Чудесная Зетерра: смертельная игра (джен)

Предисловие от автора: Напоминаю, что все совпадения и несовпадения с реальностью случайны.

Алсо, перечитывая фанфик, заметил микротрещины в канве — пришлось кое-что подправить. Заодно добавил эпизодические упоминания президента Курченко и аналитика Анатолия Кубикова в предыдущие главы. Надеюсь, правки не сильно испортят впечатление тем, кто это читает по мере выхода.

Если же вам всё-таки интересно, отсылкой на что является тема войны — объясняю. Это я написал под вдохновением ранобе "Рыцари и Магия", тоже на тему "подростки и роботы". Где автор начинает с борьбы на роботах против монстров, а затем, чтобы поддать остроты, вводит ещё и конфликт между человеческими государствами.

Павел Курченко, текущий президент Украинской Народной Республики, сидел в своём кабинете. Развитие технологий позволило ему не покидать собственную резиденцию ради важных переговоров. Особенно хорошо, когда об этих переговорах не должны знать не только простые граждане, но и посторонние люди из правительства.

— Но ведь вы понимаете, что мы не можем, — говоривший сделал ударение на последних словах, — воевать против всего Евросоюза.

Великий князь Георгий Шлёпкин опёрся на локоть, покручивая правой рукой длинный ус. Этот человек, засветившийся на многочисленных интервью и публиковавший множество фотографии в социальных сетях, сейчас с обманчивой кошачьей улыбкой смотрел на президента УНР. Дружелюбный на публику, и безжалостный в деле, великий князь и первый советник Императора Николая III, фактически заправлял всей политикой в Российской Империи и союзных государствах

— Мы все в курсе последних данных насчёт… Зетерры, — слово взял Хазбулат Хазбулатович, президент Казахстана. — И надеемся на ваши усилия по сдерживанию аномалии.

— Видите ли, — князь Шлёпкин снова взял слово. Теперь его тоном была напускная усталость. — Если с чем-то мы не можем ничего поделать, то лучше пока что его игнорировать. Такова логика политики. Увы.

Понятно было, что игнорировать девочку-робота такой умный политик, как князь Шлёпкин, не будет. Просто этим он давал понять, что прямо сейчас не собирается заниматься этим вопросом. А точнее, не собирается обсуждать его вместе с президентом Украины.

— На настоящий момент мы предпочитаем воздерживаться от активных действий в отношении Зетерры, — добавил великий имам Ирана, Омар Хомейни, седой старик, никогда не расстававшийся со своей феской. Представители второго и третьего сильнейших государств в Торгово-Промышленном Союзе Северной Евразии были настроены поддерживать первое. А значит, все они уже приняли решение, и повлиять на них не получится. И значит, они пригласили своего союзника просто чтобы изложить ему свою позицию в духе мол нравится тебе или не нравится — придётся согласиться.

— Но вы могли бы хотя бы не мешать! — выпалил неожиданно для себя президент Украинской Народной Республики. Не то, что его сильно беспокоила судьба пилотов, в том числе дочери его коллеги, но всё же, недавние события на канале Рен-ТВ оставили неприятный осадок.

— Ах да, — потянул князь Шлёпкин. На недавно опубликованных в «Персонбуке» фотографиях за огромной миской пельменей великий князь выглядел даже забавно. Сейчас в нём ничего забавного не было. Князь как будто бы призадумался. — Просто… эх, за всем уследить невозможно. Я уже передал куда надо, чтоб меньше мешались.

— Да. Но всё же… Да… — ответил президент Курченко.

— Я думаю, насчёт инцидента на телевидении мы лучше поговорим с вашим преемником, — добавил великий князь, отведя глаза вверх в напускной задумчивости. — Тем более он ближе к пилотам. Возможно…

Значит, преемником. Значит, восточные партнёры всё-таки имеют свои виды на Синецкого. Если конечно новые выборы состояться. Или может, они просто что-то устроят, как семь лет назад помогли занять президентское место самому Курченко.

— Хотя вам тоже лучше предпринять меры на случай подобных инцидентов с другой стороны, — добавил Хазбулат Хазбулатович, очевидно имея в виду Евросоюз, — чтобы по крайней мере свести их влияние к минимуму на территории Украины. Вы же не ожидаете, что наши австро-венгерские враги будут молчать? Вы же не будете позволять пропаганде явно враждебных государств свободно распространяться по территории вашей страны?

— К тому же вы наверняка в курсе, что в Евросоюзе как раз готовились выпустить подобные разоблачительные передачи в отношении Зетерры, и благодаря нашим вбросам они не будут восприниматься столь всерьёз, — добавил князь Шлёпкин.

Война ещё не началась, а правители уже готовились к ней как к свершившемуся факту. Вообще, Курченко понимал, что представители Торгового и Промышленного Союза по-своему правы. Обыватели могли себя обманывать, но назревала война, театром военных действий которой станет Украинская Народная Республика. И если Россия и прочие союзники Украины явно вмешаются в войну, то та просто перерастёт в мировую — с применением ядерного оружия и прочими радостями. И тогда человеческая цивилизация может быть уничтожена безо всяких инопланетных монстров. Сама Зетерра при этом оставалась неопределённым фактором. Было неясно, на что она и подобные ей чудовища способны. Зато было ясно, что именно появление девочки-робота было тем толчком, который окончательно разрушил хрупкий мир.

— Разумеется… В курсе… Я всё же желаю уточнить. На какую помощь мы можем рассчитывать, — произнёс президент, уже спокойнее.

— Наш проект на ленд-лиз для УНР давно принят, — ответил Омар Хомейни своим монотонным низким голосом. — Можете не беспокоиться.

— Да, остались чистые формальности, — радостно добавил князь Шлёпкин, имея ввиду всевозможные голосования, которые будут устраиваться на публику.

— Просто мы не считаем нужным пока что привлекать лишнее внимание к этому законопроекту, — слегка нервным баритоном добавил премьер-министры Республики Тувы, недавно принятой в Торговый и Промышленный Союз.

— Кроме того, — великий имам снова взял речь, — посовещавшись, мы решили, что вам будет полезен наш опыт борьбы против МГИС. И, — Омар сделал паузу, — опыту самого МГИС.

МГИС, или маздаяситское государство Ирана и Сирии, радикальное зороастристское религиозно-политическое движение, несколько лет пило кровь на ближнем востоке, беря под свой контроль целые города и области. Вытравить боевиков, засевших в населённых пунктах, было очень тяжело даже для хорошо вооружённых армий. Поговаривали, что деятельность радикальных зороастристов финансировалась иностранными государствами в качестве очередной козни против Торгового и Промышленного Союза. И даже самими участниками Союза для заметания собственных грязных дел. Впрочем, за последние годы боевики МГИС терпели поражения, постепенно превращаясь из реальной опасности в очередную страшилку.

— Также, — слово вновь взял князь Шлёпкин, — госпожа Скоропадская познакомила вас с информацией от нашей разведки по поводу размещения войск Евросоюза?

— Да, — ответил президент Украины. В военном деле он не очень понимал, но восточные партнёры и собственное командование уверяли его, что там на самом деле не всё так уж ужасно.

— С нашими рекомендациями, — произнёс Хазбулат Хазбулатович, — если войска Антлантического Пакта нападут тогда, когда мы планируем, то всё, что потребуется от вас — это продержаться две недели, — президент Казахстана поднял вверх правую ладонь, сжал её в кулак и выставил вверх два пальца. — Две недели. Максимум двадцать дней.

Курченко задумался. Ну почему ему приходится это терпеть, причём в самом конце своего срока! Он же всё правильно делал — перепродавал в Европу нефть и газ, слушался своих партнёров, себе воровал исключительно в рамках допустимого. И не слишком часто нарушал закон для покрытия собственного бизнеса по производству консерв. А ведь его куриные консервы даже за границей покупали. В общем, делал по его мнению всё, чтобы Украина стала полноправным членом Торгового и Промышленного Союза. Чтобы эти азиатские рожи… уважаемые люди приняли его страну к себе как равную, пусть не при нём, так хоть при его преемниках. И при этом ведь старался особо не злить западных соседей. А теперь…

— А вдруг они… не нападут? — задал вопрос Курченко. Реакция присутствующих была такая, как будто бы президент Украины сказанул что-то неуместное.

