Я вас пишу, или Бойся вендетты, фикрайтер! (джен)

Раздраконить Гермиону Грейнджер, чтобы она все сделала сама, оказалось отличной идей. Девчонка нисколько не изменилась. Так же мгновенно взрывалась, только поднеси спичку, и неслась причинять добро и справедливость. В своем понимании, конечно. Но вот методы стали взрослее, изощреннее, что несомненный плюс.

Журналистка, прикрывшись в очередной раз чарами невидимости — жуком после приказа домовикам она обращаться не рисковала, — с удовольствием наблюдала, как мучают несчастных любителей редко и не очень пейрингов. Вот к дженовикам, как ни странно, ни у кого претензий не возникало. Хорошо еще, что эти "очумелые ручки" до кроссоверов не добрались. Или их никто банально не читал? Познакомить, может? Журналистка хихикнула, представив в интерьерах Малфой-мэнора и Хогвартса хоббитов и Дарта Вейдера. Нет, лучше и впрямь не стоит.

Развлекаться уже надоело, и Рита уже собралась покинуть "высокое собрание", когда произошло ЭТО. Они что, и правда хотят попробовать пожить в обычном мире? Это не шутка? Не обман воображения? Слов не было. Следовать за ними? О нет, в отличие от этих нежных оранжерейных цветов — и Гарри Поттер отнюдь не исключение, — журналистка прекрасно знала, какова она — жизнь реального немагического мира. И искренне беспокоилась за ушедших. Тот мир запросто может их сломать.

А здесь... никто ничего не заметит, если не знать правды. Копии были идеальны во всем, но в них не было того, что магглы именуют душой. Не было внутреннего огня, того, что делает человека живым по-настоящему. Все-таки задумка была гениальной.

— Рита.

— Директор Дамблдор.

— Выходите, девочка моя, здесь только мы. Эти дубли не в счет.

Журналистка присела рядом с безусловно великим волшебником.

— Будете? — тот покачал в руках бутылку с маггловским вином. — Уважьте старика.

Рита подставила трансфигурированный бокал. Рубиновая жидкость плавно заполнила сосуд.

— А вы не поддались всеобщему настрою. Почему?

— Наверное, я слишком цинична и практична для этого. И знаю тот мир.

— Думаете, это слишком жестоко?

— Не знаю. Это вы у нас Великий Светлый заменитель мозга для всей Магической Британии.

Дамблдор поклонился, но Рита заметила, что ее слова его вовсе не порадовали.

— Они вернутся.

— Безусловно. Там они чужие, как бы ни старались доказать себе обратное.

Трещал огонь в камине большой, но уютной гостиной. Старик и женщина сидели, смотрели на пламя и молчали. Молчание иногда бывает красноречивее любых слов.

Когда вино было допито, Рита решительно поднялась с дивана, вновь приняла привычную аниформу и собралась уже вылететь в приоткрытое окно, когда стали появляться ушедшие "туда". Кивнув своим мыслям, журналистка полетела дальше. Ей было о чем подумать. И наверное, впервые ей не хотелось узнавать, почему они вернулись.

То, что начиналось как невинная в общем-то шутка, переросло в нечто большее. И каковы будут последствия, не брался предсказать никто. Но их тихая и размеренная жизнь уже точно не будет прежней. Слишком уж реальный мир калечил сердца и души живущих там. И слишком быстро и жестоко избавлял от любых иллюзий. Даже если ты просто книжный герой.

* * *

— Уф-ф, добрался, наконец-то, — Драко Малфой, с короткими волосами, выкрашенными омбре с переходом от нежно-фиолетового в зеленый с вкраплениями розоватых перьев оттенка утреннего тумана, упал в ближайшее кресло и потянулся к бутылке огневиски.

Когда он хряпнул треть стакана неразбавленного и безо всякого льда, и в гостиной, где его довольно шумно приветствовали однокурсники, стало тихо.

— И тебя проняло, Малфой? — на удивление серьезно спросил Рон Уизли.

— А… — Драко махнул рукой. — Как они… как вообще так можно жить?!

— Это ты о чем?

— Да, познакомился я с одной… своей фанаткой.

