Ли Цу и взрослые (джен)

После спасения У Се, его бывшего и всей компашки Ли Цу с братанами отчалили.

Но он попрощался, манеры — лицо мужчины. К его воспитанию как минимум приложил руку У Эрбай. Красочная методичка для новичков доходчиво объясняла, что Ли Цу теперь представлял не только себя, но - в профессиональном качестве — и своего босса. И выставить дядюшку У в дурном свете — он аж вздрогнул при мысли о последствиях.

— Пора сваливать, — на прощание махнул Ли Цу. — Хотелось бы мне сказать: «приятно познакомиться», но мама учила меня не лгать.

Ли Цу крайне холодно двумя пальцами отсалютовал Чжан Цилину и посмотрел на У Се, который, судя по ошеломленному выражению его лица, все еще был не в себе.

Неважно. Ли Цу его понимал: так долго считать своего бывшего мертвым, и тут он внезапно появляется. Такое наверняка трудно переварить.

И очень неловко.

Он проигнорировал ошеломленные взгляды остальной команды У Се, хотя ему показалось, что Толстяк Ван и Се Юйчэнь выглядели так, как будто пытались не рассмеяться. Люди среднего возраста такие странные. Им, наверное, просто было стыдно, что их спасли такие крутые и молодые парни, как Ли Цу и его собратья. Ничего не поделаешь — Ли Цу и его кореша родились такими потрясающими.

Ли Цу с братанами довели компашку до горы и усадили в ожидавший их автобус. Он подождал, пока тот отъедет, а затем они с Су Ванем запрыгнули на заднее сиденье полноприводного автомобиля, за рулем которого сидел Хаогэ.

* * *

Через пятнадцать минут их долгого пути обратно в Пекин Хаогэ прервал напряженный разговор Ли Цу и Су Ваня о том, была ли Анджелабэйби⁽¹⁾ горячей штучкой или пучеглазым инопланетянином.

— Чувак.

— Что? — Ли Цу был немного раздосадован — он явно брал верх в споре.

— Чу-у-у-у-в-а-а-а-к.

— Что?! — Ли Цу собирался швырнуть телефон в голову Хаогэ, если тот в ближайшее время не скажет что-нибудь существенное. Блин, у него тут важный разговор, вообще-то.

— Чувак. Мы только что спасли господина Хуа и Железный Треугольник.

В машине повисло молчание, пока все трое обдумывали услышанное.

— Чува-а-ак, — прервал тишину Су Вань.

Ли Цу и Су Вань посмотрели на отражение Хаогэ в зеркале заднего вида — взгляд у того был диким. Ли Цу почувствовал, как по его лицу расползается широкая улыбка.

Через две секунды все трое завыли, как волки, и торжествующе завопили, глядя друг на друга. Репутация в этом деле — все, а они втроем только что спасли долбаного господина Хуа и Железный Треугольник. Это же котировалось дороже, чем их общий вес в золоте. Возможно, за этим последовал какой-то сумасшедший удар головой, отчего Хаогэ чуть не сбился с дороги, но признаваться в этом никто из них не собирался.

Кроме того, Ли Цу решил проявить великодушие — сошлись на том, что Анджелабейби была горячей пучеглазой инопланетянкой.

* * *

Жизнь продолжалась. Они поднаторели в работе и создали себе репутацию, чему немало помог факт спасения половины нынешних ценных членов старых семей Девяти Врат. Исключая время миссий, Ли Цу обязан был каждую пятницу вечером присутствовать в Ушаньцзю на ужине у бабули У. Если он не появлялся, ему звонил дядюшка У. Так что да, Ли Цу наверняка будет там ровно в пять вечера, и только смерть его и остановит.

Месяц спустя он наконец получил сообщение от У Се, в котором тот благодарил его за доставку домой. Вместе с супер-запутанным заявлением: «Мы не вместе».

Итак, очевидно, У Се и Чжан Цилин больше не встречались. Оно и понятно, учитывая, что этот парень исчез из жизни У Се на десять лет. Любой нормальный, здравомыслящий человек бросил бы этого чувака. Хотя У Се был не совсем нормальным. Или здравомыслящим.