Князь Шлёпкин ухмылялся с явно фальшивым сочувствием. Мол, какой же ты дурачок, такие вопросы задавать. На лицах остальных участников Союза тоже просматривалась тень возмущения — да как это не нападут? Не посмеют! Сколько планов пойдёт под откос!

— А вы им поможете, — ответил первый советник Императора Николая III. Ответил, и улыбнулся, как будто бы сказал что-то забавное. — Вы же как-то обещали разрешить кризис в Закарпатье?

— Да… — президент УНР ответил раньше, чем понял, что именно ему предлагают.

— Надо ведь исполнять предвыборные обещания… — ехидно добавил князь Шлёпкин, пока Курченко размышлял о его предложении. — Ну хоть иногда…

— Позвольте, — перебил его президент УНР. Князь Шлёпкин слегка наклонился к экрану — ладно, давай, ну что там ещё. Остальные снова едва заметно нахмурились — впрочем, их недовольство было явно заметно. — У нас… ведь новый избранный.

— И? — переспросил Георгий Шлёпкин.

— Крайне нежелательно перемещать избранного по крайней мере через…

— Разумеется. Конечно. Конечно. — перебил князь Шлёпкин. — Недопустимо перемещение избранного через жилые и промышленные территории во избежание жертв и прочее бла-бла-бла. И вообще не рекомендуется, и тэ-дэ и тэ-пэ. Мы ведь с вами сами на эти правила своё добро давали. Да, друзья? — задав риторический вопрос, российский князь немного перевёл взгляд вправо, а потом влево — как будто бы партнёры по Торговому и Промышленному Союзу находились рядом с ним, а не просто на соседних экранах. Некоторые даже кивнули в знак согласия.

— В таком случае, позвольте начать после того, как очередной избранный отработает своё, — произнёс Курченко.

— Позволяем. Думаю, никто не против? — великий князь формальности ради спросил у своих партнёров. Двое из них изобразили отрицательные жесты — мол нет, не против.

— В таком случае, удачи, — российский князь притворно улыбнулся, помахав президенту УНР на прощание, — до следующей связи.

— Да, до встречи, — Курченко, кивнув, отключился. Остальные участники встречи сразу же отключаться не думали.

— Итак, господа, — произнёс великий князь с усмешкой, — следующая сегодняшняя наша тема — утилизация старого и испытание нового вооружения…

* * *

— Я следующий пилот, Лена, — повторил вслух Андрей, смотря куда-то в бок. — Я… понимаешь? Я — всё.

Лена отошла в сторону, отшатнулась от парня как от заражённого. Как будто бы её это спасло. На самом деле ей это показалось весьма жутко — как будто бы живой труп говорит. «Мне тоже такой быть».

— Может, вам это… потребовать чтоб очередному смертнику давали тройную зарплату? — рассуждал вслух Навозник.

Солдаты, наблюдавшие за парой детей, заметили, что они почему-то замешкались идти. Вот один из дежурных подбежал к ним, чтобы помочь добраться до штаба и заодно разобраться с тем, что же всё-таки произошло.

— А у нас как раз новый избранный, — с торжественностью произнёс Навозник, как только солдат подошёл к паре подростков, готовый сказать что-то вроде «господа офицеры, позвольте вас проводить в штаб в согласии инструкцией, и вообще, куда вы денетесь».

Андрей пошёл вперёд. Лена застыла на месте, прямо возле берега, и даже не двинулась, когда очередная волна накатила, обмыв её ноги морской водой. Только когда посланный солдат обратился к ней — мол почему стоите, пани младший лейтенант-смертница, вам помочь что ли дойти до военной базы — та медленно двинулась вслед.

— Эй, слушай, ты, — Навозник подлетел к Лене. — Ты бы поддержала что ли парня…

— Я… Э… — девушка ещё явно не проснулась.

— Эх, все вы бабы, перепихиваться быстро, а как до серьёзного дела доходит… Почти все. А, ладно, я полетел вашего полковника искать.

Навозник, увидев юного офицера Усенко, ринулся вперёд. Он обычно ему помогал быстро отыскать Ермолая Биленко.

* * *

Полковник Биленко сегодня проснулся рано, раньше обычного. Солнце только восходило над горизонтом. Сделав утреннюю разминку — тело, уже затронутое старостью, сегодня особенно не хотело слушаться. На автомате офицер налил кофе в чашку с изображением Зетерры. На кровати лежала подушка с принтом Зетерры, а на столе стояли несколько фигурок девочки-робота. Ранее он подумывал носить какую-то одежду с принтом Зетерры, но решил, что это будет слишком — в конце концов, его работа проходит в тени. Однако, сейчас голову полковника занимала другая мысль.

«Надо срочно переезжать, например в Белогородскую провинцию. Поближе к России, подальше от стран Евросоюза. И чтоб не в крупный город».

Да, а ведь ещё неделю назад он сам считал хорошей идеей координировать новый проект «друзей Зетерры» отсюда. Из Бердянска, где до Турции с её флотом рукой подать. Даже он, видавший многое работник спецслужб, допустил такой позорный просчёт. А теперь убедить правительство изменить собственный план будет ещё тяжелее. Тем более политиканы из Директории так и не выработали никакой конкретной официальной линии по отношению к Зетерре.

Биленко вышел из кабинета, и отправился в столовую. Кофейный аппарат, который стоял там, готовил хорошее Kaffemokko. Наверняка, со вчера остались ещё свежие булочки.

Только полковник подумал, что он пьёт много кофе, как его внимание отвлекла поджидавшая его у входа в столовую девушка.

— Господин полковник! — Интонация и выражение лица Анны были исполнены решимости. — Господин полковник!

Девушка втиснулась вслед за полковником в столовую. Даже свою парадную, или правильнее сказать, похоронную форму одела. И ещё косынку милитари-расцветки где-то достала.

— Да, слушаю, младший лейтенант Кондратьева, что вы хотели, — ответил Биленко. Что именно она хотела, полковник уже догадывался.

— Господин полковник! — Аня запнулась. Как всегда, взявшись наконец-то за дело, она теряла решимость. — У меня… У меня есть теория насчёт природы вражеских монстров. И я попробую… Вот! Я должна попробовать убедить их сдаться.

Биленко, приблизительно знавший от Навозника, в чём заключаются её предположения, не горел желанием выслушивать их снова. Неспешно пройдя к кофейному аппарату, он в конце концов выбрал горячий шоколад, взяв булочку, и сев за стол, он наконец ответил:

— Садитесь, младший лейтенант, — полковник указал на сидение напротив. Аня села, и сложив руки на коленях, потупила взгляд в стол, не зная с чего начать.

Надпив из чашки, Биленко спросил:

— И как ваша подготовка, младший лейтенант Кондратьева?

— М-м-м хорошо, — ответила девушка.

— Да, я видел ваши оценки, — продолжил Биленко. — Я думаю, вам стоит больше потренироваться в стрельбе. Вы не стесняйтесь, берите себе кофе…

— Так точно… да! — девушка встала, и направилась к кофейному автомату.

Ермолай Биленко снова отхлебнул из чашки горячий шоколад, а потом закусил булкой. Тут и так проблем много, а ещё эта девушка. Что бы ей ответить? Полковник догадывался, что предположения Анны немного ошибочны, но не решался окончательно оформить мысль, где именно она ошиблась.

— Я это… — Аня вернулась с чашкой кофе и булкой с кремом, нервно топая каблуками туфлей.

— Давай, говори… — полковник решил сам ускорить события, когда девушка наконец села, и принялась размешивать кофе.

— Угу… Одну минуту… — Анна взяла паузу на минуту, чтобы молча помолиться перед едой, — Я… Я знаю… Вражеские монстры… Они управляются людьми! — выпалила девушка.

Мысль в общем-то очевидная, хотя, надо сказать, и весьма неприятная. Поскольку предполагает много ещё более неприятных последующих выводов. Например выводов о том, откуда взялись эти люди.

— И с чего вы сделали такой вывод? — спросил полковник, как можно спокойнее отпив из чашки.

— Ну… как бы… последний бой с Юникорном помните, господин полковник? — спросила девушка.

— Да. И что именно в нём натолкнуло вас на подобные умозаключения? — Помнил Биленко бой с Юникорном хорошо, и сам заподозрил много странного.

