Меры предосторожности (джен)

Резкий хлопок сработавшего талисмана перемещения разорвал тишину и Цзинь Гуанъяо невольно вздрогнул. Для того, чтобы его верный помощник решился прибегнуть к этому средству, отнимающему огромное количество духовных сил, требовался очень весомый повод, и сердце на миг укололо дурное предчувствие. Сквозь быстро опадающие языки пламени виднелись две фигуры, и в первый момент Цзинь Гуанъяо оцепенел. Впрочем, цепко удерживаемый Су Шэ за шиворот человек вряд ли мог представлять опасность: сквозь прорехи в залитой кровью одежде была видна глубокая рана на груди, левая рука отсутствовала напрочь, хотя пальцы правой все еще сжимали рукоять длинного меча. Как ни странно, но именно Цзянцзай Цзинь Гуанъяо узнал в первую очередь, и по спине вновь мазнул сквозняком противный холодок. Впрочем, судя по землистому цвету лица и тому, как мало крови короткими редкими толчками вытекало из обрубка, жизнь в этом изуродованном теле задержалась только чудом — и срок действия этого чуда стремительно истекал.

Су Шэ разжал руки, и Сюэ Ян грудой окровавленного тряпья свалился у его ног. Лезвие Цзянцзая глухо лязгнуло о каменный пол.

Цзинь Гуанъяо поднял глаза и улыбнулся.

— Ты не перестаешь удивлять меня, Миньшань. Когда я говорил тебе действовать по обстоятельствам, я и представить себе не мог, что в результате ты за шкирку притащишь ко мне Сюэ Яна.

Услышав свое имя, Сюэ Ян дернулся и открыл глаза, вперившись в Цзинь Гуанъяо яростным взглядом. Лицо его исказилось, он попытался что-то сказать, но из посиневших губ вырвался только булькающий хрип. Кровь потекла изо рта, заливая подбородок, рука, сжимавшая рукоять меча, судорожно дернулась, и жёлтые змеиные глаза остекленели окончательно.

Цзинь Гуанъяо некоторое время молча смотрел на неподвижное тело, потом неспешно вытащил Хэньшэн и одним коротким ударом перерубил жилистую шею. Отсеченная голова нелепо качнулась, опрокидываясь, Су Шэ невольно отступил на шаг и вопросительно поднял глаза. Цзинь Гуанъяо холодно улыбнулся.

— Один раз он уже выжил, будучи, как меня уверяли, смертельно раненым. Я не склонен повторять одну и ту же ошибку дважды.

Он аккуратно обошел медленно растекающуюся по полу темную лужу и присел рядом с телом. Уверенно запустил руку в пропитанные кровью складки ханьфу и почти тотчас же вытащил наружу небольшой мешочек. Распутал тесемки и вытряхнул на ладонь Стигийскую Печать. Некоторое время Цзинь Гуанъяо молча смотрел на нее, затем тонкие губы медленно раздвинулись в улыбке. Он вытащил из рукава платок, тщательно вытер красные потеки с пальцев и, бросив окровавленную тряпицу на неподвижное тело, поднялся на ноги.

— Что ж, одну старую проблему можно считать решённой. Ты замечательно поработал, Миньшань, сейчас можешь отдыхать, но вечером я жду подробный рассказ.

У самой двери он обернулся и кивком указал на изуродованный труп.

— Тело разрубить на части и сжечь. Проследи за этим лично.

— Но, Ляньфан-цзунь... — глаза Су Шэ расширились, он неуверенно глянул на отсеченную голову. Цзинь Гуанъяо резко повернулся к нему.

— Мне плевать на его перерождение. Я хочу быть уверен, что Сюэ Ян не встанет лютым мертвецом — он и без того причинил мне достаточно хлопот.

Впрочем, голос его тут же смягчился.

— Любое дело необходимо завершать правильно, чтобы все усилия, в конечном итоге, не пошли прахом. Ты понимаешь меня?

Су Шэ отвел взгляд от лица Сюэ Яна, в искаженных безумием чертах которого не осталось ничего человеческого, сомнение в его глазах растаяло, уступив место решимости. Он коротко поклонился.

— Повинуюсь главе Ордена.

Цзинь Гуанъяо ободряюще улыбнулся ему и вышел из комнаты. Су Шэ все сделает, как надо. Теперь необходимо придумать надежное хранилище, где можно будет спрятать Печать, но об этом он подумает завтра. Сегодня он обещал Лань Сичэню партию в го — не стоит заставлять эргэ ждать.