В мечту. Я (не) живу (джен)

Потерявший было узнаваемость мир опять становился знакомым. Мерный гул холодильника, полки с коробками, раскрытая дверь с виднеющимся за ней оружием, запах еды, смешанный с вонью оружейной смазки — да, Миц снова находилась на складе. Сидя, она отрешенно, пока еще не придя в себя окончательно, смотрела перед собой. На стены. На полки. На три фигуры, что столпились вокруг четвертой, лежащей на полу.

— Тлирина!

— Тлира!

— Тлирина, очнись!!!

Недавние события с острой ясностью вспыхнули в сознании Миц, подкинули ее верх, заставили с ужасом всмотреться в лежащую на полу девушку. Остальные Вбирающие не обратили на нее внимания — были слишком поглощены волнением за подругу. Сидя вокруг Тлирины, они лихорадочно трясли ее, словно это как-то могло помочь.

Тлирина вдруг сделала резкий вдох, и ее тело выгнулось. Миц моргнула — на секунду ей показалось, что глаза ее обманывают. По коже Вбирающей, как когда-то по руке Тирри, бежали сероватые волны, растворяясь, словно впитываемые телом. Тлирина судорожно сглотнула — и издала слабый стон человека, получившего глоток воды после того, как умирал от жажды в пустыне.

Она напитывалась энергией воздуха.

— Левк, набери воды! — крикнул Ринк прерывистым голосом. Левк тут же сорвался с места и опрометью бросился на кухню. — Тирри, следи за ней! — Сам парень вскочил и, кинувшись к двери склада, выбежал на улицу. Оторопевшая Миц и Тирри остались одни. Девочка, крепко сжимая руку Тлирины, подняла на пришелицу из другого мира испуганный взгляд.

— Она… почему она?.. — сбивчивым шепотом начала было Тирри, но тут из кухни вылетел Левк со стаканом воды в руке и молнией подбежал к Тлирине. Упал на колени, протянул стакан — и Тлирина резким движением запустила в него руку. До ее плеча пробежала новая волна — голубоватая.

Вот оно что, сообразила Миц. Тлирина лишилась энергий своих стихий в другом мире, и теперь остальные пытаются восстановить ее силы.

Вернулся Ринк — с пригоршней земли в руке. Метнулся к Тлирине, так же, как и Левк до этого, протянул ей горку коричневой почвы. Тем же резким движением девушка вытянула вторую руку и сжала субстанцию в ладони. Новая волна — черная — прокатилась по ее коже, после чего Тлирина, вдруг обмякнув, с протяжным облегченным вздохом растянулась на полу.

— Тлирина, все хорошо? — Тирри потрясла ее за плечо. Сделав еще один глубокий вдох, Тлирина приоткрыла глаза.

— Да, я… мне уже лучше, — произнесла она слабым голосом. — Только кружится голова, но… нормально. Не волнуйтесь.

Остальные Вбирающие одновременно издали облегченный вздох, едва ли не сильнее того, что вырвался недавно у Тлирины. Миц в полной мере познала смысл выражения «гора с плеч» — телу внезапно стало легко-легко. Все обошлось. Тлирина не умерла. Все хорошо.

А потом Миц поймала на себе взгляд Левка, и поняла, что хорошо далеко не все.

— Так и знал, что нельзя тебе верить! — с яростью выдохнул парень. Подался к ней — Миц попятилась. — Найдешь нам мир получше, да? Я тебя прибью!

— Левк!.. — начала было Тлирина дрожащим голосом, но ее опередила бросившаяся к брату Тирри.

— Миц не при чем, Тлирина сама!..

— Ага, и вы обе поверили ее россказням! — Левк аккуратно, но оттолкнул от себя Тирри. Глаза Тлирины полыхнули злобой.

— Тлирина вообще-то подтвердила, что я говорила правду! — с такой же полыхнувшей злостью выкрикнула Миц. — Я не знала, что!..

Левк ее не слушал. Миц увидела его рывок к ней, с екнувшим сердцем заслонилась руками и внезапно поняла, что Левк остался на месте. Его, яростно обернувшегося, удерживал Ринк, до этого с напряжением следивший за происходящим.

