Серая Мышка Скамандер, курс Второй (джен)

В феврале Альфис часто заставала Минерву одну в комнате, особенно за неделю до Дня Святого Валентина. Другие соседки появлялись там только на ночь. В праздник с самого утра в окна их комнаты начали прилетать совы и филины самых разных мастей, но с одинаковыми посланиями — любовными. Флаэрти гордо ухмылялась, глядя, как Сьюзен трясётся над своей единственной открыткой от тайного поклонника. Пока Минерва раскладывала в аккуратные стопки послания от первокурсников и второкурсников, восхищенных ее игрой на поле, Флаэрти опять поправляла макияж, небрежно ссыпая свои валентинки в чемодан, и поглядывала на соседок. Альфис заметила, что Лорен невероятно скучно, а развлекалась она своеобразно — устраивала ссоры на пустом месте.

— Ты сама себе написала эту валентинку, признайся, — сказала она Сьюзен, не прошло и минуты. — Ну не может тебе написать Юстас. Кажется, он сегодня начал встречаться с четверокурсницей с Когтеврана.

Тут Лорен взяла в руки помаду, нанося последние штрихи, и вдруг испуганно ахнула, а все обернулись. Губы у пятикурсницы быстро раздулись на половину лица, напоминая волдыри на Мимбулус Мимблетония.

Все пораженно замерли, а Флаэрти разрыдалась от испуга, косметика расплылась по её лицу. Девушка прикрывала свой рот руками, но у нее не выходило спрятать огромные губы за ладонями. Затем раздался звук, который потихоньку привел всех в себя.

Эмма начинала истерично хихикать, хотя и пыталась сдержаться. Её смех уже подхватили и сёстры, а затем Альфис уткнулась лицом в подушку, чтобы приглушить хохот, за который ей было едва ли стыдно. Лишь Минерва, очнувшись и строго нахмурившись, мгновенно поднялась, чтобы помочь пятикурснице добраться до Больничного крыла. Как только за ними закрылась дверь, Сьюзен утерла слёзы от смеха и повернулась к соседкам.

— Я, конечно, понимаю, что мы не должны смеяться, но, давайте будем честными, кому ее вообще жалко? А что это было? Что-то в тех конфетах, которые ей принёс один из филинов?

— Нет, это помада! — Альфис рискнула и осторожно дотронулась до предмета дамского туалета. — Мой брат был в Зонко в субботу, там продают точно такие же, специальная акция в честь Дня Святого Валентина. Ей стоило бы присматриваться к тому, что она хватает руками, а то даже не поняла, что это не её косметика. Наверное, Флаэрти кому-то насолила. У неё здесь тысяча и один враг, и это только считая девчонок, у которых она увела парней.

— А я скажу, что она и мы ещё легко отделались, — Мэри с опаской отстранилась от кровати пятикурсницы, недоверчиво осматривая посылки и письма. — Хорошо, что это была только помада, а не взрывной конверт со Смердящим соком и Дыбоволосным зельем, как в акции к Рождеству. Если бы вся эта дрянь попала на нас... — девочку передернуло, Альфис тоже оказалась не в восторге от такой мысли.

— Ну, Лорен, думаю, извлекла из этого урок, — сказала Сьюзан, гордо вздернув подбородок. — «Не зазнавайся». Ведь так?

— В её случае, даже несколько уроков, но если их все перечислять, мы тут состаримся, — Альфис снова грохнулась на свою кровать. — Вот поэтому я и не жалуюсь, что мне не приходят валентинки.

После этого инцидента отношения в комнате под номером три обострились. Лорен была уверена, что кто-то из сестёр подкинул ей помаду-прикол, Минерва присматривалась к Альфис, ведь та тоже могла подложить «шутиху» ради интереса. Скамандер вела себя непринужденно и забыла бы об этом случае уже через три дня, однако все еще постоянно ловила на себе взгляд соседки.

— Ты меня выведешь из себя, Макгонагалл, — выдохнула однажды Альфис, когда на уроке Зельеварения заметила, как на нее снова испытующе смотрят два строгих глаза сквозь зеленоватый пар от котла. — Мы же решили этот вопрос. В чем дело? Ты бы лучше о квиддиче думала. Тебе все еще приходят записки от покоренных первокурсников?

— Это неважно, — отличница опустила взгляд в свой котел и начала мерно помешивать свое варево. — Тебе тоже приходили недавно посылки. Из Хогсмида, верно?

— Говарду! Говарду, а не мне! — зашипела Скамандер. — Завхоз не очень доверяет ему и его компании с тех пор, как обнаружил одну из их заначек с навозными бомбами. Так что теперь Прингл будет прочесывать все посылки, адресованные кому-либо из их компании. Говард попросил меня об услуге и заказывает на меня сладости из «Сладкого королевства», чтобы они доходили в целости и сохранности, а не сдавленные грязными руками, когда завхоз проверяет их на безопасность. Почему ему лень проверить с помощью палочки? Абсолютно не понимаю...

— Мисс Скамандер, вы отвлеклись! — профессор Слизнорт предотвратил выкипание зелья из котла ученицы и снял с нее десять баллов, та побагровела от гнева, но быстро успокоилась.

— Либо ты начинаешь доверять мне, — спокойно зашептала она соседке, — либо отрабатывай все баллы, которые снимают с меня, когда я трачу на тебя свое время и подставляюсь перед профессорами.

На какое-то время Минерва и впрямь от нее отстала.

В конце месяца Альфис с друзьями снова играла в снежки, пока позволяет погода. Были морозы, снег едва лепился, однако просто кидаться им друг в друга тоже было весело. Второкурсники играли с первокурсниками около окраины Запретного леса, игра должна была быть очень веселой. В школе уже надоело сидеть холодными вечерами, так что скука сплотила самых юных учеников. До самой темноты они оборонялись и нападали друг на друга. Никто и не подумал пользоваться заклинаниями, не считая «Вингардиум Левиоса», чтобы запустить снежок в чей-нибудь затылок. Когда в замке загорелись огни, к окраине леса пришел лесничий Огг со своим помощником, Хагрид вел своего наставника под руку. Видимо, зима совсем ослабила и без того старого лесника.

— А ну! Разойдись! — прогремел Огг. — Вы разве не слыхали, что тут творится?! Все в замок, балбесы, если не хотите пойти на корм волкам!

Кучка детей сразу же ринулась к дверям Хогвартса, некоторые отстали, так что Хагриду пришлось проводить их, а заодно и проконтролировать, что никто не вернется обратно, чтобы посмотреть на настоящего волка.

— Разве здесь водятся волки? — спросила Альфис у Рубеуса, когда он провожал ее и Эмму. — Кажется, обычные дикие животные сюда не приближаются, они же боятся наших, необычных. Из Хогсмида к нам перебрались?

— А кто их знает? — пожал плечами парень, закутанный в грубую шубу из шкур. — Может быть, занесло их сюда случайно. Лишь бы не напугали наших зверят, а то беды не оберешься. А выли как! Уже два раза... — Хагрид вздохнул. — Ну, идите дальше сами. Вы уже не маленькие, чтобы я вас за ручку водил!

Прозвучало это громко и грозно, но Скамандер усмехнулась, чувствуя в голосе помощника лесничего неловкость. Эмма тут же побежала со всех ног в холл, Альфис догнала ее там и уже за ужином услышала десяток страшилок о стае огромных волков в Запретном лесе.

