Клан Ночных Фурий (джен)

Яркая вспышка света его ослепила, и спустя невыносимо длинный миг падения, он осознал себя стоящими на поверхности холодного каменного Круга.

Мощный вихрь энергии закрутился, и, подобно штормовой волне, омыл его, прошел сквозь юного Стража, даря такое дорогое, такое нужное ему осознание — он находился в совершенно чужом ему мире, и только двое, всего двое разумных были его опорой тут.

Одну ещё только предстояло найти.

Где была Мира?

Где ее искать на целой планете.?

Это оставалось открытым вопросом, но выбора особого не было, потому — пришлось погрузиться в самого себя, попытаться разобраться происходящем.

По извилистым коридорам они вышли к огромному дверному проёму, сквозь который попадал в помещение яркий солнечный свет и свежий воздух, так необходимый сейчас Беззубику.

Ему то что — воздух?

Он не настолько жив, чтобы быть столь зависимым от потребностей собственного организма.

В конце концов, его организм сам по себе теперь — просто плотная иллюзия, видимость живого тела, функционировавшая только от подпитки энергией, совершенно не нуждавшаяся в еде, сне, многих других простейших потребностях людей — в том же воздухе.

А Туф’лес, как бы то ни было — жив.

И это его состояние он был поддерживать как можно дольше — терять родных он более не намерен.

Пройдя сквозь тот дверной проем, они оказались на большой площадке, напоминавшей балкон, тоже каменной, только реденькие деревья росли в щелях скал, почти сухие и очень жухлые.

Вид отсюда открывался потрясающий.

Горы.

Величественные горы тянулись до горизонта, утопая в белых-белых облаках.

Храм, или Монастырь, в котором они сейчас находились, тоже, по всей видимости, располагался на горе, покрывая ее сверху, гармонично дополняя природный пейзаж.

Площадка, на которой они теперь находились, была огорожена по кругу, впрочем, от ветра это не спасало.

Но ему подходило и это место.

Сосредоточиться…

Погрузиться в потоки мировой энергии…

Сев на колени, Иккинг постарался очистить свой разум от лишних, таких ненужных сейчас мыслей, и постараться услышать в образовавшейся тишине тонкий звон прорвавшейся, но не до конца Связи.

Увидеть ее, это кровоточащий обрубок.

Вспомнить вкус, запах, ощущение ее Следа, ее энергии, увидеть его остатки на оборванных нитях Связи…

И понять.

Мира, его юная, глупая Странница, даже став ею полноценно, всё равно оставалась для этого мира чужеродной, и в бушевавшем потоке мировой энергии, в проекции этого мира на плоскость Аши, найти ее по остаточному Следу было тяжело, но — возможно.

А все, что возможно — выполнимо.

Для него.

Осталось только понять, где теплился её огонёк, где билось по привычке её сердце, и соотнести это с картой этого мира.

Которую ее необходимо были найти.

Внезапно, прерывая свою медитацию, он провалился в сон, или — в видение, и бесплотным призраком он был свидетелем трем сражениям, и словам рассуждавшей в слух Миры.

Почему она, кстати, не снимала капюшон?

Надо признаться, это образ был достаточно угрожающим — лишь золотые глаза глядели на мир из тени, с укором и проницательностью.

— Значит, вы — Точки Изменения этого мира? — пробормотала девушка, провожая своими глазами-солнцами каких-то ребятишек лет пятнадцати-семнадцати. — Сколько же вас таких, одним своим существованием меняющих свою реальность?

Она покачала головой и растворилась, как и не бывало ее.

И снова она — улыбалась слегка, глядя на лысого мальчишку с вытатуированной голубой стрелкой, тренировавшимся на пару с явно слепой девчонкой…

И вновь — черный пепел, пыль, из которого собрались два образа — знакомый и чужой.

Девушка что-то говорила, втолковывала юноше со страшным шрамом от ожога, который хмурился, не хотел верить, но на заметку эти слова все равно брал, зная, что хуже уже не будет…

Даже раздобыв местную одежду, карту мира, поняв, что проблем с пониманием языка этого мира не было, Иккинг осознал, что языковой барьер все же сильно ограничивал его — прочитать местную письменность он не мог.