— Левк, успокойся.

Его друг возмущенно фыркнул.

— Успокоиться?! Она чуть не убила Тлиру! — Он попытался вырваться, но у Ринка даже не напряглись мышцы руки, и Левк раздраженно закатил глаза. — Слушай, отпусти. Не буду я к ней лезть. Только пускай уматывает туда, откуда пришла. — Он вновь прожег Миц злобным взглядом.

Прекрасно. Замечательно. Поиграла в героиню. Так и знала, что не надо было возвращаться сюда. Миц желала двух вещей: врезать Левку и убраться отсюда. Первое ей сделать не дадут, так что... С влажно задрожавшим миром перед глазами Миц, вскинув напоследок средний палец, рванулась к выходу. Задолбало! Чтоб ПВМ провалился с его гребаными рекомендациями!

Почти сразу до Миц дошло, что она не может сдвинуться с места, а ее запястье держат.

— Да хватит хватать меня за руки! — рявкнула она, разворачиваясь. Взгляд уперся в ярко-зеленые глаза — да твою мать, Ринк что, за предыдущий побег мстит? — Отпусти меня!

Свободной рукой она принялась яростно тереть глаза, потому что слезы уже катились по щекам, и скрывать их не было смысла. Обида и стыд клокотали в ней. Почему ей не дают просто уйти?! Просто оставить этот дурацкий ориджинал и спасти от смерти настоящих людей! В попытке освободиться Миц исполнила свое желание, и ее кулак с силой повстречался с грудью Ринка — жаль, не Левка.

— Больно же! — с такой искренней обидой выдохнул Ринк, что Миц стало неловко. — Слушай, я просто хочу понять, что произошло! Успокойся.

— Сейчас переключатель поверну, — угрюмо съязвила Миц. — Отпусти.

На этот раз Ринк послушался, но все равно держался слишком близко и выглядел готовым в любой момент опять ее схватить. Взволнованная Тирри стояла неподалеку, подавшись к ним, будто тоже хотела подбежать. Левк теперь сидел рядом с бледной Тлириной, а она старательно не смотрела на него.

— Зачем ты переместила Тлирину в свой мир? — спросил Ринк. Он старался говорить спокойно, но Миц ужалили искры гнева в его глазах. Почему ей надо оправдываться перед даже не настоящими людьми?!

— Я попросила ее. — Но гнев в этом дрожащем голосе был направлен не на Миц. Тлирина, упершись руками в пол, сердито блестела глазами. — Мне хотелось взглянуть... — Она вдруг покачнулась, и Левк поспешно подхватил ее.

— Тлира! Все нормально?

— Пожалуйста, принесите мне воды, — проговорила Тлирина, глубоко дыша. — У меня мало ее энергии.

Тирри бросилась на кухню. Левк кинул ей вслед неуверенный взгляд, покосился на Тлирину, которую он все еще поддерживал.

— Поможешь нам? — осторожно спросил Ринк у Миц. Помедлив, добавил тише: — Пожалуйста. И прости.

Хоть какое-то извинение. Дернув головой вверх-вниз, Миц пошла за Тирри, а Ринк — за ней. Вернулись тоже вместе, неся по два стакана. Тлирина вновь опустила в воду руки, и голубоватая волна пробежала по коже. Миц кольнула тревога: чем ближе Вбирающий находился к «своей» стихи, тем быстрее он напитывался ее энергией, и, значит, Тлирине не слишком хорошо... Видимо, девушка-Вбирающая увидела что-то в ее лице, потому что она ободряюще улыбнулась.

— Я не виню тебя. Ты не знала.

— Прости, что так вышло, — пробормотала Миц. — Как себя чувствуешь?

— Лучше. — Голос Тлирины все еще подрагивал, но ее щеки уже не покрывала такая сильная бледность, а сама она перестала опираться на Левка. — Все хорошо, не переживай.

Левк прожигал Миц взглядом. Миц ответила ему тем же: из-за него едва улучшившееся настроение вновь ухнуло вниз. Заколебало... Заметив их злобные переглядывания, Ринк тронул Левка за плечо и дернул подбородком куда-то в сторону. Раздраженно выдохнув, Левк поднялся, и они с Ринком отошли к полкам. Начали тихо, но возбужденно что-то обсуждать, косясь на Миц.