Утром никто уже не думал смеяться. Самые впечатлительные ребята написали своим родителям о том, что их пугают волками, приукрасили самые выразительные истории, и совсем скоро Диппет поручил леснику разобраться с этой проблемой. Огг обошел столько троп в лесу, сколько смог, но нашел лишь один огромный след, ведущий к дороге в Хогсмид. На этом проблема была решена — волк (или волки, если их было много) сбежали. Но какую-то магическую защиту на дорогу все равно нанесли.

— Хищники в дебрях, гигантские кальмары в озере... — испуганно шептал Эрик однокурсникам, когда у Пуффендуя и Гриффиндора был совместный урок в теплице. — Это точно самая безопасная школа во всем мире?

Альфис была не очень довольна происходящим. Если бы Огг был помягче и не стал пугать детей, то не было бы никакой паники среди родителей и учителей. Ученики могли бы и дальше гулять на окраине леса, играть в снежки до изнеможения, пока еще можно было, но нет! Теперь туда невозможно было подобраться. Снова, как дома в Дорсете, холодные вечера девочка проводила у камина, но уже в гостиной Гриффиндора, где делала домашнюю работу или читала письма от родителей. Папа писал, что ситуация с волками уже отслеживается Министерством, за лесом следят, но это все наверняка было бесполезно — дикое животное навряд ли сюда вернется. Альфис ничего не могла поделать, оставалось лишь согласиться с папой и ждать, что будет дальше.

В марте, как только сошел снег, состоялся новый матч по квиддичу. Он заставил всю школу отвлечься от лишней шумихи с хищниками в лесу. Игроки уж очень старались, чтобы зрителям не было скучно.

Их старания ушли на второй план, когда прогремел глухой «БУМ» в раздевалке Слизерина. Альфис едва ли удержалась от хохота — неужели Говарду было так трудно вытерпеть этот матч и подстроить подставу на следующем? Завхоз Прингл необыкновенно прытко бросился на место происшествия. Запах от раздевалки факультета-противника доходил даже до верха трибун. Когда до учеников дошло, что произошло внизу, послышались оживленные разговоры, кое-где начал раздаваться хохот. Альфис искала взглядом кузена, он только что был здесь, рядом, но целая толпа поднялась на ноги, чтобы рассмотреть, что происходит за полем, так что Говарда не было видно. Сборная Пуффендуя, с которой играл Слизерин, тоже оказалась в замешательстве. Лишь Шадис понимала, что произошло и кто в этом виноват. Она изумленно уставилась на лучшую подругу, а та, пожав плечами, рассмеялась.

— Ну, Говард! — воскликнула она. — Он нас когда-нибудь укокошит!

Весь Слизерин во главе с профессором Слизнортом был в гневе, а директор занял их сторону. Завхоз выискивал преступников любыми методами еще неделю, выпорол за это время десяток учеников, у которых нашлись шутихи из «Зонко», пусть даже самые пустяковые. Под раздачу попали все факультеты, кроме пострадавшего, так что жажда отмщения у большинства слизеринцев была унята. Но некоторые старшекурсники до сих пор скрежетали зубами, как и профессор Диппет. Именно по его инициативе поиски преступника продолжались до конца семестра, но Говард затих, после матча вообще угодив в Больничное крыло с какой-то аллергией. Никаких шутих и даже просто подозрительных товаров из Хогсмида у него и его друзей не нашли, у них всех было алиби — некоторые гриффиндорцы и пуффендуйцы подтвердили то, что вся компашка была на трибунах во время происшествия. Конечно, не все ребята, защищающие их, говорили правду, но они пользовались возможностью защитить хулиганов, потому что кому-то было мало скандалов, захотелось новой встряски.

«Встряска» эта привела к новой вспышке межфакультетской вражды, да такой, что Скамандеры успели пожалеть об этих навозных бомбах в раздевалке. По крайней мере, Альфис переживала. Она видела, как сильно переживает Барни. Он увядал на глазах, а девочка не совсем понимала, из-за чего. Роджерс был не из тех, кто стал бы волноваться из-за свор между факультетами, он не был примерным учеником, который чтит правила Хогвартса и свято верит в то, что возможна дружба между Гриффиндором и Слизерином. Альфис думала, что, может быть, у Барнабаса снова появились подозрительные «друзья», и все его угрызения связаны с ними.

— Эй, ты в порядке? — спросила она в библиотеке, когда друг сидел с задумчивым видом над пергаментом, посасывая кончик пера. — Смотри, у тебя клякса.

Барни бесстрастно посмотрел на чернильное пятно, закрывающее собой два слова его писанины, и со сдержанным вздохом отложил письменные принадлежности. Он посмотрел на Скамандер, словно собираясь сказать что-то серьезное, но поджал губы и смял лист, затем выкидывая его в мусорное ведро. Это тоже показалось необычным — Альфис прежде редко видела, как Барни небрежно обращается с вещами, даже испорченными. В последнее время его раздражительность и нетерпимость показывалась все чаще.

Как только друг покинул библиотеку, не сказав ей ни слова, Альфис тоже поднялась, тяжело дыша. То, что она задумала, давалось ей с трудом. Девочка чувствовала, что поступает неправильно, но то, каким отстраненным стал друг, давило на нее хуже всяких угрызений совести. Она медленно подошла к мусорному ведру, вытащила комок бумаги и осторожно развернула, недоверчиво глядя на первые строчки, которые чудом не размазались.

«Думаю, ты уже знаешь, кто тебе пишет, и нет смысла подписываться снова. Пожалуйста, не бросай читать. Мне правда важно, чтобы ты прочла, даже если не хочешь отвечать. Алекс, мне действительно невероятно жаль, что так получилось, но мы же в этом не виноваты, так почему ты…»

Чернила поплыли, Альфис начала быстро рыскать глазами в поисках более понятных слов.

«Всегда буду ждать тебя на прежнем месте. Каждый вечер, кля…

…ты не придешь, я буду ждать тебя там каждую ночь, а если мы поговорим, я больше никогда не приду, это будет наш последний…».

Альфис выбросила лист с тихим писком, будто он жег ей руки, и оттерла ладони от чернил. Это было так неприятно! Никогда еще любопытство не приводило ее к такой душевной муке. Где-то глубоко внутри вспыхнуло и быстро сгорело, как порох. Кровь ударила в голову, лицо запылало.

Испугавшись и устыдившись себя, Скамандер направила на бумагу палочку и сожгла незаконченное письмо, не желая больше видеть его, хоть ее и тянуло к этому комку уже тлеющего пергамента. Собрав свои вещи и вещи друга, она стремительно вышла из библиотеки и вернулась в гостиную, там нашла взглядом соседа мальчишки и бросила ему сумку товарища.

— Передай, что это от его подруги. Которая, между прочим, вещи за ним собирает и волнуется о нем, а он… — и, недоговорив, она ушла к себе, сжимая кулаки так сильно, что палочка могла треснуть в руке с секунды на секунду.

Ей не хотелось плакать. Почему-то хотелось побить Барнабаса и эту Алекс, которую девочка отчего-то заочно возненавидела. Альфис упала на свою постель, шумно сопя, как какое-то буйное животное, но потом снова вскочила и начала суетливо думать.

Барни безуспешно пытался достучаться до какой-то Алекс. Та даже не желала читать его письма, потому что он в чем-то провинился. Барни настолько желал объясниться, что обещал приходить на их старое место каждый день, пока она не придет. Что за старое место?

Скамандер сразу поставила для себя задачу проследить за другом, чтобы это узнать, а заодно увидеть эту Алекс. Но ведь Роджерс так и не отправил письмо. Сейчас, наверное, пишет новое. Вдруг решит что-то поменять? Пригласит в другое место? Тогда за ним точно надо следить! И почему он не говорил об этой девчонке раньше? Кто она такая, что о ней нельзя рассказать лучшим подругам? Или это она лучшая подруга, которой он все рассказывает?

