Quenta Silmarillion Thauronis (гет)

Пока Майрон размышлял, каким образом свести Келебримбора и Келебриан, а заодно как снова увидеть последнюю, король Эрегиона всё больше и больше уходил в себя. К несчастью, родной отец всё же увёз девушку в Линдоринанд, и оставалось лишь надеяться, что лесные принцы не поменяют своего мнения по поводу женитьбы. Но состояние короля требовало немедленного вмешательства, и майа всё же решил с ним поговорить.

Так вышло, что гномы доставили в кузницу новые драгоценные камни, а Келебримбор пришёл на них посмотреть. Ограничившись коротким приветствием, эльф выбрал самый крупный бриллиант и начал внимательно его изучать, но именно в этот момент сзади раздался странный вопрос:

— Скажи мне, король, а почему у тебя всё ещё нет жены? Разве правителям не положено обзавестись наследниками?

Келебримбор с трудом оторвался от камня и хмуро покосился на своего учителя.

— Только не говори, что тебя подослали мои подданные, — тут же фыркнул он, скривив откровенно недовольную физиономию. — Сам женись, а потом и спрашивай.

Брови Майрона поползли вверх. Это что, такая шутка?

— Я просто о тебе забочусь, — как можно мягче произнёс дух порядка. — Ведь рядом полно красивых девушек, а ты на них совершенно не смотришь.

— Красивых? — усмехнулся эльф. — Интересно… И кто же это?

— Ну… — майа сделал вид, что задумался. — Как насчёт Келебриан?

— Оооо, — король Эрегиона закатил глаза к потолку. — Этот ребёнок? Нет, она, конечно, красива, но ты видел её мать? Жаль, что бедняжка Келебриан так похожа на своего отца. И зачем только Галадриэль вышла за этого лесного князька?

Майрон часто заморгал, пытаясь осмыслить сказанное. Этому идиоту не понравилась Келебриан? Да он что, слепой?

— Быть может, ты давно её не видел? — предположил майа. — Поверь, сейчас она — настоящая красавица!

— Я насмотрелся на неё предостаточно, — отмахнулся эльф. — И потом, Галадриэль сказала, что её всё равно выдадут за Гил-Гэлада.

— Мало ли, что она сказала. Насколько мне известно, ни Келебриан, ни Гил-Гэлад не проявили пока друг к другу никакого интереса.

— И напрасно. Потому что Галадриэль обязательно своего добьётся. А я не собираюсь ни на ком жениться! И вообще, у меня сейчас совершенно другие планы!

— Это какие же у тебя планы? — недоумённо поинтересовался Майрон.

Лицо Келебримбора тут же приняло мечтательное выражение.

— Ты, должно быть, знаешь, что мой дед, Феанор, был самым знаменитым эльфийским кузнецом? Я же, его внук, достиг большого мастерства, но так и не смог прославиться чем-то особенным. Вот поэтому мне просто необходимо создать что-нибудь чудесное! Что-нибудь типа сильмарила!

— Однако! — хмыкнул майа. — Тебе что, трёх предыдущих было мало?

— Я вовсе не собираюсь прятать его ото всех, подобно деду, или с кем-то из-за него воевать, — раздражённо пояснил король Эрегиона. — Более того, если мне удастся сделать что-то подобное, то я не оставлю эту вещь себе, а подарю кому-нибудь достойному! Просто помоги мне. Ведь ты — мой лучший друг! Объясни, как именно Феанор смог заключить свет в эти камни!

Майрон задумчиво вздохнул. А он-то думал, что Келебримбор страдает от одиночества. Но, похоже, тут всё гораздо хуже. Вместо того чтобы строить личную жизнь, этот эльф страдает какими-то навязчивыми идеями собственного прославления. Впрочем, почему бы ему не помочь? Возможно, что сотворив нечто поистине великое, король Эрегиона успокоится и наконец-то возьмётся за ум!

— Что ж, я действительно знаю, каким образом заключить свет в камень, — нехотя признал майа. — Но могу тебя разочаровать. Сильмарила ты не сделаешь. Ведь для его создания использовался свет древ, не осквернённый Морготом. У нас же с тобой такого света просто нет. Хотя ты можешь использовать свет солнца, луны, звёзд, или чего-то другого.

— А что ещё можно вложить в камень? — с любопытством спросил Келебримбор. Судя по всему, хандра его тут же прошла.

— Да что угодно. В принципе, любую стихию, — Майрон пожал плечами. — Вложи в камень тьму, и вокруг него станет темно.

— А я тоже смогу это сделать? — уточнил король Эрегиона.

— Ну, твой дед-то сделал. Значит, и ты сможешь.

Глаза эльфа загорелись, как у маленького ребёнка.

