Похититель Душ (джен)

И вновь мой путь лежал мимо Бездны, мимо места моей гибели и возрождения. Наконец, у меня была возможность отомстить одному из тех, кто был действительно виновен в моих мучениях. Но сначала мне ещё надо было добраться до моего брата.

Его территория была очень холодной и негостеприимной. Однако он сам и его клан были достаточно крепки, чтобы выжить в северных пустошах Носгота.

Вскоре после того, как я миновал Бездну, пошёл снег. Хорошо, что я больше не ощущаю холода.

Бастион Думы был практически неприступным. Побегав под стенами и убив пару вампиров, я сумел обнаружить ещё одни искажающие врата, но не вход в город. Наконец, я обратил внимание на шершавую стену, по которой мог забраться наверх. Похоже, ещё немного, и я даже мысленно поблагодарю Зефона за этот Дар. Или нет. Всё-таки не заслуживает эта тварь благодарности за то, что отдала отнюдь не добровольно.

Со стены я спланировал во внутренний двор крепости. Знамёна брата потемнели и практически выцвели, но их когда-то яркий пурпурный цвет всё ещё был хорошо различим. Но почему вампиры не подновяли их? Словно... этот город был заброшен, как и столица моего клана? Пройдя через ворота, я оказался в самом бастионе. И замер, потрясённо оглядываясь. Всюду лежали тела потомков моего брата, сожжённые или пронзённые копьями. Этот город действительно был покинут уже долгое время.

— В этом городе жили подобные мне, — задумчиво проговорил я. — Могли ли другие кланы разделить судьбу моего? В своём безумии Каин не щадит никого из своих потомков?

— Это не Каин стал причиной гибели клана, а собственное высокомерие Думы, — ответил наставник. — Это человеческое оружие повергло вампиров, Разиэль. Полагающие себя неуязвимыми, Дума и его потомки проморгали атаку тех, кто был, по их мнению, наименее способен на неё. В своём высокомерии они не допускали подобной возможности, поэтому атака охотников на вампиров была для них полной неожиданностью, и они практически не оказали серьёзного сопротивления. Почти все были вырезаны, уцелели лишь немногие, опустившиеся впоследствии до презренных падальщиков.

Да, узнаю своего брата. Гордыня — его второе «я». Которое, очевидно, и погубило его клан.

Я прошёл через решётку внутрь крепости, потом — дальше, в следующий зал. Он был сделан весьма необычно: средняя его часть была ограждена решёткой, за которой летал призрак вампира. Там же находился каменный блок, должно быть, выпавший из стены.

Точка перехода обнаружилась на другой стороне зала. В нём бегали несколько слаффов, но я не стал тратить на них время — пусть мой голод и не утихал, силы не нуждались в восстановлении.

Вернувшись в материальный мир, я осмотрелся ещё раз. Из зала, в котором я находился, уходили два коридора. Я двинулся по тому, что оказался слева, но он закончился массивной дверью, которую я не смог бы открыть при всём желании. Второй коридор тоже заканчивался тупиком. Точнее, поднятым мостом. Я огляделся в поисках опускающего устройства, но понял, что с этого яруса крепости могу даже не пытаться найти его: я бы просто не смог запрыгнуть наверх. Нужно было искать другой путь.

Вернувшись в зал, я перешёл в призрачный мир и просочился сквозь решётку. Призрак вампира тотчас атаковал меня, но теперь, когда Похититель мог испускать заряды энергии, он не представлял для меня никакой опасности. Поглотив неупокоенного духа, я огляделся.

Сюда, в этот своеобразный внутренний дворик, выходило несколько балконов второго яруса, но я не мог до них допрыгнуть. Если только... Я посмотрел на стоящий посреди помещения каменный блок. Как он оказался здесь, было, в общем-то, неважно. Но, если бы я сумел придвинуть его к одной из стен, я мог бы добраться до верха.

Решение пришло практически мгновенно. Вновь пройдя через решётку, я вернулся в материальный мир. К счастью, прутья были достаточно редкими, чтобы телекинетический импульс не гасился ими. Толчок... ещё один. И ещё. Блок исправно встал к стене.

