Повесть о старом Техасе (гет)

На пустыре, что раскинулся за стенами форта Индж, посреди густых зарослей стояла полуразвалившаяся хижина-хакале. Убогое убранство и беспорядок внутри вполне соответствовали характеру ее жителя — мустангера и неуловимого бандита Мигуэля Диаса по кличке Эль-Койот. Он редко бывал у себя, предпочитая проводить свободное от разбоя время в кабаках и домах терпимости, но на этот раз его гостю посчастливилось застать хозяина дома.

— Сеньор американо! — полупьяным голосом воскликнул Диас, приветствуя капитана Колхауна. — Что привело вас ко мне?

Кассий огляделся по сторонам и, не найдя подходящей мебели, присел на конский череп у низкого стола.

— Диас, у меня очень большие неприятности, — лихорадочно блеснув серыми глазами, сказал он.

— Карамба! О вашем подстреленном цыпленке гудит весь поселок. Неужели это в самом деле вы хотели его?.. — мексиканец провел большим пальцем поперек горла, этим жестом показывая, что именно намеревался сделать его гость со своим кузеном.

— Я, — выдохнул тот. — Но я не хотел, пуля предназначалась не ему, а проклятому ирландцу, черт бы его побрал! Кто мог знать, что они поменяются одеждой?! Я увидел полосатое серапе и выпалил по нему в темноте.

— Что я вам говорил, сеньор капитан? — назидательно произнес Диас, наливая себе очередную порцию текилы. — Для этих дел надо выбрать место и выждать время, а так и на виселицу угодить недолго, клянусь всеми святыми!

— Не было у меня времени, не было! — огрызнулся Кассий. — Этот гад уезжал в ту ночь, надолго уезжал и далеко. Если бы вы раньше согласились мне помочь…

— А я и не отказывался. Случая подходящего не подвернулось.

— Так помогите же мне сейчас! Вместо пятисот долларов я дам вам тысячу!

— Пресвятая Дева Мария… Да с такими деньгами я, пожалуй, куплю себе ранчо и снова заживу как человек! — стукнул себя кулаком в грудь бандит. — Не сомневайтесь, сеньор капитан, скоро Морис-мустангер будет мертвее всех мертвых, я и сам давно на него точу зуб, тысяча чертей!

— Убить нужно не его, — перешел на шепот Колхаун. — Пока все складывается в мою пользу. Мустангер в лазарете, скоро его переведут на гауптвахту, а там и до суда не далеко. Суды в Техасе быстрые, долго разбираться с бродягой не станут. Если только мальчишка не заговорит. Тогда у меня нет шансов, Диас!

— Господи Иисусе! Да не хотите ли вы, чтобы я прикончил вашего двоюродного братца?

— У меня нет выбора! — злобно процедил капитан. — Или он, или я! Мальчишка пока валяется в беспамятстве в хижине треклятого ирландца, нужно успеть от него избавиться!

— Карамба! — разозлился Диас. — Я в это дело не стану впутываться и за десять тысяч долларов! Лес на Аламо кишит ищейками и солдатиками, меня повесят на первом же суку, тронь я хоть пальцем вашего барчонка!

— Диас, — Кассий состроил ехидную гримасу, — а что, если я скажу, что за ним ухаживает одна прекрасная сеньорита?

Диас поперхнулся выпивкой и громко закашлялся, выпучив глаза.

— Видели бы вы, — продолжал Колхаун, — как она на него глядит, слышали бы, какие ласковые слова ему шепчет…

— Тысяча чертей, о ком вы говорите?! — пришел в бешенство мексиканец.

— О некой Исидоре Коварубио де Лос-Льянос, — самодовольно ухмыльнулся капитан, забавляясь яростью собеседника.

— Проклятье! — Диас со всего маху швырнул пустую бутылку из-под текилы на пол, от чего та разлетелась на сотни маленьких блестящих осколков. — Проклятье! Я придушу щенка собственными руками, и никакие солдатики меня не остановят!