— …И она не приходит уже во второй раз, — подытожила Диана, когда Альфис рассказала ей об этом. — А ты уже два дня почти не спишь, следя за этим чудиком? Альфис Скамандер, ты его ревнуешь к ней?

— Было бы, кого ревновать, — выдохнула девочка, снова глядя на понурого друга, сидящего с краю гриффиндорского стола. — Просто обидно до жути, что он от нас ее скрывал. Мы же только помирились, я вот ему все рассказываю, доверяю, а он…

— А он все тот же Барни Роджерс, каким был в прошлом году. Не верит никому, кроме себя, — Диана невесело усмехнулась. — Он же мальчишка, Альфис. Они с девчонками не секретничают, особенно о других девчонках. Эх, если бы я узнала это чуть раньше, было бы куда проще. Я бы тебе сразу сказала и скажу — брось это и иди поспи. Если он хочет держать в тайне свои романтические похождения к его гордой Джульетте, то пусть держит и дальше.

— Я просто хочу ее увидеть и понять, что в ней такого особенного. Из-за чего он так изводит себя? — Скамандер положила голову на руки, вздыхая. — Из-за чего грубит мне, избегает тебя? Она его подговорила? Чем она ему так важна?

— Может быть, она ему нравится. Еще раз, Альф, он мальчишка, а еще подросток. А у мальчишек-подростков гормоны так бурлят!.. Кстати, — Диана неловко поджала губы и накрутила на палец светлую прядь. — Может быть, и у тебя гормоны бурлят? Тебе теперь тоже тринадцать, ты тоже подросток. Ты ревнуешь Барни, потому что… — она осторожно прищурилась, опасаясь бурной реакции, но, все же, сказала. — Ну, может быть, он тебе нравится?

— Мне, скорее, бубонтюберы понравятся, — Альфис скривилась. — Я не люблю самоуверенных зазнаек, как Барнабас, у которых, к тому же, настроение скачет, как у Лорен. Его отец вообще был за идеи Грин-Де-Вальда, а он сам на первом курсе был заодно с теми, кто пытался меня прикончить. А в этом году он перед самым Рождеством наорал на меня и теперь, стоило мне его простить, снова начинает проявлять свой характер. Он мой друг и я им дорожу, но не могу же я прощать его вечно?

— Тогда в следующий раз я иду с тобой, — Диана положила руку ей на плечо. — Если она снова не придет, то я поговорю с Барни. Мне он никогда не грубит, потому что я сама ему не грублю… Наверное, Альфис, он потому и срывается на тебе — ты не умеешь быть мягкой с мальчиками. Ты сама словно мальчик. Вы даже подрались, помнишь?

— Давай больше не будем о нем? — попросила Скамандер, сморщившись. — Ладно. Спасибо тебе. Сейчас я собираюсь пойти выспаться, а потом снова следить за этим паршивцем. Я пришлю тебе сову перед выходом. Жди ее около полуночи.

Вечером, когда уже стемнело, Альфис проснулась и торопливо взглянула на часы. Фух, не проспала. Время, в которое Барни обычно выходил из комнаты, еще не пришло.

Девочка неохотно выбралась из теплой постели и написала короткую записку Диане, после чего выпустила Сниффла в окно. От потока холодного воздуха, подувшего внутрь, зашевелились девочки в кроватях, прячась под своими одеялами с головой, во сне заворчала Лорен, Китч недовольно засопел, услышав хлопанье крыльев в темноте. Альфис закрыла створки и затихла на минуту, чтобы никто не проснулся. Шорохи в кроватях прекратились, крап дернул лапой в последний раз и снова опустил уши. Не хватало лишь привычного тихого сопения филина. Скамандер тепло оделась, затем выбралась в темную гостиную.

Притаившись за одним из кресел, она начала ждать, прислушиваясь к треску дров в большом камине. Едва девочка успела задремать, как вдруг послышался уже привычный звук — осторожные шаги, стучащие подошвами туфлей по каменной лестнице. Альфис выглянула из-за своего убежища и узнала Барнабаса, а он, как обычно, не заметил ее.

Она вышла из гостиной вслед за ним, немного отставая, чтобы никто ее не заметил. Крадучись на небольшом расстоянии позади, Альфис спустилась по парадной лестнице, прошла следом до самой кухни. Девочка нырнула к проходу с тремя бочками, где и была дверь в гостиную Пуффендуя, там ее уже ждала Диана, свернувшись калачиком около прохода, она едва задремала. Услышав подругу, Шадис заметно приободрилась.

— За мной! — шикнула Скамандер без лишних приветствий.

Диана тут же поднялась со своего места и пошла бок о бок с ней. В коридоре, который заканчивался проходом в гостиную Слизерина, в нише за зеленым гобеленом слышался какой-то шепот. Девочки подобрались ближе. Альфис слушала, затаив дыхание. Неужели Алекс пришла?

— …Говори скорее, не хотелось бы тратить время так… — шепот иногда становился абсолютно неразборчивым, но слова, которые было слышно, произносились с явным раздражением.

— Я так рад, — заискивал Барни, чему Альфис вместе с Дианой едва могли поверить. — Я ждал тебя тут так долго.

— Ты обещал, что, если я приду, ты больше не станешь ждать здесь и писать письма. Знаешь, каким глупцом ты выставляешь самого себя? Я прятала твои письма от девочек, маскировала под валентинки, сжигала, трансфигурировала, а ты все никак не можешь угомониться… Я пришла, чтобы попросить тебя, дорогуша… — и снова шепот стал неразличим. Альфис заскрипела зубами от злости. — …Поверь! Тебе станет легче. Мы еще можем общаться на каникулах, если моя мать позволит, но лучше разорвать наше… общение. Мы же…

— Он дружит со слизеринкой! — изумилась Диана, а потом, обернувшись, вдруг охнула. — Там шаги, Альфис! Бежим!

— Нет, погоди, — отвлеченно ответила Скамандер. — Я не слышу, что он говорит… Ты иди. Если через пять минут я не подойду к бочкам, уходи в свою спальню и ложись спать. Но если я появлюсь, я тебе все расскажу. Уходи быстрее!

Альфис едва ощутимо толкнула подругу в сторону выхода из коридора, Диана колебалась несколько секунд, но потом неохотно кивнула и быстро побежала к выходу, прячась то в одной нише, то в другой. Альфис вернулась к разговору и снова затихла, едва дыша.

— …Хватит! — шикнула девушка. — Ты слышал? Там снаружи что-то происходит. Как только все затихнет, уходи и не приходи больше. Я делаю это и ради тебя. Если не понимаешь этого, то…

— Так-так-так! — послышалось в начале коридора.

Альфис отпрыгнула от ниши и приникла к стене напротив, прячась за доспехами какого-то волшебника из рыцарей. Освещая себе путь Люмусом, завхоз стремительно направлялся сюда. Скоро добравшись до тупика, он, стоя в паре шагов от девочки, начал крутить головой, выискивая тех, кто издавал едва слышный шум.

— Выходи по-хорошему, пока я не начал применять заклинания, — рыкнул мистер Прингл, а потом приблизился к нише за зеленым гобеленом.

Альфис могла позволить поймать их, ведь ей не было дела до некой Алекс. Но ей было дело до Роджерса. Прежде рассудительный и призывающий к спокойствию, ее друг сейчас лебезил перед девчонкой, как никогда и ни перед кем до этого. Альфис его не узнавала, но… жалела, как прежнего. Она хотела бы снова стать ему ближе и попробовать помочь. Не умела Скамандер долго злиться на друзей.

