Навсегда (гет)

Над Запретным лесом, окутанным мраком и мглой, плавала луна, утопая в серебристых облаках. По тропинке, петлявшей меж высоких сосен и елей, шли три парня. Они не боялись ни страшной ночи, ни осеннего холода, ни даже Запретного леса, где кишмя кишили разные чудовища и твари. Они уверенно шагали в темноте, ничуть не боясь перспективы умереть самой ужасной смертью.

— Ай, Хвост! Не торчи под ногами! — зашипел Сириус, едва не споткнувшись. Что-то маленькое и тёмное скользнуло около его ноги и растворилось в ночи. — Хватит выпендриваться, жалкая крыса!

— Давай немного потише, Сириус! — взмолился Римус, через плечо поглядев на друга. На его взволнованное лицо со шрамами и царапинами падал серебристый свет луны, которая, к его счастью, была неполной. — Не хватало ещё парочку кентавров за собой захватить.

— Да нет, Бродяга, кричи во всё горло — я ещё никогда не катался на кентаврах! — усмехнулся Джеймс, идя впереди всех. Римус строго посмотрел на него, и Джеймсу пришлось спрятать ухмылку и заткнуться.

До полянки, обросшей высокой омертвелой травой, они дошли в молчании, слыша, как где-то ухает сова и завывает зверь. По земле, шурша кустами, бегал Питер, обратившийся в крысу. Как только парни остановились и сели на мокрую траву, он превратился обратно в себя и широко улыбнулся. Его маленькие водянистые глазки азартно блеснули.

— Вот это круто! Вот это класс! Видели, как ловко на этот раз я превратился?

— Ну конечно, — фыркнул Сириус недовольно. — Ты превращаешься в жалкую крысу. Это же легко!

Глубоко оскорблённый, Питер присел возле Римуса, который выудил из кармана палочку и принялся тыкать ею в карту Мародёров, аккуратно разложенную на коленях.

— Идите потренируйтесь, парни, — сказал он. — А я пока доработаю карту.

Сириус, ворча что-то под нос, поднялся с места, Питер тут же обратился в крысу и зашуршал по мокрой траве, а Джеймс, подправив очки, взглянул на Римуса и спросил:

— Разве в ней есть какие-то неполадки? Да она идеальна, чёрт возьми!

— Не совсем. Вот, например, она показывает, что профессор Кеттлберн расхаживается в кабинете МакГонагалл. Но Кеттлберна нет в замке уже целую неделю, и ему, вообще-то, нечего делать в кабинете МакГонагалл. А вот якобы у леса слоняется наш любимый Нюниус…

— Я понял, понял.

Джеймс устремил взгляд на Сириуса, точнее на огромного чёрного пса, в которого он успешно превратился.

— Браво, Бродяга! — с улыбкой сказал он. — Теперь моя очередь!

Он закрыл глаза, сосредоточился и в следующую секунду превратился в красивого рогатого оленя, шерсть которого лоснилась и переливалась под светом луны. Прогарцевав, Джеймс пустился рысцой, и собака последовала за ним.

— Только не уходите далеко! — успел крикнуть Римус, прежде чем Джеймс и Сириус рванули в густую чащу леса. Питер остался с Лунатиком, наворачивая возле него круги.

Джеймс и Сириус бежали наперегонки, огибая деревья и валуны. Под их копытами и лапами шуршала обледенелая трава, ветер обтекал их звериные тела. Оба они чувствовали себя невероятно свободно и счастливо. Всё-таки здорово, что у них получилось стать анимагами. В таком обличии гораздо легче следить за Римусом, который каждое полнолуние превращается в неконтролируемого оборотня.

Джеймс припустил сильнее и оторвался от Сириуса, который с интересом остановился у куста шиповника. И тут ему почудилось какое-то движение вдалеке: что-то невысокое и чёрное метнулось от одного ствола дерева к другому. Он, перепрыгнув высокие колючки, рванул за сосны и принял своё обличие. Переполненный подозрением, он подправил очки, вытащил палочку из кармана и выглянул из-за дерева. Мимо пробежала большая чёрная собака.

— Нет, Сириус! — успел лишь прикрикнуть вслед он, а потом раздался душераздирающий вопль.

Не думая, Джеймс стремглав побежал на утихающее эхо крика, миновал сосны и ели, вылетел из Запретного леса и оказался на опушке неподалёку от Гремучей ивы. Вдалеке сиял Хогвартс. Вокруг стояла мёртвая тишина, Сириуса не было, зато на земле валялась чья-то скрюченная фигура. Луна, вырвавшись из облака, осветила малосимпатичное, насмерть перепуганное лицо Северуса Снейпа.

Джеймс нервно выдохнул. Его только тут не хватало! Он понадеялся, что Снейп его не заметил, быстро развернулся и уже хотел было рвануть обратно в лес, но тут раздался нервный вскрик слизеринца.

— Поттер! Я видел, как ты выбежал из леса!

Джеймс обернулся к Снейпу, изображая на лице самую правдоподобную невинность.

— Нет, приятель, я только что пришёл…

— Я видел! — завизжал Снейп отчаянно и вскочил с земли, попутно отряхивая перепачканную мантию.

В его сальных волосах запутались травинки, чёрные, как лужицы, глаза злобно сузились, неприятная физиономия исказилась в гримасе гнева. Джеймс понадеялся, что на его лице не выразилось всё отвращение, которое он испытывал к этому уроду. В этот момент надо быть самой обходительностью и добротой — Снейп может рассказать всё Дамблдору.

— Сначала из леса выбежала огромная чёрная псина, а потом ты! — продолжал брюзжать Снейп, скривив губы.

Джеймс, глубоко вздохнув, как ни в чём не бывало ухмыльнулся и крайне спокойно произнёс:

— Там не было никакой псины.

— Что ты делал в лесу? — требовательно спросил Снейп, и Джеймс решил, что это перебор. Кто-кто, а это патлатое чудовище не имело права так с ним разговаривать.

— Какая тебе разница! — рявкнул он, сильнее сжав в руке палочку. Безумно хотелось пустить в этого гада какое-нибудь заклятие, однако он себя с трудом, но сдерживал.

— Выходить из замка ночью запрещено! Что ты тут делаешь?