— Поподробнее можешь, или девочкам ушки заткнуть? — попытался пошутить Джордж Уизли, но тут же осекся, глядя на лицо Малфоя. Таким он его представить не мог. — Эм. Извини, если что…

— Про косплеи слыхал? — спросил его Драко.

— Ну конечно.

— Ну, я и увидел, как играет меня какой-то чувак…

— А оказалась чувиха… Ха, это у них давно такая фишка. Они даже Снейпа умудряются девочками отыгрывать.

— Джинни, помолчи, а? Не мешай человеку, — толкнул супругу в плечо Гарри.

— Драко, не томи, что же было с ней не так?

— Да, в общем-то, ничего такого, дело житейское. Парень ее бросил.

— Она его очень любила?

— Ну да. Настолько, что решила превратиться в меня. В смысле, тоже в парня. А я тогда выпил немного, и давай ей показывать, дурак, как правильно себя вести настоящему Малфою.

— И…

— Мы подружились.

— С магглой? Я тебя не узнаю.

— Разбитые сердца у всех одинаково плохо лечатся.

— И ты?..

— Да я ничего. Она так цеплялась за мой образ, который сама придумала, что мне до сих пор не по себе. А потом сказала, что я ей снюсь. И поблагодарила. Потому что без меня, наверное, отравилась бы. Вы представляете, у нее даже таблетки были — она их под матрасом прятала, еле нашел! Вот чуял, как спинным мозгом чуял, что если я уйду, что-то случится. В результате тусовался в ее комнатенке трое суток, прикинь.

— Ты ее все-таки так и оставил?

— Да ты что! Отобрал, конечно! И сказал, что она же настоящий Малфой, а Малфои… короче, повторил то, что ей хотелось. Что мы никогда не страдаем от любви, пусть страдают от нас, и прочие глупости. А она попросила оставаться всегда таким, какой я есть, а она будет перечитывать про меня всегда, когда ей будет плохо. Если ее кто-то обидит. Она будет нахальным, самовлюбленным, аристократичным Плохишем. И пофиг на все! — Драко вздохнул.

— Ну и я… вот.

— Так оставался бы с ней.

— Э, нет. Я еще артиста видел, того, который меня в фильмах играл. Фелтона. Вот он, кстати, меня и добил. Посмотрел я на то, что с ним сделали годы… И ведь было-то их всего ничего, а он вообще… кошмар. Хорек драный. И недолинявший, причем чувство такое нехорошее, что и не долиняет уже, раньше помрет. Это что ж ихняя жизнь с магглами делает!

— Испугался, значит.

— А ты бы не испугался, Поттер?

Гарри невесело рассмеялся.

— Да знаешь, я в том числе по и такой же причине вернулся, что и ты… Рэдклифф… Хотя она и не главная. А, — он расстроенно махнул рукой. — Здесь мы можем быть вечно — мальчишками. И девчонками, да. Повзрослеть в каком-то фанфике, а потом снова вернуться. Даже умереть тут можно не взаправду. Кто-нибудь да оживит. Кстати, я вообще всем, кто Снейпа уполз, и Джорджа, и Тонкс… да и любого из наших, вечно буду благодарен.

— Это да…

* * *

Нарцисса Блэк со счастливым облегчением вздохнула, обводя взглядом собственную спальню. Мерлин, как же здесь хорошо! И тут же бросилась к зеркалу и замерла.

Стройная светловолосая блондинка в отражении протянула к ней открытую ладонь…

— Спасибо, Мерлин… — прошептала она и провела пальцем по стеклу. — Спасибо…

Она медленно поднесла руки к лицу и осторожно погладила уголки глаз.

Морщин не было.

"Больше никогда, — сказала она самой себе. — Никогда и ни за что не променяю свою молодость на самую шикарную маггловскую жизнь. Что с того, что я была владелицей женского модного журнала и иконой стиля? Ведь магически исправлять внешность… это ненадолго, и расплата страшна. Хоть и не страшнее смерти".

