Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
— Это всё, что вы хотите опубликовать, Александр Иванович? — спросила Татьяна Васильевна, когда я закончил читать.
— Да, — сказал я.
— Как-то внезапно обрывается. Но мне нравится. Пусть будет так. Мне кажется, теорему мы доказали.
— Это не доказательство, это беллетристика, — возразил Кристобаль Хозевич, — Половины из того, что там написано, никогда не было.
— И тебе не понравилось, что этого не было? — спросила Татьяна Васильевна.
— Меня вполне устаивает то, что есть, — буркнул Кристобаль Хозевич.
— Вы что-нибудь поняли, Александр Иванович? — улыбнулась Татьяна Васильевна.
— Не нравится то, чего не было, но нравится то, что есть, — попытался повторить я.
— Да!
— Нет! — в один голос ответили мне оба профессора и, посмотрев друг на друга, рассмеялись. Но тут же заспорили опять.
— А как в случае публикации ты собираешься держать это в тайне?..
— Между прочим, давно пора рассказать.
— Я сам решу, когда придёт время!
— Конечно. После того, как согласуешь со мной дату и текст.
— А, вот вы где! — раздался за нашими спинами звонкий молодой голос. — А ужинать сегодня когда будем?
Я оглянулся. В дверях стоял самый смелый эксперимент корифеев, предел мечтаний всех соловецких девушек, весёлый и дерзкий Женька Смирнов, жгучий брюнет с серыми глазами Эугенио Кристович Хунта.
Но это, как вы понимаете, уже совсем другая история.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|