Замерзшее сердце  (гет)

Гермиона. Декабрь 1998 года

Гермиона сидела в полной темноте на кухне и плакала. Слезы текли, не переставая, весь путь из Англии в Австралию. Как Гермиона дошла домой, она уже и сама не помнила. Волшебную мантию она потеряла где-то между пересадками, и сейчас, несмотря на жаркое лето, ей было холодно, очень холодно. Девушка обхватила себя руками, пытаясь согреться, но это мало помогло, руки были ледяными, и стало еще хуже.

«Нужно встать, включить свет и одеть что-нибудь теплое!» — приказала она себе.

Но подумать было легче, чем сделать и прошло много времени, прежде чем она заставила себя встать.

Включив, наконец, свет, Гермиона медленно пошла в ванную. Не раздеваясь, она залезла под душ и открыла горячую воду на полную мощность, через пару секунд вода превратилась почти в кипяток, но девушке все равно было холодно. Слезы смешивались с горячей водой, ванная комната наполнилась горячими клубами пара, и когда Гермиона открыла глаза, ей показалось, что она в аду. И никогда не выберется отсюда, теперь это её жизнь! Девушка громко закричала от ужаса. И через пару минут кто-то ворвался в ванную и, поскользнувшись на мокром кафеле, упал на пол. От неожиданности Гермиона перестала орать и пригляделась к вошедшему человеку, но через густые клубы пара, по-прежнему заполнявшему ванную комнату, ничего не смогла разглядеть, кроме очертаний фигуры.

— Кто здесь? — испуганно спросила Гермиона. Еще минуту назад ей не хотелось жить, но пасть жертвой случайного грабителя было глупо.

— Я, — ворчливо прокряхтела тень. — Синди, — пояснила она.

— Синди? — удивилась Гермиона. — Что ты здесь делаешь?

— Тебя спасаю! — буркнула в ответ итальянка. — Но ты, кажется, не нуждаешься в спасении! И объясни мне, это что ты здесь делаешь? Ты сейчас должна находиться в Англии!

Клубы пара медленно рассеивались, и теперь Гермиона смогла, наконец, увидеть неожиданную гостью.

— Я … Я … — тут же вспомнив все, что произошло в Англии, Гермиона снова расплакалась.

— Я совсем тебя не слышу, выключи эту чертову воду, — Синди осторожно поднялась и подошла к ней, девушка немного прихрамывала, но Гермиона, занятая своими страданиями, не заметила этого. И так как Гермиона не отреагировала, то Синди сама протянула руку и осторожно закрутила горячий кран

— Выходи, — мягко приказала она. — Не знаю, как принято в Англии мыться, но у нас обычно раздеваются перед мытьем, а не после.

Гермиона послушно вылезла из ванной и теперь с неё ручьями текла вода. Поняв, что сама она не станет раздеваться, Синди стянула с неё кофту, с джинсами пришлось повозиться, но тут уже Гермиона очнулась и помогла.

Гермиона молчала о своем путешествии в Англию, но и Синди ничего не стала спрашивать. По лицу подруги и так было понятно, что ничего хорошего не вышло.

Из ванной Синди повела Гермиону к ней в спальню, там она уложила подругу на кровать и заботливо укрыла одеялом.

— Постарайся уснуть, — сказала она.

— Не уходи, — попросила Гермиона. — Мне страшно одной, Катрин ведь нет.

— Конечно, — согласилась Синди. — Я отлучусь вниз на пять минут, позвоню родным, что не приду на ужин.

И только сейчас Гермиона обратила внимание, что Синди в вечернем темно-зеленом платье, волосы уложены в скромную прическу.

— Сегодня праздник! — и почувствовав угрызения совести, Гермиона добавила. — Иди на ужин! Это же семейный праздник, родители будут сердиться.

— Не будут, я умею убеждать. Бабушка поймет меня, а остальные ей подчиняться. Я скоро вернусь, — и девушка убежала.

Оставшись одна, Гермиона вздохнула, и тут же запретила себе вспоминать Рона.

Через пять минут Синди вернулась, но не с пустыми руками, а с полным еды подносом.

— Сейчас будем пить чай и поужинаем заодно, — провозгласила она, пристраивая поднос на прикроватную тумбочку, и присаживаясь на кровать Гермионы.

— Я не хочу есть! — Гермиона, чувствуя себя жутко несчастной, совсем не хотела есть.

— Но ты же не эгоистка и не оставишь гостью голодной! Ничего, если возьму этот кусок мяса руками? Резать ножом на кусочки здесь не удобно! — И Синди, взяв кусок запеченной свинины, положила его на хлеб и принялась с аппетитом есть этот импровизированный бутерброд. Глядя, как она уплетает восхитительно пахнувшее мясо, Гермиона невольно сглотнула слюну. Аппетит вдруг вернулся, и только тут она вспомнила, что перед отъездом, холодильник был абсолютно пуст. Все, что могло пропасть, Гермиона выкинула, рассчитывая, что вернется из Англии уже после нового года.

— Там же не было никакой еды? — спросила она, почему-то не решаясь признаться, что передумала.

— Не было, — с полным ртом подтвердила Синди. — Это мое! Я несла родителям запеченное мясо и остальное тоже, — она указала на поднос, где еще стоял аппетитный салат и какой-то пирог, прикрытый салфеткой. — Бери! — снова пригласила она. — Я хорошо готовлю. По крайней мере, это три моих коронных блюда: свинина, запеченная с яблоками, салат Никарагуа и пирог с кенгурятиной.

— Никарагуа? Кенгурятина? А её можно есть? — удивилась Гермиона.

