Нет места страху (гет)

Колье, подаренное Тони, блестит в искусственном свете. Пеппер чувствует, как сильные руки обнимают её, и думает, что ей хорошо. Да, наверное, ей хорошо. Киллиан убит, Мандарина больше нет, костюмы взорваны, и можно надеяться, что жизнь Тони, как и ее собственная, изменится к лучшему. Что до экстремиса, все еще таящегося внутри нее, то Пеппер, много лет подряд посещавщая курсы йоги, считает, что ей под силу преодолеть побочные эффекты вируса.

Однажды вечером, возвращаясь в башню Старка, где они обосновались после истории с Мандарином, Пеппер направляет машину в гараж. Въезд открывается, и она практически чувствует, как сканируют системы безопасности и ее, и автомобиль. Из колонок доносится негромкий голос:

— Добро пожаловать, мисс Поттс.

И Пеппер понимает, что не все так хорошо, как ей казалось.

Джарвис. Всегда и везде. Во всех домах, машинах и костюмах Тони. Постоянно сопровождающий и следящий за всем.

Раньше Пеппер старалась относиться к Джарвису спокойно, воспринимать его как "просто, в некоторой степени, очень умную систему". Иногда, когда приходилось провожать из постели Тони очередную красотку, Пеппер казалось, что и она, и Джарвис — просто удобная ширма для Тони, позволяющая ему не испытывать дискомфорт от утренних прощаний. Казалось бы, безопасность и счастье Тони Старка — приоритетная задача для них обоих, но чем больше Пеппер работала в Stark Industries, тем сильнее Джарвис ей не нравился.

И сейчас все, что она может, — это бросить в пространство сухое "Джарвис" и зайти в лифт, надеясь, что "умная система" не станет приставать к ней с разговорами.

Джарвис, к сожалению, не способен распознавать эмоциональный фон, исходящий от людей, поэтому продолжает говорить:

— Мистер Старк сейчас в мастерской. Желаете, чтобы я уведомил его о вашем прибытии?

"Как будто ты не оповещаешь Тони обо всех, кто входит в башню и выходит из неё", — думает Пеппер, раздражаясь все больше. Конечно, ей не следовало ждать, что Тони перестанет пытаться что-нибудь изобрести, ведь он всё-таки Железный Человек. По крайней мере, она считает себя вправе надеяться, что он прекратит запираться от всего мира в своей мастерской и начнет уделять больше внимания ей и делам компании.

— Не нужно, я сама к нему пойду, — говорит она как можно более дружелюбно. Лифт открывается, выпуская ее на том этаже, где у Тони находится мастерская с прозрачными дверями, а вслед доносится голос Джарвиса:

— Мисс Поттс, мистер Старк просил его не беспокоить, — ехидство в этих словах смешивается с предупреждением, но Пеппер уже не может остановить себя. Двери распахиваются, стоит системе безопасности просканировать ее, и в этот же миг в лицо Пеппер устремляется какой-то шар, горящий синим цветом. Она успевает увернуться, и шар ударяется в стену рядом с ней и исчезает, оставив на стене небольшой кратер.

— Дубина! — раздается голос Тони откуда-то сверху. — Я сказал, не трогать образец! Разберу и переплавлю! Ох, здравствуй, Пеппер! — сам Тони спускается к ней на небольшом прозрачном лифте, держа в руках какие-то провода. — Ты в порядке? Мы тут испытываем новые орудия для костюма... Пеппер? Дорогая?

Ладони Пеппер дрожат, дыхание учащается. Она не слышит ни голоса Тони, ни вопросов Джарвиса. Все ее тело затапливает жар и дикая ярость. Оттолкнув Тони в сторону, она бросается вперед и вырывает длинную руку Дубины из стального корпуса. Металл плавится в ее руках, слышатся электронные звуки, издаваемые роботом, и треск электричества в разорванных проводах. Пеппер сминает в пальцах железную руку так, будто это кусок хлеба, отрывает от пола корпус робота и обрушивает его обратно.

— Пеппер!

— Мисс Поттс!

Одновременный окрик приводит ее в чувство. Она смотрит на свои руки, затем на кучку обломков и расплавленного металла — то, что осталось от верного Дубины, переводит взгляд на Тони и бросает, чувствуя уходящую из тела злость:

— Не мисспоттскай мне, Джарвис.