— М… Да… Во-первых… Во-первых, Юникорн дал время на эвакуацию, — Аня снова осмелела, и принялась излагать дальнейшие рассуждения. — Он не хотел убивать людей, хоть и был вынужден сражаться. Возможно, он хотел победить, причинив минимум страданий. Во-вторых, — девушка отпила из чашки, — во-вторых, его жизненный центр. Видите ли, он круглый… Шарообразный! — Аня показала жестами шар, — как кокпит Зетерры. И он почти такого же размера. Кроме того, похоже, Света смогла увидеть его внутри, и увидела, что в нём сидит человек! Да!

Биленко отметил про себя, что это было довольно разумное рассуждение. На самом деле указанных соображений недостаточно, чтобы что-то утверждать наверняка. Но вот именно чтобы подозревать, что внутри жизненного центра Юникорна действительно сидел человек — аргументов уже более чем достаточно.

— Да, и ещё, — решила добавить Анна, — предыдущий бой, с Найтшилдом, помните? В Киеве тогда… Враг в конце там определил, где наш Кокпит, ориентируясь по своему! Значит — у него тоже был Кокпит, и значит, он тоже похож на Зетерру!

Аня пронзительно смотрела на старшего офицера. Как будто бы рассчитывала, что её слова должны вызвать какую-то бурную реакцию. Полковник, впрочем, как всегда на любую странную и жуткую фигню реагировал внешне спокойно. Обдумывая её слова, Биленко спросил для поддержания беседы:

— Человек… значит… И кто же это?

— Возможно, кто-то из жителей Косовое! — ответила девушка, как будто бы лично знала несчастного, управлявшего Юникорном. — Возможно…

Биленко слегка кашлянул, и не смог полностью сдержать смешок. Аня снова потеряла решимость и уставилась в стол.

— А этот вывод, вы с чего сделали? — произнёс Биленко.

— Ну… видите… Зетерра — это ангел-спаситель Земли, а поскольку замысел Всевышнего в том, что люди должны сами себя спасать, при его минимальной помощи, ведь так? Вы же знаете, что Бог ограничил свою силу до минимума, чтобы мир мог существовать сам… — Ермолай задумчиво смотрел на Анну, пока она всё это излагала.

—…А демоны они ведь просто подражают ангелам! И я думаю, они выкрали несколько людей, и теперь принуждают их! Но если они — те люди — не хотят зла, то можно спасти и их души!

Ермолай откусил большой кусок булки, после чего залпом выпил весь оставшийся шоколад. Прожевав и проглотив булку, он наконец спросил:

— А этот вывод, вы, лейтенант Кондратьева, из чего сделали?

— Ну… как бы… Благий Бог не мог желать зла, потому эти штуки — от демонов! «Истина есть высшее для нас божество, а если бы всесильный восхотел изменить ее образ, явился не в ней, лице наше будет от него отвращено». А не к истине, и не к добру, Он явиться не мог. Или как Достоевский говорил: «Если Христос — не истина, то лучше быть с Христом».

— Подождите, подождите, — Ермолай Биленко прервал Анну, — Там вы говорите, что истина — высшее Божество, а потом что если Христос не с истиной, то надо быть с Христом? Что-то я в вашем Достоевском запутался.

— Ну… Как бы там в первом истина в смысле добро, да! А во втором — истина в смысле… ну как бы, просто истина. Как бы… В первом смысле, то есть, в первой цитате — это слова Радищева кстати, да. А как бы… Как бы в общем вторая цитата про то, что даже если например кому-то выгодно или как-то природой предрасположено что-то делать злое, то надо все равно выбирать доброе. Аморальная истина против истины нравственной, да! И надо всегда выбирать перв… в смысле, вторую.

— Ладно, я понял, понял. Про разные истины поговорим потом. С чего вы взяли, что… например Зетерра — это ангел, а её враги — это демоны?

— Ну потому… Потому, что вы же знаете, что Дьявол — обезьяна Бога? Его плохой подражатель, вот! Вот он и подражает Ему, то есть Его технологии! То есть, технологиям ангелов! Они может, нет, точно вместе с нами спасают Землю! Вы же заметили, что вражеские монстры похожи на Зетерру? Вы же помните, что Уважаемый Навозник называл Зетерру божественным чудом? Вот… да… Вы, возможно, читали видение апостола Петра о воскресении Иисуса, где он видел ангелов ростом до неба?..

Понятно, девушка слегка безумна. И таких приходится брать в пилоты! Подучиться бы ей, может не худшим философом или писателем стала бы. Жаль, времени у неё на это не будет.

— А Навозник, это надо полагать, по вашему, душа кающегося грешника. Этакое чистилище, — ответил Биленко с улыбкой, дождавшись, когда Аня сделает длинную паузу.

— М… да… Может! Наверно, так и есть. Уважаемый Навозник добрый, на самом деле… хоть и строгий… — ответила Анна. Видимо, ей эта теория понравилась. — Только правильно оно называется не чистилище. Это называется мытарства души, препятствия, которые надо пройти после смерти во искупление грехов, да. Но и грешную душу можно спасти даже из ада. Вы, господин полковник, знаете историю святого Харлампия?

— Историю святого тоже потом разберём. Скажите, — произнёс Ермолай, — а с чего вы взяли, что тут вообще замешаны сверхъестественные силы вашей религии?

— Ну… — девушка не знала, что ответить. На самом деле для неё ответ был из разряда «ведь если не Бог и не Дьявол то тогда кто», но она же понимала, что других в этом так просто не убедить. — Можете, пожалуйста, хотя бы проверить кто ещё пропал за последнее время! — Девушка попыталась переключить тему.

Блюдце с надкусанной булкой и чашка с кофе стояли на столе — Аня, кажется, совсем забыла про них в ходе своей беседы.

— Пропал — вы имеете в виду управлял врагами Зетерры?

— Да… Я думаю, что пилот Найтщилда мог быть злым человеком, которого демоны похитили из Киева, и потому он начал ломать город, когда увидел, что бой начнётся там. А вот пилоты первого и второго вражеских роботов были откуда-то с Сибири, из тайги. Из малонаселённых мест, точно! Там же был кругом туман, лес и снег. Надо обратиться к Российской Империи, на их территории наверняка остались признаки боя!

— Подождите, подождите, с этим мы ещё разберёмся… — ответил полковник.

— Да, простите, простите… — ответила девушка, снова немного сжавшись. — Тем более, у меня наверняка уровня доступа нет.

— Какого уровня доступа?

— Ну к тем, секретным данным. Первые два боя наверняка засекретили, не сразу с нами связали, и даже нам теперь не говорят… — произнесла девушка с грустной интонацией. — А ещё! Я вспомнила! В лагере тогда пропал учитель Рыбин! Егор Степанович, вот! Это он был пилотом первого монстра! Ну… мог быть!

А ещё стоило вспомнить, что Навозник говорил про другую планету. Полковник Биленко не упустил этот момент, хотя и помнил, что пропажа гражданина Рыбина так и осталась нераскрытой. Он не стал озвучивать свои сомнения, а вместо этого спросил:

— Тем не менее, что вы, лично вы собираетесь сделать? Что вы хотите сделать ввиду своей гипотезы?

— М… Ну… — девушка не успела дать ответ, когда перед дверью появилась та самая «грешная душа».

— Злое блин утро всем, особенно тем, кто ещё не помер! — Жук-Навозник полетел к столу, где сидели пожилой мужчина и юная девушка. — Новости есть, у нас новый избранный!

— Так, потом с вами поговорим, — ответил Биленко девушке, вставая из-за стола, после чего спросил у Навозника: — Кто?

— Пойдём, покажу, он как раз вернулся… без рыбки сегодня, ленивая задница… — Навозник полетел обратно к выходу. Очевидно, он не придумал конкретного прозвища для Андрея, и потому предпочёл показать. Аня снова задумалась о своём, сложив руки на коленях. Полковник и Навозник отправились прочь из столовой, не обращая на неё внимания. Лишь перед выходом Биленко бросил девушке:

— Никому больше не рассказывай свои рассуждения. Считай, что у них уровня допуска нет…

* * *

Иван сегодня тоже проснулся раньше обычного. Эх, пятница, сегодня должны выдать зарплату, и завтра её можно будет потратить. Это была уже вторая неделя на берегу Азовского моря. Вторая зарплата, которую Ивану так и не хотелось тратить на себя. Как он жил просто, так и умрёт просто. В том, чтобы всю жизнь не вкусить удовольствий роскоши, тоже есть своё удовольствие, пусть оно и не всем по нраву.

