клевчук

Один был Словом, другой - Мечом.
Тот жертвой был, тот - палачом.
Из века в век. Из рожденья в смерть.
И мог ли кто-то уйти посметь?

Труден путь в Москву из Холмогор.
Труден путь от рыбного промысла к науке.
Труден путь к самому себе.
А ты иди, Михайло. Не останавливайся.
"... И может собственных Платонов
И быстрых разумом Невтонов
Земля Российская рождать!"

Под небом голубым
Нам Хогвартс всем знаком,
Со стенами и башнями,
С хрустальным потолком.
И строили его
Все дружно и без ссор:
Ровена, Хельга, Салазар
И Годрик Гриффиндор.
Тебя там встретит множество чудес,
Ты станешь сильным магом - а пока
Вокруг еще шумит Запретный лес,
И звезды светят прямо с потолка.

Замечательная история о единстве порядка и хаоса. А еще - о любви, конечно.)

Минута отдыха на передовой. Когда можно поговорить о доме, или вон потрепаться о вечном - то есть о бабах, и письмо почитать, и делами заняться... А потом опять будет бой - и сколько их из того боя не вернется?
Спасибо, автор. За историю. За бережное отношение к деталям. За язык - именно так и говорили в двадцатом веке, и никак иначе - я-то хорошо это помню!

Когда впереди маячит прибыль - если не сверхприбыль - то перед этим меркнет все. И мораль, и этика, и наука. Какой контакт? Какой иной разум? Это все не-рен-та-бельно!

Героика космической эры. Несбывшийся мир Полдня.
В нашем мире, где при слове "звезды" возникают ассоциации не с небесными светилами, а с гламурными поп-идолами. В мире, где нужны не космонавты, а рекламщики и адвокаты.В мире, где человек человеку бревно, падающего толкни - и ничего личного, это просто бизнес.
Спасибо, автор. За возвращение в юность. Когда все было по-другому.

Простите за неумелое подражание - как уж вышло.

Незваная гостья
Пришла, не оставив следов.
Лежат на гобане
Шесть медных монет -
Тебе, Юки-химэ.

Получилась чудная история - в которой переплелась детективная составляющая с горьковатым привкусом угасания. Бедная миссис Хадсон, которая уже не помнит того, что делала накануне. Слегка смирившийся с человеческим несовершенством Холмс, для которого вся история с пропажей кольца ясна, как белый день. Привычно восхищающийся гениальностью друга Ватсон.
И шесть "наполеонов" - отсылкой к давнему запутанному делу, когда мир был моложе и ярче, девятнадцатый век не уступил место веку двадцатому, а миссис Хадсон помнила абсолютно все.
... а жизнь, прожитая всеми героями Конан Дойла, подходила к концу - как те несчастные раскрошенные пирожные, в которых не было ничего, кроме тонких коржей и сладкого крема...

Напишешь хоть фик, хоть оридж -
И вечная эта фишка:
народ начинает спорить -
Что ты перегнул слишком.
Что "так ваще не бываит"!
Что "аффтар, напейся иаду!"
И автор офигевает -
А что вам вообще надо?
Ведь автор сказал только
Лишь то, что стоит в тексте.
"Па рускаму вам двойка -
Сглаголами не вместе!"
И автор решил:"Вашу мать!...
Не буду ничего... черкать!"

Где куклы, где кукловоды?
Забылось сквозь дни и годы.
Испанскую сарабанду
Оркестр уже не выводит.
Мертвы кардинал, королева,
Подвескам в музеях рады...
Былые молчат напевы...
И все же Малфои - гады!)

По земле поземка мчится,
Воет призрачная стая -
И становится волчицей
Та, что Север вспоминает.
Позади осталось детство,
Дом, семья, улыбки, танцы...
Бьется лютоволка сердце -
Сердце Старков. Сердце Сансы.

Хитроумному надо герою
Топором меднокованным споро
Плот построить -
И с помощью (рыбки?)
нет, Афины, конечно! Пуститься
по волнам виннопенного моря
Чтоб увидеть родную Итаку...
Смилуйся, (государыня рыбка!
тьфу ты, пропасть) - Богиня Афина!

Одну простую сказку,
А может, и не сказку,
А может, не простую,
Решил я рассказать...
Яга там - ух какая!
И никуда не деться,
И младшему Ивану
придется удирать...
Но старшего Ивана,
Варяжского героя,
Яга не напугала,
Совсем наоборот...
Короче - прочитайте!
Я тайн вам не раскрою.
А мед с усов варяжских
не попадает в рот...)

Не бывает сказка лживой.
И безумной - не бывает.
Если Сказочники живы,
То безумье отступает.
Ни к чему твои угрозы,
Ничего тут не поделать -
Ледяные тают розы
В замке Белой королевы.
Слово "вечность" соберется
Льдом... мозаикой на блюде.
Снова Нарния вернется...
Верь, Эдмунд. Все так и будет.

Не бывает на Гражданской героев.
Ни в России, ни тем более - в Штатах.
А погибших молча в землю зароют,
а пропавших - даже не посчитают.
Тонкой веточкой израненной ивы
словно палочкой волшебной помашешь...
И, наверно, останутся живы
Кто-нибудь. Одно лишь время покажет.

От колодца и до дома - двести девяносто семь шагов.
От счастливого, беззаботного детства до сиротства - пять дней. И те же двести девяносто семь шагов. От позорного заточения до свободы - двести девяносто семь зарубок на старом сундуке. история иногда склонна повторяться, выполняя твои самые заветные желания. Вопрос только в цене.
И стать взрослым хотелось бы не такой сценой...

"Ужасно, когда тебя пытает не враг, а чиновник. Вот посмотрите на мою левую руку. Мне ее отпилили в доброй довоенной охранке, в три приема, и каждый акт сопровождался обширной перепиской... Палачи выполняли тяжелую, неблагодарную работу, им было скучно, они пилили мою руку и ругали нищенские оклады. И мне было страшно. Только очень большим усилием воли я удержался тогда от болтовни." (с)
Обыкновенный фашизм - как он есть в магическом мире. Без патетических лозунгов, театральных жестов вроде запущенной в небо метки или кровавых битв. Скучная, повседневная работа министерского чиновника, у которого уходит в минус бюджет, которому требуется присутствовать на заседании комиссии по грязнокровкам, которому надо как-то удержать "Лицо Магической Британии" от присутствия на рождественском балу - а то иностранные наблюдатели могут не оценить, да тут еще тихий саботаж невыразимцев... Обыкновенный фашизм, страшный именно этой своей обыденностью.

Когда мы теряем тех, кого любим, это очень больно. И очень тяжело поверить, что уже - все. Некому рассказать, что произошло с тобой за день, некого позвать - ты слышишь меня? - не с кем просто помолчать рядом... Но рано или поздно боль становится привычной. Отходит в сторону. Тихо идет рядом с тобой, на шаг позади. Надо просто прожить самые страшные первые дни после потери. Или недели. Месяцы.
И тогда ты поймешь, что те, кто любил тебя, не ушли в никуда.
А жизнь идет своим чередом.

Зябко...
От проклятия, сжигающего тебя заживо?
От ледяных сквозняков старого замка?
От прожитой - не своей - жизни?
От запоздалого сожаления, так и не ставшего раскаянием?
... ничего. Скоро все закончится. Тихо, Фоукс.