Деньги правят миром (джен)

Пётр думал, что разведка свяжется прежде всего с ним, а уже потом с остальными, но вышло всё иначе. Однако он успел сориентироваться и за то время, что они ждали прибытия Малфоя, отвёл приятеля на «пару ласковых», намекнув ему, что было бы правильно свести представителей разведки с его поверенным в Гринготтсе для взаимно полезного общения. Тем более, что этот самый поверенный не разделял некоторых взглядов своих сородичей и совсем недавно проявил заинтересованность в тех же вопросах, что и Питер сотоварищи.

Гоблин Жмундр не случайно решил выйти на молодого мага: несмотря на то, что тот был ещё совсем юношей, школьником, он разительно отличался от всех волшебников, с которыми когда-либо приходилось иметь дело старому поверенному. Мальчик имел талант предвидения, да такой, что обладание инсайдерской информацией, периодически поступающей от Петтигрю, уже неоднократно приносило неплохой доход и клиентам, и, естественно, самому гоблину. Но самое главное, он не имел никаких расовых предрассудков, не притворялся, а действительно не имел, а значит, ему можно было доверять.

Так что после совещания небольшой группы верных старому Мастеру учеников они с братьями обсудили все кандидатуры и остановились именно на нём. И пообщались, конечно, тоже к взаимному удовольствию. Теперь Питеру оставалось припрячь Снейпа и выйти на нужный контакт через него.

Северус, из-за своих исследований в очередной раз прогулявший речь Петтигрю насчёт финансирования противостоящих групп, тем не менее был в теме: поработать с Малфоем как с одним из ведущих спонсоров Тёмного Лорда его попросили ещё до того, как к нему обратился сам Малфой.

Дело оказалось весьма интересным и дало ему возможность не только попрактиковаться в сложнейших сочетаниях чар и зелий, завязанных на ментальные практики, но и значительно продвинуться в этом направлении. Однако ему хотелось продолжать исследования, а вовсе не искать выход на остальных аристократов и ввязываться в большую политику. Собственно, он и в малую ввязываться не хотел, теперь уже вполне осознанно.

И тут так удачно — Питер как раз хотел, причём явно понимал в этом побольше, чем он. Откуда у друга такой опыт, Северус вопросом не задавался: он был в курсе. Но делиться этим ни с кем не собирался, в конце концов, это никого, кроме Питера-Петра не касается.

— Не стоит ли быть проще? — спросил он своего куратора, ведущего зельевара и ритуалиста Тайного отдела и мистера Грина, когда зашел разговор по поводу внедрения кого-то в компанию Пожирателей в качестве соглядатая.

— Что вы имеете в виду, Северус?

— Почему бы не попробовать выйти непосредственно на гоблинов?

Легкий ступор куратора и поползшие вверх брови мистера Грина Северус счёл достойным, но отнюдь не исчерпывающим ответом и продолжил развивать свою (и не только свою) мысль.

— Оппозиция бессмертна, — процитировал он Пита. — Она есть везде и всегда. Почему бы ей не быть у гоблинов?

— Гм… Идея любопытная, но, боюсь, не реализуемая.

— Почему?

— У вас есть приятель-гоблин?

— Нет, у меня только поверенный. Но к моему другу Питеру Петтигрю у этого любопытного народа, точнее, у некоторых его представителей, несколько особое отношение.

— С этого места поподробнее, пожалуйста…

А вот это как раз и запросто, они с Петтигрю все уже обговорили, точнее, прописали в протеевых блокнотах.

— Когда Питер первый раз привёл нас в Гринготтс…

И Снейп живописал свои наблюдения, слегка откорректированные другом, вызвав немалое удивление слушателей. А также ряд других эмоций, весьма положительных.

* * *

Через несколько дней в Оттери-Сент-Кэчпоул появился темноволосый мужчина не особо примечательной наружности, чем-то неуловимо похожий на мистера Грина.

— Зовите меня мистер Смит, сэр, — представился он отчиму Питера, — мне вас рекомендовал мистер Грин.

— Чем могу быть полезен?

— Скорее не вы, а ваш пасынок. Могу ли я его видеть?

Питер уже спускался во двор, так что очередная вербовка состоялась успешно. Правда, «мистер Смит», периодически вспоминая об этом, довольно серьёзно задумывался, кто же кого вербовал, собственно. Ничего себе школьнички подрастают…

Поход в Гринготтс тоже удался на славу. Подумать только, «гоблины не вмешиваются в дела волшебников», оказывается, просто следствие одной клятвы, которую, как выяснилось, не так уж и сложно обойти. Достаточно влиять на тех магглов, что так или иначе оказываются рядом с волшебниками. А магглы, оказывается, способны весьма и весьма на многое.