Выйдя на берег, он решил сделать разминку. Бутафорский меч за спиной уже практически не мешал. Солнце только недавно взошло над горизонтом, и после вчерашнего шторма на берегу валялись камни и мусор. Огромная медуза, выброшенная на берег, сияла полупрозрачным желе. Иван поднял её, немного рассмотрев, отнёс в воду. Пусть ещё поживёт. Море ещё штормило, пусть и не так сильно, воздух был прохладным и влажным. Чайки и вороны бегали по берегу, ища среди выброшенного что-нибудь себе на завтрак.

Мимо прошла Аня, задумавшись о чём-то своём. Даже не сразу заметила своего товарища по отряду, лишь отойдя на пару метров, бросила ему невнятное «привет». Ваня не стал лезть к этой задумчивой замкнутой девушке. В последнее время она вела себя ещё более странно. Неужто ей быть следующим пилотом? Интересно, как она себя поведёт? С своим христианским православным идеализмом. Сам Иван был убеждён, что стоит сражаться хоть за свою страну, хоть за свою планету независимо от того, кто является врагом. Неважно, если у врага есть своя правда — у нас она тоже есть, так что выясним на поле боя, кто будет лучше за свою правду сражаться.

Прозанимавшись минут десять, Иван увидел, что к нему идут кое-какие гости. Четыре человека, остановившись на секунду в метрах десяти, отдали честь лейтенанту Комаренко как старшему по званию.

— Привет, братан! Слава Нации! — поздоровался первый из группы, пожав Ване руку, а затем стукнувшись с ним локтем. Высокий парень лет 25 с выбритой головой — это был двоюродный брат Ивана, Комаренко Арсен.

— Привет. Слава Нации, — ответил Иван.

— О, что это у тебя? Классная штука! — ответил Арсен, потрогав рукоятку его бутафорского меча. — Новое секретное оружие?

Ваня улыбнулся шутке своего двоюродного брата. Также он обратил внимание, что с последнего раза Арсен получил повышение в звании. Ещё в начале лета он был сержантом, теперь же его погоны украшали отличительные знаки старшины. На военной форме Арсена, как и на военной форме двоих спутников — молодых парня и девушки лет 20, красовались символы из двух молний — герб полка «Черномор». Погоны парня и девушки указывали на звания ефрейторов.

Трое спутников Арсена следом поздоровались с Иваном за руку. Ване они тоже были немного знакомы. Юношу звали Давид, а девушку звали Руслана. Иван был немного знаком с ними — Давид Чепига и Руслана Скрипаль, родом из восточного прикарпатья. Арсен последние полгода тренировал этих новичков, поступивших на службу в «Черномор».

— Вернём Крым, за генерала Кутузова, — добавил четвёртый из группы. Коренастый черноволосый мужчина, тоже лет 25, бороду которого покрывала жёсткая трёхдневная щетина. В отличии от первых трёх, его военную форму украшала чёрно-оранжевая лента и эмблема, на которой был изображён орёл с мечом. Иван тоже знал его — Василий Чабан, друг из Народной Милиции Донбасса, родом из Донецка. Его погоны указывали на звание старшего сержанта — тоже недавно получил повышение, полгода назад точно ещё обычным сержантом был. Такое всеобщее странное повышение в звании не ушло от внимания Ивана.

— Не думал, что ты раньше меня станешь офицером, — сказал Арсен. — Ну рассказывай, братело, как дела.

— Та вот, тренируюсь, чтоб звание лейтенанта получить, — ответил Иван.

— Да, мне немного рассказали о том, что вы тут делаете, — ответил Арсен, вдохнув глубоко морской воздух. — Аж сам захотел съездить, проверить, правда ли.

— Неплохо вы тут устроились, — заметил между делом Чабан.

Вряд ли конечно Служба Безопасности пустила его просто так, видимо, на то были какие-то соображения. Просто поддержать смертников, задействовать больше учителей.

— У нас много работы, знаешь же, братело, — продолжил Арсен. — Недавно новичков много повалило, эх приходится всех учить. Ты же в курсе последних новостей?

— Новостей? — переспросил Иван. Зацикленость на тренировках оставила его в неведении по поводу последних событий. Служба Безопасности подумывала не информировать смертников относительно последних политических событий. Но понятно, что если подростки не совсем будут отрезаны от мира, то рано или поздно они узнают, что происходит вокруг. В конце концов, новости о танках из Франции и Германии, Испании и Болгарии, оказавшихся на границе с Украиной, скрыть было невозможно. Они то собирались там ещё с июня, но теперь уже было очевидно, что это не просто мера предосторожности или очередные учения.

— Это, — Арсен произнёс матёрое слово, — венгерское в Будапеште недавно заявило, что пора типа показать степной орде и вернуть отторгнутые Кремлёвским генштабом исконно гейвропейские земли. Венгры самозванцев из Галичины признали, и предложили их заочно включить в свой Евросоюз, — Арсен чеканил свою речь с насмешливым и одновременно угрожающим тоном, как будто бы враги его Родины были прямо перед ним, а он должен был их победить одними словами. — Немчура уже поддержали идейку. Вот свинособаки недорезанные, скажи же, братело? В же Зетеррой тут управляете, они и её хотят отобрать, может ты сможешь гейвропейцев замочить если что на этом роботе? Или как правильно — на этой роботессе?

Иван глянул на остальных троих. Было видно, что Руслана и Давид не могут полностью сдержать страх — в конце концов, намечалась реальная крупная война. Василий сохранял внешнее спокойствие. Последний вместе с Арсеном принимали участие в боях, но одно дело — стычки с сепаратистами или бандитами, а другое дело — полноценные военные действия.

— Да, точно. — Иван вспомнил вооружённых поваров на кухне. Это не могло быть случайно. Теперь всё начинало складываться. Парень уже слышал что-то про то, что другие государства заявляли претензии на Зетерру, но о том, что всё довольно быстро кончится так, не задумывался. Юноша попытался не подавать виду, но от осознания масштабов бедствия вдруг стало страшно.

— Ладно, братело, тренируйся, не расстраивайся. Герои не умирают! Пан лейтенант! — Арсен похлопал Ивана по плечу. — Сегодня ещё увидимся, нам пора в расположение, с бойцами. Пошли! — старшина обратился к своим троим спутникам.

* * *

— Паны и пани офицеры! — прокричал старшина Комаренко. Шестеро смертинков выстроились с одной стороны, а напротив них стояли четверо гостей вместе с некоторыми офицерами Бердянской базы. Старшина Комаренко вышел немного вперёд, поставив руки на пояс. — Официально приветствуем вас от имени полка «Черномор» и народной милиции Донбасса! Слава Героям!

— Угу, — ответила Лена. До сих пор особого энтузиазма у неё это не вызывало. Иван и Алексей прокричали в ответ что-то вроде «Героям Слава!». Старшина проявил благоразумие, не став обращать внимание на недостаточный восторг.

— Я человек простой, потому сразу приступлю к делу, — Арсен имел привычку говорить на повышенных тонах. Сказывался опыт в горячих точках Закарпатья и Галиции. — Я мало знаю, в чём именно заключается ваш проект по управлению Зетеррой. И я, как младший по званию, не вправе вами командовать. Потому я — а точнее мы, просто бросим вам вызов!

Арсен внимательно осмотрел шестерых смертников. Пристально посмотрел в глаза Андрею, который выглядел довольно хмуро.

— Кто победит, тот получит приз! — вмешалась майор Корнеева, выйдя вперёд. Сегодня она надела майку зелёного защитного окраса с принтом Зетерры и короткие шорты цвета хаки. А потом, добавила, дружелюбно улыбаясь: — А кроме того, я приглашаю всех в воскресенье на празднование моего дня рождения!

А ведь отряд Зетерры до сих пор толком не подружились. До этого им не давали обстоятельства, после кураторы не решались благоприятствовать развитию привязанности между смертниками. Всё-таки терять друг друга может быть тяжело для их эмоционального состояния.

— Можете продолжать, — Марина сказала полушёпотом Арсену.

— Спасибо, госпожа майор, — ответил тот, и снова обратился к смертникам: — Пани и паны офицеры! Вопросы есть?

— Есть. — Палеев для привлечения внимания поднял руку. — В чём именно заключается ваш вызов?