Она взглянула на себя в зеркало еще раз. Нет, ее место — здесь. Кто-то напишет про нее или про кого-нибудь из совсем юных девочек, потому что… это, наверное, их, магглов, способ прожить молодость еще раз. Возможность еще раз покрасоваться в шикарном платье, закрыть глаза и ощутить себя — стройной, молодой и прекрасной. И написать об этом. О, как она теперь понимала женщин, которые пишут про балы и принцесс! И про нее...

Она нужна им — здесь. И здесь останется. Потому что даже если постареет или умрет, найдется кто-нибудь, что напишет, какой роман был у нее с Люциусом в школе. Или наоборот, не роман, но… он обязательно будет, пускай и с кем-то другим. Ее оставят вдовой, выдадут за, господи прости, Поттера, но затем кто-то вернет Люциуса и Драко, и она снова станет хозяйкой этого чудесного родового гнезда.

А может быть, кто-то когда-то вернет и ее сестер так, что они наконец проживут нормальную и — кто знает — даже счастливую жизнь. Разве это плохо? Много-много жизней, разных, и бессмертие в них — вот их судьба, пока жив хоть один читатель. И она прекрасна. Как она была глупа, когда этого не понимала.

И все-таки стоило пройти… "Земную жизнь пройдя до половины..." — вспомнилось ей. Ах, да, это же Данте. Поэт, подаривший бессмертие настоящей, живой женщине. Вот где истинное волшебство… Интересно, кто-нибудь напишет счастье для них, для Данте и Беатриче?

Она поймала себя на том, что готова сама взяться за перо, и рассмеялась. Может быть. Все может быть. Потом. А пока она хотела увидеть тех, кто был ей дороже всех — сына и мужа, а потому спустилась в гостиную.

Разговор с сыном, вернувшемся "вот только что", да и с остальными, даже с Поттером и Уизли, согрел ее душу, но чего-то не хватало. Она ждала… И, наконец не выдержав, поднялась, чтобы пройти к двери.

* * *

Супруг достопочтенной леди Малфой словно тоже ждал, чтобы она оказалась на месте и оценила его появление — весьма эффектное и хорошо продуманное. Его сложно было узнать в высоком мужчине с русой бородой, небрежно собранными в хвост волосами, кожаной куртке, тяжелых даже на вид гриндерсах, черных кожаных штанах и со шлемом в руке. Который, впрочем, он небрежно бросил на ковер у кресла и трансфигурировал в скамеечку для ног.

— Люциус, откуда ты? — только на это и хватило потрясенной супруги.

— С мотопробега в поддержку ЛГБТ-сообщества, дорогая, — он, немного рисуясь, поцеловал руку жене. — В современном мире царит толерантность. Да вы вроде должны быть в курсе. Как говорится, геем можешь ты не быть, но всесторонне или хотя бы односторонне поддержать обязан. Вот я, как Президент мотоклуба "Ночные волки", и поддержал организацией такого мероприятия. Тем более что, благодаря нашим фикрайтерам, геем я был куда чаще, чем мне бы того хотелось, так что сам Мерлин велел. Так что деньги собраны, переданы организации "Геи за чистоту планеты", и я с чистой совестью решил вернуться домой и снова стать собой, — с этими словами и движением появившейся из кармана палочки Люциус Малфой снова стал таким, как его привыкли видеть.

Нарцисса перевела дух. А потом мило улыбнулась:

— Прошу прощения, но я ненадолго украду у общества своего супруга, он задолжал мне пару ответов, не правда ли, до-ро-гой? — почти пропела она, и Люциус Малфой почти незаметно вздрогнул. А потом взял ее за руку и улыбнулся так тепло, что у Нарциссы порозовели щеки.

— Урожденная Блэк… Я скучал, — произнес он одними губами.

Только их и видели.

* * *

Тишину коридоров Малфой-мэнора нарушили быстрые легкие шаги. Пэнси Паркинсон шла по знакомым с детства коридорам, но смотрела вокруг, будто видела их впервые. Ей казалось, что их с Драко детство было настолько давно, что она никогда больше не сможет к нему вернуться. И вот… как будто в прошлой жизни.

Панси очень волновалась и хотела повидать своих. Кто вернулся? Остался ли кто-то ТАМ? Голоса приближались, а ее ноги почему-то замедляли и замедляли шаг. Чего она боится? Или ей просто хочется, чтобы ее встретил и проводил… да хоть кто-нибудь!

