Рассвет над Британией (гет)

Ноябрьская Англия бывает двух цветов: серого и бурого. Пожухло и потускнело оранжево-багряно-золотистое многоцветье ранней осени, а снежная белизна зимы придёт дай бог к Рождеству. Такими же унылыми, тускло-серо-бурыми, были и окрестности лондонского пригорода Челмсфорд: затянутое тяжёлыми свинцовыми тучами небо, редкие голые деревья, разросшийся низкий кустарник, увядшая трава, сырые земляные прогалины. И невысокий холм, на котором стояла обшарпанная бетонная коробка о двух этажах, а над нею возвышалась радиовышка, тёмно-рыжая от ржавчины металлическая громада.

Резкий хлопок разорвал тишину, несколько ворон, каркая, сорвались с радиовышки и улетели прочь. На разбитой асфальтовой дороге, ведущей к холму, словно из ниоткуда появился высокий чернокожий юноша, холодный ветер трепал его чёрные дреды. Быстрым шагом Ли Джордан направился к двухэтажной коробке на вершине холма. Для простого британского маггла это было богом забытое место: радиостанция в глухомани, заброшенная больше десяти лет назад. Для Ордена Феникса это был один из опорных пунктов; отсюда, из ограждённого всевозможными защитными чарами здания, вещал «Поттеровский дозор» — единственная радиопередача, рассказывающая правду о том, что творится в Магической Британии.

Однако сегодня Ли пришёл совсем по другому делу.

Небольшая комнатка была битком набита народом — весь молодой состав Ордена собрался здесь. Фред и Джордж Уизли, их товарищи по гриффиндорской квиддичной команде — Оливер, Анджелина, Кэти и Алисия. Эрни Макмиллан, нервно кусающий губы, его полный энтузиазма друг Джастин Финч-Флетчли. Близняшки Патил, привычно нарядные и непривычно серьёзные. Чжоу Чанг, сидящая в потёртом кресле с печальным и упрямым видом. Чуть в сторонке, возле пыльного стола с давно неработающей аппаратурой, с задумчивым видом привалился к стене Виктор Крам; вечно хмурый, угрюмый болгарин присоединился к Ордену Феникса совсем недавно и побывал лишь на нескольких тренировках, но уже успел показать себя отличным бойцом.

— Все на месте? — спросил Джордан.

— Все, — отозвался Фред, — только тебя и ждём, Ли.

— Отлично. Итак, народ, — глотка у бывшего комментатора квиддичных матчей была лужёная, а интонации веские и убедительные, — вы знаете, зачем мы собрались. После того, как Пожиратели Смерти захватили Министерство магии, мы все — кто раньше, кто позже — присоединились к Ордену, чтобы бороться.

— Да, чтобы бороться, — горячо поддержала товарища Анджелина Джонсон. — Чтобы драться. Но чего мы добились за эти месяцы? Несколько стычек с егерями и Пожирательскими лазутчиками, и всё? А вот наши враги не сидят на месте. Взять хотя бы нападение Пожирателей на Хогсмид...

— Или на Годрикову Лощину, — добавила Чжоу, мрачно уставившись в пол.

— Или недавний налёт оборотней на Эммердейл, — согласно кивнул Ли. — За прошедшее время мы так ничего серьёзного не добились, а войну нельзя выиграть, сидя на месте. Сейчас мы в позиции силы, и мы должны действовать.

— К тому же это наш долг! — пафосно произнёс Эрни, и собравшиеся одобрительно зашумели. — Невилл, Джинни, Луна, остальные наши друзья не побоялись сразиться с Лестрейндж и её прихвостнями в Годриковой Лощине. Сейчас я жалею, что не вступил в Армию Поттера, может, там бы я принёс какую-то пользу, — досадливо закончил он.

— Так-то оно так, — возразил Вуд, — вот только после Годриковой Лощины об Армии тоже ни слуху ни духу.

— Чего ж ты хотел, Оливер? — решил вступиться за младшую сестру Фред; смерив Вуда укоризненным взглядом, он продолжил. — У Джинни и её товарищей мало людей, да и живут они чуть ли не впроголодь. С десятью голодными ребятами особо не навоюешь.

— А у Ордена Феникса есть люди — подхватил за братом Джордж, — куда больше народу, надо сказать. У Ордена есть ресурсы, в том числе деньги. Я знаю, о чём говорю — мы с Фредом вносим часть нашей выручки в кассу Ордена.