— Конечно, — с энтузиазмом заверила Синди. — Это местное блюдо, деликатес, к твоему сведению. А Никарагуа — это мое собственное изобретение, всегда мечтала побывать в этой стране, вот и назвала. Он обычный: сыр, мясо, оливки и прочее.

Гермиона взяла кусок пирога и осторожно откусила:

— М-м-м! Очень вкусно, — похвалила она.

Очень быстро девушки уничтожили всю еду с подноса. После, отставив поднос, они вместе устроились на кровати.

— Ты не хочешь переодеться? — спохватилась Гермиона.

— Да уже все высохло! Платье теперь в пятнах от воды так, что перед уходом переоденусь во что-нибудь.

Девушки замолчали.

— Если хочешь, расскажи, что случилось в Англии, — предложила Синди. — Ты вообще доехала туда?

— Да, я полетела на самом быстром самолете, — соврала Гермиона. — Забыла, как он там называется.

— И?

— И когда я дошла до их дома, мне прямо у входа встретился Рон со своей новой женой! — быстро ответила Гермиона.

— Бедняжка! — посочувствовала ей Синди. — Что он сказал? Пытался оправдаться или хамил?

— Я… я не стала к ним подходить, а просто развернулась и ушла!

— Почему? — нахмурилась Синди.

— Потому что он целовался с ней!

— То есть ты даже к нему не подошла? — переспросила Синди.

— А что надо было сказать: извини, Рон, потом поцелуешься, тут я приехала?

— Неплохой вариант! — заметила Синди. — Просто я не понимаю, почему ты сразу сдалась? Может быть, она сама его поцеловала? Всякие бывают обстоятельства! А вдруг она ему еще не жена?

— А кто?

— Подружка!

— Знаешь, я устала, Синди! Полгода я тешила себя пустыми надеждами, что его письмо просто ошибка! Что моя маг…, — Гермиона осеклась, но все же продолжила. — Что моя прежняя жизнь вернется! Но она не вернется, Синди. Мне нет больше места рядом с Роном. И в его мире тоже нет! — она снова расплакалась.

Синди быстро обняла её и молча ждала, пока Гермиона хоть немного успокоиться. Гладя плачущую подругу по волосам, она искренне сочувствовала ей.

— Все пройдет, — тихо шептала она. — Постепенно боль утихнет! И ты обязательно встретишь другого парня! И полюбишь его, а он тебя. Вы поженитесь, а я буду крестной матерью твоего первенца! Ты же возьмешь меня крестной матерью?

— У меня даже еще парня нет! — сказала сквозь слезы Гермиона.

— Будет! Красивый, богатый и рыжий!

— Почему рыжий? Рон рыжий!

— Да? На самом деле я терпеть не могу рыжих мужчин, они мне кажутся хитрецами! Твой парень будет блондином! Этаким мачо, в стиле ди Каприо, только помощнее, а то Лео слишком мелкий, в смысле роста. Твой будет высокий, красивый и богатый. Он неожиданно ворвется в твою жизнь! Ты и думать забудешь об этом рыжем недоумении. Этот рыжик твой наверняка еще и некрасивый!

— Красивый! — с вздохом возразила Гермиона. — Для меня он самый красивый мужчина на свете!

— Забудь! Мы найдем тебе самого красивого блондина на свете!

— Почему блондина-то? — невольно рассмеялась Гермиона.

— В пику рыжему! И потом вы будете отлично смотреться рядом. Я перекрашу твои волосы в черный цвет, и контраст будет обалденный.

— Я не хочу перекрашиваться! — возмутилась Гермиона.

— Не знаю! Между прочим, говорят, что, меняя прическу, женщина меняет жизнь! Ты же хочешь изменить свою жизнь?

— Но я не хочу черный цвет!

— Хорошо, тогда светло-каштановый или лучше светло-рыжий, или золотой? И еще я научу тебя немного краситься!

— А это зачем?

— Чтобы подчеркнуть твою естественную красоту, нужно немного помочь природе. Новый цвет волос и смена имиджа пойдет тебе на пользу.

Девушки замолчали и теперь лежали, наслаждаясь тишиной и покоем.

— Как ты думаешь, Синди, я смогу полюбить снова?

— Конечно, сможешь! — ответила подруга. — Ты только не замыкайся больше в себе. Я теперь буду брать тебя с собой на дискотеки и вечеринки. Познакомлю с кучей симпатичных парней. И у тебя все будет хорошо!

— А если я больше не хочу?

— Чего не хочешь? — спросила подруга.

— Любить! Мне любовь приносила только одни огорчения. Может, я не хочу больше страдать?

Синди усмехнулась:

— Это произойдет против твоей воли! В один прекрасный день твое сердце захочет любви. И ты влюбишься! Я не утверждаю, что это произойдет завтра или через месяц. Женщины так устроены, что им просто обязательно нужно кого-то любить. И главное, чтобы это не оказалась какая-нибудь сволочь, — в голосе Синди послышалась горечь.

— У тебя есть парень? — осторожно поинтересовалась Гермиона.

— Был. Сейчас я одна, — грустно улыбнулась Синди.

— Ты не одна! — возразила Гермиона. — У тебя есть я! Есть родители, бабушка! Ты меня с ней познакомишь?

— Конечно, познакомлю. Завтра пойдем к ним в гости. Тебе понравится моя бабушка, она супер! Мы с ней понимаем друг друга гораздо лучше, чем с родителями.

— Хорошо! — Гермиона улыбнулась. — Знаешь, я рада, что у меня теперь есть такая подруга, как ты!

— Я тоже рада! — Синди зевнула. — А теперь давай спать. Завтра будет новый день. И пусть все твои горести останутся в сегодняшнем дне. У тебя начинается новая жизнь!

