Гарри Поттер и Козни Пожирателей Смерти (джен)

ВНИМАНИЕ!!! ALARM!!! ACHTUNG!!! ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: В ГЛАВЕ ЕСТЬ УПОМИНАНИЕ НЕТРАДИЦИОННЫХ ОТНОШЕНИЙ!!!!!!

28 июня 1993

Аэропорт имени Америго Веспуччи

Флоренция, Италия

Когда самолёт мягко коснулся земли, Гермиона Грейнджер улыбнулась и задумалась над чудесами, которые могли творить магглы и которые её одноклассники даже представить не могли. Два с половиной часа от Лондона до Флоренции маггловским способом! Единственное, что было у волшебников быстрее и безопаснее самолётов — международные порталы, от которых, согласно Блейзу, большинство путешественников тошнило так, что хоть святых выноси. После двух лет в Хогвартсе молодая ведьма всё ещё продолжала восхищаться потенциалом магии, но, поскольку она по-прежнему была магглорожденной, её знания о магии только увеличивали её восхищение тем, чего магглы смогли добиться без магических бонусов. Она упомянула в разговоре с Лавандой Браун, что они с родителями собираются провести несколько недель летом во Флоренции, и та спросила, сколько времени туда плыть на пароходе. Лаванда, которая сама была очень умной и очень хорошо образованной по меркам магического мира, хоть и знала о существовании «самолётов», но думала, что магглы до сих пор используют бипланы эры Первой мировой войны. А уж когда Гермиона объяснила ей концепцию современных авиалайнеров и то, что каждый большой город имеет по аэропорту, которым каждый день пользуются тысячи магглов, она и вовсе не поверила.

Позади неё Дэн и Эмма Грейнджеры весело болтали друг с другом, но между ними всё равно была заметна некоторая напряжённость. Двое дантистов жили весьма комфортной жизнью и были опытными путешественниками. Они были в Тоскане уже дважды, но это был первый раз, когда вместе с ними была дочь. Тем не менее, сейчас они впервые будут жить в волшебном доме, и, хотя Блейз заверил Гермиону, что вилла графини Забини под Флоренцией прекрасно подходила для магглов, она знала, что это будет первый раз, когда ее родители познают жизнь, которую выбрала их единственная дочь. К тому же, Грейнджеры уже с опаской относились к магическому миру: на прошлой неделе Гермиона приняла итальянское языковое зелье, после чего провела в постели несколько дней, справляясь с последствиями. Результат был — теперь она прекрасно говорила по-итальянски (с досадным исключением, что это был итальянский, каким он был в тридцать втором году — последний раз зелье обновляли тогда), но её реакция на обучающее зелье была тревожной для двух медицински образованных магглов.

Сойдя с трапа самолета, Грейнджеры быстро прошли таможню и попали в зону выдачи багажа. Там они быстро заметили гигантскую фигуру Гантера Хагрида, шофера и слуги графини, который держал табличку с надписью «Грейнджеры». Гермиона была удивлена, когда Блейз ей рассказал, что Гантер был кузеном Рубеуса Хагрида, хогвартского лесничего. За исключением размеров и внушительности, эти двое были совсем непохожи. Хоть Гантер и был большим и грозным, он и близко не был таким высоким, как его кузен. У Хагрида была спутанная грива чёрных волос и невероятно густая борода, а Гантер носил короткий ёжик рыжих волос и аккуратно подстриженную козлиную бородку. В Хогвартсе Гантер никогда не учился и, похоже, совсем не владел магией, но его глаза блестели хитростью и интеллектом, которые говорили, что в школе жизни он провёл немало лет. Особенно это контрастировало с мечтательностью, которую Гермиона иногда замечала в глазах кроткого и наивного полувеликана.

Рядом с Гантером стоял её друг Блейз, который расплылся в улыбке и начал махать ей, как только увидел её. На нём была обычная, но стильная маггловская одежда: голубая шëлковая рубашка и бежевые брюки. Как только Грейнджеры подошли ближе, он развёл руки в приветствии.

— Buongiorno! Добро пожаловать во Флоренцию!

Он протянул руку Дэну Грейнджеру, который с радостью её пожал. Когда Эмма протянула свою руку для приветствия, он вместо пожатия галантно её поцеловал. А потом, наконец, обнял Гермиону.

— Если позволите, мы заберëм ваш багаж и проводим в машину. Нам нужно будет ненадолго остановиться, чтобы зарегистрировать палочку Гермионы в итальянском министерстве из-за того, что она несовершеннолетняя, а затем мы поедем прямо на виллу.

Поездка в министерство прошла без приключений, за исключением удивления Грейнджеров, что винтажный «Бентли» графини оказался намного больше внутри, чем снаружи. По дороге Блейз вежливо отвечал на вопросы Грейнджеров о магической и маггловской Флоренции. Хотя графиня и наслаждалась тем, что магглы назвали бы жизнью на чемоданах, её вилла в Тоскане была одним из её любимых домов, и она проводила добрую часть года здесь. К тому же, с тех пор, как Блейз начал учиться в Хогвартсе, он стал проводить большую часть лета во Флоренции из-за сравнительно мягких законов магической Италии, регулирующих колдовство несовершеннолетних. В отличие от прямого запрета колдовства вне школы, который существовал в Британии, Италия просто накладывала специальные чары на все палочки, которые были у несовершеннолетних. Эти чары не давали им функционировать, когда на ребенка прямо смотрели магглы. Итальянский надзор также записывал все заклинания, которые творил несовершеннолетний на публике. Не было опасности, что магглы непосредственно увидят магию несовершеннолетних; любые заклинания, которые творил несовершеннолетний, записывались и оценивались, чтобы оценить, не угрожает ли заклинание Статуту секретности или не было ли оно сотворено со злым умыслом.

— Это намного разумнее, чем то, что делает британское министерство, — сказал Дэн Грейнджер. — Почему Британия не поступит так же?

Блейз пожал плечами.

— До тех пор, пока Статут секретности защищён, Международная Конфедерация Магов позволяет каждой нации самой определять, как она будет следить и контролировать колдовство несовершеннолетних. Моя циничная теория состоит в том, что британское решение — полный запрет, за исключением случаев, когда родители могут заплатить огромную сумму денег за летние уроки — просто способ министерства надуть богатеньких чистокровных, которые хотят, чтобы у их детей было преимущество перед полукровками и магглорожденными.

— Это действительно очень циничная теория, — сказала Эмма.

Блейз улыбнулся.

— Я итальянец, Signora Грейнджер. Мы все циники, когда это касается правительства.

* * *

Процедура регистрации палочки Гермионы была быстрой. На удивление быстрой. Бюрократ, ответственный за это, вёл себя высокомерно и презрительно к «Английской streghe⁽¹⁾» — туристке ровно восемь секунд, после чего Блейз представился как сын «la Contessa Zabini»⁽²⁾. Бедный служащий министерства после этого так старался побыстрее закончить всю процедуру, что чуть не упал на пол.

Группа прибыла на виллу Забини как раз к ланчу. Их встретила сама графиня (как всегда модно одетая в платье-сарафан, расшитое цветами) и, стоя на крыльце дома, тепло поприветствовала их на анлийском с заметным итальянским акцентом. Всех троих Грейнджеров она расцеловала в обе щёки, после чего поздравила Эмму Грейнджер с тем, что она вышла за «такого привлекательного и импозантного мужчину», как Дэн. Этот комментарий заставил Дэна покраснеть, Гермиону и Блейза вздрогнуть, а Эмму поблагодарить графиню с самой фальшивой улыбкой, какую Гермиона видела на лице матери за всю жизнь.