— Согласен с Джорджем. В общем, народ, — подвёл итог сказанному Ли, — мы сейчас находимся в куда более выигрышном положении, чем раньше. А Кингсли почему-то медлит.

— Сопротивление не должно медлить, — раздался глубокий, с отчётливым акцентом баритон Крама, — иначе его раздавят. Дядя Радослав так говорил, а он дело знает, вместе с дедом против Гриндевальда воевал.

— Ребята... мне, конечно, тоже всё это не нравится, — неуверенно проговорила Падма Патил, — но... не торопимся ли мы с выводами? Вы не думали, что у Шеклболта уже есть какой-то план? Что он готовит что-то серьёзное?

— И что ж это за план такой? — ядовито спросила Чжоу. — Сидеть и ждать, пока Пожиратели от старости не подохнут?

— Вообще-то Кингсли ничего такого не говорил, — возразил Оливер, — иначе зачем нужен Орден?

— К тому же у Шеклболта есть причины не делиться с нами своими замыслами, — рассудительно произнесла Алисия Спиннет. — Он наверняка опасается, что кто-то из нас может всё разболтать... или того хуже, оказаться предателем. Согласна, звучит обидно, — поспешно добавила она в ответ на возмущённые взгляды товарищей, — но после того, что сделал Снейп, я не могу его винить.

В комнатке воцарилось неловкое молчание: аргументы Падмы и Алисии были весомыми и логичными. Даже близнецы Уизли, обычно всегда готовые ввязаться в очередную стычку или авантюру, и те призадумались: чтобы содержать собственный магазинчик, нужен прагматический склад ума. Наконец слово решила взять Кэти Белл:

— Послушайте, а что, если... если Шеклболт сам ждёт действий от нас? Чтобы мы проявили инициативу? — озвучила она свою догадку и, заметив непонимание в глазах собравшихся, продолжила. — Помните, как Гарри, Рон и Гермиона спасли философский камень от Сами-Знаете-Кого? Они ведь сами это сделали, без приказа взрослых.

— Или как Гарри пробрался в Тайную комнату и убил василиска, — горячо подхватила Парвати. — А ведь Дамблдора тогда даже в Хогвартсе не было.

— Не говоря уже о том, что Гарри и его друзья дали бой Пожирателям в Министерстве! — воскликнул Финч-Флетчли. — А ведь они тогда были школьниками, пятикурсниками. Раз у них получилось, получится и у нас.

— Лично мне плевать, что думает Шеклболт. Мы должны идти на битву, и чем скорее, тем лучше! — хотя глаза Чжоу опасно блестели, голос её был твёрдым. — Ради Гарри, Майкла, Седрика, всех остальных! Кто за?

Вслед за Чжоу вскинул руку Ли, затем близнецы Уизли, Анджелина, Эрни... Последними руки подняли Падма, Оливер и Алисия.

— Единогласно, — подытожил Джордан.

— Значит, будем драться. Осталось решить: кого бить, где и когда, — спокойно сказал Крам; болгарин решил сразу перейти к практической стороне дела.

— Есть идея, ребята, — оживился Эрни. — В Лютном переулке есть кабак «Белая виверна». Сомнительное местечко, вроде «Кабаньей головы» — правда, столы там чище, да цены на выпивку куда выше...

— И чем же примечателен этот... кабак? — недоумённо спросила Анджелина.

— Тем, что в «Виверне» не брезгуют появляться чистокровные, и тем что там можно наткнуться на людей, которые... ну, вне закона, особенно если у них деньги есть, — обстоятельно рассказывал Макмиллан. — Приходят выпить да обсудить свои тёмные делишки. В общем, я как-то наведался туда — думал за кем-нибудь из Пожирателей получится пошпионить — и не прогадал. Увидел там Макнейра, Роули и старшего Нотта; судя по всему, они частенько там бывают.

— Макнейр, Роули, Нотт... неплохой улов наклёвывается, — предвкушающе ухмыльнулся Джордж. — К тому же у нас давно чешутся кулаки.

— Ещё бы, братец Фордж. Хорошая драка нам бы не помешала, — кивнул Фред, и собравшиеся ответили смехом и радостными возгласами.

* * *

— Значит, этим вечером, Стерджис? — прозвучал деловитый бас Кингсли Шеклболта.

— Да, около девяти часов. Гарстонский порт, Ливерпуль, — ответствовал Подмор.