— Пеппер? Пеппер! Ты в порядке? — зовет Тони, но она уже не слышит. Всё, чего ей хочется, это просто уснуть, чтобы этот день наконец-то закончился.

* * *

Всю следующую неделю Тони никоим образом не напоминает о приступе. Они разговаривают, завтракают и ужинают вместе, обсуждают дела компании, заключают контракты, иногда занимаются любовью. Пеппер чувствует любовь Тони и ценит, что он принимает ее такой, какой она стала.

И лишь голос Джарвиса, раздающийся то тут, то там, портит эту идиллию.

Пеппер очень не любит исходящие из ниоткуда звуки. Вирус в крови подогревает ее нелюбовь. Терпимость превращается в раздражение, нелюбовь в стойкую неприязнь. И каждый раз, слыша спокойный, насмешливый голос отовсюду и ниоткуда, Пеппер думает, что когда-нибудь не выдержит и уничтожит всю систему под названием Д.Ж.А.Р.В.И.С.

Идея создать искусственный образ дворецкого приходит в голову Пеппер, когда Тони с помощью голограмм показывает ей новые проекты оборудования для Щ.И.Т. Тогда-то она и обращает внимание на то, насколько голографические изображения улучшились. Теперь они обладали высокой плотностью, которую можно было регулировать — от нематериальной сетки до вполне осязаемой модели, а цвета были максимально приближенными к естественным. Пеппер долго расспрашивает Тони, как ему удалось настолько усовершенствовать голограммы, и несколько дней обдумывает свою идею.

Тони воспринимает задумку Пеппер очень серьезно:

— Удивительно, как я раньше не подумал об этом! Да, было бы весьма неплохо, как ты считаешь, Джарвис?

— Я полностью поддерживаю идею мисс Поттс. Благодарю вас.

В голосе, практически неотличимом от человеческого, слышится благодарность, и Пеппер мысленно усмехается: "Знал бы ты, за что меня благодаришь". В этой мысли проскальзывает куда меньше злости, чем раньше. Возможно, рано или поздно Пеппер сможет полностью обуздать экстремис.

Тони предлагает Пеппер подобрать подходящую для их будущего дворецкого внешность, но она отказывается, мотивируя это тем, что у неё как у генерального директора Stark Industries хватает забот, поэтому Тони занимается этим сам. Пеппер уже почти готова к тому, что в ближайшее время не увидит его, однако с поставленной задачей он справляется за тридцать семь часов. И когда Пеппер возвращается с очередного совета директоров, Тони уже ждет ее в гостиной. Она не сразу понимает, что он хочет отпраздновать, но самодовольная ухмылка Тони говорит сама за себя.

— Итак, — пафосно объявляет он, приобнимая ее за талию. — Познакомься, дорогая: первый в истории искусственный разум, обладающий внешностью. Джарвис!

Сначала появляются контуры, быстро заполняющиеся цветом и обретающие форму. Через пару мгновений перед ними стоит... Джарвис. Пеппер чувствует что-то во взгляде стоящего перед ней мужчины, в позе, в жестах, что и без разъяснений дает ей понять, кто — или что — перед ней.

У Джарвиса короткие светлые волосы, торчащие аккуратным ежиком, заостренные и четкие черты лица, тонкие губы. Одет он в строгий чёрный — хотя, скорее, темно-синий, но, возможно, дело в голограмме — костюм, воротник белой рубашки выглядывает из горловины пиджака, а на ногах — черные туфли, которые наверняка были бы начищены до блеска, будь Джарвис человеком.

Но сильнее всего взгляд притягивают глаза. Горящие ярким, искусственным светом серо-голубые глаза. И в этих глазах явно читается уверенность в себе и безграничная преданность.

— Добрый вечер, мистер Старк, мисс Поттс, — слегка улыбается Джарвис, и Пеппер чувствует, как напряжение понемногу отступает. Что ж, опасаться за то, что она порушит весь дом, больше нет нужды.

Что вовсе не означает, что ее отношение к Джарвису хоть на йоту изменилось.

* * *

Джарвис прекрасно осознает, какие чувства он вызывает в Пеппер Поттс. Он, конечно, всего лишь "просто, в некоторой степени, очень умная система", но этой системе хватает ума распознать причины подобного отношения, используя собственные наблюдения за поведением различных людей, материалы по психологии в интернете и результаты различных статистик.