— Разумеется. Хороший вопрос, пан лейтенант! Отличный! Замечательный! Настоящими патронами мы стрелять друг в друга не будем. Потому сыграем в страйкбол. Вас шесть, нас четверо, я думаю, будет честно.

* * *

Взрывы снарядов не стихали уже десять дней. А прошла как будто бы вечность — мирное время, казалось, было где-то бесконечно далеко в прошлом. А бесконечно далеко от той бесконечности было время, когда тот, кто называл сейчас себя Бродягой, вёл обычную человеческую жизнь. Бродяга скрывался в подвале брошенного административного здания. Какого именно — он уже не помнил. Угораздило же застрять прямо на линии фронта. Которая, как на зло, никуда не двигалась.

Что захватчики, что обороняющиеся были примерно одинаковы. И те, и те использовали городскую застройку, чтобы прятать свою военную технику. Из запущенных снарядов хорошо если один из десяти попадал в цель, остальные оставляли воронки на земле и дырки в домах, ранили мирное население и уничтожали их жильё. Кое-где из земли торчали неразорвавшиеся мины-звёздочки.

Недавно оккупанты продвинулись, вытеснив обороняющихся к краю города. Теперь во дворе падали снаряды недавних защитников. Здание с громким гулом дрогнуло, когда один из снарядов прилетел в верхний этаж, а через секунду раздался звон посыпавшихся стёкол и грохот падающих кирпичей. Звук было слышно даже в подвале. На первом этаже уже пять дней валялся холодный труп одной пожилой женщины, которая недавно умерла от сердечного приступа. Похоронить было невозможно, осталось лишь вытащить её, и бросить там у двери. Трупу уже все равно. К счастью, холодная погода мешала гниению трупов, а собаки внутрь не забегали.

Отросшая борода, грязь и шрамы изменили самого бродягу до неузнаваемости. Тем не менее, он знал одну из причин войны. Завоеватели, у которых хватало щедрости раз в день приносить какую-то еду, сразу же схватят его, если догадаются, кто он такой. Рано или поздно сюда приедут спецслужбы — а они уж точно не упустят Бродягу. А его не опознают — так опознают девочку.

Бежать, надо бежать. Только вот куда, если в обеих государствах за ним будут охотиться? Но и сидеть не месте тоже нельзя.

Голова как назло не хотела думать. Потому Бродяга решил обратиться к своему любимому средству — заняться другим делом, если с первым ничего не получается.

— Давайте бутылки, я за водой пойду, — произнёс Бродяга, отрываясь от своих мыслей. Вряд ли конечно за эту услугу прятавшиеся с ним люди укроют его от спецслужб. Но, во всяком случае, будет не скучно. Поход к водокачке под свист снарядов — прям блин романтика! Читать брошенные книги и агитационную газету, которую приволокли завоеватели, уже наскучило.

Бродяга нагрузил полный рюкзак и две сумки пустых бутылок и канистр. Большие бутылки, маленькие бутылки — всё шло в ход, хоть стеклянные банки тягать больше не предлагают. Взял с собой две сумки — когда он наберёт воду, нести всю эту тяжесть на спине сил уже не хватит, потащит в руках. Несколько канистр и самых крупных бутылей он кое-как привязал к саням. Все равно посреди дороги придётся несколько раз поправлять связку. Люди в убежище вели себя апатично — ничего не говорили. Это не так плохо на самом деле.

— Я хочу с тобой, — ноющим голосом канючила девочка.

Взять или нет? Раньше бродяга был уверен — нет, но теперь, когда грохот снарядов стал привычной частью окружающего мира, отупляющая скука тёмного подвала казалась главным мучением. А вдруг в неё снаряд попадёт? И ещё не убьёт, а искалечит? А вдруг в него? Бродяга иногда хотел, чтобы его убило снарядом, только сразу, в конце концов, он бы тогда быстро отмучился.

И, как назло, в другой войне у Бродяги снова была не его очередь.

Это всё было когда-то давно и как будто бы не с ним. Навозник, зависнув над морем, издалека наблюдая за сегодняшней тренировкой, обдумывал что-то своё. Сейчас с утра будет обычная разминка, а потом после обеда юные смертники попробуют засадить пулями с краской по воякам с боевым опытом. Точнее, это вояки в них засадят. Самого Навозника с берега было почти не видно. В конце концов, Навозник злобно произнёс сам себе:

— Эх, Умница, ты видишь? Видишь? Понимаешь? Вся эта параша начинается снова.

«И нам придётся в ней участвовать, куда же мы денемся».

* * *

— Да, куда же мы денемся, — Навозник минуту назад появился в комнате с Алисой и Валерией. Первая всем своим видом показывала, что ей не нравится эта встреча. Валерия была более спокойна. Для встречи была выбрана та же самая комната, где до этого они собирались пару дней назад.

— Так, я так понял, никого кроме нас четверых больше нет, — Навозник осмотрел комнату. — Папочки не приехали.

— Да, небольшие новости, — сказал полковник, обращаясь к девушкам. — Сообщаю вам первым из всей группы. После окончания текущего боя мы сразу же переезжаем к северо-восточным границам. Предлагаем вам провести ваше выступление в Белграде. Желательно как можно раньше.

Синецкий одобрил переезд, и Биленко надеялся, что тот поможет всё уладить. В конце концов, его собственное начальство ещё не утвердило перемещение отряда Зетерры, но Биленко надеялся, что они не идиоты, и понимают, что сидеть на берегу Азовского моря сейчас небезопасно.

— Все равно, — ответила Алиса, раскинувшись после этого на кресле и откинув голову назад.

— М… А какая-то новая гадость нам не помешает? — спросила Валерия.

Одна единственная не вовремя вышедшая передача. И пара подростков в не лучшем психическом состоянии. Может, не стоило просто показывать её девушкам? Тем более, если война начнётся — а она начнётся — каналы Евросоюза будут много подобного выпускать. И будут не искренние вруны-фантазёры с Рен-Тв. Это не англоязычный Voice of Russia Today, который делал ставку на то, что мол не всё так однозначно как кажется. И не широко известный бежавший из Украины аналитик Анатолий Кубиков, искренне ненавидевший режим Директории, и выпустивший уже четыре разоблачительных ролика по инциденту с Зетеррой в Киеве, а затем и в Косовое, где собрал всякую неприятную информацию об действиях правительства. Конечно, СБ УНР решило заблокировать распространение некоторых материалов Кубикова и даже кое-что из «Голоса России», особенно из того, что касались Зетерры. Тем не менее, Биленко отмечал про себя, что согласен с большинством их утверждений и претензий, просто простые люди могут на них слишком эмоционально отреагировать. Но если начнётся война — а она начнётся — с Запада против страны польётся целенаправленная вражеская пропаганда. И, к сожалению, такая же наглая брехня, только с другим знаком, массово польётся и из ура-патриотических источников. В любом случае, им всем, смертникам-пилотам и прочим офицерам, связанным с Зетеррой, придётся сохранять минимум спокойствия и рассудительности в условиях информационного мусорного шторма. Лучше конечно максимум спокойствия и рассудительности, но и просто не сойти с ума за компанию со всеми уже будет большим достижением.

— Этим займёмся, не переживайте, — ответил Биленко.

— Займётесь значит, хм… — парировал Навозник, — хорошо. Видишь ли, полковник… Давай с тобой на пару минут… после встречи…

Биленко кивнул Навознику, и обернулся к двум девушкам:

— Пани младшие лейтенанты, предложения насчёт акции будут?

Валерия и Алиса снова не проявили участия.

— Нет, значит увидимся позже. Можете быть свободны, — произнёс полковник.

— В общем так, — заявил Навозник, как только девушки вышли: — Я думаю, ты проблему понимаешь. Недостаток мотивации и всё такое. Надо что-то придумать…

* * *

Алексей первым делом принялся осматривать страйкбольный пистолет. Оружие не походило на то, из которого отряд Зетерры до этого учился стрелять.

— Госпожа майор, — произнёс Палеев, пробуя в руках пистолет. — А почему бы нам не потренироваться стрелять из него, прежде чем участвовать в настоящем тренировочном сражении.

— Мы решили проверить, насколько вы сможете ориентироваться с новым оружием, — ответила Марина Корнеева. — В реальном бою ведь всякое может случиться, вот и считайте это экзаменом. Как вы ориентируетесь в необычных обстоятельствах. Но ничего, небольшую тренировку по стрельбе мы проведём.

