От многой мудрости... (джен)

В гостях у своей подруги Хелена видела рисунок горы, покрытой диким лесом. Подпись под изображением гласила — Албания. Именно туда и аппарировала Хелена, дабы получше спрятаться, замести свои следы. Оказавшись в глухом лесу, она пошла наугад и вскоре вышла на небольшую поляну, с раскидистым дубком посередине. Хотя дерево было еще молодо, в нем уже было небольшое дупло. Хелена расстелила плащ и достала диадему. Вот сейчас она наконец наденет ее, и ей откроются все тайны мироздания, она узнает ответы на все вопросы. Пусть уж диадема подскажет ей, как превзойти мать.

Хелена выпрямилась и, словно коронуя себя, опустила на голову диадему.

Информация лавиной обрушилась на нее. Факты, обрывки знаний, страницы книг, прочитанные или увиденные мельком, все, что она хотя бы краем уха слышала, даже не зная об этом, все увязалось между собой в стройную и ясную картину.

Любая мысль, любой образ тянули за собой связи и ассоциации, поворачиваясь неожиданными гранями. Между любыми двумя фактами сами собой выстраивались цепочки связей. Казалось, ее мозг напрямую подключили к тому, что Ровена называла «космическая сфера знаний». Ей захотелось остановить круговерть этих неинтересных, ненужных ей сведений, встать на якорь в этом информационном море, подумать о чем-то простом, знакомом, надежном.

И она подумала о бароне, о браке с ним, о его любви. Но вместо галантного кавалера, каким он ей всегда казался, увидела его суть. Холодный, расчетливый, эгоистичный, бесконечно ревнивый и самовлюбленный.

Он хотел ее как женщину. Но, кроме того, ничуть не меньше, он хотел дочь Ровены-основательницы. Богатства семьи Рэйвенкло и власти над школой. Она ясно увидела, что на ней, незаконнорожденной ведьме, он никогда бы не женился. Любовницей бы сделал, но брак — брак для чистокровных из хорошего рода.

Вслед за этой мыслью она вспомнила других своих подруг и приятелей. И в ужасе сдернула с головы диадему. Зависть, глупость, злобу, мелочность, жестокость и душевную пустоту ее окружения узнавать было слишком больно. Через несколько веков поэт напишет о том, что почувствовала Хелена: «Все мерзостно, что вижу я вокруг…». Ей же на ум пришли другие строки: «От многой мудрости много скорби». Именно их цитировала мама, отказываясь дать Хелене примерить диадему. Тогда Хелене казалось, что мать просто не хочет делиться славой самой мудрой и всезнающей?

Теперь же она поняла истинную причину.

Долго сидела Хелена под деревом, то надевая диадему, то снимая ее. Голая циничная правда о матери, бароне, да и о ней самой резала сердце, рвала душу. Люди, которые, казалось, любили ее, оборачивались самовлюбленными эгоистами, заботившимися: мать — об умножении знаний, барон — о карьере. Она же сама…

Диадема препарировала ее душу, вскрывала ее чувства и мысли, словно зельевар — лягушку, объясняла мотивы ее поступков с холодной дотошностью справочника по способам нарезки ингредиентов.

Она не знала, верить ли диадеме?

Но знала одно — сейчас, такая как есть, она к матери не вернется. Она украла эту проклятую штуковину, дабы превзойти мать. Превзойти она не сможет — это ей ясно. Но стать достойной матери…

Доказать, что она тоже чего-то стоит, сама по себе.

Она вернется в Хогвартс с триумфом или не вернется совсем.

А сейчас…

Спрятать, спрятать ото всех эту проклятую диадему.

Вернуть ее матери — невозможно представить…

Нет, признаться в воровстве, в том, что она хотела превзойти мать — стыдно до невозможности. Позора она не переживет.

Но диадема — зло. Может быть, потом, когда она станет старой…

А сейчас — спрятать и забыть. И придумать, что написать матери.

Хотя лучше ей ничего не писать…

Возвращаться в Хогвартс она боялась. Стыдилась своего поступка. Опасалась реакции матери. Всеобщего осуждения.

Но все же…

Где была Хелена все эти годы? В Албании, где она спрятала диадему? Или там, где ее нашел барон? Жила ли она на одном месте или путешествовала, познавая мир?

В одном легенда права — Хелена действительно много работала. Большинство волшебных зеркал — ее изобретения.

Но почему она отказалась вернуться даже к умирающей матери?

Что, а может быть, кто, удерживал ее?

Почему отказ Хелены так разозлил барона, что он поступил не как маг, не как слизеринец, но как оскорбленный мужчина?

Столетия Серая Дама и Кровавый Барон хранили эту тайну. Пусть она так тайной и остается. Ибо рассказ наш все же не о них, а о леди Ровене Рэйвенкло.