За ланчем на террасе рядом с бассейном графиня рассказала, какой маршрут она предлагает Грейнджерам на следующие три недели. В него входили музеи, винные погреба, спа и другие активности для взрослых, пока Гермиона проводит время с Блейзом и его учителями, попутно исследуя магическою Италию. Сопровождать детей будет Гантер и сама графиня. За кадром осталось то, что Гермиона также проведёт какое-то время с учителем по окклюменции Блейза, который должен был преподать ей быстрый курс почти нелегального искусства, что могло серьёзно отразиться на её ментальном здоровье. Всё-таки были вещи, которые родителям-магглам лучше не знать. Грейнджеры с радостью согласились с предложенным маршрутом, но также отметили, что также хотят провести время с дочерью, на что графиня заверила их, что у них будет масса времени для «семейных экскурсий».

Также графиня объяснила мистеру и миссис Грейнджер, что они будут жить в восточном крыле виллы, а Гермиона будет в западном, там же, где были комнаты Блейза и графини. Вилла была значительно расширена после того, как графиня её купила, но в ней всё ещё были проблемы взаимодействия магии и технологии. Поэтому восточное крыло было маггловским — с электричеством, кабельным телевидением и другими технологичными вещами, а в западном крыле были магическое освещение и обогрев и, разумеется, домовые эльфы, которые следили за нуждами гостей-магов. Графиня обогнула тему «домовых эльфов» так, что у Грейнджеров создалось мнение, что они — наëмные слуги, а Гермиона промолчала, чтобы не разрушить это впечатление.

После обеда Блейз показал Гермионе её комнаты в западном крыле. Только оказавшись внутри, молодая ведьма, наконец, смогла говорить свободно.

— Так, — начала она, — что мы будем делать с беднягой Тео?

— А, ты слышала. От Гарри, я полагаю?

— Разумеется, — ответила она, садясь на кровать. — Из того, что написал Гарри, я не должна быть затронута этой дурацкой Высшей Санкцией, так как я магглорожденная. Ты чувствуешь, что стал относиться к Тео по-другому?

Блейз покачал головой.

— Забини — не часть Визенгамота. У мамы есть британское гражданство, но с правительством её не связывают никакие клятвы. Напрямую меня это не затронет, — сказал он, садясь в кресло, повëрнутое к кровати.

— А как насчет не напрямую? — спросила она с лёгким подозрением.

Блейз пожал плечами.

— Каждый, кого Санкция не затронет и кто продолжит поддерживать публичную дружбу с Тео, со временем навлечет на себя враждебность тех, кто затронут. Тео и Гарри оба это знают. Я думаю, Тео будет лучше, если мы продолжим дружить скрытно. Уверен, он больше захочет иметь союзников, которые могут помочь ему скрытно, чем друзей, которые будут в таком же незавидном положении, как и он.

Гермиона с сомнением на него посмотрела. Блейз вздохнул.

— И, конечно, — продолжил он, — ты, будучи гриффиндоркой, больше склонна сделать эдакий жест и выбрать второй вариант, даже несмотря на то, что в результате от тебя отвернëтся твой собственный факультет.

— Я думала над этим с тех пор, как получила письмо от Гарри. Из моих одноклассников-гриффиндорцев затронуты будут только Лаванда, Рон и, возможно, Джим, хотя может и нет, раз его мать — преподаватель Хогвартса. Я хочу остаться с Тео друзьями, честно. И, как гриффиндорка, я не должна бояться того, что скажут об этом другие.

— Но?.. — протянул Блейз.

Она тяжело вздохнула.

— Но в этом году я видела, как жестоки могут быть гриффиндорцы к тому, кто заденет их чувства. И, я думаю, они будут так же жестоки к Тео и к тем, кто будет вместе с ним, как и к Мальчику-который-выжил после того, как все узнали, что он змееуст. Это… угрожающая перспектива.

— Давай по проблеме за раз, — сказал Блейз, поднимаясь на ноги. — Пойдём. Покажу тебе виллу. Уверен, тебе не терпится узнать, где тут библиотека.

Судя по тому, как зажглись глаза Гермионы, Блейз был абсолютно прав.

* * *

29 июня 1993

Всю первую половину следующего дня Гермиона, её родители и Блейз провели у бассейна на вилле. После обеда Гантер отвёз Грейнджеров в исторический центр Флоренции, чтобы они смогли его как следует осмотреть, а после повëз Гермиону и Блейза на встречу с преподавателем окклюменции Блейза. Гермиона была весьма удивлена, узнав, что встреча состоится в Il Duomo de Firenze, главном храме флорентийского епископства и одном из самых знаменитых кафедральных соборов мира. Ещё больше она была удивлена, когда Блейз, наконец, сказал, кем был его инструктор.

— Его зовут монсеньор Джузеппе Лукарди. Среди всего прочего, он капеллан его святейшества, дьякон ордена святого Симона Магуса и высший духовный и светский представитель католической церкви среди флорентийских волшебников-католиков. Он надзирал за моей конфирмацией, когда мне было семь, и я начал учиться у него окклюменции неделей позже, — увидев выражение на лице Гермионы, он замолчал. — Это проблема?

— Нет, нет. Я просто… немного выбита из колеи. Я помню, как мы обсуждали существование волшебников и ведьм, являющихся служителями церкви, но… я с тех пор особо об этом не думала. Я… не особенно религиозна, но обещаю, что отнесусь к нему со всем уважением.

Блейз улыбнулся.

— Я ценю это. И, если честно, я тоже не особенно религиозен. Полагаю, среди волшебников процент «нецерковных» гораздо выше, чем среди магглов. Мы, всë-таки, можем творить чудеса сами.

Они зашли в собор и очень скоро уже сидели в личных покоях монсеньора Лукарди. К удивлению Гермионы, его покои были лишь малой частью целого комплекса из келий и других помещений, где жило огромное количество волшебников и ведьм, облачëнных в сутаны священников и рясы сестёр. И весь этот комплекс как-то помещался в маленьком чулане для мëтел на втором этаже собора. Монсеньор, который производил впечатление доброго деревенского священника, несмотря на то, что был чиновником, почти равным по важности британскому министру магии, приветствовал Гермиону и Блейза и проводил их в свою гостиную. Вскоре появился домовой эльф в крошечных монашеских одеждах, который принёс дневные закуски: тарелку сэндвичей с «Нутеллой», газировку и капучино для священника — итальянский вариант британского дневного чая.

— Я рад, синьорина Грейнджер, что вы уже приняли итальянское языковое зелье. Я пользовался таким, чтобы выучить английский много лет назад. Но оказалось, что я принял зелье американского английского. Мне сказали, что я говорю на английском с явным техасским акцентом. Если юный Блейз ещё не сказал вам, вы говорите по-итальянски с очаровательным венецианским акцентом.

Гермиона улыбнулась.

— Благодарю вас, монсеньор. Я заметила, что я всё ещё слышу некоторые слова на итальянском, а не на английском, например Signorina. Вы не знаете, почему так?