Признаюсь, необходимость постоянно путешествовать из спектрального мира в реальный и обратно уже стала утомлять меня. И почему Дар братьев передался мне в таком ослабленном виде? Зефонимы, как я видел в Соборе, исправно ползали по любым стенам. Мелкае не надо было переходить в спектральный мир, чтобы просачиваться через решётки. По крайней мере, не полностью. С другой стороны, я не представлял, как бы продвигался дальше в своих поисках мести, если бы мне вообще не передались их способности.

По счастью, на втором ярусе я смог обнаружить точку перехода в материальный мир. Но не всё было так просто: балкон, который, по моим предположениям, должен был вести к опускающему устройству моста и, следовательно, к тронному залу моего брата, находился значительно выше, чем тот, на котором я оказался сейчас. Видимо, мне придётся сделать ещё более большой крюк, добираясь до цели.

Я спрыгнул вниз, в помещение, которое прошёл, будучи в призрачном мире. Возможно, в привычной реальности я сумею обнаружить там ещё один проход.

Увы, но коридор справа закончился ещё одним тупиком. Сверху падали солнечные лучи и, подняв голову, я увидел очередной балкон, но допрыгнуть до него не смог, как ни старался. Мои когти тщетно пытались вцепиться в почти монолитную стену. Тут я заметил неплотно стоящий кусок кладки. Всё-таки время подтачивало крепость этих стен. Я выдвинул его и теперь смог достичь вожделенной цели.

Передо мной вновь открылась безрадостная картина: трупы вампиров, лежащие внизу, во внутреннем дворе, укрытые тонким снежным саваном. Империя вампиров доживала свой век. Мне, можно сказать, оставалось лишь добить её, как добивают раненого зверя.

Я перелетел на балкон на противоположной стороне двора и вскоре попал в следующий зал. Там располагались два зачем-то наполненных водой бассейна с мостом между ними. Интересно, и зачем брату понадобилось тут так много воды? Вон, пара его вампиров ныне лежит на дне с сожжённой кожей.

Я предпочёл не прыгать в воду, а преодолеть помещение по идущим под потолком трубам. И в следующем помещении нашёл кое-что действительно интересное — огромную доменную печь. Такие стояли на территории кланов Турэла и Думы, выбрасывая дым, защищавший вампиров от солнца. За годы их работы они выбросили в небо столько копоти и гари, что даже теперь, когда они были отключены, солнечные лучи нечасто пробивались сквозь завесу пыльных облаков. Хотя как знать, быть может, печи на территории клана Турэлим всё ещё работают...

Я осмотрел механизм. Удивительно, но он оказался рабочим. Правда, кажется, слегка дефективным: когда я активировал печь, произошёл мощный взрыв, сравнимый с небольшим извержением вулкана, который вышиб крепкую стальную дверь, ведущую в помещение. Меня самого не задело каким-то чудом.

Как выяснилось, выбитая дверь была той самой, которую я не смог открыть раньше. Но на втором уровне зала, там, где располагались активирующие печь рычаг и вентиль, подающий газ, был ещё один проход.

Новый коридор, наконец, вывел меня к цели — ещё одному балкону над ограждённым решётками внутренним двориком. Я перелетел на противоположную сторону и вновь очутился перед поднятым мостом. Но теперь я мог попытаться подняться выше в поисках механизма, что, наконец, откроет мне путь в сердце цитадели брата.

После нескольких прыжков, сопровождавшихся ещё одним переходом в мир призраков и обратно, я, наконец, достиг своей цели — рычага, опускающего мост.

Однако, как выяснилось, моя радость была преждевременной: путь к тронному залу Думы был перекрыт очередной тяжёлой дверью. Будь у меня нижняя челюсть, я бы наверняка заскрежетал зубами от злости, а так я лишь сдал пальцы в кулаки. Я знал, что никаких обходных путей тут быть уже не может — к тронному залу брата вёл единственный коридор, и он находился за этой проклятой дверью, которую я не знал, как открывать.

