Деньги правят миром (джен)

Миссис Петтигрю провожала сына, к собственному удивлению, совершенно спокойно. Даже радостно. Ну да, у них бывали ситуации не в пример опаснее. Сын для своих лет просто удивительно здраво мыслит и рассуждает, да еще и оказался весьма способным, несмотря на скромные для волшебника силы, если ориентироваться на детские выбросы. Но за его учебу она не беспокоилась: ребенок знал многое. И кое-что уже неплохо умел. А главное, что ее утешало, отлично ладил с людьми — и детьми, и взрослыми. Да что там… даже тот гоблин в Гринготтсе смотрел на Питера теплее, чем на других клиентов. Чтобы мать — да не заметила…

Элси грустно улыбнулась воспоминаниям, вздохнула и, как сын и просил, не стала ждать отправления: что толку смотреть вслед составу? Теперь она будет считать часы до совы с письмом. Результаты распределения — что может сильнее волновать всех родителей новых учеников? Идя к выходу, она слышала от многих семейных пар один и тот же вопрос: «Куда же попадет наш ребенок?». Куда попадет ее Питер — к воронам или барсукам?

В это время Питер спокойно обживал отдельное пустое купе в самой середине предпоследнего вагона. Поскольку вещи в школу были собраны заранее, мистер Фосетт в последние три дня его «немного напрягал» изготовлением нескольких интересных вещиц. А поскольку магии в них вбухать пришлось прилично, да и времени ушло немало, в том числе и ото сна пришлось отрывать, Петр чувствовал себя изрядно вымотанным. Собственно, потому и не пошел бродить по вагону, как некоторые — вон, только двери хлопают. Он прикрыл свое купе, зафиксировав ручку ремнем, снятым с сумки, покрутился на довольно упругом широком диванчике и завалился спать. Не забыл и одну из тех самых вещиц активировать — небольшую булавку на галстуке: отвод глаз. Перед ритуалом доставки новичков в замок стоило отдохнуть хорошенько: он прекрасно помнил, какой геморрой там предстоит. Дождя бы не было! Впрочем… на этот случай была еще одна вещица.

Хогвартс-экспресс, мерно покачиваясь, ритмично пересчитывал колесами стыки рельсов. За окном проносились английские пейзажи, а расположившийся единолично в купе Питер спокойно спал. Его не разбудили ни тычки в дверь (нет, специально никто не ломился, просто пару раз на нее качнуло бегающих по коридору ребят), ни проезжающая тележка со сладостями. Спал он, пока не проголодался.

Наворачивая бабушкины пирожки с повидлом и запивая их чаем с молоком, он просто наслаждался. Петру всегда нравилось это подвешенное состояние, когда он был в дороге. Уже не здесь, еще не там. Словно нет его пока ни для кого, и потому — никто не побеспокоит. Можно побыть самим собой. Вне событий, вне ежедневного колеса дел, вне обязательств. Все это будет, но потом. А пока… блаженство, стук колес и одиночество.

Примерно за полтора часа до прибытия он прицепил ремень обратно к сумке и перестегнул булавку во внутренний карман. И снова улегся, сделав вид, что спит. Интересно, зайдет кто-нибудь?

Несмотря на то, что по проходу в вагоне постоянно кто-то шастал, дверь купе отворилась нескоро.

— О, да тут никого!

— Отлично…

Девичьи голоса почти разбудили Петра.

— Ой! — взвизгнула одна из девочек, буквально усевшись Питу на ноги. — Как я тебя не заметила?

— Это кому еще ой, — нахмурился тот, подбираясь. — Больно же.

— Ну, прости… может, дашь нам посекретничать?

— Нате… — протянул тот, устраиваясь калачиком в углу дивана.

— Ну ты и невежа…

А невежа уже тихо посапывал, не реагируя на старшекурсниц.

— Хм. Надо же. Спит!

— Малявка. Первокурсник, не иначе. Не помню его.

— Наверное, самый мелкий в Хоге будет.

— Ладно, пусть сопит. Может, добирался долго откуда-то.

— Купол поставь…

«Давайте-давайте», — думал Петр, аккуратно нажимая на простое и незаметное серебряное колечко на мизинце. Он по-тихому схомячил его, прибираясь в домашних вещах. Видимо, отцовых. Хорошо, не отдал: на палец село как родное и выглядело «по-пацански» — умеренно широкий плоский ободок с несколькими символами, как он понял, рунами. Вот только прочитать, конечно, не мог. Нашел в материных книгах только два значка из пяти, а толку ноль. Расшифровщик из него никакой. И из матери тоже, похоже, он уже расспрашивал ее про руны, она честно призналась, что — не ее.