Не мог и, что смешно, Беззубик.

Неприятно.

Пришлось чисто визуально воспринимать карту и сопоставить её с тем, что довелось увидеть Иккингу, чтобы понять, где была Мира.

Где конкретно она была, он выяснить так и не сумел, но зато нашёл ту самую упоминаемую ей Точку Изменения.

Мальчишка со стрелкой.

Он светился в Аши как звёздочка — почти готовый стать Высшим юный Одарённый.

Вполне способный обретать силу Высших на краткое время…

Аватар.

В этом мире тек называли его Хранителя, и именно его предстояло найти Иккингу, чтобы уже в дальнейшем от этого отталкиваться в поисках Миры.

Даже то, что мальчишку во всем мире считали мертвым, не было проблемой…

На преодоление такого расстояния, что их разделяло, ушло всего несколько дней — Беззубику нужен был минимальный отдых, Иккингу он был не нужен вовсе.

И вот, они его нашли.

Остров, на котором они теперь находились, принадлежал так называемой Стране Огня. Как оказалось, на другой стороне этого острова находился лагерь того самого мальчишки — Аватара, готовившего Вторжение в Столицу.

Уже рассвело, когда они добрались туда — до другого конца острова.

Иккинг лишь мельком оглядел толпу воинов, что-то внимательно слушавших, и корабли, стоявшие на причале.

Его внимание привлёк только одинокий утёс и мальчишка на нём.

Видимо, юноша, сбривающий волосы со своей головы, не заметил его приближения, а потому вздрогнул, когда прозвучал его голос.

— Так вот ты какой, Точка Изменения…

* * *

— Ты уверен, Страж? Может быть всё же дашь детям помочь тем ребятишкам с их проблемой?

— Ты этого… Лорда Огня называешь «пробемой»? Нет, пойми — моё милое Отражение точно такой же тиран, диктатор и просто монстр, и натравливать их друг на друга не стоит — это может оказаться чревато для всего того мира. Тем более — Сын Фурии сильнее. И если Озай просто воспользовался бы своей армией Магов Огня, то Темный Король сожжёт этот мир дотла, в случае необходимости, самостоятельно.

— А не приувеличиваешь ли ты его возможности?

— Он — Старший Одарённый, открывший заново Аши в собственном мире. И… В конце концов, он — мое Отражение.

— Ты в его возрасте был не так жесток.

— Когда мне пришлось собственноручно убить своих родителей, я был на три года старше, был ведом гневом от смерти тысяч детей моего народа и состоянием своей Ученицы. Он же её потерял. Конечно же он будет жесток, боль никому доброты не добавляла.

— И все же! Он мог бы помочь мальчику спасти этот мир от тирании…

-…драконов?

— Не смешно!

— А чем отличаются Маги Огня от самых простых драконов? Ведь в этом мире они учились как раз у Крылатых. Нет… Тут все намного сложнее, действуют сразу два «но».

Тем более, ты — Небесная Странница, и дело твое — мир и созидание, война и разрушение — наша вотчина.

— Так что же за «но», Страж?

— Во-первых, Сын Фурии никогда, ни при каких обстоятельствах не станет помогать просто так, совершенно чужим для него людям, освобождать чужие территории от их врага. Разбираться с не касающимися его лично конфликтами он не станет. И даже его жена тут не помощник — при всех ее положительных качествах, в таких вопросах перечить своему Мастеру она не станет. Единственное исключение в этом правиле — он поможет разобраться с беспорядками на территории, которую считает своей.

— То есть… Плохо я его изучила! Получается, он…

— Поможет остановить войну, только сначала захватив этот мир. А это не нужно никому, и ему — в первую очередь.

— А второе «но»?

— Оно ещё важнее, на самом деле. И даже лично для меня.

— И что же.

— Эвел связывался со мной, рассказал, что мальчишка-Аватар побывал у него.

— Получается… Чужакам в этом мире надолго задерживаться нельзя, если мальчик получил поддержку Хранитля Ветви.

— Эвел в разы старше даже Авен. Я склонен верить ему.

— Сестре это не понравится.

— Как знать…

* * *

Парень встал, обернулся, нахмурился.