Он указал рукой на карту, развёрнутую на лакированном столе из красного дерева. Все, кто находились в комнате — сам Подмор, Шеклболт, Ремус Люпин, Артур Уизли, его старший сын Билл — сосредоточенно склонились над большим, помятым пергаментом с наскоро начерченным планом местности.

— Здесь, в этих доках, находятся склады егерей, где они держат награбленное. Место заброшенное, магглы там не появляются. Вот парадный вход, — Стерджис зажёг огонёк Люмоса и посветил палочкой над означенным местом, — он хорошо охраняется, и именно туда сегодня заявится Джеффри Скабиор — инспектировать свою добычу. Однако нас больше интересуют вот эти ходы: ими редко пользуются, а сторожит их лишь пара часовых. Отсюда атаковать будет проще всего.

— Что ж, ты отлично поработал, Стерджис, — одобряюще кивнул Кингсли. — Надеюсь, егеря тебя не заметили?

— Слава Мерлину, нет. Правда, позавчера я наткнулся на Мундунгуса...

— Флетчера? — презрительно фыркнул Билл; он до сих пор не мог простить жулику позорного прошлогоднего бегства, из-за которого погиб Грозный Глаз. — Он что, снюхался с егерями?

— Непохоже на то, — ответил Подмор, задумчиво взъерошив свои соломенного цвета волосы. — Когда Гнус меня заметил, он хотел было поначалу дать дёру. Но, узнав меня, передумал и, похоже, даже обрадовался.

— Да и не верится, что Мундунгус стал бы сотрудничать с егерями, — серьёзным тоном заметил Ремус. — Он, конечно, редкостный трус и проходимец, но у них со Скабиором слишком уж разные... преступные профессии.

— Оно-то понятно, — вмешался отец семейства Уизли, — но тогда каким боком Флетчер там ошивался?

— Понятия не имею, — пожал плечами Стерджис, — а сам Гнус наотрез отказался рассказывать. Сказал, мол, головой отвечает.

— Мерлин с ним, с Флетчером, — отрезал Шеклболт. — Сегодня наша главная цель — это Скабиор.

— Но почему именно он, Кингсли? — заинтересованно спросил Билл. — Конечно, эта сволочь заслужила смерти, вот только не слишком ли мелкая рыбёшка этот Скабиор? Пожиратели Смерти представляют куда большую угрозу для нас, не лучше ли начать с них?

— Я и сам поначалу планировал поступить так, — бывший аврор ответил понимающей улыбкой. — И не отказываюсь от этого плана: рано или поздно Орден обязательно до них доберётся. Но идти в лобовую атаку на Министерство или Вальпургиевых рыцарей? Это будет чистым самоубийством: даже если наше сражение и закончится победой, мы потеряем столько людей, что второй такой битвы просто-напросто не переживём. И было бы глупо ожидать, что остальные наши враги не воспользуются этим. Уничтожать их поодиночке, нападать на их дома? Само собой, мы займёмся и этим, но сейчас это принесёт больше проблем, чем пользы. Пожиратели будут отчаянно обороняться, и непременно начнут нам мстить, а в случае с людьми Яксли мы получим ещё больше проблем с законом.

Кингсли отошёл от стола и начал медленно, неторопливо расхаживать по комнате.

— А Скабиор — самая лёгкая, но при этом заметная добыча. И то, что Скабиор решил показать нос из своего логова — а мы, увы, пока не знаем, где он нынче прячется — большая удача для нас. Убив Скабиора, мы обезглавим егерей: даже если они переживут своего атамана, они едва ли смогут сохранить единство и хоть какую-то силу. Убив Скабиора и покончив с его шайкой, мы заявим о себе: врагов себе егеря нажили предостаточно, репутация у них хуже некуда.

— Если верить Амосу, егеря сейчас хотят заручиться поддержкой Министерства. И Яксли не против возобновить прежнее... сотрудничество с этим сбродом, — яда, который Артур вложил в последние слова, хватило бы, чтобы отравить василиска.

— Верно, Артур. И выбить из рук Яксли хотя бы такой козырь было бы неплохо, — согласился Шеклболт.

— К тому же, как я заметил, добра на своих складах егеря держат весьма немало. Думаю, кое-что из него могло бы пригодиться на нужды Ордена, — предложил Стерджис.

— Награбленное — и на нужды Ордена? — возмутился Артур. — Это просто низость! Не будем же мы опускаться до уровня этих уголовников?

