Другие берега (гет)

Был поздний зимний вечер. Королевский лес Дин выглядел сейчас действительно по-королевски. Многочисленные деревья словно невесты примерили белые наряды и собрались в чудесный хоровод. Погода была ясная, а небо настолько чистое, что каждую звездочку было видно на огромном небосводе. Легкий морозец пощипывал Гермионе щеки, подарив здоровый румянец. Она ходила в поиске сухих веток, но как назло ничего не находила. Толстый слой снега покрывал всю землю, спрятав их под собой. Так она добрела до небольшого склона и стоя на краю стала разгребать ногами снег, разговаривая сама с собой.

«Все страдания Гарри только из-за меня. До сих пор в голове не укладывается, как я могла наговорить ему такое, да и еще и выгнать? Я просто ненавижу себя за это! Бедный мой Гарри, — подумала она и обратила внимание на совершенно безобидно местоимение «мой» и повторила его еще раз, только уже вопросительно. — Мой? — она задумалась, какой смысл был заложен в этом слове — мой друг? Гермиона в этом очень сомневалась, хотя признать, что Гарри для нее нечто большее, чем просто друг она пока не решалась. В этот самый момент перед ее глазами пронеслись все те приятные моменты, которые она пережила за последнее время: их с Гарри танец, сюрприз в виде сладостей и цветов, его такая ненавязчивая, но аккуратная забота, комплименты в конце концов и его взгляд полный нежности. Все это и много другое оказывается она хранила в своей памяти с особым трепетом. И тут среди стольких приятностей, ее неожиданно охватила тревога, — А что если Гарри… — эту страшную мысль даже про себя она боялась озвучить до конца. — Нет! Нет! И еще раз нет! Я этого просто не переживу. Я не смогу без него!» — она безрезультатно елозила ногами снег, превращая его в лед, а в глазах застыли предательские слезы и одна за другой они катились по лицу и словно маленькие звездочки блестели на ее щеках, которые разрумянились от мороза.

Гермиона неожиданно почувствовала, как кто-то коснулся ее плеча, она испугалась и, оборачиваясь, у нее промелькнула мысль: «Неужели я забрела слишком далеко — за пределы защиты?» Быть пойманной ей очень не хотелось и она резко повернулась, выставив палочку вперед, чтобы посмотреть в лицо противнику, но неожиданно поскользнулась. Сильные руки подхватили ее, не дав упасть, но спаситель похоже сам не смог устоять на месте и этому причиной был лёд, который так старательно раскатала Гермиона. Падение было неизбежным и как назло ребята находились на краю склона и кубарем покатились по снежному покрывалу.

От страха Гермиона закрыла глаза, все произошло буквально в считанные секунды, единственное, что она чувствовала — это сильные объятья из которых она никак не могла вырваться. Периодические удары о землю смягчались незнакомцем. Когда падение, наконец, закончилось, приоткрывая глаза Грейнджер с ужасом обнаружила, что палочку она обронила. Ее охватил страх. Нет, не за себя, а за Гарри. Он ведь там был сейчас совсем один, больной и беззащитный.

Грейнджер, лежа на земле и, широко раскрыв глаза, смотрела на того, кто сейчас навис над нею. Незнакомцем, который скатился вместе с ней со склона оказался никто иной, как Гарри, он был весь в снегу и улыбался ей. Гермиона не могла поверить в это и снова зажмурилась.

«Этого не может быть, — подумала Грейнджер. — Гарри сейчас лежит в палатке. Он очень болен и не может быть здесь. У меня галлюцинации. Но я бы все отдала, чтобы это оказалось правдой», — она вновь открыла глаза и снова увидела улыбающегося Гарри. Гермиона протянула руку и коснулась его щеки, она была слегка колючей от щетины.

— Неужели это ты? — шепотом произнесла Грейнджер, до конца не веря в происходящее.

— Я, — Гарри смотрел на нее и не мог насмотреться. Ее волосы немного растрепались, дыхание было не ровным и одновременно таким волнующим. В свете луны да еще на белом снежном покрывале она была такой соблазнительной и желанной. От ее близости у Поттера помутился рассудок. Его взгляд упал на ее полураскрытые алые губы, которые так манили его. Сдерживать себя он уже не мог и поддался инстинкту. Гарри приник к ее нежным и трепетным губам, застав врасплох.