— Если запрещено, то почему ты здесь? Ты что, Нюниус, следил за мной?

Неприятное лицо Снейпа сморщилось. Следил, понял Джеймс. И это сильно его возмутило. Подумать только, ещё бы чуть-чуть — и это чудовище узнало бы все их секреты! Внутри вспыхнул небывалый гнев, но Джеймс попытался держать себя в руках.

— Шёл бы ты, Нюниус, в замок, — как можно спокойнее выговорил он.

— Я знаю, чем ты со своими дружками занимаешься! — заявил Снейп злостным шёпотом. Лунный свет падал на его землистое лицо, делая его зловещим и уродливым. — Я знаю, что вы замышляете какую-то гадость. Я знаю, что у вас на уме. Я всё расскажу…

— Ничего ты не знаешь, Нюниус! — прорычал Джеймс и подскочил к Снейпу, с трудом заставляя себя не направлять на него палочку, из которой уже вовсю сыпались искры. — Если ты снова будешь следить за нами, клянусь, я превращу тебя в таракана и раздавлю!

Эта угроза ничуть испугала Нюниуса. Он ядовито осклабился и вымолвил как бы между прочим:

— Через пару дней будет полнолуние…

— И что?

— Да ничего, так, как факт. Думаю, одному твоему дружку очень понравится полная луна…

Терпение у Джеймса лопнуло. Он вскинул палочку и ткнул её в грудь Нюниуса. Тот подпрыгнул на месте, но страха не показал.

— Ещё слово, ещё одно слово, Нюниус…

— Ага! Значит, ты этого не отрицаешь!

— Левикорпус! — не выдержал в конце концов Джеймс.

Вскрикнув, Снейп перевернулся вверх тормашками и повис в воздухе. Его тощие ноги задергались, чёрные сальные волосы завозились по мокрой траве. Он что-то отчаянно завопил, пытаясь выудить из-за пазухи палочку. А заклинание Левикорпус просто превосходное! Как-то раз Джеймс услышал его от слизеринцев и решил использовать против них же. Отличная штука!

Джеймс громко рассмеялся.

— Ну что, Нюнчик, приятно висеть вверх ногами? Классные подштанники…

— Заткнись, Поттер! Отпусти меня!

— Поклянись, что не будешь следить за моими друзьями!

— Ну я тебе… Да я тебя…

— Либерокорпус!

Снейп плашмя грохнулся на землю, пропищав, как маленькая девчонка. Джеймс еле-еле подавил хохот, который рвался наружу, и, направив палочку на Нюниуса, жёстко сказал:

— Если я ещё раз увижу тебя…

— Петрификус тоталус!

— Протего! — успел крикнуть Джеймс. — Экспеллиармус! — Палочка вылетела из хлипких ручек ошарашенного Нюниуса и приземлилась у него за спиной. — Ну всё, Нюнчик!

Джеймс подскочил к Снейпу, который попятился назад, чтобы поднять палочку, и ударил его по крючковатому носу. Раздался хруст и тихий вскрик.

— Эпискеи! — тут же произнёс Джеймс, направив палочку на скорчившегося Снейпа. — Лучше беги, Нюниус!

— Я ещё задам тебе и твоим друзьям! — бросил сквозь зубы Снейп, и Джеймс снова не выдержал и ударил его под дых.

Снейп скрючился в три погибели и застонал.

— Беги пока можешь, Нюнчик.

— Это ещё не всё, Поттер. — Одарив Джеймса ядовитым взглядом, Снейп неуклюже встал, поднял палочку и, прижимая руку к носу, рванул прочь.

Джеймс расслабленно выдохнул, когда никчёмная фигура Нюниус растворилась в темноте. Он перекинулся в оленя и стремительно побежал обратно к друзьям. В голове бились гнев и желание снова побить этого гадкого Снейпа. Он постоянно следил за ними, но никогда так близко не оказывался. Подумать только, ему стоило только пройти по тропинке, и он бы встретился с тремя анимагами и одним Римусом.

Лунатик в компании Питера до сих пор сидел за картой. Когда Джеймс в образе оленя подошёл к ним, он посмотрел на него, нахмурил брови и пробормотал:

— Уж не знаю, верить ли карте…

Джеймс превратился обратно в себя и кивнул, присаживаясь возле Питера, который смотрел на него, выпучив водянистые глазки.

— Верить. Я же сказал: карта идеальна! Нюниус тёрся у леса, — отрапортовал Джеймс. — Значит, Кеттлберн и МакГонагалл этой ночью вместе? Вот же проказница!

— Ты ушел с темы, — строго сказал Римус. — Снейп.

— Ах да. Но Кеттлберн и МакГонагалл…

—Так ты прогнал Нюниуса? — взволнованно спросил Хвост.

— Ага, — небрежно кивнул Джеймс. — Наподдавал ему немного…

Римус вскинул бровь и отложил карту и палочку.

— Насколько немного? — В голосе его звучало предостережение, которое не очень понравилось Джеймсу. Лунатик, как всегда, был ко всем добр, слишком добр.

— Ну, я его ударил и сломал нос, — нехотя признался он. Ему хотелось смеяться. Перед глазами до сих пор стояла побледневшая физиономия Нюнчика.

Питер захихикал в ладошки, Лунатик раскрыл рот, чтобы отчитать Джеймса, а Джеймс уже приготовился выслушать гневную тираду, но тут из-за дерева вылетела чёрная собака.

— Вы не поверите, кого я видел! — вскричал Сириус, обратившись обратно в себя и подбежав к друзьям. На его губах играла дурацкая наглая улыбочка, глаза сияли безумным блеском. — Нюниуса! Он, кажется, пытался вынюхать, что мы тут делаем. Я бежал со всех ног, и тут он как вылетел из-за сосны, как увидел меня, как завизжал! Я чуть не умер от смеха! Вот только собаки не умеют смеяться…

— Он видел меня, — хмуро сообщил Джеймс, подправив очки и пристально взглянув на Бродягу. — Мы с ним немного попрактиковались в применении заклинаний.

Сириус издал лающий смешок и хлопнул Джеймса по плечу.

— Так ему и надо! Молодчина, Сохатый! Задал жару?

