Без вины виноватая (гет)

Гермиона переводила непонимающий взгляд с истерящего Малфоя на его встревоженную мать, с Нарциссы — на брезгливо кривящего губы Снейпа и снова возвращалась к Драко.

— О чем ты? — наконец спросила она у однокурсника. Тот вдохнул, открыл рот, зарылся пальцами в волосы и… промолчал.

— Я бы предпочел сначала обсудить наши дальнейшие действия, — заполнил паузу Снейп, — но, похоже, Драко не дает покоя одна деталь…

— Деталь? — взвизгнул помянутый. — То, что она, — Малфой невежливо ткнул пальцем в Гермиону, — не вымысел, вашу жизнь спасло, мою закончит. Конечно, это совершенно незначительная деталь, когда на кону… — голос сорвался, Драко нервно взмахнул рукой и вылетел из комнаты. Нарцисса, бросив на Снейпа нечитаемый взгляд, последовала за сыном.

— О чем он? — переадресовала вопрос единственному оставшемуся собеседнику Гермиона. — И что за дальнейшие действия мы, — она произнесла это «мы» с нескрываемым сарказмом, — по вашему мнению, должны предпринять? Вижу только один вариант развития событий: я рассказываю о письме Кингсли…

— И речи быть не может! Вас уничтожат, даже если все это… — он сделал неопределенное движение, — бред душевнобольного.

— Может, так будет лучше! — Гермиона сразу же устыдилась вылетевших слов. В конце концов, она уже не восторженный подросток, который делает пафосные заявления, не имея в виду сказанное, ведь не готова же она умереть только из-за вероятности, что имеет какое-то отношение к Волдеморту.

Снейп достал очередное зелье из своей, видимо, обладающей бездонным карманом мантии и, не стесняясь, опрокинул его в горло. Жестом попросил подождать. Легкий дымок взвился над его головой и рассеялся. Через минуту он снова заговорил. Теперь его голос звучал сильнее.

— Давайте не будем кружить вокруг гиппогрифа в загоне и проговорим то, к чему мы оба уже пришли, — по-гриффиндорски прямо начал он. — Если по существу, вы кровная родственница Темного Лорда или его проект с применением… собственной крови. Одно не противоречит другому. Яснее, пока мы не доберемся до его кабинета, не станет. Не утверждаю, что это непреложная истина, — заметил он попытку Гермионы спорить, — я говорю, что на данный момент нам стоит принять это за аксиому.

Дождавшись кивка, он продолжил:

— Я уже две недели обдумываю ситуацию, поэтому просто выдам факты, которыми мы располагаем, и выводы, которые сделал. Волдеморт в свои лучшие времена экспериментировал, совмещая магию с достижениями маглов, и некоторые его идеи были гениальными. Совершенно сумасшедшими (и вам лучше не знать, что изобретал человек, начисто лишенный морали и ограничителей), но гениальными. Не влеки его власть и бессмертие, кто знает, не обрела ли бы Магическая Британия в его лице… Но история не знает сослагательного наклонения и разговор не о том. Упомянул я это к тому, что Волдеморт вполне мог загореться идеей создать этакого эталонного волшебника. Волшебницу — не себе же конкуренцию плодить. Сильную, умную или с интересным ему набором генов. Нельзя исключать, что он пожелал оставить потомство раньше, чем его опыты над собой привели к необратимым и несовместимым с… продолжением рода последствиям. Решил, что недопустимо потерять такой генетический материал… Это теории, мисс Грейнджер. Мысли вслух, — уловил он очередной порыв перебить, но Гермиона все-таки вставила кнат:

— Зачем создавать потенциального соперника?

— Чтобы не было скучно, чтобы было с кем коротать бессмертие, чтобы посмотреть, удастся ли воплотить идею. Могу еще десяток причин выдумать, любая из них может оказаться правдой. Или не оказаться. Правды уже не узнать. К слову, очень на это надеюсь… Но мы подходим к следующему вопросу. Можете их не проговаривать, и нет, я не читаю ваши мысли, вы просто по-прежнему выкрикиваете их практически вслух.

Гермиона предпочла обиженно промолчать.

— Очевидно, часть его действительно рассуждала, как вы — боялась и желала уничтожить то, что создал. Поэтому он каким-то образом скрыл от себя… ваше существование.

— Как?

— К примеру, после написания письма и заключения контракта он на моих глазах наложил на себя Обливиэйт.

— Но тогда…

— Возможно, оставались триггеры… или что-то вещественное (наброски, расчеты). Он вспоминал, забывал, а пока помнил, мог дать знать о вас своему окружению.

