Петля судьбы (гет)

Пятому курсу Гриффиндора и Хаффльпаффа сегодня не повезло особенно. Первая пара в понедельник у Снейпа — уже сложно назвать везением, но именно в этот понедельник Ужас Подземелий был особенно не в духе.

Утром, чуть позже шести, его и Маркуса разбудил директор. Около десяти минут зельевар будил дочь, которая упорно отбивалась, лягаясь. И все это затем, чтобы еще раз в обществе Дамблдора услышать рассказ брата о нападении, узнать, что Эрика, "в отличие от него", нуждается в комнате, где есть свет и свежий воздух (ладно бы от Альбуса — от нее самой), а вот Маркус — нет; что директор с мнением самого Северуса считаться в этих вопросах не собирался ("Северус, мальчик мой, ну ты же понимаешь, что Эрика права, ребенку не дело жить в Подземельях... Да и что с ней случиться в Хогварце?") и что "он сейчас не успеет позавтракать". В половину седьмого утра. Разумеется, декан Слизерина абсолютно не обрадовался подобному...

Сняв по паре десятков баллов с обоих факультетов за разговоры, за забытые перья, за слишком маленькие эссе, заданные на дом, Северус сел за стол и задумался, снова проигрывая в голове события сегодняшнего утра. Разумеется, зачем теперь директору считаться с мнением шпиона, которого раскрыли?..

От мрачных мыслей профессора оторвало подозрительное бульканье. По его разумению, до того момента, как зелье надо доводить до кипения, оставалось около десяти минут и трех ингредиентов...

— Мисс Уизли, — вкрадчиво произнес Снейп, подходя к парте задумавшейся рыжей гриффиндорке, — Вы случаем не встречаетесь с мистером Лонгботтомом?

— Нет, сэр, — тут же вскинулась девчонка, зло глядя на зельевара, — А вы беспокоитесь, как бы талант портить зелье не передался вам половым путем?

— Десять баллов с Гриффиндора, мисс Уизли. Я беспокоюсь, не предается ли это каким-либо другим... Очень сомневаюсь, что на мистера Лонгботтома польстилось такое количество учеников, которое этот талант проявляет. Эванеско!

Получив порцию морального удовлетворения и едва успев вовремя уничтожить готовое вылезти из котла зелье (можно было, конечно, заставить потом Уизли оттирать парту после уроков, но видеть сегодня кого-то из гриффиндорцев еще и на отработке у Северуса не было никакого желания), профессор резко развернулся, заставив мантию эффектно взметнуться позади него, и гордо прошествовал обратно к учительскому столу.

Ученики, словно чувствуя, что сегодня Ужас Подземелий жаждет крови и баллов, сидели тихо... даже гриффиндорцы, хотя раньше Снейп полагал, что они на это просто не способны, если, конечно, ничего не замышляют. Декан Слизерина вновь погрузился в свои мысли, не забывая периодически обводить класс строгим взглядом. Чтобы не расслаблялись.

Эрику директор поселил в Восточной башне, недалеко от комнат Минервы и чуть дальше — от Филча. Ни слизеринцев, ни гриффиндорцев в той части замка в больших количествах никогда не было: что им там делать? Конечно, Альбус был прав, девочка в безопасности, и придраться не к чему. От этого становилось еще противнее.

* * *

Новость, ожидавшая Северуса в Большом Зале во время обеда, не прибавила ему хорошего настроения.

Альбус, после того, как летом не смог уговорить Слагхорна вернуться в Хогварц, в самом конце нанял на место профессора ЗОТС молодого аурора, ходившего по школе с видом старосты, впервые надевшего свой значок — всем было очевидно, что это временное решение. И теперь директор объявил, что нашел нового преподавателя Защиты.

Маркуса Робертсона.

Когда Дамблдор объявил его, Снейп-старший эффектно появился на стуле за столом преподавателей. Любому, кто был старше третьего курса, было очевидно, что он просто снял с себя чары невидимости, но, благодаря неожиданности подобного трюка, получил порцию ахов от учеников. Трелани, непонятно зачем впервые за долгое время спустившаяся на обед в Большой Зал, разумеется, никто не предупредил. Предсказательница взвыла, прижала руки к груди и упала в обморок. Хагрид любезно подхватил коллегу.

Слушая хохот и аплодисменты, которыми ответили ученики на дурацкую выходку его старшего брата, Северус уныло ковырял вилкой свой обед и радовался только одному: что директор не стал афишировать настоящую фамилию Маркуса.

Оглядывая зал, декан Слизерина внезапно увидел среди сидящих за столом Райвенкло девочку с длинными пепельными волосами. "Эрика? Альбус же приставил к ней домового эльфа! Что она здесь делает?!". От удивления Северус даже забыл донести вилку до рта...

Но девочка встала и вместе с несколькими райвенкловцами направилась к выходу. Лица с такого расстояния было не видно, но по множество ярких и нелепых украшений Снейп почти мгновенно узнал Луну Лавгуд.

— Тьфу ты, Мерлиновы подтяжки тебе под хвост... — едва слышно пробурчал зельевар.

Следующим в расписании, как назло, был шестой курс Райвенкло и Слизерина. Плохое настроение Снейпа никуда не делось и даже стало еще хуже — по сравнению с утром. Снимать баллы со Слизерина не хотелось, а с Райвенкло было не за что (да и зельевар обычно был склонен "не замечать" пару нарушений у последних), поэтому профессор просто сидел за столом и следил, чтобы никто ничего не взорвал и не расплавил.

Лавгуд склонилась над книгой, вчитываясь в рецепт. Декан Слизерина подавил желание помотать головой, настолько ярким было наваждение. Пепельные волосы, серые глаза, тонкие руки с длинными пальцами, пухлые губы, высокие скулы, родинка на левой щеке... У Эрики не было такой родинки.

Зато она была у ее матери…

Из лаборатории валит клубами черный дым. Жуткая вонь. Дверь болтается на одной петле.

Как будто это еще могло что-то изменить.

Прозвенел звонок. Снейп все же мотнул головой, отгоняя воспоминания.

— Сдайте образцы зелья и свободны. Домашнее задание — эссе о Зелье Штайсберга.

Усилием воли зельевар отвел взгляд от Луны и тихо вздохнул. Раньше он никогда не замечал этого сходства: возможно, за это лето Лавгуд выросла, а возможно, просто не обращал внимания на странную райвенкловку — как на большинство не слишком выдающихся учеников, не создающих проблем…