— Не слушай Левка, он бывает дураком. — Сидящая рядом Тирри погладила Миц по руке, и на секунду девушку окутал теплый дух ее силы. Но слабый, словно подавленность Тирри сказывалась на ее способностях. — Он потом поймет и извинится, я уверена. И Ринк на твоей стороне.

До ушей Миц донесся обрывок фразы Ринка: «Я ей тоже не совсем доверяю, но!..». Она едва сдержала горькую усмешку. Да к черту. Какая разница, что о ней думают персонажи?

— Главное, что все обошлось, — ободряюще произнесла Тлирина. Она уже коснулась всех стаканов с водой, и над последним просто подержала руку. Ей и правда стало лучше, по крайней мере, по сравнению с тем, что было. Тлирину до сих пор пошатывало, и она то и дело замирала, пытаясь не потерять равновесие.

— Принести еще воды? — в такт мыслям Миц спросила Тирри. Может, проще отвести Тлирину к бочке? Хотя потом опустошенную воду никто не сможет пить, она будет мерзкой на вкус и очень плохо утолять жажду… Тлирина не ответила Тирри. Резко погрустнев, она рассматривала культи ног.

— Только, похоже, у нас не получилось, — прошептала она, не поднимая лица. — Значит, твой мир нам не подходит, Миц? Мы не сможем спастись?

Вздрогнув, Тирри прикусила губу. На миг Миц захотелось сказать, что еще не все потеряно. Теперь она вспомнила, что могла в своем мире, еще оказавшись там с Тлириной, перестроить его законы так, чтобы Вбирающие могли в нем жить. Но мысль тут же провалилась в бездну опустошенности. Она так устала. Хватит, пусть сами разбираются

— Похоже, нет, — сказала Миц.

— Но ты ведь говорила, что других миров множество, — со слабой надеждой в голосе напомнила Тирри. Она осторожно взглянула на Миц исподлобья. — Может, нам подойдет какой-то другой?

А они ведь наверняка захотят, чтобы Миц спасла не только их. Весь этот лагерь. Если не весь мир. Нет, спасибо. Ей нужно позаботиться о своих близких, а у этой вселенной есть своя автор. Может, у «Мы (не) умрем» будет счастливый конец, все закончится прекрасно и без участия посторонних реальных людей. А если нет... все равно все умирают.

— Не так уж и сильно, на самом деле, в других мирах отличаются законы природы, — сказала Миц. — Основные практически одинаковые, различаются только мелочи. Исключений мало. Если вам не подошел мой мир, значит, не подойдут почти все. Даже если есть такой мир, его придется искать вечность.

— Но можно же попытаться! — горячо воскликнула Тирри, вскинув голову. Ринк и Левк обернулись на ее голос. Глаза девочки отчаянно сверкали. — Вдруг нам повезет, и…

— Тирри, — вдруг тихо произнесла Тлирина. — Не надо.

— Но почему?! — Тирри перевела отчаянный взгляд на нее. — Мы можем хотя бы попро!..

— Давай просто признаем, что нам не вырваться отсюда, — прошептала Тлирина, смотря в пол. — Зачем пустые надежды?

— Тлирина, да ты!.. — Тирри даже задохнулась от возмущения. — Ты же всегда говорила, что надо верить в лучшее! А теперь что, не надо?! Как ты можешь такое го!..

Тирри поперхнулась на полуслове. Вперила в Тлирину гневный взгляд, открыла рот, собираясь продолжить. Закрыла, снова открыла, снова закрыла. Возмущение на ее лице сменилось отчаянием. Наверное, ища поддержки, Тирри с робкой надеждой посмотрела на Миц. Девушка не знала, что она увидела в ее выражении лица, но плечи маленькой Вбирающей задрожали, глаза потухли, и она порывисто отвернулась.

«Они всего лишь персонажи, — повторяла про себя Миц, стараясь унять чувство вины. — Не настоящие люди. Персонажи».

Она невольно порадовалась, что Тлирина слишком слаба и расстроена, чтобы применять свои способности. Меньше всего ей хотелось смотреть в ее жуткие глаза, особенно теперь, когда соврала им с Тирри.

