Где любят нас - лишь там очаг родимый (джен)

Она знала, что находится тут уже достаточно долгое время. Очень часто она теряла счет времени, забываясь в собственных криках и боли, оглушающей сознание. Быть может, даже больше месяца. И даже больше двух. Но наверняка она не знала. Ей казалось, что она находится тут долгие тысячелетия, целую вечность.

Сегодня все должно было измениться. Это точно. И это единственное, в чем она была уверена. Она выработала идеальный план. Почти. Минус был в том, что девушка не знала ни расположения комнат в этом доме, ни расположения самого дома. У нее были лишь догадки, не более. Если быть точнее, это был замок, не дом. Какой-то очень старый замок.

Это было плохо. Очень-очень плохо. Даже если она выберется, куда ей идти? Аппарировать? Но она не умеет. Училась этому раньше, в далекой-далекой, совершенно другой жизни, но до конца этой техникой так и не овладела. Может, хотя бы сейчас получится? А куда? Куда ей перемещаться? Этого она тоже не знала.

Она горько усмехнулась — ну надо же, лучшая ученица Хогвартса за последние двадцать лет чего-то не знает! Смешно.

На территории Хогвартса аппарация запрещена. Хогсмид? Не лучший вариант, учитывая, что сейчас, насколько она была в курсе, директором Хогвартса была Амбридж. Она и сама не поняла, как ей удалось услышать эту информацию — только по какой-то случайности. Правда, счастливой ее не назовешь. Парочка Пожирателей переговаривалась прямо за ее персональной камерой, а когда поняли, что у них есть слушатель, больше не заговаривали при ней ни на какие темы. Только перед уходом немного повеселились.

Она поморщилась, те удары словно снова ожили, глухой болью отдаваясь в ребрах.

Она была совершенно отрезана от внешнего мира, словно слепая и глухая. Они тщательно заботились о том, чтобы она ничего не знала и ничего не ведала, какие события творятся за стенами этой крепости.

В конце концов девушка решила, что будет разбираться на месте, по ситуации. Она знала, кто сегодня дежурит. Новенький, щуплый, вечно дрожащий паренек, только-только вступивший в организацию. Ей не составит труда с ним разобраться, даже учитывая свое нынешнее состояние.

Наступил вечер. Эту вещь она тоже знала наверняка — потому что сменилась стража. Прислушиваясь к звукам, девушка дождалась, когда тяжелые шаги утихнут, и слабо постучала. В ответ раздалось грубое:

— Ну что еще? — паренек почти всего боялся, предпочитая нападать первым, чтобы окружающие не раскусили его истинное лицо.

Она разомкнула сухие губы и провела по ним потрескавшимся языком, прохрипев:

— Воды… Дай мне… воды.

Русоволосый мальчик, сощурившись, с сомнением посмотрел на худую и изможденную девицу со впалыми щеками и кругами под глазами, и, рассудив, что справится с ней, налил из кувшина в стакан воды и открыл дверь. Он осторожно зашел, сделав пару шагов, и остановился, вытянув вперед дрожащую руку. Девушка благодарно кивнула, подняла обе руки, собираясь принять стакан, и… резко схватила за узкое запястье, со всей силы дернув на себя. Парень от неожиданности пошатнулся, с расширившимися глазами наблюдая, как словно в замедленной съемке падает стакан, разбиваясь вдребезги о каменную кладку пола, и с удивлением отмечая про себя, откуда в столь хрупком и замученном теле взялось столько силы. Чувствует, как в ту же секунду траекторию его движения меняет девичья нога, сделавшая подножку, и падает на спину к ногам пленницы. А еще через секунду юноша чувствует холодную сталь, скользнувшую по его шее и затянувшуюся подобно удавке. Отчаянно захрипев, он дернулся, пытаясь скинуть с себя эти цепи, сковавшие его, но женские руки, с недюжинной силой еще больше затянувшие узел, не дали этого сделать. Еще несколько мгновений он пытался вырваться, царапая себе горло, вдыхая носом затхлый воздух и тут же заходясь в булькающем кашле, мешающем дышать. Последние секунды своей жизни он провел, до рези в слезящихся глазах всматриваясь в темноту, окружившую их двоих, и пытался понять, почему. Почему именно он? И почему именно сегодня? И от ее руки.

