Кому ты такой нужен (джен)

Развлекать Анчифу разговорами пришлось поручить срочно вызванному Мелифаро, а чтобы жест не показался слишком хамским, Джуффин велел им разобраться с заказом из «Обжоры», который включал в себя то самое Баунунское Пепельное, которым он давеча дразнился. Потом Джуффин заперся в кабинете вместе с этим загадочным типом, в котором от Макса была только внешность, да и то изрядно подкорректированная вредными привычками и давешними воспитательными процедурами Биро Кадуни.

«Надо же, я растерялся, — восхищённо подумал Джуффин, садясь на ковёр напротив этого парня с мутными глазами. — Но на то он и сэр Макс, чтобы снова и снова меня удивлять. Но действительно ли это он?»

Незатейливая проверка поверхностных мыслей ничего не дала — этот парень был уверен, что его зовут Лауто Метесс, и что в этом кабинете он находится впервые. Ему ужасно хочется спать, но он почему-то уверен, что спать нельзя, категорически нет, только не без какого-нибудь средства, которое гарантированно свалит его с ног и оборвёт все связи с сознанием. Но вот до причины такой странной убеждённости почему-то докопаться не удалось. Как будто это был всего лишь иррациональный необоснованный страх, и это было забавно, но всё же требовало более тщательной проверки. Прошли те времена, когда Джуффин просто навязывал своё решение проблемы, не пытаясь разобраться в сути происходящего. Если и был на свете человек, которому Джуффин сильнее боялся бы навредить, чем Максу, таковой на память не приходил.

— Ну, что расскажешь, дружище? Как ты докатился до такой жизни?

Лауто озадаченно моргал, как будто не понимал, чего от него хотят, но на поверхности всё-таки крутились мысли, в разных вариациях повторяющие услышанный вопрос. Значит, не безнадёжно.

— А вы кто такой и почему интересуетесь? — спросил Лауто дерзким тоном человека, которому нечего терять.

Джуффин мысленно хмыкнул. Как бы поделикатнее донести до этого парня представление о том, кто здесь на самом деле хозяин положения? Но начинать сотрудничество с угроз не хотелось, а то, что «по-хорошему» ничего не выйдет было вполне очевидно.

— Давай так, — предложил Джуффин. — Ты откровенно отвечаешь на мои вопросы, а я за это дам тебе порцию качественной пыльцы малаш. Идёт?

— Сначала пыльцу, — потребовал Лауто.

Спорить не имело смысла. Джуффин послал зов младшему служащему, чтобы доставил требуемое со склада. Пока тот выполнял поручение, Почтеннейший Начальник откинулся в кресле и задумался.

Макс исчез больше года назад, то тогда не удалось обнаружить ни следа, ни намёка на то, что на самом деле произошло. Теперь же, когда объявился этот тип, не просто похожий на сэра Вершителя, но в его теле, которое можно было безошибочно опознать по некоторым особым приметам, кое-что начало, наконец, проясняться. Пока что ещё весьма смутно, но уже вполне очевидно, что Макс каким-то образом поменялся телами с этим Лауто Метессом и не сумел обернуть всё вспять. Осталось понять, как это произошло, где теперь Макс и почему не может вернуться. Что ж, задачка забавная, но не так, чтобы совсем уж безнадёжная. И, кстати, негоже развлекаться одному, есть ещё один человек, заслуживший право принять в этом участие.

«Шурф, ты как, не слишком занят?»

«Очень мило с вашей стороны в кои-то веки поинтересоваться, прежде чем приступить к сути дела, — не без язвительности отозвался Лонли-Локли. — Это наводит на мысль, что у вас что-то срочное и важное».

Раз он так многословен — значит, не занят.

«У меня есть кое-что интересное, — сообщил Джуффин. — Я в своём кабинете».

Он ни на чём не настаивал и ничего не предлагал, просто поставил в известность, почти не сомневаясь, как именно поступит Шурф. В конце концов, они в своё время неплохо сработались с этим занудой именно благодаря качеству характера, присущему им обоим — почти неконтролируемому любопытству. И действительно: не прошло и минуты, как он появился в кабинете. Собранный, строгий и в белом — всё как всегда. Оглядел кабинет, одарив хозяина лишь мимолётным взглядом, задержался на Лауто, который даже не думал подняться с пола, а лишь отполз к стене и опёрся на неё, обхватив тяжёлую голову. Он не заметил, что в комнате появился кто-то ещё — Шурф пришёл Тёмным Путём совершенно бесшумно.