— Вы о чем? — недоуменно спросил Левк. Они с Ринком непонимающе следили за девушками.

— Ни о чем. — Тон Тлирины стал неестественно ровным. — Все в порядке. Можно мне еще воды?

Левк поспешно зашагал к кухне, и Тирри присоединилась к нему, быстро про ведя по лицу рукавом. Она померкла, как солнечный свет, закрытый набежавшей тучей. Тлирина смотрела в одну точку. Ринк растерянно хмурился. Он сделал шаг к ним, и Миц поняла, что пора это заканчивать. О Тлирине есть кому позаботиться. Ей тоже есть о ком.

Миц встала и вытащила ПВМ.

— Миц, постой! Пожалуйста! — услышала она крик Тирри.

— Миц! — смешался с ее голосом голос Ринка. Тлирина... Тлирину Миц не видела.

Тихая синева и сферы стерли их.

* * *

Опять она оказалась на улице. Опять пришлось добираться домой. Хорошо, что идти было недалеко, а Миц прихватила с собой ключи, помня первое перемещение. И хорошо, что они пригодились — папа уже ушел на работу и запер дверь.

Миц встретила радостно виляющая хвостом Чара — с ней явно уже успела погулять мама. Обойдя ее, девушка ушла в свою комнату. У нее не было никакого настроения общаться с собакой.

Мобильник, так и лежащий на столе, показывал полвосьмого утра. Похоже, время в мире Вбирающих чуть отставало от времени реального мира. Миц понадеялась, что родители не заглядывали к ней в комнату — иначе не избежать вопросов. Она чувствовала себя так, словно провела не два часа в другом мире, а намного больше. Снова накатывала апатия. Хотелось лечь и проспать целый день. Или больше. Всю жизнь.

Миц решила частично выполнить план. Она разделась и легла в кровать. Глаза закрылись сами.

Так и знала, что лишь зря время потратит. И зачем только послушала ПВМ? Наверняка в нем что-то сглючило, вот он и выдал ту чепуху про «там ты найдешь ответ на свой вопрос, о, Миц».

Ей снова снился этот сон. Уютная темнота, четверо людей, включая саму Миц, ободряющее тепло их ладоней в ее. Похолодевшее вдруг пространство, неведомая сила, разрывающая кольцо рук и уносящая куда-то далеко. Одиночество, желание плакать.

Миц тоскливо смотрела вверх, бездумно зачерпывая пальцами воздух в стремлении вернуть тепло тех рук. Смотрела на серое небо, такое же тоскливое и унылое.

Потом на его фоне мелькнуло яркое пятно. Синяя бабочка порхала перед лицом Миц, чуть ли не садясь на нос.

— Привет, — сказала ей Миц. Нахмурилась, вспоминая, осторожно повторила: — Привет… Эрити.

Бабочка скользнула в сторону, исчезая из поля зрения. Миц осторожно поднялась — серый песок знакомой пустыни зашуршал под ногами, чуть кольнул упершиеся в него ладони. Миц огляделась, ища бабочку, и нашла. Эрити сидела на плече знакомой беловолосой девушки, с неизменной грустью смотрящей куда-то вдаль.

— Привет, — сказала Миц и ей. И, подумав, негромко добавила: — Носительница…

Девушка вздрогнула и поморщилась. Кинула на Миц взгляд, мигом ставший мрачным.

— Я просила не произносить, — бросила она. — Это не мое имя.

— Но ты все-таки… — возразила было Миц.

— Да, — оборвала ее девушка. — Но это. Не мое. Имя.

Воцарилось неловкое молчание. Стремясь разорвать его, Миц показала на бабочку.

— В прошлый раз ее не было.

Девушка подняла руку и осторожно коснулась крыла Эрити. Та в ответ едва заметно дернула им.

— Она была, — сказала Носительница. — Просто скрывалась. Она… — на мгновение девушка потупилась, — не хотела мешать.

— Мешать? — переспросила Миц.

— Выражать мне недовольство. — Тон Носительницы посуровел. — Посчитала, что это мое дело. Так ты оставила их, — без перехода проговорила она. — Ребят из «Мы (не) умрем». Ты не стала им помогать.