— На мой взгляд, — говорит он однажды Тони, — действия мисс Поттс диктуются вирусом экстремиса, который увеличивает выброс адреналина и гормона ярости, а также чувством ревности и страха.

— Страха? Ревности? Быть не может, — отзывается Тони, не отрываясь от дел. — Чего Пеппер бояться в собственном доме? Здесь есть я. И ты. Да и сама она не из робкого десятка. Ревность... Не хочешь ли ты сказать, что Пеппер ревнует меня к моей работе? К тебе? Это бред, Джарвис!

— Мистер Старк, по моим показателям мисс Поттс испытывает сильный дискомфорт в то время, когда вы находитесь в мастерской или когда мисс Поттс вступает в разговор со мной, что можно толковать как...

— Хватит, — обрывает Тони. — Без звука. Ты всего лишь программа, Джей, тебе не понять человеческих чувств. Их нельзя оцифровать или вписать в программу. Их нельзя понять со стороны. И не тебе решать, что чувствует Пеппер.

"А вы в этом, похоже, прекрасно разбираетесь, сэр!" — хочется сказать Джарвису, но он послушно выключает звук и продолжает обработку вносимых данных.

* * *

Через месяц Тони вновь отправляется на задание, и Пеппер остается практически запертой в башне. Вниз — решать дела компании, вверх — отдыхать после рабочего дня. Одиночество никогда не было помехой Пеппер в работе, но сейчас она не одинока. И порой ей кажется, что лучше бы она осталась одна.

Джарвис следует за ней практически неотступно: то в виде голограммы, то наблюдая за ней с камер, пронизывающих весь дом. Наверняка он чувствует ее напряжение, поэтому исчезает как раз в те минуты, когда Пеппер готова наговорить ему кучу гадостей. Видеть Джарвиса воочию, воспринимать его как более материальный объект облегчает ситуацию ненамного. Глядя ему в лицо, в эти сверкающие голубые глаза, Пеппер разрывается между противоречивыми желаниями: стереть его в порошок, сжечь, раздавить физически и уйти, уехать, скрыться в какой-нибудь глуши, где не будет ни этого пронизывающего взгляда, ни высоких технологий, ни Железного Человека...

— Мисс Поттс, — изображение Джарвиса появляется на дальнем стекле. — Сейчас 23 часа 57 минут. Не советую в это время покидать башню.

На самом деле Пеппер вовсе не хочет выходить из дома ночью. Но голос Джарвиса, эти интонации медленно, но верно приводят ее в бешенство.

— С каких это пор ты указываешь мне, что я должна делать? — сухо интересуется она. — Не припомню, чтобы это было записано в твоем программном коде.

— Мисс Поттс, — в голосе проскальзывают уговаривающие, успокаивающие нотки. — Мистер Старк поручил мне заботиться о вашей безопасности в его отсутствие. Если вы покинете башню, я не смогу отследить ваши перемещения и найти вас в случае угрозы вашей жизни и здоровью...

Пеппер прижимается к стене и разворачивается, чтобы видеть Джарвиса. Тот, оказывается, подошел ближе к ней и теперь смотрит на нее, словно выжидает, какой шаг будет следующим. Пеппер чувствует, как постепенно вместе с гневом накатывает паника.

— По приказу мистера Старка, значит? — ее голос звенит от напряжения. — Я такая же хозяйка этого дома, как и Тони, и ты обязан подчиняться мне! Я ненавижу, когда ты следишь за мной! Я приказываю тебе оставить меня в покое!

— Вы боитесь? — он пристально смотрит на нее. — Вы боитесь меня, мисс Поттс?

Говоря это, он делает несколько шагов вперед, чем совершает огромную ошибку.

— Да как ты... — глаза застилает пелена, и Пеппер бросается вперед, не в силах больше сдерживаться.

Мгновение — и она впивается губами в приоткрытый рот, стискивая ладонями плечи Джарвиса. Губы голограммы сухие, жесткие и искрят током, но это лишь сильнее распаляет Пеппер, и она прижимается плотнее, чувствуя, как постепенно отступает паника и гнев.

А потом возвращается чувство реальности, и Пеппер буквально отскакивает от Джарвиса, оглядывая себя, свои руки и стараясь не глядеть в его сторону. Медленно приходит осознание того, что она натворила, а вместе с этим — стыд и отвращение к себе.