— В этом нет ничего хорошего! — сказал Лунатик, вперив хмурый взгляд в Джеймса. — Он мне тоже крайне неприятен, но, может, не нужно его задевать?

— А почему нет? — спросил Питер и пожал плечами. — Он такой неприятный. И он следил за нами. Он этого заслуживает.

Джеймс, соглашаясь с Хвостом, кивнул. Вообще-то кроме неприятности Нюниуса, его кое-что еще раздражало в этом уроде — он получал внимания от Лили Эванс больше, чем заслуживал.

— Нет, так нельзя! — запротестовал Римус.

Бродяга лег на траву и, закинув руки за голову, фыркнул:

— Ты меня раздражаешь своей праведной жизнью, Лунатик.

— Кто-то же должен…

— Кажется, он догадывается о твоей мохнатой проблеме, Лунатик, — сказал Джеймс, прерывая Римуса. — Он сказал, что кое-кому из моих друзей очень понравится полная луна. Недвусмысленно, правда?

Римус заметно напрягся. Он потупил взгляд, а Сириус, вскочив на ноги, закричал:

— Вот же жук! Вот же гад! Копает под нас! Вот же кретин! Да я ему шею сломаю!

— Но зачем ему это нужно? Следить за ними? — встревожено спросил Питер и потянул пальцами воротник рубашки, будто начал задыхаться. — Неужели лишь из-за того, что мы его периодически… ну, короче, не уважаем?

Джеймс пожал плечами. Он посмотрел на сникшего Лунатика и, пытаясь вложить в голос побольше уверенности, сказал:

— Мне кажется, он просто завидует. Мы ведь крутые, прямо душки! А он? Сопливый, патлатый идиот. Хочет, чтобы нас тоже все ненавидели, презирали…

— Очень может быть, — покачал головой Лунатик. — Вас все возненавидят, когда узнают, что вы дружите с оборотнем…

— О, да брось, Рем! — Бродяга закатил глаза и пихнул Лунатика в плечо. Тот неуверенно улыбнулся уголками губ, всё ещё изучая травинки. — Мне всё равно, что они будут думать обо мне, если узнают правду. Пусть катятся со своими предрассудками куда подальше!

— Вот и закроем эту тему. Просто будем держать ухо востро, — сказал Джеймс, поднимаясь с земли. — Надо доделать карту и внимательно отслеживать Нюниуса. Кто знает, что крутится в его больной башке.

— Отличная идея, — кивнул Сириус. — А теперь пойдёмте в замок. На сегодня достаточно, мы отлично потренировались. Я был шикарен, как вам кажется?

— Я был в сто раз лучше! — пискнул Питер, вставая и поправляя сбившуюся мантию.

— Не ссорьтесь, девочки. Я был круче вас всех! Особенно когда сломал Нюниусу нос, — произнёс Джеймс, гордо вскинув голову и ухмыльнувшись.

Лунатик, слушая друзей, широко улыбался.

— Ну вы и самовлюблённые типы!

Парни торопливо вышли по тропинке из леса и двинулись к замку. Ночь была тихой и поздней, Джеймс очень устал, и надо было вздремнуть, чтобы набраться сил, — завтра намечался первый матч против слизеринцев. Ему как никогда хотелось задать Слизерину.

Добравшись до замка, мальчики остановились у высоко расположенных окон башни Гриффиндора. Одно окно было распахнуто, и Джеймс, направив на него палочку, тихо произнёс:

— Акцио, метла!

Задев створки, из окна вылетела метла Джеймса, «Комета» последней модели. Описав в воздухе круг, она подлетала к хозяину, и Джеймс крепко схватил рукоятку.

— По очереди, как всегда, — сказал он и вскочил на метлу.

— Когда уже отец вернет тебе мантию-невидимку? — недовольно выговорил Сириус. — Достало уже на метле тут рассекать.

— А не нужно было в женские туалеты заглядывать, — произнес Джеймс с деланным укором. — А потом еще рассказывать об этом в моём доме в присутствии моих родителей.

Бродяга хитро улыбнулся:

— Уж такой я любопытный.

— Нам надо в замок, — напомнил Лунатик, хлопнув Джеймса по плечу, а Питер зябко поежился от холода.

Джеймс поднялся в воздух, сделал несколько грациозных петлей, и Сириус, задрав голову, крикнул:

— Хватит выпендриваться, Сохатый! Я хочу спать! Шевелись!

— Тише, тише! — взмолился Римус, пихнув его под рёбра. — Филч услышит!

— Пусть он прекратит! Завтра налетается!

— Не завидуй, Блэк! — хохотнул Джеймс и аккуратно залетел в окно.

В гостиной было тепло и уютно. В камине тлели угольки, кресла пустовали, никого не было.

— Держите! — Джеймс скинул друзьям метлу, и пока они решали, кто будет следующим, развалился на кресле, чтобы погреть руки у огня.

Вторым в гостиную залетел Сириус, потом Римус, и в конце, едва не вывалившись обратно, появился Питер. Они устроились возле Джеймса, молча греясь.

— Завтра матч, — сказал Питер некоторое время спустя. — Мы разорвём этих слизеринцев! Да ведь, Джеймс?

Джеймс взглянул на Питера с ухмылкой.

— Неужели ты сомневаешься во мне, Хвост?

— Нет-нет, что ты! Ты обязательно первым поймаешь снитч!

— Должен сказать, что ловец у Слизерина неплохой, — произнёс Римус и осторожно взглянул на Сириуса, который показательно отвернулся к камину, вытащил палочку и зажёг огонь.

— Да, Регулус отличный ловец… — кивнул Джеймс.

— Может, хватит о нём говорить? — нервно дёрнувшись, Сириус уставился на друзей. — Перестаньте уже! Я уже сто раз говорил: я не буду с ним мириться, общаться, видеться. Точка!

— Ладно, ладно, не кипятись! — примирительно подняв руки, сказал Римус.

Джеймс толкнул Сириуса в плечо.

— Спокойно, Бродяга!

— И больше не говорите об этом!

— Ладно.

