Искра (гет)

На обратном пути к магазину студенты обратили внимание на компанию крепких парней в военном камуфляже, направляющиеся в тот же лес, где расположились друзья.

— Гляньте-ка на ту компанию, — сказал Володя. — Судя по экипировке, стрейкболисты.

— Стрейкбол довольно травмоопасен, — заметила Света.

— А что такое стрейкбол? — спросил Филипп.

— Взрослым дядям захотела поиграть в войнушку, — серьёзным тоном пояснила Аня. — Естественно, пули не такие что б убить, они же играются, но ничего хорошего.

— Не нравятся мне такие игры в лесу, где наш лагерь, — произнесла Света.

— Я надеюсь на их вменяемость, — сказала Аня и улыбнувшись добавила. — Давайте сидеть всю ночь у костра и отпугивать их пением. Пусть знают, что они тут не одни.

— Главное петь соответствующими голосами, — добавил Володя.

— Ага, а можно ещё варить зелье и устроить ритуальные танцы вокруг костра, как папуасы.

— Желательно с шаманским бубном.

— Тогда мы сами себя испугаемся, — усмехнулась Света.

Молодые люди засмеялись.

Наконец дошли до магазинчика. Арамис и Филипп предпочли подождать снаружи. Вдруг продавщица тоже окажется говорливой.

Наконец в дверях показались студенты.

— Володь, ну да, того клея нет, — убеждала Аня, — Но этот же тоже предназначен для подобных целей.

— Но далеко не идеален. Эх, да что вы в этом вообще понимаете! — с драматическим надрывом произнёс Володя.

— Кончайте спорить, — оборвала их Света и взяла обоих друзей под руку. — Нашли повод! Со знанием дела говорю, что и этот сойдёт. А идеалы не продаются в принципе.

Но Володя и Аня всё равно продолжали препираться до самого лагеря, и похоже совершенно не хотели лишить себя удовольствия поспорить.

— Как дети малые, честное слово, — вздыхала Света.

Когда компания вернулась в лагерь, солнце уже клонилось к закату. Мягкий золотистый свет освещал склон у реки, падал на рыжие стволы сосен, и казалось, что те светятся сами.

— Давайте готовить ужин, — сказал Володя.

— Чей черёд? — спросила Света.

— К чему? Впятером мы быстрей управимся, — сказала Аня. — Вы не против? — на всякий случай повернулась она к гостям.

Яркий закат, неповторимо прекрасный, был, как всегда, непохож на все предыдущие и все будущие закаты. А небо было по-прежнему ясное. Кончался уже второй день.

Впятером дело было, действительно, сделано быстро. Сумерки только начали сгущаться.

Весь ужин Аня балагурила, не замолкая ни на минуту, и подшучивала над Володькой. Юношу это насторожило. Он хорошо знал, что у Ани болтливость резко повышается, когда она начинает нервничать. Причину он, конечно, не знал, но неугомонность характера девушки наталкивала Володю на некоторые мысли. И, надо сказать, он заподозрил истину, несмотря на то, что девушки не посвящали его в свою затею. Как же, упустит Аня возможность подкорректировать книжные события, так как считает нужным! Володя благоразумно решил ни во что не вмешиваться, чтобы не повредить ненароком их планам. Может, что путное выйдет? С Аней не соскучишься, но Света откровенный бред никогда не примет. Прогулка пробудила аппетит, что в полевых условиях вещь обычная. Время протекало бы совсем приятно, если б не эмоциональная взвинченность каждого. Вызвана она, правда, была у всех разными причинами.

После ужина Аня достала гитару. Красное солнце почти уползло за горизонт, освещая багряным светом макушки елей на другом берегу. В волнах реки переливались розовые отсветы неба. У ручья громко запел соловей.

Аня щёлкнула пальцами.

— Вот, очень кстати. Дуэтом всегда приятней.

И взяла аккорд:

— Как идет за плугом пахарь по ночному небосводу.

