Бессмертный (джен)

Примечание: даты рождения и возраст некоторых персонажей изменены, с целью вливания в сюжет. На дальнейшее развитие событий особого влияния это не окажет.

С утра в гостиной наблюдал за сценой, устроенной второкурсницами: Оливия Хорнби со своими подружками что-то делали со стопкой одежды, неприятно хихикая. Заметив меня, пригрозили волшебной палочкой.

— Иди, куда шел, Вуд, если не хочешь проблем.

Проблем у меня было и так достаточно, поэтому я просто прошел мимо. А потом вечером пришлось слушать вопли Миртл о том, что кто-то перекрасил всю ее одежду в красный цвет. Хорнби лишь заливисто смеялась, отметив, что мантия теперь отлично сочетается с ее прыщавым лицом.

На следующий день с утра мы наконец смогли посетить занятие по ВВДР, ранее отмененного по неизвестным причинам.

Профессор Куин держалась точки зрения, что нынешнее поколение невероятно распущено, и поэтому не упускала возможности дать нам пару уроков. То не говори, выпрямись, локти на стол не клади. Тихий ужас. Зато она явно была знатоком своего предмета и рассказывала о нем с завидным энтузиазмом.

— Хотя руны в последнее время все реже используются в повседневности, нельзя забывать об их силе. Рунными цепочками еще тысячу лет назад скрывали целые поселения, а с помощью рунического календаря можно раскрыть тайны будущего. Учитывайте и простоту использования: не нужна ни волшебная палочка, ни куча ингредиентов, как того требует любое зелье.

Джуди Кларк подняла руку вверх, привлекая внимание класса.

— Студенты Рэйвенкло себе не изменяют: каждый год первый вопрос задают именно они, — довольно произнесла профессор Куин. — Прошу, дорогая.

— До сих пор ли подобное возможно? Скрыть целое поселение?

— Конечно. Только не каждому волшебнику это под силу. Он должен разработать такую рунную цепочку, с которой его собственные магические потоки идеально сольются. Дилетанты слепо пользуются чужими разработками, не понимая, насколько они неэффективны конкретно для них.

— Входит ли в программу обучения высчитывание собственной рунной цепочки? — спросил я, решив присоединиться к обсуждению.

— Нет, — профессор недовольно поджала губы. — Наше министерство решило, что вам это не нужно. Считается, что вы должны изучить футарк и общие руны, вроде «благополучие», «удача», и подобное. Поэтому изучение предмета заканчивается на третьем курсе. Но вы всегда можете продолжить обучение в моем классе, если сдадите дополнительный экзамен.

Писали мы много и быстро. Профессор все говорила и говорила, и я готов был поклясться, что моя рука чуть не отвалилась к концу занятия. Задала она много, да и посоветовала наведаться за другой книгой в библиотеку, чтобы написать эссе, «которое не рассмешит ее до того состояния, что она не сможет вести лекции».

Преподаватель по зельеварению оказался тем еще снобом: соловьем пел о своих выпускниках, спросил о здоровье дедушки какого-то слизеринца и даже ни слова не сказал о собственном предмете. Прошелся по списку в журнале, сказал открыть учебники и начать варить Болтливое зелье, рецепт которого можно было найти на тридцать четвертой странице. Каждый работал сам, Слизнорт хотел увидеть наш «начальный уровень». На происходящее я смотрел скептически: какой уровень мог быть у того же меня? Он — преподаватель, должен нас учить, а не смотреть, кто что умеет. Слизнорт не производил впечатление человека, который будет искать индивидуальный подход к каждому студенту.

Раз сейчас мы работали поодиночке, то групповые работы также возможны?

Я уставился на рецепт, гадая, что такое мандрагора и успею ли я уложиться в срок.

Разогреть воду в котле, во время кипения влить медовую воду и ждать, пока зелье не станет розовым.

Какое количество медовой воды?

Остудить, потом разогреть до оранжевой окраски.

Насыщенно оранжевой окраски?

Добавить веточки мяты, уменьшить огонь, и зелье станет зеленоватого оттенка.

Можно поточнее, пожалуйста?

Затем снова нагреть зелье, а когда оно станет синего цвета, добавить веточки мяты, и зелье станет розового цвета.

До какой температуры нагреть? Или оно в любом случае станет синего цвета?

Рецепт был неточным, чем мне и не понравился. Не то, что рецепты в моей теперь любимой книге по зельеварению…

Работать с кем-то было бы и правда удобнее. Я не раз случайно резался слишком острым серебряным ножом, пока нарезал веточки мяты, и так отвлекся на рецепт, что совсем забыл про сироп чемерицы. Так что Слизнорт лишь покачал головой, глядя на мое варево, и, немного покачиваясь из стороны в сторону, пошел дальше между рядов.

