Закончив читать, Гарри некоторое время просто сидел и молча смотрел на страницу, а перед глазами у него стояли всего пять слов: «смерть, безумие и всё остальное». Уингер сказал ему, что Лестрейндж жив — и больше ничего. Это совсем не обязательно означало второй вариант, но не думать об этом Гарри не мог. Так же, как и о том, что даже если тот поправится, это может занять месяцы.
— Знаешь, — тихо проговорила Гермиона, — я со вчера, когда всё это прочитала, всё пытаюсь понять, как можно решиться на такое. Он ведь должен был понимать, на что идёт.
— Да, — ответил Гарри.
Он достаточно знал Лестрейнджа, чтобы понимать, что тот не относится к тому же типу, что он сам, так бездумно и легко когда-то использовавший незнакомое заклятье на живом, хотя и неприятном человеке — на Малфое. Лестрейндж бы всё наверняка сто раз проверил… да и это заклинание было не из тех, о которых можно просто прочитать и сделать. Нет, наверняка он всё прекрасно понимал.
И сделал.
Да конечно понимал, подумал Гарри с горечью, вспоминая их последний разговор. Лестрейндж словно с ним прощался… как он говорил? «Вам придётся провести там — в Мунго — ночь, возможно, больше. А мне — больше… С вами было здорово работать. Из вас выйдет отличный аврор, я полагаю». Так прощаются. А Гарри этого не понял… Он всё понимал и знал, конечно. Да что он — они все знали! Робардс, Праудфуд, министр… да все! Все, кроме него… ну, может быть, ещё кого-то. Но они все знали — и никто не возразил…
— Он же жив, — сказала Гермиона, кладя ладонь на руку Гарри. — Я уверена, ему помогут.
— А я нет, — Гарри поднялся. — Извини, мне надо в отдел. Спасибо, — он стиснул её руку. — И за это, и за Джинни — ты же с ней была вчера?
— Была, — она тоже встала. — Гарри…
— Мне правда в отдел надо — глупо будет получить взыскание, — сказал он и, ещё раз сжав её руки, ушёл.
Вернувшись в Аврорат, Гарри первым делом пошёл к Робардсу. Тот выглядел уставшим и словно постаревшим, но принял Гарри сразу и спросил с порога:
— Как ты себя чувствуешь?
— Отлично, — сказал Гарри. — Уингер мне сказал, что я здоров, и выгнал.
— Значит, в самом деле всё в порядке, — сказал Робардс. — Но если хочешь, можешь отдыхать сегодня, да и завтра. Выйдешь первого… второго, — поправился он. — Флэк сказала мне, что первого ты не дежуришь.
— Я как раз хотел поговорить об этом, сэр, — твёрдо проговорил Гарри.
— Всё уже подписано, — Робардс достал из стола папку.
— Я не об этом, сэр, — Гарри посмотрел ему в глаза. — Сэр, я хотел спросить вас, что с Лестрейнджем.
— Я не знаю, — ответил Робардс. — И никто не знает. Сейчас никто ничего сказать не сможет. Позже. Когда буду знать — скажу тебе.
— Спасибо, сэр, — Гарри кивнул.
— Да, в любом случае, — тоже кивнул Робардс, — полагаю, вечером я что-нибудь узнаю. Если хочешь, можешь пойти с нами.
— Да, хочу! — Гарри, кажется, сказал это слишком эмоционально, потому что Робардс вздохнул:
— Тогда в шесть здесь. Даже если ты пойдёшь сейчас…
— Сэр, я в отдел, — Гарри поднялся. — У меня ещё два дня!
— Разумеется, — Робардс кивнул, отпуская Гарри, и тот ушёл — в отдел.
Там было очень тихо, хотя все были на своих местах. Все трое… Лисандра должна была вернуться только первого, и сейчас в отделе особо тяжких преступлений остались только Сэвидж, Праудфут и Долиш. Гарри невольно задержал взгляд на привычно пустом столе Лестрейнджа и подумал с горечью, что, возможно, однажды его займёт кто-нибудь другой. От этой мысли ему стало совсем скверно, и он даже поздороваться забыл — но Праудфут ему об этом сразу же напомнил, спросив:
— Гарри! Как ты?
