Дядя Харви сражается за экологию (джен)

Спустя неделю пребывания у дяди и тёти Бенджамин Дентон преисполнился уверенности в том, что он видел всё. Сорок категорий полотенец. Двадцать видов щёток. Стакан «аква-виты» перед завтраком. День нудиста.

Но Бенджамину следовало бы знать, что «всё» — понятие растяжимое.

— В этом доме, — пафосно вещал дядя Харви, глубокомысленно воздев к небу указательный палец, — мы очень внимательно относимся к вопросам окружающей среды. Человек!.. О, это одно из самых бесполезных существ, что когда-либо порождала планета Земля! — Он так сурово сдвинул брови, что в любую минуту можно было ожидать, что они лопнут от натуги.

На этих словах тётя Вэл скорбно опустила очи долу и прижала ладонь к своему слишком выразительному рту.

«Ну что ещё?..» — с тоской подумал Бенджамин, предвкушая столкновение с очередной причудой своих экстравагантных родственников.

— Столько мусора! — продолжал вещать дядя Харви — совсем как тот выживший из ума политик, которого недавно показывали по телевизору. — Столько пластика! Столько смога! Столько углеводородных следов! Разве так можно жить?? Нет, говорю я вам! Я всегда это знал! Мы с Вэл всегда это знали! Поэтому мы завели только двоих детей! Двоих дочерей, если быть точнее!

Тётушка Вэл энергично закивала, театрально ломая пальцы, словно это обстоятельство свидетельствовало о большой жертве с её стороны. Дядя Харви тем временем напыжился, будто филин, и обвёл суровым взглядом жену и племянника, очевидно проверяя, какой эффект на них произвели его слова. Бенджамин постарался выглядеть как можно более бесстрастным, хоть и понимал, что у него плохо это получается.

— Да, — изрёк, наконец, дядя Харви, упирая руки в бока. — Да. И именно мы с Вэл всегда говорили о том, где стоит искать спасения! Ведь я уже давно понял, кто сможет протянуть человечеству спасательный круг и вытащить его из пучины хаоса! Ты ведь понимаешь, кого я имею в виду, Бенджамин? — он впился в племянника пытливым взглядом.

Молодой человек сглотнул и помотал головой. Дядя Харви сурово сдвинул брови, а затем торжественно изрёк:

— Жабы.

Бенджамин почувствовал, как отчаяние овладевает его сердцем.

— Жабы, — видимо, чтобы придать весомость своим словам, дядя Харви начал прохаживаться по комнате, по-прежнему уперев руки в бока, что придало ему весьма анекдотичное сходство с высокомерным, но очень недалёким петухом, — не нуждаются в пластике. Им не нужны трубочки, чтобы пить мерзкую дешёвую газировку, напичканную красителями. Им не нужны камины, чтобы топить их гнусным чёрным углём. Жабы всё производят сами. И сегодня мы будем учиться у них.

С этими словами дядя Харви вновь многозначительно воздел к небу указательный палец и кивком головы приказал жене и племяннику следовать за собой. С щемящим чувством подступающей тошноты Бенджамин спустился вслед за тётей в подвал, где обитали многочисленные питомцы дяди Харви. И это чувство его не обмануло, ибо дядя, остановившись у какой-то большой бадьи, источающей тошнотворный запах, протянул к нему руку и воскликнул:

— Бенджамин! Сегодня тебе выпала великая честь поучаствовать в производстве материала, который навсегда сможет заменить пластик! Всю ночь твоя тётя Вэл собирала живительный нектар, который наши жабы без устали производили последнюю неделю! Это вещество уже почти готово к использованию! Сейчас, Бенджамин, ты будешь создавать из него контейнеры, которые заменят пластик!

— Я?.. — пробормотал Бенджамин, инстинктивно пятясь. — Но я… То есть, я же…

— Да, Бенджамин, я понимаю — для тебя это великая честь, — важно закивал дядя Харви. — Но мы верим, что ты справишься. Мы с тётей с удовольствием помогли бы тебе, но нам нужно ждать гостей. С минуты на минуты прибудет делегация от местного комитета по защите окружающей среды, чтобы оценить наши усилия по борьбе за улучшение экологии! Так что, Бенджамин, не подведи! От твоего успеха зависят судьбы мира!

— Да, Бенджамин, ты должен постараться на славу! — прощебетала тётя и вместе с мужем удалилась.