— Успокойся, Артур, — произнёс Кингсли мирным тоном, в котором, однако, слышались властные нотки. — Мы не станем копаться в награбленном и наворованном: у нас нет на это времени, и ты прав — мы не какие-то мародёры, чтобы этим заниматься. Наша приоритетная цель — покончить со Скабиором и его бандой. Но если у Скабиора будет при себе золото, мы его заберём.

— Сам по себе Скабиор довольно-таки неплохой боец, но по силам любому из нас, — продолжал свой рассказ Подмор. — С собой он держит охрану из пары наёмников, тоже хорошо дерутся. Остальные же егеря — пустое место, с ними справится даже хорошо натренированный старшекурсник. Уверен, что мы победим Скабиора малой кровью; если повезёт, это нападение будет для нас лёгкой прогулкой.

— Я бы не делал поспешных выводов, но по сути ты прав, — рассудительно отметил бывший аврор. — Разобравшись с егерями, мы можем начать готовить наших ребят к новому удару. Например, по Лестрейндж и её Ковену: они хоть и опасны, но народу у них мало — меньше, чем у нас. Или же по Грейбэку и его стае.

Люпин тихо вздохнул, но никто этого не заметил: внимание собравшихся было приковано к Кингсли, продолжавшему свою речь.

— И наконец в рядах Министерства, среди авроров и сотрудников Департамента правопорядка, есть люди, которые сочувствуют нашему делу. Но чтобы привлечь их на свою сторону, мы должны начать действовать. Это, кстати, касается и возможной помощи из-за рубежа — наш противник, как оказалось, тоже ею не брезгует...

— Уверен, Кингсли? — спросил Билл.

— Пока это лишь мои догадки. Однако...

Кингсли взмахнул палочкой, с журнального столика в углу кабинета взлетела газета и плавно приземлилась прямо на стол с разложенной на нём картой.

— «Ежедневный пророк»... Министерство магии организовало благотворительный приём в поместье Малфоев в Уилтшире, — недоумённо прочитал Артур. — И чего такого в этой заметке, Кингсли?

— Дело в том, что там был один иностранный гость, — Кингсли указал на колдографию, на которой были запечатлены радушный хозяин мэнора Люциус Малфой и довольно ухмыляющийся Корбан Яксли. Рядом с ними стоял незнакомый мужчина: рослый, моложавый, с рыжеватыми усами, он был облачён не в мантию, а в ярко-красный жупан. — Радовид Соколовский, глава знатного магического рода и представитель Польши в Международной конфедерации магов.

— Это мог быть обычный дипломатический визит, — возразил Ремус. — Яксли всё-таки министр магии.

— Возможно, и так, — протянул Шеклболт с сомнением, — вот только, как я знаю, Яксли пользуется не то что бы особым авторитетом в международном магическом сообществе. Формально его признают, на деле же о том, что Корбан слуга Волдеморта, много кто знает и за Проливами. Вряд ли столь авторитетный человек, как делегат в Конфедерации, стал бы навещать его по такому мелкому поводу. И кроме того...

Очередное «Акцио», и из стопки газет выпорхнула ещё одна — уже пожелтевшая от времени, и опустилась перед собравшимися.

— Die Silberne Fledermaus... Двадцать первое декабря восемьдесят четвёртого. Кажется, на немецком, — проговорил Билл.

— Да, «Серебряный нетопырь», германская магическая газета. «Памятная встреча в замке Нибелунгов: представители уважаемых родов Европы основали Лигу защиты магических традиций», — перевёл Кингсли заголовок заметки. — Кстати, наш гость из Польши тоже там был.

Он ткнул пальцем в колдофото: Соколовский, облачённый в роскошную, расшитую золотом мантию, с довольной улыбкой стоял в самом центре снимка. Но бывалые орденцы сразу заметили рядом с ним мужчину в отороченном мехом кафтане; не узнать его было сложно: высокий и худощавый, с козлиной бородкой, прячущей безвольный подбородок...

— Каркаров! — воскликнул Подмор.

— Да, он самый, — кивнул Шеклболт. — Говорят, в своё время именно Соколовский поспособствовал тому, чтобы Каркарова, с его уголовным прошлым, выбрали директором Дурмстранга.

— Этот Соколовский, — встревоженно поинтересовался Билл, — он что, тоже был Пожирателем Смерти?

— Возможно, но всё-таки я в этом сомневаюсь. Ни в Первую, ни во Вторую войну его в рядах «меченых» не видели, да и помогать предателю, который сдал множество своих соратников... Будь Радовид действительно Пожирателем, вряд ли бы он на это пошёл, — задумчиво сказал Кингсли. — Скорее всего он из тех магов, что считают идеи Волдеморта справедливыми, но слишком трусливы, осторожны либо достаточно ценят свою независимость, чтобы поддержать его напрямую.

