Береги себя (джен)

Операция была завершена — девятая с начала смены. Медсестра повезла раненого в палату. Санитарки начали убираться в операционной. Елена сняла маску, халат, и вышла в коридор. Руки её слегка подрагивали от усталости. А ещё неимоверно хотелось курить.

Накинув шинель, она вышла на крыльцо, привычно смяла мундштук беломорины, чиркнула спичкой. На конце папиросы затлел красный огонек. Елена затянулась горьким дымом, закашлялась. Полярная ночь ледяными глазами равнодушных далёких звёзд уставилась на женщину. Им не было дела ни до её тревог, ни до её усталости.

Смена закончилась, можно было пойти домой, но Елена не хотела возвращаться в пустую квартиру. Ёжась от холода, она стояла на крыльце госпиталя и курила. Город был погружен в темноту, и только над портом ощупывали чёрное небо безжалостным бдительными лучами прожектора противовоздушной обороны. Ранним утром в город пришёл очередной конвой — охана отбила два авианалета и одну атаку подводных лодок, но все транспорта, хоть и с повреждениями, добрались до места назначения.

* * *

Женщина вспомнила, как в шестнадцатом году выпускницей медицинского факультета приехала в этот город вместе с мужем, военным моряком. Молоденькая медичка была счастлива и щедро делилась душевным теплом и с коллегами по работе, и с пациентами, и, казалось, с самим городом. И неприветливый северный город, состоящий наполовину из военных, наполовину из ссыльных, как будто становился теплее. Вместе они пережили Германскую, хаос революции, ужасы интервенции.

В девятнадцатом родилась дочь Катя. В двадцать шестом пошла в школу. Семья жила, радовалась мирному времени, строила планы на будущее. А в сорок первом грянула новая война...

Мужа сразу отозвали из отпуска, и он, попрощавшись с женой, отбыл на свой корабль.

А Катя... Катя ушла из дома ещё до войны — поссорилась с матерью вскоре после выпускного.

— Это моя жизнь, мама, и я хочу сама выбирать, как её прожить! — запальчиво крикнула дочь.

Собрала вещи и хлопнула дверью. Поступила в педагогический на отделение начальных классов, а на выпускном курсе познакомилась с парнем и вышла замуж. Тоже за военного моряка...

Они помирились уже после начала войны, когда дочь сообщила матери, что та стала бабушкой. У Кати родился сын. Елена обрадовалалась восстановлению отношений. Андрей, муж дочери, оказался весёлым парнем, при этом любящим мужем и заботливым отцом. И малыш сразу потянулся к бабушке с дедом.

Две семьи сдружились. Часто ходили друг к другу в гости. Мужчины, если у них выпадали редкие увольнительные, говорили о службе, об обороне города, о том, скоро ли конец войне. А женщины делились премудростями ведения хозяйства и воспитания детей. Елена была счастлива, только волновалась за дочь с внуком и всё уговаривала Катю уехать в эвакуацию.

— Уезжай, — мать раз за разом заводила один и тот же разговор, — здесь опасно, а у тебя маленький. Поезжай к тёте Гале в Омск...

— Не могу я, мама, — упрямо отвечала дочь, — здесь же Андрей. Как он будет — один?

— Андрей один не останется — мы же с отцом здесь. А твоя главная задача — уберечь сына. Поезжай!

В декабре погиб муж Елены, а к концу января ей таки удалось уговорить дочь уехать...

* * *

Итак, решено — домой Елена не пойдёт, поспит в кабинете до следующей смены.

Она попила кипятку и прикорнула на кушетке, укрывшись шинелью. Ей снился довоенный Новый Год — красиво напряженная ёлка, щедрый стол, подарки в ярких обертках. Весёлая, раскрасневшаяся от мороза Катя — она недавно вернулась с катка. Радостный, гордый муж, получивший повышение по службе. А впереди ещё много счастливых лет, много красивых праздников...

Проснулась Елена от того, что кто-то тряс её за плечо. Это была медсестра.

— Елена Сергеевна, моряк, которого вчера оперировали, умер.

— Давай документы, Танюша, — тяжело вздохнула Елена. — Надо написать свидетельство.

Медсестра протянула солдатскую книжку умершего. Елена открыла её и замерла — в книжку была вложена фотография дочери. На обороте надпись: «Береги себя. Люблю. Жду. Катя»

Елена оделась и вышла на крыльцо. Закурила. Помертвевшим остановившимся взглядом вглядывалась в ледяные глаза полярной ночи. "Как сообщить Кате?" — бился в мозгу не высказанный вслух вопрос. А равнодушные звёзды холодно смотрели на неё — им не было дела до человека...