От многой мудрости... (джен)

В этот день Ровена поседела.

В этот день в Хогвартсе появились первые привидения.

Этот день стал началом конца Хогвартской четверки.

Они столкнулись перед лестницей у входа в Большой зал.

— Мама! — К Ровене метнулась серая тень. — Прости меня, мама, мамочка!!!

— Доченька, ты вернулась! — Ровена рванулась к дочери и попыталась ее обнять. Но лишь обхватила себя руками.

-Доченька… — горло перехватило, и прозвучал шепот.

Черные косы Ровены, сложенные в высокую, красивую прическу побелели и упали вдоль спины.

— Идем домой, доченька, — так же тихо проговорила Ровена и заторможенно двинулась в сторону Вороньей башни. Она мазнула взглядом по второму призраку, но вряд ли осознала его присутствие.

Как во сне, все еще не веря происходящему, Ровена стала медленно подниматься по лестнице, старея прямо на глазах.

Синий, ультрамариноваый наряд выцвел, превратившись в старую тряпку. Сверкающие топазовые бусы поблекли простыми стекляшками.

Серая Дама тихо плыла следом.

Яркое небо в Большом зале посерело, свечи горели тускло, Замок затих, даже лестницы остановили свое движение. Окрестные в?роны слетелись на крышу Хогвартса и весь день и всю ночь кричали свое "Никогда!" оплакивая дочь Рэйвенкло.

Никто не знал, что леди Ровена Рэйвенкло больше никогда не выйдет из своих комнат.

Никто не знал, что споры между Годриком и Салазаром станут все длительнее и бескомпромисснее, пока, в один не прекрасный день, уставший от них Салазар не уедет в гости к сыну и более никогда не вернется.

Никто не знал, что из дошедших до потомков обрывков мыслей Слизерина, высказанных в этих спорах будет построена разрушительная идеология.

И уж совсем никто (кроме кентавров, конечно) не представлял, как все это отзовется через восемьсот с лишним лет.