Они замолчали. Сириус смотрел в камин, и языки пламени отражались в его глазах, Питер почти заснул, подперев голову рукой, Римус отсчитывал дни до полнолуния, а Джеймс думал о сегодняшней разборке с Нюниусом. Он понадеялся, что со Снейпом всё в порядке. Нет, он не переживал за этого патлатого гада ни капли, его больше тревожило другое. Эванс. Она, увидев раскрашенное лицо своего самого лучшего друга Нюнчика, непременно поймёт, что это сотворил он, Джеймс. И тогда возненавидит его ещё больше, хотя предел её ненависти и так зашкаливал. Но Джеймсу так не хотелось, чтобы она его ненавидела. Ему хотелось подружиться с ней для начала, а уж потом…

— У тебя такое глупое лицо, Сохатый, — подал голос Сириус. — Прямо как у полного кретина. О чём задумался?

— Да так, есть о ком, — отмахнулся Джеймс, не глядя на Сириуса.

— О ком? — подняв бровь, улыбнулся Римус. — Дай угадаю! Её имя начинается на букву Л, у неё рыжие волосы и зелёные глаза?

— Эй! — Питер шутливо ткнул Лунатика в плечо. — Ты описываешь мою маму?

Ребята весело прыснули.

— Да-а-а, Хвост, — подыграл Джеймс, — я втюрился в твою мамку!

Сириус, зевнув, откинулся на спинку кресла и непринуждённо произнёс:

— Лучше забудь о ней. Я не о превеликой и уважаемой матушки Питера — честь ей и хвала! — про Эванс.

Джеймс прикусил губу. Если бы он мог забыть! Он пытался, точнее, пытается забыть милую рыжеволосую девочку, но едва ли это возможно. И как так можно было втрескаться?! Она вроде не шибко красивая, её черноволосая подруга Доркас была в сто раз, даже в миллион раз красивее, но всё равно он, кажется, залип именно на ней. Какой же она была умной, доброй, смелой, застенчивой. Как мило она краснела, как забавно она ненавидела его, обзывала его самовлюблённой выскочкой и задавакой.

Джеймс понимал, что это всё глупости и скоро Лили Эванс выветрится из его головы, появится какая-нибудь другая, тем более выбор был большой. Однако ему хотелось добиться только одну. Друзья обо всём знали и прекрасно понимали, однако он запретил им лезть в свою личную жизнь. Никто не возражал по этому поводу.

— Думаю, скоро забуду, — неуверенно ответил Джеймс, взъерошив волосы. Римус так сосредоточенно на него смотрел, что ему даже стало неловко. Лунатик будто лучше всех понял, что он никогда не забудет Лили. — Забуду, клянусь. Ну, знаете, это же подростковая любовь! Она непостоянная, ненастоящая, странная и что-то ещё в этом же духе…

— Это разумеется, — кивнул Римус и поймал взгляд Джеймса. Он, как всегда, был участливым и хотел помочь, что было, несомненно, мило, однако Джеймс не хотел обсуждать сейчас Лили Эванс. — Но относится ли это к Лили? С кого курса ты к ней привязался?

Питер уже заснул, но моментально ошарашенно открыл глаза, потому что Сириус недовольно повысил голос:

— Что мы с вами сопли розовые разводим, как девчонки! Мы парни, чёрт возьми, крутые брутальные парни! Если нам что-то или кто-то нравится, мы должны это просто забрать себе, и точка! А если мы, брутальные и очень крутые парни, не нравимся тем, кто нравится нам, мы должны просто забыть и искать что-то другое!

Джеймс и Римус подавили смешки. Питер что-то пробурчал себе под нос и, снова подперев голову рукой, закрыл глаза.

— Слушай, ты, брутальный парень, не забудь переодеться в пижамку с мишками перед сном, — улыбнулся Джеймс и ударил Сириуса в плечо.

Тот, гордо задрав голову, усмехнулся.

— Ладно, пойдёмте тогда спать. Я как раз переоденусь в свою пижаму.

Ребята поднялись с кресел, Римусу перед этим пришлось хорошенько ткнуть Питера в плечо — он закемарил.

— Завтра матч! — взволнованно взъерошив волосы, напомнил себе Джеймс, когда они поднимались по лестнице в комнату.

— А мне ещё завтра с Эмми Дэй на свидание, — ухмыльнулся Сириус и хлопнул Джеймса по спине. — Улавливаешь суть, приятель? Сириус Блэк новый дамский угодник!

Римус засмеялся:

— Ты хоть в зеркале себя видел, дамский угодник?

— Да, представь, сегодня утром, — невозмутимо отозвался Сириус. — Там отразился симпатяга с грустными серыми глазами…

— А тебя зеркало не отразило? — сонно пробормотал Питер.

Джеймс и Римус не удержались и громко захохотали. Из-за какой-то двери послышался недовольный голос, посоветовавший немедленно заткнуться. Сириус уничтожающе оглянулся на Питера, но тот ничего не заметил, уронив голову на грудь и закрыв глаза.

— Вы трое такие чокнутые идиоты, но без вас было бы скучно! — сменив гнев на милость, произнёс Бродяга и широко улыбнулся. — Куда я без вас, чертовы дураки!

* * *

— Вставай, Сохатый! — нараспев прокричал Сириус, и на голову Джеймса обрушилась подушка. — Нас ждут великие дела!

— Бродяга, а ну-ка, фу! Дай нашему ловцу отдохнуть перед игрой! — строго произнес Римус.

Джеймс еле разлепил глаза и заставил себя сесть.

— Сколько сейчас времени? — сипло спросил он, зевнул и водрузил на нос очки.

Комнату заливал яркий солнечный свет, в воздухе плавали пылинки. День выдался что надо.

— Почти одиннадцать, — сказал Питер, аккуратно заправляя постель. — Тебе лучше уже встать, Сохатый, если хочешь позавтракать перед матчем.

— Ну ты, Хвостик, прямо как заботливая мамочка Сохатого! — усмехнулся Сириус.

После того как Джеймс облачился в спортивную форму, Мародёры спустились в гостиную. Часть гриффиндорской команды сидела в креслах, что-то живо обсуждая.

— Поттер! — сказал Том Вуд, подлетел к Джеймсу и схватил его за плечи. — Всё в порядке? Ничего не болит? Играть сможешь?

Сириус и Римус тихо засмеялись и отошли, Питер же и не подумал отделиться от Джеймса. Он важно и внимательно уставился на капитана команды.