Кингсли замолк: в комнату, прямо сквозь оконное стекло, впорхнул серебристо-белый зяблик. Усевшись на стол, он воскликнул запыхавшимся, взволнованным голосом Гестии Джонс:

— Наши... в Лютном... дерутся с Пожирателями...

* * *

Лютный переулок в магическом квартале Лондона всегда имел сомнительную славу: место, где всевозможные жулики, уголовники, проходимцы и нечистые на руку торгаши чувствуют себя словно рыба в воде. Но воришки и мошенники были не единственной публикой, что ошивалась в Лютном переулке: сюда наведывались и ищущие приключений молодые маги, и даже почтенные чистокровные волшебники. Благо, заведения в Лютном имелись на любой вкус: лавки с тёмными артефактами и запрещёнными зельями, игорные дома, бордели, шалманы и кабаки, где можно было вдали от любопытных глаз обсудить противозаконные дела.

Одним из таких мест был паб «Белая виверна». С виду — неприметное заведение с чёрными от копоти стенами, тёмными окнами да старой, покосившейся вывеской. Внутри же «Белая виверна» была чистым и даже по-своему уютным пабом, который не брезговали посещать обеспеченные и родовитые маги: просторное, слегка темноватое помещение, покрытые лаком деревянные столики и длинная барная стойка.

Эрни Макмиллан занял место в тёмном углу; к стоявшей перед ним кружке со сливочным пивом он так и не притронулся, наблюдая за троими волшебниками, сидевшими за одним из столиков. Рослый усатый Макнейр, белобрысый детина Роули, седовласый щуплый Нотт негромко переговаривались, не зная, что за ними следят. Эрни незаметно усмехнулся: он-то знал о готовящейся засаде, и если повезёт, эти трое очень скоро встретят свою судьбу.

Хлопнула дверь, и внутрь юркнул маленький, похожий на крысу человечек. Прошмыгнув за барную стойку, крысоподобный карлик подскочил к бородатому кряжистому бармену и что-то взволнованно зашептал ему на ухо. Выслушав тираду человечка, бармен лишь невозмутимо кивнул, наполнил три кружки пивом и направился прямиком к Нотту, Макнейру и Роули. Поставив поднос с кружкам на стол, хозяин бара что-то тихонько проговорил удивлённым Пожирателям и вернулся за стойку. Троица Вальпургиевых рыцарей встревоженно переглянулась, после чего Нотт-старший вскочил и удалился куда-то в темноту.

Макмиллан почуял неладное. Возможно, имело смысл подглядеть за Ноттом, но хаффлпаффец, хорошенько подумав, отбросил эту идею — Нотт точно заметит слежку, а в бою один на один с лёгкостью победит его. Эрни перевёл взгляд на Макнейра и Роули: оба напряжённо молчали. Наконец Нотт вернулся, оба его соратника решительно поднялись из-за стола; Эрни, в свою очередь, поспешно встал и выскочил из паба.

Алый луч заклятия пролетел в дюйме от плеча Эрни, тот лишь ещё быстрее припустил вниз по каменным ступеням. Пробежав мимо двери тату-салона Маркуса Скаррса, уклонившись от очередного проклятья, Макмиллан заскочил в неприметный проулок.

— Нас засекли! — тяжело выдохнул он, глядя на удивлённые лица товарищей.

Молодые орденцы высыпали на улицу, близнецы Уизли одновременно взмахнули палочками, наколдовав магические щиты — и как раз вовремя: те приняли на себя удар, защитив ребят от посланной Макнейром Бомбарды. Следом в атаку перешли Ли, Виктор и Чжоу, посылая заклинания в сторону ненавистной троицы: пусть преимущество от эффекта неожиданности было утеряно, но юные бойцы Ордена превосходили противников числом; и хотя Нотт, Макнейр и Роули были опытными боевиками и отъявленными убийцами, их было трое против целой толпы.

Резкие хлопки аппарации раздались позади. Анджелина, Оливер и Парвати обернулись на шум, вовремя перестроившись: несколько Пожирателей Смерти, кто в маске, кто без, пошли в атаку на своего врага. А хлопки звучали вновь и вновь, и среди прибывших можно было приметить знакомую долговязую фигуру в чёрной мантии.

— ВЗЯТЬ ИХ! — зычно прогремел голос Долохова.