Свойства удалось разузнать чуть позже, уже в Оттери. Молодой Артур Уизли, неплохой артефактор, провел диагностику бесплатно. Точнее, за помощь с новым пристроем. Жаль, работала «подслушка» только в очень ограниченном пространстве — ну так тут для него и было в самый раз. И ценности в колечке особой не было — так, мелочь, Артура не заинтересовала. Игрушка. Но полезная.

Шестикурсницы-слизеринки отменно сплетничали.

Петр лежал тихохонько и внимал.

Информация могла пригодиться самая разная.

Может быть, даже сплетня про среднюю сестру Блэк, недавнюю выпускницу и чью-то соседку по комнате, связавшуюся с полукровкой Тедом Тонксом, который младше ее на год, подумать только! И он, похоже, нравился одной из обсуждавших их девиц, уж очень она фырчала. Тонкс, Тонкс…

«А, неужели это та пара, у которой появится девочка-метаморф… как ее… Пусть будет Тонкс, ей имечко не нравилось», — эту деталь он запомнил.

Вскоре он узнал чуть ли не все про личную жизнь учеников курса этак с пятого по седьмой, про «мачо номер один» Люциуса Малфоя (похоже, девицы начинали слюни ронять от одного только звучания имени), про чью-то соседку ледышку Нарси, совсем не похожую на Блэков, с которой тот то ли помолвлен, то ли нет… Кто-то вздыхал, сожалея, что Тед не чистокровен, а то бы… Видимо, этот Тед был «мачо номер два». Хотя, надо думать, сестры Блэк всегда были не промах… Судя хотя бы по тому, что кости им перемывали с великим тщанием.

Наконец он услышал:

— Лин, Белла же была вашей соседкой?

— Пф-ф! Какое счастье, что наконец ее не будет. Нарси по сравнению с ней чисто ангелочек.

— Вроде, она тебе поначалу помогала…

— Да, а потом совсем рехнулась, начала меня в… агитировать. Меня! В политику! Еще мне не хватало! А потом и дура я у нее, и овца, и скудоумина. Сама овца черная!

— Лин, а куда именно? К Лорду, это я поняла, а поточнее?

— Тебе зачем?

— У меня брат… ты должна помнить, он три года назад закончил.

— Майк? Тоже? Когда?

А вот это было уже любопытно…

И он услышал много интересного, хотя и малость бестолкового, про Лорда Волдеморта и «компанию». Кажется, тот еще пока не начал применять силовые методы. Зато активно продвигал себя и свою оппозицию, раз Белла, по словам девчонок, колдографии из «Ежедневного пророка» собирала. Да, точно, Риддл же был вполне себе симпатяшкой, пока об Поттера-мелкого не грохнулся!

О, интересно, кому-то кажется, что Малфой — кто-то вроде негласного или даже тайного представителя Лорда в Хогвартсе. Вот это номер… И что, директор ничего не знает? Странно…

Любопытно, Малфой уже с меткой или еще без? Это удачно сюда девушки зашли, они действительно многое знали.

Наконец поезд стал притормаживать, и девицы выпорхнули из купе, предварительно «разбудив» Питера. Он быстро накинул мантию (не понимая, отчего это называется «переодеваться» и зачем при этом закрываться в купе), прихватил сумку на плечо под мантию (самое полезное надо носить с собой!), повздыхал над чемоданом (оставлять свои вещи без контроля был как-то не приучен) и вышел в прохладный сентябрьский сумрак.

Хагридов фонарь не освещал практически ничего, кроме уха великана, так что собирались первокурсники в основном на звук: вот тот был что надо. Голосина лесника соответствовала его размерам. Но вот громадный силуэт повернулся и потопал. В закат.

«Он что, даже не пересчитает, не говоря уже о перекличке и хоть каком-нибудь списке? — подумал Петр. — Хрен ли я в карету тогда не пошел? Ехал бы себе спокойно, только отвод глаз активировал бы, и все».

Ладно, под ногами было сухо и сверху не капало. Ковыляя в потемках, поймал едва не упавшую было какую-то девочку и под руку с ней и ее тоже все время спотыкающейся напарницей дошел-таки до берега озера. Линда Джонс и Ада Риккет. С ними и в лодку сел, так втроем и плыли.