Так что по приезду в Хог Питер и Северус выяснили, что каждый из них теперь имеет свой «участок работы». Получилось это, кстати, довольно забавно: небезызвестный Феникс застала в Выручайке обоих: каждый рылся в своём шкафу. Снейп всё же собирался модифицировать кроветворное, чтобы увеличить его эффективность: среди тех, кому оно предназначалось, было немало выпускников Слизерина. Не то чтобы он с ними раньше тесно общался, но рассчитывать на поддержку при передаче зелий было бы неплохо. К тому же, благодарность аристократов часто имела неплохое материальное выражение.

Питер же в компании Люпина исследовал северусовский «антименталь». Передавать его в руки особистам не хотелось: понятно же, что те быстро подберут антидот, а он предпочитал пока иметь этот козырь в рукаве. Мало ли что… Политики они такие… политики.

Феникс же, недолго думая, просто передала послания: сначала Петтигрю, а потом и Снейпу. Парни смерили друг друга взглядами, кивнули и углубились в чтение. Первым не выдержал Петр, которому уже давно хотелось расспросить друга.

— Северус, не хочешь поделиться тем, как именно на тебя вышел мистер Грин и что тебя теперь с ним связывает?

— Желаешь подробности?

— А ты бы не желал?

Снейп привычно пожал плечами. «Его любопытство, конечно, безгранично, но простирается несколько в другую сторону», — подумал Пётр и решил уточнить:

— Ты под клятвой?

— Конечно, иным путь в Тайный отдел не бывает. Но частично могу рассказать то, что тебя так интересует. Помнишь, я передал тебе кучу материалов по ментальной магии?

— Да, конечно.

— Ты как с ними, освоил или времени не хватило?

— Посмотри мне в глаза-а-а, — угрожающе протянул Пётр, имитируя Каа из известного мультика своей прошлой жизни.

Снейп рассмеялся, хоть и не знал, в чем соль. И посмотрел, конечно.

А потом Питер узнал наконец, «откуда дровишки»: оказалось, что этот самый мистер Грин уже не первый год таким образом отбирает работников и в разведку, и в Тайный отдел. Получается довольно редко, зато те, кто находит записи и пробует их, становятся действительно лучшими. Именно потому, что готовить такие кадры надо ещё со школы, по возможности с детства. Да-да, просто подкладывая некоторые интересные разработки в Выручай-комнату, которая склад, и потом наблюдая за тем, как развиваются события с помощью феникса.

— Её зовут Анима, — заметил Снейп, — не правда ли, говорящее имя?

Питер молча покивал, ожидая подробностей.

— В общем, с ней у меня всё и вышло. Один опыт, точнее, не один, но… Помнишь, мы читали об управлении фамильярами? — Снейп глубоко вздохнул. — Я попробовал на этой же технике, кое-что добавив к ней, конечно, пройти в разум её хозяина.

Пит только присвистнул. Надо же было такой идее появиться в голове его приятеля… Как только додумался?

— И как, получилось? — сам собой вырвался вопрос, хотя ответ на него был уже вполне ясен.

— Более чем. На том и погорел.

— И как это было?

— Ну, я узнал некоторые вещи про мистера Грина, он вовсе не Грин, кстати…

— Об этом я догадался. Мой отчим с ним вместе учился. Но как его настоящее имя, естественно, не говорит.

Снейп понимающе хмыкнул и продолжил не без гордости:

— Он далеко не сразу понял, что у него в голове оказался гость…

— Как это — не понял?!

— Значит, ты не дочитал мою тетрадь до конца, — немного разочарованно произнёс Снейп.

— Дочитал. Постой, ты что, пробовал ещё и прикрытие вмешательства?

— Ну конечно! Я ж не дурак лезть почти напролом неизвестно куда и к кому? — обиделся Северус. — А потому побродил в его разуме изрядно. Это было невероятно, я ни у кого не видел настолько высокоорганизованной структуры!

— На что это было похоже? — Пётр едва не сгорал от предвкушения и, как выяснилось, не зря.