Хэй-я-а, хэй-я-а.

Тянет борозду неспешно от заката до восхода.

Хэй-я-а, хэй-я-а.

Сеет пахарь, сеет звезды, сыплет зёрна полной горстью,

И колышутся созвездья, как жемчужные колосья.

Хэй-я-а, хэй-я-а.

По-над лесом, по-над лугом в небесах бежит охотник.

Хэй-я-а, хэй-я-а.

Гонит лунного оленя от заката до восхода.

Хэй-я-а, хэй-я-а.

Он бежит по-над лесами, над уснувшими холмами,

И открыв в усмешке губы в лунный рог охотник трубит.

Хэй-я-а, хэй-я-а.

Звонкий голос разливался в сгущавшихся сумерках, разносился над рекой, отдавался загадочным эхом в лесной чаще. От звуков песни приходило умиротворение и даже что-то похожее на предвкушении сказочного чуда.

Это время волчьей пляски, это время волчьей песни,

Хэй-я-а, хэй-я-а

Час русалочьего плеска, ведьм лесов и духов леса,

Хэй-я-а, хэй-я-а

Время петь, звенеть мечами, звездопад ловить губами,

Под тягучие туманы заплетать пути узлами.

Хэй-я-а, хэй-я-а.

При упоминании русалок, ведьм и лесных духов Света и Филипп обменялись весёлыми взглядами и не удержались от смешка, прекрасно понятного им обоим.

— А вверху, над облаками луннорогий бык тяжёлый

Хэй-я-а, хэй-я-а

Тянет-тянет плуг к рассвету по ночному чернозёму.

Хэй-я-а, хэй-я-а

В борозде над окоёмом всходы солнца прорастают,

Тают звезды, словно льдинки, и петух зарю встречает.

Хэй-я-а, хэй-я-а

Запирайте холмы, засыпайте до тьмы...

Последние звуки замерли, растворившись в пространстве, но молчание стояло ещё минуту. Аня поёрзала на бревне и живо оглядела всю компанию.

— Володька, ты чего приуныл? Держи, сыграй что-нибудь, — Аня протянула другу гитару.

— Я задумался, — Володя тряхнул головой, будто пробуждаясь, и взял гитару. — Что сыграть?

— А что хочешь? Можешь чего-нибудь из менестрельского.

Володя пожал плечами и откашлялся:

— То не ветер, то не снег —

В окна бьётся новый век.

В дверь стучится новый круг… Отворяй!

Что ушло — не воскресить,

Что пришло — тому и быть!

В этом круге нет ни дня — для меня.

Хрупнет лёд под каблуком,

Рухнет конь под седоком…

Раз решился взять барьер — так бери!

В старом доме тишина…

Сам варил — так пей до дна.

А душа? Кому она… Хоть гори!

То не ветер, то не снег —

В окна бьётся новый век.

Ммм...

Арамис вздрогнул. До чего же песни, исполняемые без всякой задней мысли, бывают созвучны мыслям. Он сразу почувствовал сотню движений души.

Володя хлопнул по деке.

— Ну чего? Может по очереди?

Неожиданно гитару попросил Филипп. Аня слегка удивилась и без единого вопроса взяла у Володи инструмент и передала принцу. Белая рука юноши пробежала по струнам.

— Всем нашим встречам

Разлуки, увы, суждены,

Тих и печален ручей у янтарной сосны.

Пеплом несмелым

Подёрнулись угли костра.

Вот и окончилось всё,

Расставаться пора.

Милая моя,

Солнышко лесное,

Где, в каких краях

Встретишься со мною.

Володя с Аней переглянулись и одобрительно кивнули, отмечая неплохой уровень игры. Привычки к такой гитаре у принца ещё не было, но чувствовалось, что человек со струнными инструментами хорошо знаком. Володя остался доволен, утренний урок даром не прошёл.

— Крылья сложили палатки,

Их кончен полёт.

Крылья расправил

Искатель разлук самолёт.