— Особенность зелий, моя дорогая. Некоторые случайные итальянские слова вы понимали ещё до того, как приняли зелье. Синьорина, бонжорно, ригатони и так далее. Но хватит пустых разговоров. Доедайте свои закуски, у меня есть ещё час, прежде чем мне нужно будет вернуться к своим обязанностям. Блейз попросил меня протестировать ваш потенциал к окклюменции и дать несколько советов, как вам стоит изучать это искусство.

Гермиона кивнула, и священник, достав палочку из рукава своей сутаны, наставил её на молодую ведьму.

— ЛЕГИЛИМЕНС.

Блейз тихо сидел, переводя глаза с учителя на подругу и обратно. Гермиона хмурила брови в сосредоточении, пытаясь засечь вторжение священника и изгнать его. Собственное же лицо Лукарди было расслабленным и не показывало, что ему приходится прикладывать хоть какие-нибудь усилия. Наконец, после долгих тридцати секунд, он отвел взгляд. Гермиона немного обмякла с своем кресле и тяжело вздохнула.

— Вы держались очень хорошо, дитя мое. Вы на пути к тому, чтобы обрести рудиментарные окклюменционные щиты, хотя, чтобы отточить этот навык, уйдет много месяцев, как вы, я уверен, знаете, — монсеньор помедлил. — Скажите мне, синьорина Грейнджер, какова ваша цель в изучении этого искусства? Вы хотите полностью овладеть силами окклюменции? Или просто хотите защитить свои секреты?

Гермиона ответила не сразу.

— Если честно, последнее. Я… побывала в ситуации, когда мои секреты и секреты моих друзей стали добычей легилимента. И в результате мы почти погибли. Я не хочу, чтобы это случилось снова. Что до остальных сил, которые дает окклюменция? Если это возможно, я бы подождала, пока не стану старше и более зрелой, прежде чем начну играть со своими эмоциями. Я… слышала истории о людях, которых это довело до беды.

Лукарди сделал глоток своего капучино.

— Сионьорина Грейнджер, я хочу кое-что попробовать. Но прежде я должен спросить вашего согласия. Мне показалось, что я увидел в вашем разуме следы редкого и ценного дара. Но процесс подтверждения и развития этого дара… он, ну… он довольно болезненный. Я уверяю вас, что никакого непоправимого вреда не будет, а боль, которую вы испытаете, снимет зелье от головной боли. Вы согласны, чтобы я проверил?

Гермиона посмотрела на Блейза, который просто пожал плечами, а затем снова повернулся к Лукарди.

— Да, сэр. Прошу вас.

Лукарди кивнул, а затем позвал домового эльфа, к которому уважительно обратился как к «Брату Ломо». Он вежливо попросил одетого в робу эльфа принести зелье от головной боли. Затем Лукарди снова поднял палочку и, в этот раз прищурившись, посмотрел Гермионе в глаза и почти выкрикнул: «ЛЕГИЛИМЕНС!»

Гермиона тут же дернулась и скрипнула зубами. Удерживать зрительный контакт было тяжело, и через десять секунд она мучительно закричала. Священник немедленно развеял заклинание, а затем быстро дал ей зелье, которое дрожащая девочка тут же приняла.

— Мои извинения, синьорина, за вашу боль. Но это того стоило. Я рад сообщить вам, что у вас есть способности к быстрому развитию окклюменционных щитов, хотя этот процесс и будет неприятным и болезненным.

— Погодите, — вмешался Блейз, — Гермиона — врожденный окклюмент? Но я помогал ей, и она не продвигалась вперёд быстрее, чем это делал я, когда начинал.

— Не врождëнный окклюмент, мой мальчик. Это действительно редкий дар. Лишь один из десяти тысяч может овладеть всеми окклюменционными способностями без настоящих тренировок. Эта редкость сопоставима с врождëнными способностями к легилименции, метаморфомагии или анимагии. Врождëнные окклюменционные щиты же намного более широко распространены и встречаются приблизительно у каждого двенадцатого волшебника или ведьмы. Эти щиты ждут пробуждения, которого можно достичь болезненной легилименцией, но как только они станут активны, они смогут засечь и защитить своего носителя даже от самых хитрых форм легилименции.

Он снова повернулся к Гермионе.

— В вашем случае, синьорина Грейнджер, всего после двух секунд воздействия намеренно болезненной легилиментной атакой, я почувствовал, как ваши щиты встают на места. Если вы согласитесь на овладение такими щитами посредством этой весьма болезненной техники, думаю, к концу лета, если не раньше, вы будете обладать щитами, которые будут сопоставимы с щитами окклюмента третьего уровня, хотя и будете лишены других возможностей окклюменции до тех пор, пока не изучите окклюменцию по-настоящему.

Продолжая массировать виски, чтобы унять боль, Гермиона улыбнулась.

— Это просто чудесно! Я буду рада подождать с изучением окклюменции, пока не стану старше, при условии, что я вообще буду её изучать, с учетом того, что я смогу защитить свой разум уже сейчас.

Лукарди улыбнулся.

— Тогда решено. Блейз проинформировал меня, что вы будете во Флоренции ещё три недели. В это время мы будем встречаться три раза в неделю для часовых занятий. И я должен предупредить вас, синьорина Грейнджер, вам придется принять множество зелий от головной боли.

Гермиона сглотнула… и, соглашаясь, кивнула.

* * *

После ещё двадцати минут болезненных легилиментных атак и ещё двух снимающих боль зелий, Гермиона и Блейз покинули собор и присоединились к Гантеру, который ждал их в «Бентли» графини. Они собирались встретиться с Грейнджерами и графиней для обзорной экскурсии, а затем поужинать в одном из самых модных ресторанов Флоренции.

Когда «Бентли» вырулил с парковки на загруженные флорентийские улицы, чёрный внедорожник, который был припаркован чуть дальше, начал движение и аккуратно пристроился следом.

* * *

7 июля 1993

16:00

Стояла послеобеденная жара, и Блейз с Гермионой сидели в небольшом кабинете в восточном крыле виллы, работая над своими заданиями по заклинаниям. Сейчас они работали над чарами сотворения, которые изучали на третьем курсе и которые, теоретически, могли создать небольшое облако разноцветных бабочек. Пока что у Блейза получилось только создать комок гусениц, которые материализовались в воздухе и шлëпнулись на стол с тихим шлепком. Не впечатлившись, Гермиона ещё раз сверилась со схемой в учебнике и взмахнула своей палочкой.

— МАРИПОСУС.

Палочка Гермионы сверкнула, и из нее вырвался поток из двадцати или около того сверкающих разноцветных бабочек, которые начали кружиться по комнате. Глаза Гермионы засветились, наблюдая за действом. Блейз был также очарован появишимися бабочками, а его легкая зависть успеху Гермионы была сразу же забыта. А затем они оба вздрогнули, когда сзади них раздался тихий вздох.

— Ух ты, — восторженно сказал Дэн Грейнджер.

Испугавшись, Гермиона потеряла концентрацию, и бабочки тут же пропали.

— О, прости, — расстроенно добавил Дэн, — это из-за меня?

— Всё в порядке, пап. Ты просто напугал меня. Давай я ещё раз попробую.

Гермиона взмахнула палочкой и снова произнесла заклинание. Блейз хотел было вмешаться, но удивился, увидев, что бабочки появились снова. Дэн восторженно рассмеялся. Из коридора послышался другой голос.

— Дэн? Куда ты ушел?

Это была Эмма Грейнджер.