Замком любоваться настроения не было, несмотря на общий «ах». И не такие спецэффекты видал, подумаешь. А вот движение лодок якобы безо всякого управления увлекло: как это делается, интересно? Артефакты в каждой лодке или они сами по себе такие? К счастью, дорога прошла довольно спокойно: никто не вывалился, никто не потерялся, и даже никто ничего не потерял. Получили разве что синяки и царапины. Ну, порванные мантии, может быть. Просто чудо какое-то, если вдуматься.

«Ах, ну да, «самое безопасное место в Англии». Может, и правда какая-то специальная магия? Для детишек-лопухов? Вот ведь сколько всякой всячины было, в которую мелкий Поттер вляпывался, да и не только он, но ведь выживал. И все выживали. Опасно было, больно было, но вылечивалось — все. И без последствий, разве что для психики. Может, так магов тут осторожности учат? «И тебя вылечат»… Кхм.

Петр внутренне поежился.

Наверх их провел все тот же Хагрид, а в «отстойнике», как Петр еще по фильмам называл закуток, в котором первокурсники встречались с привидениями, их практически не задержали, сразу проведя в зал.

Столы, столы… Пустые. Ну, это даже нечестно… Пирожки в желудке давненько не оставили ничего, кроме воспоминаний, так что осталась одна мечта: побыстрей бы всех распределили. В животе прочувствованно заурчало. Парни рядом захихикали было, но их организмы оказались честнее, подхватив мотивчик питерова пузика. Он весело усмехнулся смущенным будущим однокашникам, но разговаривать и знакомиться было некогда: первого ученика уже вызвали.

Процедура распределения, которая так волновала всех, оставила Пита достаточно равнодушным. Он просто знал, куда попадут «ключевые экземпляры», знал, куда ему надо и что для этого делать. А все новые лица рассматривал и запоминал. Черноволосого высокого и худого парня в компании шустрой рыжей девчонки он отметил еще в «отстойнике»: девица начала знакомиться направо и налево, а парень тихо бесился, чего, похоже, больше никто не замечал. Петр хмыкнул: ему как-то сразу стало ясно, что эту пару вряд ли ждет что-то хорошее. Как пару. По крайней мере, таких, какие они сейчас.

Поттер и Блэк тоже определились довольно легко: встрепанные черные волосы и очки, наверное, единственные на весь курс, — определенно, Поттер, а тот, кто с ним, — его приятель. «Видимо, они еще до школы были знакомы», — подумал Петр. А вот Люпина найти так и не смог. Вроде бы тот должен быть неважно одет, бледен и не уверен в себе. Но такими приметами обладали… да почти все. Скромный был набор, видимо. Или аристократы решили не портить свои понтовые мантии в первый же день? Разумно, вообще-то. После такой дороги, как у них, мало кто мог выглядеть не то что нарядно, а хотя бы аккуратно. Все были слегка пожеванные, местами пыльные, местами мокрые, подуставшие. «Нет, это все-таки издевательство», думал Питер, продолжая рассматривать однокурсников.

Странным было и то, что «под шляпу» вызывали в каком-то очень странном порядке, но не по алфавиту, точно. «Может, по дням рождения? Снейп вон пошел почти в начале… И на фига ему, полукровке, Слизерин, чудо в перьях… Ему бы к воронам, эх. А, что, меня? Упс».

— И куда ж тебя, дружок?.. — проскрипела Шляпа. — Гребешь все ценное к себе, как барсук… Умный… Еще какой. Но ум направлен на свои блага… Это Слизерин. Что?.. Гриффиндор? Мальчик, ты уверен? Как неожиданно… Нет, подумай хорошо. Зачем тебе становиться воином? Ну, мальчик, что ты там забыл? А? Бороться со злом? Ты б еще разбирался в этом… Все вы там… Ну, смотри… сам виноват.

— Гриффиндор!

А через пару минут ему уже подмигивала Эванс, севшая рядом. Петр широко улыбнулся. Он не раз смотрел на себя в зеркало в этой шкурке и прекрасно понимал, что красавцем, да и просто симпатичным, его вряд ли можно назвать. В принципе, мужчину это не сильно волновало. А вот улыбка у него «работала на отлично», как сказал бы один человек в его прошлой жизни. Так что первой его знакомой на Гриффиндоре стала Лили. Ну, и старосты факультета, конечно.