— Я отлично, — Гарри сел к своему столу, развернув стул к остальным и спросил: — А он?
— Сейчас никто не знает ничего, — ответил Праудфут — а Гарри так надеялся, что Робардс просто не договорил чего-то!
— Кроме того, что раз он уже жив — то, вероятно, не умрёт, — добавил Сэвидж. — Уже прошли почти что сутки.
— Почти что, — с нажимом сказал Праудфут и пояснил: — Первые сутки — критические. После них можно давать прогнозы, сказал Уингер.
— Я читал об этом заклинании, — сказал Гарри. Ему очень хотелось добавить: «Но он же поправится», но он, конечно же, не стал.
— Дольф сильный волшебник, — сказал Сэвидж, но тему развивать не стал, вместо этого переправил Гарри на стол толстую папку и велел: — Раз уж ты пока что тут, сверь наш годовой отчёт, пожалуйста. Это канцелярия — пергамент, перья, зелья всякие… сил нет уже сидеть со всем этим.
— Конечно, сэр, — Гарри даже рад был сейчас заняться такой нудной рутиной.
Ближе к середине дня Гарри понял, наконец, почему ему сегодня чем дальше, тем сильнее мучило ощущение неправильности окружающего мира. В некотором смысле так и было: в отделе сегодня было очень тихо. Не было той болтовни, которая обычно сопровождала работу, и даже если кто-нибудь кого-нибудь о чём-то спрашивал, ответ звучал коротко, сухо и исключительно по делу. Ни привычных шуток, ничего… и это было к лучшему, потому что сам Гарри просто так болтать сейчас был просто не в силах. И, видимо, не только он, потому что даже на обед все уходили по отдельности, словно бы не в силах говорить друг с другом. Гарри и сам пошёл обедать в одиночку, причём не в министерскую столовую, а в обычное кафе в маггловском Лондоне. Впрочем, есть он толком так и не смог — просто просидел над надкушенным сэндвичем, наверное, минут сорок, потом сунул его в карман, допил банку колы и без четверти два вернулся в отдел.
До шести оставалось ещё целых четыре часа, и Гарри казалось, что это время тянется в три раза медленней обычного. Похоже, остальные ощущали то же самое, потому что работа словно замерла: Гарри почти не слышал ни шуршания пергамента, ни скрипа перьев по нему.
Без десяти шесть все, не сговариваясь, засобирались, и уже через несколько минут были в кабинете Робардса. Гарри видел по их лицам, что они боятся того же, что и он — но никто так и не произнёс вслух то слово, что тяжёлой мутной пеленой опутывало всех их.
Безумие.
Гарри даже смерти не боялся так, как его — потому что смерть, по крайней мере, ставит точку, но от одной попытки представить себе сошедшего с ума Лестрейнджа ему становилось плохо. Так не может быть, твердил себе он, просто… просто не может. И понимал, насколько это глупо и просто по-детски — потому что может быть всё что угодно, и худшее как раз намного вероятней лучшего.
Они впятером поднялись наверх и аппарировали к Мунго. Вошли, поднялись на лифте, прошли по коридору и остановились возле кабинета Уингера. Робардс молча знаком попросил всех подождать и, коротко постучав, вошёл и закрыл за собой дверь.
Время, кажется, теперь совсем остановилось. Гарри смотрел на большие висящие на стене часы, и ему казалось, что они сломались, и стрелки просто не шевелятся. Когда он совсем уже утвердился в этой мысли, длинная, минутная стрелка шевельнулась и передвинулась на одно деление — и снова замерла.