Что ж, она могла бы отвлечь завхоза на себя. Палочка как раз была при ней. Долго Альфис не думала, а просто пробежала прочь, к выходу, задев доспехи, и они с жутким грохотом свалились на каменный пол. Прингл резко развернулся и пальнул ей вслед невербальным заклинанием. Альфис вскрикнула от испуга, подпрыгивая и пытаясь уклониться. Завхоз колдовал с таким ожесточением, словно пытался ее убить. Одно заклинание все-таки задело Альфис, угодив ей под колено, и она упала наземь, как подкошенная, сильно ударившись, но имея возможности закричать во весь голос. Все парализовало, в том числе и без того крепко сжатые губы.

«Петрификус Тоталус», — сообразила Скамандер. — «Ну хоть не Круцио».

— ТЫ! — завхоз ткнул Люмусом ей в лицо, ослепив на пару мгновений, но тут же вздохнул и согнулся, убрав палочку в сторону. Он был далеко не молод, так что задыхался от участия в погонях. — Скамандеры! Я всех ваших порол! Была бы воля, каждую неделю для профилактики всыпал бы! Соплячка! — он поднял ее и понес подмышкой, как мешок, а она молчала и смотрела вниз с ужасом.

Нарушителей за мелкие проступки, вроде нарушения режима и причинения вреда школьному имуществу, к директору уже не водили, а вели сразу в подземелья. В этот раз Аполлион Прингл поймал лишь одну Альфис, у нее не было с собой ничего, кроме палочки, и никаких друзей поблизости уже не нашлось, так что ее сочли как раз обычным мелким нарушителем.

Наказанием стали пять ударов розгами и ночь на цепях, а потом еще починка и чистка рыцарских доспехов в одиночку. Без колдовства. В слизеринском подземелье. Казалось бы, куда еще хуже. Альфис думала об этом всю ночь, не имея никаких комфортных условий, чтобы уснуть. В итоге, утром она хотела лишь скорее закончить работу над доспехами и пойти спать (на животе, потому что зад и спина нестерпимо болели и зудели).

— Кто это тут у нас? — бывали приставучие слизеринцы, которые считали своим долгом спросить именно это, проходя мимо нее на пути в Большой зал или на учебу.

Альфис молчала, не желая иметь дел с задирами, она слишком устала для споров. К ее счастью, приставучих ребят было не так много. Остальные лишь морщили при виде нее носы и проходили мимо, гордо выпрямляя спину. Некоторые ухмылялись, выпячивая грудь, но до обращения к ней не опускались.

— Скоро все гриффиндорцы будут у наших ног, — вдруг сказал один особо заносчивый третьекурсник своему другу. — А эта предательница крови — лишь начало.

Как же чесались кулаки, как же хотелось запустить в них заклинанием, но палочки при себе не было, Прингл отнес ее декану. Дамблдор наверняка разочарован, думала Альфис, потому и не приходит, чтобы хотя бы проконтролировать работу.

— Вся семейка прогнившая, — зашипел кто-то еще позади. — Чего вылупилась? Работай дальше!

Альфис и сама не поняла, как тряпка сжалась в кулаке, а потом полетела в лицо наглецу. Он опешил, а потом в гневе выхватил палочку, но девочка ударила его по руке, а потом с силой толкнула мальчишку к стене. Терпение уже иссякло.

— Закрой свой дурной рот, — она погрозила у самого его лица кулаком. — Еще кто-нибудь хочет сказать что-нибудь? Или, может быть, объявить мне дуэль? Как благородно для аристократов — тыкать палочкой в безоружного противника! Описывает всю вашу змеиную натуру!

Тут в нее пальнули заклинанием, она едва успела увернуться, а потом подхватила с пола выбитое оружие наглого парнишки и направила в того, кто напал на нее. Тут же у слизеринцев поубавилось норова. Палочку Скамандер держала ровно, глаза горели яростью. Спину словно обжигало огнем, а в сухом горле встал ком, но она не издала ни звука.

— Пошли вон отсюда. Идите по своим делам! — воскликнула она.

— Так-так… — староста Слизерина неторопливо вышел из толпы и, сотворив невербальное колдовство, выхватил из рук Альфис палочку, которая ей не принадлежала. — Еще одно наказание схлопотать захотела? — спокойно произнес темноволосый юноша и едва улыбнулся. — Возвращайся к своей работе, твой рыцарь тебя заждался, Альфис. Или лучше называть тебя теперь Эльфом?

— Заткнись и уводи свою свору отсюда, — выпалила она, уже дрожа от злости.

— Сколько же баллов сегодня потерял Гриффиндор, — юноша покачал головой. — Что ж, расходимся, парни. Сейчас я как раз хотел сдать отчет профессору Слизнорту. Сообщу ему о том, что ты оскорбила старосту факультета. Заодно передам, что ты заработала себе еще одну отработку. Умей держать язык за зубами, Эльф. Молчи, если не спрашивают.

Альфис стиснула челюсти, не отрывая взгляда от глаз старосты, и тот развернулся к ней спиной, а вместе с ним ушли и другие зеваки. Заканчивая работу, Скамандер едва ли могла пошевелить хоть какой-то конечностью. Водрузив чистый шлем на остальные доспехи, собранные воедино, девочка тут же пошла в кабинет Трансфигурации. Она хотела застать Дамблдора на перемене, чтобы сообщить, что работа закончена. Он был в кабинете и, как только увидел ее, то оглядел сверху донизу внимательным взором. Альфис не смотрела ему в глаза, ей было очень стыдно перед деканом.

— Я закончила, профессор, — сообщила она тихо. — Мне назначили еще одну отработку за то, что я грубила… В общем, я не знаю, где мне теперь работать. Не могли бы вы мне сказать, где я должна убираться?

— Идите-ка спать, мисс Скамандер, — мягко сказал он. — Отработаете вечером, во время матча по квиддичу, когда никого не будет в замке. Вдруг кто-то вынудит вас нагрубить снова.

Скамандер вытерла щеку, почувствовав под пальцами что-то теплое и влажное. Слезы? Нет, на пальцах осталась капля крови. Все-таки то заклинание, пущенное кем-то из слизеринцев, задело ее, а она и не почувствовала. Наверняка она выглядела дико, направляя палочку в грудь обидчику. Потому они и испугались ее. Все, кроме старосты. Кулаки снова сжались при мысли о нем.

— Староста нашего факультета сообщит вам, куда приходить и во сколько, а также чем вы будете заниматься на отработке, — Дамблдор приблизился к ней и снял очки. — Скажите-ка мне, мисс Скамандер, только будьте честны: вы были там одна?

— Я… — она не могла врать Дамблдору. Не после того, как так разочаровала его. — Я убегала одна, — сказала девочка, поколебавшись.

— Но до этого вы были там в чьей-то компании. Я понял. Вы тревожитесь за своих друзей, очевидно. С вами были они?

— М-м… Не все. Я отпустила одного из них, когда мы поняли, что сюда идет мистер Прингл. Но я сама должна была остаться.

— Так, значит, вы выполняли свой долг, — кивнул Дамблдор с понимающим взглядом, будто бы такое объяснение непременно оправдывало ее поступок. — Вы отпустили одного, значит, остался кто-то еще. Но мистер Прингл поймал только вас.

