Фактор Меган (джен)

С самого раннего детства Слай любил числа. Он любил их за постоянство, за точность, за простоту. С числами было легко: два плюс два всегда равнялось четыре, двадцать семь плюс сорок один всегда равнялось шестьдесят восемь, и даже 2 657 276 + 6 736 769 = 9 394 045. В этом была своеобразная красота.

Чуть позже Слай полюбил теорию вероятности. С ней было несколько сложнее, она уже не давала такого однозначного ответа, но все еще помогала структурировать мир, понять, что происходит и как к этому относиться. Вероятности превращали хаос в числа, и это помогало разобраться в жизни.

Но какова была вероятность, что два человека смогут найти общий язык? Основываясь на собственных наблюдениях, Слай считал, что нулевая, если одним из этих людей был он сам, а вторым любой другой человек с IQ меньше ста семидесяти… пяти.

Но потом он встретил Меган и понял, что возможно не учел некоторую погрешность, хотя и не знал, откуда именно она взялась.

Но какова была вероятность, что эта погрешность была настолько велика, что найти общий язык он в состоянии не только с Мэган, но и с кем-то еще? Кажется, впервые в жизни он запутался и не мог разложить сложившуюся ситуацию на числа. А главное, он все также не мог понять, как так получилось, что он женился на Меган, абсолютно обычной сестре Уолтера, — как он считал до того, как познакомился с ней.

Где-то в глубине души — существование, которой, кстати, так и не было доказано — Слай давно смирился, что у него не будет другой семьи кроме “Скорпиона”. Если говорить точнее, он оценивал шанс создания собственной семьи в одну десятимиллионную долю процента, а это была явно не та вероятность, на которую стоило рассчитывать. Хотя по сути, он же оказался прав? Да, он женился, но в конце концов все равно остался без семьи.

Меган умерла, ее родители уехали, его отношения с Уолтером вернулись в прежнее русло, и Слаю, наверное, тоже стоило бы жить так, как жил раньше, но кое-что не давало ему покоя — он не хотел, чтобы все становилось как раньше. Это было странно, ведь он любил свою жизнь такой, какой она была, — любил работать вместе со всеми над делами ФБР, любил взламывать компьютеры, рассчитывать траектории, да и просто развлекаться в их гараже.

Но главная проблема была в том, что он точно знал, чего хочет, и боялся это сделать. Он хотел написать ее родителям, попытаться построить с ними отношения, возможно, узнать чуть больше о самой Меган. Вот только опыт общения с собственным отцом подсказывал ему, что вряд ли эта идея настолько хороша. Не облегчало ситуацию и то, что это были родители еще и Уолтера, про которых он хоть и нечасто слышал от друга, но выводы сделать успел. И как бы Слай ни старался делать вид, что смог оправиться от травмы, полученной в детстве, он однозначно не хотел переживать это снова.

По-хорошему, стоило подчиниться вероятности и даже не пытаться, забыть глупое, бессмысленное желание и не рисковать собственным спокойствием, но одно он знал точно: Меган верила в него и хотела, чтобы он больше не прятался в свою раковину. И он не мог ее подвести.

Слай открыл ноутбук и начал писать письмо.

Кажется, теперь он знал, какой фактор не учел при расчете вероятности того, что у него будут с кем-то отношения. Это был “фактор Меган”. И Слай абсолютно не представлял, как выразить его в числах, а значит, была вероятность, что этот фактор сработает еще раз.