняла взгляд, то увидела сидящую недалеко Анну.

— Кажется, ты не слишком далеко продвинулась, — заметила та.

— Вообще не продвинулась, — пожаловалась Алина.

Анна кивнула на компьютер.

— Давай, покажи мне, что ты придумала.

Алина вздохнула и рассказала о симуляциях, которые проводила, и причинах, почему каждая потерпела крах. Анна молча слушала, изредка задавая вопросы.

— Вот и все, — подытожила Алина, закрывая ноутбук. — Я не могу найти способ оптимизировать материал, чтобы он улавливал несколько частот фотонов, а это значит, мы потеряем энергию фотонов, чья частота не совпадает с заданной.

Анна достала складной нож и задумчиво повертела его в руках.

— Жаль, что мы не можем управлять источником света. Если бы волны поступали с одинаковой частотой, проблема бы решилась.

Анна ушла, но Алина этого не заметила. Ей удалось наконец уловить идею, что витала в голове несколько месяцев. Она нашла решение.

Они не могли контролировать частоты световых лучей, которые падают на землю. Но они могли контролировать частоты лучей, которые падают на «Солнышко». Ячейки могли принимать фотоны с любой частотой, но пропускать только с определенной. Это никак не повлияет на количество вырабатываемой энергией; важно, чтобы устройство, которое отсеивает фотоны с неправильной длиной волны, служило плавильным котлом, объединяя фотоны, чтобы достичь нужной частоты для прохождения.

Безумие. Но его можно претворить в жизнь. Алина открыла ноутбук и приступила к работе.

✵✵✵

Генерал откинулся в кресле, закинув ногу на ногу. Даже сейчас, в ее квартире, сын держался царственно, и Багра задалась вопросом, делал ли он это нарочно или по привычке. На кофейном столике между ними стояли две тарелки с нетронутым рагу, бутылка ледяной водки и две наполненные рюмки. Тихо потрескивал горящий камин.

— Давненько ты меня не навещал.

— Командование вооруженными силами отнимает много времени.

— Ты встречаешься с девчонкой каждый день.

— Алина руководит важным проектом, и мне нужно быть в курсе того, как обстоят дела. Я получаю от нее последние новости.

— И это все, что она тебе дает?

Сын поставил локоть на подлокотник и оперся подбородком на руку. Его спокойный взгляд не дрогнул.

— А ты еще удивляешься, почему я так редко захожу на ужин.

Багра фыркнула и, взяв тарелку, попробовала рагу. Сын наблюдал за ней с расчетливым интересом. Багра отставила тарелку.

— Новости говорят, что ситуация на границе напряженная.

Он кивнул.

— Я надеюсь, что Алина сможет с этим помочь.

— Не представляю, что ты ждешь от этой девчонки.

— Эта девчонка создает самую эффективную солнечную энергосистему.

— И какой прок от солнечной энергии?

— Притворное невежество идет тебе не больше, чем мне.

Багра нахмурилась. Она, конечно, ожила подобного, но позволила себе надеяться, что все будет иначе. Дура. Сын протянул ей рюмку, и она осушила ее.

— Ты не одобряешь, — сын взял в руки рюмку и провел пальцем по кромке.

— Когда мое одобрение имело значение? — Багра встретилась с ним взглядом, и сын приподнял уголки губ. Жест, призванный придать ему задумчивый вид. Человеческий.

— Всегда, мадрая.

Между ними повисло тяжелое молчание. Сын знал ее слишком хорошо.

— Они уничтожат тебя, если ты не будешь осторожен.

Сын некоторое время молчал, затем осушил рюмку и встал.

— К счастью, я осторожен. И тронут, что ты думаешь, будто еще осталось то, что можно уничтожить.

Сердце Багры сжалось. Она все же видела в сыне мальчика, у которого отняли детство. Разве он не делал то, чему она его научила?

— Я люблю тебя.

— Знаю, — сын наклонился и поцеловал ее в лоб.

Когда он ушел, Багра налила себе еще водки.

✵✵✵

Алина работала без перерывов с тех пор, как ей в голову пришла идея. Недавно опубликовали несколько научных работ по преобразованию с повышением частоты низкоэнергетических фотонов в один фотон с более высокой энергией — экспериментальный, но многообещающий метод. Алина ввела Давну в курс дела и попросила поискать материалы, которые способствуют слиянию и рекомбинации фотонов. Можно, конечно, позволить рекомбинации происходить случайным образом, но Алина беспокоилась насчет эффективности. Последние дни она возвращалась в лабораторию после доклада генералу и не раз засыпала прямо на рабочем месте. Алина работала над имитационной моделью, которая позволила бы им с Давной протестировать несколько материалов. Наступил вечер субботы, и лаборатория почти опустела. Алине нравилось, что ничто ее не отвлекает, хотя она сожалела о том, что не успела пообедать.

Телефон завибрировал.

«Ты не пропустишь президентскую вечеринку только потому, что меня нет рядом», — писала Женя.

