Навсегда (гет)

Что-то было неправильно — Лили это чувствовала. Она стояла напротив Римуса, смотрела на него и медленно осознавала, что что-то тут не так. Что-то определённо не так.

Пейзаж вокруг — яркая листва, зелёные холмы, влажная земля, — расплывался, словно находился за мутным стеклом. И только сгорбленная фигура Римуса была чёткой. Но это был не он, была в этом уверена Лили. Он неправильно смотрел, он неправильно дышал, его глаза были другие — чёрные, злые, затуманенные каким-то таинственным чувством. Все это было неправильно.

Лили не понимала, что происходит, где она находится и почему. Почему её сковало чувство необъяснимого страха, ведь угрозы для её жизни поблизости не обнаруживалось. Однако внутри было неспокойно, тревожно и как-то непривычно, и от этого она не могла и шевельнуться. Римус напротив стоял как страшная чёрная статуя, и ветер тихо трепал полы его мантии. Такой потусторонний, злой, чужой.

Все это так ненормально и неправильно.

Вдруг Римус сделал короткое движение головой в бок, будто у него затекла шея, и по коже Лили прокатился мороз. Она попыталась позвать его по имени, но с губ не слетело ни звука. Это всё неправильно. Что-то здесь не так. Угроза есть, но она не видит её.

Лили попыталась двинуться, но ноги будто увязли в желе. Сердце колотилось в груди испуганной птицей. Это всё неправильно!

А Римус так и стоял, на его губах запузырилась зловещая улыбка. Внезапно из горла его вырвался нечеловеческий рык, лицо исказилось, и в следующую секунду на омертвевшую от ужаса Лили накинулось чудовище с чёрными мутными глазами.

Это конец.

Лили проснулась от собственного крика. Отбиваясь от одеяла, которое было принято в первую секунду пробуждения за то чудовище из сна, она села в кровати и широкими от ужаса глазами уставилась в темноту. Дышать было трудно, будто на шеё затянули удавку, по спине сбегал ледяной пот, под волосами влажно. Дрожащими руками Лили вытерла лицо и глубоко вздохнула.

«Это просто сон, — подумала она, но сердце не покидало странное пугающее чувство — как будто образы из снов притаились где-то под кроватью. — Или не сон?»

С этой мыслью Лили, держа дрожащую ладонь на сердце, медленно оглянулась. И снова чуть не закричала. К счастью, глаза успели привыкнуть к полумраку, и она разглядела, что возле ее кровати стоит не страшный Римус, выбравшийся из её кошмара, а Доркас. Впрочем, разницы в них оказалось немного. Она так же стояла чуть сгорбившись, неподвижно, и смотрела чёрными глазами на Лили.

— Дэ... Доркас... — еле выговорила Лили, кутаясь в одеяло, чтобы согреться.

— Ты кричала.

Голос Доркас был пуст и безэмоционален. Не так, как всегда, но гораздо больше, как будто ничего человеческого в ней не осталось. Она вернулась такой с последних каникул, вернулась лишь её часть, и не заметить этих изменений было невозможно. Они больше не разговаривали, они больше не сидели вместе за уроками, она отделилась от них, мрачная, агрессивная, безразличная. Мэри предполагала, что это из-за ссоры с Блэком — дружба их кончилась резко и бессмысленно, — но Лили казалось, что дело в чем-то другом. В том, что никогда не станет им известным.

— Да, я...— Лили попыталась удобнее устроиться в постели, но волнение будто кололо её со всех сторон. — Я, должно быть, разбудила тебя.

— Нет. Я только что пришла.

— Где ты была?

Доркас резко дернула головой, будто в шею воткнули иглу.

— Это неважно. Постарайся быть тише, если не хочешь разбудить Мэри.

— Да... Я просто...

Доркас отвернулась и молча прошла к своей кровати, холодная, как ночной воздух, равнодушная и пустая. Она скинула мантию, школьную форму и в одном нижнем белье, худая и бледная, легла под одеяло.

Лили, осторожно наблюдая за ней, думала, что не только в её сне было что-то неправильно, но и в реальности происходили странные изменения, которые так заставляли её волноваться, что она спать нормально не могла. Возможно, это из-за того, что приближается конец учебного года, скоро итоговые экзамены, у них почти каждый день проходят консультации по выбору будущей профессии, ещё и тренировки по трансгрессии. Все навалилось разом.

Все это было неправильно.

Лили повернулась на другой бок, пытаясь заснуть. Хотелось бы ей иметь такой же крепкий сон, как у Мэри, которую не разбудить даже пушечным выстрелом.