— Я здесь, Эм! — крикнул он в ответ, не отрывая глаз от светящихся бабочек. Тут его взгляд упал на Блейза, и он немного покраснел. — Прости. Я просто… с тех пор, как Гермиона начала учиться в Хогвартсе, мы так и не видели ни разу, как она колдует.

В эту секунду в комнату зашла Эмма Грейнджер. И сразу же бабочки исчезли. Удивившись, Гермиона попробовала использовать чары снова, но ничего не произошло.

— Это итальянский надзор, — сказал Блейз. — Ты не можешь творить заклинания своей палочкой, пока за тобой наблюдает маггл.

— Я маггл, — непонимающе сказал Дэн, — и заклинание прекрасно сработало, когда я смотрел.

— Видимо, доктор Грейнджер… мистер доктор Грейнджер, вы, на самом деле, сквиб.

— Прошу прощения, — непонимающе переспросил Дэн.

Гермиона тихо вздохнула.

— Сквиб — это термин, которым описывают тех, кто не обладает магией, но происходит из волшебной семьи. В нашем случае, мы потомки Дагворт-Грейнджеров, одной из заметных британских семей волшебников.

— Правда? — возбужденно сказал Дэн. — Мы должны написать им, чтобы они о нас знали.

— Я уже писала, пап, — Гермиона старалась не смотреть на отца. — Они… эм…

— Они чистокровные фанатики, сэр, — прервал её Блейз. — Или, по крайней мере, глава их дома. Во многих семьях чистокровных, особенно в Британии, произвести на свет сквиба — знак высшего позора. Поэтому большинство семей уничтожают все связи с такими детьми, — он немного помедлил, — в некоторых семьях буквально.

— Оу, — сказал Дэн, когда до него дошло, о чём говорил Блейз. — Ну тогда, что это значит, что я сквиб, за исключением семьи, связь с которой не важна?

— Ну, — задумавшись начал Блейз, — во-первых, вы не считаетесь магглом для таких вещей, как магглоотталкивающие чары или итальянская версия надзора, поэтому вы можете смотреть, как колдует Гермиона. В Британии вы можете посетить Хогвартс или Хогсмид, и у вас не будет никаких проблем. Вы можете пить магические зелья, которые на магглов или не действуют или даже вредят. Если у вас есть достаточно латентной магии, вы можете активировать и использовать зачарованные предметы типа мëтел, хотя вряд ли. Для сквибов не в первом поколении такие вещи весьма необычны, — он улыбнулся. — И к тому же, я бы не рекомендовал вам Гермиону, как инструктора по полетам. Она не фанат.

Гермиона презрительно хмыкнула. Её взгляды на полеты были широко известны среди её друзей.

— Значит, — начала Эмма странным голосом, — Дэн может смотреть, как Гермиона колдует, но если зайду я, всё пойдёт насмарку?

— Эмма, — сказал Дэн.

— Нет, нет, — перебила она его, — всё в порядке. Я вас оставлю. Увидимся за ужином, — она повернулась и быстро вышла из комнаты.

— Я, эм, лучше пойду за ней, — виновато сказал Дэн и вышел.

Гермиона грустно посмотрела им вслед.

— Ты в порядке? — спросил Блейз.

— Да. Нет. Не знаю, — она повернулась к нему. — Иногда, Блейз, я завидую чистокровным. Вы выросли в этом мире и, я полагаю, все, до кого вам есть дело — часть этого мира. Мне кажется, что я отдаляюсь от своих родителей и не знаю, как мне это остановить. И часть меня не уверена, что даже стоит пытаться.

Блейз ничего не сказал и вернулся к своим заметкам.

* * *

9 июля 1993

03:30

Гермиона вскочила в кровати, судорожно глотая ртом воздух, словно проснувшись от ужасного кошмара. Она прошептала «Люмос» — и прикроватная лампа зажглась, осветив комнату мягким светом. Несколько секунд она осматривалась вокруг, словно пытаясь понять, где находится. Затем, встав, она пошла в ванную и умыла лицо холодной водой. Выпрямившись, она посмотрела на свое отражение и долго что-то искала в глубине своих глаз.

Вернувшись в комнату, она села за свой стол. Вытащив блокнот и ручку, она открыла чистую страницу и начала писать для себя список дел. Закончив, она открыла свой учебник по чарам и начала делать заметки.

* * *

9 июля 1993

14:00

Кабинет монсеньора Лукарди

— ЛЕГИЛИМЕНС! — громко крикнул монсеньор, словно пытаясь заставить Гермиону отвлечься. Если в этом и был его план, он потерпел неудачу, потому что девушка просто продолжила безмятежно смотреть ему в глаза. Через несколько секунд Лукарди отвёл глаза и удивлëнно откинулся в кресле.

— Мои искренние поздравления, синьорина. Ваши окклюменционные щиты теперь полностью сформированы. Я не думаю, что смогу проникнуть в ваши мысли, если только не буду прикладывать усилия на протяжении нескольких часов. И даже этого может быть недостаточно. Вы молодец!

— И все? — недовольно сказал Блейз. — Но монсеньор, прошло едва две недели. Я думал, вы говорили, что речь идёт о нескольких месяцах.

— Да, говорил, — тут же отозвался священник, — но это трудно оценимый процесс, сын мой. Помни, что синьорина Грейнджер не построила эти щиты конкретными усилиями. Они сформировались автоматически, как ответ на боль. То, что она справилась так быстро, впечатляет, но это всё ещё лежит в пределах обычного времени для тех, кто обладает таким же даром. К тому же, есть несколько задокументированных случаев, когда волшебники формировали такие щиты после всего одной легилиментной атаки.

Блейз с сомнением кивнул. Гермиона же была расслабленной и уверенной, словно и не сомневалась в своем успехе. Позже, когда Гантер вёз их обратно на виллу, девушка немного загрустила. Блейз осторожно поглядывал на подругу с ноткой подозрения во взгляде.

— Что? — наконец спросила Гермиона.

— Что ты имеешь в виду под что? — ответил Блейз.

— Ты пялишься на меня уже несколько минут.

— Прости. Но ты выглядишь напряжённой. Я думал, ты будешь счастлива, что овладела окклюменцией так быстро.

Она фыркнула.

— Блейз, я не овладела окклюменцией. У меня просто очень хорошие врождëнные щиты. Моя окклюменция и близко не так хороша, как твоя и, скорее всего, никогда и не будет. И вообще, не подумай, что я хочу сменить тему, но я думаю, нам стоит создать группу поддержки для Тео, чтобы помочь ему справиться с проблемами от этой высшей санкции. Я решила, что наказывать ребёнка заклинанием, которое заставило половину страны его возненавидеть — ужасно. И я не собираюсь с этим мириться.

Блейз несколько раз моргнул.

— Группу… поддержки? Что? — переспросил он. — Ладно, во-первых, ты сейчас резко сменила тему. И это не было незаметно вообще ни разу. И второе, что ты имеешь в виду под группой поддержки?! Я же сказал тебе, что нам нужно помогать Тео скрытно!

— Нет, тебе нужно действовать скрытно, потому что ты учишься в Слизерине и именно так ваш факультет и действует. Гриффиндорцы впрягаются, как говорится.

— Гермиона, — сказал Блейз, — это, вообще-то, не комплимент.

— Возможно, но это не значит, что я не могу следовать стереотипу. Я думаю начать с магглорожденных, а затем заманить полукровок, которые были выращены магглами. Ты поможешь мне составить список, пусть ты и не будешь участвовать официально? И ещё нам нужно название для организации. Как ты думаешь, нам следует себя называть? Сообщество Противодействия Абьюзивной Магии? Нет, погоди. Тогда акроним будет СПАМ⁽³⁾. Глупость какая.