Систематизация информации у «мистера Грина» была на высоте, практически, как у хороших компьютеров вычислительного центра, судя по тому, что рассказал ему Снейп. То есть искать в его ментальных каталогах информацию оказалось огромным удовольствием, на чём Северус и залип. А поскольку сам хозяин никоим образом не ожидал визита постороннего (да ещё таким извращенным, как потом выяснилось, путём), то совершенно не защищался. Но уж когда до него дошло… Нарушитель был пойман, но успел сбежать. Или все-таки ему дали сбежать?

— Что именно я узнал, я тебе не скажу, сам понимаешь. Но довольно много.

— Угумс.

— Могу только сказать, что часть информации записана и находится в моей банковской ячейке, и будет обнародована в случае моей безвременной кончины, так что учил ты меня не зря. Ну, и завещание на тебя, Лили и Люпина.

— Так серьёзно?

— Прикрытие ещё никому не мешало, сам говорил. Именно это мистеру Грину, кстати, и понравилось, как ни странно.

— Как ты только обернуться-то успел?

— Так у меня же порт-ключ в Гринготтс прямиком к поверенному. С твоей же подачи, опять-таки, ты что, совсем не помнишь? Слил в их думосбор, перелили, запечатали, и вперёд. Когда я вернулся, меня, конечно, ждали, но всё уже было сделано. Да ты что, сколько раз мы с тобой об этом разговаривали, я что, тупой, что ли?

— И что тебе светит?

Снейп улыбнулся:

— Работа моей мечты. Знаешь, Тайный отдел это что-то вроде государства в государстве. Там всё… Ну, или не всё, но многое не так. Там плевать хотели на происхождение и деньги, но весьма уважают талант.

— Это тебя и подкупило.

— А тебя нет? Ты ведь теперь тоже с нами?

— С вами, да… только не забывай, любые властные структуры могут изменяться, и далеко не всегда в лучшую сторону. И гуманизмом особо не страдают, как правило. Так что если попадёшь к ним, живым, скорее всего, не выпустят. Хотя, с другой стороны, если ты для них ценен, то и защиту получишь достойную. Тебе выбирать. Я понимаю, сейчас нам очень нужна защита, но готов ли ты пожертвовать своим будущим ради неё? Всю жизнь ведь придётся работать на них.

— Мне и так всю жизнь придётся работать где-то и на кого-то. Так почему бы и не там? Условия, что мне обрисовали, весьма интересны. А уж перспективы…

— Представь, что самые лучшие твои изобретения будут засекречены, а значит, ты никогда не сможешь их запатентовать. Вряд ли тебя выпустят из страны. Вряд ли ты попадёшь на международные конференции зельеваров, например. А может, и фамилию свою забудешь, будешь мистером Блэком.

— Вот Блэком точно не буду, — рассмеялся Снейп. — Разве что Смитом. А, Смит уже занято… поживём-увидим. Пока их условия меня более чем устраивают, Лилс тоже не против. Мать с твоим отчимом, кстати, тоже уже в этой компании, что-то вроде внештатных сотрудников с ограниченным доступом.

— Ты и Эванс туда сманил?

— А как ещё защитить магглорождённую?

— Ну, не совсем магглорождённую, как выяснилось…

— Для Пожирателей это без разницы. Да и вообще информацию о её происхождении раскрывать не стоит, сквибов тоже особо никто не жалует, согласен?

— Так и не сможет никто ничего рассказать, все, кто знает — под Непреложным обетом. В том числе мать и старшие Блэки. Кстати, твои предки тоже контактируют с «тайнюками» или пока нет?

— Не знаю, спрошу.

«Вот, значит, как, — думал Пётр. — Взрослые волшебники опомнились наконец и начали свою игру. Надо будет установить, с кем и о чём можно общаться. Интересно, почему этого так и не случилось в книгах… Или всё было в таком же глубоком секрете, но неудачно, не сложилось, а потому столько жертв… Кстати, а сколько? В обычных газетах того времени не было ничего о внутренних войнах и даже об участившихся бандитских разборках, значит, простые люди на самом деле не особо страдали. Против кого тогда боролся Риддл? Только против нечистокровных волшебников? Что за чушь?..»

* * *

Супруга Нотта-старшего с удивлением смотрела на мужа: таким она его не видела ещё никогда. Напрягшиеся до красных сосудов глаза, злобный оскал, трясущиеся руки…

— Тео, тебя прокляли? Разреши, я посмотрю…

— Круцио, — услышала она в ответ, уже падая на пол и корчась от боли.

Но, видимо, старый брачный обет оказался достаточно силён: лорд Нотт, вскрикнув, мгновенно отменил заклинание и упал на колени рядом с женой.

