Заклинательница (гет)

Грубо вылепленная глиняная кукла вышла у неизвестного мастера столь неудачно, что он пожалел даже нескольких капель краски, чтобы придать ее чертам немного яркости и жизни. Курносый нос утонул в пухлых щеках, одну из которых пересекал тонкий белесый шрам, рот был непропорционально велик.

— Тебе опять снесет полголовы, — хотя истукан не двигался, чревовещанием он промышлял на зависть многим. — Как ни меняй пропорцию, клык руноскопа всегда так реагирует с амальгамой.

Желтолицый мужчина у кипящего котла нетерпеливо отмахнулся, а мгновение спустя комнату заполнил клубящийся удушливый дым.

— Я же говорила, — меланхолично вздохнул истукан и поднялся на ноги.

Вид неопрятной иностранки рождал странные чувства. Пусть Варанаси и был древнейшим городом на земле, он мало интересовал европейских магов. По крайней мере, в доме Патилов Нагини никогда их не встречала.

Картинка переполненного поезда, дающего короткий свисток, и девушек, похожих и не похожих на эту европейку, странным образом переплеталась с мыслями о Рави и далеком Лондоне.

Том откровенно забавлялся.

— Вам здесь совсем нечем заняться, я вижу? Разве ты не решила остаться в Лилле?

— Там я умру от скуки, — пробасила девушка, уперев в бока толстые руки. — Можешь себе вообразить такое представление в гостиной дома моей мамаши?

Нагини предпочла бы не видеть на то, что осталось от неудачливого зельевара. Том брезгливо скривил губу.

— Луи уже видел?

— Так он дня три не объявлялся, — капризно фыркнула девица. — Все по джунглям бродит, распугивает мартышек. В доме давно закончилась еда. Привез что-нибудь, Том?

— Ты же чистокровная волшебница, Регина, — в голосе Риддла слышалась обманчивая мягкость. — Так сложно обеспечить себе достойную жизнь без армии пучеглазых ничтожеств?

— Правнучке Кровавой Графини самой заниматься домашним хозяйством? — лениво потянулась Регина. — Какие бредни. Мать закрыла мне доступ к гринготтским сейфам, пока я якобы не возьмусь за ум. Я попросила Руди прислать мне денег, чтобы нанять прислугу, а вместе этого получила целую бригаду големов. Братец следует инструкции денег мне в руки не давать. Готовить големы не умеют, трансфигурировать их во что-то полезное невозможно. Уцелело еще четверо. Ну, а где тебя носило? Я потеряла твой след в Хорватии.

Регина едва ли заметила, как Том слегка свел брови у переносицы, зато его недовольство не укрылось от Нагини. Сейчас он и сам напоминал кобру, готовую к броску.

— Следовать за тобой по Албании было довольно-таки скучно, — продолжала Регина. — В Трансильвании мне лучше не появляться, за пять лет со дня заточения Гринделвальда там еще не забыли нашу фамилию. В Будапеште ветхий пень из астрономической лавки чуть не отправился к праотцам, узнав во мне Чахтицкую пани, и очень подробно расписал твой нелогичный маршрут. Кто бы мог подумать, что такой благообразный старичок приторговывает драконьей кровью…

— И ты не придумала ничего лучше, кроме как искать меня на Плитвицких озерах, — мрачно подытожил Том. Регина широко зевнула.

— В этом хваленом дьявольском лесу все перепутано. Русалки, поющие водопады... Только время потеряла. Руди очень ждет твоего возвращения, кстати. Со странствиями ведь теперь покончено?

— Может быть.

В полумраке комнаты Нагини на долю секунды померещились нездоровые красноватые блики в глазах Тома.

* * *

Окончательно запутавшись в хитросплетениях диалога Тома и его малопривлекательной приятельницы, Нагини мечтала о сне или возвращении пресловутого Луи. Пару часов спустя Регина удостоверилась, что Том не намеревается обеспечивать ее ужином, и с коварной ухмылкой и десятком галеонов в кармане отправилась в город на поиски пропитания.

— Регина Лестрейндж, — за две недели, проведенные у Тома, Нагини не произнесла ни слова, и все же он продолжал обращаться к ней на парселтанге. — Ее знаменитая прабабка, Эрджебет Батори, пару веков назад убила около семисот грязнокровок без применения волшебной палочки.

И Нагини вновь отпрянула, услышав о том, что некогда имело значение. В семье Патил статусу крови отводили условную роль, куда сильнее беспокоясь о кастовой принадлежности и наличии божественных покровителей. Что касается девушки, воспоминания которой все так же тревожили змею, ее предыдущего воплощения, Парвати определенно не была рождена в смешанном браке, иначе бы ей никогда не вернуться на землю в качестве нагини.

— Регина изобретательна, когда нужно преувеличить свое бедственное положение, — усмехнулся Том. — Во время войны ее отец был наместником Трансильвании и неплохо управлялся с местной общиной вампиров. Старшую дочь он брал с собой на карательные рейды. Отсюда ее шрамы. Почти все.