С такого ракурса Лонли-Локли не мог увидеть лица этого бедняги, а других признаков, по которым в этом чучеле можно было узнать сэра Макса, не было. Поэтому Шурф лишь едва заметно приподнял брови, словно спрашивая: «Вы хотите, чтобы я исцелил его от безумия? А самому руку возложить недосуг?» Джуффин лишь помотал головой. За дверью уже слышались торопливые шаги младшего служащего, который нёс заказ.

Лауто поднял голову. Краем глаза Джуффин заметил резкое движение со стороны Шурфа, что было довольно неожиданно даже в этой ситуации. Но когда он поглядел прямо на Лонли-Локли, тот уже сидел абсолютно неподвижно с совершенно бесстрастным выражением лица.

— Держи, Лауто, — сказал Джуффин, подавая тому один из маленьких бумажных свёртков с зелёным блестящим порошком. — Теперь ты готов говорить?

Тот развернул пакетик, будто собираясь проверить качество содержимого, но потом резким движением поднёс его ко рту, намереваясь немедленно проглотить. Джуффин этого ожидал, и лишь стукнул указательным пальцем по подлокотнику кресла, в котором сидел, чтобы привести в действие заготовленное заклинание. Лауто застыл, парализованный, и лишь возмущённо и сердито вращал глазами.

— Как нехорошо обманывать, — терпеливо сказал Джуффин. Он неторопливо поднялся, подошёл к своей жертве, отобрал пакетик с пыльцой, и только тогда снял заклятие. Пропустив мимо ушей поток отборной брани, не содержащей ни одного слова, позаимствованного из лексикона других миров, он вернулся в кресло и сказал, теперь уже намного более строго: — Мы поговорим. И давай по-хорошему, просто отвечай на вопросы. Потом получишь то, что хочешь. Я свои обещания не нарушаю.

Лауто смотрел на него с обидой и злостью, но спорить не стал. Лишь обвёл комнату мутным взглядом и только сейчас заметил Лонли-Локли. Ни тени узнавания, ни слова реакции.

— Где ты жил, пока не попал в это тело? — спросил Джуффин. — Где твой дом, и почему ты туда не вернулся?

— Чего? — тупо переспросил Лауто. — Куда я попал, куда должен вернуться? У меня нет дома. Я много лет жил в Капутте, потом дом отобрали за долги, и я решил устроиться матросом. Но капитаны меня не любят. Один бросил меня в Азабате, пришлось ждать кого-нибудь, кто примет меня в команду. Следующий оставил меня в Чечкисе… или в Чумчаке, не помню уже, они так похожи… Потом я был в Бануме, где я и устроился к этому парню, — он недоброжелательно кивнул на Лонли-Локли, которого, видимо, принял за своего последнего капитана. — Поколотил меня, бызлюк эдакий, и пиратам отдал. А теперь что, мразь? Каяться явился? Так я к тебе больше не пойду, мне вон хороший человек пыльцу обещал, а он обещания не нарушает.

Лицо Шурфа оставалось непроницаемо-бесстрастным, даже Джуффин не смог распознать ни одного оттенка чувств, которые раньше были для него более-менее очевидны. Вот это концентрация!

— А чем ты занимался до того, как покинул Капутту? — спросил Джуффин. — У тебя есть семья, друзья? Сколько тебе лет?

— Сто семьдесят, или около того, — невнятно пожал плечами Лауто. — Семьи нет, друзья исчезли, как только деньги закончились. Кому я такой нужен — без денег…

Он заметно погрустнел и, наверное, мог бы расплакаться, если бы ещё немного подумал о своей печальной участи. Но Джуффин не дал ему погрузиться в рефлексию.

— А внешность твоя когда изменилась? Неужели тебя это не удивило?

Лауто лишь непонимающе пожал плечами — мол, о чём это вы?

Что, впрочем, вполне возможно, если он пил, не просыхая, а когда просыхал — засыпался пыльцой малаш. Он вполне мог даже не заметить, что что-то в его жизни изменилось, и что он проснулся не в той канаве, в какой уснул. Оставалось понять, каким образом Макса занесло в Капутту и где он сейчас. Даже проснувшись в канаве, как-то трудно представить, чтобы он опустил руки и смирился со своей никчемностью. Разве что Лауто было суждено не только имуществом поплатиться за свои вредные привычки… но о худшем думать пока не хотелось.