С опаской Бенджамин приблизился к бадье. Конечно, он много раз слышал про экологически чистые материалы, но редко задумывался о том, что они собой представляют. В данный момент ощущения подсказывали ему, что, пусть жабьи отходы и были «экологическим» продуктом, в них явно не было ничего чистого. Наполнявшая бадью масса, казалось, жила своей собственной жизнью. Она была очень густой и немного булькала, будто бы снизу её подогревал неизвестный источник тепла. Сглотнув, Бенджамин осторожно натянул заранее приготовленные дядей перчатки и, слегка склонившись над бадьёй, понюхал содержимое. Пахло навозом, протухшими яйцами и старыми носками двадцатилетней давности. Памятуя о том, какие санкции ожидают его в случае неисполнения приказа, Бенджамин, подавляя отвращение, осторожно потрогал двумя пальцами шевелящуюся массу и попытался отделить от неё небольшой кусочек, из которого можно бы было начать что-то лепить. Но масса оказалась жутко клейкой. Чем больше он пытался от неё освободиться, тем сильнее она к нему приставала, так что через несколько мгновений Бенджамин с ужасом осознал, что обе его руки оказались погружены в бадью по запястья, а сама она будто и впрямь ожила — по крайней мере, ужасающее бульканье явно интенсифицировалось. Ощущая подступающую панику, Бенджамин резко обернулся, чтобы позвать на помощь, как вдруг…

— Привет, Бенджамин.

Близняшки Хлоя и Рэтклифф, восьмилетние дочери дяди Харви и тёти Вэл, как и всегда, появились из ниоткуда и жутко напугали Бенджамина, так что на секунду он даже позабыл о том, что попал в ловушку кошмарной жабьей слизи.

— Ты опять играешь без нас, Бенджамин? — сузив глаза, строго спросила у него Хлоя.

— И тебе явно весело, — добавила Рэтклифф, изучая пристальным взглядом бадью.

— Что?.. — пролепетал Бенджамин. — Нет, девочки, я не… Ваш папа попросил меня…

— Какая интересная булькающая смесь, — Хлоя подошла к бадье и, встав на цыпочки, окунула в неё пальчик. — И как мерзко она пахнет, — поморщилась она, а затем снова строго посмотрела на Бенджамина. — Это ты её сделал?

— Да нет же! — он энергично замотал головой. — Ваш папа попросил меня изготовить из неё экологически чистый материал, и я…

— Ну уж нет! — заявила Рэтклифф. — Мы считаем, что ей можно найти другое применение! Так будет гораздо веселее, правда, Хлоя?

— Конечно, Рэтклифф! — кивнула девочка, и, не успел Бенджамин опомниться, как они обе с силой толкнули бадью вперёд.

Дальнейшее было сродни сцене из какого-нибудь допотопного фильма ужасов. Бенджамин не удержался на ногах и упал. Жабья слизь, по-прежнему не желавшая его отпускать, теперь проникла ему на одежду, так что он не мог пошевелиться — его словно засасывало болото, только находилось оно не под ним, а сверху. Отчего-то Бенджамину пришёл на ум какой-то космический монстр, про которого он когда-то читал комикс, но он не мог вспомнить, что это был за монстр и что это был за комикс. Тем временем в руках у Хлои откуда-то взялся водный пистолет — точнее, водная базука, которую им с сестрой недавно подарили родители. Рэтклифф схватила лопатку, которой дядя Харви обычно чистил жабьи аквариумы, и с энтузиазмом принялась наполнять её «экологически чистым» материалом, который теперь, кажется, покрывал собой всё. Бенджамин попытался встать и выхватить у девочек лопатку и базуку, но из-за слизи он не мог пошевелиться ни на дюйм. И вдруг сверху раздались голоса.

— Что ж, а теперь мы приглашаем вас в наш террариум, на специальную демонстрацию. Наш дорогой племянник Бенджамин как раз начал изготавливать экологически чистые контейнеры, которые в перспективе легко смогут заменить пластик…

Глаза Бенджамина расширились от ужаса. Он хотел закричать, но слова застряли у него в горле. Слизь продолжала распространяться вокруг, словно живое существо, а Рэтклифф уже почти наполнила базуку…

— Итак, леди и джентльмены, экологически чистые волокна, созданные на основе жабьих отходов!..

Больше Бенджамин не видел ничего. Он лишь слышал, и картина происходящего возникала у него перед глазами, как живая. Дверь открылась, Хлоя изо всех сил нажала на курок, и пулемётная очередь экологически чистых жабьих какашек наповал сразила как леди и джентльменов, так и тётю Вэл с дядей Харви. Вопли, исторгнувшиеся из их глоток в результате этой атаки, в тот день слышал весь Ройстон-Вейси. Но громче всего в этой какафонии звучал протяжный крик дяди Харви:

— БЕЕНДЖЖЖАМММИИИНННН!!!!