На самом деле просто нормально учить подростков было некогда. Вот военное командование и решило им устроить подобный экзамен.

— Но мы тогда точно проиграем же… — возразил Иван.

Конечно, четверых солдат, двое из которых имели опыт участия в реальных боях, а ещё двое всерьёз тренировались полгода, подросткам было не победить никак. Поддаваться приглашённые соперники не собирались.

— Настоящий солдат должен уметь не сдаваться даже перед превосходящими силами! — с торжественностью произнесла майор Корнеева: — Мы будем оценивать, насколько вы хорошо сможете продержаться против более сильного врага. И заодно, оценим вашу способность к импровизации! Кстати, не хотите искупаться перед тренировочным боем?

Приглашённые гости из «Черномора» и Народной Милиции как раз этим и занимались. Сама Марина Корнеева скинула шорты и майку, и оставшись в одном купальнике, побежала к морю.

Иван посмотрел, как солдаты военной базы Бердянска оперативно строили две баррикады из мешков. Вместо того, чтобы пойти в море, Иван предпочёл обратиться к солдатам с предложением помочь. Те не стали отказывать.

Андрей пошёл к воде, глядя на море. Рядом к нему прижалась Лена. Андрей аккуратно обнял её — впрочем, чувствовалось, что ему сейчас было немного не до неё. Когда это начнётся — его сражение? Прямо сейчас — или через неделю? В любом случае, жить ему осталось не просто немного, а совсем мало.

Андрей высвободился из объятий своей девушки, и схватив камень, запустил его в воду. Камень с бульканьем хлюпнул в море в метрах двадцати. Эх, не получается. Лена тоже подобрала камень, и швырнула его в воду — даже ей удалось кинуть чуть дальше. Андрей подобрал с берега плоский камень, и попробовал его запустить — камень дважды отскочил от воды, прежде чем утонуть.

— Умеешь так, Леночка? — спросил Андрей. — Хочешь, научу. Смотри, надо его подкручивать чуть-чуть…

Василий Чабан выплыл на берег из моря рядом с влюблённой парой. Наблюдая за развлечением подростков, он тоже подобрал с берега камень, и швырнул его в море по диагонали к горизонту. Камушек упал в раза два дальше, чем его кинула Лена. И на берегу даже не было слышно, как булыжник ушёл под воду.

— Неплохо вы… — сказал Андрей.

Мокрый после купания старший сержант Чабан флегматично смотрел в море. Взгляд Андрея на момент задержался на татуировке на груди военного — большой двуглавый орёл, Аквила, ещё и с тризубом в правой лапе. Символ, пошедший ещё из древнего Рима, даром, что сейчас он на своей родине стал запрещённым. Татуировка занимала всю левую половину груди солдата. Наверняка, сделать такую потребовалось много времени, и много денег было отдано тату-мастеру. И это явно больно, когда тебе несколько часов тыкают иглой. Эх, все военные определённо немного сумасшедшие. Андрей знал, что черноморовцы и некоторые другие националистические военные формирования тоже любят себе набивать всякое — набивают на руках, на ногах, где только можно. Помимо трезубца, в основном они лепят свои молнии, а также руны не то типа «древних славян», не то каких-нибудь индо-ариев, но у них татуировки обычно не такие масштабные.

— Да, вот было… Как-то гранату прямо в окоп врагам… в Карпатах когда службу проходил, я тогда ещё обычным ефрейтором был… — увидев, что подростки на него внимательно смотрят, старший сержант принялся невнятно пересказывать свою историю: — Пятьдесят метров почти… То есть, шестьдесят… Двое двухсотыми сразу.

Василий внимательно посмотрел на Андрея, затем на Лену, вроде как ожидая от них какой-то реакции. Обычно спокойный, в слово «двухсотые» он произнёс с явной экспрессией, даже с некоторой гордостью. Лена даже немного скривилась, когда ей дошло, что означает число двести. Андрей постарался виду не подать, задумавшись однако, скольких тогда сделал «двухсотыми» старшина Комаренко, у которого чуть ли на лице написано: «патриот-отморозок». Такие обычно безопасны в мирное время, но вот на войне от них лучше держаться подальше — причём не только врагам, но и гражданским. Хм, а скольких положила весёлая и дружелюбная майор Корнеева? Она же явно не за милое личико и красивую фигуру погоны получала… а наверно и за фигуру в том числе. Понятно, почему все военные немного сумасшедшие. А кое-кто и много.

Василий, тем временем, поднял плоский камень, лежавший под ногами, и кинул его в море. Булыжник, громко шлёпнувшись об воду, сразу же утонул.

* * *

— Госпожа майор, может стоит всё-таки устроить более равный бой, — старший сержант Чабан обратился к Корнеевой. — Например, мне самому против всех шестерых.

— Никак нельзя, — ответила Корнеева. — Вы хотите лишить своих товарищей такого развлечения? К тому же, всё уже согласовано с командованием.

— Ладно… Так точно, — ответил Василий, с такой интонацией, как будто бы ему было все равно, что от его предложения отказались. Хотя бой определённо был неравным, и старшего сержанта это не радовало. Хотя тот виду и не подавал.

Вместе с Корнеевой за тренировочным сражением прибыл следить майор Лиманский. Корнеева наблюдала за отделением Зетерры, а Лиманскому поручили следить за «Черномором» и Народной Милицией. Шестеро смертников пол часа назад отстреляли по пятьдесят выстрелов из страйкбольных пистолетов в тире, и потому по крайней мере умели пользоваться новым оружием. Четверо их соперников тоже расстреляли по десять пуль с краской, чтобы освежить свои навыки.

— Я думаю… стоит заминировать местность в месте возможного появления вражеского монстра, — заметил Лиманский. — Анализ боя в Киеве показал, что хотя бомбы не могут повредить тела врагов Зетерры, но ударная волна может заставить их упасть.

— Может. Командование уже давно рассматривает эту идею, — ответила Корнеева, наблюдая в бинокль за тем, как Палеев вместе с пятерыми смертниками направлялся к своей баррикаде. По дороге к стартовой позиции Дима Усенко пытался в чём-то убедить Алексея, но тот похоже, не был настроен его слушать. На самом деле эта тренировка была не такой уж и бессмысленной. Как следует выучить подростков сражаться времени не было — значит, надо выучить их думать самим и быстро ориентироваться в новых условиях при минимуме подготовки. Только вот сработает ли такая подготовка, даст ли желаемый результат — было неизвестно.

На всех десятерых участниках была полностью закрывающая тело форма вместе со шлемами и масками. Каждому из них дали по пистолету и несколько магазинов с шариками с красками. Четверо солдат расположились за одной баррикадой, а шестеро — с другой. Отряды предполагалось отличать по повязкам, которые завязывали вокруг рук и бёдер. Команде Зетерры достались красные повязки, а команде, состоящей из черноморцев и донетчанина — синие. Красными командовал Алексей Палеев, а синими — Арсен Комаренко.

Бой должен был проводиться при минимуме снаряжения. Предполагалось использовать только пистолеты, никаких страйкбольных гранат и бутафорского холодного оружия, которые были обязательной частью более серьёзных подобных сражениях. В этом состязании также запрещалось атаковать врага руками и ногами или применять какие-то посторонние предметы — замеченный в подобном немедленно объявлялся «убитым». Подростки из отделения «Зетерры» оставили свои пластиковые мечи, сложив их в кучу в стороне от полигона.

— Хм, значит, для манёвров места нет… — старшина Комаренко рассматривал пару баррикад, между которыми было двести метров: — Хм… Кто первый пойдёт в наступление, того сразу и снимут… Если стрелять умеют конечно хм… Так, дадим фору нашим малышам, мы же не против! — заявил он, обращаясь к своей команде.

Наконец, оба отряда заняли места за баррикадами, и им давалось десять минут на подготовку, после чего постановочный бой можно было считать начатым. За это время командиры обеих команд должны были раздать последние указания.

Наконец, напряжённые десять минут прошли, и прозвучавший звуковой сигнал оповестил о начале сражения. Сверху баррикады «синих» выглянули Чабан и Комаренко, нацелив пистолеты в сторону укрытия «красных».