— Ну да, всё нормально. Чувствую, что надеру слизеринцам одно место как следует!

Вуд треснула Джеймса по спине.

— Отличный настрой, приятель! Вот! — обернувшись к хмурым Крессвеллу и Фенвику, крикнул он. — Так надо!

— Слизерин неплох, Вуд, пора признать, — подал голос Бенджи Фенвик, который был одним из охотников в команде. Он был белым как снег и сильно волновался, потому что в этом году его первая игра. — Ты сам говорил…

— Мало ли что я говорил! Только вперёд! К победе!

— Окей, я понял, — безынициативно пробормотал Дирк.

Вуд взволнованно взглянул на Джеймса и сильнее сжал его плечи.

— Всё зависит от тебя, Поттер. Я знаю, ты превосходен…

— Ещё бы! — усмехнулся Джеймс, и Питер с жаром закивал.

— …но постарайся играть ещё лучше! Это мой последний год, и мне с гордостью хочется сказать в будущем своим детям, что их отец был чемпионом по квиддичу. Понимаешь? Не подведи меня, Поттер.

— Без проблем, Вуд.

С чувством выполненного долга, Томас Вуд вернулся к Крессвелу и Фенвику и принялся промывать мозги им. Мародёры прошли через портретную дверь и направились в Большой зал. По дороге Джеймсу постоянно говорили приободряющие слова и желали удачи.

— Давайте, побейте этих слабаков!

— Удачи, Джеймс! Я буду болеть за тебя!

Такое внимание очень даже льстило ему. Римус, увидев его довольное лицо, посоветовал не раздуваться от гордости. Сириус же сказал, что Джеймс Поттер и так самый раздутый от гордости, самовлюблённости и лести человек на белом свете.

В Большом зале было людно. Все собирались подкрепиться, прежде чем пойти на игру. Тут и там шептались о предстоящем матче, и Джеймс даже бы начал волноваться, если бы не был уверен в своей победе. Пока он с друзьями дошёл до стола Гриффиндора, ему несколько раз пожелали удачи.

— Ты только не объедайся, — порекомендовал Питер, когда все четверо опустились на скамейку. — Вот, соку попей.

— Питер, мне дорога твоя забота, но заткнись!

— Он прав, Сохатый, — кивнул Римус, схватившись за тост. — Будет круто, конечно, если тебя вывернет наизнанку прямо на поле, но мне этого не хочется.

Сириус, более заинтересованный в переглядывании с красивой гриффиндоркой Эмми Дэй, рассеяно вставил:

— Да, я тоже так думаю. — Подмигнув Эмми и обворожительно улыбнувшись, он обратил взгляд на друзей. — Вы вообще о чём?

Тут в Большой зал вошли братья Пруэтты, загонщики Гриффиндора, вместе с Лили Эванс, Доркас Мэдоуз и задорной Мэри Макдональд, которая, завидев Мародёров, тут же им ретиво замахала руками.

— О, какие люди! — сказал Сириус и ухмыльнулся, поглядев на Джеймса. Тот в ответ лишь одарил его уничтожающим взглядом.

Пруэтты сели напротив Мародёров, девочки опустились рядом. Джеймс заметил, как Эванс кинула на него ненавистный взгляд и уткнулась в книгу, потянувшись за кубком с соком. Естественно, её тяготило его общество. Плюс ко всему, она всё ещё злилась из-за Обри. Зато теперь этот урод не лез к ней и обходил за добрый километр, будто боялся, что в любую минуту появится Джеймс и снова раздует его голову.

— Ты как, Поттер? — спросил Фабиан, взглянув на Джеймса и улыбнувшись. — Волнуешься?

— Да нет. Здорово, что ты играешь, Гидеон.

Старший рыжеволосый Пруэтт кивнул с лёгкой улыбкой на губах.

— Что не сделаешь ради факультета.

Мэри Макдональд, возбуждённо подпрыгивая на месте, выпалила:

— Вы должны победить этих нахалов! Вы бы, парни, видели, что они устроили позавчера в «Трёх мётлах»!

— Что устроили? — нахмурил брови Римус.

Питер и Джеймс выжидающе уставились на Мэри, Сириус же был занят, шёпотом осыпая оскорблениями Доркас Мэдоуз. Ему доставляло особое удовольствие подсмеиваться над Доркас, но у той всегда был такой непроницаемый вид, что Джеймс был уверен — ей всё равно, что Сириус называет её самовлюблённой выскочкой, ушлым пугалом и занудной пигалицей, хотя все эти выражения ей совершенно не подходили. Умная, самоуверенная, красивее Эммелины Дэй, она вызывала дружный восхищенный вздох у окружающих парней, вот только она плевать на них хотела.

— Неделю назад Макнейр и Розье пришли с нами разобраться в Хогсмиде. Очень много кричали, права качали. Пару раз обозвали меня и Лили грязнокровками…

Лили резко вскинула голову и рассержено уставилась на Мэри, недовольная, что та упомянула о ней в своём монологе.

— Ну что я опять такого сказала? — сжавшись, пролепетала Мэри.

— Да я бы ему за такие слова… — начал Джеймс.

— Ерунда, — перебила Лили. — Они просто кучка глупых прихвостней, которые только и умеют словами бросаться.

— Расслабься, Поттер! — сказал Фабиан. — Мы отомстим сегодня за наших милых дам!

Лили и Пруэтт обменялись взглядами и приторными улыбками, которые недвусмысленно могли означать только одно: что-то между этими двумя происходило.

«А мне всё равно!» — подумал Джеймс, залпом осушая кубок с соком.

Попросив Джеймса не задерживаться надолго, Пруэтты ушли, обсуждая тактику игры. Девочки остались с Мародёрами. Мэри болтала без умолку, забавляя Джеймса. Питеру и Римусу явно поднадоело её слушать, поэтому они полностью посвятили себя завтраку. Лили вроде слушала подругу, а вроде рассматривала стол Слизерина, и Джеймс уже знал, что она выискивает там своего любимого Снейпа.

— Ищешь Нюниуса? — как можно безразличнее спросил он.

Римус пихнул его локтем, точно это была запретная тема — обсуждать Снейпа.

