Тысяча весенних ночей (гет)

— Я вернулся!

— Добро пожаловать домой, Чикаге-сан!

Радостный голос жены заставил его улыбнуться. Чизуру, лучась счастьем, склонилась в приветственном поклоне на крытой галерее их дома.

— Мама-а-а!

Чикаге ссадил сына с коня, и мальчик подбежал к матери, которая со смехом подхватила его на руки, хотя за последнее время ребенок ощутимо прибавил в весе. Скоро Чизуру уже не сможет поднимать его с такой легкостью…

Расседлав скакуна и отнеся седло в конюшню, Чикаге вооружился скребницей, чтобы как следует почистить коня после долгой поездки, которую можно было смело назвать путешествием.

— Ну как, хорошо погуляли? — спросила Чизуру. Она погладила сына по голове, а затем взъерошила ему волосы, вытряхивая из них мелкий сор.

— Отец повез меня во-о-он туда! — ответил мальчик, указывая пальцем на вершину горы. — Там было большущее дерево! Я видел оттуда всю деревню! Она такая маленькая! А там так высоко! И когда-нибудь эта деревня будет моя!

— Конечно, — кивнула она. — Если будешь во всем слушаться отца, то станешь таким же великим главой клана, как он.

Она взглянула на мужа, и тот ответил ей улыбкой. Эти уютная домашняя сценка еще раз подчеркнула, как ей идет материнство, и глядя на светловолосую голову сына, Чикаге подумал, что хотел бы заиметь еще сотню таких. Чизуру справилась бы с этим, ведь она уже была идеальной матерью для их первенца.

— Чикаге-сан, приготовить чаю? — спросила жена, отвлекая его от мечтаний.

— Нет, — покачал он головой. — Чиёхару, лучше ты займись этим!

— Да, отец! — с готовностью ответил мальчик.

Он скинул дзори и бегом влетел внутрь, хотя мать уже много раз запрещала ему носиться по дому. Чизуру поглядела ему вслед и подошла к мужу. Тот провел рукой по ее волосам и спросил:

— Как провела день? Хорошо?

— Да, — кивнула она. — Но, конечно, не так интересно, как вы с сыном.

— Та сакура еще не зацвела, — сказал он. — Я возьму тебя с собой в следующий раз.

— Это не обязательно, — она покачала головой. — Иногда ее цветы долетают до нашего дома. И когда я вижу их, то понимаю, что начинается новый год, год с вами и Чиёхару. В этом месте, которому я теперь принадлежу…

— И принадлежала всегда, — весомо закончил он.

— Отец! Мама! — услышали они нетерпеливый голосок. — Чай готов!

Чикаге отложил скребницу, и они с Чизуру рука об руку направились в дом, чтобы присоединиться к Чиёхару, их «тысяче весенних ночей» ⁽¹⁾.

1) Примечание автора оригинала: «Чиёхару» означает «тысяча весенних ночей» 千夜春. Так как имена «Чикаге» и «Чизуру» (а также «Сэн»!) начинаются с одного и того же кандзи «тысяча» 千, мне захотелось превратить это в своего рода семейную традицию.

Вернуться к тексту