Его глаза были серыми, внимательными, наполненными недетское серьёзностью и печалью на самом дне своём. Невысокий рост не мешал решительному выражению лица. По всему виду паренька было ясно, что он действительно способен помочь этому миру.

Мнимая хрупкость же легко могла обмануть противника, что было мальчишке, наверняка, только на руку.

— Кто ты? — спросил он чуть строго.

— Ты знаешь… Странницу?

Лицо юноши осталось точно таким же — быть словно в маске, скрывать свои эмоции он явно умел, что тоже говорило в его пользу, однако на самом дне глаз, в самом уголочке души Аватара затаилась паника вперемешку с удивлением и недоумением.

Глаза…

Глаза выдавали его.

— Ну, допустим, знаю, — ответил юноша всё тем же тоном.

Видимо, Мира всё же не успела нашуметь своим присутствием на весь мир, если странный, пугающий своей силой, своей тьмой мужчина, спрашивающей о ней, так удивлял юного Аватара.

Ну, или она действительно сторонилась людей, показываясь на глаза исключительно редко, и её существование в принципе для большинства оставалось тайной.

Так или иначе, он должен выяснить, где она была.

— Я её Учитель, — устало сказал Иккинг. — И мне нужно её найти.

Как же ему надоели эти бесконечные гонки с жизнью и несуществующей судьбой ради непонятно чего.

Он хотел простого, семейного счастья, а не всё это.

Разве от так много просил?!

А лицо юноши вмиг переменилось со строгого и нахмуренного на весёлое и доброе. Удивительно, как в этом юном и очень сильном, потенциально — гораздо более сильном, чем Иккинг, Одарённом умещались решимость с жизнерадостностью.

— Да, она как-то сказала, что тоже потерялась.

— Тоже? — не понял Сын Фурии, и Беззубик за его спиной согласно фыркнул.

— Я сказал ей, что уже никогда не сумею найти свой дом. Потерявшись во временах, трудно вернуться, — как-то горько рассмеялся юноша, и на миг в душе Иккинга вспыхнула жалось.

Всего на миг.

— Странница трижды спасала мне жизнь и бессчётное количество раз появлялась рядом в момент опасности, по всей видимости, страхуя. Я не знаю, чем так ей приглянулся, но мы благодарны ей, — говоря это, мальчишка неотрывно смотрел, почему-то, на Беззубика, и всё в этом взгляде говорило, что Фурий он уже прежде, хотя бы раз, но водил.

Но откуда?

Или.?

— Она назвала тебя Точкой Изменения. Тебя и ещё одного человека, — вздохнул Иккинг и видя заинтересованность собеседника, принялся объяснять. — Точка — это Разумный, который одним своим существованием изменяет реальность, заставляет её дробиться на бесчисленное количество побочные веток — на миры-вероятности. Такие вот Точки могут существовать только в основном мире Ветви.

Читая эту своеобразную лекцию, Сын Фурии вновь ощутил Себя именно Учителем, ведь, доселе, только Мира так внимательно слушала его слова, запоминая каждое, пытаясь понять.

Все его остальные Ученики, оказавшиеся не такими ничтожествами, как остальные люди его мира и сумевшие ощутить Аши, всё равно были на редкость бестолковы, глупы и ленивы, хотя и вполне сильны, и при желании могли бы достичь многих высот.

Но желания у этих обормотов не было, в том то и проблема, а пока он не воспитает сознательное поколение, ситуация не изменится.

А пока…

Увы, среди этих стекляшек он нашёл пока только один бриллиант.

Нашёл и потерял…

— Фрио Эвел что-то говорил про Ветви. Что он её Хранитель. Что это значит?

О, вопросы!

Часто многие Мастера злились на своих Учеников за то, что те задавали вопросы, мотивируя это тем, что «эти бестолковые идиоты» плохо слушали своего наставника.

Некоторые даже наказывали своих Учеников за это.

Глупцы!

Вопросы — символ того, что Ученик слушал столь внимательно, что захотел понять лучше, глубже, и их надо только поощрять, всегда на них отвечая, а не наказывая, показывая свою несостоятельность, как Мастера.