Блейз просто таращился на подругу с открытым ртом. Гермиона просто смотрела на него, улыбаясь. Тут она кинула взгляд назад и её улыбка тут же увяла. Через пару секунд она уже стучалась в окошко, отделяющее водителя от пассажиров.

— Да, мисс Ермиона? — спросил Гантер, опустив окно.

— Гантер, я заметила, что за нами едет чёрный внедорожник. Если я не ошибаюсь, это уже третий раз, когда за нами едет этот автомобиль. Нам следует беспокоиться?

Гантер посмотрел в зеркало заднего вида.

— Да, мисс. Думаю, стоит. Держитесь.

Бентли резко ускорился, сворачивая на боковую улицу, и Гермиону и Блейза вжало в сиденья. Секунду спустя слева от машины сверкнула вспышка, и мусорные баки, стоящие у дороги, взорвались. Блейз громко выругался.

— Это заклинания! Кто нападает на нас?!

— Думаю, это Черная Рука, мистер Би! — заорал Гантер. — Я говорил графине, что нужно было ехать в Грецию!

Он начал вихлять машиной, стараясь уклониться от огня.

— Вниз, оба!

Гермиона схватила Блейза и сдëрнула его на пол. А секунду спустя заднее стекло разлетелось дождём осколков, которые осыпали детей. В руке Блейза оказалась палочка, и он попытался сотворить взрывное заклятие. Ничего не произошло. Глаза Блейза расширились от шока.

— С ними магглы! Мы не можем использовать магию!

Тут его снова схватила Гермиона и стащила обратно на пол, после чего в разбитое окно влетело ещё одно заклинание. Скоро к звукам заклинаний добавился ещё один не менее нежелательный звук — выстрелы.

— Что такое Черная Рука и почему они преследуют нас?! — заорала Гермиона, стараясь перекричать шум.

— Сейчас не время, Гермиона! — закричал в ответ Блейз.

— Можешь гарантировать, что у нас будет другой шанс?

Он злобно посмотрел на подругу.

— Ладно. Если сильно упростить, то… Черная Рука это, ну, волшебная мафия.

Гермиона неодобрительно на него посмотрела.

— Ну конечно! Вот я глупая, не ожидала встретить их в свою первую поездку в Италию! И почему, позволь спросить, нас преследует волшебная мафия?

— Не нас. Меня. И не вся Черная Рука, только семья Монтесси.

— ЛЯТЬ! — заорал Гантер.

Затем, каким-то образом он повернул всё свое тело на сто восемьдесят градусов (при этом не отпуская руль и продолжая давить на педаль газа) и начал стрелять из автоматического пистолета через заднее стекло над головами детей. Гермиона испуганно взвизгнула, а Блейз прикрыл уши руками.

— Дерьмо, — пробормотал Гантер, поворачиваясь обратно. — Пуленепробиваемые стекла. Скорее всего, магия.

Он ускорился, и «Бентли» понеслась по улицам Флоренции, сбивая ящики и мусорные баки, стоящие вдоль дороги.

— И чего эти Монтесси хотят от тебя?! — спросила Гермиона, продолжая выпытывать у Блейза ответ на свой вопрос.

Блейз громко вздохнул.

— Сальваторе Монтесси был четвёртым мужем моей мамы. И ещё он был capo di tuttu capi⁽⁴⁾ флорентийской Черной Руки! И из-за обстоятельств и времени его полностью естественной и не подозрительной смерти, я унаследовал его место в организации… унаследую, если доживу до двадцати пяти! Мои кузены из семьи Монтесси очень этого не хотят!

Гермиона вытаращила глаза.

— Ты буквально единственный итальянский волшебник, которого я знаю! И ты связан с мафией! Ты ещё мне что-то будешь говорить о стереотипах?!

Но прежде чем Блейз смог ответить, раздался еще один взрыв заклинания, и одна из задних шин лопнула. Зарычав, Гантер сделал резкий поворот, и «Бентли», развернувшись почти на сто восемьдесят градусов, теперь была под углом к преследователям. Уже вставляя в пистолет новую обойму, он заорал своим подопечным:

— Выходите с моей стороны и бегите! — заорал он. — Пригнитесь! Я задержу их на столько, на сколько смогу! — Затем он выпрыгнул из машины и, заняв позицию у капота, открыл огонь, пока Блейз и Гермиона бежали вниз по улице. Сзади они услышали несколько выстрелов, за которыми последовал крик Гантера. Обернувшись, они увидели, как их водитель заваливается назад, а из пробитой пулями груди и шеи хлещет кровь. А потом Гантер Хагрид упал на землю и остался лежать.

— ГАНТЕР! — закричал Блейз, но Гермиона схватила его за руку и потянула за собой.

— Идем! Нам нужно выбираться отсюда!

Они бежали по улице так быстро, как только могли, уверенные, что пули и заклинания вот-вот догонят их. Через половину квартала им на глаза попалась маленькая церковь, в которой они решили спрятаться. К сожалению, дверь оказалась заперта. Гермиона дико огляделась вокруг. Убийцы Монтесси ещё не показались, и улица была безлюдна.

— АЛОХОМОРА, — быстро прошептала она, и дверь открылась.

Пятничным днем церковь была пуста.

— Нам нужно разделиться, — сказал Блейз, пытаясь восстановить дыхание. — Они идут за мной.

— Хорошая идея, — сказала Гермиона и убежала по направлению к лестнице.

Блейз с открытым ртом смотрел ей вслед.

— Гриффиндорская храбрость, как же, — пробормотал он себе под нос.

Сам же он побежал к задней двери церкви, но прежде, чем он смог до нее добраться, он услышал полный гнева голос, крикнувший «КОЛЛОПОРТУС», после которого дверь захлопнулась и заперлась. Он повернулся как раз в тот момент, когда в него попал Экспеллиармус и его палочка вылетела из его кармана и полетела прямо в руки главаря преследователей. Их было трое. Главного он знал хорошо — Энрико Монтесси, старший из племянников Сальваторе, который был волшебником. Остальные двое держали в руках пистолеты, а не палочки, что означало, что они магглы. Блейз высокомерно поднял голову.

— Здравствуй, кузен Энрико. Как поживаешь? — снисходительно сказал он.

— Намного лучше теперь, когда нашему знакомству, bastardo⁽⁵⁾, осталось жить всего несколько минут.

— Думаешь, можешь убить наследника Дона и выйти сухим из воды, Энрико? Другим семьям не будет дела до убийства? И что ещё важнее, Забини никогда не прощают и не забывают.

— Я рискну, мальчик. Тем более, что ты умрёшь от рук моих друзей-магглов, — оскалился Монтесси. — Ты не заслуживаешь чести умереть от палочки, — он подал знак двоим бугаям, которые шагнули вперед и, направив оружие на Блейза, синхронно нажали на курки.

Щëлк.

Двое мужчин непонимающе посмотрели на своё оружие и потрясли его. Оказалось, что у них обоих произошла осечка. Тем временем, на втором этаже, на балконе, спрятавшись за креслом, Гермиона Грейнджер держала обоих мужчин на мушке, снова и снова шепча слова заклинания — МЕРГИТ ФЛАММАРУМ. Когда оружие снова дало осечку, Энрико Монтесси зарычал и сам взялся за палочку.