Альфис прикусила свой поганый язык. Да, она не могла врать Дамблдору, но могла ведь подобрать иные слова, чтобы затем не пришлось рассказывать дальше. Профессор ведь понимал ее, он позволял ей это делать. Не обмолвись она, что ушла только Диана, он и не стал бы пытать ее дальше. Но теперь делать было нечего. Врать она все еще не собиралась, потому что профессор, этот воистину великий человек, все еще верил ее словам и ей самой.

— Другой мой друг не знал о том, что я здесь. Он был ни при чем… — угу, только он тоже был вне своей гостиной после отбоя. — То есть, он был не со мной. Мистер Прингл мог его поймать, а я решила, что могу его отвлечь. Надеялась, что он не поймает.

— Очень зря. От мистера Прингла лучше не убегать. Во-первых, он работает достаточно давно и научился ловить куда более быстрых и ловких ребят, так что для него не составило бы труда поймать вас. А, во-вторых, убегая, вы его только сильнее разозлили.

Альфис опустила взгляд. Она ощутила новый прилив стыда от того, как глупо себя повела. Но, тем не менее, она не могла пожалеть о том, что так с ней случилось. Лучше бы это была она, а не Барни. Лучше подставить себя, чем друга.

Послышался вздох Дамблдора. Девочка робко взглянула на него.

— Я рад, мисс Скамандер, что между собственным благополучием и благополучием друзей вы сделали выбор в их пользу, это говорит о том, что вы цените такой дар, как дружбу, но я огорчен тем, что вам приходиться оказываться в подобных ситуациях, где надо делать такой выбор. Продумывайте каждый свой шаг так, чтобы вам не приходилось выбирать. Наказание — далеко не самое худшее, что может ждать вас в такой ситуации. Уж поверьте мне.

Альфис послушно кивнула, а затем подала голос.

— Простите меня, профессор. Я подвела весь факультет.

— Я убедительно прошу вас постараться и не допускать такого вновь. Хотя бы не дважды за день. А теперь идите и ждите вечерней отработки, — профессор снова водрузил на нос очки и выпрямился, сомкнув руки, лежащие на столе, в замок.

Альфис вернулась в башню разбитой и расстроенной. У нее хватало и других волнений. Она не знала, что там сейчас с Барнабасом и Дианой, как ей сказать Минерве, что она не придет на один из решающих матчей. Китч бросился в объятия, заскулив, затем, обнюхивая ее, чихал от пыли, оставшейся на одежде хозяйки после подземелий. Тем не менее, он не отходил от нее больше ни на секунду. Скамандер легла на живот и всхлипнула, обнимая крапа. В комнате было пусто, но так было даже лучше. Она не хотела ни с кем разговаривать.

— Альф… — позвали ее ближе к вечеру. Девочка дернула рукой, вспоминая прозвище, данное ей слизеринцами. — Альфис, пожалуйста, проснись. Тебя староста зовет.

Девочка открыла глаза и оглядела всех, кто загораживал ей свет. В теплой одежде, с боевой раскраской, соседки стояли над ней, готовые к матчу по квиддичу. Вот только на лицах их не было трепета, предвкушения яркого боя. Все были растеряны.

— Староста? — во рту пересохло. Альфис приподнялась, потянувшись к стакану воды на тумбочке. — С чего бы… — и тут же вспомнила, что Дамблдор обещал отправить за ней старосту, чтобы сопроводить ее на вторую отработку. — Точно… Спасибо. Минни?

Минерва не любила это сокращение, но в этот раз ни слова не сказала против, только дернув головой. Альфис сонно ухмыльнулась и, кряхтя, поднялась, чтобы положить руку Макгонагалл на плечо.

— Разнеси их, ладно? На самые мелкие щепки. Спасибо, что разбудили меня. Идите, меня на матче не будет.

— Как это не будет? — Эмма нахмурилась.

— Отработка. Сказала пару ласковых старосте «змей». Извините, — Альфис поджала губы и начала переодеваться.

— За что извиняешься? — Сьюзан погладила Китча, который так и просился, чтобы его взяли с собой.

Альфис пожала плечами, сдерживая слезы.

— За то, что меня не будет рядом, когда мы победим на матче. За то, что с нас сняли пятьдесят баллов. За то, что слизеринцы теперь ходят такие довольные. — Скамандер подняла на соседку решительный взгляд. — Разнеси их, Минерва. Я прошу. Ради всего Гриффиндора.

— Ради Гриффиндора можно и горы свернуть, — Макгонагалл улыбнулась. — Хорошо, мне пора.

Скамандер тоже пошла вниз, но ее ждала не команда, а староста. Пятикурсница вздохнула, глядя на свою подопечную.

— Драить кубки, Скамандер? — спросила она, глядя на нее устало.

— Драить кубки, — повторила та. — Ты и Говарда так встречаешь?

— Это он меня так встречает, — усмехнулась смуглая девушка.

Некоторые кубки, начищенные Говардом до блеска, сияли и без манипуляций Альфис. Она лишь протерла их, помыла стекла витрин, полы. Тем не менее, руки отваливались к тому времени, как староста помогла ей подняться на ноги.

— Ладно, хватит. Пойдём в Больничное крыло. Надо же, только оттуда вышел твой брат, как туда пришла ты.

— Меня будут лечить? — изумилась Альфис. — Я же наказана. Целых два раза.

— Ты отбыла наказание и справилась с отработкой. Теперь надо обработать спину, — староста поморщилась. — Прингл иногда так злится, что до мяса сечет. Он хоть и старый, удар уже не держит, но на тебе наверняка отыгрался. Сильно болит?

— Очень, — Скамандер кивнула, отряхивая колени от пыли.

— Ничего, мадам Менен тебя быстро на ноги поставит. Одна ночь — и шрамов не останется. А это что? — девушка осторожно коснулась её щеки, разглядывая внимательнее.

— Это то, после чего я получила отработку, — буркнула Альфис. — Недоразумения со слизеринцами. Так, царапина. Даже не болит.

— Это похоже на саднящее заклинание. Его запрещено использовать на других учениках, — староста выпрямила спину, насупила брови. — Я пожалуюсь Дамблдору.

— Не стоит, — Альфис махнула рукой. — Диппет все равно сейчас на их стороне. И они прекрасно знают, что им ничего не будет. Уже обещают нас на колени поставить.

— Кто кого ещё поставит, — хмыкнула староста. — Слышала, что ты одного из них хорошенько так приложила голыми руками. Они-то без палочки и пуговицы на рубашке не застегнут. Так что ерунда все это.

Альфис с усмешкой согласилась, но все равно сомневалась, что у старосты получится добиться хотя бы выговора в сторону слизеринцев.

В Больничном крыле ей хорошо дремалось. Боль от неглубоких ран заменилась щекотным покалыванием, в помещении стояла вязкая тишина, пахло приятным зельем, которым ее намазала мадам Менен. Скамандер мирно дышала, позабыв обо всем, пока в помещение не ворвалась шумная компания. На соседнюю койку с носилок уложили игрока слизеринской команды, всего побитого, мокрого, извивающегося. Он ругался и все рвался куда-то убежать.

— Да успокойся, Гарри! — его друзья ругались сквозь зубы, пытаясь удержать его на месте. — Эй, есть здесь кто-нибудь? Тут у парня крышу сносит!

Мадам Менен уже неслась на всех парах со всевозможными склянками.

— Те, кто могут остаться и помочь — снимите с него форму! — сказала она. — Остальных попрошу на выход.