Гарри сидел на стуле, смотрел куда-то в пол и думал, что надо было бы спросить, к примеру, о заложниках. И об арестованных. Их ведь арестовали! Всех. Наверное. Ему ведь это важно! И это была правда, но… Гарри просто не хотел начинать то, что он наверняка не сможет закончить. Послезавтра он уже не будет здесь работать — а значит, никакой рабочей информации он получить не сможет. И пусть лучше он вообще не будет знать деталей — ни кто это был, ни… ничего, чем станет мучиться потом этой недосказанностью до самого суда.
Наконец дверь кабинета Уингера открылась, выпуская Робардса, и Гарри вскочил ему навстречу… и едва не сел назад, увидев слабую, но всё-таки улыбку на его лице.
— Дольф, как всегда, был прав, — сказал Робардс, едва закрыв за собою дверь. — Но нам придётся его подождать, конечно.
— Что, обошлось? — спросил Праудфут, и Робардс кивнул:
— Похоже, да. Если так, конечно, можно сказать. Идёмте, сядем где-нибудь, я расскажу.
— К нему нельзя, да? — спросил Гарри, и Робардс качнул головой:
— Нет. И долго нельзя будет. Но мы потерпим… и, думаю, пока оставим пост.
— Идёмте поедим, а? — предложил Праудфут. — Мне, честно говоря, в обед кусок не лез.
— Идёмте, — поддержал его и Сэвидж. — Тут есть неподалёку один бар…
Бар — маггловский, конечно — был и вправду близко. По рекомендации Сэвиджа они все взяли по рагу и пиву, и когда заказ был сделан, Робардс, наконец, заговорил:
— На самом деле всё и вправду не так плохо. Уингер настроен весьма оптимистично — правда, опыта у него, конечно, нет, но…
— Его ни у кого нет, — буркнул Праудфут. — Потому что сумасшедших вроде Дольфа мало.
— Уингер никогда не говорит ничего, в чём не уверен, — возразил Робардс.
— Так что он сказал-то? — спросил Сэвидж.
— Что к Ведьминой ночи Дольф, видимо, вернётся, — ответил Робардс. — Ну, или, возможно, к лету. Хотя он не может утверждать, что тот вообще захочет этого: такие потрясения людей сильно меняют. В любом случае полгода место я могу за ним держать. И поработать, — он заулыбался. — Тем более есть такой повод. Сколько можно с бумажками сидеть — я в них утонул уже.
— Я бы перенёс отпуск на осень, — сказал Долиш. — Если можно.
— Можно, — легко согласился Робардс. — Заявление пиши сейчас — год пока не кончился, успеем.
— У меня нет с собой пергамента, — возразил Долиш, и это почему-то всех очень развеселило. — Вернусь сейчас и напишу.
Принесли заказ, и на некоторое время за столом было почти тихо, но тишина эта ничем не походила на ту, что сопровождала их весь день.
Гарри тоже молчал.
И думал.
О том, что, кажется, понял смысл полученного в Азкабане предсказания. И что Дамблдор когда-то предсказал ему — вольно или нет — похоже, всю его последующую жизнь.
Кажется, он так всегда и будет выбирать между простым и верным.
Alteyaавтор
|
|
Merkator
Автор очень коварен: в результате перечитывания сижу, копаюсь в ирландских мифах, ищу проклятие от Моран) Всецелом, да. Но она его модифицировала. )Это, случайно, не такое: «Вороны играли особую роль в проклятиях Кромахи: после изречения заклятия одна из ворон садилась рядом с проклятым и не покидала его до тех пор, пока проклятие не вступало в свою силу. »? |
А там проклятий было четыре, на выбор. А добрая Моран своё придумала…
|
Alteyaавтор
|
|
Merkator
А там проклятий было четыре, на выбор. А добрая Моран своё придумала… Конечно, своё. Это приятнее. В конце концов, это её крестницы. Любимые малышки, которых она в колыбели качала. Племянницы практически. И вы представьте, КАК она все эти годы ненавидела их убийцу. Есть у меня подозрение, что придумала она это заклятье не сейчас... 2 |
1. Спасибо за эту историю (и её продолжение)!