Фактически, У Се был немного мудаком, но также он научил Ли Цу выживать и спас от дерьмовой жизни. Мужику наверняка сейчас было не сладко. Но вместе в тем Ли Цу помнил, как выглядел У Се каждый раз, когда говорил о Чжан Цилине.

Он подумал и отправил ответ:

«Детка, я знаю, что ты убит горем и в полном дерьме. Но, чувак, ты ждал десять лет и сказал, что подождал бы еще столько же, чтобы вернуть его. И вот красавчик вернулся. Так что иди и вломи ему.»

Ли Цу отправил сообщение, и, не получив ответа в течение часа, отправил еще одно:

«Кроме того, мог бы и раньше написать, придурок. Сообщил бы, что не загнулся в какой-нибудь канаве и не влип в еще в какую-нибудь срань».

Когда ответ не пришел и на следующий день, Ли Цу решил удалить номер У Се из своего телефона. Его палец завис над кнопкой удаления, однако он вздохнул и сохранил контакт. Он ни за что на свете не удалит У Се.

Зато в шутку изменил имя контакта на «Дерьмовый папаша». Такой прикол. У Ли Цу уже был отец, и еще один ему не был нужен. Он пока не дошел до психологического комплекса «проблемы с папочкой». Типа как у глупых мужиков в любовных романах. Ладно, может, Хаогэ прав; может, он и перечитал их слишком много. Они были ужасно тупые, и хотелось убить большинство персонажей, но, черт возьми, как же он жаждал узнать, что случилось с его любимцами. Это был порочный круг. Жизнь так несправедлива.

«Да нахрен все это», — подумал Ли Цу и отправился на поиски Хаогэ и Су Ваня.

* * *

Ли Цу решил, что на этом все. Типа он же написал У Се, потому что тот без его участия утонет в своих чувствах к своему непутевому бывшему. Хаогэ велел ему не лезть не в свое дело, а Су Вань сунул книгу об отношениях. Ли Цу проигнорировал первое и, так и быть, быстренько пролистал книжку. Вкратце. И узнал, что его метод лупить вещи в качестве разрешения конфликта, пожалуй, не самый здоровый способ справиться с чувствами. И, кажется, он отправил У Се цитаты о том, как избавиться от токсичных отношений здоровым и осмысленным образом. Но У Се не отвечал, а Ли Цу не собирался ничего говорить.

Затем на Ли Цу посыпались сообщения. Словно все эти старые ублюдки ждали, когда У Се первым вступит с ним в контакт. И пускай после этого тот замолчал, телефон Ли Цу все равно стал всеобщей свалкой.

— Су Вань?

— Да? — тот поднял глаза от очередной книги о вскрытии.

— С чего вдруг Черные очки шлет мне сообщения? — спросил Ли Цу, смущенный и, возможно, слегка обеспокоенный.

— Что?! — Су Вань уронил книгу, подбежал к Ли Цу, и схватил его телефон. Он сосредоточился на сообщении, затем в замешательстве посмотрел на друга.

— Почему он пишет тебе, что у тебя стальные яйца, раз ты называешь Чжан Цилиня «бывшим» У Се?

Так, допустим...

Су Вань был смущен так же, как и он. Они какое-то время смотрели друг на друга, а затем закричали хором: «ХАОГЭ!»

На сердце у Ли Цу потеплело, когда тот вбежал в комнату с мачете и палочками для еды. Ли Цу не понял, что Хаогэ собрался сделать с палочками, но мачете было великолепно. Будь готов — всегда готов! Хотя он и правда думал, что малость несправедливо услышать «гребаный тупица» от кого-то, кто рванул в потенциально опасную ситуацию, вооруженный лишь палочками для еды.

— Это чертовски странно, — сказал Хаогэ, осторожно кладя палочки рядом с мачете.

— И что мне делать? — Ли Цу с надеждой посмотрел на двух своих лучших друзей.