— Тебе-то какая разница? — прорычала сквозь зубы Эванс, захлопнув книгу. — Давай, беги к своей любимой метле. Надеюсь, она не сломается, когда будет поднимать твою самовлюблённую тушу.

Они уставились друг на друга в упор. Лили смотрела с нескрываемым отвращением, Джеймс пытался показать усмешку, однако первым потупил взгляд, по привычке взлохматив волосы. Смотреть в её удивительные ярко-зеленые глаза прямо сладкая пытка.

— Не сломается, не бойся, — ухмыльнулся он, снова подняв лицо на Эванс. — Я знаю, где Нюнчик.

— Не называй его так!

— Наверное, рыдает под одеялом…

Сириус захохотал, а Рем тяжело выдохнул:

— Какой же ты кретин, Сохатый. Зачем?..

Питер тихо усмехнулся, а Мэри молчала, вперив тревожный взгляд в Лили, которая зло сощурила свои зелёные глаза и смотрела на Джеймса так, будто готова была убить его голыми руками.

— Что ты с ним сделал?

— Я? Свершил правосудие! Нельзя, чтобы такие плохие мальчики дружили с такими хорошими девочками.

Мэри, мечтательно взглянув на Джеймса, улыбнулась, точно соглашаясь с его словами. Римус качал головой, явно недовольный Джеймсом, Доркас с непроницаемым, холодным лицом продолжала игнорировать Сириуса, который как ребёнок обзывался, а Лили покраснела от злости до кончиков ушей.

— Если ты сделал с ним что-то серьёзное, я тебя убью!

— Ну иди, беги к своему Нюнчику.

— Джеймс, — почти умоляющим тоном протянул Римус. — Сбавь обороты, приятель! И ты, Бродяга, отстань от Доркас!

— Эй, Мэдоуз, у тебя лицо как груда камней! — не унимался Сириус.

— Отстань от неё, Блэк! — крикнула Лили, но Доркас махнула рукой подруге и улыбнулась так вкрадчиво, что Джеймс понял — Сириусу сейчас воздастся за всё хорошее.

— Да нет, я сама, Лили.

Должно быть, у Доркас, всегда такой терпеливой и безразличной ко всему, кроме своих оценок, лопнуло терпение. В следующую секунду она резко встала, схватила кубок и вылила сок на Сириуса.

— Ты что делаешь? — заорал Сириус, подрываясь с места. Джеймс не удержался от смешка, как и Питер, а Лунатик лишь закатил глаза.

— Вершу правосудие!

Доркас вскинула голову повыше и гордо пошла к выходу. Лили, окинув злым взглядом Сириуса и Джеймса, отправилась за подругой. Мэри задержалась на секунду.

— Вы четверо идиоты, конечно, но такие весёлые! — восторженно выпалила она и убежала.

— Но хоть кто-то оценивает нас по достоинству, — проворчал Сириус, с помощью заклинания высушивая мокрую мантию.

— Зачем ты пристал к Доркас? — строгим тоном спросил Рем, сложив руки на груди.

Сириус глубоко задумался, будто раньше даже не пытался поразмышлять над этим вопросом. Джеймс даже усмехнулся над ним. Бродяга действительно слишком много приставал к бедной Доркас. То на занятиях начнёт её оскорблять, как бы недовольный её непревзойдёнными знаниями, то подловит её в гостиной за домашней работой, чтобы раскритиковать её почерк. Сириусу будто хотелось придраться к девочке просто так. Такая фигня между ними сложилась с первого курса. Должно быть, дело было в обычной зависти, ведь Доркас и сильнее, и умнее, и, как глупо бы не звучало, красивее и самоувереннее Сириуса. Или тут замешана старая добрая необоснованная ненависть, которую и Лили чувствовала к Джеймсу.

— Ну, она мне крайне неприятна, — наконец высказал свои нескладные мысли Сириус. — Такая… наглая! Вечно лезет, высовывается. Тоже мне, умница-разумница! Ненавижу таких самовлюблённых книжных червей!

— Мне кажется, что она довольно милая, — сказал Питер, взглянув на Бродягу. Тот в ответ раздражённо закатил глаза и фыркнул.

— Пошлите уже на поле, — предложил Джеймс. — Скоро начнётся игра.

* * *

В Джеймса едва не угодил бладжер. Он спикировал вниз, и бешеный мяч яростно пролетел чуть выше его головы. Он оглянулся и увидел Макнейра, который злобно ухмылялся, перекидывая биту из одной руки в другую.

— Как тебе такой подарочек, Поттер?

Джеймс ничего не ответил. Он полетел вперёд, потому что заметил, как у уха Макнейра блеснул снитч.

Погода для игры была отличной: солнечный морозный денёк без ветра и облаков. Однако игра складывалась не в пользу гриффиндорцев. Слизерин неплохо натренировался и сейчас вел в счёте с большим отрывом. Томас Вуд уже несколько раз брал тайм-аут. Он бешено кричал на команду, пытаясь донести, что победить слизеринцев — дело чести. Все старались, но всё получалось не самым удачным образом, хотя болельщики Гриффиндора ещё таили надежду на победу.

Не успел Джеймс обогнуть Макнейра, как снитч стремительно помчался вверх. Откуда ни возьмись появился Регулус Блэк и едва не схватил снитч, но маленький золотой шарик ловко выскользнул из его рук. Джеймсу пришлось поднажать и прижаться к Регулусу, чтобы не упустить его из виду.

— Ловцы увидели снитч! — взревела Берта Джоркинс, болтливая комментаторша. — Они начинают свою погоню! Давай, Джеймс!

Со свистом пролетел бладжер — Фабиан Пруэтт безуспешно попытался отвлечь Регулуса. Джеймс прибавил скорости, оторвался от Блэка и вытянул руку навстречу снитчу. Тут же снитч резко вильнул вниз, Регулус среагировал моментально, а Джеймс врезался в Розье.

— Смотри куда прешь! — услышал он вслед, стремглав полетев вниз.

У самой земли он снова поравнялся с Регулусом. Он был точной копией своей брата, и сейчас его красивое лицо выражало то же самое отчаянное сосредоточение, которое появляется у Сириуса, когда он пытается сделать домашнее задание по ненавистной травологии.