— ГОМЕНУМ РЕВЕЛИО! — крикнул он, и из его палочки вырвалась волна магической энергии, которая начала распространяться по всем направлениям. Когда она достигла прячущейся ведьмы, сверкнула вспышка и раздался громкий «Динь». Монтесси посмотрел наверх и запустил туда взрывающееся заклятие, от которого Гермиона едва успела уклониться.

Но прежде, чем он смог запустить ещё одно заклятие, раздался другой взрыв, но уже другого рода. Цветное церковное окно рядом с Монтесси и его подручными разбилось вдребезги от того, что через него внутрь прыгнул окровавленный, но целый и невредимый Гантер Хагрид, который приземлился рядом с убийцами. Гантер бросился вперед и ударил ближайшего нападающего с такой силой, что челюсть мужчины сломалась с громким треском. Головорез тут же свалился без сознания. Другой бросился вперед и ударил Гантера по голове своим бесполезным оружием. Никакого эффекта на Хагрида это не произвело, только разозлило. Гантер так ударил маггла, что тот пролетел спиной вперед через всю комнату и врезался в дальнюю стену с такой силой, что от неё откололся огромный кусок штукатурки. И как и его подельник, этот маггл тоже не поднялся.

Оставшись в одиночестве Энрико направил палочку на приближающегося человека.

— ЛАСЕРО!

Красный луч ударил Гантера в грудь, и этого бы было достаточно, чтобы убить обычного человека. Гантер сделал шаг назад и, зарычав, бросился вперед, а зияющая рана на груди от режущего заклятия начала закрываться на глазах. Теперь, уже здорово напуганный, Энрико попытался использовать убивающее проклятье, но как только он начал бормотать слова, Гантер схватил его за руку и направил руку с палочкой вверх. Зеленый луч убивающего проклятья улетел в потолок.

Гантер зарычал снова. А затем он открыл рот… и продолжил открывать его пока его челюсти не разошлись почти на двадцать сантиметров, обнажая зазубренные каменные зубы. Энрико начал что-то бормотать, а Гантер силой засунул его руку, всё ещё сжимающую палочку, себе в рот.

АМ!

Энрико Монтесси закричал и упал на землю, прижимая к себе окровавленную культю того, что всего секунду назад было его правой рукой. Гантер сделал шаг назад и начал жевать… громко. Через несколько секунд он выплюнул несколько кусочков дерева.

— Вяз и… волос единорога! — сказал он, вытирая кровь Монтесси со своего лица. — Интересный выбор, Рики.

Блейз бросился вперед и, забрав свою палочку, встал рядом с Гантером. Если он и переживал о том, что сделал его водитель, он этого не показывал. Вместо этого всё его внимание было приковано к Энрико.

— Отправляйся к своей семье, Монтесси. Скажи родне, что дом Забини забрал твою палочку. И руку, что её держала. Скажи им, что это предел нашего милосердия. Придёшь за мной снова — и моя семья сотрёт тебя с итальянского полуострова.

С этой угрозой Блейз и Гантер повернулись к двери и увидели бледную и дрожащую Гермиону, которая ждала их. Её глаза были прикованы к Гантеру, чье лицо хоть и вернулось к нормальным размерам, но всё ещё было замарано кровью врага.

— Ты в порядке, Гермиона? — обеспокоенно спросил Блейз.

— Да. В порядке. Я просто… — она снова посмотрела на Гантера и вздрогнула. — Прости, я… я не ожидала… всего этого.

Гантер слегка улыбнулся.

— Всё в порядке, маленькая мисс. Никто не ожидает.

Она кивнула и троица быстро покинула церковь.

* * *

Позже на вилле Забини

Гермиона и Блейз сидели за маленьким столом в залитой солнцем комнате. Гантер смыл с рук и лица кровь и принёс детям два стакана молока, в которые были влиты по стопке амаретто, чтобы успокоить нервы. Они добрались до виллы на внедорожнике Монтесси, и Гермиона по пути рассказала Блейзу, что она спряталась на балконе на втором этаже, чтобы иметь возможность использовать магию при магглах. Конкретно, это из-за неё оружие убийц давало осечки — она использовала чары подавления пламени, которые временно предотвращали все формы воспламенения, включая капсюли в огнестрельном оружии. В остальном же девушка была подавлена. Гермиона старалась держаться перед волшебниками и мафиози, которые пытались убить её друга. Но то, как Гантер Хагрид отгрыз мужчине руку, было уже слишком.

— Ну вот. Ес вы двое в порядке, мне над переодеться. Мне скоро над забрать графиню и ваших маму и папу, и я не могу выглядеть… — он опустил глаза на свою залитую кровью рубашку, которая выглядела так, словно он только что вышел из скотобойни. Он кивнул детям и вышел из комнаты. Гермиона сделала глоток своего успокоительного молока, но её руки всё ещё продолжали дрожать.

— Ты в порядке? — снова спросил Блейз. — Я немного беспокоюсь за тебя. Для человека с естественными окклюменционными щитами ты… крайне эмоциональна.

Её глаза сверкнули.

— Блейз, я не могу контролировать эмоции, как ты или Гарри. Может, никто и не сможет прочесть мои мысли и узнать, что я видела сегодня, но от того эти события не стали менее… травматичными.

Она наклонилась к столу.

— Ну серьезно, я имею в виду, что когда ты сказал, что у тебя есть секреты, которыми ты не хочешь делиться, я подумала о том, «кто тебе нравится» или «почему ты так сногсшибательно выглядишь» или… — она осеклась и залилась краской, когда до неё дошло, что она только что сказала.

Сам же Блейз вытаращил от удивления глаза и, не удержавшись, улыбнулся.

Гермиона тряхнула головой и продолжила.

— Но я не ожидала узнать, что ты — тайный будущий крëстный отец волшебной мафии. И я не ожидала узнать, что твой водитель… кем бы там твой водитель ни являлся!

— Гантер слуга и друг, — спокойно ответил Блейз. — Тебе не нужно его бояться!

— ОН ОТГРЫЗ ПАРНЮ РУКУ! — взвизгнула Гермиона и сразу же прижала руки ко рту.

Блейз устало потëр глаза. Они сидели в молчании около минуты, а потом вернулся Гантер, застегивающий на ходу свежую рубашку, и дипломатично кашлянул.

— Я отправляюсь. Эм, мистер Би. Ес вы считаете, шо это поможет, и вы доверяете молодой мисс, я не буду возражать, если вы расскажете ей… ну, обо мне.

Он посмотрел на Гермиону и немного покраснел, словно его смутило его собственное существование. Затем он тихо вышел из комнаты.

Гермиона посмотрела на Блейза, который тяжело вздохнул.

— Ладно, вот. Гантер — полутролль. Это дает ему нечеловеческую силу, невероятные способности к регенерации и, ну, возможность есть практически всё, что может поместиться в его невероятно широкий рот. Думаю, не нужно говорить, что это делает его потрясающим телохранителем, как ты могла сегодня убедиться.

Гермиона смотрела на друга почти три секунды.

— Полу… тролль?

— Полутролль.

Она ещё немного на него посмотрела.

— И он кузен Рубеуса Хагрида из Хогвартса, который полувеликан.

— Ага, — ответил он, сделав глоток молока.

Она снова молча на него посмотрела.

— Так значит, были два брата по фамилии Хагрид. Один женился на великанше, а другой на тролльше?