К чему же ей снился Римус? В последнее время они отдалились, потому что Поттер и Блэк держались от Лили и её компании подальше. Гордые, высокомерные — слова не скажут! Рем, уставший из-за внеклассных занятий с профессором Марлин Маккиннон, пытался что-то сделать, но, видно, ему ставили жесткие условия, и в итоге он оставался в стороне рядом с друзьями.

Он был каким-то не таким в её сне. Это было его лицо, но обличие чудовища, которое он принял вдруг, не было похоже на оборотня, в которого он обращался. Как-то раз Лили посчастливилось увидеть эту ипостась товарища, и то, что она увидела во сне, категорически отличалось. То был демон, страшный черноглазый демон, который желал ей и всем вокруг зла.

* * *

В кабинете Защиты от Тёмных искусств стояла необычная тишина. Мисс Марлин, слегка помятая и растрепанная, словно эта ночь не удалась, сидела на столе и что-то сосредоточенно читала по толстой книжке, пока шестикурсники из Гриффиндора и Пуффендуя писали проверочную работу. То и дела вспыхивал шепот, но мисс Марлин пресекала его одним лишь злым взглядом исподлобья. Чувствовалось, что сегодня она не в духе.

Лили, дописав свою работу за пару минут, несмотря на тяжёлую от недосыпа голову, отложила перо и украдкой взглянула на пустую парту рядом. Доркас не было с самого утра, и никто не мог знать, где она. Когда Лили и Мэри проснулись, её уже и след простыл. Блэк ещё перед проверочной работой швырнул Лили прямо в затылок записку, в которой спрашивал, где этот кусок заледенелого дерьма, на что получил лаконичный ответ в виде испепеляющего взгляда. Поттер, что сидел рядом в тот момент, резко сделал вид, что таращиться не на Лили, а на синие шторы над её головой. Сердце Лили неприятно кольнуло. Они ни разу не заговорили с тех пор, как вернулись с каникул, и вообще-то ее это вполне устраивало. Ей нравилось, что все дни были заняты то тренировками по трансгрессии, то подготовке к экзаменам, и времени на Поттера не оставалось. Вот только мысли в голове невозможно было остановить.

— Мисс Макдональд, я вижу, что вы списываете у мистера Люпина. Это очень благородно, Римус, но не мог бы ты отодвинуть свой пергамент от любопытных глаз мисс Макдональд? — раздался голос мисс Марлин, слегка хриплый, вялый, но полный строгости, что было не совсем в её стиле.

Римус смущенно последовал совету преподавателя, и Мэри разочарованно подперла рукой щеку. Видно было, что без чужой помощи она не справится с работой, даже смысла нет её делать, так что она отбросила перо и сказала:

— Вы выглядите сегодня утомленной, мисс Марлин.

Марлин Маккинон, как всегда, красивая и изящная, взглянула на Мэри исподлобья. И взгляд у неё был такой тяжелый, что Мэри поежилась. Преподаватель медленно отложила книгу, положила ногу на ногу и сказала:

— У меня плохое настроение.

— Почему?

— Сегодняшняя дата навевает грустные мысли.

— Что случилось?

В какую-то секунду ребятам показалось, что сейчас она разоткровенничается, на её лице даже скользнула болезненная рябь, но мисс Марлин тряхнула головой.

— Не пытайтесь заговорить мне зубы, мисс Макдональд. Продолжайте выполнять задания. Они не столь сложны, как вы полагаете.

Тон её голоса ясно давал понять, что продолжать дискуссию не стоит. В классе повисла напряженная тишина. Под её весом мисс Марлин вернулась к чтению толстого фолианта, но тотчас вскинула голову, услышав, как скрипнула дверь. Студенты обернулись, оглядываясь на внезапного гостя. По партам прокатился удивленно-нервный ропот, у Мэри сделался такой вид, будто сейчас её хватит сердечный приступ.

В класс, словно бесплотный призрак, вошла равнодушным шагом Доркас. Резко бросались в глаза её чёрные волосы, а точнее то, что от них осталось. Её идеальные длинные пряди, переливающиеся жидким ониксом, канули в Лета, и теперь перед ребятами стояла девушка с короткой мальчишеской стрижкой. Но это ничуть не безобразило её лицо, напротив, оно вдруг стало ещё более острым, резким и четким. О контур её подбородка и скул можно было порезаться. Стало более чётко видно, насколько сильно она осунулась: углубились впадины под глазами и щеках, заострился нос. И только глаза все так же сохраняли мертвое равнодушие.