— Прошу прощения, мы можем говорить об… об этом создании в третьем лице? Я уверена, что не имею никакого отношения к нему. Я магла, помните? Вряд ли книга Хогвартса ошиблась... Мы говорим о магии куда более сильной, чем потенциал отдельно взятого волшебника, пусть даже очень могущественного.

— Сильной. Но силу берут не силой, — снисходительно усмехаясь, пояснил Снейп. — Когда не можешь продавить, ищешь обходные пути. Он обманул себя. Почему бы ему не обмануть магию школы? И сейчас у нас слишком мало данных, чтобы зацикливаться на деталях. Это ваша беда, мисс Грейнджер.

Раздражение заскреблось песком в горле, Гермионе с трудом удалось подавить его и оставить шпильку без ответа.

— С опытом приходит мастерство. Научитесь смотреть шире, — не обратил внимания на ее внутреннюю борьбу собеседник. — Это не было попыткой обидеть. Поверьте, если бы хотел, обидел.

Тут спорить было не о чем. Обижать Снейп умел виртуозно и абсолютно точно не мучился при этом совестью.

— Я похожа на своих маму и папу, — беспомощно привела Гермиона еще один аргумент, опровергающий стройную теорию профессора.

— Кстати, где они? — между прочим спросил Снейп.

— Неважно! — ощетинилась Грейнджер и сделала неимоверную глупость — вскинула рассерженный взгляд. Она буквально провалилась в агатовую глубину глаз своего бывшего профессора.

— Смело, — проговорил он после паузы. — И очень… по-гриффиндорски.

— Это и есть смело, — приняла вызов Гермиона. Терять уже было нечего.

— Я бы использовал иной синоним, — пробубнил Снейп под нос, но тему развивать не стал. Проклятый легилимент абсолютно точно выведал, куда она спрятала своих родителей и что с ними сделала. Как быть теперь? Срываться в Австралию? Конкретного места их пребывания Гермиона не знала, то есть выведать его профессор не мог. Найти человека в пределах континента непросто, даже если ты сильный маг, Снейп же едва держится на ногах. В ближайшее время он точно не сможет причинить им вред. Если действовать быстро, есть шанс их перепрятать.

— Я не собираюсь, мисс Грейнджер. Долг жизни. Помните? — ответил Снейп на ее мысленные метания. Следовало бы опять разозлиться, но Гермиона почему-то не смогла и даже где-то в глубине души признала, что, если исключить нравственный аспект, чтение мыслей упрощает общение. А еще думать можно, не выбирая выражений. Правда, следующую мысль она воспроизвела вербально:

— Но если предположить, что они…

— Не ваши родители? Не имеет значения, — он стремительно достал палочку и приложил ее кончик к ладони левой руки. — Клянусь магией, что ни словом, ни делом, ни с помощью других людей не причиню вреда…

— Джин Элизабет Грейнджер и Тому Роберту Грейнджеру.

— Джин Элизабет Грейнджер и Тому Роберту Грейнджеру, — послушно повторил Снейп.

Вот только... сработает ли клятва сейчас?

— Теперь их зовут…

— Венделлу Уилкинсу и Монике Уилкинс, — закончил он, и импульс света, поглощенный кожей на запястье, подтвердил, что клятва принята.

Вот, значит, как это выглядит в действии… О магических контрактах, клятвах и договорах Гермиона читала на пятом курсе, когда искала способ защитить от предательства Отряд Дамблдора. Сейчас ей было недостаточно информации, которую она почерпнула в школьной библиотеке. Шутка ли, из-за подобного соглашения волшебник остался в живых вопреки всем законам природы!

— Как так вышло, что вас… задержал на этом свете контракт, хотя маг, с которым вы заключали его, был уже мертв? Разве его магия не… умерла вместе с ним?

— Его магия питала это, — Снейп резким движением закатал рукав, и испугавшаяся, что сейчас увидит знак Волдеморта, Гермиона воззрилась на чистое предплечье. — А мою клятву передать послание приняла изначальная магия. Скажем, магическая основа сущего. Контракт вступил в силу, это дает нам надежду на то, что Лорд умер окончательно.

— Но в письме...

— Письмо написано в восьмидесятом. После того как Волдеморт услышал о пророчестве. Не исключено, что в глубине души он допускал вариант своего ухода, но одновременно был уверен в своем возвращении. Сколько у него было якорей?

Снейп знает про хоркруксы? Гермиона едва не хлопнула себя рукой по лбу — кто принес меч Гриффиндора и отдал воспоминания?