Блейз на это расхохотался.

— Нет, Гермиона. Брак здесь не замешан. Ну же. Ты образованная молодая магглорожденная. Я полагаю у тебя были уроки полового воспитания?

Ведьма кинула.

— В мой последний год в маггловской школе у нас был блок, посвящённый здоровью. Там объяснили основы.

— Хорошо, а теперь подумай над следующими фактами. Рост среднего взрослого волшебника около ста восьмидесяти сантиметров. Средний рост великанши — от двенадцати до двадцати двух метров. Учитывая эту разницу, как ты представляешь себе половое размножение между этими двумя видами?

Вопрос поразил её. За почти два года, что она знала о происхождении Хагрида, она никогда не задумывалась над этим вопросом.

— Со… сложностями?

Блейз снова рассмеялся.

— Небольшое преуменьшение. Гантер и его кузен Рубеус, как и их… сородичи, я полагаю, — не продукты межвидовых отношений, а плоды крайне незаконных магических экспериментов. В двадцатых годах была тёмная ведьма — даже Тёмная Леди, которая называла себя леди Ехидной. Она собиралась создать армию гибридов людей с волшебными существами, которые были бы послушны её воле. Экспедиционный корпус международной конфедерации магов довольно быстро до неё добрался, и сегодня она знаменита в основном своей связью с тёмным волшебником, который служил её правой рукой, но бросил, когда за ней пришли силы конфедерации — Геллертом Гриндевальдом.

Гермиона ахнула от имени единственного противника Волдеморта в борьбе за титул «Худшего Тёмного Лорда Двадцатого Столетия».

— Так вот почему Армандо Диппет так ненавидел Хагрида. Это не была просто неприязнь к гибриду человека и великана. Он считал, что Хагрид — плод тёмной магии.

— Ну, если быть честным, он именно таков. Процесс включал себя вивисекцию живых волшебников и существ, смешивание их эссенций, а затем инкубацию результата в крайне незаконном и невероятно отвратительном зелье на протяжении девяти месяцев. Но Хагрид сам по себе хороший человек, несмотря на его происхождение. Да, он безнадежно наивен и не знает своего происхождения. Его приемный отец лгал ему и сказал, что его «мама» ушла от них и живет вместе с великанами. И он всё ещё в это верит. И Гантер тоже хороший человек. Большинство из творений Ехидны были настоящими монстрами, уродливыми обитателями кошмаров, которые были лишены всякого разума или хуже — были разумны, но невероятны жестоки. Они все были уничтожены. Лишь нескольким было позволено жить. Гантер и Рубеус были усыновлены братьями по фамилии Хагрид, парой боевых волшебников конфедерации, которые вышли на пенсию в Британии после того, как Ехидна была низвергнута. Они оба чувствовали, что на них лежит обязательство вырастить двух сирот, которые походили на людей, пусть они и не были ими. Дамблдор тоже был частью того корпуса и всё организовал. Там также была полувейла, которую удочерила семья Делакуров из Франции. Впоследствии она вышла замуж за одного из сыновей Делакуров, и теперь у них есть дочь, которая учится в Шармбатоне всего на пару лет старше нас. Был ещё один гибрид человека и великана, девочка, которая оказалась невероятно одарëнной в магии, и теперь, что не удивительно, она директриса Шармбатона. Думаю, Франция более открыта к таким вещам, нежели Британия. Вроде было ещё несколько гибридов, но я не знаю, кем они были, и не знаю, живы ли они до сих пор.

Гермиона возмутилась, когда Блейз сказал, что волшебная Британия намного более нетерпима, чем волшебная Франция… а затем тут же поняла, что он прав.

— Знаешь, я правда надеялась, что волшебный мир… лучше маггловского. Но нет. У вас есть нетерпимость. У вас процветает коррупция. Вы проводите неэтичные эксперименты, словно сошедшие со страниц журналов Йозефа Менгеле. У вас даже есть организованная преступность. Вы такие же, как и мы, за исключением того, что магия дает вам потенциал быть ужасными новыми, инновационными способами.

Блейз закатил глаза.

— Я не очень понимаю, что ты имеешь в виду, когда говоришь вы и мы, Гермиона. Ты ведьма. Волшебный мир — твой мир, так же, как и мой.

— Правда, Блейз? Я ведьма, но я ещё и магглорожденная. И никто никогда не даст мне забыть об этом. Гарри, может, и приструнил Драко Малфоя, но я всё ещё слышу, как Пэнси Паркинсон и Кассиус Уоррингтон шепчут «грязнокровка» каждый раз, когда я оказываюсь поблизости. Сидя здесь, в гостиной величественной виллы Забини, со всеми домовыми эльфами, слугой-полутроллем и всеми секретами, которые заставили тебя стать окклюментом, когда ты ещё пешком под стол ходил… прости, Блейз, но ты не сможешь понять, что такое быть магглорожденным.

С этими словами она медленно поднялась из-за стола (внезапно почувствовав себя очень усталой) и вышла из комнаты. Блейз смотрел на стакан молока, стоящий перед ним. Наконец, он сделал глубокий вдох.

— Я магглорожденный, — спокойно, но твердо сказал он.

Ровно через пять секунд Гермиона показалась в дверях.

— … что?!

Он посмотрел на неё с улыбкой.

— Я. Магглорожденный. При рождении меня звали Кристиан Нембико. Моим биологическим отцом был Мози Нембико. Он был кенийским магглом, которые приехал в Британию изучать медицину. Моей биологической матерью была Сабрина Забини, которая была младшей сестрой-сквибом моей приемной матери. В отличии от большинства чистокровных семей, Забини не бросает своих сквибов. Они поддерживали связь с Сабриной и позаботились, чтобы она ни в чем не нуждалась и получила отличное образование. Как и мой отец, она решила стать врачом. Они встретились в университете, полюбили друг друга и поженились. Они оба стали врачами, но вместо того, чтобы пойти работать в госпиталь или открыть какую-нибудь модную частную практику, они решили открыть небольшую клинику для бедных мигрантов в Брикстоне. Сабрина получала внушительную помощь от семьи Забини, которая покрывала их нужды, поэтому они были счастливы предоставлять медицинские услуги по себестоимости.

Он сделал паузу и громко сглотнул.

— Они оба были убиты, когда мне было шесть.

Гермиона ахнула.

— Пожиратели смерти? Или какие-нибудь волшебники, которые хотели отомстить дому Забини?

Блейз тихо усмехнулся.

— Серьезно, Гермиона, — немного горько сказал он. — Ты только что говорила, что волшебный мир не лучше маггловского. Так вот, обратное тоже верно. Моя мать была белой, отец — чёрным, и мы жили в Брикстоне в начале восьмидесятых. Соображай.

Гермиона отвела взгляд и закрыла глаза. Она была ещё слишком маленькой в то время, чтобы всё понять, но она была очень начитанной. Лондонский район Брикстон с огромным числом мигрантов был горячей точкой на карте столицы из-за огромного числа преступлений на почве расовой ненависти. И тогда, и даже сейчас.

Блейз увидел, что она поняла.

— Однажды группа скинхедов узнала, что смешанная пара оказывает медицинские услуги уголькам в Брикстоне. И они взорвали квартиру, где мы жили. Мой отец пытался пройти через пожар, чтобы позвать помощь, но не смог. Моя мама и я оказались заперты на верхнем этаже.