— Игнорировать? — предложил Хаогэ. — Может, он номером ошибся.

Даже сам Хаогэ выглядел так, словно хотел ударить себя по голове после этого комментария.

— Ответь ему, — решительно сказал Су Вань. Глядя на недоуменные взгляды Ли Цу и Хаогэ, он устало вздохнул. — Если промолчишь, он будет слать тебе сообщения без остановки, и тогда жди эскалацию.

— Эскалацию.

Выражение лица Су Ваня было таким же, как тогда, когда десятилетний Ли Цу сказал ему, что чтение книг разлагает его мозг. Ли Цу решил, что лучше ему не знать.

И написал: «Спасибо. *СМАЙЛИК*»

Черные очки ответил ухмыляющимся смайликом. А потом продолжил слать Ли Цу сообщения, в основном о жареном рисе, вместе с небольшими обзорами о нем. Если Ли Цу когда-нибудь в дальнейшем понадобится узнать, в каких провинциях достать лучший жареный рис, ему просто нужно будет глянуть сообщения Черных очков.

Старые друзья У Се такие странные.

* * *

Эскалация настала, но не из-за Черных очков. Ли Цу начал получать сообщения от Толстяка Вана и Се Юйчэня. Сообщения Толстяка Вана приходили повсеместно, а от Се Юйчэня — частенько представляли собой банковские уведомления, когда Ли Цу с братанами выбирались из чрезвычайно трудной миссии. Странно, конечно, но Ли Цу не собирался отказываться от денег.

Послания Толстяка Вана становились все более активными и превращались в многословную болтовню о том, как Ли Цу напоминает ему молодого У Се, и что, не знай он наверняка, подумал бы, что У Се родил Ли Цу. Вместе с текстами он присылал фотографии Железного Треугольника, занимающегося всякой фигней: едой, рыбалкой и чем-то похожем на спа. У Се выглядел счастливым, спокойным и довольным. В глубине души Ли Цу был рад за этого человека.

Чжан Цилин продолжал быть долбаным чудаком — у него что, вообще нет другой одежды?

Но да, Ли Цу знал, что он напоминает людям У Се в молодости; что ж, значит тот вырос и стал очень некрутым и немного мудаком. Но более важным вопросом была мужская беременность, фу, гори она в аду. Какого хрена, бедные его невинные глаза.

Ли Цу всегда отвечал на сообщения своими собственными фотографиями: смеющиеся Хаогэ и Су Вань, какие-нибудь дикие кошки, антиквариат, который они нашли, и просто что-то интересное. Ли Цу хотелось думать, что У Се смотрел на них и улыбался тому, как он строит свою жизнь и занимается любимым делом с людьми, которые ему небезразличны.

Ли Цу написал У Се в тот вечер, когда получил от Толстяка фотографию Чжан Цилина и самого У Се: оба были без рубашек, и У Се смотрел на Чжан Цилина так, словно тот был вкусным мороженым.

Дерьмовому папаше: Я думал, он качок. Или выше ростом. И он похож на девушку, тебе такое нравится? Вы вообще разговариваете? Или просто многозначительно заглядываете друг другу в глаза, как в геевских любовных романах? Ты сверху? Лучше тебе быть сверху.

Меньше чем через две минуты он получил ответ:

От: Дерьмовый папаша: Мать моя женщина, малыш, какого хрена? Это не про нас. Сяогэ — мой друг, моя родственная душа. Ему пришлось кое-куда отправиться на десять лет вместо меня. Это не про нас. Сяогэ этого не захочет.

Прежде, чем Ли Цу успел ответить, пришло еще одно сообщение:

От: Дерьмовый папаша: Хорошо поработал с этой гробницей около Хубэя.

Ли Цу улыбнулся. Оглядевшись и проверив, что в комнате никого нет, он заархивировал сообщение. И еще — можно подумать, он поверит в чушь У Се о том, что они с Чжан Цилинем не были бывшими. Чувак на десять лет ушел под прикрытие, ради «друга», ага, конечно.