— Ладно, держи, — сказал Джуффин, возвращая страдальцу пакетик с пыльцой, тайком отсыпав, впрочем, половину. Если парень, наконец, уснёт, будет легче работать с его травмами и с его памятью.

Лауто жадно засыпал пыльцу себе в рот и размяк, ожидая, пока наркотик подействует.

Это было немного странно. На организм Макса местные вещества действовали очень сильно и не всегда предсказуемо. Почему же теперь организм не бунтует, а просто погружается в глубокий коматозный сон? Или дело было не в самом организме, а в сущности Вершителя, некогда его населявшего? Любопытно.

— Что ж, теперь можно и поработать, — сказал Джуффин, когда Лауто окончательно обмяк и отключился. — Давай, Шурф, займись его спиной, а я погляжу, что творится в этой голове.

В голове было пусто. Абсолютно пусто, не только в поверхностном слое, заблокированном наркотиком, но и в воспоминаниях о прошлом. Лишь приторно-липкие оттенки страха — как след на песке от того, что когда-то случилось. Но никаких отчётливых воспоминаний.

Когда Джуффин попытался проникнуть глубже, спящий вздрогнул всем телом, но не проснулся. Однако запах безумия стал почти невыносимым.

— Гадость какая, — пробормотал Джуффин и стёр следы собственного вмешательства. — Всё-таки придётся вызвать Абилата, так будет надёжнее.

И сразу же выполнил своё намерение, чтобы королевский знахарь прибыл как можно скорее.

— Ну и что ты об этом думаешь, Шурф? — спросил Джуффин, возвращаясь в кресло.

Спина Лауто была уже в полном порядке, так же как и ссадины на руках и ногах, а ускоренное заживление треснувших рёбер запущено. Некоторое время Лонли-Локли молча сидел в кресле напротив, соединив кончики пальцев, а потом всё-таки заговорил:

— Всё это очень, очень странно. С одной стороны, меня радует, что у нас, наконец, появилась хоть какая-то зацепка в деле Макса. С другой стороны…

Он снова умолк, так что даже Джуффин, и сам не брезговавший драматичными паузами, начал раздражаться. Но Шурф, похоже, не просто выдерживал интригу, а напряжённо о чём-то размышлял.

— Я много читал о способах обменяться с кем-то телами. Обмен Басаха, путешествие-с-полным-погружением, зелье третьей молодости… среди них есть и обратимые и необратимые, и те, которые требуют согласия обеих сторон, и те, которые можно провести принудительно. В библиотеке Ордена довольно много подобной литературы…

— Да, да, я прекрасно помню, что устроил Максу бывший Великий Магистр. Переходи к сути.

Шурф проглотил это пренебрежение к его дотошности, не поморщившись, но всё-таки изложил свою основную мысль:

— Ни в одном из этих случаев след человека не исчезал. Он перемещался, подобно перемещению Тёмным Путём, но не исчезал насовсем. О запахах, впрочем, упоминаний в книгах не было — нюхачей всегда было меньше, чем мастеров преследования…

— Это действительно странно, — согласился Джуффин. — Но всё-таки кроме Макса на след… мертвеца никто из нас становиться не мог.

Шурфа заметно перекосило, но от протестующих комментариев он воздержался.

— Ладно. Но почему тогда не получается отправить ему зов? — продолжил он излагать свои сомнения. — Ощущения при отправке зова покойнику вполне определённые. А в случае Макса это было похоже, как если бы он просто отправился в другой мир.

— Может, он и отправился, — без особой убеждённости сказал Джуффин.

«И там погиб», — повисло в воздухе. Иначе след бы не исчез. Но тут тоже не сходилось: в каком из миров ни околачивался бы мертвец, зов уходит в одно и то же пространство. Но если вспомнить гипотезу о том, что Вершители умирают безвозвратно…

— Вот что, — решительно сказал Джуффин. — Если Макса действительно больше нет в живых, мы с тобой тут зря тратим время, и беспокоить Абилата из-за этого отброса нет смысла, — он кивнул на дрыхнущего на ковре Лауто. — Так что либо мы расходимся, либо прорабатываем только те версии, в которых Макс жив.