— Слизерин играет очень жёстко! — отозвалась Берта, и болельщики взревели: гриффиндорцы с осуждением, слизеринцы с восторгом. — Тома Вуда сбил с метлы Джагсон. Мистер Фокус назначает штрафной удар.

Снитч взлетел к небу, и оба ловца двинулись следом. Джеймсу безумно хотелось поймать снитч первым, но, признаться, это было тяжелее обычного: младший Блэк играл отлично. Но Джеймс не позволит отнять у себя победу. Он поднажал, со всей дури мчась за снитчем. В ушах бешено стучала кровь, сердце сильно колотилось в груди.

Прямо перед носом Джеймса пролетел бладжер, а потом раздался возмущённый крик Берты:

— В Фабиана попал бладжер! Он упал с метлы! Потерял сознание! Ох! Макнейр! Ну ты и… — Закончить фразу Берте не дала МакГонагалл, которая уставилась на неё жестким взглядом.

Джеймс, не останавливаясь, оглянулся: на зеленой траве лежал Фабиан, над ним сетовал мистер Фокус. Игра, однако же, продолжалась. Сейчас следовало поймать снитч. Джеймс как никогда чувствовал себя ответственным.

— Гидеон Пруэтт и Уолден Макнейр затеяли драку! Так его, Гидеон, так! Получай, гад! Сегодня горячая игра! — азартно заверещала Берта.

Маленький золотой шарик полетел ещё выше, Джеймс напропалую помчался следом. Регулус тёрся справа от него совсем близко, и их пальцы были на одном расстояние от снитча. Джеймс подумал толкнуть слизеринца, но вместо этого поднажал сильнее, выжимая последнее из своей «Кометы», и вскоре в его руках уже трепетали крылышки снитча.

— Джеймс Поттер поймал снитч! Джеймс, милый мой, ты поймал снитч! — завопила Берта, и гриффиндорцы восторженно закричали. — Гриффиндор победил!

Восторгу не было предела. Болельщики радовались, игроки сборной подлетали к Джеймсу, хлопали его по плечу. Вуд чуть было не расцеловал его, заливаясь радостными слезами. Мистер Фокус длинно свистнул в свисток, сообщая о конце игры. Команды начали опускаться на землю. Джеймс, вскинув руку со снитчем, летел вниз. Ему нравилось ощущать триумф, победу, видеть кислые лица противников и радость своей команды.

Фабиана отнесли в больничное крыло. Джеймс, пока его окружали восторженные болельщики, видел, как за носилками, на которых без сознания лежал младший Пруэтт, по пятам следовала добрая половина гриффиндорок, и в их числе тихо плачущая Лили Эванс со своими подругами. Ну вот, герой Джеймс, а девчонка и внимание достались другому.

* * *

После игры студенты собрались посетить Хогсмид. Радостные гриффиндорцы всё ещё обсуждали блестящую победу своей сборной, попутно жалея Фабиана Пруэтта, которому серьёзно досталось, и нахваливая Джеймса. Сразу после матча его пригласили в «Три метлы» сразу несколько девочек из Пуффендуя и Гриффиндора, но он отчего-то очень мягко отказал всем.

Римус и Питер в этот раз решили не идти в Хогсмид. Хвост собирался выспаться, а Лунатик сослался на плохое самочувствие. Его лицо действительно приобрело болезненный сероватый оттенок. Джеймс подсчитал в уме деньки и понял, что уже послезавтра полнолуние. Сириус вместе с Эмми Дэй уже были в полном параде и поджидали Джеймса в гостиной, пока он переодевался.

— Сохатый, — сказал Бродяга, увидев спускающегося Джеймса. — Не хочешь пойти в Хогсмид вместе с подругой Эмми?

Эмми, высокая и очень симпатичная девушка, улыбнулась, откинув с плеч длинные каштановые волосы.

— О да, Мэлани Флоренс — которая из Пуффендуя — будет рада с тобой погулять!

— Почему бы и нет, — пожал плечами Джеймс. — Чёрт, я ей завидую — она будет в компании с таким крутым парнем!

Эмми, очарованная его остроумием, захихикала, и Сириус, приобняв её за плечо, сказал с деланным возмущением:

— Мне кажется, Сохатый, ты пытаешься увести у меня Эмми.

— Брось, ты же знаешь, моё сердце принадлежит только одной, — проникновенно признался Джеймс, приложив ладонь к сердцу. — Я про Мэлани Флоренс.

Сириус хитро улыбнулся.

— Ну конечно.

Они вышли из гостиной и встретили Мэлани Флоренс. Мэлани оказалась довольно симпатичной девушкой с рыжеватыми волосами, которые были собраны в какую-то замысловатую причёску на затылке. Глаза у неё были удивительно зелёные, совсем как у Лили, однако сравнивать её с прекрасной Эванс не было смысла.

Когда Джеймс поприветствовал её и, подойдя к ней, согнул руку в локте, чтобы они пошли вместе, Мэлани чуть не лопнула от радости. Всю дорогу до деревни она не проронила ни слова, только улыбалась и робко поглядывала на Джеймса, когда как он беспрестанно сыпал шутками, подкалывая Сириуса и Эмми, которые, как самая настоящая влюблённая парочка, сюсюкались друг с другом, крепко-крепко держались за руки и постоянно останавливались, чтобы поцеловаться.

— Только не съешь её, Бродяга, — закатил глаза Джеймс, когда они с Мэлани обогнули соединенных в крепких объятиях Сириуса и Эмми.

Они снова остановились прямо на середине оживлённой улицы, старательно целуясь, и Джеймсу правда казалось, что Сириус пытается съесть лицо Эмми.

Мэлани тихо засмеялась:

— Ты такой весёлый!

— Не хочу хвастаться, но да!

— Может, в «Сладкое королевство» пойдем?

— С удовольствием, — улыбнулся Джеймс. — Эй, Бродяга! Мы будем в «Сладком королевстве». Когда съешь Эмми, можешь заняться шоколадными лягушками!

В «Сладком королевстве» было чрезвычайно людно. Студенты Хогвартса слонялись возле полок, маслеными глазами рассматривая всевозможные сласти. От такого большого количества сладостей рот невольно наполнялся слюной, хотелось скупить абсолютно всё.