— Это означает то, что этот Эвел обязан приглядывать за основным Миром этой Ветви Реальности, а его Отражения-Проекции в Мирах-Вариантах приглядывать за этими самыми мирами, — продолжил Иккинг, уже совсем увлекаясь. — Я, например, должен быть на страже своего мира, а в Изначальном мире моё Отражение — охраняет собственный. В этом могут помогать и Ученики, но… В моём случае Страж от своего Отражения, то есть меня, отличается очень сильно, так как наши миры находятся в разных Ветвях.

— Эвел говорил и про Стража…

— Да кто в этих мирах не знает Кровавого Стража АˈКсаана? — эта усмешка была на вкус горька, как вся его жизнь. — Так вот, если представить реальности и измерения трёхмерного мира как огромное дерево, то Изначальный Мир — ствол этого древа, а от него отходят самых крупные Ветви — Основные Зеркальные Миры, от которых в глубины реальностей отходят миры-Вероятности, которые могут существовать всего ничего. Ох очень много, они существуют не постоянно, и их жители об этом могут не знать.

— А что будет, если Основной мир Ветви погибнет?

— Его место займёт самая устойчивая Вероятность. Впрочем, убить мир могут только Высшие Одарённые, даже Страшим, таким как я и моя Ученица, это не под силу. Уничтожить же Изначальный мир и вовсе невозможно, не нанеся непоправимый урон всей вселенной.

— И последний вопрос! — спохватился мальчишка. — Кого же Странница назвала второй Точкой Изменения?

— Зуко. Принца Страны Огня Зуко.

* * *

Аанг замер.

Уж кого-кого, но имя своего главного врага, первого врага в этом новом мире он услышать не ожидал никак — слишком это было…

Неправильно.

Хотя…

Трижды Странница спасала Аватара и его команду, и дважды в этот момент находился в опасности ещё и изгнанный Принц Огня, и не важно, на чьей он был стороне.

Стали быть, для неё почему-то приоритетно сохранить жизнь обоих, а стороны в этой войне…

Не важны.

Так?

Мозг пух от обилия информации, от осознания того, что осмыслить ее получится ещё не скоро — впереди их ожидало Вторжение, час их триумфа или самого горького поражения, и потому нужно было гнать из головы лишние мысли.

Слишком многое стало на кону.

Слишком.

* * *

Зуко поджал губы.

Дядя отказывался с ним разговаривать, всей своей фигурой выказывая презрение к предателю, и принц понимал его, но менее горько от этого не становилось.

В соседней камере находилась Странница.

В ней он не зашёл ни разу, но по словам Азулы он узнал что странная девица выглядела, словно на курорте отдыхала, и ничуть своим положением не тяготилась, вообще не него внимания не обращая.

Бледность ее только поражала.

Впрочем, тому он не был свидетелем, а сестра была ненадежным источником информации.

Теперь, когда был столь близок миг наибольшей уязвимости его народа, когда ему открылась правда и он жаждал найти, узнать ответы, он понял, о чем долгие месяцы назад, в очередной переломный момент его жизни говорила Странница.

И теперь со своим народом ему было не по пути.

Выход был только один.

И теперь он знал — он к этому готов.

Пора.

Записка Мей, собранный вещи — самый минимум, и желание знать правду.

Что ещё нужно?

* * *

Как оказалось, молодой воин Сокка начисто лишенный любого дара в привычном для Иккинга смысле, друг юного Аватара (которого звали Аанг... и это они говорят, что у него странное имя?) разработал план так называемого Вторжения.

Не без помощи опытных бойцов, но все же ...

Самую важную часть придумал он.

Признаться, этот Сокка ему нравился, и из него вышел бы хороший ученик.

Саркастичный, но когда нужно — серьезный, собранный, юный лидер, сын вождя, в детстве потерявший из-за врагов мать, оставшийся с маленькой сестрой на руках, почти сам по себе, он очень сильно напоминал Иккингу его самого.

А дар...

Искра Одаренности есть в любом, и при желании и долгом усердии ее можно раздуть в ровное, сильное пламя.

Жаль, что они дети разным миров, иначе бы он забрал юношу с собой.

В общем, в некотором роде гениальность этого парня невероятна.

Использовать Магию Воды, чтобы двигать подводные корабли!

Невероятно!