— Только посмотрите на зелье мистера Блэка! Великолепно, Сигнус, десять баллов Слизерину.

Я бросил раздраженный взгляд на ухмыляющегося мальчишку и фыркнул. Наверняка он не первый раз варил это зелье. Как и многие студенты Хогвартса.

Спасительный колокол раздался именно в тот момент, когда Слизнорт вновь начал повесть о своем выпускнике, родственнике Блэка, имени которого я даже не расслышал. Вылетел из класса первый и направился прямиком в библиотеку, стараясь немного успокоиться. Ничего. Немного практики, и я любого слизеринца нагоню.

Честно говоря, неравенство студентов с каждым днем ощущалось все сильнее, что плохо сказывалось на моем настроении. Надеялся, что хотя бы хуже других не буду, но как бы не так.

На обед я не пошел, решив немного проветриться. Около часа побродил у теплиц, добрел до тыквенной грядки и вернулся в замок.

Перевязал обожженную на зельеварении руку, одолжив немного бинтов у Эрика.

Уже на свежую голову думается лучше. Непосредственно в гостиной вспомнил про домашнее задание профессора Куин. Побросал пару пергаментов в сумку и направился в библиотеку за более ранним изданием учебника.

Осматривая стеллаж с книгами по Древним Рунам, я забрел вглубь библиотеки, где наткнулся на кованую решетку в виде арки, над которой висела табличка: Запретная секция. Я подошел поближе, напрочь забыв о домашнем задании, и с завидным интересом пытался разглядеть, что находилось внутри. Секция освещалась лишь парой факелов, за счет чего там было довольно мрачно, и видимость оставляла желать лучшего.

Вроде бы там стояли те же стеллажи, но глядел я на них с трепетом. От них будто исходила какая-то сила, тянувшая к себе.

Взявшись рукой за решетку, потянул ее на себя, но она оказалась заперта. Я слегка нахмурился и огляделся: вокруг никого не было. Значит, шума много не наделал.

Чья-то фигура виднелась вдали закрытой секции: силуэт не спеша листал какую-то книгу.

Услышав чьи-то шаги позади, я кинулся обратно к одному из длинных столов в читальном зале, рядом с которым оставил свою сумку, подхватил ее и пулей вылетел из библиотеки под гневные восклицания мадам Хилл. Почему-то глубоко внутри засело чувство, что я не должен был находиться рядом с Запретной секцией, и поступок мой был правильным — не нужно было позволять никому увидеть меня, ошивающегося рядом. Тем более, что в подобном месте нужно первокурснику? Сомневаюсь, что книги оттуда выдавали для выполнения домашнего задания на тему «Как вы понимаете понятие Трансфигурация».

Про книгу по Древним Рунам я в тот вечер так и не вспомнил.

Хотя задавать слишком много вопросов было не принято на факультете, я все равно тем же вечером нашел Лили, когда она писала эссе в гостиной, и решил уточнить некоторые моменты.

— Привет, Лили, — я выдавил наиболее доброжелательную улыбку, на которую только был способен. — Можно задать тебе пару вопросов? Сомневаюсь, что такое можно где-то вычитать.

— А, Чарли, привет. Сейчас, дай дописать предложение… Что за вопросы?

— Можно ли варить зелья вне класса? Я неожиданно понял, что в них я абсолютный дурак.

— Не думаю, что все так плохо, — спокойный тон Лили звучал как-то странно. — Варка зелий запрещена, ты можешь только учить рецепты и прикладывать больше усилий во время практических занятий.

— Вот как… — пробормотал я, не особо радуясь услышанному. — Спасибо, я, пожалуй, пойду.

— Постарайся и заработай больше баллов факультету! — крикнула вслед мне Лили.

Было бы все так просто…

Раз с варкой зелий ничего сделать я не мог, решил пока что углубиться в теорию. До поздней ночи читал мою недавнюю находку «Тончайшая наука Зельеварение», пока глаза не начали слипаться. В спальне наткнулся на Бланта, читавшего при свете свечи. Он даже не обратил на меня внимания, но меня это и не волновало. Я лег спать.

На следующий день услышал от однокурсника Валери, Поттера, что она попала в больничное крыло и просила ее навестить.

Я ломал голову, гадая, что же с ней случилось, но обнаружил, что она всего лишь подскользнулась на лестнице и сломала ногу.

— А какой был хруст! — с восторгом рассказывала Валери.

А страсти в Ежедневном пророке все не утихали. Лично ко мне никто не обращался, но в газете появлялись все новые подробности.