— Панси, привет, с возвращением, — она повернулась и радостно улыбнулась. Драко подошел и по-дружески чмокнул в щеку школьную подругу. — Как ты? — обеспокоенно спросил он, глядя на нее. — Ты сама на себя не похожа. Что случилось?

Она всегда была довольно привлекательной — хорошенькой, как говорила его жена, но сегодня что-то было не так. Взгляд. У Панси был совершенно другой взгляд. От былой высокомерности не осталось и следа. В ее глазах читалась тоска и боль.

— Рассказывай, подруга, — попросил он и повел ее в малую гостиную.

— Даже не знаю, с чего начать, — ответила Панси. — Столько всего случилось, ты не представляешь.

— Я попробую, — тихо сказал он, усаживая подругу в кресло. — Перекусишь?

— Лучше просто чаю.

— Добби, два чая, как обычно.

— Спасибо, — улыбнулась Панси. — Мне приятна твоя забота.

"Что же с тобой там сделали? — промелькнула в голове Драко мысль. — Пэнс сроду не была такой молчаливой и грустной".

— Где ты жила? — попытался он разговорить ее.

— В Нью-Йорке. Я работала в больнице, представляешь?

— Ты — и в больнице? Ни за что бы не подумал.

— Я тоже. Так получилось, долгая история. Я попала под машину — все-таки опыта у нас было маловато, а самонадеянности — хоть отбавляй. В больнице я пролежала довольно долго и там познакомилась с симпатичным врачом-онкологом. Это отделение было этажом ниже, но у меня после всего появилась опухоль, и были подозрения, что она злокачественная… Ну, и пришлось симулировать частичную амнезию. Родители-то никуда за мной не пошли, я была совсем одна.

— Ну ты… отчаянная, оказывается.

— Глупая я. Просто мне стало интересно, да и вы все…

— Я понимаю, Пэнс. Мы все насмотрелись. Разного, — Драко положил руку ей на плечо и нежно погладил. — Я тоже расскажу тебе, если захочешь, конечно. Но мне очень любопытно, что там дальше у тебя было с тем врачом. Надеюсь, он тебя не обижал?

— Нет, — наконец улыбнулась Пэнси. — Совсем наоборот. Он помог мне найти жилье и предложил стать его ассистентом.

— Прямо так? Без образования? — поразился Драко.

— Ну… — Пэнс замялась. — Я немного…

— Поколдовала?

Она молча кивнула и продолжила:

— Понимаешь, я была больше как секретарь, ну, и немного помогала, так сказать, была на подхвате.

— Да уж, сложно тебя представить в такой роли.

— Я несколько месяцев провела в той больнице. Много общалась с больными, подружилась с одной девушкой, у нее был рак неоперабельный, ей нельзя было помочь. Она приходила к нам в больницу несколько раз в неделю, потом каждый день, и наконец осталась в палате. Думали, интенсивная терапия поможет… Но не помогла, — Пэнси промокнула глаза. — Ей было шестнадцать.

— Ужас какой.

— Знаешь, чтобы ее немного отвлечь, я ей читала, когда она лежала под капельницей. И рассказывала — о Хогвартсе, о зимних каникулах… А потом она сама начала писать фанфики. Про нас. И у нее получилось. До последнего она жила в нашем мире, сочинила много красивых и грустных историй. Вчера ее не стало. И я не выдержала, вернулась. Это очень тяжело, — она встала и подошла к другу.

Драко обнял ее, и она расплакалась, выпуская боль и потрясение.

— Ты помогла ей отвлечься, сделала ее жизнь чуточку интереснее, ты молодец, — утешал ее Драко. — И как же твой доктор? Он же тебе нравился...

— Спасибо тебе, — прошептала Панси и уткнулась ему в плечо. — Он собирался жениться, — она всхлипнула еще раз.

— Нет уж. Я лично найду тебе самого лучшего жениха-мага, Пэнс. Еще не хватало тебя каким-то магглам отдавать! Не кисни, ты же знаешь, если уж я пообещал… Пойдем к матери, а? Ты умоешься, а она вернет тебе твою красоту.