На их родине подобное было невозможно, да и в принципе наука этого мира шагнула далеко вперёд.

В общем и целом, как понял Иккинг со слов местных, опрошенных им, место, куда ему нужно было, находилось как раз рядом с тем самым городом, Столицей Страны Огня, которую предстояло этим людям захватить.

Усмехнувшись про себя, Иккинг предложил свою посильную помощь.

Но — в столице каждый сам за себя, защищать чужих ему людей он не был намерен, хоть мог помочь прорваться в город, в конце концов сколько островов он захватывал сам...

Неприятно удивила схожесть Теней и Народа Огня, с которым воевали эти ребята.

Естественно, Иккинг умолчал об этом.

Зачем им знать?

Деталями плана он интересоваться не стал, хотя, по идее, следовало бы, а потому просто оседлав Беззубика, следовал за кораблями Народа Воды.

У них своя миссия, своя цель, а потому и действовать они будут отдельно.

С определенного момента.

Спустя некоторое время на горизонте показались громадные статуи — два дракона и человек, видимо, какой-то правитель.

«Великие Врата Азулона», — шепнуло что-то в голове.

Мысль о то, что его Тени со временем могут стать подобием этой самой Страны Огня, неприятно царапнула сознание

Раздался противный звон, между статуями натянулась сеть, вспыхнувшая в тот же миг, а с наблюдательных постов выехали стражи. Иккинг то знал уловку, и потому не удивился тому, что Люди Огня не нашли на кораблях ни души.

Все же пересели на Подводные Лодки...

Спустя некоторое время им пришлось всплыть, дабы набрать воздуха, да и небольшая передышка никому не повредила бы никому.

Последняя передышка перед боем

Но время пролетело быстро и уже через несколько минут Иккинг с Беззубиком и Аанг полетели в сторону Столицы, чтобы уже там действовать.

Сразу бросилось в глаза безлюдье города, но они это списали на приближение момента, когда Маги Огня станут на несколько драгоценных для них, вторженцев, минут беспомощными.

Сторожевые башни среагировали на чужаков, и первые бои завязались на берегу.

Скрепя сердце, чуя им же близость Миры, но понимая, что что-то не так, Иккинг попросил брата оставить его рядом с башней, вырезанной в скале, отправиться помогать этим энтузиастам.

В конце концов, Ночная Фурия есть Ночная Фурия.

Злобное Порождение Молнии и Самой Смерти, отродье Бездны и Тьмы.

Аватар же отправился в стороны дворца,

В миг начала затмения Иккинг был уже внутри здания, громадной тюрьмы, наполненной жизнью, которая мешала ему мчаться по призрачному службы, почти не существовавшей нити, что осталась от подобной корабельному канату Связи, разорванной их смертью.

Стражники пытались ему помешать, но у него даже не было времени их убивать — надавить Аши на сонную артерию, на особые точки и пускай мирно спят.

Убивать не хотелось.

Не тогда, когда он почти нашел свою Миру, спустя столько месяцев собственного отчаяния и бессилия!

Первые четыре этажа не дали никаких результатов…

На пятом этаже в Иккинга врезался какой-то юноша в плаще, и на миг он встретился с его жёлтыми глазами…

Почему-то знакомыми глазами.

Но это только миг, а в следующий он уже нёсся по коридору, заглядывая в каждую камеру.

И вот она — последняя.

Все внутри него кричало — вот оно, вот оно!

Его сердце, его душа, его свет.

Его мир.

Энергией, кипящей под кожей, такой сильной, бесконечно злой он было сил дверь камеры и...

Девушка, опрятная, словно и не провела в темнице столько времени, только невероятно худая, истощенная и невероятно бледная сверкала в полумраке золотом глаз.

Он почти разорвал металл решетки, обратил в пыль одной своей волей, и прижал ее, доселе сидевшую на коленях, но теперь мгновенно вскочившую на ноги, к себе, и чувствуя, как она сама вцепилась в него.

Он чувствовал и то, как непрощённый слезы катились по щекам, но ему было плевать.

У него было множество вопросов, они родились в голове, подобно драконьей стаи, шумя и галдя, но ладно он всего один — самый очевидный.

— Ты зачем волосы отрезала?