World of Darkness: Crossovers (джен)

Лекси спешит. Лекси торопится. Но Лекси опаздывает.

Лекси сидит с хмурым видом на старом диване в старинном отеле, который её старый друг Ангел обустроил под офис детективного агентства, и слушает историю о том, как его друзьям удалось убедить вампира выпустить в этот мир чудовище по имени Ангелус. Да, она согласна, им была нужна информация, и у Ангелуса она была. Но она не может понять, как им удалось убедить в этом Ангела. Ведь тот, как никто другой, прекрасно знает одно — Ангелус хитёр и опасен и сделает — точнее, сделал — всё, чтобы сбежать.

Лекси молча выслушивает всю историю до конца и старается сдержать рвущийся на волю крик злости — она опоздала. Вампирша прикрывает глаза — ей надо всё обдумать. Ангела надо вернуть. Всего неделю назад друг позвонил ей и, рассказав всё, попросил приехать и помочь. Она согласилась, хоть и пришлось бросить Деймона в компании Элайджи, надеясь, что первородный не прибьёт мальчишку. И вот она здесь, но Ангела нет. На его месте чудовище по имени Ангелус. Да, несомненно, от него была польза: вампир, выяснив всё, убил зверя. Только вот вампир до сих пор на свободе и делает что хочет.

Когда Уэсли привозит Фейт, Лекси только недовольно фыркает. Она помнит всё, что рассказывал Ангел о неуравновешенной истребительнице. Но та пытается уверить её и остальных, что всё, чего она хочет, — это вернуть Ангела. Лекси выслушивает план Фейт. Она с ним соглашается. Улыбается, когда Фейт отвешивает подзатыльник Конору, который твердит, что Ангелуса нужно убить.

Лекси дожидается ночи и вместе с истребительницей отправляется на охоту за Ангелом. Она помогает Фейт заманить Ангелуса в ловушку. Вампирша помогает неуравновешенной истребительнице поймать Ангела. И они возвращают его домой. Только вот одна проблема — на месте её друга злобная, жестокая тварь, которая калечит и убивает, и им приходится ждать. Ждать и надеяться на скорый приезд Уиллоу — ведьмы, которая поможет вернуть Ангелу душу.

И Лекси терпеливо ждёт.

Он тяжело опускается в кресло в номере отеля. Раздосадованно срывает с шеи галстук. Злость на самого себя переполняет первородного. Элайджа осматривает себя и снова злится — рубашка безнадёжно испорчена дурацкой вешалкой. Вешалкой, которую он превратил в кол и которой его проткнул Деймон Сальваторе.

Сальваторе. Чёртов мальчишка, из-за которого и выходит глупая секундная заминка, давшая юнцу преимущество. Он не ожидал увидеть в Мистик-Фоллс своего старого знакомого. Впрочем, вампирёныш об этом даже не помнит, но какая разница, если сам Элайджа этого не забыл? А хотелось бы. Тогда бы было проще сдержать слово, данное Елене. Ведь именно из-за этого оболтуса умерла Лекси.

Один звонок Алексии несколько лет назад с просьбой о помощи, и он срывается с места. Будь это кто-нибудь другой, он бы бросил трубку и забыл бы о звонившем, но Лекси другое дело. А всё, что ей нужно было — это заставить одного мальчишку включить чувства.

Заставить удаётся, и Элайджа хочет уехать, но тут опять вмешивается Лекси: девушка боится оставить парня без присмотра, но ей надо уехать. Очередная просьба, в которой он не может ей отказать. Оставив его в компании оболтуса-вампира, Алексия уезжает, сказав, что дело срочное. Майклсон же, достаточно хорошо знавший вампиршу, ни на секунду в этом не сомневается — девушка ответственно относится к роли спасателя всего и вся.

В первые минуты общения с Деймоном Элайдже хочется прибить вампира. Впрочем, во вторые тоже, да и, что греха таить, такие мгновения повторяются практически при каждом их общении. Но первородный сдерживает такие порывы, уж слишком этот непутёвый мальчишка — и как он ещё жив-то с таким характером? — напоминает временами его младшего брата Никлауса.

Деймон напивается, как сапожник. Деймон грубит первородному и ведёт себя развязно. Но с ним нескучно, и Элайджа это вынужден признать. За эти несколько недель, что Лекси была в отъезде, он привыкает к выходкам Деймона, он перестаёт обращать внимание на его каверзные шуточки и дурацкие выходки. Ему весело, даже забавно. А потом всё исчезает— в городе появляется Никлаус.

Элайджа тут же решает исчезнуть — сталкиваться с братом совсем не хочется. Он сообщает о своём решении Лекси и, как только та приехала, собирает вещи и покидает город. Только вот из осторожности — ну, а вдруг? — стирает память Сальваторе. Ведь ему совсем не нужно, чтобы Никлаус знал, что был близок к цели.

Элайджа Майклсон совсем не герой. Он врывается в жизнь Баффи вовсе не для того, чтобы спасти её от вампиров, которые собираются убить истребительницу. Просто эти вампиры планировали уничтожить его семью, за что и расплачиваются оторванными головами и вырванными сердцами. Баффи до конца не понимает, почему первородный не убил её, ведь лишние свидетели Майклсону не нужны. Но Саммерс принимает его руку помощи, когда первородный предлагает ей уйти вместе с ним.