Еще одна, более глубокая отметина рассекала левое предплечье Регины, и хотя девушка тщательно маскировала изуродованную руку, внимательные глаза кобры подмечали то, что оставалось скрытым от других.

— Результат эксперимента, — неожиданно пояснил Том, будто читая мысли змеи. — Не вполне удавшаяся первая попытка. Впрочем, даже этим Регина страшно горда. Старшее поколение ее семьи придерживается другого мнения. Незадолго до дуэли, определившей исход войны, защита, которой Гринделвальд окружил своих наместников, пала. Лестрейндж так и не дожил до суда. Для особенно могущественных вампиров стены Нурменгарда не преграда. Вдова Лестрейнджа тут же определила Рудольфа в Хогвартс, где мы и познакомились. Попыталась она заняться и воспитанием Регины, но здесь опоздала лет на десять.

Шелестящие звуки определенно неизвестного ранее имени отзывались на душе странным скрежетом, почему-то ассоциируясь с ожесточенной женщиной, совершенно не похожей на бесцветную и безразличную Регину.

Нагини свилась кольцом у кадки с мутной водой, в которой плавал деревянный ковш. Кажется, она начинала понимать игру, которую вел мистер Риддл. Было бы наивно предполагать, что тропы судьбы случайным образом привели Регину Лестрейндж в забытую звездами индийскую деревушку, даже если сама она считала себя великой ищейкой.

— Я не стану служить тебе, как эта женщина, — устало прошипела Нагини. — Ты не сможешь заставить меня и не посмеешь убить. Наги выше смертных, и боги отомстят за причиненное им зло.

Том скептически изогнул бровь.

— Сомневаюсь, что ты когда-либо слышала о магии фамилиаров. Я заплатил за тебя большую цену, Манаса. Змея изображена на гербе моего благородного предка, как и он, я могу приказывать тебе на твоем языке. Ты утверждаешь, что ты демоническое создание, перед которым трепещут безграмотные крестьяне? Докажи это.

Нагини угрожающе зашипела — Риддл переходил все границы.

— Докажи это, Манаса, — ледяным тоном повторил Том. — Прими человеческий облик, как это могут делать все нагини, если верить легендам. Если это правда, ты можешь уйти. В противном случае, ты всего лишь кобра, пусть даже очень дорогая и редкая. И ты будешь мне повиноваться. Я не слишком боюсь ваших богов. То место, где я буду уже через несколько дней, едва ли входит в сферу их компетенции, а с местным руководством у меня свои счеты.

Том держал ее под прицелом палочки. Чары, властные над ней лишь в обличие змеи. Как продуманно. Том не мог знать, что нагини перевоплощаются лишь с вступлением в возраст, но интуитивно он угадал единственный способ держать ее под контролем.

Невыносимо.

— Тебе не удастся сделать со мной то, что ты сделал со своим кольцом, — обронила Нагини.

Не было в этом кольце ничего особенного. Ничего, кроме леденящего холода, ощутимого при каждом прикосновении. Если смерть можно было заключить в камне, ювелиру безупречно удалась эта задача.

Улыбка Тома не предвещала ничего хорошего.

Все это уже было когда-то.

— Когда я получил твою сову, подумал, что бестолковая птица сбилась с пути и перепутала адресата! Какие люди в наших краях!

Дверь распахнулась, и в комнате появился сам обладатель раскатистого голоса. Не сводя зловещего взгляда с Нагини, Том обнял худощавого старика в традиционном индийском наряде.

Судя по всему, он и был тем самым Луи, которого так долго ждала Регина и который представления не имел, какой вид приобрела его и без того держащаяся на одном добром слове лаборатория.

— Фламель, что за подлая натура! — справедливо сочтя, что лучшая защита — это нападение, Регина неповоротливой гусыней ввалилась в дом следом за Луи. — Руди позволил мне выехать из страны под твою ответственность, и если он узнает, что ты бросил меня одну в этой глуши и снова ударился в поиски бессмертия, оно тебе больше не понадобится!

Фламель, не придавая особенного значения жалобам Регины, задумчиво созерцал останки голема. Том насмешливо улыбался.

— Луи Фламель, — как ни в чем не бывало, представил он своего друга Нагини. — Мне, увы, неизвестен термин, используемый для обозначения степени родства Луи с основателем славной фамилии Фламелей, но последний живет и здравствует в Девоне вместе с женой и в узких кругах великих алхимиков известен, как создатель философского камня. Сын Николаса Фламеля появился на свет в Индии, где и осел, а уже внук вступил с дедом в жесткую конфронтацию, так как тот отказывался поделиться с ним секретом бессмертия. С тех пор уже которое поколение Фламелей стремится повторить достижение своего предка. Луи, насколько мне известно, верит, что аналогичного эффекта можно достичь, используя методики древних йогов. Свою правоту он пытается доказать без малого тридцать лет.

Фламель и Регина гипнотизировали друг друга гневными взглядами. Парселтанг здесь уже давно никого не удивлял.