Волшебники бывают только в сказках... (гет)

Она отвела взгляд. Легче не стало. Головная боль исчезла, зато появилось неприятное, щемяще-жгучее ощущение где-то в груди. Я посмотрел на гриффиндорку. Отвернувшись от меня Грейнджер почти беззвучно плакала... Сегодня ей снова пришлось пережить смерть своего жениха, на которого так похож ее сын. Интересно, она успела сказать ему о своей беременности? Хотя какое это сейчас имеет значение... Теперь, когда я вспомнил, кто я такой, когда стали ясны причины ее неприязненного отношения, когда я вспомнил, что на дух не переношу гриффиндорскую заучку-грязнокровку, внезапно пришло осознание еще одного, неожиданного и малоприятного для меня факта.  Все эти годы я надеялся встретить девушку, хотя бы немного похожую на ту, что снилась мне почти каждую ночь, я искал ее черты в каждой встречной женщине, я дал ее имя своей дочери... Разорви меня мантикора,  считая ее только ночным видением, недосягаемой мечтой , я умудрился влюбиться в Гермиону Грейнджер.

— Спасибо... — Я вздрогнул от ее тихого, чуть севшего голоса. Интересно, за что? — Спасибо, что забрал его оттуда...

— Не для него старался... — И кто меня за язык дернул это ляпнуть? Но Грейнджер лишь слабо улыбнулась в ответ на мою реплику. Ну да, предположить, что Драко Малфой вытаскивает своего врага из того проклятого дома лишь из человеколюбия было бы полным маразмом. И она понимала, что Уизли для меня был только гарантией моей свободы... А что будет со мной сейчас? Мне вдруг стало страшно. Конечно, Грейнджер теперь знает правду, но насколько ее слово весомее аргументов Маклаггена?

Я не видел, чтобы она отправляла Патронуса, и появление Поттера, шагнувшего в гостиную из камина, стало для меня полной неожиданностью. Он сильно изменился за эти годы. В уголках губ появились жесткие складки, волосы словно покрылись серебристой паутинкой... А ведь ему всего двадцать шесть. Едва удостоив меня взглядом, Поттер подошел к своей подруге. Грейнджер поднялась ему навстречу и увела за собой в кухню, жестом остановив меня. Сейчас ей нужно было поговорить с ним наедине. Пока гриффиндорцы разговаривали, я , устав сидеть на месте, принялся слоняться по комнате. Обстановка в доме одной из самых выдающихся колдуний Британии сильно напоминала квартиру простецов. Видимо Грейнджер, вернувшись в этот дом решила устроить все так, как было при ее родителях-маглах. Телевизор на противоположной от дивана стене, музыкальный центр, магловские фотографии на стенах... Ничего, что выдавало бы ее принадлежность к миру волшебников. Кроме небольшого снимка в бронзовой резной рамке. На колдографии двое мальчишек-подростков обнимали за пояс стоящую между ними девочку с растрепанными волосами, а девчонка весело смеялась, поочередно целуя в подставленную щеку то одного, то другого... Золотое трио. Лучшие друзья. Поттер, Грейнджер и Уизли. Я посмотрел на висящие на стене часы. Половина второго ночи. Из детской не доносилось ни звука, наверняка и моя принцесса и рыжая копия Рональда Уизли уже давно спят. Надеюсь, Грейнджер не выставит ночью из дома спящую маленькую девочку. А значит у меня будет возможность хотя бы до утра побыть рядом с ней. Вряд ли мне когда нибудь еще выпадет этот шанс.

Вот интересно, авроров специально учат неслышно подкрадываться, или я не заметил Поттера, потому что был занят своими мыслями? Так или иначе, но тяжелая рука опустилась мне на плечо совершенно неожиданно.

— Пойдем в кухню, Малфой. Расскажешь то, чего не знает Гермиона...

Грейнджер уже успокоилась и сейчас накрывала стол к чаю. Я усмехнулся, когда она вытащила из холодильника коробку с пирожными, купленными в моей кондитерской. Поттер причмокнул, увидев сладости .

— Обожаю эти пирожные. Даже несколько раз водил Джеймса в кондитерскую Дина... Жаль, что он магл. Пара его заведений в Косой Аллее и в Хогсмиде совсем не помешали бы... — Он недоуменно смотрел на нас с Грейнджер. А мы оба просто не смогли удержаться от смеха, услышав это заявление.

— Я подумаю над твоей идеей, Поттер... — Я хохотал,глядя на выражение его лица.

— Извини, Гарри, не успела тебе сказать... Как-то не придала этому значения. — Грейнджер хихикнула. — Мэйсон Дин и Малфой — один и тот же человек.

Поттер перевел взгляд со своей подруги на меня и с каким-то детским восторгом в голосе спросил :

— Правда?

Я кивнул. Мы пили чай, вспоминая время, проведенное в Хогвартсе. Детская вражда давно изжила себя, причин ненавидеть друг друга на данном этапе у нас, вроде, не было и сейчас я весело смеялся над своим превращением в хорька, а Поттер и Грейнджер над своим первым опытом использования оборотного зелья, в результате которого Гермионе пришлось не один день провести в больничном крыле. А когда Грейнджер восхищенно заговорила об участии Поттера в Тремудром турнире, я не удержался.