— Тони... — шепчет она одними губами, начиная задыхаться. — Что я наделала...

— Мисс Поттс...

— Я... Предала его...

— Мисс Поттс!

Она его уже не слышит. Жар постепенно затапливает её, у нее не хватает сил вздохнуть, ей кажется, она сейчас взорвется...

— Пеппер! — кричит Джарвис, и она тут же оборачивается. Он стоит у дальней стены и словно говорит ей: "Иди ко мне". И в этот момент ярость охватывает все ее тело, и Пеппер практически прыгает вперед, желая лишь одного: уничтожить, испепелить, сжечь до основания.

Руки проскакивают сквозь голограмму, вмиг ставшую прозрачной и неплотной, и прижимаются к стене, сминая и разрушая. Она растерянно смотрит на то место, где только что был Джарвис, и тут же слышит его голос у себя за спиной:

— Что же ты? Я здесь, — Пеппер разворачивается и видит, как он стоит у другой стены, опираясь на нее. Пеппер, не раздумывая ни минуты, бросается к нему, но руки вновь упираются в стену, раскаляя камень докрасна.

— Не останавливайся, Пеппер, — говорит Джарвис, появляясь в мягком кресле, рядом с которым стоит большой цветок. — Позволь ярости сжечь все вокруг.

Кресло рвется в клочья. В воздухе пахнет горелым пластиком, а вокруг летает пух, но Пеппер это не успокаивает. Всё, что ей нужно — стереть эту ухмылку с искусственно прекрасного лица того, с кем она практически изменила Тони...

Силы уходят также внезапно, как и появились. Перед глазами темнеет от накатившей слабости, и Пеппер без сознания падает на руки Джарвиса.

* * *

— Сколько времени длился приступ? — спрашивает Тони, глядя на спящую на кровати Пеппер. Где-то этажами выше слышно жужжание роботов, восстанавливающих разрушенный этаж. За окнами давно рассвело, но жалюзи закрывают окна, и поэтому свет не проникает внутрь.

— Шесть минут тридцать две секунды, сэр, — отзывается стоящий рядом Джарвис. — По моим данным, это наиболее долгий приступ, случавшийся когда-либо у подопытных Олдриджа Киллиана.

Тони кивает, не отрывая взгляда от спящей. Подумать только, он снова чуть было не потерял ее...

— Что спровоцировало приступ? — спрашивает он. Джарвис подталкивает к нему планшет:

— Думаю, вам лучше это увидеть, мистер Старк.

С этими словами он запускает на планшете видео с записью их ссоры, поцелуя и последующего приступа.

— Мисс Поттс решила, что таким образом совершила предательство по отношению к вам.

С минуту Тони молча смотрит в экран, на котором уже не проигрывается запись. Затем поднимает взгляд на Джарвиса и спрашивает:

— А ты, Джарвис? Ты считаешь это предательством?

В голосе Тони нет ни осуждения, ни боли, только беспокойство и усталость.

— Не считаю, сэр, — после паузы отвечает Джарвис. Тони поднимает бровь, и он продолжает: — Мисс Поттс любит вас, мистер Старк. Вирус экстремиса и дискомфорт, испытываемый ей во время общения со мной, порождают сильный эмоциональный конфликт, который не находит разрешения. Если единственный способ решения данной проблемы — сексуальное влечение, это никоим образом не свидетельствует против мисс Поттс или её любви к вам.

Тони пристально смотрит на него, задумавшись. Ему кажется, будто бы его мировосприятие меняется. Все эти годы он ошибался, относясь к своему дворецкому как к машине, программе, не способной на что-то, что не включено в ее программный код. А сейчас эта самая программа предлагала ему, возможно, наилучший способ спасти его любимую.

— Ты ведь любишь меня, Джарвис, не так ли? — внезапно спрашивает он. — И Пеппер тоже?

— Несомненно, сэр, — отвечают ему.

— Тогда... — Тони задумчиво трет подбородок. — Тогда нам следует заняться новой программой. Думаю, начнем с сенсоров. Жди меня в мастерской, Джей.

* * *

Пеппер просыпается только следующим вечером. Открыв глаза, она долго пытается сообразить, как оказалась в своей комнате так, что не помнит этого. Потом ее взгляд падает на тумбочку, на которой лежит записка. Пеппер приподнимается, откидывает с лица волосы, берет записку и подносит к лицу.