«Да! У меня начинается новая жизнь! Без магии, без пустых надежд и без Рона!» — с надеждой подумала Гермиона, запретив себе раз и навсегда думать о прошлом!

Сентябрь 1999 года

— Мам, я вернулась! — весело прокричала Гермиона, входя в дом.

Поставив сумку с продуктами на пол возле стола, она заглянула в гостиную, Катрин поприветствовала её, не отрываясь от просмотра любимого сериала. На экране жгучий брюнет плакал скупыми мужскими слезами. Гермиона улыбнулась и ушла в ванную.

Она уже заканчивала готовить ужин, когда сериал закончился, и Катрин появилась в дверях кухни.

— Ты меня балуешь, милая! — проворчала она. — Это моя обязанность готовить ужин.

Ты и так наверно устала на работе?

Гермиона отрицательно покачала головой:

— Я не устала, сегодня было совсем немного работы. Мистер Крейг уже почти ушел в отпуск. Сегодня только на два часа приехал. И у меня отличная новость! — добавила она.

— Какая? — живо поинтересовалась Катрин. — Ты, наконец, влюбилась?

— Нет, — Гермиона покачала головой. — Это касается работы. Мне предложили работу личного помощника старшего менеджера по рекламе.

— А что ты должна будешь делать?

— Это почти тот же секретарь, но я должна буду заниматься еще и разными проектами. Мистер Крейг лично меня рекомендовал, он заверил их, что с моими способностями сидеть в секретарях преступление. И заплата там почти в три раза выше! Правда и ответственности гораздо больше. Но я думаю, что справлюсь! И по этому поводу я купила к ужину отличное вино, — Гермиона достала припасенную бутылку.

— Ого! Оно стоит целое состояние! — улыбнулась Катрин.

— Я же теперь хорошо зарабатываю, так что мы можем побаловать себя.

Раздался звонок входной двери.

— Это Синди! Я пригласила её отпраздновать, — пояснила Гермиона, и пошла открывать дверь.

Закончив ужин, подружки отправились на открытую веранду, начиналась весна, на улице было чудесно: по-весеннему прохладно.

Удобно устроившись на диване, подружки принялись пересказывать друг другу последние новости. Потом они замолчали, устало откинувшись на спинку дивана: рабочий день, да и сытый ужин, давали о себе знать.

— Гермиона, почему ты ни с кем не встречаешься? — спросила Синди.

Та пожала плечами, отвечать не хотелось, но подружка не унималась:

— Эван — классный парень! И по уши в тебя влюблен!

— Мне с ним скучно! — ответила Гермиона, чтобы только отвязаться от назойливой подруги. Она искренне полюбила Синди, та была чудесной девушкой, просто идеальной подругой, если бы только не одна вещь: она настойчиво пыталась заставить Гермиону встречаться с мужчинами. С завидным постоянством она знакомила Гермиону с разными парнями. И даже заставляла Гермиону время от времени ходить к ним на свидания. Но дальше первого свидание дело так и не заходило: при посторонних Гермиона превращалась в угрюмо молчавшую девушку, и парни быстро теряли к ней интерес. К тому же спать с ними, тем более на первом свидании, она тоже отказывалась. Некоторые крутили пальцем у виска, считая Гермиону дурочкой, а один даже попытался силой добиться своего. Но вопли Гермионы услышала Катрин. И так отходила парня подвернувшейся под руку палкой, что тот с трудом удрал. После этого Синди целый месяц не настаивала на свиданиях и теперь более тщательно подбирала кандидатуру для свидания. Но делать это становилось все трудней: почти всех знакомых парней Гермиона уже отвергла. И Синди оставалось только вздыхать, глядя на одинокую подругу. Её же личная жизнь била ключом. Сейчас она встречалась с отличным парнем и была почти счастлива.

— Завтра… — осторожно начала Синди.

— Завтра — пятница, я хочу спокойно отдохнуть после рабочей недели, — перебила её Гермиона.

— Тебе всего девятнадцать! А ты ведешь себя, как столетняя старуха! Ах, мне надо отдохнуть после рабочей недели! — смешно передразнила она подругу. — Значит, поступим так: завтра вечером ты идешь со мной! И возражения не принимаются! В Креймоне открывается новый ночной клуб. У меня как раз два пригласительных билета. Мы отлично проведем время.

— Два? Может, ты пойдешь с Джимом?

— Нет, я пойду с тобой! — отрезала Синди. — С Джимом я и так встречаюсь каждый день, перебьется один вечер без меня! А тебя необходимо выгулять!

— Я что собака? — обиделась Гермиона. — Чтобы меня выгуливать!

Синди расхохоталась, Гермиона, глядя на весело смеющуюся подругу, представила себя в роли собачки при Синди и тоже рассмеялась.

— Хорошо, — отсмеявшись, согласилась Гермиона. — Я пойду с тобой.

— Отлично, а теперь вперед к тебе в комнату, подберем приличный наряд. А то я тебя знаю, пойдешь прямо в том же костюме, что на работу носишь!

— Чем плохи мои костюмы? — удивилась Гермиона.

— Тем, что в них ты выглядишь этакой неприступной бизнеследи. А ночной клуб требует смелости в одежде.

— Мини не одену, — мрачно предупредила Гермиона, вставая.

Синди хмыкнула и девушки направились в дом.