— Ты была самой красивой девчонкой на Святочном Балу...

Смех стих. Гермиона смущенно принялась разглядывать рисунок на своей тарелке, а Поттер... Он как-то пристально посмотрел мне в лицо, удивленно приподняв брови.

— Мне за это извиниться? — Попытка разрядить обстановку оказалась неудачной. Грейнджер торопливо встала и принялась убирать со стола, а потом и вовсе исчезла из кухни. Поттер наконец решился нарушить возникшую неловкую паузу.

— Ну восстановить твое право на ношение волшебной палочки мы с Гермионой поможем. А что ты  собираешься делать дальше?

— Ты сам посоветовал открыть кафе в Хогсмиде. Заберу родителей, Герми, и поселюсь там. Хотя, конечно, добропорядочный магл Мэйсон Дин — это одно, а бывший Пожиратель Смерти Драко Малфой  — совсем другое. Придется заново завоевывать себе репутацию.

— А Герми, это...

— Еще один пункт, о котором тебе забыла сказать Грейнджер. Гермиона Кэтрин Дин, теперь уже Гермиона Малфой. Моя дочь.

— Ты женат?

— Мейсон Дин разведен. Драко Малфой никогда не был женат. Ты ведь понимаешь разницу?

Он молчал, размышляя о чем-то. Потом, после долгой паузы, спросил о том, что интересовало его вот уже почти семь лет.

— Малфой, а что стало с "Ларцом Пандорры"?

— Не знаю. На самом деле не знаю.  Но мне все равно нужно будет кое-что сделать, чтобы окончательно вернуться к моей настоящей жизни. Переписать бизнес на Эмилию, назначить хорошего управляющего, решить, что делать с домом... Возможно , найду след этой жути... Кажется, Эмилия упоминала о шкатулке, которая была у меня в кармане. Когда я выписывался из больницы, напрочь забыл о ней. Может быть Эми знает, где она. Поиски начну прямо с утра. Тем более, что до него всего-то пара часов...

— А если им попытался воспользоваться кто-нибудь из маглов?

— Исключено. Никто из них не сможет открыть шкатулку. Кажется, для этого нужен змееуст.

— Значит, даже для волшебника открыть его весьма проблематично?

— Ну лично я из ныне живущих знаю только одного, способного справиться с этой задачей.

Поттер улыбнулся. Если бы семь лет назад нам кто-нибудь хотя бы намекнул, что мы двое будем сидеть вот так, попивая чай на кухне у Грейнджер и мирно беседуя на отвлеченные темы, его постигла бы весьма печальная, ну или довольно неприятная участь. Но сейчас у нас не было причин для вражды. Мы повзрослели, в магическом сообществе уже довольно давно наступило мирное затишье. Да и мои взгляды на жизнь за то время, что я провел среди маглов, сильно изменились.

В кухню вернулась Грейнджер. Она подошла к Поттеру и наклонясь к его уху что-то прошептала, едва заметно кивнув в мою сторону. Да что там опять? Мы ведь вроде все выяснили. Но Поттер лишь широко улыбнулся подруге.

— Точно! Гермиона, ты умница. А я и забыл...

Грейнджер положила передо мной какой-то сверток.

— С днем рождения, Драко. Это не то, чтобы подарок, она и так твоя...

Ну да, пятое июня. У меня сегодня день рождения. Я развернул упаковку.

— Узнаешь?

Это была моя первая волшебная палочка, та самая, которую Поттер отбил у меня в Мэноре. И она узнала меня, несмотря на то, что я был не единственным ее хозяином.

Значит, Поттер сохранил мою палочку, а Грейнджер, пока мы с ним беседовали, побывала у него в доме и нашла ее. Нужно было поблагодарить этих двоих, но слова где-то потерялись. Я не смог бы произнести ничего членораздельного, поэтому просто промолчал. Но им, видимо,достаточно было видеть выражение моего лица. По крайней мере, когда я заставил себя оторвать взгляд от палочки и перевести на них, лица у обоих просто сияли от удовольствия. Странные люди эти гриффиндорцы...

Уже давно рассвело, нужно было будить Герми и начинать улаживать свои дела в мире маглов, чтобы навсегда вернуться в мир, которому и я, и моя дочь принадлежали по праву рождения. Гриффиндорцев тоже ждала работа.

Пока малышня завтракала, позвонила нянька Хьюго, Чарити и сообщила, что не сможет посидеть с ним. Я предложил взять его с собой, все равно мне придется целый день мотаться по городу с дочкой, а вдвоем им будет не скучно. Тем более, что Герми и Хьюго уже успели подружиться.  Грейнджер пыталась отказаться, заявив, что побудет с сыном сама, да и я могу оставить дочку у нее. Когда она это говорила, Поттер не сводил с нее подозрительного взгляда. Я уже готов был согласиться с ней, но Поттер недовольно покачал головой.