— А мой друг вон там, — Эванс махнула-таки Снейпу, довольно грустно свесившему нос, несмотря на то, что за столом Слизерина его вроде бы приняли неплохо.

А вот и Люпин… Совсем не такой, каким себе его представлял. Питер смотрел на худощавого, но жилистого паренька, похожего на голенастого щенка какой-нибудь крупной породы. В нем чувствовалась странная сила, и в то же время… опасливый взгляд, как у тех, кто вечно чего-то боится и всегда в напряжении. И даже его общительная соседка на некоторую отстраненность паренька не повлияла.

А вот и Поттер… Из-за того, что мест рядом с ними больше не оставалось, уселся у другого конца стола, но взгляды сквозь очки кидал именно на Эванс. А не артефактики ли у него на носу? А вот к нему прошел жутко довольный и растрепанный Блэк, кстати, чем-то они с Люпином похожи. Псовостью, что ли?

«Ура, наконец еда! Блин, времени, наверное, уже часов десять вечера». На еду накинулись практически все… В зале наступила почти полная тишина.

Нет уж, в следующий раз он возьмет с собой пирожков побольше. И с мясом. А пока нагреб себе бифштексов с картошкой. Эх, сюда бы еще лучку. Жареного…

Слишком уж наедаться на ночь он не стал: как ни любило это тело сладкое, тягу к нему Петр давно уже преодолел и гораздо больше ценил хороший сон. Хоть и дрых почти всю дорогу, организм, видимо, еще не восстановился.

Тут Питер задумался: у директора же тоже очки, и, скорее всего, они сродни поттеровским. Он мысленно восславил мистера Фосетта: благодаря ему он до приезда хорошенько выложился и не восстановился пока — значит, никто и не заметил. По крайней мере, его уровень для большинства тех, кто смотрел сегодня с особым вниманием, остался весьма скромным. А то, что постоянно носить артефактные очки невозможно, он давно уже знал. И дело не только в том, что можно ослепнуть, — в них кроме потоков-то и не видно особо ничего, просто так навернуться можно и все углы пересчитать. Директор, конечно, смотрит обычно поверх своих «половинок»… да, дизайн у него удобный, однозначно. Но тоже вряд ли он таскает их постоянно. Вредно!

Но все же… Надо будет все время что-то делать, чтобы не светиться. А это, черт возьми, будет разрабатывать его каналы и улучшать уровень силы. «А, придумаю что-нибудь». Пока, как мистер Фосетт напутствовал, хватит и того, что он будет заряжать свое «хозяйство». Мальчик погладил ободок двух скромных колечек на левой руке. «Моя прелес-с-сть», — и усмехнулся про себя.

Как подкатиться к Поттеру и Блэку, было уже вполне ясно. С Лили общий язык найти было проще некуда, она, вон, даже наконец Люпина разговорила, видимо, волчонок расслабился, когда наелся.

Надо ее еще про Снейпа расспросить. И он повернулся к девочке. Но вместо этого наконец познакомился с Ремом, который принял его настороженно, но быстро успокоился. Что ж, такого и в соседи можно.

— Рем, ты не храпишь, надеюсь?

— А что? Вроде, нет. Зачем тебе?

— Ну, думаю, пора себе соседей выбирать. Кто поспокойнее. Ты как?

— Если поспокойнее, я за, — улыбнулся ему Люпин.

Пит осторожно тронул за руку Лили, увлекшуюся десертом:

— Лили, а твой приятель, говоришь, что уже умеет?

— У него мама в зельеварении разбирается.

— А сам он уже что-то варил? Ты не знаешь? А зелья в пище он может определять?

Лили удивленно вскинула брови:

— А зачем…

— А вдруг кто-то пошутить захочет? Или, наоборот, разозлится и…

— У меня чутье хорошее, — поделился Люпин.

Ого… А парнишка уже готов быть полезным! Споемся…

— А давайте я вас с ним познакомлю! — Лили явно прониклась. Видимо, тоже уже знала, что зелья бывают разные…

— Конечно, давай! Знаток зелий — это нужный человек в компании! И нюхач! Рем, я прям завидую…

Лили тихонько толкнула их обоих: слизеринцы начали подниматься из-за столов. Они быстро подскочили к Снейпу, но Лили едва успела их представить — старосты не хотели ждать, пока первокурсники наговорятся. Да еще кто? Слизерин с Гриффиндором!

И никто не заметил внимательный взгляд поверх очков-половинок…