— В Поттере был который? — уточнил он.

— Шестой, — тихо ответила Гермиона.

Снейп тихо выругался.

— Следовательно, к… моменту… вашего появления на свет их было минимум четыре, а то и все пять. Это сильно снижает вероятность, что вы… совсем близкая родственница.

Она даже не стала уточнять, что это не «ее появление», а чье-то появление. Пусть думает что хочет. Тему хоркруксов тоже поднимать не хотелось, у Гермионы до сих пор подкатывало к горлу при воспоминаниях об охоте за ними.

— Мисс Грейнджер, — устало прикрыл глаза бывший профессор. — Магия крови не дала бы никому, кроме адресата, открыть письмо. Глупо отрицать очевидное. Я не искал вас, не вычислял вашу личность — если это не удалось ему, то и мне было бы не под силу. Я вернулся к жизни уже со знанием, что вы — та, кому нужно передать послание.

— Скажите еще, что все эти годы таскали его с собой, — фыркнула Гермиона.

— Нет, с собой у меня его не было, оно лежало в защищенной шкатулке в моем доме в Паучьем тупике. Домовик Малфоев без всяких проблем проник туда и приволок мне ее целиком.

Она упрямо передернула плечами. Аргументы закончились, но не признаваться же в этом? Вообще встреча порядком утомила, хотелось остаться наедине с собой и разложить все по полочкам. Или не наедине с собой…

— Когда авроры закончат с мэнором, попробуем тем же методом доставить вас в его кабинет.

— Нет, — замотала головой Гермиона. Она никогда не переступит порог этого дома.

— Мисс Грейнджер, — каркнул Снейп раздраженно, и она подобралась, как всегда подбиралась на уроках после его окриков. — Не та ситуация, чтоб устраивать детский сад! Необходимо убедиться, что он действительно мертв, и уничтожить все, что может… даже навести кого-то на мысли о его возвращении. Вы, именно вы и больше никто, способны взломать защиту на его кабинете в этом доме. Скажу вам по секрету, комната не открылась его… последней сущности.

Гермиона, собиравшаяся снова напомнить, что всё это домыслы, подняла на него округлившиеся глаза.

— Что? — вскинул бровь Снейп. — Кровная защита. В нем его собственной крови не было.

— Вы все-таки…

— Проверим, — свернул дискуссию он. — Второй вопрос на повестке дня — выяснить, кому, кроме меня и Малфоев…

— Малфоев? — выдохнула Гермиона, и Снейп снова вскинул палец.

— …Волдеморт оставил распоряжения насчет вас. Я уверен, перестраховался он не единожды (с его-то паранойей!). По части раскладывания яиц по разным корзинам Лорд давал фору даже Альбусу... Памятуя, что он желал вас найти не меньше, чем боялся, распоряжения могут быть разнонаправленными: кому-то поручил защищать, кому-то уничтожить, а значит… кто-то еще из последователей знает или подозревает о вас.

От этих слов сердце забилось вдвое чаще.

— Малфои должны защищать вас ценой жизни. Такую клятву он взял с Люциуса.

— Это то, о чем говорил Драко? Почему тогда он считает, что умрет? Не верит, что я способна выжить сейчас? Я пережила войну без всяких… — емкого слова не нашлось, — телохранителей.

— Нет-нет, — он неприятно усмехнулся. — Конечно, было приятно видеть Малфоев в момент осознания как близко подошли к смерти, когда вас поймали егеря, но реакция Драко… Это другая история. О человеческом тщеславии и глупости.

Гермиона тоже неплохо владела искусством вскидывания брови.

— Думаю, мистер Малфой обязательно поделится с нами воспоминанием, если попросим, — хмыкнул Снейп. — На кону жизнь его сына, и что бы там ни думал об отце Драко, тот его любит.

Пронзительный взгляд устремился за плечо Гермионы, она машинально обернулась, но не обнаружила даже движения воздуха. От применения Гоменум Ревелио ее отвлек голос собеседника:

— Лорд придумал гениальный способ выяснить, существуете ли вы на самом деле. Он чертовски здорово умел находить и использовать человеческие слабости. Тот, прежний. Не это подобие.

Гермиона отметила, что уже второй раз Снейп высказался о последней реинкарнации Волдеморта уничижительно, а вот время от времени проскакивающие ностальгические, даже восхищенные нотки, когда он говорил о своем прежнем… хозяине, претили. И слегка пугали тоже.

— Темный Лорд рассказал Люцу про свою дочь (или Люц так интерпретировал рассказанное) и сосватал за нее на тот момент еще нерожденного наследника Малфоев.