Показать полностью
2. В который раз перечитав, заметила (как мне кажется) опечатки: Middle Глава 6 К его удивлению, Лестрейндж повёл Гарри не на улицу, а… в туалет, где первым *з*елом запер дверь, а потом, отвечая на невысказанный вопрос, сказал: Middle Глава 44 — Представь, что ты уже убил — пусть чужими руками — два*цад*цать шесть, если я верно посчитал, человек. А в Азкабан попал за то, что магглорожденный. Что ты будешь чувствовать? — спросил Лестрейндж, склоняя голову к правому плечу. Middle Глава 191 — Отлично, мистер Поттер, благодарю вас, — Турпин подхватил папку из его рук и отлев*е*тировал её к себе за стол. Затем открыл и, хмыкнув, сообщил: — Здесь защита от копирования. Middle Глава 255 — Нет, — как-то печально возразил Лестрейндж. — Не всех. Есть те, кто к Волдеморту шёл по своей вол*и*, ясно понимая, для чего. Middle Глава 257 Мальсибер стоял перед столом, за которым сидели окаменевшие от Петрификуса юнц*аы.* Middle Глава 277 Опрос свидетелей ничего не дал. Никто ничего не видел и не слышал — впрочем, в Лютном часто так бывает, это Гарри уже знал. Впрочем, в данном случае это вполне могло быть правдой: убивали-то не здесь. А хлопок аппарации *и* настолько редкий и громкий, чтобы на него обратили внимание. *не? Middle Глава 302 — Потому что ты диверсию устроил, — засмеялась Гор. — Притащить на суд д*и*тёнышей нюхлеров! Это должно быть запрещено! Middle Глава 302 Но есть прорехи — так что, боюсь, вам, Причард, — он посмотрел на своего стажёра, — придётся вновь сходить в архив и с ними сверится — возможно, вы найдёте там ещё дела. Но это быстро: посмотрите по каталогу и, если будет совпадение, запросите дела. *сверитЬся Middle Глава 308 — У нас с моей женой были браслеты, — сказал Лестрейндж, поднимая левый рукав и демонстрируя два браслет, очень похожий на те, что он подарил Гарри с Джинни на их свадьбу. * два браслета, очень похожие/браслет, очень похожий Middle Глава 322 — Я тут не при чём! — воскликнул Гарри. * нИ при чём Middle Глава 331 Речь не шла о тех, кто был виновен в чём-нибудь конкретном: в выдач*и* магглорождённых, например. Middle Глава 335 А ведь Робардс каждый раз демонстрировал кусочки их воспоминаний Ламонта — и родным убитых приходилось это видеть… * точно «их», а не «из»? 2 |
Alteyaавтор
|
|
Ой, как много. )) Спасибо! )
2 |
Спасибо за такую интересную историю!!!
|
Alteyaавтор
|
|
Я перечитала в очередной раз, выпав из жизни на пару дней.
1 |
Alteyaавтор
|
|
1 |
Alteyaавтор
|
|
4 |
Alteya
Памда Не возникло ли у вас желание переписать "от автора"? :-DДа)) Конечно, я его перечитывала перед второй частью. |
Alteyaавтор
|
|
6 |
Агнета Блоссом
"От автора" неправильное и устарело. Присоединяюсь. Там просто ужасть написан и неправда. Может, оно и не так проработано, как другие вещи автора, но это не делает историю хуже, она просто другая.Автор суперкотик с мощными лапами, а не то, что там... 1 |
Alteyaавтор
|
|
2 |
Alteyaавтор
|
|
Автор, я громко восторгаюсь Вами и Вашей потрясающей фантазией! А некоторые предложения даже записываю в заметки)) например, про больничный сэндвич 😂
Обожаю все Ваши творения! Большое Вам спасибо! |
Alteyaавтор
|
|
Mar40ssa
Автор, я громко восторгаюсь Вами и Вашей потрясающей фантазией! А некоторые предложения даже записываю в заметки)) например, про больничный сэндвич 😂 О, как интересно! А что ещё? )Обожаю все Ваши творения! Большое Вам спасибо! |