* * *

Появление семейства Уизли пропустить было никак нельзя —по вполне понятным и всем известным причинам. В целом семейство, проведшее некоторое время под жарким солнцем Италии, не изменилось.

Их рассказ о маггловской жизни особо никого не удивил: Артур наконец-то занялся вплотную маггловскими приборами и планировал снабдить их магической составляющей, чтобы открыть свой собственный магазин. Близнецы и Чарли успешно поработали в цирке, причем последний почти прославился как самый молодой и талантливый укротитель крупных кошачьих, Билл решил, что директор местного банка очень похож на гоблина, и отправился перенимать опыт. А Перси предложил свои услуги местной мэрии и даже успел сделать небольшую карьеру.

Больше всех удивила Молли — ее вообще едва узнали в приличном платье, с прической и значительно постройневшую. Едва ли не с порога она начала раздавать всем собравшимся книги с полуобнаженной дамочкой и крепким мужчиной на обложке, а на вопрос, что это, гордо ответила, что это уже третий ее лыр.

— Что такое лыр? — Нарцисса Малфой, уже принявшая привычный в магмире облик, заинтересовалась сильнее, чем от нее можно было ожидать.

— Это аббревиатура, Любовно-Ыротический Роман, между прочим, он у меня уже третью неделю в списке бестселлеров в своем жанре. Я просто подумала, а чем я хуже всех этих фикрайтеров? Дети и муж зарабатывать наконец начали, и, раз уж мне удалось отцепиться от плиты и вязания, взяла и попробовала. И получилось! И тут буду продолжать — моих доходов хватит нанять эльфа, пусть за меня прибирает и кашеварит, а я буду заниматься творчеством. И других привлеку — открою свое издательство и литературный клуб, всех приглашаю на заседания.

— Эм… Молли, нескромный вопрос, Ыротический опыт у вас, конечно, весьма обширен?

— После семерых-то детей? Смешной вопрос, Дафна, дорогая, тебе не кажется? — парировала миссис Уизли, а Артур гордо выпрямился, но густо покраснел.

— Передайте мне, пожалуйста, книгу…

* * *

Он устал, набродившись по улицам — вкус полной свободы ему никогда не приедался, и бродить просто для того, чтобы ощущать его снова и снова, он мог часами. Как назло, в парке все скамейки оказались заняты, и он присел на край, подальше от женщины, что-то сосредоточенно набирающей на планшете.

Но врожденное любопытство все-таки заставило его кинуть взгляд на экран, и он чуть не зашипел, как символ родного факультета, увидев собственный портрет и кусок фразы «Снейп склонился...» Куда он склонился и зачем, ему было все равно, но шипение просило выхода. В конце концов, он ведь и в этом свободен, разве нет?

— Вам некому рассказывать сказки? — спросил он словно бы в воздух, не поворачиваясь к соседке.

— Как вы угадали? — раздался немного хрипловатый ответ, он повернулся и увидел немного красные — точно, недавно плакала — глаза. — Не осталось никого, кто мог бы рассказать мне сказку. Кто когда-то рассказывал… Простите, но вы сами спросили.

Женщина отвернулась, но легилименту Снейпу было достаточно. Одиночество… Такое знакомое, близкое, родное, но так не подходящее этой женщине. Он нахмурился. Женщины не должны быть одни… Это неправильно.

— Вы хмуритесь, как Алан Рикман, — слабо улыбнулась женщина.

— Зачем он вам?

— Не он. Сказка, — она прикрыла глаза. — Мне очень нужна сказка. Без нее иногда нет сил…

— Но вы справляетесь.

— Только если мне помогут мои герои…

— Вы же сами их делаете таким.

— Неважно. Приятно было побеседовать, мне пора. Благодарю вас… — она сделала паузу в надежде, что он представится, хотя особо не рассчитывала.

"И правильно не рассчитывала, — подумал Снейп. — Надо будет помочь, что ли. Интересно, получится или нет выйти на контакт из нашего мира и подарить ей пару мыслей? Надо попробовать. А лучше постараться и сделать. Значит, вперед, то есть обратно, конечно же. Задачка обещает быть весьма интересной".