Он моргнул, и его глаза остекленели, словно он снова переживал ту ночь.

— Тогда моя мама поцеловала меня в лоб и сняла зачарованный браслет, который она всегда носила. Он был золотым с маленькой подвеской в виде воробья. Она надела мне его на руку и велела сказать «Passeroto», маленький воробей на итальянском. Так моя… моя тетя Серена называла мою мать… и теперь называет меня. Это было паролем для портала.

Он глубоко вздохнул.

— Чудо, что он сработал. Обычно только первое поколение сквибов имеет достаточно магии, чтобы активировать такой могущественный артефакт, как портал. Может, моя мать замечала признаки спонтанной магии, которые я не помню. Может, просто молилась. Но, в любом случае, я оказался волшебником, и портал перенёс меня в дом леди Серены Забини, моей тёти, которая стала моей матерью. Я никогда больше не видел своих настоящих родителей, кроме как на старых фото.

— И она изменила твоё имя, чтобы никто не узнал, что ты магглорожденный, — тихо сказала Гермиона.

Они кивнул.

— Забини, может, и ведут себя со своими сквибами лучше, чем большинство, но мы всё ещё древняя чистокровная семья. Люди, с которыми мы общаемся, смотрели бы на меня сверху вниз, если бы узнали, что я магглорожденный. Поэтому моя тетя придумала для меня новую личность: её любимого сына — от чистокровного волшебника, который уже умер. У неё ведь действительно был ребёнок, рождённый в тот же год, что и я. Девочка по имени Блейз. Она умерла, не дожив до двух лет. Тëтя подкупила правильных людей, чтобы изменить свидетельство о рождении, чтобы у моего чистокровного происхождения были доказательства.

Блейз с улыбкой посмотрел на подругу.

— Ты хотела знать все мои секреты, Гермиона. Я магглорожденный притворщик с телохранителем-полутроллем и смертельными врагами в Чёрной Руке, преступном синдикате, который, надеюсь, я однажды унаследую. Удовлетворена?

Она улыбнулась.

— Ой, ну не знаю. У тебя есть ещё какие-нибудь секреты, которые шокируют меня, когда я о них узнаю?

Блейз молчал. Он думал о крошечном амулете, висящем у него на груди, на котором был изображен знак Даров смерти и о котором не знал даже его учитель, монсеньор Лукарди. Но даже если он и готов был рассказать Гермионе об этом, это был не его секрет. Он сделал ещё один глоток молока и насладился послевкусием амаретто.

— Ну, я начал интересоваться девушками, если это считается, — немного томно сказал он.

Гермиона покачала головой.

— Не-а. Тебе тринадцать. Это неудивительно.

Блейз снова глотнул молока.

— И парнями, — легко добавил он, словно между делом.

Гермиона смотрела на своего друга несколько секунд, прежде чем снова улыбнуться.

— Всё ещё неудивительно, — сказала она и крепко обняла друга.

— Ну а ты? — спросил Блейз. — Хочешь поделиться со мной какими-нибудь тёмными зловещими секретами?

— Прости. У меня нет секретов. Я гриффиндорка. Мы все прозрачны, как стекло.

Блейз согласно рассмеялся. Затем они услышали, как хлопнула входная дверь. Это был Гантер, который привёз Грейнджеров и графиню. Гермиона посмотрела на друга и подумала о том, каково это — чувствовать потерю родителей. Не из-за того, что они постепенно отдаляются друг от друга, а из-за намеренного акта жестокости. Она бросилась вперёд и крепко обняла мать, а потом и отца.

— Гермиона, дорогая, — сказала удивлëнная Эмма. — Что случилось?

Ведьма посмотрела на родителей — одного маггла и одного сквиба, прямо как родители Блейза — и улыбнулась.

— Ничего не случилось, мам. Я просто поняла, что в эти каникулы совсем не проводила с вами времени, поэтому хочу это исправить. Я… закончила один из моих проектов раньше, поэтому, может, мы завтра сходим куда-нибудь вместе, как семья? Займёмся чем-нибудь исключительно маггловским.

Дэн посмотрел на жену и дочь и рассмеялся.

— Конечно, дорогая. Сейчас мы с мамой переоденемся, а затем что-нибудь придумаем на завтра. Что-нибудь, что мы сможем сделать вместе.

Трое Грейнджеров снова обнялись. Блейз смотрел на них с улыбкой, а графиня с отстранëнным весельем. Затем Дэн и Эмма ушли наверх. Как только они скрылись из виду, Гермиона подошла к Гантеру и, к удивлению огромного мужчины, тоже крепко его обняла.

— Спасибо, что спас наши жизни, Гантер, — благодарно сказала она.

Удивленный, но очень довольный полутролль нежно похлопал девушку по спине.

— В любое время, маленькая мисс. В любое время.

* * *

10 июля 1993

01:30

Гермиона лежала в кровати, глядя в потолок. Шторы были отдернуты, но луна была еще слишком молода, и свет был тусклым. Она раздражëнно вздохнула и взбила подушку, надеясь, что это поможет ей уснуть. Серьёзно, глупость, что ей не давал спать такой крошечный грех, особенно в сравнении с другими грехами этого мира. Но всё-таки. Блейз Забини — таинственный, двуличный манипулятор-слизеринец Блейз Забини открылся перед ней и рассказал ей то, чем он, скорее всего, больше ни с кем не делился кроме, возможно, графини и Гантера.

А потом она соврала ему прямо в лицо. Она размышляла, не новая ли её окклюменция позволила ей это сделать так легко.

«Прости. У меня нет секретов. Я гриффиндорка. Мы все прозрачны, как стекло».

Ложь.

— ЛЮМОС.

Комнату залил мягкий свет, и, вздохнув, Гермиона встала с постели и села за стол. Она пролистала блокнот, нашла страницу со списком дел, который она составила прошлой ночью, и долго смотрела на то, что ей нужно будет сделать за грядущий год. Затем, медленно, она зачеркнула первый пункт своего списка.

— Первый готов, — тихо сказала она.

* * *

21 ДЕНЬ ДО АЗКАБАНА

АЗ1. Роль Гантера Хагрида будет играть Хафтор Бьернсон (Гора из Игры Престолов)... при условии, что его можно будет научить говорить с Девонширским акцентом.

1) streghe(итал.) — ведьма

Вернуться к тексту

2) la Contessa Zabini (итал.) — графиня Забини

Вернуться к тексту

3) СПАМ(англ. SPAM) торговая марка консервированного мяса, производимого компание Horme Food Corporation. Комический эффект здесь достигается из-за того, что после Второй Мировой Войны мяса в Великобритании не было совсем, оно было только завозное, а вот СПАМ продавался относительно свободно и, таким образом, стал основным заменителем мяса на довольно продолжительное время. И из-за того, что постоянно приходилось есть эту тушенку, он очень надоел британцам. Это обыгрывается в одном из скетчей программы "Летающий цирк Монти Пайтона". Из-за этого скетча, в котором на каждое произношение слова СПАМ, хор викингов начинал орать песню, восхваляющую СПАМ, которая перебивала все диалоги и людям приходилось кричать, назойливая реклама и получила такое название.

Вернуться к тексту

4) capo di tutti capi (итал.) — босс боссов. Босс самой влиятельной мафиозной семьи.

Вернуться к тексту

5) bastardo (итал.) — сволочь. Скорее всего здесь используется в значении “ублюдок” ругательство

Вернуться к тексту