Табия Поттера (джен)

Ступая осторожно, пробираясь сквозь тьму лесную, идя на шелест кроны, она брела вперед. Это было смелым решение — пойти иными тропами, проскочить в брешь между годами, с одного конца мира на другой, обогнув дорогу дугой. Но иначе она была бы не собой, иначе она поступила бы слишком просто и потерялась бы среди каменных джунглей.

Луна несла с собой корзину с гвоздиками и яблоками. Она сама сплела ее из стеблей вечнозеленой пшеницы, не забыв посыпать мукой на удачу. Луна сама не могла сказать когда переступила порог леса и вступила на зыбкую дорогу духов. А поняв, что находится там, где должна — остановилась — зажгла йольское полено, и только после этого продолжила идти. Она шла, оставляя за собой подарки ночным духам и бессмертным: лепестки омелы, плюща и падуба, ягоды рябины.

Луна протянула руку вперед, силясь ухватить ускользающий момент, нужный поворот, но в сжатой в кулак руке все так же была пустота. Как и пять попыток до. Она не отчаивалась, когда надо — удача будет поймана за хвост и выход найдется.

Луна больше не шумела, не разводила во тьме пути костров, не пела песни уснувшим богам. Она слушала что ей ответят на ее вопросы. И каждый новый она вплетала в свои косы вместе с ягодами, которые попадались ей на дороге.

Луна не останавливалась, пока не слышала шепота, что можно остановиться. Она не подбирала подарки леса, когда ей не говорили, что это благословение, а не наказание. Она умела слушать и делать правильные выводы.

Но больше всего ей нравилось ходить иными тропами от одного места в другое, потому что тогда она переставала видеть будущее. Видения словно боялись тьмы, в которой она куталась как в одеяло, и отступали с тихим шорохом удаляющихся шагов.

Так она могла свободно дышать, не боясь, что ее застанет врасплох очередная тень чьей-то смерти или рождения. Так она могла посвятить себя созданию своего тотемного украшения, хотя должна была заняться им еще в Эфиопии. Но там чаще обычного ее не отпускали зеленые глаза какого-то мальчишки, который приходил к ней во снах о будущем.

Луна уже могла составить целый альбом событий, которые с ним никогда не случатся. Вот, например, пять вариантом его смерти. Или не меньше вариантов его рождения. Его жизнь была расписана у нее по годам, с каждым разом все запутанней и запутанней. И в каждом из них рядом с ним разные люди и, непременно, она в не менее разной степени близости.

Где-то — боевой товарищ и они вдвоем проникают в какое-то подземелье, чтобы получить клык василиска. Где-то — любовница и они оба умирают от рук своих же сыновей, а она в довесок проклинает их. Где-то просто одноклассница, которая поддержит и получит такую же поддержку в ответ.

На своем пути Луна нашла череп странного животного и начала вплетать теперь в него свои мысли и страхи вместе с перьями разных птиц. Вплетала и воспоминания о том мальчишке, с которым она должна встретиться вскоре. Это получалось особенно хорошо.

Вот с белым пером полярной совы она вплела его любовь к животным. А с рыжим — его умение прощать и неумение предавать. С бусинами сушеных ягод она оставила цепочку своих любимых видений о нем: несбывшееся прошлое — его письмо в магический мир; несбывшееся будущее — смерть наставника; возможно сбывшееся настоящее — встреча со своим крестным отцом; желанное ею скорое свершившееся — их встреча у костра.

Луна пела тьме, когда та просила, и в ответ ее окутывали, защищали от всего мира. Еще тьма отвечала ей подарками: свет полной луны перед сном, колыбельная волков, сказки русалок и легкие прикосновения мха к коже, когда она на него ложилась.

Так она закончила свою работу, осталось ее только оживить, наполнить кровью и любовью, чтобы никто и никогда не смог отобрать ее украшение. Луна разрезала свою руку и принялась покрывать темными в темноте каплями череп, пока он не засветился, показывая, что жертва принята. После — она упал без сил.

А когда проснулась, то поняла, что скоро произойдет то, ради чего она пошла иными тропами: они встретятся.