Бледная, с застывшим взглядом, Доркас обратилась к мисс Марлин:

— Разрешите войти?

Мисс Марлин выделила ей лишь секунду внимания и снова погрузилась в чтение книги.

— Конечно. И прошу вас в следующий раз не опаздывать. Это ясно?

— Да.

— Отлично. Я надеюсь, вы успели выполнить все свои дела, который так вас задержали?

— Да.

На губах мисс Марлин промелькнула улыбка, которую она попыталась скрыть пальцем, приложив его к губам.

— Превосходно. Вы можете сесть.

Доркас проследовала к своей парте под внимательным взглядом ребят. Лицо её было пусто, глаза холодны. Она заняла своё место и приняла от мисс Марлин пергамент с заданиями. Когда профессор вернулся к чтению, Лили шепнула имя подруги и, когда та повернула на неё голову, вопросительно вскинула брови. Мэри от волнения аж ерзала за партой и уже сгрызла все ногти на левой руке.

— Ты в порядке? — шепнула Лили.

Доркас, будто взглянула на пустое место, просто отвернулась. Мэри от возмущения икнула.

— Прошу соблюдать тишину! — предупредила мисс Марлин.

До самого конца урока Мэри и Лили сидели в расстроенных чувствах. Как только колокол возвестил о конце урока, Доркас вскочила на ноги, сдала задание и вышла из класса быстрее, чем Мэри успела схватить её. Лили задумчиво прихлопнула рукой по столу.

— Живо сдаем задания! Не задерживаемся! — кричала мисс Марлин, принимая пергаменты с заданиями. — Мистер Петтигрю, не пытайтесь сделать копию с работы мистера Поттера. Не прокатит, я знаю прекрасно ваш почерк!

Когда ребята засуетились к выходу, подталкивая друг друга и подшучивая, мисс Марлин добавила:

— Мистер Люпин, прошу останьтесь.

Блэк и Поттер загоготали:

— Тебя, похоже, ждёт внеклассное задание, да?

— Ты уж постарайся, дружок!

Римус взглянул на них с видом взрослого, которого утомили глупые шуточки детей.

— Шли бы вы.

— Удачи, брат, — Джеймс хлопнул его по плечу и последовал за вальяжно засунувшим руки в карманы Сириусом.

— Мы тебя в комнате будем ждать, — пискнул Питер, не поднмая в глаз и вышел.

В классе стало тихо. Римус вздохнул, скинул сумку с плеча обратно на парту и сел, перебирая свои пальцы. Мисс Марлин снова читала, не замечая его. Её ногти, длинные и острые, покрашенные в синий цвет, тихо отстукивали дробь по столу. Римус чувствовал, что сегодня она была чем-то взволнованно, и хотя они уже с новогодних каникул занимаются дополнительными уроками по вызову Патронуса и стали в какой-то мере близки, он не был уверен, что она расскажет ему, в чем дело.

— Сегодня занятия не будет. — Мисс Марлин отложила книгу и внимательно посмотрела на Римуса.

Он тряхнул головой и пригладил чёлку.

— Как скажете. Вы плохо себя чувствуете сегодня?

— Я плохо чувствую себя всегда.

Следующее, что произошло, Римус не мог вообразить даже в самых своих смелых фантазиях. Мисс Марлин, не отводя от него горящих синих глаз, медленно подошла ближе и провела ладонью по его волосам. Щеки вспыхнули, дыхание сбилось. Не то чтобы профессор привлекала его как женщина именно в том плане, но это довольно волнительно, когда красивая женщина касается тебя. Есть в этом какая интимная магия.

— Сегодня очень… хм… печальная дата. Я ощущаю себя так, будто заново с самого начала переживаю это. И так уже пятый год подряд.

— Что же произошло? — еле выговорил Римус, чувствуя, как пальцы профессора мягко плывут по его макушке. — То есть вы не обязаны говорить…

— У меня была сестра, старшая, но… хм… она попала в неприятности в этот самый день. Помню, как будто это было вчера, а тем не менее прошло несколько лет. И мне печально из-за этого. Порой. Но кое-что меня всё-таки приободряет.

С этими словами мисс Марлин убрала руки, засунула в широкие карманы мантии и последовала к своему столу. Там, стоя к растерянному Рему спиной, она спросила:

— Твой отец работает в Отделе регулирования магических популяций?

Римус смутился, вспоминая, говорил ли он когда-нибудь о таком. На самом деле ему было трудно сосредоточиться, так как её рука как будто всё еще плавала по его волосам.