— Мне больше нравится предложение Малфоя. Пускай дети побудут с ним. К тому же Хьюго и так редко бывает за пределами дома. У тебя ведь масса работы, Гермиона...

— Я все успею. — При этом она то и дело поглядывала на часы, что не укрылось от хмурого взгляда Поттера.

— Дети едут с Малфоем, мы с тобой отправляемся в Министерство. Не обсуждается, Гермиона.

Грейнджер бросила на своего друга сердитый взгляд, но подчинилась. И по какому праву он ею командует? Гермиона еще раз посмотрела на часы и пошла к двери. На лице у Поттера появилось почти звериное выражение, он был похож на тигра, готового к прыжку. Входная дверь открылась. С улицы в дом шагнула ... Гермиона Грейнджер. А та, что провела с нами всю эту долгую, наполненную воспоминаниями ночь, растворялась в воздухе.

Поттер в три скачка преодолел расстояние от кухни до входной двери и схватил подругу за плечи.

— Опять? Ты же обещала! И сколько теперь часов в твоих сутках, Гермиона? Дай его сюда! — Он протянул руку и дернул к себе золотую цепочку, поблескивающую у нее на шее. Хроноворот. Значит, вот как ей удается быть и заботливой матерью, и отличным министерским работником. Вот только знает ли она цену всего этого? Грейнджер ухватила цепочку хроноворота и покачала головой.

— Хватит, Гарри. Ты прекрасно знаешь, почему он мне нужен. У Хьюго должно быть все самое лучшее.

— Я много раз предлагал тебе свою помощь, неоднократно говорил, что...

— У тебя достаточно своих забот.

— Но ты не двужильная, Гермиона. — Поттер стал говорить тише, его тон смягчился. — И ты не можешь ... Ну ничего. Скоро все это прекратится. И я знаю, что делать. А сейчас выпей хотя бы чаю, у нас с тобой сегодня много дел. Посиди в гостиной, я принесу.

Я недоуменно смотрел на него. Он ведь только что орал на свою подругу, обвиняя в том, что она гробит себя, и вдруг "много дел".

Вернувшись в гостиную с чашкой горячего, крепкого, ароматного чая Поттер протянул ее подруге. Я видел, как менялось его лицо, пока Гермиона пила. Поставив чашку на маленький стеклянный столик,  Грейнджер прикрыла глаза и неразборчиво пробормотала что-то вроде : " Я сейчас, Гарри ". Он приманил из спальни подушку и плед, осторожно уложил подругу на диван. Через мгновение было слышно лишь ее ровное дыхание. Грейнджер уснула.

Мы вчетвером вышли из дома, Поттер запер дверь. Я еще раз обернулся на коттедж, в котором безмятежно спала его хозяйка.

— Сонное зелье?

Поттер кивнул. Я усмехнулся.

— Она тебе этого не простит. Прежняя Грейнджер точно не простила бы.

— Она прежняя. Чуть более уставшая, чуть менее доверчивая, чем раньше. Но все такая же неисправимая оптимистка, все так же готова протянуть руку помощи любому, кто в ней нуждается, все так же по-детски радуется, когда ей это удается. И по прежнему готова простить все тем, кого она любит. Ты ведь и понятия не имеешь, какая на самом деле Гермиона Грейнджер...

Разумеется. А у меня была такая возможность? Едва ли не с первого дня знакомства меня раздражала эта грязнокровная выскочка, считающая себя как минимум равной мне, чистокровному магу. Все наше общение сводилось к взаимным оскорблениям, я ни разу не видел на ее лице ничего, кроме презрения, отвращения и ненависти. Как и она на моем.

Мелкотня уже забралась на заднее сиденье машины. Я открыл водительскую дверь и повернулся к Поттеру.

— Тебя подбросить? Мне все равно нужно в Лондон.

Поттер пожал плечами и взялся за ручку пассажирской дверцы.

— В Министерство.

— Такси к вашим услугам, сэр.

Первые миль пятнадцать мы ехали молча, слушая болтовню детей. Я чувствовал, что Поттера просто распирает от любопытства, но он никак не решается задать вопрос.

— Хочешь спросить, почему я назвал дочь Гермионой?

— И как ты это понял?

— Ты слишком часто поглядываешь на детей через зеркало. Вряд ли тебя сейчас интересует Хьюго.

— И почему?

— Она мне снилась.

Все то время, что мы ехали до центра Лондона, я рассказывал ему о своих снах, на деле оказавшимися рвущимися из глубины подсознания воспоминаниями, о своей жизни среди маглов. Он слушал молча, ни разу не вставив ни слова. Лишь выйдя из машины возле Министерства магии он придержал дверцу и наклонился над ней.

— Площадь Гримо, 12. Вскоре после твоего исчезновения содержание Мэнора стало им не по карману и я уступил дом им, а сам переехал в "Нору". Ты ведь понимаешь, что я бессилен вернуть то, что было конфисковано у вашей семьи.

— Спасибо...

— Просто я кое-чем обязан Нарциссе.

Он захлопнул дверцу и растворился среди входящих в Министерство волшебников. А я втопил в пол педаль акселератора.