— Что? — выдохнула Гермиона, все больше убеждаясь, что ей снится какой-то совершенно абсурдный сон или она оказалась в центре тупого розыгрыша.

— Люц проглотил даже то, что помолвку он должен заключить до магловского совершеннолетия наследника. Не магического. Волдеморт вещал что-то в духе: восьмерка — символ вечности, вот и союз детей тоже будет вечным. Издеваться над своими чистокровными приспешниками, тыкая их носами во что-нибудь магловское, он ой как любил. С другой стороны, благодаря этому плевку в чистокровное лицо Люциуса Драко до сих пор жив.

У Гермионы создавалось впечатление, что говорилось всё это не для нее.

— Гоменум Ревелио, — взмахнула она палочкой, но заклинание не выявило никого, кроме них двоих.

— Поверьте, он слушает, — прошептал одними губами Снейп. Сосредоточиться на способах, которыми можно услышать происходящее в помещении, скрытом пологом тишины, не дали другие мысли. Только что рассказанное не укладывалось в голове. Договоренность о помолвке до рождения? Сейчас не Средние века! Какой резон для Волдеморта? При чем тут…

— Но при чем тут жизнь Драко?

— Лорд всегда ставил на кон чью-то жизнь. А тут подвернулся такой обряд…

— Снова клятва? Как же это мерзко!

— Вы несколько минут назад позволили мне дать подобную.

Это нечестно!

— Я не настаивала, вы сами!..

— Какая разница, — пожал плечами Снейп. — Чаще всего это удобно и помогает сформировать доверительные отношения, когда о доверии речи быть не может.

— Но с Малфоями...

— Нет, в тот раз была не клятва. На самом деле соглашения такого рода канули в Лету века четыре назад. Когда еще принято было сговариваться о союзах, пока дети маленькие. В основе соглашения — жизнь того, о ком сговариваются, чтобы не было искушения увильнуть, если на горизонте замаячило более интересное предложение. Своеобразная страховка. Обычно такой стороной становилась девушка. Или оба. А Лорд развернул все наоборот. Малфой же проявил себя еще большим кретином, чем обычно. Как же… красивый древний обряд, который Их Темнейшество готов разделить с ним…

— Но зачем?

— Зачем это мистеру Павлину? — фыркнул Снейп якобы весело, но Гермиона почувствовала за словами острую злость. — Породниться с самим Лордом — это ли не честь? — выплюнул он. — Просто почувствовал себя избранным.

— Нет, с Малфоем все понятно, — она тоже позволила презрению просочиться в голос. — Зачем это Волдеморту?

— Разве не очевидно? — теперь ее одарили разочарованным взглядом. — Темный Лорд получил бы подтверждение тому, что вы не порождение его бреда, в день восемнадцатилетия Драко. Аккурат в момент смерти малфоевского наследника.

— Но… — Гермиона не до конца понимала, что собирается сказать. Что это бесчеловечно? Они же говорят о Волдеморте. Да и по правде, магловские средневековые традиции недалеко ушли, пусть в их основе и не лежала магия.

— Люди никогда не имели для него значения, о восемнадцати годах, которые заложил, Лорд тоже не думал. Что такое два десятка лет на фоне вечности?

— И что делать? Должен быть способ разорвать договор. Могу ли я… если это я… Нужно поискать в книгах…

— Скорее всего, вы ничего не можете, кроме как принять или не принять Драко — не вы заключали соглашение. А на изучение вопроса почти нет времени.

— Когда?

— Драко исполнится восемнадцать пятого июня.

— И он.. или я… — это даже не подлежало обдумыванию! Драко Малфой — чужой ей человек, не могла же она вот так вот взять и стать его — ха, даже звучало абсурдно! — невестой. Но не позволит же она умереть… Гермиона уверилась в необходимости попасть в любую доступную магическую библиотеку — должны быть способы разорвать… Но речь идет о силе, которая оставила в живых Снейпа, когда… когда его состояние было абсолютно точно несовместимым с жизнью.

— Их нет.

Если допустить, что все здесь рассказанное — правда... Гермиону разобрало истерическое хихиканье. Нет, это действительно забавно! Жизнь Драко Малфоя зависит от нее. Того самого Драко Малфоя, который портил ее собственную жизнь шесть лет, который получил от нее заслуженную затрещину на третьем курсе, который наблюдал, как его тетка пытает ее в его же доме, отец которого собирался выдать их своему хозяину, хозяину, готовому убить ее не задумываясь… Хихиканье превратилось в нездоровый смех.