— Эм, он уже лет пять как не работает там. Он частный специалист по явлениям нечеловеческих духов.

— Он не говорил, почему покинул пост?

— Хм, сокращение, я полагаю.

— Что ж, ясно.

— А зачем вы…

— Изучала сегодня учебник, который написал твой отец, только и всего, — в знак доказательства мисс Марлин продемонстривала книгу, которую читала сегодня весь урок. Римус сразу узнал единственную опубликованную отцом книгу «Нечеловеские духи и как с ними бороться». Он буквально вырос на ней. Улыбающаяся фотография отца на обложке напомнила ему, что в разделе «Автобиография» отец описывал свою нелегкую работу в Министерстве Магии. — Твой отец писал, что когда-то состоял в спецотряде Отдела регулирования популяций.

— А, да, верно, там есть такое.

— Хорошо ли ты знаешь своего отца?

— Я полагаю, что да.

— Я очень заинтересована в его работе. — Мисс Марлин открыла книгу и снова углубилась в чтение. — Я вижу в нем профессионала в своем деле. Который не допускает ошибок, верно?

Римус, не зная, что ответить, лишь молча кивнул. Он ожидал, что сейчас мисс Марлин скажет что-нибудь о том, что хотела бы увидеться с его отцом, ведь он действительно профессионал. В молодости он был лучшим по части очищению жилищ от домовых, пикси и прочей пакости. Но он услышал совершенно другое:

— Отлично. Вы можете идти, мистер Люпин.

Совершенно не понимая, к чему была эта беседа, Римус, смущенный, вышел и направился к друзьям. Он был уверен, что знает своего отца на все сто процентов.

* * *

Выйдя из кабинета Зельеварения, Лили зорко оглядела коридор, забитый учениками. Она уже не надеялась увидеть Доркас, которая не соизволила посетить урок, да и вовсе искала не неё. Её взгляд привлекла фигура Блэка, который вместе со своей компанией удалялся прочь в гуще галдящих студентов. Нельзя упустить этот шанс. Целеустремленным шагом, уверенно расталкивая детей на пути, она направилась к нему.

— Эй, Блэк!

Поттер сразу повернул голову на её голос, и её как будто шибануло током от его взгляда. Уверенности поубавилась. Блэк остановился, со снисходительным видом оглядел её и, мусоля во рту сигарету, сказал:

— Какого хрена, Эванс?

— Ты должен поговорить с Доркас.

— С кем? Доркас? Это тот пацан с черными волосами? — Довольный от своей шутки, Блэк посмотрел на товарищей, но, видно, хохма не пришлась им по нраву, и они просто промолчали. Поттер таращился на Лили, то и дела поправляя очки, а Питер тер пяткой пол. — Ладно. С чего бы это?

Чтобы хоть как-то прикрыться от пристального взгляда Поттера, Лили сложила руки на груди.

— Потому что она тебе доверяет.

— Вот незадача! А я ей нет. Да и вообще какой в этом смысл? Не могла бы ты оставить её и в частности меня в покое? Я буду искренне благодарен. Покедова!

— Тогда я за ней прослежу!

— Ты уже как-то пыталась, Эванс, — кинул Блэк через плечо. — Сама знаешь, что вышло.

Не собираясь сдаваться, Лили топнула ногой и упрямо погналась за Блэком. Возмущение её достигло такого предела, так она была разозлена тем, что вдруг этот козел Блэк начал холодно общаться с Доркас, что у неё хватило смелости схватить его за капюшон мантии и дернуть на себя. Конечно, с таким же успехом она могла толкнуть стену, но всё же эта выходка возымела своё действие. Разгневанный такой дерзостью Блэк налетел на Лили как коршун. Поттер, деланно отстраненный, не стал его удерживать.

— Слушай сюда, малявка! — зашипел Блэк Лили прямо в лицо, опаляя горячим дыханием. Чтобы он не смел подходить ближе, Лили уткнула руки в его грудь. — Мне плевать на тебя и тем более на эту двуличную сучку, можешь так и передать. Пусть хоть гром разразиться над её головой, пусть хоть небо упадет, пусть хоть мантикоры её сожрут — мне абсолютно плевать. Это понятно?

Лили выслушала его тираду с гордо поднятой головой.

— Пошел ты.

— Пошла ты сама.

— Да что с тобой не так, Блэк? Ты хорошо к ней относился!

— Я сказал: пошла ты.

На этом их разговор был окончен. Блэк одарил напоследок Лили высокомерным взглядом, откинул с лица волосы и гордо зашагал по коридору. Дискуссия была окончена.