Яркие всполохи заклятий освещали полумрак Лютного переулка, тут и там раздавался треск; несколько Взрывных уже разворотили булыжную мостовую да выбили каменную крошку из закопчённых стен. Обитатели и посетители переулка, заставшие свару, поспешили убраться прочь, либо попрятались по притонам и норам, подальше от боя. Ребята лишились преимущества в числе — теперь Вальпургиевых рыцарей было по меньшей мере вдвое больше. Молодые орденцы были вынуждены перейти к обороне, и пока успешно её держали: вот Парвати оглушила Винсента Крэбба, вот Фред и Джордж ловко отражают проклятия Пожирателей, не забывая отвечать тем же, вот Виктор бьётся сразу против троих «меченых»...

Но сила была на стороне Антонина и его людей. Макнейр и Руквуд, равно как и Долохов, с лёгкостью отражали атаки противников, на всех троих не было ни царапины. Измельда Мёрк с хохотом посылала Пыточные в орденцев, туда и сюда бросался заклятьями Роули, вынуждая остальных — в том числе соратников — благоразумно держаться поодаль. На смуглой щеке Ли красовался свежий порез, дреды Анджелины опалило Инсендио, а левая рука Джастина безвольно повисла.

Луч Конфринго — и взрывное бьёт прямо по мостовой, разбрасывая камни и прикладывая парочку Пожирателей о стены; из переулка появляется Гестия Джонс, за которой устремились Амос Диггори и старый ударник Фосетт.

— Скоро подмога, — торопливо бросила младшим товарищам Гестия. — Ступефай Максима!

Луч заклятия ударил в Макнейра, сбив его с ног и отбросив на несколько футов; тот, пошатываясь, вновь вступил в бой. Прибытие старших товарищей немного воодушевило юных орденцев, но они по-прежнему были в меньшинстве, с трудом держа оборону. Красный луч Круциатуса, посланного Мёрк, ударил Падму в грудь; девушка, истошно крича, упала на колени. В ответ Чжоу ударила Режущим — и на щеке Измельды, едва не лишившейся глаза, красуется кровавый порез. Затем Вуд наколдовал Бомбарду, и его противнику, грузному и бородатому, оторвало левую руку.

— Авада Кедавра! — выкрикнул Маркус Флинт.

Зелёный луч Убивающего поразил Оливера, и тот, не издав и звука, упал замертво. На злобной, троллеподобной физиономии Флинта появилась торжествующая ухмылка, будто он только что отобрал у старого соперника кубок по квиддичу.

Крам, стоявший рядом, с непроницаемым лицом взмахнул палочкой. Золотой луч проклятья прошёл поперёк шеи всё ещё улыбавшегося Флинта, перерубая её; обезглавленное тело молодого Пожирателя свалилось с гулким стуком, а голова покатилась по мостовой.

Ещё несколько хлопков прозвучало посреди переулка, засверкали новые всполохи заклятий: в бой вступили Кингсли, Ремус, Артур, Билл и Стерджис, следом за ними — Флёр, Нимфадора, Дедалус... Теперь силы Вальпургиевых рыцарей и Ордена почти сравнялись, а атаки становились всё более ожесточёнными, и кое-где булыжники мостовой уже окропило кровью. Мимо бойцов Ордена пролетали зелёные и красные лучи Убивающих и Пыточных, вспышки тёмных проклятий. Сами орденцы тоже в долгу не оставались: Ремус и Дора вместе бились против Руквуда, Билл и Флёр сражались с Эдмундом Ноттом, а Кингсли и Антонин с холодной яростью метали проклятия друг в друга.

Раздался нечеловеческий вопль — неизвестное тёмное проклятие ударило в Подмора; тот забился в агонии, пока кожа слезала с искажённого мукой лица, и наконец рухнул как подкошенный. В ответ Анджелина швырнула Бомбарду в Роули, всё ещё кидающегося заклинаниями туда-сюда; не в меру ретивый Пожиратель смог уйти от луча проклятья, но взрывной волной его отбросило в сторону, и Торфинн стукнулся о стену, лишившись сознания.

Очередной вскрик — Круцио Нотта-старшего сбило с ног Флёр. Нотт быстро отвёл палочку, повернулся к Биллу, чтобы разобраться с оставшимся врагом — но Билл оказался быстрее.

— Экспульсо!