Приказав себе успокоиться, я осмотрелся в поисках возможного решения. И оно нашлось. В виде обелиска, что стоял посреди зала, ограждённый решёткой. Вот только эта самая решётка рушила все планы. Я не мог воздействовать на объекты физического мира, будучи призраком. И решётка была слишком высокой, чтобы можно было перепрыгнуть.

Впрочем, решение всё же было. Я видел балкон верхнего яруса, выходящий сюда. Нужно было лишь найти путь наверх. И почему всё так сложно?

Я мог сколько угодно жаловаться на судьбу, но ни в коем случае не отступать от цели. И в конечном итоге я всё-таки нашёл путь наверх, а по дороге, о чудо, парочку живых думахимов. А я-то наивно полагал, что после своего поражения выжившие в полном составе подались на юг.

Мне хватило сил, чтобы столкнуть обелиск с постамента. Он величественно грохнулся, по дороге обрушив препятствующую моему продвижению дверь и заодно — кусок решётки. Испытав что-то вроде злорадства и вполне понятного морального удовлетворения от решённой задачи, я продолжил путь. Но идти мне оставалось недолго. За следующей дверью меня ждал тронный зал третьего лейтенанта.

Это было одно из немногих мест, сохранившихся почти в точности таким, каким я его помнил. Две огромные статуи, изображающие моего брата, красивые цветные витражи со знаком клана. Даже ковёр, и тот остался. Но всё же кое-что изменилось.

Мой брат, похожий на увеличенную копию своих потомков, лежал здесь, прикованный к собственному трону и пронзённый тремя копьями. Великий воин при жизни, он бы сгорел со стыда, если бы знал, что я обнаружу его заколотым, как свинью.

Надо сказать, он походил на своих потомков куда сильнее, чем Рахаб или Зефон. Но у меня не было никакого желания рассматривать его искажённый временем облик. Я подумал, что, если он уже повержен, возможно, я смогу просто выпить его душу. Но для этого мне надо было вернуться в призрачный мир.

И вот он возник передо мной. Призрак Думы, не похожий, как прочие души, на сгусток света, но сохраняющий очертания тела. И к моему громадному удивлению он заговорил со мной:

— Пришёл спасти мою душу, заблудший брат? — чуть насмешливо поинтересовался он.

— Не спасти, но забрать. Твоим спасением будет её освобождение.

Неожиданно я почувствовал, что жизненные силы покидают меня. Как и любой вампир, пробывший в призрачном мире достаточно долго, Дума научился тянуть энергию душ! Я попытался ударить его Похитителем Душ, но даже в астрале его броня была настолько прочна, что я не мог нанести ему вреда. И продолжал стремительно терять силы.

Я кинулся прочь, надеясь, что брат не сможет далеко отойти от своего тела. Так и случилось. Я спасся, но был почти полностью истощён. Кажется, убить Думу будет ничуть не проще, чем добраться до него. А, может, и сложнее...

Ожидая, пока мои силы восстановятся, и я смогу вернуться в материальный мир, я думал, что же мне делать. Возможно, если я вытащу из брата эти копья, его душа вернётся в тело. Но как сразить монстра, закованного в столь мощную броню? Хм, кажется, я уже сталкивался с подобной проблемой, когда убивал Зефона. Тогда мне повезло, потому что я смог просто взорвать его. Но как проделать то же самое с Думой?

Вероятно, было к лучшему, что мне пришлось временно отступить и ничего не делать, ожидая, пока я восстановлюсь. Поразмышляв, я нашёл решение. И, вернувшись в физический мир, уже точно знал, что мне делать.

Копья с противным звуком выходили из тела моего брата. То, что я собирался сделать, было безумно опасно, но, в конечном итоге, я помнил о своём бессмертии и знал, что ничем не рискую. Кстати, интересно, как вообще люди сумели проткнуть такую толстую шкуру? Наверное, Дума лежал здесь уже очень долгое время, и, даже будучи парализованным, продолжал эволюционировать.

Едва я вытащил из него последнее копьё, Дума зашевелился, вырываясь из оков и с громким хрустом разминая долгое время бездействовавшие конечности.