На его удивление Гермиона не стала сопротивляться, не сразу, но она ответила ему на поцелуй, как будто ждала его, после всех страданий и неприятностей он стал для нее настоящей наградой. Тепло его губ, прерывистое дыхание и такие крепкие объятья не давали шансов к отступлению. Да она и не собиралась отступать. Этот фейерверк эмоций захватил ее с головы до ног и не отпускал ни на секунду, даря новые и неизведанные до этого мгновения ощущения.

Поцелуй Гарри был таким волнующим и нежным, без слов, с помощью него, он хотел рассказать ей о своих чувствах — серьезных и глубоких. Наконец, здравый смысл взял вверх над инстинктами и Поттер неожиданно понял насколько его поступок был безрассудным — он взял сейчас и без каких-либо объяснений поцеловал подругу. Даже не спросив у нее разрешения. Оторвавшись от ее губ, с трудом преодолевая свое волнение, он прямо ей на ухо чуть слышно произнес:

— Прости. Я не удержался, — затем, несмотря ей в глаза, Гарри поднялся на ноги и помог встать Гермионе. По его поведению несложно было понять, что он чувствует себя неловко. Поттер готов был провалиться от стыда сквозь землю и вместо того, чтобы объясниться он сказал следующее. — Ты зачем так далеко зашла в лес? Мало ли что могло случиться. Да и холодно, а ты одета легко, — он говорил сейчас первое, что приходило ему в голову. Лишь бы не молчать.

— Я просто хотела… — нерешительно начала Гермиона, запнувшись на полуслове. Она и сама себя чувствовала сейчас не в своей тарелке и ей было так же не удобно, как и ему. Собравшись с мыслями, Грейнджер продолжила, — Хотела набрать сухих веток. Печка в палатке потухла. Вот и… — судя по всему Гермиона решила подыграть Гарри, чтобы замять этот неловкий момент и за одно отругать его. — Я как раз одета хорошо, в отличие от тебя. Ты еще недавно тяжело болел, бредил. Это тебе надо теплее одеваться! Теперь ты знаешь, что может из этого выйти, — эмоционально выпалила она и еще добавила. — Кстати, я очень рада, что тебе лучше. А еще я хочу попросить у тебя прощение…

Гарри немного выдохнул, он обрадовался, что Гермиона не накинулась на него с кулаками за поцелуй, не отругала его за это и не потребовала объяснений. Сейчас он к ним точно не был готов. Поттер нерешительно взглянул на подругу. Он не сразу смог понять, за что она просит у него прощение. Это ведь он поцеловал ее без спроса и ему впору извиняться, а не ей.

— Это ведь из-за меня ты так сильно заболел. Я правда не знаю, что на меня тогда нашло. Я тебе таких глупостей наговорила, я правда так не думаю, — Грейнджер опустила взгляд, ей было очень стыдно и она бы сейчас умерла если бы не высказалась.

Поттер опешил, он уже совершенно забыл об этом инциденте — поцелуй затмил собой все, стерев одним махом неприятные воспоминания.

— Так. Давай забудем об этом. Сейчас все хорошо, — он взял ее за плечи и заглянул ей прямо в глаза, в них читалась растерянность и непонимание происходящего. То же самое чувствовал и он. Ему срочно нужно было менять тему разговора и, немного подумав, Поттер произнес. — Я… Я так голоден — слона бы съел. Ты, наверно, возвращайся в палатку собери что-нибудь на стол, а я поищу дрова.

Гермиона тут же согласилась. Она тоже считала, что им сейчас просто необходимо побыть вдали друг от друга, все переварить и обдумать. Грейнджер быстро зашагала в сторону палатки, внутри у нее творилось, что-то невообразимое, она даже не вспомнила о потерянной палочке — этот поцелуй перевернул все с ног на голову. И она понимала, что уже не будет так, как прежде. Войдя в палатку, Гермиона сразу пошла на кухню и все делала машинально: нарезала, расставляла тарелки и столовые приборы.

«Не могу понять, почему Гарри сделал это? Неужели я дала ему повод? — задумалась Грейнджер. — Нет, я повода ему не давала! Да и с чего ему меня целовать? — возмутилась она. — Ведь просто так не целуют. Да, есть поцелуи дружеские, но они ведь в щеку, а не в губы». — она села на скамейку и на мгновение вспомнила их поцелуй, все те эмоции и чувства, что она испытала в этот момент. Гермиона провела кончиками пальцев по своим губам, они еще помнили прикосновение его губ, таких теплых и нежных. Как не крути, но это был первый в ее жизни поцелуй. Таким ли она его представляла? С этим ли человеком? Нет, не таким и конечно она никогда не представляла себя целующуюся с Гарри — со своим лучшим другом, но что ни говори этот поцелуй стал для нее большой неожиданностью, приятной неожиданностью. Об этом поцелуе она вспоминала с большой теплотой. Гермиона даже заулыбалась.