Над мешками с песком со стороны «красных» выглянул Иван, и немедленно спрятался назад. Не зря — над ним через секунду пролетела пуля. Иван снова выглянул, и немедленно спрятался снова. Ему повезло — ещё бы доля секунды, и очередная пуля попала бы ему в шлем. «Раненый» в голову или в туловище по правилам этой игры объявлялся «двухсотым», и выбывал из игры. «Раненый» в конечность объявлялся трёхсотым, и по правилам должен был ею не пользоваться в ходе дальнейшего боя, иначе он тоже выбывал.

Иван и Алексей вдвоём выглянули из укрытия ещё раз, успев послать в сторону «синих» пару неприцельных выстрелов. Толку от них не было. Понятно было, что красные проигрывают, но Палеев решил следовать своей цели — хотя бы достойно проиграть. В конце концов, настоящий воин должен быть отчаянным — а ведь они, смертники, в каком-то смысле обязательно проиграют, им отчаянность просто необходима.

— Надо прицелится лучше, — произнёс Иван. Это было легко сказать. Лёша кивнул, и задумался — себя и Ивана как лучших стрелков он поставил в центр. Их задача была обеспечивать прострел территории между позициями. Справа стояли Дмитрий и Анна, слева — Андрей и Лена, их задача была прикрывать фланги. Если уж лучшие стрелки не справляются со своей задачей, то что говорить про остальных? Может, задействовать план Б, и приказать бойцам идти в атаку?

Усенко Дима аккуратно выглянул справа от баррикады. Аня стояла рядом, держа в руках пистолет перед собой. Дима что-то сказал ей шёпотом, Алексей, поглощённый своими мыслями, не придал этому значения. Так, думай, думай… А если…

— Лейтенант Комаренко, стрелять с левого фланга.

Иван понял задачу, и подойдя к правой стороне укрытия «красных», аккуратно выглянул из-за угла. В этот же момент Алексей послал сверху баррикады пару неприцельных выстрелов, сам едва не получив пулю в шлем. Худшим впрочем было не это — Алексей увидел, насколько близко их поражение. Будет оно достойным или нет — неизвестно, но Давид и Руслана бежали через нейтральную территорию к позиции отделения Зетерры.

— Нет, — Иван выглянул из-за укрытия, попытавшись снять бежавшую к ним Руслану, и сам получил пулю в шлем.

«Иван Комаренко выбывает» — голос Корнеевой, усиленный громкоговорителем, прозвучал над полем боя. Иван грустно побежал прочь с полигона.

В этот же момент из-за правого фланга укрытия «красных» выбежала Кондратьева. Она бежала зигзагом и даже сделала три выстрела. Девушка преодолела почти пятнадцать метров, когда ей прилетела сначала одна пуля в ногу. Застыв на месте почти напротив Давида, она принялась махать руками во все стороны, и даже как-то стрельнула ещё раз. А потом, как только майор успела объявить о ранении, вторая пуля, выпущенная Давидом, попала Анне в туловище, «сразив» девушку.

— Лейтенант Кондратьева, куда… — только успел сказать Алексей, когда заметил, что прямо за ней бежит Усенко. В тот самый момент, когда «раненая» Анна остановилась на месте, Дмитрий, пользуясь ею как живым прикрытием, спрятался сзади девушки. Пользуясь тем фактом, что всё внимание отвлечено на Кондратьеву, Дмитрий успел прицелится, и попал в туловище бежавшей на штурм левого фланга Русланы. Впрочем, его успех быстро сошёл на нет — Давид и Арсен всадили в него сразу же две пули.

«Кондратьева выбывает», «Скрипаль выбывает», «Усенко выбывает» — только и успевали произносить следившие за игрой офицеры.

Поняв, что через секунду-две ефрейтор Чепига нападёт с правого фланга, и что левый пока что в относительной безопасности, Палеев подбежал к правому краю укрытия — причём вовремя. Давид неудачно атаковал, и получил пулю в правую руку. «Чепига ранен правая рука» — это объявление означало, что под угрозой выбывания ефрейтор не имел права пользоваться весь последующий бой правой рукой. Перехватив пистолет в левую руку, Давид скрылся с лицевой стороны баррикады, где достать его было тяжело. Солдат в «Черноморе», как впрочем и в «Народной Милиции» учили стрелять левой рукой. Но даже после всех тренировок мало кто из них умел пользоваться левой так же хорошо, как и правой. Давид Чепига не входил в их число.

Андрей и Лена напряжённо держали оружие. Алексей посмотрел на них, и подумав несколько секунд, скомандовал нападать. Тем временем, команда «синих» тоже не сидела без дела, и старший сержант Чабан отправился атаковать левый фланг. Елена сумела даже пять раз выстрелить, прежде чем Чабан попал ей в шлем. Андрей, смотря в спину удаляющейся девушки, решил импровизировать. Прислонившись к углу баррикады, Бабаев стал ждать. Палеев, командир их ставшего очень маленьким отрядом, тем временем безуспешно пытался достать прячущегося Чепигу.

Чабан, достигнув левого фланга, неожиданно остановился. По идее, у «красных» оставалось только два бойца-неуча, которых он быстро прикончит… в смысле, выведут из игры — это всё-таки не настоящий бой. С другой стороны, предчувствие, спасавшее Василия в горячих точках Закарпатья, побудило его взять небольшую паузу, и попробовать действовать иначе.

Вот из-за правого угла баррикады показался Алексей — и Чабан послал в него две пули, выведя младшего лейтенанта Палеева из игры. Оставался ещё один. Да, один — сейчас враг попробует выскочить из-за угла, якобы на лёгкую добычу. Если бы Андрей смог уловить момент, когда Василий брал на прицел Алексея, то может быть, ему бы удалось убить… в смысле, вывести его, Чабана, из игры. Тем не менее, врагом момент упущен — а это плохо, надо уметь чувствовать такие моменты. Вот, Усенко явно чувствовал, даже одного бойца «синих» сумел снять, молодец.

Арсен последним покинул укрытие, приближаясь к правому углу баррикады. Логично было бы подождать, когда он доберётся, и тогда последнего бойца просто удастся взять числом. Однако, это был ненастоящий бой — потому Василий решил, что интереснее будет действовать самому. Тем более никаких приказов, противоречащих этому, его командир не отдавал.

Выставив вперёд пистолет, Чабан заглянул за угол укрытия «красных» — и тут же почувствовал, что его пистолет схватили рукой. Удерживая оружие Василия, Андрей вырвался вперёд, пытаясь попасть в своего врага.

«Чабан ранен в левую руку», «Бабаев выбыл» — прозвучали объявления. Тренировочный бой закончился.

* * *

— Ну что я вам скажу, господа офицеры, — старший сержант Комаренко приготовился разносить выстроившихся напротив шестерых смертников. Двое ефрейторов из «Черномора» и старший сержант Народной Милиции Донбасса стояли чуть сзади него.

— Кто так хорошо стреляет, как вы, не проживёт на войне и двух дней! Один протянет — можете считать это достижением! С такой армией наша страна точно сможет достойно проиграть любому врагу! Особенно космическим монстрам! И, госпожа майор, разрешите обратиться!

— Да, — ответила Марина.

— Как я понял, младший лейтенант Усенко вместе с младшим лейтенантом Кондратьевой действовали вопреки приказу своего непосредственного командира. При этом младший лейтенант Усенко оказался самым успешным бойцом отделения «Зетерры».

— Всё так и есть, — ответила Корнеева с явно наигранным сожалением, — вы совершенно правы, старшина. За нарушение дисциплины и плохо сданные результаты назначаю отряду Зетерры штрафную пробежку пять кругов по полигону!

На лицах всех шестерых смертников отразилось «за что»? Лена даже недовольно промычала.

— Младшему лейтенанту Усенко — за непослушание командованию, остальным — за низкий результат! — отчеканила объяснение Марина Корнеева. И добавила уже привычным мягким голосом: — Не волнуйтесь, я побегу с вами, прослежу. В конце концов, я ваш командир, и вина за провал боя лежит на мне.

— Разрешите спросить, — Комаренко обратился к Корнеевой, — меня интересует поведение младшего лейтенанта Бабаева.

— Разрешаю, — ответила Марина. — Младший лейтенант Бабаев, почему вы схватили руками пистолет старшего сержанта Чабана? Вы же знаете, что применять рукопашные приёмы не по правилам этого сражения?

Андрей вышел вперёд, обдумывая ответ. Мысль, которая пришла к нему в голову в укрытии, требовала оформления.