Ма-ма…

Вот кого он вспомнил перед смертью, вот чей образ привиделся. Один он у нее был. А теперь уже нет. И его теперь больше нет.

Как же она без него?..

Девушка, с горечью накинувшая свои кандалы ему на шею, пару секунд держала зрительный контакт, молясь про себя о том, чтобы все это быстрее закончилось, и все туже прижимала к горлу холодный металл, перекрывая доступ к кислороду. Он хрипел и пытался вырваться, но она не могла позволить этому случиться.

Прости, прости, прости…

Шептал голос в ее голове, но почему-то она не чувствовала раскаяния. Внутри было пусто, словно все выжгло Адским пламенем, оставив после себя лишь пепел да зияющую дыру, которая постоянно кровоточила и никак не хотела закрываться. Она посильнее сцепила зубы и натянула цепи изо всех сил. Она не глядела на него. Она не хотела запоминать и этот образ. Но какая-то неведомая сила, внутреннее чутье, интуиция заставила ее опустить голову и посмотреть в его выпученные глаза с полопавшимися красными артериями, залившими собой белок; открытый в немом крике рот, отчаянно пытающийся вдохнуть воздух; скрюченные пальцы в попытке хоть немного оттянуть свой ошейник.

А ведь это всего лишь ребенок, которому всего лишь шестнадцать лет, у него есть родители, не знающие, что их сын сейчас умирает, так и не познав жизни. Всего лишь запутавшийся ребенок, у которого не оказалось рядом друзей, объяснивших, что плохо, а что хорошо.

Чей-то голос произнес эти фразы у нее в голове, заставив лишь на секунду пожалеть о содеянном, но в следующее мгновение вина исчезла, растворилась в воздухе.

Это война. Либо ты, либо тебя.

Она знала это. Они оба знали это. Она готова была понести наказание, но потом. Все потом. А сейчас у ее ног лежало мертвое тело ее охранника, так отчаянно смотрящего на нее своими зелеными глазами, в которых читался немой укор.

Ну за что ты так со мной? Ну зачем? Ведь я так хотел жить…

На секунду она задохнулась, на месте врага увидев Гарри, но быстро прогнала наваждение — это не он, это не он. И не смотри так.

Переступив через труп, она забрала его палочку и ужом выскользнула наружу, замерев в коридоре.

Куда теперь?

Плевать. Лишь бы подальше отсюда. Подальше от своего персонального ада, в котором она варилась Мерлин знает сколько дней! Тихо ступая, она перебежками передвигалась по длинному коридору, останавливаясь на развилках и осматриваясь, словно затравленная лань.

Впрочем, сейчас она таковой и являлась. Всего лишь бедной запуганной девочкой, пережившей жуткий кошмар своей жизни. Крепко сжимая палочку в холодной ладони, она на секунду встала перед винтовой лестницей, ведущей куда-то наверх, а потом стала быстро подниматься, боясь, что передумает идти туда. Ступеньки были старыми, как и сам замок, крошась под босыми ногами девушки и впиваясь мелкими камешками в когда-то нежную кожу ступней, а теперь уже загрубевшую, но пленница этого словно не замечала, стремясь покончить со всем этим как можно скорее.

Наверху ее ждал не совсем приятный сюрприз — вместо двери там был люк.

Девушка нахмурилась и закусила губу, нервно оглядываясь назад и пытаясь обдумать свое положение.

Двери нет — это раз. И это плохо. Есть люк — это два. Тоже нехорошо.

Она прислушалась к тому, что происходило наверху. Тишина. Она тяжело вздохнула.