И потихонечку

Пятится трап от крыла,

Вот уж действительно

Пропасть меж нами легла.

Намёк трудно было не понять. Света буквально таяла. Она даже не пыталась скрыть своё удовольствие и только смущенно улыбалась, глядя на Филиппа. Девушке только казалось странным, что друзья не спешили её подкалывать.

— Не утешайте меня,

Мне слова не нужны.

Мне б отыскать тот ручей

У янтарной сосны.

Вдруг там меж сосен

Краснеет кусочек огня,

А у огня ожидают,

Представьте, меня.

Милая моя,

Солнышко лесное,

Где, в каких краях

Встретишься со мною.

Милая моя,

Солнышко лесное,

Где, в каких краях

Встретишься со мною.

Раздались общие аплодисменты. Филипп слегка поклонился.

— Здорово у вас получилось, — завороженно выдохнула Света.

— С инструментом я смотрю вы освоились, — сказала Аня. — Действительно хорошо! И голос у вас вполне певческий.

— Благодарю вас.

— Между прочим, — заметил Арамис, — у этой гитары очень приятное мягкое звучание.

— Это наверно из-за трёх нижних нейлоновых струн.

— Владимир пояснял это точно так же, — сказал Филипп.

— Если б вы на электро-гитаре сыграть попробовали... — сказала Аня, коварно улыбаясь, и с некоторой долькой садизма в голосе. — Звучание было бы скорей... интересное.

— Какое же у неё звучание? — поинтересовался Филипп.

— А я дам послушать! — радостно воскликнула Аня.

Филипп отложил гитару. Володя поднял глаза, с явным любопытством и настороженностью ожидая реакции. Аня поискала в телефоне музыку.

— Так... Ну, тяжёлый металл ни к чему. А это... Тоже правда рок... Да ну его!.. А, ладно, и металл сгодится! Вот послушайте, — девушка включила музыку.

Послышались характерные звуки.

У Арамиса брови поползли вверх. Володя подался вперед и подпёр кулаком подбородок в ожидании каких-либо слов.

— На чём её играют? — подозрительно прищуриваясь, спросил Арамис.

— Говорю же, электро-гитара.

— Хм.

— Необычный звук. Я бы сыграть попробовал, — Филипп задумчиво погладил подбородок.

Лицо Арамиса в этот момент выразило нечто, не поддающееся описанию.

— Ну, извините, здесь в лесу ни гитары, ни розетки, — сказала девушка, — Так что придётся довольствоваться обыкновенной, классической. Вам нравится или ещё не поняли? — с любопытством спросила Аня.

— Во всяком случае это довольно необычно, — ответил принц. — А вы, господин д'Эрбле, как считаете?

— Согласен с вашим высочеством, специфически.

Аня, похоже, осталась довольна эффектом.

— Позволите, я ещё побренчу? — сказала девушка с озорным смешком и взяла гитару.

Скоро Света и Филипп, пожаловавшись на своё сонное состояние и слипающиеся глаза, последствие ночных прогулок, разошлись по палаткам. Оставшиеся трое ещё сидели у огня, но без товарищей стало как-то пустовато.

— Сколько времени? — спросил Володя.

— Счастливые часов не наблюдают, — с своей лукавой улыбкой промурлыкала Аня, перебирая струны, — А для не очень счастливых, — девушка оборвала мелодию и посмотрела на часы, — пол двенадцатого.

— Ух ты, я думал больше! — удивился юноша, — Это прекрасно.

Он встал и не зажигая фонарика пошёл во мрак.

— Эй, стой! Ты куда?! — крикнула ему Аня.

— Я ещё успею проверить в воде байдарку. Она почти готова.

Аня рассмеялась.

— Чудик! Ну, успехов!

Потом задумчиво провела по струнам и вдруг резко заглушила их ладонью.

— Тогда я умываться.

Девушка хотела ещё что-то сказать Арамису но передумала, вспомнив их недавний разговор. Нет, решительно, надо было мириться.