— Мерлин, что я творю… Прости, прости, родная, не знаю, что со мной было…

Она подняла мокрое от слез лицо, а Нотт скривился и зашипел, потирая рукой левое предплечье.

— Это… Она? Метка? — слабым голосом спросила жена. — Я не верю, это не ты. Ты не мог…

И лорд Нотт с неожиданной ясностью понял, что жена права. Он уже не раз замечал, что Тёмный Лорд, которого они недавно признали аж своим повелителем, ведёт себя довольно странно. Слишком странно.

Фамильные защитные амулеты часто буквально рассыпались в руках, а заказать новые было не у кого: обращаться к гоблинам чревато, а лорд Поттер был на континенте, и хоть к нему сновали курьеры, не мог работать с такой скоростью, да, наверное, и не хотел. А цены на чёрном рынке скакнули так, что немногие могли себе позволить пополнять запас оттуда.

Лорд Нотт мог. Пока. И с оторопью наблюдал, как его сподвижники и сам Милорд становятся кем-то вроде сумасшедших. Ну, одержимых уж точно. Хотя, если вспомнить Беллатрикс Лестрейндж и её супруга с деверем, то и в самом деле сумасшедших. Вот только стоило ему задуматься об этом, как начинало ломить руку… И он все меньше и меньше размышлял на эту тему, организм сопротивлялся, не желая терпеть следующую за этим боль.

Так бы все и продолжалось, если бы под угрозой не оказалась его собственная семья… Надо было что-то делать. Куда податься? У лорда Нотта было два варианта: Орион Блэк и, как ни странно, Люциус Малфой. То, что у последнего, скорей всего, появился уникальный амулет, защищающий его от распространения всеобщего безумия, не могли понять только сами безумцы.

А Нотт, в отличие от них, прекрасно видел, что при внешней полной почтительности молодой человек остаётся весьма и весьма себе на уме, стараясь местами только делать вид, что принимает участие в новых развлечениях Лорда. И даже Круциатус не особо его пронимает, хотя вопит и корчится он куда больше остальных, но слишком уж быстро аппарирует после того, как его отпустят. Другой бы отлеживался после такого пару часов, если не больше, а Малфой — фьють, и нет его.

Блэков-старших просто не было в их рядах, несмотря на то, что раньше они частенько принимали всех Вальпургиевых рыцарей у себя и, хоть Орион был достаточно сдержан, но Вальбурга весьма приветствовала Лорда и его начинания. И сам Милорд их даже не упоминал, словно те перестали существовать. Значит, как-то они смогли отойти. Вовремя, надо сказать.

Из мэнора лорда Нотта в результате вылетело две совы…

* * *

— Вы были правы, — обратился мистер Грин к Петтигрю и Снейпу, он начал работать с ними обоими — не было смысла разводить секретность с этими двумя, да и эффективнее получалось. Юноши поддерживали и дополняли друг друга просто отлично.

Вот и сейчас оба кивали, как братья, — опять поняли, в чем дело даже не с полуслова, а раньше. Эх, если они останутся такими же и продолжат работать, а потом и возглавят разведку и Тайный отдел, за Магическую Британию можно быть спокойным. А значит он, Грин, сделает всё от него зависящее, чтобы так оно и было.

Ведь какие данные, какое мышление… Снейп, с его мозгом учёного, подрастёт, начнёт разбираться во всех разделах магии, это определённо, так что лучшего руководителя «тайнюкам» и желать не нужно. А вот Питер, которого он сразу не выделил, что само по себе многое значит, может стать его преемником.

— Оппозиция у гоблинов хоть и невелика, зато эти два десятка учеников во главе с последним Мастером — воистину «золотой фонд» всей гоблинской расы, а, главное, их оставшегося волшебства. Желательно сохранить их, как-то обезопасить, в том числе от их же соплеменников.

— Ни один гоблин не тронет Последнего Мастера, — ответил Пит.

— Вы уверены?

— Я точно знаю. Даже старшие ученики, претендующие на мастерство, неприкосновенны, что-то может грозить только самым младшим, а их попросту нет. Мой поверенный — старший ученик, он сказал, что Мастер уже два десятка лет никого не брал. С тех пор, как начала иссякать магия гоблинов. Она напрямую зависит от нас, это волшебники дают энергию, которая через особые метки на монетах поступает прямиком к гоблинам. Чем больше денег в обороте, тем лучше. А волшебников становится всё меньше, состояний, запечатанных и лежащих мёртвым грузом в сейфах — всё больше, потому что рода прерываются один за другим. Увы, это понимают только наши гоблины-оппозиционеры. Все же остальные зеленошкурые просто одержимы жаждой мести. Настолько, что достучаться до них не может даже вроде бы самый уважаемый среди них.