Была не была! Это ее единственный шанс сбежать. Если не сейчас, то когда? Возможно, следующий шанс представится не так скоро, а, может, и вовсе никогда не наступит. Она прекрасно понимала, что если обнаружат ее побег и успеют ее перехватить, то, во-первых, за сам факт побега ее точно по головке никто не погладит. А во-вторых, узнав о том, что она убила одного из них… Будет еще хуже. Так что — либо сейчас, либо никогда.

Она еще раз вздохнула и аккуратно приподняла люк. Черт! Не поднимается! У нее все похолодело внутри. А что если это не выход?.. А если ловушка?.. Нужно просто сосредоточиться и все. Она напряглась и плечами попыталась снова сдвинуть его в сторону.

Ты волшебница или кто?

Она с тихим стоном хлопнула себя по лбу и, прошептав заклинание, аккуратно выглянула наружу. Еще один темный коридор, освещаемый несколькими факелами, а самое главное — он был пустой. Девица проворно подтянулась, вылезла, люк поставила на его законное место и рысью побежала дальше. Она не знала, куда двигается, ей просто хотелось уйти отсюда. Стены слишком давили на нее своей тяжестью и вековой мощью, заставляя с трудом дышать.

Внезапно она услышала чьи-то тяжелые шаги и испуганно затихла, не зная куда деваться. Быстро осмотревшись по сторонам, она заметила еле различимый во тьме поворот и шмыгнула туда, прислонясь к стене и, по возможности, пытаясь с ней слиться.

Совсем рядом прогремели шаги, а спустя секунду загрохотал люк, отодвигаемый мужскими руками.

Черт, черт, черт! Нужно быстро сматываться отсюда! У нее есть две-три минуты. Через это время ее пропажу и труп мальчика заметят, уж тогда ей не поздоровится.

Она втянула в себя воздух и с бешеной скоростью рванула дальше по этому ответвлению. Впереди замаячила какая-то дверь, и девушка ускорилась, отмахнувшись от мыслей, что эта дверь вполне себе может вести к Пожирателям, либо же к его покоям. Где-то позади она услышала мужские крики, возвещающие о том, что пленница исчезла.

Рванув на себя долгожданную дверь, она приготовилась бежать дальше и… поняла, что не чувствует под ногой ничего. Глянула вниз и тут же поджала ноги под себя, отпрыгнув в сторону.

Что за чертовщина?!

Она попала в какое-то странное помещение, больше похожее на чью-то гробницу, нежели на полноценную комнату. Потолки находились очень высоко, их поддерживали огромные колонны, кое-где уже разрушившиеся, в некоторых местах пол просто отсутствовал. Она подошла к одному обрыву, вглядываясь в черноту и гадая, куда она ведет. Ни черта не видно. Само помещение освещалось факелами, которых здесь было предостаточно. А вот там… она огляделась и взяла камень, бросив его вниз и прислушиваясь.

Ничего. Она ничего не слышит. Вообще.

Падать туда будет очень больно…

Хотя, скорее всего, наверное нет. Если там такая большая высота, она умрет еще в полете, а на землю упадет уже мертвое тело.

— Стоять, чертова сучка! — взревел знакомый голос, от которого кровь застыла в жилах, а волоски по всему телу встали дыбом. Она резко обернулась, увидев ухмыляющегося Сивого у двери, также чуть было не навернувшегося вниз. Он на секунду нахмурился, посмотрев в обрыв, и шагнул в сторону:

— Думала, сможешь сбежать? — оскалился мужчина, нехорошо цокнув языком и расслабленно откидываясь на стену. — А ты не такая уж и глупая. Дождалась, пока закончится моя смена, и прикончила мальчишку… Бедный-бедный мальчик… — он покачал головой и смахнул невидимую слезу, будто он и в самом деле горевал по пареньку.

— Заткнись, не делай вид, словно тебе и правда его жаль! — зашипела девушка, озвучивая свои мысли.

— А тебе? — мигом перестав ломать комедию, произнес оборотень, став серьезным, но через пару секунд снова начав ухмыляться. — Тебе было его жаль, когда ты душила его, а?