Двое из ребят в форме игроков вышли, остался только один из команды и один в обычной мантии ученика. Оставшийся игрок с помощью палочки рассек ткань формы, стянул ее с друга, и откинул в сторону. Целительница тут же напоила больного одним из зелий, он почти сразу обмяк и успокоился, его стоны тоже затихли. За всем происходящим от начала до конца внимательно наблюдала Альфис, у которой тут же появилась куча вопросов. Кем был пострадавший? Охотником, загонщиком, ловцом? Кто победил?

— Ты чего пялишься? — буркнул один из игроков, заметив ее.

Мадам Менен охнула и отгородила Альфис от остальных тонкой ширмой. Девочка раздраженно вздохнула и снова уронила голову на подушку. Она бы задала свои вопросы вслух, но со слизеринцами все еще не хотелось иметь никаких дел.

Они быстро разошлись, остался лишь их бессознательный друг, уже спокойно спящий, а школьная целительница все кружила над ним, поила разными зельями, обрабатывала ссадины и раны. Альфис снова уснула и проспала бы до раннего утра, но за ширмой спустя пару тихих часов раздался шепот:

— Он уже здесь… Он ищет… Мясо…

Альфис приподнялась, уже не чувствуя боли в спине, встала на ноги и приблизилась к ширме. За окном снова раздался долгий вой — устрашающий, переворачивающий все внутри нее вверх дном. Преодолев охвативший ее на мгновение страх, девочка подошла к окну, вглядываясь во мрак. Тучи на небе расступились, обнажая сверкающую серебряной гладью луну. Свет ее тотчас залил все помещение. Альфис не успела даже вздохнуть — вой раздался снова, еще громче прежнего, еще продолжительнее и еще пугающее. Зверь был голоден, поняла девочка, и побледнела. Волк вернулся на их земли. И его зов точно нес в себе угрозу.

— Это конец! — еще громче застонал юноша, а Альфис, услышав его, ощутила, как волосы встают дыбом. — Он голоден! Бросьте ему жертву!

Кровать под больным мальчишкой заскрипела, девочка отшатнулась и услышала, как позади нее со скрипом открывается дверь в кабинет медсестры. Скамандер нырнула под одеяло, снова ложась на живот, закрыла глаза. Ее всю будто окатило ледяной водой из ведра. Холодный пот выступил на спине, зубы начали стучать.

— Тише! Тише! — целительница снова начала успокаивать своего больного подопечного всякими методами. — Да, это волк. Страшно, я знаю. Не бойся, тут безопасно. Наверняка уже почти поймали, не бойся…

Альфис поджала сухие губы, нахмурила брови, пытаясь внушить себе, что эти слова адресованы ей. Она тоже боялась, тоже хотела, чтобы ее так успокоили. Вой еще отдавался в ушах, его крик оглушал. Нет, обычные звери так не воют. Краем глаза девочка заметила, как где-то в башнях загорается свет, рассеивает тьму и холодную лунную пелену. На душе тогда стало немного спокойнее. Альфис досчитала про себя до десяти, прижала к груди руки и, согревшись, уснула.

Утром, когда ее отпустили, она первым делом пришла в свою комнату, снова поиграла с Китчем, сходила в душ, даже успела придти в Большой Зал, но уже под конец завтрака. Толпа гриффиндорцев начала бросать на нее взгляды и перешептываться, но Скамандер искала лишь своих друзей, не обращая ни на кого внимания.

— Альф! — Говард крепко обнял ее и усадил рядом с собой. — Отмучилась, теперь можно и поесть хорошенько! Слышал, что после Прингла ты целую ночь провела в Больничном крыле. Как ты его так выбесила?

— Потом расскажу, это очень долгая история, — кузина улыбнулась ему так радушно, что могла бы осветить своей радостью весь Большой зал, непривычно тихий и серый сегодня. — Лучше скажи мне, кто победил на вчерашнем матче?

Весь стол дружно рассмеялся, снова разразился оживленный гул.

— Ты еще сомневаешься? — Говард подмигнул ей и толкнул в ее сторону чашку с самыми вкусными угощениями. — Мы, конечно! Ты бы видела финты Минервы! Один поганец пытался схватить ее за метлу, она не на шутку разозлилась! Разогналась хорошенько, да такие выкрутасы начала показывать, что у слизеринцев челюсти у всех отвисли! Обманные маневры, пике, крутые повороты, одни за другими! Стряхнула их ловца с хвоста, он влетел в трибуну и скатился с лестницы кубарем. Ни единого живого места. Минерва, конечно, строгая у нас, но все-таки не фурия. Она поймала снитч в последний момент, а как заметила, что их ловец лежит мешком с костями у подножья трибун, потребовала переиграть матч. Но все было по-честному. Слизеринцы признали ее победу, но ты бы слышала, как они скрипели зубами. Разве ты не видела ловца, когда его принесли в крыло?

— Мы с ним спали на соседних койках. Не повезло ему, — Альфис покачала головой. — Такие бредни нес ночью. Совсем не в себе был. Наверное, Минерва винит себя?

— Не знаю, но я бы не винил, если бы этот паршивец хватал меня за метлу, а его дружки отправляли в меня бладжеры без перерывов. Думаю, теперь ее все боятся, — Говард отхватил целую куриную ножку из-под носа у друга.

— Какой кошмар! — выдохнула Скамандер, забыв о еде. Она подумала о том, каково теперь будет Минерве, когда люди будут ее сторониться. — Она уже на занятиях? Мне необходимо ее увидеть!

— Погоди, — Николя дернул ее за руку. — Наша вторая староста сказала, что матч ты пропустила на второй отработке. Что ты натворила, раз умудрилась весь день отрабатывать?

— Нагрубила их старосте, — Скамандер кивнула в сторону стола Слизерина и невесело усмехнулась. — Это тоже долгая история.

— Будь осторожнее. Они сейчас на взводе. Столько унижений за один месяц, да ни один слизеринец не перенесет такого. Не дай им повода сорваться на тебе, — Николас был предельно серьезен.

— Не дам, — пообещала девочка. — Ладно, мне правда пора. Я могу опоздать.

— Как и мы, — Говард пожал плечами. — Ты почти ничего не ела. Возьми что-нибудь с собой.

Альфис взяла лишь пару булочек и умяла их по пути в класс. В кабинете ЗоТИ было шумно, Флитвик ещё не появился в аудитории. Повсюду мелькали безобидные заклинания, учебники парили над головами как птицы. Скамандер подумала, что случится, если учеников снова запрут в замке, несмотря на то, что снег сошел. Да они же разнесут Хогвартс в первый же день, как едва не разнесли зимой, пока ловили волка…

— Альфис! — непривычно эмоциональная Минерва крепко сжала её в объятиях, вырывая из невеселых мыслей. — Не представляешь, какой вчера был матч!

Девочка улыбнулась, понимая, что её опасения были ложными. Соседка была счастлива, горда собой, окружена фанатами. Присмотревшись, Скамандер поняла, что у гриффиндорцев рядом с гербами на мантиях пришиты или приколоты другие знаки. «ГРИФФИНДОР — ЧЕМПИОН», — гласила каждая нашивка, где буквы были вышиты, казалось, чистым золотом на бордовом полотне. Гордость за факультет поднялась в груди Альфис.

— И так уже два дня? То-то слизеринцы носы воротят в коридорах, — неловко усмехнулась она. Ей казалось, что они так реагируют на нее — на «Эльфа». — Видно, я вчера пропустила очень интересные чары, — девочка, вскинув голову, с любопытством посмотрела на летающие над ней книги.

— Ничего того, чего бы ты уже не знала, в самом деле, — Макгонагалл с уже более похожей на нее сдержанностью вежливо улыбнулась. — Диана тебя искала. Очень сильно переживала.