Мощное отбрасывающее поразило старого Пожирателя прямо в грудь, да так, что того с силой отшвырнуло к витрине какой-то лавки. Раздался неприятный хруст, Эдмунд Нотт не успел даже закричать — лишь коротко захрипел, выронил палочку и сполз на землю, глядя на небо застывшими серыми глазами.

— Отец! Нет! — отчаянно воскликнул Теодор. Бросив своего противника, сын убитого Пожирателя устремился к Биллу, метнул Аваду — но Костоломное ударило Теодора в колено, и зелёный луч пролетел мимо, а младший Нотт с громким стоном свалился наземь.

— Авроры! — воскликнул кто-то. И действительно: вдалеке, где Лютный переулок пересекался с Косым, показалось несколько бордовых мантий.

— Отступаем! — гаркнул Долохов. Огородившись магическим щитом от Шеклболта, он подхватил за локоть лежащего рядом Теодора, взмахнул палочкой, сотворяя удушливый серый туман, и дезаппарировал. Остальные Вальпургиевы рыцари поспешили последовать примеру своего предводителя.

* * *

Просторная гостиная была светлой и уютной. Тёплые пастельные тона, широкие арочные окна с резными деревянными рамами в мавританском стиле, узорчатый орнамент на стенах, и люстра, освещавшая помещение ярким и нежным светом.

Но этим вечером в гостиной дома Кингсли Шеклболта царила подавленная атмосфера; тяжёлую тишину прерывали лишь негромкие шепотки, стоны и всхлипы. Вся мебель была сдвинута к стенам, несколько наколдованных коек стояло посреди комнаты, на которых расположились раненые — а таковых хватало. Фред, которому перебило ногу Костоломным, рядом с которым сидели Джордж и Ли Джордан; Виктор, которого задело Сектумсемпрой, мертвенно-бледный от потери крови; Джастин, всё ещё с трудом шевеливший левой рукой... Среди раненых сновали Молли, Флёр и Гестия, торопливо латая травмы и порезы.

А в стороне стояла ещё пара коек: на них, накрытые одеялами, лежали Оливер Вуд и Стерджис Подмор.

Чжоу с мрачным видом сидела на самом краешке стула, в её раскосых глазах не было ни слезинки, а ведь казалось, когда-то довести её до слёз было легче лёгкого. Она чувствовала смертельную усталость, печаль с лёгкой примесью вины, и странное удовлетворение. Сегодня она наконец смогла сразиться с Пожирателями, выпустить наружу весь свой гнев и злость, что душили её уже несколько недель. Особенно после той стычки с младшей Уизли у могилы Майкла... И ведь права была рыжая, права! Нет, Чанг не считала себя трусихой: она вступила в Армию Дамблдора ради борьбы с Волдемортом, а затем, после смерти Гарри — в Орден Феникса; она даже поддержала бывшую подругу, когда от той все отвернулись — кто бы знал, что предавшая один раз предаст и во второй... Но сейчас, когда дорогие ей люди гибнут, она не имеет права бездействовать.

Кингсли в зале не было — должно быть, ушёл в свой кабинет; впрочем, Чжоу не сомневалась, что хозяин дома скоро явится и устроит им нагоняй за сегодняшнюю вылазку.

Плевать! Ей тоже есть что сказать Шеклболту.

Наконец раздались шаги, и Кингсли вместе с Люпином, Артуром и Биллом вошёл в гостиную; лицо бывшего аврора было непривычно мрачным и сосредоточенным.

— Сегодня мы сражались с Пожирателями. И потеряли Стерджиса и Оливера... Однако сейчас я хотел бы послушать вас, молодые люди, — голос Кингсли был негромким и спокойным, но в нём отчётливо слышались укоризненные нотки, — вы ничего не желаете нам рассказать?

— Да, Кингсли, — откликнулся Джордан; будучи инициатором авантюры, именно он считал нужным отчитаться перед «начальством», — мы прознали, что Нотт, Макнейр и Роули встречаются в Лютном переулке. И решили напасть на них.

— Но почему? — всё тем же тоном спросил Шеклболт. — Почему вы пошли в атаку без моего приказа? И почему вы ничего не сообщили нам?

— Да, почему?! — сердито воскликнула Молли. — Ради всего святого, ну зачем вы туда полезли? Вам что, жить надоело?

— Мы... мы хотели... — замялся было Ли, и тут терпение Чжоу лопнуло.

— Мы хотели заняться тем, ради чего вступили в Орден, — решительно заявила она. — Драться с Пожирателями, отомстить за дорогих нам людей! А что мы получили? Орден медлит, разглагольствует, готовится непонятно к чему...