«Неужели Гарри в меня влюблен? — задумалась Грейнджер, пребывая еще в состоянии эйфории от событий этого позднего вечера. — Да быть такого не может! Как он может в меня влюбиться? Нет, я бы это заметила. А такие чувства не происходят спонтанно, любовь не возникает вот так на пустом месте, — она действительно не могла поверить, что ее давний друг, которого она причисляла к лучшим, вот так внезапно в нее влюбился. Она готова была сослаться на что угодно — на то, что его так сильно ударило деревом и у него в голове все перемешалось или, что это последствия тяжелой болезни и все это скоро пройдет, но вот поверить, что это настоящая любовь она никак не могла. — Нет, быть этого не может! Я уверена, Гарри сейчас придет и обязательно все объяснит». — она посмотрела на накрытый стол, волнение внутри нее уже давало о себе знать. Она просто не находила себе места. Гермиона даже не знала хочет ли она этих объяснений или нет. Грейнджер встала и зашагала по палатке взад и вперед.

«Я уверена Гарри скажет, что это было мимолетное наваждение, просто мужская слабость. Я слышала у них такое бывает. Ну типа, долго без женщины и все такое. Когда для них любая особь женского пола, кажется самой прекрасной. Ведь так и есть — Гарри кроме меня уже много месяцев никого не видит. Вот и все», — такое объяснение ей почему-то не очень понравилось. Она даже надула свои красивые губки, где-то в глубине души ей хотелось верить в обратное, что он увидел в ней не просто особь женского пола, а действительно воспылал к ней искренними чувствами, но вот только мысль эту она и близко к себе не подпускала, чтобы потом не разочаровываться. Да, было у нее такое качество — все просчитывать наперед.

А вот Гарри в этот момент ходил между деревьев, в поисках дров. Он набрал уже целую охапку сухих веток и поленьев, палочку Гермионы он тоже нашел и спрятал ее надежно в карман. Желудок Поттера уже буквально прилип к спине от голода и уже начал переваривать сам себя, но вот возвращаться в палатку он не торопился. Просто он не мог найти в себе силы войти внутрь, так и бродил вокруг их временного жилища, страдая от голода. Он боялся посмотреть Гермионе в глаза, Гарри не знал с чего начать разговор, ему ведь нужно было с ней объясниться. Больше отмолчаться не получится и делать вид, что ничего не произошло просто нельзя! О своем поступке Гарри не жалел, а наоборот удивлялся своей смелости. Все произошло настолько спонтанно. Естественно он не планировал ее целовать и вспоминал эти прекрасные мгновения, не скрывая улыбку. Вот так и ходил он вокруг палатки с довольным лицом.

«Ну надо же, как я осмелился на поцелуй. Конечно мне не должны за это дать орден Мерлина, но в коем-то веке я сделал что-то стоящее. Я доволен собой, — поежившись от холода, подумал Поттер, подбирая очередное полено. — Бесспорно я не должен был делать это без спроса. А с другой стороны, как я мог ее об этом спросить, ведь она и понятия не имеет о моих чувствах? Хотя, сейчас наверное уже имеет… — он задумался, понимая, что больше ему отвертеться не удастся и придется все объяснять. — Даже не знаю, как начать разговор. Объясняться в любви оказывается так сложно. А если она откажет? Если предпочтет Рона? Что тогда — дружбы конец? Смогу ли я и дальше быть ее другом? Не знаю, — в голове у Поттера одна мысль опережала другую, — В таком случае, лучше бы я ее не целовал и объясняться сейчас не пришлось бы и переживать из-за этого», — вот так за несколько минут он уже успел пожалеть о случившемся. Его уверенность в себе — оставляла желать лучшего.

«Вот почему я сначала делаю, а потом думаю? И что теперь? — он сам себе задал вопрос и тут же на него ответил. — Будь уже мужиком пойди и расскажи ей обо всем! Сколько уже раз ты лицом к лицу встречался с опасностью и ничего, а тут просто нужно рассказать своей подруге о том, что у тебя на сердце. Только и всего, — Поттер попытался сам себя убедить, что это сделать очень просто, но похоже его доводы были не очень убедительными. — Ага только и всего. Это чертовски сложно! Это очень сложно. Стоит мне взглянуть ей в глаза и я тут же теряю дар речи. Нет, это гораздо сложнее встречи с опасностью. Когда не знаешь чего ожидать в ответ, решиться на признание невероятно сложно».