Шурф согласно кивнул. Судя по всему, он пришёл к тем же умозаключениям насчёт Вершителя, и это ему сильно не понравилось.

На этом обсуждение застопорилось. Рабочих версий о том, как Макс мог остаться в живых и при этом потеряться, не было.

— Давай попробуем начать сначала, — предложил Джуффин. — В тот вечер, когда он пропал, у него была назначена с кем-то встреча. Могли ли его заколдовать именно тогда? Или просто Макс решил поиграть в игру, но заигрался и попал в эту переделку? Вот, что нужно выяснить: когда именно Лауто получил это тело.

— И если он умудрился не заметить разницы, значит, он был похожей комплекции, — подхватил Шурф, — и они с Максом находились где-то неподалёку друг от друга. Как минимум, в одном городе.

— Тогда остаётся понять, каким образом Макс оказался в Капутте… или где это произошло.

— Он мог пройти туда Тёмным Путём. Может, в Капутте ему была назначена встреча? Но он ни словом об этом не обмолвился… а ведь это довольно занятная информация, вряд ли он смог бы умолчать об этом, если бы заранее планировал… а секретов в тот вечер у него не было, я почти уверен.

— Всё это очень хорошо, — сказал Джуффин со вздохом. — Но кто и как, во имя всех Грешных Магистров, заставил его провести этот ритуал и поменяться с телами с этим бедолагой? Не верю я, что Лауто Метесс способен на такую магию.

Шурф не ответил, но было и так ясно: Макса могли провести. При всём его могуществе, интуиции и проницательности, иногда он бывал непростительно невнимателен к мелочам. Так что, зная его, недоброжелатель вполне мог сыграть на этом его качестве. Впрочем, возможна ещё одна версия.

— Или его шантажом вынудили сделать это.

Но чем ему могли пригрозить? Жизнью и здоровьем кого-нибудь из близких? Так леди Меламори в Арварохе и ей поди ещё пригрози. А все остальные близкие люди были в Ехо, и в те дни, когда Макс исчез, никому из них никто не угрожал. Или это была скрытая, неочевидная угроза, которая так же незаметно исчезла, когда Макс выполнил требование шантажиста? Или что-то угрожало самому Ехо? Или всему Миру? Или какому-нибудь из других миров, полюбившихся Максу? Тому же Шамхуму…

И почему его не помнит Рани?

Вот он, ещё один вопрос, чрезвычайно важный как раз из-за своей необъяснимости. Как такое могло получиться, что весь Мир помнит Макса, а Рани, жительница Тёмной Стороны — нет?

Размышления Джуффина прервал появившийся посреди кабинета Абилат Парас, королевский знахарь.

— Простите, что пришлось задержаться, — вежливо сказал он, поочерёдно кивая сначала Джуффину, потом Шурфу. Затем, не медля ни секунды, он опустился на ковёр рядом с Лауто и провёл руками над его бессознательной тушкой.

— Ох, грехи мои тяжкие, — проворчал Абилат. — Сколько же он себя этой дрянью травил…

— Сколько? — тут же спросил Джуффин.

— Уж никак не меньше года, изо дня в день. Понадобится время, пока вся отрава не покинет организм. Я могу немного ускорить детоксикацию, но всё равно ему понадобится тщательный уход. Если хотите, я могу походатайствовать перед настоятелем королевского лазарета…

— Не стоит, — перебил его Джуффин. — Мы позаботимся о нём сами. Нам выйти, или мы тебе не мешаем?

— Можете подождать здесь, дело недолгое, — сказал Абилат и начал творить какие-то совершенно особые лекарские заклинания. Кое-какие пассы были Джуффину знакомы, но чтобы полноценно их повторить нужно обладать истинным призванием целителя.

— Вот и в… — начал Абилат, но умолк на полуслове. Лауто задрожал во сне и начал что-то неразборчиво бормотать.

— Дай угадаю: ты блокировал действие последней дозы пыльцы? — спросил Джуффин.