— Разрешите объяснить, — Андрей сделал паузу в секунды три, — правила запрещают атаковать рукопашными приёмами, так сказать, тело соперника. Про пистолет ничего не сказано.

Андрей не был уверен в своих словах, но попытался сделать вид, что он совершенно не сомневается, что смысл правил именно такой. Марина немного наклонила голову в бок, удивляясь его ответу. В конце концов, ни она, ни Лиманский тогда не объявили о нарушении.

— Младший лейтенант Усенко говорил, что в реальном бою ты же не будешь объяснять врагу, что он нечестно победил. Вот я и решил схитрить.

Призадумавшись, Марина сказала:

— Я приняла к рассмотрению ваше объяснение. Младший лейтенант Бабаев, вам нарушение правил не засчитывается, и объявляется благодарность за оригинальность. Но от штрафной пробежки вас это не убережёт! — с последними словами Корнеева даже слегка погрозила пальцем.

Старшина Комаренко, наблюдая за этим, кивнул, и обратился к своему отделению:

— Ефрейтор Скрипаль, несмотря на превосходство в силе и подготовке со своей стороны, вы допустили себя убить во время тренировочного боя. Ефрейтор Чепига, старший сержант Чабан, несмотря на превосходство в силе и подготовке со своей стороны, вы допустили себя ранить. Это недопустимо! Клянусь дядькой Черномором, нация в опасности, когда её защищают такие слабые воины! За проявленную халатность назначаю вам штрафную пробежку пять кругов по полигону! И не приведи вас славянские боги прибежать позже ваших соперников! А так как я — командир вашего отделения, то вина лежит и на мне, то и я побегу с вами.

Бывшие «синие» встретили объявление тоже без энтузиазма, но хотя бы без явного недовольства. Чабан даже, кажется, был едва заметно рад — ещё раз размяться можно.

* * *

Дима возвращался домой не в духе — впрочем, не в духе он был почти всегда, различалась лишь степень того, насколько он будет не в духе на этот раз. Надо было Алексею соглашаться на его тактику — авось, сняли бы обеих черноморовцев. Хорошо, хоть зарплату выдали — на его, и, как обещали, и на мелкую, Настю. Пусть бы только попробовали не выдать — от этой мысли Дима стал ещё немного более не в духе. «Надеюсь, мелкая меня не разозлит», — думал Дмитрий, открывая дверь в свою комнату.

Настя внимательно читала новую книжку. Одну из тех, что ей неделю назад принёс её «братик». Все игрушки были сложены в углу. Хотя было заметно, что Настя успела ими поиграться.

— Привет, братик! — Настя аж подпрыгнула, конечно, не выпуская книжки из руки.

— Упражнение сделала? — спросил Дима, не реагируя на её радостное приветствие. А да, он же решил, что вечером сам проследит, как она будет делать задания. — Давай делай. За стол, живо!

* * *

— Старший сержант Василий Чабан?

Закончив есть, Андрей не стал сразу уходить, и остался ждать в коридоре возле столовой. На этот раз он не пошёл сразу с Леной на море, как обычно, а попросил её подождать. Сказал, что у него есть важный разговор.

— Да, пан младший лейтенант, — ответил старший сержант.

— Научите меня кидать гранату, — произнёс Андрей.

— Сейчас никак не могу, — с присущей ему флегматичностью произнёс Чабан.

— А когда можете? — снова спросил Андрей. — Чтобы подальше. У меня дальше метров двадцати пяти не получается кинуть.

Старший сержант тяжело выдохнул через ноздри. В конце концов их пригласили сюда учить отряд Зетерры. Почему этот… офицер пристал именно к нему? Назвать его «недоофицером» даже мысленно Василий не решался, просто потому что знал, что Андрей умрёт после пилотирования. Хотя, если бы не скорая смерть, то старший сержант так бы Андрея и называл.

— Вы, младший лейтенант, здесь остаётесь завтра? — Спросил Чабан.

— Так точно. Да.

— Хорошо, завтра утром в… девять?

— В десять, — Андрей глянул на Лену. Всё же он надеялся эту ночь провести с ней.

— В десять, так в десять.

— Встречаемся на полигоне? — спросил юноша.

— Так где же ещё. Где вам удобнее, пан младший лейтенант.

Настроение Бабаева заметно поднялось — что было заметно по более бодрой походке, с которой он пошёл с Леной. Когда Бабаев скрылся из виду за поворотом, мимо Чабана прошла Марина Корнеева.

— Вы молодец. Спасибо! — Сказала она ему.

Старший сержант лишь пожал плечами. Вроде бы ничего особенного не сделал. Да и приехал он ради премии и потому, что ему за участие в программе Зетерры пообещали ещё одно повышение.

* * *

Rome0: Прив снова.

Rome0: Я на месте.

Pervozurg: Привет

Hnau123: Опять бухать идёт и хвастается

Rome0: Ну та ладно.

Hnau123: Бабу там щупает наверно в баре

Rome0: Может, они сегодня заявятся я не знаю может завтра

Pervozurg: Бабы?

Rome0: Нет блин, цели. Искомые субъекты! (умный моде он)

Rome0: Где там ваши кстати когда будут

TuaPrincipessa: Спокойно. Уже на подходе.

Роман Плотников действительно был не против сегодня выпить. Настроение было хорошее, работа шла успешно, можно было расслабиться. Сам он предпочитал не думать о негативных моральных последствиях своих действий. В конце концов, народ должен знать правду, которую скрывает государство. Роману особенно нравилась такая не очень чистая работа — вроде как ты и нарушаешь чужие дурацкие правила, и одновременно следуешь каким-то высшим моральным законам.

Также он не знал, что несколько дней назад ночью, на берег озера Сиваш тоже вышли трое человек, которые тоже были заинтересованы в пилотах Зетерры. Поддельные документы позволили им затеряться среди местного населения, а иностранное гражданство давало возможность в случае чего отвести подозрения от заказчиков. Члены группы, известной как ЧВК «Чайкоффский», именно так с двумя «ф», Chaikoffsky, они были из тех наёмников, кто привык выполнять указания, вообще не предаваясь моральным терзаниям. Например, на руках их организации было устранение многих ставших ненужными союзников их постоянных заказчиков. Сегодня отделение ЧВК «Чайкоффский» достигло Бердянска — разведка подтвердила, что пилоты Зетерры сейчас находятся где-то здесь.

Бармен Панас Руденко, глубоко задумавшись, протирал стаканы. Роман попросил налить ему ещё его любимого коктейля и даже разрешил оставить сдачу себе. Гулять так гулять.

— Конечно не моё дело это, но… — задумчиво сказал Руденко, наливая в большой бокал составляющие коктейля. Появление девочки-робота и её монстров-врагов, конечно, хорошо напугало многих людей. Однако, недавние события грозили катастрофой куда более понятной, и потому в некотором смысле, ещё более страшной. Пару месяцев тому назад Панас Руденко пытался убедить себя, что Зетерра это там, по телевизору, по новостям, и она непосредственно не затронет его жизнь. Так и сейчас, ему очень хотелось верить, что, несмотря на все признаки, никакой войны не будет.

— Вам тоже выдали зарплату за два месяца вперёд, и сказали сделать запасы? — наконец спросил Руденко у журналиста, запасливо пряча деньги. Бармен хотел убедиться — может, это только их начальство впало в паранойю. Рядом с границей же. А в остальных местах всё в порядке, а значит, войны на самом деле не будет? Ага, и три БТРки сегодня проехали по городу тоже просто из-за паранойи. Однако, Панас до последнего пытался себя переубедить, что это просто подстраховка, что его привычный мир не рухнет.

— В смысле? — переспросил Роман, надпив из бокала. По небольшому телевизору, который висел в зале под потолком, как раз закончили крутить сюжет про войска Австро-Венгрии, расположившиеся в Ужгороде. Теперь диктор объявлял, что послы России и стран Средней Азии сегодня срочно покинули Киев.

Послесловие от автора: Алсо, я люблю так называемые "Альтернативные Ереси" из Вселенной Warhammer. Суть "Альтернативной Ереси" в том, что рассматривается альтернативная верия событий главной войны 30-го тысячелетия — Ереси Хоруса. В альтернативных версиях "Ереси" врагов нередко делают союзниками и наоборот. Это просто так заметка, для информации.

P.S. Кот Шлёпа всем передаёт привет! Не отчаивайтесь, даже если вам недавно пришлось повидать и пережить некоторое гуано.