— А знаешь, Аннатар, — вдруг заявил он. — Давай займёмся этим прямо сейчас!

Первым делом Келебримбор выбрал подходящий камень. Хоть изначально он и крутил в руках сияющие бриллианты, так напоминающие ему сильмарилы, но потом всё же остановился на большом зелёном изумруде. Должен же его камень чем-то отличаться от творений Феанора! А не то его сочтут лишь жалкой подделкой!

Сделав свой выбор, эльф и майа направились на улицу. К счастью, солнце уже вышло из-за вершин Мглистых гор, и света было предостаточно. Обосновавшись на открытой террасе королевского дворца, парочка кузнецов приступила к самому главному — ловле солнечного света.

— Ты сказал, что камень можно наполнить чем угодно? — уточнил Келебримбор. — И даже водой?

— Так и есть, — подтвердил Майрон. — Только это будет то же самое, что вода, налитая в стеклянную посуду. Свет или огонь гораздо красивее.

— А как насчёт остальных стихий? Вот ты — дух порядка. Ты можешь вложить в этот камень свою стихию?

— Да, могу, — майа утвердительно кивнул. — Но к чему всё это? Камень, принудительно приводящий в порядок всё вокруг себя, может вызвать какие-нибудь нежелательные побочные явления. И потом, я вовсе не собираюсь расставаться со своей силой, подобно Морготу. Наловив же в камень частиц света, мы точно никому не навредим, поскольку эти частицы и так уже были выпущены.

— То есть, любая сила, заключённая в камень, должна быть где-то взята! — догадался Келебримбор. — И, может быть, даже у кого-то отобрана?

— Ты быстро соображаешь, король. Естественно, если где-нибудь что-то прибавится, то где-то оно убавится. Ты не сможешь отобрать у меня часть моей силы, если я сам тебе её не отдам. Но ты вполне способен забрать её у более слабых существ. Если тебе нужна жизненная сила, то придётся кого-нибудь убить. Впрочем, столь тёмные занятия не для нас, — Майрон поднял лицо и уставился на солнце. — Вернёмся к тому, зачем мы сюда пришли.

Король Эрегиона подошёл поближе и тоже взглянул на дневное светило. Сколько всё же интересного можно узнать от этих айнур! Отобрать у кого-нибудь жизненную силу? Конечно, звучит ужасно, но ведь эльфы регулярно отбирали жизни у животных на охоте, или у орков. И потом, речь ведь идёт не только о жизни! Да мало ли что ещё можно у кого-нибудь отобрать?!

Само обучение ловли частиц света всё же заняло не один час. Как ни крути, но глаза Келебримбора не видели этих частиц, и всё тут. Аннатар знай бубнил, что они везде, что движутся с огромной скоростью, и что лично он видит их совершенно запросто.

Поняв, что на одно зрение полагаться не стоит, король переключился на все остальные чувства. Главное, что глаза видят свет, а кожа хорошо ощущает тот поток тепла, что исходит от солнца. Должно быть, эти частицы и впрямь существуют.

— Ты просто должен понять, что они сталкиваются с твоими руками и либо поглощаются, либо отражаются. Нужно не допустить этого, а схватить их и поместить в камень, — поучал его майа. — Это всё равно, как если бы ты ловил летящий в тебя предмет.

Вытянув руку вперёд, дух гармонии и порядка сжал кулак, будто хватая что-то невидимое. Поднеся его к лицу эльфа, Майрон разжал пальцы, и на мгновение между ними вспыхнул свет, но тут же пропал.

— Эльфы тоже могут поглощать свет, и поэтому кажется, что они слегка светятся, — продолжил он свои рассуждения. — Тем не менее, говорят, что после смерти твой дед вспыхнул и сгорел дотла. Ваш дух тоже связан с пламенем, а значит, тело как-то его удерживает. Задумайся, каким образом это происходит, и поймай таким же способом свет.

На лице Келебримбора наконец-то нарисовалось некоторое понимание. Ведь про удержание собственного духа в теле он знал предостаточно. Хоть это было и не принято, но души эльфов могли покинуть тела в любой момент, и все знали, как этого не допустить. Выходит, что свет нужно ловить точно так же, как душу?

Вытянув руку с камнем, эльф зажмурился, пытаясь сосредоточиться. Главное, не нахвататься света самому, а уловить его зажатым в пальцах изумрудом. Страшно даже представить, что подумают подданные, если их король вдруг начнёт светиться подобно огромной люстре в его тронном зале. Разговоров потом не оберёшься.

От столь нелепых мыслей Келебримбор даже начал тихонько смеяться, но встревоженный голос Аннатара заставил его снова переключиться на поставленную задачу.

— Эй! Что это с тобой?!