— Да, но это не должно было подействовать так сильно! Детоксикация должна была идти постепенно в течение нескольких дней…

— Это не последствия детоксикации, — сказал Джуффин, подскакивая к Лауто подобно хищному зверю. — Ему просто снится кошмар. А ну-ка, подвинься, моя очередь…

Он положил руку на макушку спящему Лауто и попытался хоть краем глаза увить, что же ему снится настолько ужасного, что он отказывался засыпать без наркотика? Неужто им предстоит иметь дело с очередным Безумным Рыбником с неправильно убитыми магистрами?

А что, это было бы интересно. Если бы Максу вдруг приспичило поразвлечься, а потом он попытался спрятаться от своих жертв, пользуясь опытом Шурфа, о котором знал из рассказов… это вполне могло привести к такому странному эффекту! Вот только было совершенно не похоже на Макса и его представления о веселье.

К вящей досаде и удивлению Джуффина, разобрать что-либо отчётливое в кошмаре этого парня было невозможно. Лишь какие-то смутные мелькающие образы, ускользающие из-под взгляда, стоит к ним присмотреться. Тяжёлые и пугающие, но вперемешку с весёлыми и даже счастливыми, а потом снова горе вперемешку со смехом… даже во сне запах безумия стал настолько сильным, что в комнате почти невозможно было находиться.

— Разбудите его! — взмолился Абилат. — Давайте же, разбудите, ему нужно помочь, пока не поздно!

Не столько из желания срочно помочь Лауто, сколько из сочувствия к целителю, Джуффин похлопал психа по щекам, а потом и вовсе приподнял над полом и слегка потряс.

— Давай, мальчик, под…

— У-у-а-а!

Лауто зашевелился, плохо контролируя своё тело и попытался отползти прочь от Джуффина и от Абилата и спиной наткнулся на колени Шурфа, застывшего каменным изваянием в кресле. Лауто вскрикнул испуганно, исполнил какой-то противоестественный кульбит и попятился к дальней стене, чтобы держать всех троих в поле зрения.

— Кто вы такие?! Кто вы все такие?! Где я?!

— Лауто успокойся, я хочу тебе помочь, — миролюбиво начал Абилат. Ему явно было не привыкать к таким сценам, но если учесть, что когда-то сам сэр Макс помогал ему исцелять безумцев, чувствовал себя знахарь несколько неловко.

— Не подходите! Не трогайте меня, вы, сумасшедшие! Где я?!

«Оглушить бы его, — подумал Джуффин. — И вызвать санитаров из приюта безумных с усмиряющими кристаллами. Вот только грубая магия может навредить ему ещё сильнее. И почему этот Шурф перестал носить свои Перчатки Смерти?»

Скосив взгляд на Лонли-Локли, Джуффин с удивлением обнаружил всё ту же абсолютно непроницаемую каменную маску, которая свидетельствовал о заоблачном всплеске эмоций и о такой же степени концентрации. «О чём он так напряжённо рассуждает? — думал Джуффин. — Неужто заметил что-то, что упускаем мы с Абилатом?»

Лауто тоже не оставил хладнокровие Шурфа без внимания, и, то ли ошибочно сочтя его наименее опасным из присутствующих, то ли руководствуясь какими-то ещё нездоровыми соображениями, рывком преодолел полкомнаты, спрятавшись за спиной Великого Магистра.

— Ну всё, Лауто, хватит, — напряжённо сказал Джуффин, намереваясь прекратить этот балаган. Парень нуждается в лечении, а они тут бег с препятствиями устраивают. Он начал сплетать очередное парализующее заклинание — как бы теперь Шурфа ненароком не зацепить… — Мы помочь тебе пытаемся, как ты не понимаешь? Иди сюда, Абилат тебе поможет…

Джуффин уже был готов бросить заклинание, как Лонли-Локли вдруг поднял ладонь в предупреждающем жесте, а потом медленно поднялся и обернулся.

— Бросай эту игру, Макс, сейчас же, — довольно холодно сказал он. — Не знаю, чего ты пытался добиться, но ты абсолютно точно перегнул.

— Чего? — растерянно переспросил Лауто. — Как вы меня назвали?

Изумление на его лице было абсолютно искренним, вне всяких сомнений. Теперь он явно жалел, что выбрал Шурфа в качестве прикрытия и смотрел на него с непередаваемым ужасом.

Лонли-Локли, казалось, и сам усомнился в собственной правоте и как-то едва заметно сник. Он сделал крохотный шаг влево, освобождая Джуффину линию огня.

Через секунду Лауто уже не мог оказывать сопротивления.