Однако Ли Цу придется пересмотреть свое мнение о Чжан Цилине; похоже, тот не был сволочью. В следующую их встречу ему придется извиниться. Видимо, У Се все же положил на него глаз, и любой, кто готов был рисковать ради человека и вернуться столько лет спустя, казался довольно славным, по мнению Ли Цу.

* * *

Так что, пускай и с недостаточным нетерпением, но Ли Цу ждал сообщений от Толстяка и Черных очков. Толстяк был великолепен. Он давал советы по всем вопросам, от моды до финансов, и советы эти всегда приносили положительные результаты. А Черные очки обладал острейшим умом. Этот человек до боли любил деньги, но вместе с тем был крайне честен.

Ладно, приятно было получать потоковые сообщения от этих старых пердунов или тонуть в серии вопросов о его самочувствии после трудной миссии. Ли Цу знал, что его родной отец вряд ли получил бы звание «родитель года», а матери и вовсе было наплевать на него. И что его доверие к взрослым, кроме У Се, было довольно низким. Однако Ли Цу осознал, что эти люди отчего-то действительно заботились о нем, и во всем ощущал незримую поддержку У Се. Это было приятно. Ли Цу с трудом подавил дрожь при этой мысли. Он был взрослым, компетентным и мог кому угодно надрать задницу.

Да. Ли Цу проигнорировал тепло на сердце.

* * *

Поскольку это была жизнь Ли Цу, а она любила иметь его во все места, он, Су Вань и Хаогэ два дня спустя оказались в ловушке четырехстороннего противостояния с двумя различными группами контрабандистов и долбаных гражданских. Какого хрена эти обыватели среди ночи забыли в гребаной гробнице? Неужели не могут прочитать чертовы таблички, предупреждающие держаться отсюда подальше? И какого хрена эти долбаные гражданские бродят с долбаными кухонными ножами? Один из них оказался в животе Ли Цу, прежде чем они отступили.

Хаогэ молча злился, встав перед Ли Цу с мачете в одной руке и топором в другой. Он противостоял говнюкам, которые, намеренно или нет, но хотели их убить. Су Вань стоял на коленях рядом с Ли Цу, крепко прижимая руки к его животу, и что-то быстро шептал ему на ухо. Ха, Ли Цу не помнил, как оказался на полу. Блин, куртке и рубашка хана. Он знал, насколько плохо ощущение онемения и холода, но Ли Цу так устал, и, проклятье, ему не хотелось видеть это выражение на лице Су Ваня.

Пока Ли Цу пытался придумать ответ, чтобы успокоить Су Ваня, крыша гробницы провалилась, и в эпицентр разборок приземлилась худощавая фигура, одетая во все черное.

О, смотрите-ка. Бывший У Се пожаловал. И, конечно же, он вырядился в свою черную толстовку. А потом Ли Цу больше ничего не видел, поскольку потерял сознание.

* * *

— Ты долбаный идиот.

Ли Цу узнал этот голос. Приложив усилия, он все же смог открыть глаза. Да, над ним с планшетом в руках, в белом врачебном халате стояла Лян Вань. Ли Цу открыл рот, попытался что-то сказать и понял, что не может: во рту и горле пересохло, и казалось, будто там что-то сдохло.

— Не двигайся, недоросль.

Лян Вань взяла со стола бутылку и осторожно поднесла трубочку ко рту Ли Цу. Ощущение воды, омывающей язык и горло Ли Ку, было лучшим, что он когда-либо испытывал.

— Устроишь такое еще раз, и я лично тебя убью. Ты знаешь, как я испугалась, когда мне позвонил Су Вань? Они с Хаогэ с ума сходили. Идиот.

Ли Цу, услышав голос Лян Вань, снова отключился. Какое облегчение.

Судя по всему, Чжан Цилин спас их совершенно случайно. Он проходил мимо, заметил, что что-то не так, последовал за знаками — что еще за знаки? — и пришел им на помощь, даже не зная, кого спасает, пока не увидел их лица. Похоже, Чжан Цилин был из тех, кто спасает случайных незнакомцев ценой собственной жизни. Офигеть. Ладно, возможно, до Ли Цу дошло, почему У Се так сильно влюбился в него.