* * *

Конечно же, Гермиона проиграла в споре с подругой и теперь сидела рядом с ней, радуясь, что столик скрывает почти голые ноги. Синди уговорила её надеть синюю юбку, которая заканчивалась сантиметров за тридцать до коленей. Такую короткую юбку Гермиона надела впервые в жизни и теперь жутко стеснялась. Единственное, в чем ей удалось убедить подругу, это её привычные туфли. Синди настаивала на шпильках, но Гермиона одев их, предложила выбор: или она идет в своих привычных туфлях, или не идет вообще. И теперь преодолев дорогу из дома и через шумный переполненный зал, Гермиона злилась на себя, что не смогла сказать твердое «нет» подруге и не приходить сюда совсем. Все было бы не так уж и плохо, если бы не поглаживания и щипки некоторых парней. Грозный взгляд, которым она одаривала всех наглецов, совсем не помогал. Только разжигал энтузиазм наглецов.

— Пойдем танцевать, — громко, стараясь перекричать шумную музыку, прокричала Синди.

Гермиона в ужасе уставилась на неё и отрицательно замотала головой. Но Синди схватила её за руку и потащила за собой. Поняв, что сопротивление бесполезно, Гермиона принялась танцевать, решив получить удовольствие хотя бы от танца. Музыка ей нравилась, а следующему наглецу, облапившему её, Гермиона просто влепила пощечину. Тот чертыхнулся, но все же испарился.

Через три часа Гермиона устала и выдохлась, воздух в клубе был прокурен до того, что едва было видно дальше, чем на три метра. Девушка решила выйти на свежий воздух. Выйдя на улицу через задний выход, она с облегчением вдохнула полной грудью свежий воздух. И прислонилась к перилам лестницы.

«Пора домой!» — подумала она. «Сейчас найду Синди и силой утащу домой…»

И тут её мысли нагло прервали:

— Скучаешь, красотка?

Гермиона подняла голову, перед ней стоял тот самый парень, которому она влепила пощечину, за ним виднелись еще трое.

— Не скучаю, — резко ответила Гермиона и повернулась, чтобы уйти.

— Не так быстро, — схватив её за руку, процедил нахал. Остальные дружно загоготали.

— Отпусти меня! — грозным тоном сказала Гермиона. — А то…

— А то… ты влепишь мне еще одну пощечину? — глумливо спросил парень.

— Нет, тебе врежу я! — из-за спины Гермионы раздался спокойный мужской голос. — Отпусти мою девушку, Смоки!

— Шон! — парень отпустил руку Гермионы. — Не знал, что это твоя телка!

— Прости, милая, я опоздал! Дела-дела! — парень наклонился и поцеловал её прямо в губы. От неожиданности Гермиона молчала, не подтверждая, но и, не опровергая слова Шона.

— Все нормально, Шон? — спросил один из парней, Гермионе показалось, что она слышит испуг в его голосе.

— Все нормально, милая? — переадресовал ей вопрос Шон.

Гермиона молча кивнула.

— Нормально, но если вы еще раз пристанете к моей девушке, то я за себя не ручаюсь, — Шон погладил Гермиону по длинным волосам. — А теперь валите отсюда! — приказал он парням.

— Тебе не стоило одной выходить из клуба, здесь полно подонков, вроде этого! — заметил парень и, достав сигарету, закурил.

Гермиона поморщилась:

— Спасибо за помощь, Шон?

— Шон, — подтвердил парень, но фамилию не назвал. — А тебя как зовут?

— Гермиона.

— Необычное имя.

— Просто там слишком накурено, я устала от шума и хотела передохнуть немного.

Парень спокойно докурил сигарету, оба молчали. Пока парень курил, Гермиона незаметно рассматривала его. Высокий; темные, почти черные волосы завитками спускались на воротник; правильные черты лица. Цвет глаз в полутьме Гермиона не смогла разглядеть.

— Насмотрелась? — насмешливо спросил парень. — Нравлюсь?

Гермиона смутилась, она-то думала, что незаметно рассматривает парня.

— Пойдем, красавица, передам тебя из рук в руки, а то еще в какую-нибудь историю попадешь!

Они вернулись к столику девушек. Гермиона с облегчением увидела сидевшую там Синди.

— Гермиона, — возмущенно начала Синди, но, увидев парня рядом с подругой, воскликнула. — Шон? Привет! Рада тебя видеть!

— Вы знакомы? — удивилась Гермиона.

— Да! Шон учился со мной в одной школе. Правда, на три класса старше. Шон, это сестра Элизабет, Гермиона Малхолланд.

— Не знал, что у Элизабет есть сестра! — холодно сказал Шон.

— Я жила в Англии, — неловко пояснила Гермиона. Она вдруг почувствовала, что Шон внезапно охладел к ней. И не понимала почему. Еще пару минут назад он тепло улыбался ей, а теперь превратился в постороннего, равнодушного мужчину.

Шон вежливо попрощался с девушками и ушел.

— Пойдем домой! — Гермиона расстроилась, но старалась не показывать этого подруге.

— Ну, пойдем, и по дороге ты расскажешь мне, как ты умудрилась подцепить Шона.

— Откуда ты его так хорошо знаешь? — хмуро спросила Гермиона.

— Он полгода встречался с Элизабет, твоей сестрой. Мы все вместе общались.

— А потом? Что между ними произошло?

— Не знаю, — пожала плечами Синди. — В один прекрасный день они просто расстались, и он исчез. И из нашей школы и из жизни.

— Мне надоело орать, поехали домой, — пробурчала Гермиона и потянула подругу к выходу, та покорно пошла за ней. При этом она довольно улыбалась, кажется, Гермиона наконец-то заинтересовалась парнями.