— Ты скоро? — голос Гермионы неожиданно прервал диалог Гарри с самым лучшим собеседником, то есть с самим собой.

— Я уже иду, — произнес Поттер. Мучительно и медленно умирая от волнения, он вошел в палатку вслед за Грейнджер.

Гермиона, опустив взгляд, подошла к Гарри и прямо у него из рук взяла несколько поленьев, а затем пошла разжигать огонь в печи. Смотреть в глаза Поттеру она не решалась, так как понимала, что он вот-вот начнет непростой разговор и из-за этого очень нервничала. Конечно Гермиона уже знала, что она ему ответит. За то время, что Гарри бродил вокруг палатки Грейнджер подготовила хорошую и обоснованную речь. Она сможет ему все объяснить, чтобы не обидеть его чувства. Естественно Гермиона планировала остаться с ним друзьями. Ведь у них есть общая цели и к ней они должны идти с холодными сердцами. Она была уверена, что сейчас не время для любви. А вот то, что она ответила на его поцелуй Грейнджер объясняла тем, что просто Гарри застал ее врасплох. Она этого не ожидала, поэтому не сопротивлялась, просто не среагировала должным образом.

Грейнджер обернулась и посмотрела на Поттера, который в данный момент стягивал с себя куртку и вешал ее на стул. Она тут же отвела взгляд и произнесла.

— Комнаты скоро прогреются, — Гермиона закрыла дверцу небольшой дровяной печи и протянула ладони к огню, чтобы погреться. — Мой руки и живо к столу, — скомандовала она и уже в предвкушении непростого разговора отошла от печи и зашагала на кухню.

Гарри сделал, как она сказала и молча сел за накрытый стол. Поттер смотрел прямо перед собой, было видно, что он очень напряжен и сосредоточен. Даже аппетитная еда не смогла изменить его настроения, расслабиться никак не получалось. Страх перед разговором пересилил чувство голода.

— Приятного аппетита. У нас с тобой очень поздний ужин, — проговорила Гермиона и села за стол напротив Поттера . Напряжение между ними чувствовалось даже в воздухе.

— Спасибо, — еле слышно произнес Гарри и приступил к еде. Он очень быстро стал работать ложкой и, поглощая пищу, от волнения даже не чувствовал ее вкус. Поттер понимал, что больше молчать нельзя. Рано или поздно ему все равно придется это сделать и чем это будет раньше — тем лучше.

— Гермиона, — неожиданно произнес он, взглянув на нее.

— Да, — Грейнджер тоже подняла на него свой взгляд, при этом подумав: «Ну вот и все сейчас Гарри мне все расскажет. Так, Гермиона не волнуйся», — она попыталась взять себя в руки, чтобы ничем не выдать своего волнения.

Стоило Поттеру заглянуть ей в глаза, как вся подготовленная речь тут же улетучилась у него из головы и он промычал, что-то бессвязное.

— Я это. Ну как его. Ну… в общем передай мне хлеба.

— Хлеба? — удивилась она.

— Ну да.

— Так он лежит перед тобой, — Грейнджер указала на тарелку с хлебом, который был нарезан ломтиками в виде треугольников.

— Ах, да. Я не заметил, — Гарри взял кусочек хлеба и тут же отправил его в рот, при этом ругая себя за то, что никак не может решиться на разговор. Поттер продолжил есть, собираясь с мыслями и, подбирая подходящий момент.

Гермиона тоже ела молча. Она понимала, что Гарри сложно начать разговор и старалась всем своим видом дать ему понять, что это ее ничуть не волнует, хотя уже просто изнывала от нетерпения — ей хотелось все прояснить.

— Я хочу тебе сказать, — вновь начал Поттер. Он решил сделать еще одну попытку и стал аккуратно подбирать слова.

Гермиона была вся во внимании. У нее прямо на лице читался призыв: «Ну же, Гарри, давай смелей». Это еще больше смутило Поттера и он вновь повторил тоже самое.

— Я сказать тебе хотел.

— Что ты хотел сказать мне, Гарри? — Грейнджер решила ему помочь, — Я тебя слушаю.

«Ну все, сказал «А» теперь говори и «Б», — подумал Поттер. — Пути назад уже нет», — он открыл рот, чтобы произнести эти заветные несколько слов.