— Куплю лакричные палочки! — сказала радостно Мэлани и потянула Джеймса за собой. — И огненный леденец. И «Берти Боттс»!

— Так и быть, бери всё, что захочешь. Я даже расщедрюсь и за всё заплачу.

Они молча ходили возле витрин, забитыми сладостями, когда Джеймс услышал знакомый звонкий голос.

— О, Лил, мне не хватает! Два галлеона, чтоб их!

— Зачем же ты так всего много взяла, Мэри? Ты вроде следишь за своей фигурой.

— Брось, Доркас! От пары килограммов сладостей ничего не будет.

— Утешай себя этим.

Джеймс обернулся и увидел у кассы рыжую макушку Лили Эванс. Её удивительные волосы не шли ни с каким сравнением с тусклыми локонами Мэлани. Ярко-зелёные глаза радостно блестели, на губах играла широкая улыбка, от которой Джеймс и сам невольно заулыбался.

— У меня нет двух галлеонов, Мэри. Прости!

Маленькая белокурая Мэри жалобно посмотрела на безразличную черноволосую Доркас, что стояла, как всегда, гордо вскинув голову и скрестив руки на груди.

— Я тоже на мели. Тебе придётся оставить что-то. Точнее, всё.

Добродушная женщина за кассой нетерпеливо произнесла:

— Мои дорогие, решайте уже что-нибудь!

— Два галлеона! — шептала расстроено Мэри. — Не хватает!

— Я добавлю!

Когда Джеймс подошёл к девочкам, Лили скривилась, будто увидела огромную кучу мусора. Она поджала губы и отвела взгляд, резко заинтересовавшись шоколадными лягушками, и, судя по наморщившемуся лбу, ей чем-то не угодили эти сладости.

— О, Джеймс, ты такой милый! Спасибо! — Мэри на радостях даже обняла его за плечи, а потом чуть ли не силой вырвала из рук две монетки и швырнула колдунье за прилавком. — Вот! Вы довольны? — С крайне блаженным видом она загребла в свои маленькие ручки огромную кучу конфет, шоколадок и леденцов и огромными от счастья глазами уставилась на Джеймса.

— Ну, Поттер, если Мэри умрёт от большого количества сахара в крови, виноват будешь ты, — сказал Доркас, помогая Мэри собрать сладости.

— Да без проблем, — улыбнулся Джеймс. — Но, Мэри, согласись, это будет лучшая смерть!

Мэри с жаром закивала. Её большие зелёные глаза возбуждённо блеснули.

— Лили, у меня там на пол коробка конфет упала, подними, а?

Доркас хотела было подобрать конфеты, но Мэри строго посмотрела на неё и едва заметно мотнула головой. Доркас выпрямилась и усмехнулась, скрестив руки на груди.

Лили, одарив Мэри уничтожающим взглядом, склонилась, и Джеймс автоматически сделал то же самое. Их пальцы соприкоснулись, когда они оба потянулись за конфетами. Лили, будто ошпарилась, сразу отняла ладонь и резко выпрямилась, а Джеймс, не скрывая ухмылки, поднял коробку и протянул Мэри, которая с осуждением смотрела на Лили. Лили же отвела раздражённый взгляд. Доркас попыталась скрыть смешок, приложив к губам ладошку.

— Держи.

— Вот спасибо, Джеймс! Я верну тебе деньги, когда вернёмся в замок, ладно?

— Да не нужно, мне не жалко.

— Так благородно, — безразлично протянула Доркас.

— Джеймс! — прозвучал голосок Мэлани Флоренс.

Джеймс и забыл о девушке, полностью сосредоточив внимание на Лили, которая стояла, недовольно топая ножкой и нервно поглядывая на Мэри. Однако когда к ним подбежала Мэлани и взяла Джеймса под руку, она перевела удивленный взгляд на них и чуть приподняла бровь.

— О, Мэл! — с напускной радостью пропела Мэри. Лили и Доркас лишь сухо кивнули в знак приветствия. — Ты тут вместе с Джеймсом?

— Да, — робко произнесла Мэлани. — Вроде как да.

— Ну да, мы вместе, — сказал Джеймс, прижав к себе Мэлани чуть ближе. Флоренс даже удивленно подняла на него глаза. Лили тихо усмехнулась.

— Здорово, — произнесла без особого энтузиазма Мэри и подозрительно сощурила глаза. — Правда, здорово.

— Может, уже пойдём? — подала голос Лили. Её прелестные зеленые глазки недовольно глядели на Мэри, которая бесцеремонно рассматривала Мэлани.

— Да, идёмте, — сказала Доркас и взяла Мэри под руку. — Хватит так смотреть, Мэри. Это неприлично.

Девушки быстро удалились, оставив Джеймса и Мэлани наедине.

— Джеймс, — позвала Мэлани, и ему пришлось оторвать взгляд от двери. — Ты ничего не собираешься покупать?

— А? Нет. Слушай, Мэл. Я на секунду, ладно?

И не дождавшись ответа, он кинулся вслед за девочками, однако их уже не было поблизости — они растворились в толпе прохожих. Он быстро двинулся вперёд, точно не зная, куда держит путь. Он просто хотел ещё раз найти Эванс и поговорит, но вместо неё ему посчастливилось встретить кое-кого другого.

Северус Снейп стоял у тёмного переулка в компании Макнейра и Мальсибера. Они будто поджидали кого-то. Джеймс решил, что им нужен именно он. Забавно, он всегда всем нужен!

— Эй, Поттер! — позвал Макнейр, когда заметил высокую фигуру Джеймса.

— Иди сюда, Поттер! — крикнул Мальсибер.

Снейп хмуро отмалчивался, но было что-то нехорошее в его черных глазах.

— Девочки, вы меня ждёте? — улыбнулся небрежно Джеймс, подойдя к слизеринцам. — Как мило!

Парни переглянулись с гадкими ухмылками на губах. Мальсибер, разминая костяшки пальцев, произнес:

— Здорово, что ты один, без своей верной свиты.

— Да, без них скучновато. Тебе тоже так кажется?

— Заткнись! Сейчас ты будешь отвечать за всю свою команду и вашу победу! Вот это будет классно!