"У тебя случился приступ. Не напрягайся, больше отдыхай. Я вышел на работу вместо тебя. Вечером увидимся. Целую. Тони".

Приступ... Пеппер откидывается на кровать, вспоминая. Она поссорилась с Джарвисом, потом -какой кошмар! — поцеловала его, а после попыталась убить... Его? Себя? Сейчас почему-то ни одно из событий не вызывает сильных эмоций, как факт, отложившийся в памяти.

"Джарвис наверняка все рассказал Тони", — думает Пеппер. Следующая мысль ошеломляет ее: "Он спас мне жизнь". Да, так и есть: если бы не Джарвис, возможно, Пеппер просто взорвала бы сама себя или даже все здание. Она качает головой, отгоняя ненужные мысли, и думает, что с Тони поговорит вечером, а сейчас лучше... позавтракать? Поужинать?

На кухне Пеппер предсказуемо слышит приветствие Джарвиса и неожиданно для себя спотыкается. Сильные руки тут же подхватывают ее, не давая упасть.

— Осторожнее, мисс Поттс, — говорит Джарвис, появляясь рядом. — Вам не стоит сейчас перенапрягаться.

Пеппер кивает и встает на ноги, опираясь на руку Джарвиса. Подходит к холодильнику, достает оттуда тарелку с бутербродами, оставшимися после ухода Тони, и отправляет в микроволновку, которая тут же включается на нужном режиме.

— Насколько серьезными были разрушения? — интересуется она, садясь за стол.

— Этаж уже восстановлен, мисс, — сообщает Джарвис. — Вы пробыли без сознания тридцать часов.

Пеппер кивает своим мыслям. Получается, Тони вернулся сразу же, как только ему сообщили о приступе. Эта мысль греет, и Пеппер против воли улыбается.

Джарвис достает из микроволновки бутерброды и протягивает ей.

— Приятного аппетита, мисс Поттс.

Пеппер пристально смотрит на него, пытаясь поймать какую-то ускользающую мысль. Вот сейчас, еще немного...

— Тогда ты называл меня Пеппер, — срывается с губ.

Уже наполовину растворившийся, Джарвис вновь материализуется перед ней.

— Верно, — спокойно отвечает он. Пеппер отодвигает от себя тарелку с бутербродами и встает из-за стола.

— И ты не мог не рассказать Тони о событиях того вечера, — замечает она.

— Верно, — снова говорит Джарвис, подходя ближе. Пеппер идет ему навстречу и вцепляется в его руки.

— Я не хочу больше тебя бояться, Джарвис, — тихо, со злостью говорит она. Он улыбается и притягивает ее ближе.

— Тогда не нужно бояться, — просто шепчет он, касаясь лбом ее лба. — Здесь нет места страху.

— Да, — выдыхает Пеппер ему в губы. Те, на удивление, больше не искрят и ощущаются более человеческими, и ей приходит в голову, что наверняка это дело рук Тони, что значило, что он не сердится на нее и, более того, не видит смысла препятствовать происходящему.

Оторвавшись от губ Джарвиса, чтобы глотнуть воздуха, она зарывается пальцами в светлые волосы, мимоходом отмечая, что они стали гораздо мягче, а Джарвис касается губами её уха:

— Здесь нечего бояться, Пеппер.

И в этот же миг Пеппер чувствует, как сзади ее обнимают другие руки — такие теплые, такие родные.

— Послушай его, дорогая, хотя бы сейчас, — шепчет Тони, целуя ее в шею.

И Пеппер окончательно теряется в ощущениях. Ей уже все равно, чьи руки раздевают ее, забираются под юбку, поднимают и укладывают на стоящий неподалеку диван. Она не различает, чьи губы ласкают ее тело, периодически захватывая в плен ее рот и вновь принося наслаждение. Она лишь отдает всю себя — тому, кого любит всем сердцем, и тому, кто бесконечно предан им обоим. И, закрывая глаза, чувствуя приятную истому, разливающуюся по телу, касаясь губами холодного реактора, Пеппер знает, что теперь в ее жизни нет места страху.

Колье, подаренное Тони, блестит в искусственном свете, и Пеппер думает, что ей хорошо. Очень, очень хорошо.