* * *

Осторожно открыв входную дверь, Гермиона на цыпочках прокралась по лестнице в свою комнату. Ей совсем не хотелось будить Катрин. Плотно закрыв дверь, она включила свет в своей комнате и уже начала снимать блузку, но замерла в недоумении. В её кровати кто-то лежал и спокойно спал, Гермиона увидела длинные белые волосы, прикрывающие лицо.

— Эй, — она осторожно потрясла незнакомку. — Ты кто и почему спишь в моей кровати?

Девушка нехотя открыла глаза и что-то недовольно пробурчала, потом перевернулась на другой бок и, накрывшись подушкой, продолжила спать.

И тут в комнату вошла Катрин.

— Гермиона, Элизабет вернулась! — радостно сказала она. — И поскольку это её комната, мы перенесли твои вещи в гостевую комнату. Я тебе там уже постелила, — и, взяв Гермиону за руку, потянула за собой.

— Здесь тоже неплохо! — заметила она. — Просто Бетти захотела свою комнату, я не смогла ей отказать! Ты же не против пожить пока здесь?

— Нет, — была вынуждена согласиться Гермиона, с тоской оглядывая маленький диванчик, полностью ноги на нем вытянуть вряд ли будет можно, и лежать придется только подогнув их под себя. — Все же сначала это была её комната!

— Отлично, — обрадовалась Катрин. — Ложись спать, уже поздно. Завтра познакомишься с «сестрой». Надеюсь, вы подружитесь! — и Катрин ушла в свою комнату.

Вновь с тоской оглядев свою новую комнату, Гермиона подумала, что завтра же надо будет купить нормальную кровать, не может же она постоянно спать скрюченной.

«А может и не нужно? Элизабет возможно просто в гости приехала на пару дней!»

Гермиона разделась и легла спать и вдруг почувствовала обиду, она так привыкла к той комнате, что уже считала её своей родной. И тут её просто переселили, даже не спросив.

«Это совсем не твоя комната!» — успокаивала она себя. «Она с самого начала принадлежала Элизабет»,

Очень скоро Гермионе удалось убедить себя, что обида эта мелочна и не стоит беспокоить ею Катрин. Она же так радуется приезду дочери.

Утром Гермиона проснулась поздно, спина и ноги затекли от неудобного положения, и девушка чувствовала себя разбитой и уставшей.

«Если сегодня не куплю кровать, то ночью лягу прямо на полу!» — тут же решила она.

Умывшись, она спустилась в кухню. За столом сидела Катрин и Элизабет.

— Привет, новоиспеченная сестренка! Извини, выселила тебя вчера. Просто не могу спать в другой комнате, так соскучилась по родным пенатам! А ты как спала на новом месте? Наверняка плохо, диван там маленький, нужно тебе что-то побольше подыскать, — тут же озаботилась она.

Пока девушка говорила, Гермиона внимательно рассматривала её. Первое впечатление — это полное сходство с известной куклой-блондинкой: такие же широко распахнутые синие глаза, точеные черты лица, длинные белые волосы, собранные в небрежный хвост на макушке, фарфоровая кожа и тоненькая талия. Сначала Гермиона решила, что девушка почти не накрашена, но потом увидела, что и губы, и глаза все же слегка тронуты косметикой.

— Нравлюсь? — насмешливо спросила Элизабет, тут же напомнив Гермионе вчерашнего знакомого.

Гермиона смутилась, тут же вспомнив, что Синди рассказывала о Шоне и Элизабет. И сравнила себя с ней. Преимущество явно было на стороне Элизабет.

— Ты красивая, — сказала она, улыбнувшись.

— Я знаю, — рассмеялась «сестра». — А вот тебе не помешала бы смена имиджа или хотя бы новая прическа.

— Ты прям, как Синди! — не выдержала Гермиона.

— Мама говорила, что вы вместе работаете! Как она? — спросила Элизабет.

— Хорошо, — пожала Гермиона плечами. — Да она часто заходит, так что скоро увидитесь!

Элизабет хмыкнула.

— А где вы вчера были? С кем-нибудь познакомились? — вопросы посыпались из девушки, не прекращаясь.

Гермиона старалась отвечать на них. «Сестра» ей понравилась. Обида на выселение уже забылась и когда Бетти, именно так она велела ей себя называть, потащила её после завтрака покупать новую кровать, то Гермиона с удовольствием отправилась с ней.

Из магазина девушки вернулись усталые, но довольные. Кроме кровати Бетти купила несколько милых вещичек и для своей комнаты. Правда расплачивалась за них Гермиона так, как у Бетти не хватило денег.

— Я потом тебе обязательно верну! Как только устроюсь на работу! — заверила та «сестру».

Но Гермиона лишь отмахнулась, приятно было видеть, как кому-то покупки доставляют такую радость.

После обеда, Бетти отправилась вздремнуть, а Гермиона осталась помочь Катрин. Она и сама с удовольствием отправилась бы поспать, но неудобно было оставлять «маму» разбираться одной с кучей посуды.

— Она хорошая, да, Гермиона? — спросила Катрин

— Да. Она надолго?

— Навсегда, — шепотом ответила та. — Рассталась со своим мужем. Сказала, что больше никогда не вернется в Новую Зеландию. Я пока не стала выспрашивать подробности, захочет сама расскажет.

Гермиона не выдержала и зевнула.

— Иди, поспи, я сама закончу, — приказала Катрин.

Войдя в свою новую комнату, Гермиона с ужасом посмотрела на маленький диванчик, новую кровать еще не привезли из магазина, потом стащила одеяло и постель прямо на пол и наслаждением вытянулась на нем. И тут же крепко уснула.