— На что они готовы?

— А вот об этом уже придётся вести переговоры вам самим, — Питер протянул мистеру Грину небольшое зеркало в тёмной оправе.

Тот осторожно повертел его в руках.

— Надо же, никакой магии не ощущается.

— Личный артефакт моего поверенного. Ни один самый сильный волшебник не определит это сквозное зеркало даже во время его работы.

— Потрясающе.

— Вот бы и их к нам в Тайный отдел, не так ли?

— Вы слишком проницательны, мистер Снейп, — рассмеялся разведчик.

— Так ваша же школа, — вернул ему Северус, — стараюсь не уронить, так сказать.

— У вас прекрасно получается.

— Полагаю, мы всё же не расшаркиваться тут собрались, — перехватил инициативу Снейп. — Лорд Нотт вышел на Малфоя и Блэков. Люциус, конечно, ничего ему рассказать не мог, но с него теперь трясут, то есть как можно убедительнее просят некий артефакт, ослабляющий или блокирующий, скажем так, деятельность Риддла. По словам Малфоя, Нотт просто в ужасе и сам очень хочет помочь, не только потому, что это сулит ему единым махом поправить своё благосостояние.

— Малфой и — сочувствие?

— Молодой Малфой.

— А что со вторыми Блэками?

— За Люциуса сговорена Нарцисса Блэк, если через неё?

— Как она относится к сестре, Белле?

— Раньше довольно тепло, хоть и нельзя было считать их лучшими подругами, но учтите, в школе мы с Нарциссой были знакомы, но довольно шапочно. Она же старше нас на пять лет, девушка и Блэк, но отношения с Малфоем у них были еще тогда, так что она по его просьбе вроде как присматривала за нами. Весьма трезвомыслящая особа. По словам Люциуса, ужасно жалеет, что сестру отдали старшему Лестрейнджу, вроде как младший был предпочтительнее. Малфой передаёт, что теперь достучаться до Беллатрикс не стоит и пытаться, разве что до Блэков напрямую.

— Значит, Лестрейнджей всех теперь только лечить… — протянул Пит.

— Они просто убьют того, кто им это предложит.

— Значит, принудительно лечить… У магглов с буйными сумасшедшими так бывает.

— Хм-м. Я поговорю с Янусом Тикки, мысль интересная. И Мунго — неприкосновенная территория. Пусть Малфой посмотрит, кто там ещё особо отличается из Пожирателей.

— С точки зрения, кого бы полечить?

Мистер Грин усмехнулся.

— Старых или новых? — уточнил Питер.

— Всех.

— Принято.

— Что мне делать с Ноттом? — спросил Снейп. — Блокировать метку?

— Может, только если совсем насядет на Малфоя?

— А если нет, то у Риддла появится полностью преданный сильнейший боевик.

— Хорошо, блокируй, но после почисти память. Думаю, клиент и сам согласится.

— Малфой просил ещё за старших Крэбба и Гойла. Не самые сильные маги, но, возможно, самые верные.

— Магический вассалитет? Пусть сам работает со своими приспешниками, или ты его ещё не научил?

— Он не сварит зелье. Не дано. Да и мне пока на это добро не давали.

— Считай, что дали, а зелье сам ему свари, пусть покупают. Раз ты не можешь запатентовать свою разработку из-за секретности, что же, ещё и денег лишаться, что ли?

Пётр улыбнулся. Ему определённо нравился такой подход.

— Малфоя тоже научить зацикливать метку?

— Почему бы нет, зелье все равно эксклюзивное, а так пусть поработает… Он все равно уже почти наш.

— Кстати, как нам покидать школу? У меня вряд ли получится сделать это заочно.

— Анима поможет. Она будет приходить на зов того, кто в Выручай-комнате.

— А феникс директора не помешает?

— Этим птицам нет особого дела друг до друга. Бессмертные, чего уж там…

— Странно.

— Вряд ли нам удастся это понять.

— Да, для этого как минимум придется стать такими же бессмертными.

— Если без самовозгорания, то надо будет попробовать, почему нет?.. Вот разберемся с Лордом и Пожирателями…

— И с директором, и гоблинами…

— Столько дел, столько дел, — хихикнул Пит, но закончил на весьма жизнеутверждающей ноте. — Зато нас теперь много!