— А ты не думала, Чжоу, что мы не меньше вас хотим отомстить за тех, кто нам дорог? — взгляд Ремуса был как никогда строгим, а в обычно мягком и спокойном голосе звучал гнев. — И идти в самовольную вылазку без ведома старших товарищей, против тех, кто гораздо опытнее и куда опаснее вас — не самый ответственный поступок!

— Я понимаю, что мы ошиблись... — попыталась оправдаться Анджелина, глаза которой всё ещё были заплаканными, — но мы хотели как лучше! Пожиратели Смерти мучают людей, мы просто не могли оставаться в стороне и ждать.

— Да, — поддержала подругу Кэти, — мы хотели сделать что-то полезное!

— Полезное? — возмутилась Флёр. — Если бы мы не явились вов’гемя, вас бы пе’гебили comme les poulets⁽¹⁾! Оливье, Сте’гжис погибли — это вы называете пользой?!

Кажется, упрёк француженки возымел эффект — Анджелина, Алисия и Кэти вновь зарыдали, остальные пристыженно опустили глаза. Чжоу ощутила, как что-то внутри неё болезненно сжалось, но решительно отогнала это чувство. Нетерпеливо смахнув выступившие было слёзы, он вновь заговорила:

— Я согласна с Энджи. Мы пошли в непродуманную атаку, не рассчитали своих сил. И я тоже виновата в смерти Оливера и Стерджиса. Но никакая война не обходится без жертв. Гарри это понимал, когда шёл на войну против Сами-Знаете-Кого. Понимают это и наши товарищи: они сразились с Лестрейндж и её отморозками в Годриковой Лощине. Чем мы хуже них?

— Конечно, уйти в леса и воевать в одиночку очень красивый жест, — ехидно протянул Дедалус Диггл. — Вот только если бы эти ребята остались здесь, с Орденом, от них было бы намного больше толку. Горе по погибшему возлюбленному не повод терять голову — это и тебя касается, Чанг.

— Эй, полегче! — рявкнул Джордж.

— Верно, Дедалус, это перебор... — примирительно начал Шеклболт.

— Они наши друзья, — резко перебил командира Эрни. — Армия Дамблдора! Мы вместе боролись против Амбридж, против Кэрроу...

— Эрни прав, — со слезами в голосе произнесла Парвати, — мы должны сражаться. Иначе нас просто убьют. Моя подруга Лаванда пропала без вести, а ведь она в жизни никому не причинила зла!

— Хватит болтовни, — Чанг решительно поднялась со стула, тяжёлым взглядом смотря на Кингсли. — Раз я слишком плоха для Ордена, значит, я пойду туда, где смогу принести пользу. Если надо — в леса, к ребятам.

В гостиной воцарилась гнетущая тишина. Наконец её прервал Кингсли:

— Я никого не держу здесь силой, — успокаивающим тоном произнёс аврор. — Но, может быть, сначала ты выслушаешь меня?

— Нет, Шеклболт, — ледяным тоном возразила Чжоу, — я уже достаточно наслушалась.

Она развернулась и выбежала из гостиной. Следом за китаянкой быстрым шагом двинулся к выходу Эрни; Джастин, слегка помедлив, последовал за другом. Затем поднялась Парвати; Падма схватила было сестру за руку, пытаясь удержать, но та вырвалась и решительно зашагала прочь.

Когда дверь особняка с гулким стуком захлопнулась, Кингсли заговорил вновь:

— Этим вечером Орден планировал нападение на лагерь егерей. Мы должны были убить Скабиора и покончить с его шайкой. Однако из-за вашей вылазки в Лютный эта операция сорвалась.

Юные участники авантюры удручённо молчали, даже Фред и Джордж выглядели непривычно пристыженными.

— Прости, Кингсли... — подал голос Ли.

— В том, что произошло сегодня, есть и моя вина. Я слишком многое утаивал от вас, из-за чего у вас создалось ошибочное впечатление, что Орден бездействует, — печально ответил Шеклболт, тяжело вздохнул и продолжил. — Так или иначе, сегодня состоялось ваше боевое крещение, и надеюсь, вы все усвоили урок и поняли, что натворили. Несомненно, Долохов попытается отомстить, и мы должны встретить его во всеоружии. То же касается и Скабиора: рано или поздно он снова объявится, и в этот раз мы его не упустим. Собрание окончено, все свободны.

1) как цыплят (фр.)

Вернуться к тексту