Король Эрегиона немедленно открыл глаза. Неужели он действительно начал светиться? Но, к удивлению эльфа, его тело оставалось прежним. Зато огромный изумруд испускал мягкий зеленоватый свет.

— Ты засмеялся, и я подумал, что с тобой что-то стряслось, — обеспокоенно пояснил майа. — Но, кажется, всё в порядке. Похоже, что у тебя получилось!

Однако Келебримбор уже ничего не слышал. Всё внимание короля было сосредоточено на собственном творении. Ведь он только что создал свой первый светящийся камень! Он смог доказать, что ни в чём не уступает своему деду!

— Э-эй! — ещё раз тихонько позвал его Майрон.

С трудом оторвавшись от изумруда, эльф поднял восторженный взгляд на своего учителя.

— Я назову этот камень — Элессар! — с гордостью заявил он.

Радости короля Эрегиона не было предела, и майа решил ему не мешать. Как кузнец, он хорошо знал то чувство восторга, когда удаётся создать что-то поистине великолепное. Но Майрон также знал, что рано или поздно эта эйфория проходит. Пройдёт она и у Келебримбора.

А вот тогда эльфу и придётся возвратиться к жестокой реальности. Ты выполнил свою заветную мечту, и других желаний у тебя нет. Так или иначе, но нужно задуматься — ради чего жить дальше. Светящиеся камни — вещь красивая, но абсолютно бесполезная. Единственная важная вещь, которую могут оставить после себя Эрухини — это потомки. И чудеснее потомков они не создадут ничего.

Но пока Келебриан не вернулась из Линдоринанда, все нападки на Келебримбора стоило отложить. Надо же хотя бы убедиться, что девушку не выдадут за кого-то из лесных принцев. А если всё обойдётся, то в честь возвращения её родителей вполне можно устроить какой-нибудь праздник и обязательно пригласить бедняжку туда.

Придя к такому нехитрому выводу, Майрон отправился отдыхать в собственные покои. Находились они прямо во дворце и были обставлены со всем королевским величием. Не лучше и не хуже, чем было у него в Мордоре, а скорее по-другому. Людским дворцам всегда недоставало эльфийского изящества. Пожалуй, общим было только одно — большое количество мягких подушек, разложенных на кровати и уютных диванчиках. Откинувшись на них, майа довольно заулыбался и закрыл глаза.

Но в то время как его учитель мирно спал, зарывшись в любимые подушки, сам король Эрегиона продолжал напряжённо думать. Ведь свою заветную мечту он вовсе не выполнил. Да, он доказал что достоин быть внуком самого Феанора, но как же просьба Галадриэль? Как заставить растения перестать увядать?

Эльф снова и снова прокручивал в голове слова Аннатара. Увядание связано со смертью. Чтобы дать умирающему жизненные силы, надо их у кого-то отнять. Но у кого? Естественно, у других растений.

Взгляд короля снова и снова возвращался к светящемуся камню. Природные силы вполне можно добавить туда же. Жизнь растений всегда была связана со светом. Оставалось лишь найти такое место, где массово убивались растения. Как насчёт юго-западных лесов? Нуменорцы вели там просто ужасную повальную вырубку, высвобождая огромное количество природных сил, которые можно было бы заключить в Элессар. Пожалуй, стоило съездить в Виньялондэ по каким-нибудь торговым делам. Ну, или просто на охоту.

Если бы Келебримбор мог, то бросился бы к людям прямо сейчас. Но он всё ещё оставался королём великого государства. О своей поездке нужно было предупредить заранее, да подготовить подарки для тамошнего руководства. А ещё лучше прикатить несколько повозок эльфийского вина. Так сказать, на продажу. И тогда нуменорцы уж точно не будут возражать, если эльфы немного побродят в оставшихся лесах.

Представив себе довольное лицо Галадриэль, Келебримбор также отправился в свои покои и постарался заснуть. Ведь чем раньше лечь спать, тем быстрее наступит завтра. И тогда он приблизится к осуществлению своей заветной мечты ещё на один день.

Весть о том, что король Эрегиона отбывает в нуменорскую гавань, Майрона ни капли не удивила. Скорее даже обрадовала. Похоже, что осознание реальности наступило у эльфа гораздо быстрее, чем он надеялся. В кои-то веки Келебримбор вспомнил о государственных делах. А там, глядишь, задумается и о личной жизни.

Правда, Элессар Келебримбор забрал с собой. Наверняка решил повыпендриваться перед смертными. Кто-кто, а майа хорошо знал, насколько люди бывают впечатлительны. Оханья и аханья эльфу обеспечены. Лишь бы нуменорцы не втянули его в свой конфликт с местным населением. Слухи о стычках обитателей гаваней с каким-то лесным племенем доходили даже сюда.