Алина вздохнула. Она совершенно забыла о вечеринке, да и не хотела на нее идти.

«Я неважно себя чувствую».

«Я знаю, что ты работаешь».

Как оказалась, Алина даже в сообщении не могла убедительно лгать.

«Иди развейся, чтобы я тобой гордилась».

У Алины была искушение проигнорировать сообщение, но Женя прислала фотографию, на которой она сурово смотрела в камеру, с подписью: «Я серьезно».

Алина рассмеялась.

«Хорошо, но я не собираюсь танцевать».

«Начинай с азов. Увидимся на следующей неделе».

✵✵✵

Собираясь на вечеринку, она надела парадную форму, заколола волосы шпильками. Поскольку Женя уехала, некому было замаскировать шрам, поэтому всю секцию народных танцев Алина просидела, но не жалела об этом: так у нее появилась возможность поболтать с Хэршоу, объяснить Зое, над чем она работает, да и просто полюбоваться танцующими. Алина потерла глаза и тихо выругалась, заметив на ладони след от туши.

Генерала, как обычно, окружала толпа, и Алина время от времени поглядывала в его сторону. Однажды она поймала на себе его взгляд, и в груди начало разгораться пламя — они уже несколько дней не оставались наедине. Пытаясь отогнать непристойные мысли, Алина подошла к бару взять бокал шампанского.

— Привет, я Виктор.

Алина повернулась к мужчине. Он был одет в оливковую форму дивизионников. За все посещения торжественных вечеров Алина ни разу не общалась ни с кем из них. Женя терпеть не могла дивизионников, и Алина доверяла ее мнению. Интересно, намеренно ли подруга не давала ей с ними пересекаться.

Но стоящий перед ней мужчина с пустым стаканом не внушал опасности.

— Приятно познакомиться. Я Алина.

Виктор рассмеялся — не зло, но он явно уловил ее акцент — и перешел на английский.

— Ты, должно быть, та самая американка, о который мы так много слышали, — он мельком взглянул на ее эмблему. — Ты работаешь над солнечной энергией, верно? Подразделение… «Солнышко», кажется.

— Верно, — спокойно подтвердила Алина. Прошло уже много времени с тех пор, как кто-то ставил под сомнение название проекта. — Я дала название проекту, когда училась в университете.

Она всмотрелась в нашивку на форме Виктора.

— Захаров, знакомая фамилия. Ты случаем не родственник президента?

Виктор улыбнулся.

— Ты меня поймала. Он мой отец.

К ним подошел пьяный дивизионник и положил руку Виктору на плечо.

— Кто это? — хрипло спросил он, глядя на Алину.

— Это Алина, представил Виктор. — Алина, это Борис.

Алина кивнула Борису и подавила желание шагнуть назад. Слишком уж откровенным и заинтересованным взглядом смотрел на нее новый знакомый.

— Ты должна потанцевать, — предложил он, не обратив внимание, что Виктор ответил на английском. — Виктор, пригласи ее.

Виктор взял Бориса за плечи и бросил на Алину извиняющийся взгляд.

— Думаю, она хочет потанцевать, — настаивал Борис.

А Алине больше всего хотелось оказаться подальше. К ним подошел еще один дивизионник, Виктор перебросился с ним парой фраз, и тот увел пьяного Бориса. Он что-то крикнул Алине не прощание, но она не расслышала.

— Извини моего друга, — Виктор расправил форму. — А ты все же не хочешь потанцевать?

— Вообще-то я сегодня не танцую, — виновато улыбнулась Алина. — Но спасибо за предложение.

— Давай, сделай исключение, — уговаривал Виктор.

Заиграл вальс, и Алина могла не волноваться, что кто-то увидит ее шрам. Так почему бы и не потанцевать? Виктор довольно милый.

Алина поставил фужер на столик.

— Хорошо.

Виктор был не таким искусным танцором, как прошлые партнеры Алины, но теперь она была более уверена в своих силах. Виктор задал ей несколько вопросов о работе, и Алина объяснила ему основы. Но когда вальс закончился, Виктор ее не отпустил.

— Куда ты так торопишься?

Слова прозвучали безобидно, но Виктор прижал Алину к себе, и она не могла отстраниться.

— Танец окончен.

— Скоро будет еще один. Мы только начали узнавать друг друга.

— Мне хочется отдохнуть.

Люди вокруг начали танцевать, и Алина отчаянно пыталась выпутаться из объятий, но Виктор оказался удивительно силен. Его ладонь скользнула вниз по спине.

— Тебе не нравится моя компания, Алина? — холодно улыбнулся он.

«Черт».

Алина заозиралась по сторонам и обнаружила, что окружена дивизионниками. И меньше всего ей хотелось привлекать внимание друзей Виктора.

Она судорожно вздохнула, когда за спиной раздался знакомый голос:

— Отпусти ее.

Выражение лица Виктора изменилось.

— Генерал, — поприветствовал Виктор.

Алина никогда прежде не слышала, чтобы кто-то позволял себе говорить с генералом в таком тоне.