— А какой у них сейчас урок? — спросила Альфис, теперь оглядывая учеников Когтеврана. Некоторые из них вели увлекательные беседы с гриффиндорцами. Жаль, что сейчас урок был именно с ними. Наверное, Шадис сейчас страдала на сдвоенном занятии со Слизерином.

— Травология. Не переживай, Помона мне сказала, что глаз не спустит со слизеринцев. Профессор Бири не позволит им лишнего в присутствии растений, которые он так выхаживал всю зиму, ты же помнишь, — Минерва опустила мечтательный взгляд на окно, за которым было видно теплицы у замка.

Альфис села на свободное место на первой парте и тут же к ней прилетела записка — волшебное оригами в виде голубка. Она знала, от кого это. Этот человек и научил ее завораживать бумажных птичек. Скамандер оглянулась и поймала взгляд темных глаз на себе. Альфис не могла понять, что выражают эти глаза. Чертов Роджерс опять старался утаить все от нее, и, как всегда, у него получалось. Скамандер отвернулась от него обратно к доске и развернула оригами.

«Не смей больше так делать».

Вот и вся записка — одна строчка на большом листе. Альфис нахмурилась, не совсем понимая, злится на нее Барнабас или волнуется за нее. Это она и написала на бумаге, снова сложила ее в птицу и запустила с помощью заклинания обратно мальчишке.

Когда Флитвик пришел в класс, следуя за преподавательский стол между рядами, записка прилетела к Альфис за его спиной. Девочка нетерпеливо развернула послание.

«И то, и другое!», — гласила еще более короткая строка.

Скамандер хмыкнула и посмотрела на доску невидящим взглядом, думая о своем. Барни вел себя, как ее мама. Альфис сложила бумагу обратно в фигурку и положила в свою книгу в качестве закладки. С этим она планировала разобраться потом. Если уж Роджерс за нее волнуется, тогда когда-нибудь заговорит с ней вслух.

К сожалению, пока она думала о своих проблемах, происходили более важные вещи. Директора навестил глава родительского комитета. Никто не знал, о чем там шёл разговор, но на следующий день гулять вне школы снова было запрещено. Дети выходили из замка лишь для того, чтобы пройти в теплицы или посетить урок Ухода за Магическими Существами.

Альфис нарочно шла из теплиц до школы медленно, лишь бы подышать свежим воздухом. Барни, который все ещё немного злился, хотя бы начал с ней разговаривать, ведь поводов поговорить у них появилось достаточно много. Другу тоже было жаль, что не удастся засесть у озера хотя бы на один вечер. Говард, узнав, что сестра собиралась устроить «фотоохоту», чуть ли не взвыл от того, что шанс упущен, но колдограф всегда держал наготове и начищал раз в неделю. Заняться кузену совсем стало нечем — походы в Хогсмид тоже сократили.

В один солнечный день, когда кальмар показался над водной гладью снова, ученики приникли к окнам, чувствуя огромную зависть по отношению к зверю. А тот чувствовал себя одиноко, потому издавал невиданные зовы, поднимающиеся ввысь по холмам. Никто не смотрел на него с берега, не кричал, не смеялся, побережье и окрестности были пусты — было от чего почувствовать себя одиноким. Альфис не знала, кого жалеть больше: себя или его.

Отец в письмах пояснил, что он был одним из тех, кто подписал запрет выходить на школьную территорию вне учебного времени, потому что он сильно волнуется за всех учеников. Альфис из-за этого дулась на него целую неделю, а когда узнала, что и мама с бабушкой поддерживает запрет, то из всей семьи не обижалась только на Джону.

Все изменилось в ясный апрельский день, когда после третьего урока профессор Фыркинс позвал её за собой, забирая с урока. Альфис удивилась, с чего бы профессору УзМС забирать её? Она же ещё не училась у него. Почему именно он её забирает, и куда?

Привели её в кабинет Фыркинса, щедро заставленный всякими баночками с клыками, чешуйками, перьями и другим добром. Под потолком висели клетки с маленькими пикси, на шкафу стоял скелет болотного ящера, полки книжного шкафа были заставлены книгами, названия которых так и манили взгляд: «Самоучитель русалочьего языка», «Хвосты и перья: разновидности драконов», «Обычаи кентавров». Конечно же, как здесь было обойтись без «Фантастических зверей» Ньюта Скамандера. В помещении сиял приглушенный свет, у стола преподавателя стояли профессор Дамблдор и профессор Слизнорт, энергично взбалтывающий колбу с оранжевым содержимым. Его глаза едва могли оторваться от банок с частичками волшебных зверей.

— Профессор? — Альфис растерянно подала голос, глядя на Дамблдора. — Почему мы здесь?

— Это важный вопрос, мисс, — тихо откликнулся декан Гриффиндора. — Вам стоит узнать ответ на него, прежде чем сюда прибудет господин Директор. Ваш пес прибился к нашему лесничему. Хагрид едва его узнал. Он передал несчастное создание профессору Фыркинсу, а тот уже вызвал всех нас. Мы очень вовремя оказали вашему псу должную помощь.

— Помощь? — Альфис почувствовала, как холодеет кровь. — Где Китч?

— Он спит. Не пугайте его, — профессор Фыркинс подвел девочку к корзине в углу комнаты, где было единственное окно.

В свете солнца на мягкой подушке спал крап, замотанный в бинты. Из белого свёртка торчали только лапы и голова. Половины уха у пса не было. Альфис потеряла дар речи, глядя на него, а затем тихо расплакалась. Сердце ее наполнилось жалостью. Опасливо протянув руку, она погладила едва узнаваемого Китча по мордочке с сухим носом. Пёс даже не проснулся, лишь тяжело вздохнул.

— Что с ним случилось? — спросила девочка, прижимаясь ухом к бинтам, под которыми должна была быть грудь крапа.

— Гулял в лесу, как говорит лесник, — Фыркинс тоже вздохнул, глядя на несчастное животное. — Какой-то дикий зверь напал на него, а он даже не отбивался, просто убежал.

— Не может быть, Китч не дерётся с животными! — воскликнула Скамандер, утирая поток слез.

— Конечно, нет, — поспешил сказать Дамблдор, чтобы успокоить ее. — На пса напали, мисс. Не он начал первым. Не могли бы вы сказать, когда он пошёл гулять?

— Вчера вечером. Я очень переживала, что он не пришёл ночевать, — девочка снова всхлипнула, понимая, что ее худшие опасения подтвердились.

— Крапы весьма разборчивы в отношениях с другими животными и разумными существами, — Фыркинс поправил очки на носу. — Думаю, для него было полной неожиданностью то, что на него напали, иначе он избежал бы драки. Значит, напало животное, которое, по его мнению, не представляло опасности.

— Или разумное существо, — высказался Слизнорт, укладывая пробирку в свой пиджак. Повисла тишина, все уставились на профессора. — Что? Вы сами так сказали.

— Китч иногда путается, когда встречает маглорожденных волшебников или волшебников с плохими умыслами, — сказала Альфис. — Но он никогда не нападает, только если я ему не прикажу. Если бы была с ним рядом, когда на него напали... — Альфис охватила руками своего пса, бережно обнимая.

— Какое счастье, что вас там не было, — декан облегчённо выдохнул. — На сегодня хватит жутких предположений. Ваш пес в надежных руках, мисс Скамандер. В ране нашли яд, профессор Слизнорт выяснит, чей он, и вместе с профессором Фыркинсом они узнают, что за зверь напал на вашего питомца. Мне придется уведомить вашего отца.