Он вскочил из-за стола и уже хотел куда-то бежать, как Кассий с силой схватил его за локоть.

— Стойте, Диас, остыньте! Я просил вас помочь, а не доставлять мне еще больше проблем! Я думал, что вы мастер своего дела, но я ошибался. Похоже, вы дилетант, раз идете на поводу у страсти!

— Кого это вы назвали дилетантом, сеньор американо? — угрожающе процедил бандит. — Клянусь кровью Иисуса Христа, вы не найдете никого искуснее Эль-Койота ни в Техасе, ни в целой Мексике! Тем более, когда речь идет о таком деле, карамба!

— Отлично, — Колхаун отпустил его локоть и поправил воротник капитанского кителя. — В таком случае, сеньор Диас, нам нужно разработать план.

* * *

Шли дни. Форт Индж и его окрестности на много миль потрясла история о несостоявшемся убийстве молодого Пойндекстера коварным соблазнителем его сестры, впрочем, далеко не все были так уверены в виновности Мориса-мустангера. Многие, знавшие его лично, сомневались, что ирландец в самом деле способен на такое чудовищное преступление, но чего нельзя отрицать, так это того, что пикантная история его отношений с дочерью плантатора смаковалась во всех подробностях и в разудалых салунных компаниях, и в чопорных светских кругах. Особо преуспели в этом знатные дамы разных возрастов, большинство из которых тайно мечтали если уж не оказаться в объятьях молодого красавца, то хотя бы поймать на себе его восхищенный взгляд. Злорадство над опозорившейся юной королевой Техаса и зависть к ней делали свое пагубное дело — имя Луизы Пойндекстер не сходило с уст сплетников.

Сама же Луиза, казалось, нисколько не переживала по этому поводу. Все ее мысли были заняты тревогой о предстоящем суде, на котором ее возлюбленный должен был предстать в качестве обвиняемого. Она не сомневалась, что Генри сможет пролить свет на это темное дело, и Мориса оправдают, но кто же в таком случае стрелял?

— Кузина Лу, — Кассий неслышно поднялся на асотею и встал позади нее, неподвижно сидевшей на плетеном кресле и смотревшей в сторону форта.

— Чего тебе, Каш? — равнодушно спросила Луиза, не оборачиваясь.

— Нам нужно поговорить, — он сел напротив и пытливо взглянул на двоюродную сестру. — В сложившихся обстоятельствах…

— Я не выйду за тебя замуж, — предвосхитила его слова девушка.

От неожиданности Кассий потерял дар речи на несколько мгновений.

— Послушай, Лу, я не понимаю твоего упрямства. Не секрет, что репутация нашей семьи сильно пострадала. Дядя Вудли на грани разорения, ты ославлена на весь штат, скажи, кто, кроме меня, протянет руку помощи родным?

— Я не нуждаюсь в твоей руке, — уверенным тоном повторила Луиза.

— Да, я понял, что ты не думаешь головой даже на два шага вперед, — Колхаун начинал злиться. — Только самая безрассудная девушка могла связаться с оборванцем из прерий и поставить под удар все, что у нее есть. Твоего мустангера повесят, в лучшем случае сошлют на каторгу, и что тогда?

— Его оправдают.

— Я бы не был настолько в этом уверен.

— Но ведь Генри не умер, так?! — вспылила мисс Пойндекстер. — Он все еще может говорить, и он расскажет всем, что не было никакой ссоры на лесной просеке, никакой драки!

— Ты рассуждаешь об этом так, словно была там и видела все собственными глазами, — презрительно фыркнул Кассий. — Откуда тебе знать, что они помирились? Ты слепа, Луиза, тебя ослепила любовь к проходимцу! Да будь он хоть самим Эль-Койотом, ты и тогда бы сказала, что он не хотел зла Генри!

— Довольно!

— Луиза! — взмолился капитан Колхаун. — Никто не будет заботиться о тебе так, как я, никто не будет так любить! В твоих руках твоя жизнь, моя жизнь, жизнь отца и брата! Если ты совершишь очередную ошибку, она будет иметь слишком, слишком высокую цену!