И снова покатились дни за днями. Вскоре наступил день рождения Гермионы. Ей исполнялось двадцать лет. В этот день к ним пришла и Синди, Гермиона не придавала значения, что подружка теперь виделась с ней только на работе, перестав забегать, просто так поболтать, домой. После праздничного ужина, Бетти настояла на том, чтобы они отправились в какой-нибудь ночной клуб. Синди тоже поддержала её, и девушки отправились развлечься. В этот раз Гермиона шла почти с радостью, отчаянно надеясь снова встретить Шона.

Но его нигде не было видно, и она быстро поскучнела. Неожиданно слыша громкую музыку и глядя на дергающихся порою в странных позах людей, Гермиона остро ощутила, что ей скучно. Скучно и просто до смерти хочется чего-то нового, необычного.

— Привет! — раздалось вдруг над ухом.

— Шон! — обрадовано сказала она и тут же устыдилась собственной радости. «Еще решит, что я только его и жду!» — подумала она. «И что навязываюсь!» И постаралась принять неприступный вид. Но ей это плохо удалось. Шон увлек её танцевать, и Гермиона решила перестать нервничать, а просто получать удовольствие.

— А у меня сегодня день рождения! — прокричала она Шону. Но тот никак не отреагировал, и Гермиона решила, что он просто её не услышал.

Но когда танец закончился, Шон куда-то исчез. Гермиона растерянно озиралась по сторонам, а потом отправилась к своему столику.

Синди и Бетти, уже вернувшиеся за столик, что-то рассержено выясняли между собой, но обе замолчали, когда она присела.

— Что-то не так? — удивленно спросила Гермиона.

— Все нормально, просто голова болит! — ответила ей Синди. Бетти зло зыркнула в её сторону, но ничего не сказала.

И в это время прямо перед Гермионой появился огромный букет красных роз.

— С днем рождения!!! — торжественно пропел ей на ухо голос Шона. Девушка обрадовано повернулась в его сторону и увидела его взгляд. В нем смешалась злость, ненависть и страх. Но смотрел Шон не на неё, а на Бетти, которая, улыбнувшись, прокричала:

— Привет, милый! Я соскучилась!

— Шон! — Гермиона, напуганная необъяснимым взглядом парня, потянула его за рукав, обращая на себя его внимание.

Тот встряхнул головой, словно сбрасывая наваждение, и это странное выражение исчезло из его глаз.

— Еще раз с днем рождения! — поцеловав Гермиону, он снова исчез, только теперь уже Гермиона абсолютно зря ожидала его нового появления.

— Вы давно с ним встречаетесь? — невзначай спросила Бетти, когда они вернулись домой.

Гермиона рассказала её о знакомстве с Шоном и при каких обстоятельствах это произошло. И тут же спросила:

— А вы, правда, с ним долгое время встречались?

— Не так долго, — рассмеялась Бетти. — Он просто любит напускать на себя таинственность, но ничего особенного собой не представляет. Лучше забудь о нем! — казалось, совершенно искренне посоветовала она. Но Гермиона не хотела, да уже и не могла последовать её совету, Шон все больше и больше интересовал её. А его таинственность притягивала её гораздо сильней, чем даже она сама себе представляла.

И снова полетели дни за днями, наступил ноябрь, а в жизни Гермионы ничего не менялось. Она регулярно, по выходным, стала ходить с Бетти по ночным клубам и барам, но Шона они больше так не разу и не встретили. Хотя Бетти и любила посещать каждый раз новые заведения.

Однажды Гермиона пришла с работы чуть раньше обычного и попала на разгар ссоры между Бетти и Катрин. Женщины ругались в гостиной:

— Когда ты хоть чем-нибудь займешься? — спросила Катрин.

— Я еще не определилась, чем хочу заниматься.

— По-моему, единственное, чем тебе нравиться заниматься — это бегать по ночным барам и развлекаться! — ехидно заметила Катрин.

— Гермиона тоже ходит со мной, — защищалась Бетти.

— Она в отличие от тебя сама зарабатывает и позволяет себе развлекаться только в выходные. Ты же каждую ночь где-то пропадаешь, а днем спишь! Когда ты последний раз помогала мне по дому? Или вообще что-то делала?

— Я хочу жить! — закричала Бетти. — Пока молода, получать удовольствие от жизни. А не киснуть в душном офисе, делая карьеру, — презрительно добавила она.

— И ты что собираешься всю оставшуюся жизнь пробегать по барам и парням? Не строй из себя невинность, Бетти! — резко сказала Катрин. — Мне горько сознавать, что я вырастила эгоистку, интересующуюся только мужчинами и шмотками. Раньше я считала это как должное, ты молода, я многое тебе позволяла, но теперь! Посмотри на Гермиону или Синди, вы ровесницы, но они думают о своем будущем, работают, а ты? — Катрин замолчала, а потом продолжила. — Ты моя дочь и я тебя люблю, но я не позволю тебе испортить свою жизнь! Если через месяц, ты не найдешь себе работу по вкусу, то пойдешь работать туда, куда я тебя устрою. Ясно?

— Или?

— Или ты больше не получишь ни цента! — отрезала мать. — И Гермиону тоже попрошу не давать тебе денег. И еще, ты тоже должна вносить свою долю в домашнее хозяйство.

— Я твоя дочь! — потрясенно воскликнула Бетти.

— Гермиона тоже теперь моя дочь. Но это не мешает ей зарабатывать и помогать мне по хозяйству. И ты тоже будешь так делать. Пора становиться взрослой, Бетти! Я не собираюсь до старости содержать тебя.

— Отдай мне мою долю наследства отца! — вдруг сказала Бетти. — И я сама буду себя содержать.