Снейп устало откинулся на спинку кресла, закатил глаза и протянул пузырек с зельем.

— Три капли, — бесстрастно наблюдая за зарождающейся истерикой, сообщил он, выждал, пока Гермиона примет зелье и оно подействует, и подвел итог: — Думаю, на сегодня достаточно информации. И вы не сможете рассказать то, о чем мы здесь говорили. Никому. Даже не пытайтесь.

Черт! Она уже предвкушала, как поведает обо всем (а может, не обо всем) Рону. Да хоть Джинни! Или достанет Гарри из его «норки». Анализировать информацию гораздо удобнее, проговаривая вслух.

— Простите, перестраховался. Я дам сутки... хорошо, двое суток на осмысление ситуации. А потом пришлю новый портал. Не советую брать кого-либо с собой, вашего сопровождающего расплющит о защитные чары.

У Гермионы создавалось впечатление, что он распознавал ее намерения на мгновение раньше, чем те формировались в голове.

— Поверхностный осмотр авроры должны будут уже завершить, после этого мы сможем попасть в дом. Я дам вам Противоядие от истерики, если пожелаете. Не принимайте накануне зелье Сна без сновидений, как сегодня. Оно ослабляет влияние любого другого релаксанта.

Она буркнула «знаю» почти себе под нос.

— Мисс Грейнджер, мы на одной стороне. Все мы заинтересованы не дать Волдеморту ни единого шанса возродиться снова, — веско уронил Снейп.

— Все мы? Даже Малфои? — недоверчиво переспросила она.

— Думаю, Малфои в первую очередь, — будь это кто-то другой, Гермиона решила бы, что собеседник хохотнул. — Им довелось провести в обществе Волдеморта три незабываемых года.

— И это не попытка выслужиться перед новой властью? — не упустила шанс съехидничать Гермиона.

— Это — нет, но и попытка присутствует. Будь обстоятельства другими, Малфои укрылись бы в мэноре и никто не нашел бы их никогда, но они выбрали сотрудничать со следствием. И сейчас якобы под домашним арестом, как и некоторые другие прихвостни Лорда. В следующем месяце начнутся предварительные слушания. Люциус… не думаю, что ему удастся выкрутиться на этот раз, но он… наверное, и готов к худшему. Нарциссе вряд ли что-то грозит, она сориентировалась в… веяниях первая. Драко… постараюсь его вытащить, хоть ради этого придется воскреснуть для всех.

Вздох, последовавший за фразой, тянул на «Оскар». Но Гермиону не впечатлил, ее уже занимало другое. Раз Снейп готов «воскреснуть», значит, уверен в том, что Министерство не заинтересуется им самим. Гарри дал показания? То есть он стал появляться на людях?

— Вы не читаете «Пророк»? Там огромная статья, за которую я возненавидел вашего лучшего друга еще немного сильнее.

— Вы все еще ненавидите Гарри? — удивилась Гермиона, забыв, что собиралась выдать целую тираду, почему не читает газету, весь прошлый год размещавшую объявление о награде за ее голову и вообще никогда не отличавшуюся правдивостью.

Снейп в ответ лишь передернул плечами.

— То, что Поттер открыл некоторые слишком личные моменты из моего прошлого, дает зеленый свет возможности вытащить крестника. Вопрос в том, будет ли это иметь смысл? — он изогнул бровь и тяжелым взглядом уставился на Гермиону.

Теперь передернула плечами она. Прямо сейчас ответа у нее не было. Конечно, она не даст умереть кому-то даже такому противному, как Драко Малфой, если в ее силах спасти его, но… для этих «но» требовался пергамент длиной не менее пяти футов.

— Простите. Я выпил усовершенствованное Бодроперцовое, чтобы мы могли поговорить, но уже чувствую, что его действие сходит на нет, скоро наступит упадок. Я хотел бы к этому моменту оказаться в постели.

Он встал и протянул руку, Гермиона после секундного промедления вложила свои пальцы в его ладонь, и Снейп достаточно аккуратно их пожал.

Это что? Они теперь партнеры?

Снейп сделал пасс левой рукой, и в комнате с хлопком появился домовик.

— Раз хозяева позорно сбежали, Пикс перенесет вас за границу антиаппарационного барьера. Где вы остановились?

— В Норе, — сказала она, хватаясь за узловатые пальцы эльфа, и тут же пожалела о том, что выдала место.

Перед самым перемещением Гермиона услышала ворчливое:

— Вариант неплохой. Но и не лучший.