— Меня утомил этот разговор, — Луиза встала, придерживая пышную юбку из кисеи, и направилась к лестнице.

— Чертов ирландец! — в очередной раз тихо выругался Кассий и плюнул себе под ноги, глядя вслед Луизе, чья точеная фигурка в белом кринолине величаво проплыла по асотее и исчезла внизу.

* * *

Полторы недели понадобилось на то, чтобы обвиняемый по делу о покушении на убийство Генри Пойндекстера пришел в себя. Он сильно пострадал в жестокой схватке с хищником из лесной чащи, едва не скончавшись от полученных ран, но все же здоровье Мориса оказалось достаточно крепким, чтобы выдержать этот удар.

Сразу по выздоровлении его перевели на гауптвахту — слишком многие обстоятельства свидетельствовали против мустангера. Показания Луизы и Кассия о ссоре в саду и револьвере, рассказ Обердофера о том, как молодой Пойндекстер в крайне возбужденном состоянии приехал ночью в гостиницу и разыскивал мистера Джеральда, следы борьбы на земле у просеки — все это указывало на то, что между молодыми людьми произошла кровопролитная стычка, причина которой была очевидна — честь прекрасной мисс Пойндекстер. Однако же главной фигурой в деле оставался сам Генри, которого врач строго-настрого запретил допрашивать до поры до времени, чтобы не вызвать у больного нервного потрясения. Заседание суда, к неудовольствию общественности, отложили до полного восстановления пострадавшего. И знать, и простой люд были в предвкушении красочного действа.

Фелим был единственным, кому позволили войти в камеру к заключенному. От радости встречи с господином и от страха за его судьбу бедный ирландец не мог связать и двух слов.

— Баллибалах! Мистер Морис, ну как же вышла такая беда?

— Фелим, не тревожься так, — ободряюще сказал ему мустангер. — Вот увидишь, я с честью выйду из этой ужасной истории. Скажи мне, — его голос стал чуть тише, а глаза засверкали, — ты видел Луизу? Как она?

— Вся испереживалась из-за вас, исхудала, бедная. Рвалась увидеться с вами, да ее на гауптвахту не пустили.

— Что ж, — лицо Мориса стало печальным, — она тоже сможет все выдержать. Но мне не дает покоя вопрос: кто стрелял в Генри?

— Святой Патрик, да кто же может знать? — округлил глаза Фелим.

— Я предполагаю, что тот, кто чуть не убил его, на самом деле хотел убить меня. Да, так и есть, ведь мы поменялись одеждой!

— Мистер Морис!.. — слуга поразился еще сильнее.

— Это странно, — рассуждал мустангер, — у меня нет недоброжелателей, если не считать Диаса. Но в последнее время мы почти не враждовали, не могу представить, что могло бы заставить его поехать убивать меня той ночью. Постой, Фелим, есть такой человек! — его осенила страшная догадка.

— Кто же это? Неужели… — Фелим пришел в полный ступор, подумав о капитане Колхауне, с которым недавно дрался на дуэли его господин, и не решился произнести эту фамилию вслух.

— Фелим, где Генри? — с тревогой в голосе спросил Морис.

— В вашей хижине, — как ни в чем не бывало ответил ирландец. — Да вы не волнуйтесь, к нему часовых приставили.

— Часовых… Слушай, Фелим, это очень важно! Мистера Генри нужно забрать оттуда как можно скорее, ты понял меня? Скажи его отцу, чтобы немедленно увез его домой!

— Фелим в эти дела не суется, у них там врач все решает.

— Фелим, его жизнь может быть в опасности! — едва не закричал Морис на своего слугу. — Который час?

— Вечер уже, мистер Морис.

— Завтра утром — крайний срок. Давай же, езжай в Каса-дель-Корво, поторопись! Надеюсь, за это время с Генри не случится ничего страшного…