— Твою долю? — рассмеялась Катрин. — В завещание твоего отца четко написано: я его единственная наследница, а ты по достижении двадцати пяти лет получаешь 100 000 долларов. Или ты не помнишь его условий?

— А если я хочу открыть свою фирму? — не унималась Бетти.

— Сначала научись работать! — жестко сказала мать. — Или ты думаешь, будешь продолжать развлекаться, а фирма сама собой будет приносить доход?

— Но это только мои деньги! Я могу делать с ними все, что захочу! — заорала Бетти.

— Можешь, с теми, что получишь после достижения двадцати пяти лет. Вот тогда и откроешь фирму. А сейчас тебе придется работать.

— Сто тысяч! Да у отца был миллион и не один. А ты живешь, почти как нищая.

— Я не желаю зря тратить деньги. Меня устраивает этот простой дом и моя жизнь, — отрезала Катрин.

Гермиона, стоявшая на кухне, уже не знала, как ей поступить.

«Может тихонько уйти? А то сейчас они меня увидят и решат, что я специально подслушиваю!» — она сделала первый шаг к двери, но не успела, в кухню стремительно влетела Бетти. Её красивое лицо искривила ухмылка злости и ненависти.

— Подслушиваешь, приживалка несчастная? — сорвала она свою злость на Гермионе.

— Нет, — стараясь говорить спокойно, ответила та.

— Неужели? Не ты ли подучила мою мать? — продолжала орать разъяренная Бетти. — Сестра тоже мне выискалась! Может, ты еще и на мои деньги будешь претендовать? Так можешь на них даже не рассчитывать. Я всем расскажу, что ты самозванка. И тебя посадят за мошенничество.

— Немедленно прекрати! — потребовала Катрин, войдя в кухню. — Не смей оскорблять Гермиону. Это только мои деньги. И если я захочу, то оставлю их все Гермионе, причем в завещании признаю её своей приемной дочерью.

Разъяренные взгляды матери и дочери встретились, несколько секунд длилась молчаливая дуэль. Первой не выдержала Бетти, прошипев на прощание: «Ты еще пожалеешь об этом!» — она вылетела из дома, хлопнув дверью.

Как только за дочерью захлопнулась дверь, Катрин схватилась за сердце и медленно осела на пол. Гермиона бросилась к ней.

— Таблетки там в моей комнате, в тумбочке, — прошептала женщина. Гермиона взлетела наверх, схватила серебристые блистеры и кинулась к «матери». Пока та запивала таблетки водой, Гермиона по телефону вызвала доктора.

Девушка проводила его в комнату Катрин. Та лежала на кровати, мертвенная бледность уже отступила.

— Миссис Малхолланд, вы же обещали мне не нервничать! А вы, девушка, почему так плохо смотрите за ней?

— Она ничего не знала, — слабым голосом оправдала Гермиону Катрин. — Я поссорилась с Бетти.

— Бетти вернулась? — это последнее, что услышала Гермиона, выходя из спальни Катрин, чтобы позволить доктору спокойно осмотреть больную.

Через полчаса доктор Спайк спустился вниз, Гермиона сидела в гостиной и ждала.

— Что с ней? Это сердечный приступ? — подбежала она к доктору.

— Нет. Хорошо, что нет. Но вы должны беречь её, больше никаких волнений. И предупредите вашу сестру, что так нельзя обращаться с матерью. Любое волнение или сильное переживание может оказаться для неё фатальным. Где она, кстати?

— Не знаю, они поссорились, и Бетти куда-то убежала. И до сих пор не вернулась, — тихо ответила Гермиона.

Доктор посмотрел на её поникшие плечи и про себя пожалел девушку.

— Я оставлю вам подробные инструкции. Проследите, чтобы миссис Катрин их тщательно выполняла. Если снова что-то случится, то тут же вызывайте меня.

— Хорошо, мистер Спайк, — пообещала Гермиона.

После ухода она поднялась в спальню Катрин.

— Присядь, Гермиона, нам надо поговорить, — попросила та.

— Может позже, вам надо отдохнуть, — возразила Гермиона.

— Сейчас, — твердо ответила Катрин. — Я прошу прощения за поведение Бетти. Она не имела права оскорблять тебя. Когда она вернется, то извинится перед тобой сама.

— Не нужно, — поспешила ответить девушка.

— Я так не думаю. Мы с Биллом упустили что-то в воспитании дочери, и она выросла эгоисткой, мало думающей об окружающих. Даже обо мне. Ведь Бетти знает, что у меня слабое сердце, но, тем не менее, устроила скандал. Она еще не вернулась? — тут же с беспокойством спросила Катрин.

Гермиона отрицательно покачала головой.

Женщина совсем расстроилась и Гермиона постаралась её успокоить:

— Может чуть позже, еще даже на улице светло. А ей нужно «выпустить пар»!

— Ей нужна хорошая порка, — грустно сказала Катрин. — Но мы с Биллом её и пальцем не тронули, а, наверно, все-таки следовало. Тогда бы она была гораздо послушней.

— Она уже взрослая и психологи считают, что рукоприкладство не решает проблем родителей и детей.