— Свободен, наконец-то... Я благодарю тебя, брат.

— Твои благодарности преждевременны, Дума. Я не забыл, чьи руки сбросили меня в Бездну.

— Столетия в спектре усилили меня. Даже Каин мне теперь не ровня.

Каин? Не ровня ему? Да-а, вот он, вампир, чьё самомнение не знает вообще никаких границ. Но я оказался прав в своём предположении: даже будучи обездвиженным, он продолжал эволюционировать.

— Даже сильнейший вампир уязвим, — заметил я, откидывая бесполезное копьё.

— Мы проверим твой тезис, Разиэль, — о, несомненно.

— Моя жажда крови была заменена ещё более тёмным голодом. Я выпью твою душу ещё до того, как закончится день.

Вместо ответа брат попытался ударить меня, я отскочил. Несмотря на свои слова, я не собирался с ним драться — это действительно было бесполезно. Но я знал, что есть другой путь.

Мне пришлось убегать, делая вид, что я вот-вот попаду под очередной удар. Иногда Дума бил по земле, и я едва не падал от сильной дрожи, проходящей по камню. Как же силён он стал за эти годы!

Я вёл его прочь из центральной части крепости, через опущенный мост и дальше. Увлечённый преследованием, брат даже не догадывался, что я заманиваю его в смертельную ловушку. Или же был уверен, что сможет догнать и убить меня раньше. Но я был слишком проворен для него.

Наконец, мы пришли к той самой печи, которая теперь вместо нормальной работы выдавала потрясающей силы взрывы. Дальше всё оказалось даже слишком просто: стремительно оторвавшись от своего преследователя, я привёл механизм в действие. И, как я и предполагал, сила взрыва оказалась достаточной, чтобы смять даже прочную броню моего брата и уничтожить его физическое тело.

Вспышка взрыва практически закрыла от моих глаз то, что произошло с Думой. Я лишь увидел, как его тёмное тело исчезает в огне. А потом душа, яркая, как только что пылавшее пламя, потянулась ко мне, как и души других братьев, сливаясь со мной прежде, чем я сделал попытку поглотить её.

— Поглощение души Думы дало тебе способность манипулировать спектральными потоками, закручивая их вокруг своих врагов. Эта энергия проявляет себя как в спектральном, так и в материальном мире. Так же, в физическом мире она может быть применена, чтобы воздействовать на объекты, которые иначе не удалось бы сдвинуть с места, — объяснил мне наставник.

Да, я знал, что Дума владеет энергетической магией, оттачивая и используя её для разрушений, но не думал, что это его Дар. Он славился прежде всего своей физической силой.

Итак, я расквитался с одним из моих убийц. Но я не ощущал ничего. Никакого облегчения. Было ли это так потому, что Дума всего лишь был палачом, всего лишь выполнял приказ? Или моя душа сможет обрести покой лишь после смерти Каина?

В любом случае, делать в этом опустевшем городе мне было больше нечего. Я двинулся прочь, размышляя об эгоистичности того, кому поклонялся когда-то, в иной жизни. Копья из собственного сына Каин мог бы всё-таки и вынуть. С другой стороны, он мог счесть, что Дума заслужил это собственной глупостью. Это было бы в его стиле. Но, должен признать, если это действительно так, то я даже в чём-то с ним согласен...

— В самом дальнем каньоне ледяных пустошей Носгота скрывается древняя загадка. В извилистых проходах лабиринта тебя ждёт твой Мастер.

Наконец-то наставник дал мне ключ к местонахождению Каина! Но как же Турэл? Второй лейтенант, последний, кого я пока не убил? Впрочем, не столь важно. Наставник не настаивает на его смерти, значит, мне нет нужды самому искать и убивать его. Я смогу сразу отомстить тому, кто несёт подлинную ответственность за мои страдания.

Но, тем не менее, подсказка была не очень-то ясной. Под «самым дальним каньоном» можно было понимать слишком много мест. Территория клана Думахим была окружена горами. Но слова «древняя загадка» давали мне маленькую зацепку. Быть может, на этот раз Ариэль окажется полезной...