Громкое дело в Визенгамоте! Кто же несчастный первокурсник — жертва обстоятельств или безжалостный убийца? Подробности на странице четыре.

Газету читали уже всем столом. Гадали, чем же все закончится.

Чарльз Вуд, воспитанник маггловского приюта, был замечен за убийством маггла в ходе магического выброса. Имеет ли он прямое отношение к роду Вудов? Было ли убийством преднамеренным? Давайте во всем разберемся!

Ваш покорный слуга, Эндрю Парсон, навел справки. Мальчик никогда не был замечен в воровстве, склонности к насилию не наблюдалось, а сильным характером похвастаться он не мог. Как принято считать, магические выбросы происходят в результате сильных эмоций. Был ли это и правда выброс? Может, другой волшебник решил подставить бедного сироту? Аврорату стоит провести тщательное расследование по этому вопросу.

Но мистер Вуд однозначно не принадлежит к славному роду, ведь подобную фамилию он получил случайно. Как мне удалось узнать, магглы решили дать ему фамилию по тому месту, в котором мальчик был найден — недалеко находился перелесок. Бедный ребенок!

Буквально на днях начнется разбирательство по просьбе Лорда Вуда, который, я напомню, требует выплаты моральной компенсации. Неизвестно, какое решение примет Визенгамот по данному вопросу. Продолжайте читать Пророк и оставайтесь в курсе событий!

— Я вообще могу как-то обжаловать Пророк? Они напечатали мою личную информацию, — недовольно воскликнул я.

— Сомневаюсь, — покачала головой Миллисента Багнолд. Кажется, она училась на шестом курсе. — Если только у тебя не завалялось лишней сотни галлеонов для начала разбирательства.

Я негодовал и бездумно уставился на столешницу, медленно дыша. Спокойно, нужно успокоиться.

Теперь каждый знал, что я был беспризорником из маггловского приюта и настоящим грязнокровкой. Замечательно. Кто еще об этом не успел прочитать в прошлых выпусках, получил возможность в новом.

— Максимум фамилию придется поменять, — отметил Гарольд Блант, поедавший картошку и особо не обращавший внимания на шумиху.

Кисло улыбнувшись и заверив переволновавшуюся Лили, что я в полном порядке, покинул Большой зал, чувствуя на себе сотни заинтересованных взглядов.

— Эй, грязнокровка, решил начать собирать вещи?

С силой сжав кулаки, вылетел из зала, чувствуя комок гнева внутри. Вот некого больше обсудить? Почему пристали именно ко мне?!

Но я решил не прятаться в гостиной, боясь вообще вылететь из Хогвартса, поэтому исправно посетил все занятия в тот день, прошедшие не так успешно, как хотелось бы. На Трансфигурации так и не смог превратить спичку в иголку, получив снисходительный взгляд профессора Дамблдора, а на Чарах не справился с Люмосом.

Спать лег рано, чувствуя себя слишком вымотанным.

Утро не предвещало ничего плохого. В коридорах меня игнорировали, поэтому вместе с Эриком мы спокойно дошли до Большого зала и уселись рядом с третьекурсницами, вяло поглощающими завтрак.

— Сегодня опять Слизнорт, — сокрушался Эрик. — Думаешь, опять заставит работать поодиночке?

Я лишь пожал плечами.

— Жду не дождусь занятий по Основам Защитных Заклинаний. Говорят, учитель отличный.

— Надеюсь, не слишком строгий, — пробормотал Эрик, ковырявшийся в овсянке. — Куин постоянно меня поддевает! Всем недовольна.

— А мне она понравилась, — я лишь пожал плечами и потянулся за аппетитно пахнущим тостом.

Вот и почта. Сотни сов парили над столами, выискивая получателей, а затем приземлялись прямо в блюда с едой. Некоторые умудрялись еще нагадить. Вообще всю эта систему с доставкой посылок я считал недоработанной, и с силой оттолкнул недовольного неясытя, чуть не угодившего лапой в мою тарелку с беконом.

— Что вылупился? Это мой завтрак, — произнес я.

— Смотри, да он же к тебе! — выпалил Эрик. — Интересно, что там?

Я нахмурился и осмотрел неясытя, топтавшегося на месте.

— И правда. Он ко мне.

Но кто мне мог писать?

К его лапе была привязана маленькая коробочка, завернутая в тряпку. Я потянулся забинтованной рукой к вещице, отвязывая ее, и без задней мысли принялся вскрывать посылку.

— Что это за… — я непонимающе повертел перевязанными пальцами перстень. Все произошло за долю секунды: руку пронзило резкой болью, я отбросил в сторону кольцо и повалился назад, теряя сознание.

Последнее, что я услышал, был вопль Эрика.

— ЧАРЛЬЗ?!