— О, нет... — ахнула Альфис. — Он сразу заберет Китча!

— Скорее всего, так будет лучше для него, — Дамблдор наставлял ее мягко. — Ваш отец — самый лучший магозоолог во всей Европе, если не во всем мире. Его знания и умение обращаться с волшебными существами помогут поставить пса на ноги куда быстрее.

Альфис опустила голову, признавая правоту профессора, а потом неохотно выпустила крапа из осторожных объятий.

— Мне надо... Написать письмо отцу, — тихо сказала она. — Могу я идти?

— Мы сами напишем ему, — уверил её профессор. — Нужно его авторитетное мнение по поводу этого опасного существа, что водится в наших лесах. У нас уже есть предположения, которые сэр Скамандер может подтвердить. Возвращайтесь на уроки, мисс, и будьте спокойны. Вас и вашего пса уже ничего не потревожит.

Альфис хотела вернуться на урок, но представила, какой у нее сейчас ужасный вид — зареванный и потерянный, и тут же на ум пришли злорадствующие лица слизеринцев. Возвращаться расхотелось, чтобы не показывать им слабости и не подставлять свой факультет.

Скамандер захотела побыть наедине, и решила, что туалет на втором этаже отлично подходит для этого. Все знали, что тут случилось убийство. То самое, из-за которого четыре года назад едва не закрыли школу. Может быть, история у этого места и была жуткая, но оно казалось довольно обычным — светлым и тихим, без всякой гнетущей атмосферы и могильного холода. Здесь Альфис было не страшнее, чем в слизеринских подземельях.

Девочка заперлась в самой дальней кабинке, наклонилась к коленям, и снова зарыдала, уткнувшись в них. Иногда она думала, что станет отличной сестрой, если уж так хорошо следит за крапом. А что ей оставалось думать теперь? И ведь она еще дулась на взрослых, считая, что они поступают нечестно, запирая учеников в замке, а еще считала параноиками тех, кто не выпускал своих животных на улицу. Все происходящее сейчас казалось Альфис расплатой за ее глупость.

— Кто тут хнычет? — раздался возмущенный писклявый голос.

Скамандер готова была поклясться, что не слышала скрипа двери, она же не так громко плакала, чтобы этого не услышать. Девочка быстро утерла влажные щеки и нахмурилась, разозлившись на нежданного гостя.

— А кто тут лезет не в своё дело? — в тон ответила она.

Тут же сквозь дверь кабинки проникла полупрозрачная голова с весьма сердитым выражением лица. На этой голове были огромные очки, сползшие на кончик сморщенного носа, два тусклых тёмных хвостика в качестве прически и огромные глаза, такие же заплаканные, пусть и не красные — все лицо у нее было серым. Альфис вскрикнула и прижалась к стене, а потом поняла, что видит перед собой всего лишь призрака, пусть и крайне вредного.

— Это мой туалет — куда хочу, туда и лезу! — завопила призрачная девчонка, а потом приметила гриффиндорский герб на мантии и позолоченный значок квиддичной болельщицы. — А-а, гриффиндорка! Тогда ясно! Грубая и неотесанная хулиганка!

— Ты вломилась ко мне и это я ещё хулиганка? — возмутилась Альфис. — Кыш отсюда!

Тут призрак сделал то, чего Скамандер вовсе не ожидала — девчонка разрыдалась, да так громко, что, казалось, её вой было слышно отовсюду в Хогвартсе. Вот, значит, чей крик описывали девчонки, боящиеся заходить в туалет.

— Теперь мне даже умереть спокойно нельзя! — взвыла она, но через секунду снова стала разъяренной. — Стоило мне выжить эту Хорнби, теперь ты-ы-ы... Ты ещё поплатишься, чучело гриффиндорское! — завизжала девчонка, а затем, пройдя сквозь Альфис, нырнула в унитаз.

Скамандер будто в холодную грязь окунулась с головой — вязкую такую, скользкую. Мурашки побежали по коже и волосы на голове поднялись дыбом от такого ощущения. Ранее Альфис не приходилось сталкиваться с таким злым призраком, или, тем более, проходить сквозь них всем телом, и удовольствие оказалось сомнительное. Надо было пожаловаться Почти-Безголовому Нику, чтобы он заступился за гриффиндорцев перед «своими».

Вернулась Альфис уже на другой урок, где не было никаких достающих слизеринцев, только очень лояльные пуффендуйцы, среди которых была Диана, что не могло не утешать.

— Не волнуйся. Поговоришь с отцом, когда он прибудет сюда. Он тебя не будет винить, я уверена. Ты найдешь нужные слова. — Шадис гладила подругу по спине, пока та смотрела в окно, ожидая появления отца. Как быстро сова директора до него доберётся?

— А по мне, так легче писать письма, — Барни сидел впереди них, повернувшись к подругам лицом. — Ведь никаких запинок, никто тебя не перебьет, не помешает объясниться. Письмо можно переписать тысячу раз, а вот разговор, даже запланированный, не всегда может сложиться так, как... — Роджерс поймал строгий взгляд Дианы и умолк.

— Согласна, — Альфис вздохнула, снова обращая все своё внимание на друзей. — Но разговора мне не избежать, так что нужно подумать над оправданием...

— Тебе не нужны оправдания, — Диана поправила пряди, выбившиеся из её прически. — Ты просто отпустила Китча погулять. Ты даже не могла его искать из-за запрета выхода на улицу. Никто не виноват, Альфис. Ну, разве что, только тот бессердечный урод, напавший на безвредного пса.

Барни кивнул, полностью соглашаясь. Скамандер уронила голову на плечо подруги и закрыла глаза.

— Вы бы видели его в этой корзинке... — прошептала она. — Он весь, весь в...

— АГА! — над головой раздался громкий омерзительный смех. — Так и знал, что это ты, Эльф Стыдандер!

Ученики испуганно прижались друг к другу, ожидая от полтергейста чего угодно. Второкурсники все ещё нервно вздрагивали, стоило только им услышать его вблизи.

— Привет тебе от Плаксы-Ваксы Миртл! Теперь все призраки знают, что Эльф Тупиандер смертельно её обидела. Она просила передать, чтобы «духу твоего не было в её туалете»! — Пивз очень правдоподобно изобразил её гневный визг. — И, чтобы ты не скучала по туалету, вот тебе сувенир оттуда на долгую память! — оглушительно хохоча, полтергейст бросил в девчонку какой-то увесистый булькающий шар. Тот лопнул, окатив Скамандер (а заодно и её друзей) ледяной водой.

Все ахнули, Альфис застыла на месте, глядя, как промокшая одежда темнеет и тяжелеет. Потом посмотрела на Пивза таким взглядом, который мог уничтожить его без помощи палочки. Пивз заливисто смеялся, пока вдруг ему прямо в рот не попала чернильница. Застряв в горле, она заставила его умолкнуть. Задохнуться и умереть он не мог, зато мог с позором улететь из класса под смех учеников. Некоторые смеялись над Альфис, некоторые над полтергейстом, некоторые над всей ситуацией в целом.

С брезгливым выражением лица Барни высушил свою одежду на себе, потом направил палочку на подруг, помогая и им. Альфис готова была рвать и метать. Единственный плюс состоял в том, что Пивз хотя бы прервал её самобичевание на некоторое время.

— Зная его, вода, скорее всего, налита не из-под крана, — хмыкнул Роджерс, поправляя высушенные волосы. — С какой удивительной скоростью у тебя появляются враги.

— Сама удивляюсь, — буркнула Альфис и сжала перо пальцами так, что оно едва не сломалось пополам.