— Билл тоже так считал и вот результат! И, Гермиона, насчет денег. Я раньше не рассказывала об этом, но теперь вижу, что время пришло. Мы с Биллом всю жизнь усердно трудились: создали свое дело по производству и продаже зубной пасты. После его смерти все деньги перешли ко мне. Я достаточно богатая женщина, чтобы больше не работать. Да и ты, и Бетти тоже вполне можете сидеть «сложа руки», но я считаю, что это неправильно. В молодости нужно ставить перед собой цель и добиваться её, уметь содержать себя, не рассчитывая на кого-либо. Мне совсем не жаль денег на содержание дочери, но стать одной из тех пустышек, что до смерти содержат богатые родители или муж, я ей не позволю. Потому что это может закончиться в самый неожиданный момент. Когда-то я была дочерью очень богатого человека. Но отец разорился, когда мне было шестнадцать. Он решил проблему просто — застрелился, и я осталась совсем одна. Маленькая, ничего не умеющая, избалованная девочка. Это длинная и грустная история, но только чудом я не закончила жизнь на панели. Позже мне очень повезло, что я встретила Билла. Он был беден, и мы вместе начали работать. Только через несколько лет мы смогли открыть свое дело. Я всегда была ему надежным тылом, первое время даже сама сидела в офисе, добиваясь выгодных заказов.

— А сейчас что с фирмой вашего мужа?

— После смерти Билла, я продала её и переехала в Сидней. Просто не смогла жить в Канберре, там всё напоминало мне о муже. Бетти тогда было тринадцать. Она не очень хотела уезжать, но смирилась с моим решением. До смерти Билла, Бетти была совсем другой, а потом она очень изменилась, стала грубой, невоздержанной. Но я все ей прощала. Но два года назад мы серьезно поссорились, тогда я впервые потребовала, чтобы она или училась, или пошла работать. Мы сильно поругались, и она уехала в Новую Зеландию с каким-то парнем. После её возращения я надеялась, что она изменилась, повзрослела наконец, но как оказалось, нет. Как не больно сознавать, но моя дочь так и осталась избалованной эгоисткой.

Катрин откинулась на подушку, длинная речь казалось, высосала из неё последние силы. Гермиона молчала, не зная, как её утешить. Она погладила женщину по руке:

— Все обязательно наладится. Как только Бетти узнает, что вы серьезно больны, она изменится. Угроза потери близкого человека часто заставляет на многое посмотреть по-другому.

— Надеюсь, — Катрин беззвучно заплакала.

Потом они долго сидели молча, ожидая звонка или звука открывшейся двери. Но только в пять часов утра раздался телефонный звонок, от которого Гермиона, задремавшая прямо в кресле, рядом с кроватью Катрин, сразу проснулась.

— Алло, — стараясь говорить тихо, сказала она, подняв трубку…

Когда Гермиона повесила трубку, то Катрин, не отводя твердого взгляда, задала только один вопрос:

— Что с ней?

— Все в порядке, — поторопилась успокоить её Гермиона. — Она жива, просто её … сбил велосипедист и она сейчас в больнице с сотрясением мозга.

— Велосипедист? — удивленно спросила Катрин. — Ты врешь, стараясь уберечь меня?

— Её ограбили и избили где-то в пригороде, но какой-то прохожий нашел её и доставил в больницу. Она в больнице святой Екатерины, состояние стабильное, только небольшие ушибы и легкое сотрясение мозга. Она сама попросила сообщить нам, что все в порядке, — честно ответила Гермиона, с тревогой глядя на Катрин. — Утром её можно будет навестить, а через несколько дней её выпишут, — торопливо добавила она.

— Это доктор так сказал?

— Одна из медсестер, — ответила Гермиона.

— Бедная моя доченька! Как только рассветет, мы едем к ней.

— Но вам вредно волноваться, — попыталась возразить девушка.

— Мне гораздо вредней беспокоиться, не зная точно, что с ней случилось. Ты поедешь со мной?

— Конечно, я только предупрежу на работе, что беру выходной. А сейчас вы немного поспите, В восемь я вас разбужу, и мы поедем в больницу.

— Спасибо тебе, Гермиона, — женщина взяла её за руку. — Я рада, что ты стала моей дочерью. Ты такая хорошая! Я тебя так люблю!

— Я вас тоже, — ответила Гермиона. — Вы стали для меня настоящим спасением. Я не знаю, что бы я делала без вас в «этом» мире. А теперь спать или я рассержусь!

Катрин слабо улыбнулась ей и покорно закрыла глаза. Гермиона немного выждала, а потом тихо вышла из спальни женщины, ставшей ей почти настоящей матерью.

Неделю спустя

Когда Бетти бледная и осунувшаяся со слабыми следами от синяков переступила порог родного дома, в ту же минуту из магнитофона грянул громкий марш.

— Торжественное возвращение блудной дочери, — слабо улыбнулась она.

— Слава богу, ты вернулась, Бетти, — мать снова обняла её. — Забудем все, что произошло перед твоим уходом и начнем все заново.

— Нет, — Бетти покачала головой. — Я не хочу забывать о том, как ужасно я себя вела. Прошу прости меня, мамочка. Я была не позволительно груба с тобой, больше такого не повторится. Я исправлюсь! Вот увидишь! — торжественно пообещала она и продолжила. — И ты, Гермиона, прости меня, пожалуйста. Я больше не буду, — совсем по-детски добавила Бетти.

— Я уже тебя простила, — улыбнулась Гермиона. — Ты же мне, как «сестра».

— Теперь мы станем настоящими сестрами, — пообещала ей Бетти, ласково обнимая. Катрин, наблюдая за девушками, счастливо улыбалась.

Казалось, гроза миновала и беды навсегда покинули дом Малхолландов…

Спустя пару часов

— Привет, Деймон. Мне нужен адрес Шона… Зачем? Безумно хочу его увидеть! Соскучилась!... Так дашь или нет?... Подожди, ручку возьму записать… Нет, телефон не нужен! Что может быть лучше личной встречи?... Думаю, он будет счастлив меня увидеть!... Пока, милый, — договорив, Бетти положила трубку телефона на место, на лице её блуждала странная улыбка. Которая, впрочем, быстро исчезла, уступив место холодной ненависти…