Элайдже далеко до Ангела. Тот пьет животную кровь, которую покупает на скотобойнях. Первородный же предпочитает горячую, и желательно прямо из горла жертвы. От донорских пакетиков, если честно, его уже тошнит. Ангел рвётся спасать всех подряд, чтобы искупить свои грехи. Элайджа же просто старается не убивать невинных. Вовсе не из альтруизма, просто хочет сохранить в себе хоть каплю человечности. А так, если честно, ему на чужих плевать; всё, что вампира волнует — это безопасность семьи. Ангел боится выпускать свою тёмную сторону — Ангелуса. Элайджа же свободно отпускает монстра на волю, позволяя тому упиваться чужими смертями и уничтожать.

И в то же время Элайджа — не Спайк. Тот получает душу, чтобы залезть Баффи под юбку. Элайдже для этого душа совсем не нужна. Она у него и так есть, хоть и запачканная убийствами людей. Спайк рвётся убивать демонов вовсе не потому, что не хочет убивать людей, просто из-за чипа в голове у него нет выбора. Первородному же плевать, кого убивать: демон, вампир, оборотень, на худой конец, человек тоже сойдёт. Любой, кто является угрозой его семье или ему, будет попросту стёрт с лица земли. Спайк в своё время пожертвовал собой, чтобы спасти мир, хотя Баффи уверена: он просто хотел произвести на неё впечатление.

Элайдже нет дела до спасения мира, его волнует только защита его семьи. И производить хорошее впечатление вампир совсем не хочет. Но в тот момент, когда первородный галантно протягивает ей руку, приглашая на танец, Баффи мило улыбается, и её сердце предательски замирает, когда она принимает приглашение.

Баффи Саммерс — далеко не та наивная девочка, которую когда-то полюбил Ангел. И она уже давно не та защитница мира, в которую был влюблён Спайк. Баффи не считает, что все люди достойны спасения, и не всех монстров нужно уничтожать. Истребительница слишком хорошо знает — человек порой бывает страшнее любого чудовища, а некоторые монстры бывают добрее тех же людей. Баффи не отталкивает первородного, когда во время поцелуя чувствует вкус крови последней жертвы вампира на его губах. Наоборот, она прижимается ближе.

Баффи Саммерс — далеко не Хейли Маршалл. Той нужны признания в любви, а поступки, сделанные ради неё, она быстро забывает. Баффи же не верит громким словам — словами можно солгать, поступками — нет. Они показывают истинную природу человека. Баффи точно знает: Элайджа не собирался спасать её тогда, но он спасает. Истребительница точно знает: он не обязан помогать ей и её друзьям в уничтожении очередного зла, но он помогает. Саммерс не спрашивает Майклсона, зачем ему это нужно, но спокойно принимает помощь и благодарно улыбается. Хейли Маршалл выходит замуж за Джексона, ей так удобно. Он говорит ей о любви, и она становится его женой, наивно полагая, что этого достаточно, чтобы быть счастливой. Баффи Саммерс не стала бы спать с тем, кого не любит. Ей нужны чувства, она хочет чувствовать себя живой. Баффи Саммерс не заводит ребёнка от одного, не выходит замуж за другого, при этом любя третьего. Всё это делает Хейли Маршалл. Истребительница не ждёт, когда кто-то бросится ей на помощь и будет решать её проблемы. Она делает это сама и вполне успешно.

И в тоже время Баффи Саммерс — не Кэтрин Пирс. Вампирша спит с любым, если ей это выгодно. Истребительнице нужен один, тот, кто будет ей дорог. Кэтрин манипулирует людьми, просчитывает всё наперёд. Она делает всё что угодно для своей выгоды. У неё нет друзей, у неё есть только враги, мечтающие её убить, или те, кто имел несчастье стать её должником. У Баффи же полно друзей, ради которых она готова свернуть горы, ради них она даже умерла однажды. Враги Баффи обычно долго не живут, а друзья всегда готовы прийти на помощь.

Когда друзья Баффи решают устроить свои личные жизни и, создав семьи, разбредаются кто куда, она, непонятно почему, принимает приглашение Элайджи. Да, он уехал в Новый Орлеан, сказав, что нужно разобраться в одной семейной проблеме. Да, в своё время он предложил ей поехать с ним, или если нет, то он появится, когда вдруг всё-таки устанет спасать мир и решит пожить хоть немного для себя.

Истребительница появляется в городе, когда первородный в очередной раз пытается спасти свою семью. В этот раз она играет роль «не героя». Баффи успевает вовремя: Люсьен готов запустить свои ядовитые зубы в горло первородного, но, получив неожиданный удар, выпускает Элайджу из своего крепкого захвата, а через секунду отлетает к стене, получая сильный пинок от истребительницы. В этот раз Баффи протягивает вампиру руку помощи, и он с радостью принимает её. Действуя сообща, они находят способ уничтожить Люсьена, предотвратить падение Майклсонов и, в общем, в какой-то степени, спасти мир. Несмотря на то, что это мир размером с одну конкретную семью. Но Баффи этого вполне достаточно.

Истребительница собирается на следующий день уехать, но остается, когда этим же вечером Элайджа, вжав её в стену, целует. И она снова чувствует этот забыто-родной привкус крови на губах. На следующий день Хейли Маршалл понимает, что зря тянула с признанием, Элайдже она уже не нужна. Баффи Саммерс знает — Элайджа не герой, он не помчится спасать мир, если только под угрозой не будут его родные. Первородный же знает, что истребительница в любой момент может сорваться спасать этот мир; не ради себя, а просто потому, что это её обязанность. Но сейчас, сейчас ей хорошо. Она сидит на полу возле камина, нежась в его объятиях, и ей совсем никуда не хочется срываться. Вполне возможно, что завтра ситуация изменится, но Баффи думает, что в этом мире хватает героев и без неё — ведь они пробудили других истребительниц, так что пока она может пожить и для себя.