Одинокие сердца (гет)

— Так! Ну и где же у нас Чейз? — спросил Хаус, уставившись на своих ассистентов. — В парикмахерской сегодня стригут со скидкой?

Форман с Кемерон недоумённо переглянулись, после чего Эрик с озабоченным лицом произнёс:

— Вы о чём, Хаус?

— О нашем длинноволосом друге с аппетитной задницей — мечте гея-уборщика Родриго. Не стоит его покрывать — я всё равно узнаю правду. И не делайте такие лица, лучше сразу признайтесь, куда наш «золотой мальчик» запропастился. Я же всем вчера на чистом английском сказал, чтобы к девяти были на работе, разве не так?

— Да, это так… — сказала Элисон. — Вот мы и пришли. Или вы ещё кого-то ждёте?

— Кемерон, детка, взрослых обманывать нехорошо, иначе они могут зарубить премиальные за квартал. — Хаус начал потихоньку выходить из себя, и, с нескрываемым сарказмом в голосе, продолжил. — А жду я славного нашего блотничка — Роберта Чейза, вы случайно с ним не знакомы?

Форман с Кемерон снова переглянулись. Лица их выражали крайнюю степень растерянности. Они совершенно не понимали, что от них хочет шеф, и, после небольшой паузы, Форман произнёс:

— Впервые слышу это имя…

— Делать из людей идиотов — это моя работа! Не лезь не в свою вотчину! — взревел от негодования Хаус, — Чей же тогда, по-вашему, этот рабочий стол?

Он указал тростью в дальний угол комнаты, в котором на треножной подставке стоял пузатый аквариум с золотыми рыбками. Хаус удивлённо уставился на неизвестно откуда взявшийся живой уголок, после чего улыбнулся и принялся разворачиваться по кругу, маша стенам руками, и приговаривая:

— А-а-а… Это розыгрыш! Меня снимает скрытая камера! Хеллоу! Меня зовут Хаус и меня подставили! Эштон Кетчер — выходи! — затем он повернулся к своим подопечным и сказал. — Ну вы и молодцы — хорошо подготовились, даже стол Чейза куда-то вынесли…

— Хаус, мы ничего никуда не выносили… — начала было Кемерон, но начальник её резко прервал:

— Хватит! Может ты хочешь сказать, что это — Чейз? — Хаус указал на медленно плавающую в аквариуме рыбку. — Прилетела злая волшебница и заколдовала его, потому, что он отказался выписать ей рецепт на лягушачьи лапки? Может уже прекратим эти игры в прятки? Куда делся ваш третий?

— Н-но… Мы у вас работаем вдвоём… — сказала Кемерон.

Хаус пристально на неё посмотрел, после чего направился в свой кабинет. За его спиной Форман, глядя на свою коллегу, многозначительно повертел пальцем у виска.

Хаус принялся рыться в своём столе и на полках с документами, стараясь найти личные дела своих сотрудников. Вскоре он выудил из кипы беспорядочно разбросанных бумаг две красные папочки, в которых находились сведения о Формане и Кемерон, а папка с делом Чейза бесследно пропала. Хаус нахмурился: он допускал, что его подопечные могли подшутить над ним, поставив вместо стола Чейза банку с рыбками, но чтобы они выкрали его личное дело?.. Хаус сел в кресло и стал просматривать отчёты, которые ему ежедневно подавали его ассистенты, и не нашёл ни одной, подписанной Чейзом.

— Что за чертовщина! — прошептал Хаус и тут вспомнил, что на столе Кемерон стоит фотография в рамке, на которой заснято всё диагностическое отделение в полном составе с Уилсоном и Кадди по случаю празднования дня рождения девушки. Он встал и вышел из кабинета. Хаус уже не ожидал увидеть фото, но оно было на месте. Подойдя к столу, он схватил рамку. Глаза расширились от удивления: на фотографии тоже не было Чейза!

— Хаус, вы в порядке? — озабоченно произнесла Кемерон.

— В полном! Не считая того, что, кажется, я сошёл с ума, — бодро ответил Хаус и, выйдя из кабинета, направился к единственному человеку в Принстон-Плейсборо, который мог назвать Хауса своим другом — начальнику онкологического отделения доктору Уилсону.