— Я только что узнал о «Солнышке», — Виктор намеренно передразнил ее акцент. — Алина рассказала мне, на что вы тратите время вооруженных сил.

Ситуация быстро накалялась. Алина не могла повернуть голову, но спиной чувствовала холодную ярость, исходящую от генерала. Гости поблизости перестали танцевать. Краем глаза Алина заметила, как к ним через толпу пробирается Иван.

— Отпусти. Ее.

Алина надеялась, что земля разверзнется и поглотит ее. Однако мгновением позже ее охватил гнев, и она от души пожелала, чтобы земля поглотила их обоих. Она прекрасно осознавала, что причина ссоры вовсе не в ней, и это злило больше всего. Оставалось стиснуть зубы и ждать развязки. Тут Виктор рассмеялся и наконец отпустил ее.

— Да, генерал, — он отвесил издевательский поклон. — Как прикажете.

Не сводя глаз с Виктора, генерал протянул ей руку.

— Идем, Алина.

Сердце бешено колотилось от волнения и гнева, но даже в таком состоянии Алина не упустила, что генерал просил взять его за руку на публике.

Присутствующие тоже это заметили и затихли.

— Алина, — повторил генерал, глядя теперь на нее.

Алина не смогла прочесть его мыслей, но взяла его за руку, и генерал повел ее прочь.

— Что ты делаешь? — прошипела она, как только они отошли от дивизионников.

Выражение лица генерала, как всегда, ничего не выдавало, но от Алины не укрылось, как он стиснул челюсти.

— Спасаю тебя от участи быть облапанной ничтожеством.

Встав так, чтобы группа в оливковой форме оказалась в поле зрения, генерал закружил Алину в вальсе.

— Меня никто не лапал, я бы и сама справилась.

— Ты справилась бы.

— Да, — Алина глянула через плечо и увидела, что половина гостей перестали танцевать и таращились на них. — Все смотрят на нас.

— Смотрят.

«Ох уж эти гребанные не-вопросы».

— Ты устроил сцену.

Генерал встретился с ней взглядом.

— Это не сцена.

Алина прищурилась.

— Это самая настоящая сцена, когда —

Генерал поцеловал ее, положив руку на талию и притягивая ближе к себе. Несмотря на желание, он действовал расчетливо и явно на публику, но зачем второму по могуществу человеку в Равки играть в силовые игры, оставалось для Алины загадкой. Она отстранилась и заморгала от удивления.

Генерал наклонил голову и шепнул ей:

— Вот теперь это настоящая сцена.

Так оно и было. Гости стояли, раскрыв рты, и у Алины екнуло сердце, когда среди них она увидела Зою. Генерал вновь увлек ее в танец, и пока они двигались в такт, он нежно поглаживал ее пальцы. Отзвучала последняя нота. Раздались негромкие аплодисменты, но генерал не отпустил ее. Алина бросила взгляд ему через плечо: многие перешептывались между собой, поглядывая на них. Зоя покраснела. Алина не могла выносить их внимания.

— Я ухожу. Ты поедешь со мной?

«Ну, конечно, зачем устраивать сцену без драматичного ухода?»

— Что ты делаешь?

— Это не ответ на мой вопрос, — генерал положил руку ей на бедро, оглаживая большим пальцем тазовую косточку: обещая, дразня, играя на публику. Алина не хотела ему подыгрывать, но и не горела желанием оставаться наедине со всеми этими людьми.

— Да.

Генерал кивнул и, не выпуская ее руки, повел Алину к выходу.

✵✵✵

Алина села в кровати и натянула майку через голову; генерал встал и надел темные штаны.

— Мне нужно поработать. Можешь переночевать здесь или я могу попросить водителя отвезти тебя в казармы.

Алина не собиралась позволить ему уйти, не поговорив.

— Почему тебе так важно, чтобы нас видели вместе?

— Почему тебе так важно, чтобы никто не видел нас вместе?

— Моя жизнь от этого легче не станет.

— Я не принимаю решений, чтобы облегчить тебе жизнь.

— Тогда зачем?

— Вместо того, чтобы сидеть в моей постели и гадать о причинах моих поступков, ты можешь просто признать, что вечер сложился для тебя довольно приятно.

— Так и есть, — признала Алина, умудрившись при этом не покраснеть. — Но ты уходишь от ответа.

Генерал натянул рубашку.

— Мне нужно было кое-то прояснить.

— И что именно?

— Что дивизионники должны подумать дважды, прежде чем приебываться к моим проектам.

Слышать от генерала мат было так непривычно, что Алина рассмеялась. Затем обдумала сказанное.

— Так вот кто я? Твой проект?

— Нет.

Алина ступала на зыбкую почву; они никогда не обсуждали свои отношения, если их можно так назвать. Но он сам поднял эту тему.

— Тогда кто?

Генерал окинул ее взглядом, и Алина с трудом подавила дрожь.

— Хороший вопрос. Полагаю, мы скоро узнаем.