Несмотря на хорошие отношения эльфов с нуменорцами, Майрон воспринимал их довольно скептически. Мало того, что эти люди едва не вырубили все леса на своём острове, так потом, ради их сохранения, решили уничтожать средиземские. И плевали они на то, что в этих землях кто-то жил. Ну конечно! Ведь нуменорцы — такие великие и высококультурные! А там всего лишь какие-то глупые необразованные варвары. Кто-то даже назвал уничтожение местных жителей распространением цивилизации, или, ещё лучше, защитой мира и добра. И некоторые эльфы предпочитали в это верить, просто закрывая глаза на подобную несправедливость.

К счастью, разъехавшиеся в разные стороны высокородные эльфы вскоре начали потихоньку возвращаться. Келеборн, Галадриэль и их дочь вернулись первыми. Майрон видел их из окна, но встречать, естественно, не пошёл. Не его это обязанность, да и зачем понапрасну злить гордую эльфийку? Главное, что Келебриан приехала вместе с ними, а вскоре майа даже прослышал, что с её замужеством так ничего и не вышло.

Вот и замечательно! Оставалось дождаться Келебримбора!

Король Эрегиона отсутствовал целый месяц. Но однажды, сидя в кузнице, Майрон услышал, как с дворцовых стен торжественно протрубили трубы, оповещая жителей государства о возвращении их предводителя. Бросив работу, дух гармонии и порядка поспешил поприветствовать своего друга.

Внушительный отряд закованных в сияющие доспехи всадников грациозно проследовал прямо ко дворцу. Келебримбор пытался улыбаться и даже помахал собравшемуся народу рукой, но майа сразу же заприметил, что с ним что-то не так. Уж больно наигранной выглядела королевская улыбка. Дождавшись, пока встречающие государя чиновники разойдутся, а сам Келебримбор отправится в жилую часть дворца, Майрон быстро догнал его и наконец поздоровался.

— А, Аннатар! — эльф старательно попытался изобразить радость. — Ну, как там дела в кузнице? Надеюсь, без меня у вас ничего не стряслось?

— В кузнице всё прекрасно, — заверил его майа. — И во дворце тоже. Только вот ты, король, выглядишь так, будто что-то стряслось с тобой.

Келебримбор заметно побледнел, вызвав у своего друга ещё большее беспокойства.

— Не волнуйся. Мы просто попали в небольшую переделку и из-за этого задержались.

— Переделку? — переспросил Майрон. — Надеюсь, ты не ранен?

— Нет.

— Но кто же на вас напал?

Король Эрегиона придал своему лицу как можно более спокойное выражение.

— Я уговорил нуменорцев показать мне вырубаемые леса, — осторожно пояснил он. — Хотел оценить нанесённый ущерб и, может быть, помочь с их восстановлением. Но во время лесной прогулки на нас набросились какие-то люди. Нуменорцы говорят, что это — те самые дикари, регулярно нападающие на Виньялондэ. К счастью, мы успешно от них отбились.

— Нехорошо это, — задумчиво пробормотал майа. — Не стоило вам вмешиваться в чужой конфликт.

— Мы и не хотели никуда вмешиваться. Но люди напали на нас сами, — Келебримбор с сожалением вздохнул. — У нас просто не было другого выхода.

— В любом случае, я рад, что ты цел, — в отличие от эльфа, Майрон улыбнулся вполне искренне. — И я думаю, что по случаю твоего возвращения нам стоит устроить самый настоящий праздник. Тем более что твои родичи тоже возвратились из Линдоринанда и наверняка захотят с тобой встретиться!

— Праздник? — удивился король. — А впрочем… Почему бы и нет? У нас давно не было никаких праздников. Ты сказал, что Галадриэль вернулась? Очень хорошо. Пригласим и её.

— Отлично! Ты отдыхай, а я оповещу слуг! — попрощавшись с Келебримбором, майа быстро поспешил через многочисленные роскошные залы. Кажется, план сработал!

Поглядев на удаляющуюся светлую фигуру, король Эрегиона заметно помрачнел и отправился в собственные покои. Только там, бухнувшись на кровать, он всё же извлёк из-под одежды зелёный Элессар. Камень по-прежнему сиял, но теперь, помимо света, от него во все стороны исходила природная жизненная сила. И эта сила была взята далеко не только у погибших деревьев. Как так совпало, что в момент её ловли, на эльфов напали эти дикари? Видит Эру, он вовсе не хотел их убивать…

Но дело сделано, а время вспять не повернуть. Аннатар предложил устроить праздник? Пожалуй, самое время подарить Галадриэль созданный камень. Оставалось лишь надеяться, что хоть после этого на прекрасное лицо эльфийки возвратится прежняя улыбка.

А про дикарей ей лучше не знать.