— Иди сама побегай там в качестве мессии, — сердито буркнула Миц. Опять эти упреки… — Один, если верить Библии, тоже хотел помочь людям и доказал, что помогать им — неблагодарное занятие.

Ее слова возымели неожиданный эффект: лицо Носительницы смягчилось, на нем даже проскользнула тень улыбки.

— «Людям», — повторила она. — Значит, ты все же признаешь, что они живые.

«Да, но я не хочу об этом думать». Миц не хотелось произносить это вслух, поэтому она ответила по-другому:

— Лучше бы не были живыми. Не страдали бы тогда.

Лицо Носительницы исказилось:

— Знаешь, ты абсолютно права.

Почти физически Миц ощутила ее боль. Чувство вины заполнило вены, ведь... ведь... Носительница повернулась к собеседнице, вгляделась в ее лицо. Миц смотрела в ответ, пытаясь найти что-то, о чем не имела понятия. Что-то важное, такое важное маячило в памяти...

— Ты… ты ведь начинаешь вспоминать? — осторожно спросила Носительница. — Немного, но все же. У тебя возникают отголоски старых воспоминаний. Ты сравниваешь новое с тем, что было раньше, хоть твое сознание и маскирует старую память новой.

— Я помню немного, — тихо ответила Миц. — И только когда сплю. Но помню.

— Это хорошо… — прошептала Носительница и отвернулась. Ее челюсть была напряжена.

И снова воцарилось молчание. Безмолвное небо серым полотном накрывало их, а песок серым ковром стелился под ногами. Знакомые — ведь Миц читала книгу, откуда этот пейзаж был родом. Но не только поэтому знакомые…

— Скажи, что все получится, — вдруг робко попросила Носительница. Миц не поняла:

— Что?

— Я боюсь. — Носительница опять отвернулась. — Боюсь, что может не получиться. То, что мы… Первый раз все прошло хорошо, но… я знаю, что мог быть и другой вариант развития событий. Эрити помогает, но она всего лишь дает толчок в нужном направлении, не больше, и то если вероятность необходимых событий нулевая. Скажи мне, что ты справишься. Пожалуйста, — с мольбой добавила девушка.

Чуть раньше, возможно, ее слова показались бы Миц бессвязным набором. Но теперь она понимала. Понимала и помнила. Как жаль, что скоро это понимание уйдет…

— Я справлюсь, — решительно произнесла Миц. — Это тяжело, но… я справлюсь. Не волнуйся за меня.

— Приходится так долго ждать… — Носительница, потупилась.

— Прости.

— Я… — Брови девушки сдвинулись. — Будет ложью, если я скажу, что не виню тебя. Но и сама я тоже виновата. Просто… — она выпрямилась, — не проиграй. Прошу.

— Все будет хорошо, — пообещала Миц, надеясь, что не соврет.

Снова по лицу Носительницы проскользнула тень улыбки.

— Спасибо.

Миц улыбнулась ей в ответ.

И снова они смотрели друг на друга, и снова тишина укутывала их. Миц так хотелось сохранить этот разговор в памяти, но она чувствовала, что этому не суждено случиться. Уже сейчас какие-то фрагменты стирались и исчезали в небытие, как исчезли те парни и девушка вместе с теплом их ладоней. Эрити неподвижно висела у Носительницы на плече, словно обратившись в изваяние. Можно подумать, это ее должны носить…

— Попробуй удалить себя из того мира, что ты создала, — вдруг сказала Носительница.

Миц даже сначала не поняла, что имеется в виду.

— Что? — Она озадаченно нахмурилась. — В смысле, чтобы моей копии там не существовало? Но это только хуже сделает!

— Просто попробуй, — с нажимом повторила Носительница.

— Но!.. — попыталась возразить Миц и… поняла, что смотрит в потолок своей комнаты.

Медленно она подняла руку и приложила ее к глазам. В голове звенела тревожащая пустота. Чувство, когда при пробуждении ты уверен, что тебе снился сон, но забыл, какой.

Лишь одно запомнилось. Одна фраза из забытого сна. «Попробуй удалить себя из того мира, что ты создала».