Через секунду дверь отворилась, являя взору двоих собеседников третьего, в широкой мантии и с палочкой наготове.

— Наша пленница решила бежааать? — прошипел Волан-де-Морт, вперившись красными глазами в замершую девушку. — Дорогая… неужели ты думаешь, что я отпущу тебя просто так?

Конечно нет… как ты можешь отпустить подружку Поттера?

— Давай ты не будешь делать глупости, малышка? — спокойно проговорил мужчина, медленно перекатывая в руках палочку и приближаясь к ней. — Просто подойди ко мне, и ты вернешься обратно.

Шатенка поджала губы:

— Я больше туда не вернусь, Том.

Мужчина резко остановился, споткнувшись и замерев на месте, мгновением позже подняв голову. Девушка увидела горящие глаза и сжатые челюсти, говорящие о том, что их обладатель, мягко говоря, сейчас был в ярости.

Он втянул со свистом в себя воздух:

— Откуда ты узнала, грязнокровка?!

— Твое имя? — усмехнулась девушка. — Было нетрудно догадаться.

Пожиратель прикрыл глаза, успокаиваясь:

— А ты и правда умная ведьма… Теперь подойди сюда, — приказал он.

— Я не твоя собачонка, — рыкнула волшебница.

— Гриффиндорцы! — зашипел Волан-де-Морт. — До тупости храбрые! Ты думаешь, твоя смелость тебе поможет?! — он остановился, задумавшись, через секунду хищно улыбнувшись. — Маленькая, глупая, храбрая львица… Ты думаешь, что отличаешься от нас, считаешь нас безумными убийцами, проливающими невинную кровь… Скажи… кто ты сейчас?

Она замерла, облизывая вмиг пересохшие губы. Сознание услужливо подкинуло образ окоченевшего трупа.

— Теперь ты одна из нас… такая же, как и все мы, — он обвел рукой зал, как будто здесь находились все его приспешники. — Твои руки запятнаны чужой кровью, твоя чистая душа осквернена! Что теперь скажут? А что скажет Гарри Поттер, узнав об этом?

Ее словно шибануло током, стоило услышать имя лучшего друга. Как ей теперь быть?..

— Как ты посмотришь ему в глаза? Бедное, наивное дитя… он и не знает, что скрывается за маской лучшей студентки…

— Заткнись! Я не такая, как ты! — вскрикнула девушка, зажав руками уши.

— Ооо! Ты и не знаешь, какая ты на самом деле! — расхохотался мужчина, подойдя к беглянке и наклонившись ниже. — Ты и не ведаешь, какие демоны живут в тебе! Первое убийство всегда прекрасно! Дальше пойдет как по маслу, родная. Сначала убиваешь незнакомца, потом еще, еще… а затем переходишь на близких. О, извини, я и забыл, ты ведь уже перешла!

Она вздрогнула и сморгнула слезы, навернувшиеся на глаза.

— Замолчи, ты ничего обо мне не знаешь! — вскинула она голову, смело заглядывая ему в глаза.

Он покачал головой, будто он отец, а она — неразумная дочь:

— Это ты ничего не знаешь о себе…

— Я не вернусь обратно! — закричала она, вскидывая спрятанную в рукаве палочку и откидывая мужчину от себя. Оборотень, до сего момента ничего не предпринимающий и стоявший у стены, тут же сорвался с места. Девушка бросилась в сторону, царапнув пальцами колонну и пытаясь за нее зацепиться, а секундой позже поняла, что выхватила из нее камень, осколком торчащий наружу, и летит куда-то в пропасть.

— Держи ее!

Фенрир в долю секунды оказался рядом, в последнее мгновение успев схватить девчонку за руку. Он облегченно вздохнул.

— Черта-с-два вы меня получите! — прошипела ведьма, подтянувшись на руке и со всей силы укусив нападающего. Оборотень взвыл сиреной и дернул руку на себя.

Этого мига беглянке хватило для того, чтобы выдрать руку из ослабившейся хватки и полететь вниз.