— И он такой кулаком туда, потом сюда, а потом использовал одного из чуваков в качестве трамплина, перевернулся в воздухе и всех вырубил. Обалдеть! — воскликнул Су Вань с сияющими глазами.

— Чувак, это было чертовски круто, — кивнув, согласился Хаогэ.

Похоже, Ли Цу пропустил лучшую часть всего спасения. Он посмотрел на человека, о котором шла речь — тот спокойно сидел в кресле в углу. Чжан Цилин не произнес ни слова с тех пор, как Ли Цу очнулся, разве что кивнул Лянь Ван. Ли Цу глубоко вздохнул, поморщился от боли и прочистил горло.

— Эй. 

Ух, это было тяжело. Ладно, Ли Цу, ты достаточно взрослый человек, так что веди себя соответственно.

— Хм, привет, — взгляд Чжан Цилин сфокусировался на нем, и Ли Цу пришлось бороться с желанием замолчать и притвориться, что его не существует. — Благодарю за спасение моей задницы. И еще, прости, что назвал тебя черствым козлом.

Чжан Цилин медленно моргнул, затем столь же медленно кивнул. И что, мать его, это значит? Ли Цу посмотрел на Су Ваня и Хаогэ, которые в ответ пожали плечами. Как раз перед тем, как ситуация стала еще более неловкой, дверь в его комнату с грохотом распахнулась и внутрь влетели У Се и Толстяк. Они выглядели измученными дорогой и малость на взводе. У Се подошел к Ли Цу, окинул его взглядом и медленно выдохнул.

— Бля, малыш, ты заставил меня поволноваться, — голос У Се звучал устало; он провел рукой по волосам: беспокойство и облегчение, казалось, окутали его, как одеяло.

Ли Цу ошеломленно уставился на него. У них действительно не было возможности поговорить с тех пор, как У Се вынес его из лагеря Ванов, а Ли Цу за последний год прочитал достаточно книг по самопомощи, чтобы понять: вероятно, У Се винит себя за то, что втянул его во все это безумное дерьмо. И Ли Цу хотелось сказать ему, что он не винит его и чертовски благодарен за то, что он вырвал его из этой дерьмовой обыденной жизни. Но горло Ли Цу сжималось, и, чтоб его, он чувствовал, как щиплет глаза. Он потер их, пока желание заплакать не исчезло.

— Я же не просил, чтобы меня пырнул ножом какой-то истеричный мужик, — огрызнулся Ли Цу. У Се посмотрел на него так, словно не знал, что с ним делать. А затем расхохотался.

Толстяк с улыбкой подошел к У Се.

— Наивняшка, ты уверен, что у тебя нет ребенка, о котором ты не знаешь?

У Се перестал смеяться и бросил на Толстяка неприязненный взгляд. В этот момент чья-то рука обхватила правую руку У Се, и Ли Цу стал свидетелем того, что в романах описывается как встреча романтической пары. У Се повернулся к Чжан Цилину и, черт возьми, растаял. Как будто все напряжение в его теле исчезло, и они смотрели друг другу в глаза, словно остального мира не существовало.

Ли Цу повернулся и взглянул на Хаогэ и Су Ваня в надежде хоть немного прийти в себя, но те дружно таращились на эту откровенно неловкую сцену.

— Сяогэ, ты уезжаешь на два дня и спасаешь мини-Наивняшку, — сказал Толстяк, разрушив момент. Ли Цу с благодарностью посмотрел на него: он явно был лучше их всех.

У Се повернулся к Ли Цу, затем положил правую руку на плечо Чжан Цилина, весь такой улыбчивый и сияющий от счастья.

— Ли Цу, я хочу познакомить тебя с Сяогэ.

Не его парень.

Ага, конечно.

Ли Цу боролся с желанием закатить глаза.

1) Анжела Ян Ин — китайско-гонконгская модель, актриса и певица

Вернуться к тексту